Бесчестье: Затронутые Бездной

1846 год, г. Альба, остров Морли.

      Рамполтиза ежилась и жалась от холодного порывистого ветра, что подгонял к берегу волны, разбивая их о торчащие из водного слоя валуны столпами соленых брызг, с громким шелестом трепал черную пелерину, накинутую поверх пальто, и волосы, собранные в изящную гульку на затылке. Рядом стоял Джерард Даффи – ее старший брат – и прятал нижнюю часть лица за стоячим воротником, нервно переступая с ноги на ногу и растирая окоченевшие пальцы.       В непогоде был лишь один плюс: порывы ветра разгоняли молочную пелену утреннего тумана, что белым одеялом стелился по каменистому берегу, полз со стороны моря по направлению к городу и ухудшал видимость настолько, что приходилось осторожнее переставлять ноги, дабы не поскользнуться на мокрых и склизких от водорослей камнях, вывихнув себе лодыжку.       И действительно, не прошло и десяти минут, как труп, ради которого брат и сестра сюда пришли в такую рань, показался на расстоянии нескольких метров от них. А с ним и стражники вместе с офицером, который первым прибыл на место происшествия, когда рыбаками было обнаружено тело.       Пол Росс – так звали офицера, – сидел на корточках возле обнаженного и разбухшего мужского тела, на чьей коже были то ли выцарапаны, то ли выжжены оккультные символы. И Джерард, и Рамполтиза уже встречались с подобным раньше – в руке девушка сжимала старую пожелтевшую газету со статьей, напечатанной двенадцать лет назад и имеющей к ним непосредственное отношение, но офицер предпочитал не обращать на брата и сестру внимания и исследовал новую жертву самостоятельно, позволяя своим людям оттеснять молодых аристократов назад.       И Даффи отступили. На несколько метров, чтобы не смущать Пола Росса своим присутствуем, и туман помог им на время скрыться из виду, подарив офицеру ложную иллюзию их отсутствия. Джерард и Рамполтиза были известными во всей Альбе упрямцами, за что их любили и уважали местные бандиты и ненавидели все, с кем те вели дела. А в особенности их дед, Грэхэйм Мур, который все никак не мог подавить своим авторитетом их свободолюбие и заставить жить и действовать так, чтобы прославить и спасти два угасающих клана.       Заметив парочку, один из стражников сделал шаг в их сторону и приподнял руку, жестом требуя, чтобы те не приближались. Однако, не успел он и рта раскрыть, как заговорил сам Пол Росс.       — Даффи, я же сказал вам проваливать, — офицер не стал поднимать на них квадратное лицо и лишь опалил взглядом из-под насупленных густых бровей. — Вы не имеете права вмешиваться в расследование.       Джерри шмыгнул носом, взял из рук сестры газету и вышел вперед. Резко налетевший ветер толкнул его в бок, и юноша покачнулся, однако, выпрямившись, будто ничего и не было, сделал еще шаг по направлению к офицеру и остановился, когда один из его подручных загородил ему дорогу. Тогда Джерри высоко поднял руку с газетой и помахал ею, чтобы привлечь внимание Пола Росса.       — Право вмешаться у нас есть, — сказал он и снова шмыгнул носом. Будет чудом, если молодой лорд Даффи не заболеет после подобной утренней прогулки.       Тиза растерла предплечья руками. Ей тоже было холодно, но она предпочитала скрывать свои эмоции и не выказывала никакого неудобства от сложившейся ситуации вслух.       — Вы считаете, что столкнулись с чем-то новым, что сектант, который стал пугать горожан месяц назад, вышел на улицы впервые, но мы с сестрой знаем, что он уже появлялся раннее. В Дануолле, двенадцать лет назад. — Джерри хотел было кинуть газетный рулон офицеру, но опасаясь, что тот будет подхвачен ветром и улетит далеко не в предполагаемом направлении, просто протянул руку над плечом ворчливого стражника и подождал, пока Пол Росс удосужится подняться и прочесть старую статью. — Жертвой стала наша мать. И, возможно, тайну ее смерти мы сможем раскрыть вместе.       