Бесчестье: Затронутые Бездной

1846 год.

      Серые дымные завитки медленно танцевали, меняя форму и изгиб, и постепенно исчезали, плавно поднимаясь к наклонному потолку. Аудиограф медленно жевал перфокарту, и чердак заливала громкая инструментальная музыка, лишенная вокального напева. Это была простая игра нескольких инструментов, которая не раздражала слух и при этом разгоняла тишину, позволяя девушке погрузиться в состояние апатии и не потерять при этом связи с реальным миром.       Этого момента Рамполтиза ждала всю неделю, мучаясь от груза самых разнообразных эмоций, прилив которых она ощущала каждый день, стоило ей покинуть пределы поместья Районак. Но теперь, втягивая в себя сигаретный дым через длинную трубку мундштука, Тиза наконец-то расслабилась всеми мышцами своего тела. Она чувствовала легкость даже в мыслях, которые приходили и уходили, не задерживаясь подолгу в голове. Глубоко затягиваясь, Тиза держала дым в легких до тех пор, пока они не начинали ныть, и организм инстинктивно заставлял ее сделать выдох и глотнуть кислорода.       Это было вредно. Она знала это и все равно продолжала заказывать калтанские сигареты, несмотря на всю их дороговизну и длительную доставку. Только они производили на нее такой эффект. Только они освобождали Даффи от чужих эмоций, которые вечно напирали на нее со всех сторон и за которыми терялась она сама. Во время курения девушка чувствовала себя абсолютно пустой и довольствовалась покоем, в котором пребывали ее тело и дух.       Но все хорошее рано или поздно кончается.       Вот и Тизу быстро спустили с небес на землю, выключив аудиограф. Как только музыка оборвалась, девушка заморгала и протерла глаза, обнаружив перед собой брата. С кашлем он разгонял дым перед своим лицом, украшенным свежей ссадиной на щеке.       Тиза глубоко выдохнула и затушила сигарету, решив в следующий раз предварительно прочистить мундштук от скопившейся в трубке смолы. Отложив принадлежности для курения на тумбочку возле своего кресла, она вопросительно взглянула на Джерарда.       — Не понимаю, как у тебя получается смотреть в пространство перед собой и ничего не видеть, — морщась от едкого запаха, пожаловался Даффи. — Я перед тобой несколько минут стоял и, жестикулируя как дурак, пытался привлечь твое внимание, а ты отреагировала, только когда я выключил музыку! Говорю тебе, бросай эту дрянь! Ты становишься похожа на жертву лоботомии.       Тиза грустно усмехнулась, пропуская шутливые придирки брата мимо ушей. Она не хотела терять остатки безмятежности, которые все еще вскруживали ей голову, и портить вечер спорами со старшим, а потому просто откинула голову на мягкую обивку кресла и прикрыла глаза.       — Что тебе нужно? — спросила она и услышала скрип, с которым край матраца на ее кровати прогнулся под весом Джерарда.       — Слышала бы ты с какой скоростью это спросила, но для тебя время, верно, течет сейчас иначе? — недовольно пробурчал ее брат. Он не был ярым противником курения и сам любил побаловаться кальяном или крепкими сигарами, но табак, который курила Рамполтиза, вызывал у него отвращение, а иногда и рвотные позывы. Что ж, у всех разные вкусы, и Тиза не собиралась подстраиваться под него. Он мог терпеть, а мог просто не заходить к ней, пока она курила.       — Так как Мария все еще не вернулась, я хотел предложить тебе рискованный план, но сейчас вижу, что ты будешь не в состоянии идти со мной, а потому свою идею я реализую самостоятельно, — сказал юноша и надрывно прокашлялся.       Тиза приоткрыла один глаз и посмотрела на него, удивленно вскинув бровь. Брат, поняв намек, продолжил:       — Покуда от расследования нас отстранили, а найти хоть какие-нибудь зацепки надо, я решил пробраться в морг и осмотреть тело погибшего, сделав зарисовки письмен на его теле для тебя. Еще нам нужно его имя. Узнав о жертве побольше, мы, возможно, сможем понять, по какому принципу наш убийца выбирает себе добычу. Может, это только аристократы или оккультисты, как наша мать, или просто первый, кто ему под руку попадется…       В Дануолле Джерри ошивался среди бандитов и стал неплохим домушником, так что Тиза даже не сомневалась, что проникнуть на закрытую для посещения территорию он все-таки сможет. Но ее настораживал тот факт, что он пойдет туда один.       — Я с тобой, — сказала она, пониженным голосом намекая на то, что не примет никаких возражений, и встала. Однако Джерри не был бы собой, если бы не попытался.       — Ты под дурманом и покачиваешься, точно осина на ветру. Я справлюсь сам.       — Ерунда, — отозвалась Тиза, отмахнувшись от него, как от назойливой мухи. Заправив рубашку в брюки и натянув поверх свое любимое пальто с пелериной, она направилась в сторону двери. — Уверяю тебя, на свежем воздухе мне станет лучше.       Брат цокнул языком, однако возражать не стал и последовал за ней бодрым шагом, быстро сбежав вниз по лестнице.       В зале паба гулянка была в самом разгаре, и бандиты даже устроили конкурс на то, кто кого перепьет, а Джейкоб Паркс бегал между столиками, спеша принять ставки. Тиза поморщилась от тошнотворно-сладкой вони, которая витала в воздухе и образовалась в результате смешения запахов перегара, горячей еды и пота.       Девушка буквально вырвалась на улицу и жадно глотнула ночной свежести, образовавшейся после затяжного вечернего ливня.       Джерри вышел следом, и, закрыв за собой дверь, молодой человек накрыл медные волосы шляпой-котелком, которая, однако, не скрывала его бакенбард. Заметив внимательный взгляд сестры, он задорно подмигнул ей.       Тиза завидовала ему, ведь Джерри больше, чем она сама, унаследовал внешность их общей матери, и в нем действительно чувствовалась морлийская кровь. Он был высок, хорошо сложен и имел горделивую осанку. У него было вытянутое лицо с небольшими, но выразительными глазами насыщенного изумрудного цвета, высокие и острые скулы, длинный нос с горбинкой, большой рот с приподнятыми в вечной улыбке уголками, и волевой подбородок. Одет он был в бархатный сюртук своего любимого зеленого цвета, под которым виднелась белая рубашка с отложным воротником, и брюки в черно-золотую клетку с штрипками, обхватывающими ступни.       По сравнению с ним Тиза выглядела бледной молью и про себя жалела, что, унаследовав отцовскую фамилию, она, как и брат, не переняла благородную внешность истинных представителей клана Мур. Ведь Даффи, несмотря на свою долгую историю, часто мешали кровь с иноземцами и многое от них переняли.       — Ну что, отдышалась? — полюбопытствовал у нее Джерри, оглядывая пустынную улицу, освещенную фонарями. Дороги были пусты и надеяться поймать экипаж, чтобы доехать до участка со всеми удобствами, не приходилось. Прокатиться на рельсомобиле тоже не представлялось возможным: ближайшая станция находилась в нескольких районах от Наклонного перекрестка, а сами пути шли только по центральной части города, да и то их обесточивали на ночь в целях экономии ворвани, добыча которой была снижена по приказу императрицы.       Поежившись от ночных заморозков, Тиза кивнула. Свежий воздух действительно очистил ее голову от пленительного дурмана и слегка приободрил. Теперь она чувствовала себя отдохнувшей и была готова брать участок хоть штурмом.       Вместе с братом они пошли вниз по улице, перемещаясь из одного кружка желтого света в другой и встречая редких прохожих. Шли брат с сестрой, сохраняя молчание, и Тиза с любопытством осматривала кирпичные стены домов, заклеенные пестрыми плакатами, среди которых особо выделялись объявления с надписью «Розыск!», предлагающие награду в пятнадцать тысяч монет за помощь в поимке самой известной на острове воровки, Мэгги Клири.       Не дойдя до места назначения каких-то тридцать метров, Даффи остановились, взглянув на участок из-за угла лавки цирюльника, которая располагалась достаточно удобно, чтобы ее хозяин обогатился, подстригая и брея каждое утро хранителей городского порядка и покоя граждан.       — Морги ведь обычно находятся в подвалах, верно? Значит, с крыши заходить смысла нет, — начал вслух рассуждать Джерри. — Может, обойти здание и посмотреть, нет ли никакого черного входа?       — Черный ход наверняка есть на первом этаже, — задумчиво проронила Тиза, — но от него пробираться по коридорам и залам в поисках спуска вниз будет слишком рискованно.       