Пол Росс взял газету из его рук, развернул, с недоверчивым видом пробежался взглядом по строкам и шумно выдохнул. Его глаза превратились в две узкие щелочки, и он процедил сквозь плотно сомкнутые зубы:       — Осторожно, Даффи. Было доказано, что ваша мать увлекалась оккультными искусствами, как и ее муж, а, возможно, и вы.       Пожелтевшие страницы шелестели в руках мужчины, и он плотнее сжал губы, заметив, что брат Рамполтизы с достоинством выдержал его взгляд и не подал никаких признаков беспокойства.       — Вечно детям приходится отдуваться за грехи родителей, верно? — с грустной ухмылкой спросил Джерри, повернувшись к сестре. Та пожала плечами, сложила руки на груди и вперила внимательный взгляд в офицера.       — Нашу причастность не доказали, — ответила она. Однако в первый раз слова поглотил шум ветра и громкий плеск волн, и поэтому девушке пришлось повторить свой ответ еще раз.       Ни брат, ни сестра и словом не обмолвились о том, что у служителей церковного Ордена, которые под властью Верховного Смотрителя Кэмпбелла стали жадными до денег, – не все, конечно, но большинство, – их выкупил дальний родственник, Бран Джиллеспи, служивший при дворе ныне покойной императрицы Джессамины Колдуин. Именно он позаботился о том, чтобы с шестнадцатилетнего Джерри и девятилетней Тизы были сняты все обвинения, и даже костяной амулет в виде трехконечной звезды дети смогли оставить себе, умыкнув его из-под носа смотрителя, пока тот официально закрывал их дело. Разумеется, Полу Россу об этом было лучше не знать.       — Тут написано, что убийство было совершено в день Фуги, — ткнув пальцем в одну из строк, задумчиво произнес Пол Росс.       — Всем известно, что преступления, произошедшие в этот день, не засчитываются, — хмыкнул один из стражников, почесав заросшую щетиной щеку. — Они вне времени.       — И это дает убийцам большой простор для действий, не так ли? — Рамполтиза не стала скрывать раздражение в своем голосе. Она ненавидела всеми известный праздник вседозволенности, так как в Фуги абсолютно каждый мог испачкать свои руки кровью и при этом формально остаться «чистым». Любой безумец мог лишить кого-то возлюбленного, а кого-то – матери. Пусть и далеко не самой образцовой и любящей, но родной и единственной.       — Прошу прощения, если как-то обидел вас, леди Даффи, — виновато опустив голову, промямлил стражник.       — Однако ваш подчиненный прав, — Джерри схватился за округлые поля своей шляпы, не позволяя воздушному потоку снести ее с головы, и продолжил: — И это убийство осталось бы без внимания, как и другие, если бы не всполошило Аббатство Обывателей. А сестры из Ордена Оракулов лишь подлили масла в огонь, рассказав о своем видении про посланца Чужого, что своими действиями изменит устои империи и… — Он повернулся к сестре, и та, подхватив его мысль, закончила за него.       — И ввергнет ее в хаос, сделав беспомощной перед духами Бездны.       Пол Росс задумался и оглянулся на труп, сравнивая его состояние с тем, в котором находилось тело на черно-белом изображении. Тело мужчины было посиневшим и окоченелым, и все раны, нанесенные неизвестным, были темно-фиолетовых и синих цветов. Часть из них выглядела так, словно их нацарапали острым предметом пока жертва была еще жива, другая – точно их выжгли, но не снаружи, а будто изнутри. И, самое странное, в отличие от нацарапанных, они были идеально ровными и симметричными, что само по себе было необычно, особенно если предположить, что убийство было совершено в спешке.       