Брат и сестра скрылись за стеной, увидев, как двое стражников вышли на улицу прикурить, встав под прямоугольным металлическим козырьком, служившим им защитой от моросящего дождя, который довольно легко можно было игнорировать.       Обойдя лавку цирюльника сзади, Даффи перелезли через каменный забор и подошли к участку с боку, отыскав форточку, приоткрытую для проветривания. Джерри, указав на нее, улыбнулся и, достав из кармана амулет в виде трехконечной звезды, нежно поцеловал его и бережно убрал обратно. Рамполтиза закатила глаза и кивком приказала ему открыть маленькое окошечко.       Видимо, своими нежностями Джерри спугнул навестившую их удачу, и деревянная створка, закрепленная на ржавых петлях, по-предательски противно заскрипела. Джерри скривил лицо и открыл ее внутрь одним резким движением, затем улыбнулся сестре, жестом руки предлагая ей лезть первой.       Тиза не стала возражать и, опустившись на зад, свесила ноги внутрь комнаты. Ухватившись руками за раму с внутренней стороны, она отклонила корпус и затащила себя в комнатку, тихо приземлившись на каменный пол. Следом за ней в форточку пролез ее брат, и они оба оказались в служебном помещении с кучей полок, заваленных всяким хламом, вещей и шкафчиков, а также труб, что проводили отопление и толстыми медными змеями растянулись под потолком, на стыках выдыхая горячий пар.       Приложив указательный палец к губам, Джерри проскользнул к двери и выглянул в коридор. Затем, никого не увидев, вышел наружу.       Тиза, понимая, что в любую минуту кто-нибудь из обитателей участка может найти для себя причину спуститься на уровень ниже офисов, осмотрела полки, но не обнаружила ничего полезного, кроме гаечного ключа и тряпки. Кусок ткани она предусмотрительно сунула в карман на случай, если их кто-то заметит и его придется ловить, затыкая рот кляпом.       — Тиза, — тихо позвал ее брат и ушел из зоны видимости, вынуждая девушку выскользнуть вслед за ним в коридор с окрашенными в белый цвет стенами. Ступая как можно тише, они добрели до лестницы, ведущей на этаж ниже. Внизу находился еще один проход, однако теперь брат и сестра были абсолютно уверены, что двигаются в правильном направлении, так как на этом уровне было гораздо прохладнее. В конце коридора находилась массивная железная дверь без скважины, а рядом с ней на стене располагалась панель с кодовым замком.       Джерри недовольно поджал губы, а Тиза с шумом выпустила воздух из легких.       Сейчас им только беготни по этажам участка, заполненного стражниками, и поисков пароля по кабинетам не хватало для полного счастья.       Тиза заправила выбившуюся из прически прядь за ухо и прильнула к холодному металлу.       — Там никого нет, — сказала она.       — Мертвая тишина, не так ли? — хмыкнул Джерри, одной рукой уперевшись в стену, а другой в бок.       Тиза бросила на него недовольный и осуждающий взгляд. Шутки шутками, а делу они никак не помогут.       — Неужели медик уже успел уйти? — осторожно почесав затылок, чтобы окончательно не растрепать прическу, начала рассуждать Тиза. — Думаешь, он сделал заключение и оставил его у себя в кабинете или…       Джерри нахмурился и покачал головой.       — Не думаю, труп привезли не так уж давно, — и развернулся в сторону лестницы. — Может, он просто отошел по малой нужде и вот-вот вернется? Готова подождать?       Тиза согласно кивнула. Показываться на верхних этажах было бы безумием – их бы сразу скрутили и закинули за решетку до самого утра, а там бы уже и Чепмен появился с обвинениями и повесткой в суд на руках.       Так рисковать они не могли, поэтому брат с сестрой спрятались за лестницей, в темном участке, куда не достигал свет одной единственной лампочки, что горела над дверью.       Ждали Даффи недолго: вскоре послышались шаги и насвистывания. Мужчина в белом халате медленно спустился по лестнице и подошел к железной двери.       Джерри пригнулся и хотел уже начать движение по направлению к медику, но Тиза попридержала его за руку, предложив немного подождать. И когда мужчина ввел две заветные цифры из трех, Джерард обхватил его за шею в удушающей хватке, зажал рот и оттащил назад. Дождавшись, когда тело обмякнет, он закинул его за плечо.       — Ты можешь оставить его у лестницы, — предложила Тиза, снимая с руки кожаную перчатку. Она подошла к панели у стены и начала подбирать последнюю цифру. Первые три медик уже пропустил, а поэтому вариаций осталось всего семь.       — Знаешь, холодный пол не только женское здоровье подрывает, — отозвался Джерри, взвешивая свой бесценный груз на плече. — Я, пожалуй, прогуляюсь до подсобки. Тут недалеко.       Рамполтиза, не отвлекаясь от подбора цифры, достала из кармана тряпку и протянула ее брату, прежде чем тот успел уйти. Все-таки получилось бы не очень хорошо, если бы мужчина проснулся слишком рано и, обнаружив себя запертым, поднял шум криком и громким стуком в дверь. Поэтому Даффи стоило себя обезопасить на случай, если миссию с перерисовкой символов не получится завершить быстро.       На нуле прозвучал щелчок, и дверь поддалась, когда Тиза взялась за ручку и потянула ее на себя. Внутри было еще холоднее, чем снаружи, и девушке даже в ее верхней одежде было зябко. В спертом воздухе пахло старой смертью. Трупы может и обновлялись с периодичностью в несколько дней, но само помещение было старым и уже давно пропиталось ее гнилыми ароматами.       Морг представлял из себя большую квадратную комнату с белоснежным кафельным полом и металлическими ячейками для хранения трупов, встроенными в стены. В углу имелся белый ярко освещенный письменный стол, за которым медик, видимо, делал описи. Рядом стоял шкафчик с прозрачными склянками, заполненными разными медицинскими жидкостями. А посреди помещения расположились две каталки, на которых под светом ламп лежала парочка трупов, прикрытых белой тканью.       Тиза подошла к ближайшей каталке и осторожно оттянула покрывало с мертвеца. Это была девушка подросткового возраста. При жизни она была красивой: высокой и стройной, с идеальными ключицами, лебединой шейкой и черными, как смоль, волосами. Но в смерти кожа ее посерела, а губы побледнели. И хуже всего было то, что паховая зона девушки превратилась в кровавое месиво, будто ее, словно рыбку, вспороли.       Тизе было неприятно на это смотреть. Она поморщилась и прикрыла мертвую. В конце концов, сюда они с Джерри пришли не из-за нее.       Откинув ткань с соседнего трупа, Тиза наконец обнаружила то, что хотела. Мужчина выглядел гораздо хуже своей соседки и, судя по запаху, уже начинал гнить. Его слегка распухшее тело было синего цвета и имело пунцово-желтые пятна, а вдоль живота тянулась длинная линия разреза – вскрытие уже провели. Но Рамполтизу волновали только символы.       Когда дверь открылась, девушка испуганно вздрогнула. Она слишком увлеклась осмотром и потеряла бдительность, однако, на ее счастье, это был Джерри.       Увидев сестру возле тела, он достал из внутреннего кармана карандаш и, опершись на ближайшую стенку, стал делать зарисовки, периодически оглядываясь на труп.       Тиза прошла мимо него к столу и склонилась над бумагами, выискивая полезную информацию.       — Его зовут Джейсон Баннистер и, похоже, он не настоящий утопленник, — сказала она, читая заключение. — Тут написано, что в воду его скинули уже после смерти, а умер он от разрыва сердца.       — Баннистер? — удивленно спросил Джерри. — Он был членом имперского парламента при императрице Джессамине, а потом еще и при ее дочери. Представлял в Дануолле интересы Морли и ушел в отставку пару лет назад.       — Я этого не знала, — нахмурившись, призналась Тиза.       — Неудивительно, — отозвался Джерри. — Наш дед хорошо общался с ним, и в то время пока гувернантка наверстывала с тобой уроки этикета и музыки, он рассказывал мне о том, как часто они с Джейсоном выезжали на охоту за город.       — Странно, что в утренних газетах о нем не написано ни слова. Он же был уважаемым человеком…       — Об этом убийстве вообще все молчат, — задумчиво проговорил Джерри, закончив перерисовывать символы. Сложив свои художества, он вернул бумажку и карандаш во внутренний карман сюртука и подошел к сестре. — Наверное, не хотят пугать народ раньше времени.       