Тиза почувствовала сомнение, исходящее от офицера. Он не знал, стоит ли привлекать аристократов к этому делу, даже если они родственники одной из жертв, – да он и не хотел, чтобы те мешались под ногами, когда будет вестись расследование. Но все же, какая-то часть его сущности кричала о том, что брат и сестра в будущем пригодятся – Тиза внушила ему это, поделившись с ним собственной верой. Подобному фокусу ее обучила ведьма-убийца, с которой их во время Плакучей чумы в Дануолле столкнула сама судьба. Обнаружив у девочки способности к эмпатии, она научила ее не только прощупывать состояние других и перенимать его на себя, но и разделять с ними свое. Это было особенно полезно при тяжелых ранениях, когда сил терпеть боль уже не было, но при этом было необходимо находиться в сознании, чтобы их обработать. И когда возникала надобность внушить мрачному офицеру нужду в сторонней помощи.       «Оракулы визжали бы от восторга, попади ты к ним, — с ехидной усмешкой говорила ведьма, когда они сидели на крыше обветшалого дома и наблюдали за слонявшимися по улице плакальщиками, — среди них уже давно не было женщин, обладающих реальным даром, а не способностью к прогностике».       — А чем вы можете нам помочь? — видя, что старший офицер неуверенно склоняется от одного решения к другому, вмешался стражник, до этого момента хранивший тишину. Он был малоприметным и ближе всех стоял к морю, позволяя белым брызгам орошать пятки его ботинок.       Отвлекшись на него, Рамполтиза сбилась с настроя. Пол Росс тут же нахмурился и покачал головой.       — Действительно, — согласился он с подчиненным. — У вас кроме старой газетки нет никаких зацепок. Вы не можете поднять дануолльский архив и предоставить нам больше информации об этом деле; не можете указать на сектантов, да и в криминальном мире связей у таких неженок, как вы, быть не может.       Брат и сестра переглянулись. Джерри снова шмыгнул носом, а Тиза опустила глаза к покрытой острой галькой земле. У них были связи с местными бандитами и были некоторые сведения о сектантах, но напрямую заявлять об этом они не спешили. Все-таки молодому лорду Даффи и его еще более юной сестре совсем не хотелось почувствовать на руках тяжесть наручников, которую такое признание однозначно гарантировало. Возможно, Пол Росс просто хотел подловить их на этом. Что ж, у него почти получилось.       — Вы правы, — чувствуя, как в брате закипает раздражение, Тиза заговорила ему на опережение, — мы просто хотели бы принять участие в этом деле и надеялись на ваше понимание. Согласитесь, ведь не каждый день выпадает возможность выйти на след того, кто лишил вас части семьи?       К лицу офицера прилила краска, отчего он стал похожим на помидор. Девушка пристыдила его, сыграв на чувствах отца, который каждый день беспокоится о том, что его дети будут есть на ужин. Она потянулась к нему по тоненькой ниточке ментальной связи и заставила прочувствовать все то, что испытывала сама, когда на следующий день после праздника Фуги их общая с Джерардом мать не вернулась домой, а через несколько дней их отца, Лиама Даффи, пригласили на опознание и, подловив на лжи, нарекли еретиком и вскоре казнили. Тогда девушка чувствовала все вдвойне острее, так как принимала на себя еще и эмоции брата, который все время был рядом. И теперь это же состояние переживал и Пол Росс.       — Я… — мужчина вздохнул и протер неожиданно вспотевший лоб тыльной стороной ладони. — Кажется, я понимаю ваше стремление проследить за развитием расследования, но, думаю, непосредственно об участии вам лучше поговорить с нашим капитаном, Джонатаном Чепменом.       — Спасибо за совет, — вмиг смягчившись, отозвался Джерард, — мы обязательно им воспользуемся.       И, не дожидаясь, пока кто-нибудь из мужчин еще что-нибудь добавит, Джерри и Тиза развернулись и, с трудом балансируя на камнях под напором ветра, зашагали вверх по покатому пляжу и вскоре добрались до выложенной клинкерной брусчаткой набережной.       Тиза ухватилась за локоть брата и сказала, перекрикивая свистящий в ушах ветер:       — Стражник, стоявший у моря, про себя ухмыльнулся, когда Росс отправил нас к капитану городской стражи, — девушка облизнула растрескавшиеся от холода губы. — Кажется, у того весьма суровый нрав и скорее всего он нас достаточно грубо пошлет.       — Даже если так, мы все равно не останемся в стороне, — заверил ее молодой лорд и на сей раз кашлянул, прикрыв рот ладонью.       Тизе было некомфортно от осознания, что Джерри все-таки заболеет, – и так невовремя! – но она не стала спрашивать его, в порядке ли он, зная, что тот корит себя за слабость каждый раз, когда кто-то справляется о его самочувствии.       Вместе они добрались до ближайшей станции, где сели в как раз подоспевший к их прибытию рельсомобиль и, оплатив далеко недешевый проезд, отправились в город.       В салоне было тепло и, сидя друг напротив друга, брат и сестра позволили себе расслабиться: Джерри закинул голову назад, на спинку обитого бархатом кресла, а Тиза, заправив мышиного цвета пряди, безжалостно вытянутые ветром из прически, за уши, протерла одно из запотевших окошек рукой.       За стеклом раскинулась Альба. Город не столько сказочный, каким он представлялся Рамполтизе по словам отца, сколько старый и таинственный. Особенно сейчас, когда последняя дымка тумана еще оплетала узкие улочки и ложилась на дороги, по которым неспешно ехали кареты. Рельсомобиль мчался в нескольких метрах над землей, и мимо окон с обеих сторон мелькали только верхушки зданий: вытянутые и слегка покатые треугольные крыши обычных многоквартирных домов соседствовали с коронами серых башен старых дворцов и замков, что остались еще с тех времен, когда Морли был отдельным королевством, а не частью империи, ныне возглавляемой представительницей династии Колдуинов. Вот мимо проплыл стеклянный купол Торговой галереи, следом за ним промелькнули сады, высаженные на плоской крыше Моргенгаардского аграрного университета, а потом показалась и закрытая на реставрацию городская библиотека. Самым примечательным зданием, по скромному мнению Рамполтизы, был морлийский штаб Аббатства Обывателей. Это было большое каменное сооружение с черными стенами и стрельчатыми башнями, упирающимися в небо высокими медными шпилями. Это была самая древняя постройка в Альбе и, по легендам, она уже была стара и заброшена, когда в город перекочевали первые поселенцы. Сейчас цитадель Ордена Смотрителей выдавали лишь смутные очертания – фасад все еще был надежно спрятан за туманом, а потому тяжелые стяги с символикой Аббатства у девушки рассмотреть не получилось.       — Я забыл забрать газету у Росса, — отвлекая сестру от любования городом, произнес Джерри, резко выпрямившись и протерев платком нос.       Тиза равнодушно пожала плечами и вновь повернулась к окну.       — Назови любую страницу и я расскажу, что там было напечатано, — сказала она, провожая взглядом небольшую швейную фабрику.       Джерри нахмурился.       — Ты так часто ее перечитывала? — спросил он с печалью в голосе. После того, как отца не стало и Бран Джиллеспи оформил над братом и сестрой опекунство и перевез к себе, из старой квартиры помимо одежды и прочих немногочисленных вещей Тиза захватила лишь эту газету и много раз просматривала ее, перелистывая страницы и пытаясь узнать в женщине, изображенной под заголовком «Гристольская утопленница» свою мать.       — Случалось пару раз, — соврала она, постаравшись сделать голос как можно тверже, но тот все равно по-предательски дрогнул. Однако, к ее удивлению, Джерри этого не заметил, или же учтиво пропустил мимо ушей.       — Просто я подумал о том, чтобы провести тщательное сравнение этих странных символов… вдруг они чем-то отличаются, и мы лжем сами себе, пытаясь спихнуть вину за разные преступления на одного и того же человека?       — Письмена, по крайней мере те, что я смогла рассмотреть со стороны, во многом схожи, — девушка закинула ногу на ногу. — И даже если ими занимались разные люди, то провести они пытались один и тот же ритуал.       — Так что если мы найдем убийцу и узнаем его цели, то и поймем, почему была убита Мюринн, — устало выдохнув, произнес Джерри. — Я тебя понял. Что ж, тогда нам надо придумать, как уговорить Чепмена допустить нас к расследованию.       — Попробуй подкуп, — рельсомобиль зашел на крутой вираж, и девушка вцепилась пальцами в сидение, чтобы не припасть на бок.       Вдалеке уже виднелась станция, и Даффи приготовились выходить. Когда транспортник остановился, Джерард открыл дверцу, впуская в салон влажный воздух, сразу же холодком кольнувший щеки, и пропустил младшую сестру вперед. Как только они вышли, в салон тут же протиснулся крупный мужчина. Он сразу же потянул за рычаг и только потом захлопнул дверь. Рельсомобиль с высоким скрипом сдвинулся с места, сверкнув электрическими всполохами из-под колес, и резво помчался прочь.       — Ну что, — Джерри поежился от холода и быстрыми движениями растер ладони. — Наведаемся к капитану Чепмену или сперва попробуем сами что-нибудь выяснить?       Этот вопрос застал Тизу врасплох. Обычно главным в их дуэте был именно Джерри и он же всегда решал, куда идти и что делать, а девушка тенью следовала за ним и помогала, чем могла. Однако теперь, когда их дело было тесно связано с темной магией, брат многозначительно косился на Тизу, предоставляя главенство ей. Эту перестановку ролей Даффи-младшая не приветствовала. Ведомой жить было проще.       Сперва Тиза растерялась, но потом, услышав, как брат в очередной раз шмыгнул носом и прокашлялся, девушка поняла, что будет лучше, если Джерри отправится домой, выспится и выпьет целебной настойки с травяным сиропом.       — Чепмена я постараюсь уболтать, — сказала она и подошла вплотную к брату, осторожно положив руку ему на плечо, — а ты отправляйся домой и постарайся до завтрашнего дня встать на ноги.       Ей было трудно говорить это. Она не любила слоняться по городу в одиночку, а заводить беседы с незнакомыми ей людьми и вовсе ненавидела. Тиза не умела устанавливать контакт: она каждый раз нервничала, чувствуя непонятную тревогу, ее ладони покрывались потом, а голос становился слишком тихим и порой срывался. Ее брат считал, что это отголоски тяжелого детства; говорил, что посторонних людей она боится с тех пор, как над ними, запертыми в клетке, издевались смотрители, а в Дануолле властвовала эпидемия, делая людей крайне недружелюбными. Джерри пытался привить ей чувство спокойствия при общении, сводил ее с людьми, но Тиза неохотно заводила друзей и страх перед тем, что для многих было обыденным, никуда не девался.       Тизе передался укол обиды, который почувствовал ее старший брат, когда она предложила ему поехать домой, но вместе с этим он ощутил легкую гордость – наконец-то несговорчивая сестренка сама проявила инициативу! Джерри не любил сходить с дистанции, но сейчас ему действительно было нехорошо. К тому же для Тизы это будет полезной проверкой на самостоятельность и смелость. И поэтому, одарив сестру довольным взглядом, он кивнул головой, соглашаясь с ее идеей.       — Ладно, — и прежде, чем Тиза успела отойти, он наклонился к ней и шепнул прямо в ухо, обдав кожу горячим дыханием. — И будет неплохо, если ты поищешь свою подругу-ведьму. Кто знает, вдруг ей что-то известно об убийце?       «Или она сама им является», — промелькнуло у Рамполтизы в голове. Однако, несмотря на колыхнувшийся в душе страх, отвращение и обиду за предательство, что старым шрамом уродовали молодое сердце, она кивнула, принимая предложение брата во внимание.       И девушка ушла, оставив Джерарда среди других горожан, дожидавшихся поезда или следующего рельсомобиля. Тиза чувствовала на своей спине его взгляд, но старалась не зацикливаться на нем, так как ощущала вспыхнувший в брате интерес к ведьме, которую Рамполтиза уже несколько лет тщетно старалась забыть и вычеркнуть из своей жизни.