Взгляд Тизы пробежался по соседней папке, пока еще безымянной, и рука девушки непроизвольно потянулась к ней, когда она почувствовала внезапный прилив волнения, от которого ее сердце едва ли не проломило грудную клетку.       — Сюда кто-то идет! — схватив брата за кисть, сказала она. — Близко. Мы уже не успеем вернуться в подсобку!       Джерри тут же начал оглядываться, выискивая места, где можно спрятаться, но таковые нашел не сразу. Стол был плохим вариантом – разглядеть под ним двух человек было бы проще простого, а шкафчик был слишком маленьким даже для одного из них.       — Тиза, я разрешаю тебе на меня наорать, но только после того, как выберемся отсюда.       Девушка оцепенела, прислушиваясь к своим ощущениям, и смысл сказанного родственником поняла только тогда, когда Джерри подвел ее к одной из пустых морозильных ячеек и вытянул кушетку.       — Ты с ума сошел?! — прошипела она и попятилась.       — Я же сказал, потом! А сейчас заткнись и ложись в чертов холодильник! Я буду в соседнем, за стенкой.       Тиза неохотно послушалась его, и брат помог ей устроиться, после чего задвинул внутрь и закрыл. Еще несколько секунд она слышала, как он мешкает за металлической дверцей, а потом все стихло, и у девушки перехватило дыхание.       Сердце бешено билось в груди и вместе с ним пульсировало и все тело. Тиза зажала рот рукой и зажмурилась, представив, что находится не в холодильнике для трупов, а где-нибудь в другом месте. В пещере или под собственной кроватью в поместье Районак. Там, по крайней мере, мраморный пол был таким же холодным.       Послышался скрежет, и в морг вошли двое.       — Странно, — раздался мужской голос, молодой и сильный. — Я думал, Стэнли все еще здесь. Видимо, отошел. Ну что ж, начнем без него. Бумаги, я вижу, на столе.       — Прошу вас, не томите… — обладатель второго голоса тоже был мужчиной, но звучал он гораздо слабее, будто каждое слово давалось ему с большим с трудом. — Я хочу знать.       — Конечно, — судя по шагам, тот, что молодой, обошел стол и откинул с лица жертвы ткань.       У Тизы внутри все сжалось от боли, и она едва ли не охнула от внезапного спазма в горле. Горячие слезы покатились по ее вискам и намочили волосы. Мужчине со слабым голосом было больно, душа его разорвалась, а сердце разлетелось на тысячи осколков. Во рту у девушки загорчила слюна, и она узнала эти ощущения.       То была горечь от потери родственника и родительские страдания при виде мертвого ребенка. Она уже ощущала нечто подобное однажды. Тиза чувствовала, как родственные узы натягиваются до предела, а потом резко обрываются – так для нее стала очевидна смерть отца, когда она сидела в грязной камере в обнимку с братом. И что-то менее заметное, но ощутимое Даффи испытала, когда умерла Мюринн. Когда мать была жива, Тиза не чувствовала тепла с ее стороны и не давала ей его в ответ, а если и пыталась, то очень редко и безрезультатно и, возможно, поэтому ее кончина не была для Рамполтизы большой трагедией. Она ненавидела себе в этом признаваться, но женщина, подарившая ей жизнь, была для нее пустым местом, и в это дело Тиза вмешалась только потому, что это было важно для Джерри. Он не считал Мюринн плохой матерью, и в мысли Тизы закралось подозрение, что любви Гристольской утопленницы просто не хватило на них обоих.       — Да, это Кайлин, — казалось, что говорящий вот-вот упадет в обморок. — Как… как давно вы ее нашли?       — Пару часов назад, — ответил молодой мужчина, — При ней был медальон, внутри которого была ваша с супругой фотография, мистер Баррет. Чепмен узнал вас, а я вызвался привести вас на опознание.       — Что… что с ней сделали? Кто посмел?       — Я надеюсь найти на это ответ, и для этого мне придется задать вам пару вопросов. Вы согласны?       Тиза усмирила свое дыхание и прислушалась к ощущениям. Ей уже было знакомо это непоколебимое спокойствие, отдающее легким сожалением и печалью. Это был тот самый смотритель, которого она встретила днем.       — Я не уберег ее…       — Мистер Баррет, соберитесь.       Послышался тяжелый вздох. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем Баррет ответил своим согласием.       — Как хорошо вы общались со своей дочерью? — задал первый вопрос смотритель.       — Вы подозреваете меня? — удивился убитый горем отец. Тиза почувствовала, как глубоко его ошеломил вопрос. В своих мыслях он, скорее всего, даже и помыслить не мог о том, чтобы ударить Кайлин, а уж тем более ее убить. Он был хорошим отцом.       — Нет.       — Мы были очень близки. Я знал о ней все: кто ее друзья, где она любит гулять…       — Хорошо, — смотритель перебил его. — Были ли у нее враги? Или, может, вы замечали за ней нечто странное?       — Нет, она была обычной молодой девушкой с ветром в голове, — Баррет резко выдохнул. — Ничего необычного.       Тизе стало невероятно его жаль. Она чувствовала, что за всю свою жизнь мужчина испытал много разочарований и боли, и настоящее счастье он познал только в отцовстве. А теперь кто-то отнял у него и ребенка, обесценил его любовь и заботу, вложенную в эту молодую жизнь. Баррет чувствовал себя очень одиноким, и отчаяние переполняло его настолько, что Тиза поймала себя на мысли, что не удивится, узнай она о том, что мужчина после этого опознания повесился в своем доме.       — И все же, кое-чего вы о своей дочери не знали, — смотрителю не хотелось рушить веру отца в непорочность дочери, но он перешагнул через самого себя. — Посмотрите. Эта татуировка вам знакома?       — Нет, я впервые ее вижу, — мужчина был удивлен и озадачен. Он не лгал.       — Взгляните на соседний труп, у него есть такая же.       Татуировка? Рамполтиза ее не замечала, да и Джерри ничего о ней не сказал. Но если она была у них обоих, то…       — Это Джейсон Баннистер? — спросил Баррет.       Ответа Тиза не услышала. Смотритель либо промолчал, либо кивнул. Затем послышались шаги и металлический скрежет за стенкой с левой стороны. В движение пришла еще одна кушетка с мертвецом.       — Этот лежит здесь уже неделю, — пояснил смотритель. — Его личность не установлена, но ему выкололи глаза.       — Я вас не понимаю, — признался Баррет. Он начал чувствовать дискомфорт, и Тизе показалось, что у него заболела голова. Однако состояние мужчины резко отошло на второй план, и девушка начала внимательнее прислушиваться к происходящему. Стены холодильника более не давили на нее – все страхи отошли в сторону перед важной информацией, которую они с Джерри сейчас получали задаром.       — У этого бедолаги за ухом тоже есть татуировка, однако только он и ваша дочь были убиты одним и тем же человеком. Джейсона Баннистера настиг другой палач, но и он, и ваша дочь, и даже этот человек принадлежали к одной секте.       — Секте? — Баррет впервые повысил голос. Он был глубоко оскорблен словами смотрителя. — Я с детства учил дочь соблюдать Семь Запретов! Во имя Бездны, она даже о Чужом никогда не слышала! Как смеете вы причислять ее к этим… нечестивцам?!       — Успокойтесь, мистер Баррет, — с напором в голосе посоветовал ему смотритель. — На теле Баннистера, как вы видите, убийца выжег и выцарапал оккультные символы, но вашу дочь и этого неизвестного убили, точно отступников, за нарушение Шестого и Первого Запретов.       Распутная плоть и Блуждающий взор. Тиза вспомнила кровавую мешанину чуть ниже живота Кайлин. Для ее отца это было ударом, и Даффи сочувствовала ему. Тяжело признавать, когда кажется, что знаешь человека лучше его самого, а потом оказывается, что это далеко не так.       — Второй убийца… он принадлежит к Ордену? — догадка мужчины вспышкой удивления коснулась и Тизы.       — Или же он просто ярый приверженец учения, — увильнул от прямого ответа смотритель. — Наместником Нисбетом было получено распоряжение от Верховного Смотрителя Хулана продолжить расследование этого дела.       Продолжить? Значит, такое уже случалось ранее… Где? В Дануолле? Иначе глава Аббатства Обывателей вряд ли бы узнал о происходящем в Морли, так как на островах Наместники Ордена сами расследуют подобные происшествия и обращаются к Верховному Смотрителю только, если опасность может коснуться всех частей империи.       — Значит, один убийца еретик, а второй карает за это, — Баррет не спрашивал, а утверждал, и Тиза не знала, прав он или нет. Только что дело ее жизни приняло интересный оборот, став еще сложнее и запутаннее. Девушка чувствовала, как за стенкой с правой стороны ее брат сгорает от любопытства. Его вся полученная информация подтачивала, точно буйные ветра скалу, и подстегивала к действию. Ему не терпелось вылезти наружу и самому все выяснить.       — Возможно, но вы должны понимать, что я не стал бы рассказывать все это вам, если бы не рассчитывал на ваше понимание и поддержку. Вы не последний человек в Альбе, у вас даже есть родственные связи с правителем этого города. Могу ли я надеяться, что со своей стороны вы постараетесь что-нибудь узнать? Вы ведь хотите взглянуть в глаза убийце собственной дочери?       Смотритель нашел правильные рычаги давления и решил прибегнуть к ним. Тиза не могла винить его за это – она бы тоже использовала все возможные способы, чтобы добраться до убийц, один из которых к тому же был когда-то церковником.       — Я… Да, конечно. Но только с одним условием.       Тиза ощутила раздражение, легкой рябью прошедшее от смотрителя. Ему не нравилось, когда кто-то требовал от него чего-то, что он не мог исполнить.       — Каким? — осторожно спросил он.       — Смерть моей дочери… Никто не должен знать, что она умерла как грешница. Пообещайте мне.       Волна чужого облегчения окатила Тизу. Эту просьбу смотритель выполнить мог.       — Конечно. Знать об этом будут лишь причастные к расследованию люди, но за пределы участка и штаб-квартиры смотрителей эта информация не просочится. Ваша честь останется незапятнанной.       После этого разговор свернулся, и смотритель, заполнив какие-то документы о Кайлин при содействии ее отца, – было слышно, как он чиркает ручкой по бумаге, – вызвался проводить мужчину до выхода из участка. Как только за ними закрылись металлические двери и шаги немного поутихли, Тиза услышала шум, а после раскрылась дверца ее холодильника и Джерри вытянул ее наружу.       Тиза спустилась на пол и сразу же направилась к двум телам, проверяя их на наличие тех самых татуировок, о которых говорил смотритель. Они находились за ушами и были очень маленькими, по форме напоминая букву «V» с хвостиком на левой ветви. У Кайлин татуировка выглядела более свежей, и Тиза решила, что набита она была сравнительно недавно.       Джерри не стал терять времени даром: проверил заполненные смотрителем бумаги, сделав оттуда выписки, и зарисовал татуировки. Затем брат и сестра решили, что им пора уходить. Возвращаться Даффи решили по тому же пути, по которому сюда и пришли. Проверив коридоры, они осторожно проскользнули в подсобку, где Тиза увидела медика, лежащего в углу в обнимку с банкой медицинского спирта.       — Это еще что такое? — возмутилась она.       Джерри закрыл дверь и посмотрел на спящего мужчину с усмешкой.       — Это моя импровизация, — гордо заявил он, шмыгнув носом. — Я подумал, что если его найдут связанным и с кляпом во рту, то все всполошатся, а так… так все подумают, что он упился в стельку и придумал, что кто-то его придушил. Я даже влил в него немножко для правдоподобности. Надеюсь, бедняга не отравится.       Тиза недовольно покачала головой, но отчитывать брата не стала, так как решила, что так и вправду будет надежнее.       Затем она подошла к форточке и Джерри подсадил ее, помогая выбраться. Оказавшись снаружи, она, в свою очередь, помогла ему. Патрульные уже вышли в город, и поэтому в паб брат и сестра возвращались уже другими путями – по тихим переулкам и через узкие сквозные дворики.       Перешагнув порог «Хромой гончей», Даффи сразу же встретились глазами с главарем Бродяг и ее ручным волкодавом. Обычно встречи эти проходили в куда более дружественной обстановке, но на этот раз все было по-другому.       В пабе не играла музыка, и в зале никого не было, если не считать Джейкоба Паркса, пересчитывающего прибыль за одним из столиков, Марию с ее питомцем и еще одного бандита, сидевшего за барной стойкой.       — Даффи, что б вас! — прорычала Беркутова с плохо скрываемым тивийским акцентом, — Почему, стоит вам попросить о чем-нибудь моих парней, как они сразу дохнут?!       Джерард и Рамполтиза переглянулись, понимая, что впереди их ждет долгая ночь.