Бесчестье: Затронутые Бездной

      Нечисть обнюхивала ногу Рамполтизы, перемещая кожаный нос вверх по сапогу, и у девушки не получалось сосредоточиться на словах Марии Беркутовой, пока огромная псина с треугольной вытянутой мордой не закончила изучать ее, перейдя к Джерарду, которому собачье общество было даже приятно. Он потрепал ее по голове, погружая пальцы в жесткую дымчатую шерсть, и почесал за ухом, после чего главарь банды призвала своего питомца к себе.       Мария Беркутова была крупной и крепкой женщиной с широкими плечами, сильными руками и конопатым овальным лицом, на котором расположились большой, слегка приплюснутый, нос, небесно-голубые глаза, обрамленные рыжими ресницами, и хитрая кривая ухмылка, благодаря которой женщина походила на лису. Однако сейчас она не улыбалась, а нервно теребила лямку комбинезона под бежевым потертым пиджаком.       Тиза редко видела ее такой, однако Мария имела на то свои причины: не каждый день лидеру банды, отвоевавшему себе едва ли не всю Альбу, приходилось терять своего человека таким… странным образом.       — То есть, заклевали? — удивился Джерри, вопросительно изогнув бровь.       — Налетели и заклевали, мне почем знать?! — вспыхнул Винсент. Он был одним из двух Бродяг, которых Джерри попросил пройтись по берегу, осмотреться и поискать какие-нибудь улики, пока сам Даффи будет в морге. — Чайки и вороны… Появились из ниоткуда, а потом разлетелись по всем возможным сторонам. Никогда такой мешанины из птиц не видел.       Джерри посмотрел на Рамполтизу, но та не отрывала взгляда от бандита. Зрачки ее расширились настолько, что серо-зеленая радужка стала не более чем тонким ободком вокруг. Даффи-младшая прощупывала его, как и всех, с кем контактировала. Только если обычно сестра сама притягивала к себе чужие чувства, особо не желая их знать, то сейчас она делала это намеренно.       Сам Джерард был измотан, и время, перевалившее за полночь, как раз располагало к тому, чтобы поспать, восстановив потраченные за день силы. Тиза выглядела пободрее, но это было одним из побочных действий ее сигарет. Джерри знал, что на самом деле, стоит девушке коснуться головой подушки, как она тут же забудется глубоким сном. Однако с отдыхом им, похоже, придется повременить.       — А он был жив, когда они разлетелись? — спросил Даффи, разминая замерзшие после улицы пальцы.       Воображение Тизы тем временем принялось воссоздавать описанные бандитом события, которые приобрели реалистичность за счет считанных с мужчины эмоций. Рассказ Винсента был всего лишь черно-белой зарисовкой, в которую Тиза, словно художник, добавляла краски пережитых им чувств, оживляя картину. В этот раз на полотне было много красного.       Ночное побережье, темные волны, бьющиеся о берег, едва заметные силуэты кораблей вдалеке и золотые огни города за спинами. И тут, откуда ни возьмись, живой вихрь из птиц. Громкий шелест крыльев, карканье ворон и душераздирающие крики чаек, заглушающие человеческий вопль. Треск ткани, брызги крови… острые клювы вонзаются в плоть. Отрывают кусочек за кусочком. Лицо в царапинах, вместо глаз – кровоточащие дыры. Лезут в рот и вырывают язык. И все это за считанные секунды, а потом обглоданное тело падает на острые камни, и шипящие волны быстро уносят вонь выжранных внутренностей прочь, смывая алую кровь частыми набегами. Но… что делает второй?       Тиза встряхнула головой, отгоняя яркие образы, и пристально посмотрела на Винсента. Что-то ей в нем не нравилось. Она не чувствовала в мужчине лжи – только страх и удивление. Он увидел то, что его сознание никак не могло принять и логически объяснить. Бандит не верил сам себе, и это сбивало ее с толку.       — И вы просто стояли, пока обезумевшие птицы заживо жрали вашего друга? — поинтересовалась она, склонив голову набок.       Винсент метнул в нее злобный взгляд. За быстро вспыхнувшим гневом он прятал трусость, что была неотъемлемой частью его сущности.       — Я запустил в них пару камней, но этим все и ограничилось, — ответил он.       — Зассал, решив, что и тебя сожрут, — недовольно хмыкнула Мария. Она привыкла считать, что в ее банде все друг другу братья и сестры. У нее было не принято оставлять своих в беде. А Винсент бросил товарища, и теперь один его вид раздражал ее до скрипа зубов.       — А тело все еще там? — Джерри нахмурился. Ему не нравилось, что за один день на них сперва свалился еще один убийца, а теперь добавились и птицы-людоеды, по странному совпадению налетевшие на бандитов, когда они прочесывали берег в том месте, где был найден труп Джейсона Баннистера.       Винсент пожал плечами.       — Хрен его знает. Может, волны прибрали или бродячие животные растащили.       Нечисть гавкнула, и Мария кинула ей куриную кость, одиноко лежавшую на ее тарелке.       — Его труп вам ничего бы и не дал, или вы собирались обвинить чаек в смерти своей матушки? — не скрывая издевательского тона, спросила Беркутова.       — Это действительно важно для нас, — процедил сквозь зубы Джерри и украдкой взглянул на сестру в поисках поддержки.       — Да, — сухо подтвердила та, устыдившись того, как бездушно прозвучал ее голос. Джерри это заметил, и лицо его помрачнело.       — Я знаю, — Мария раздраженно сморщила нос, — и я была готова по-дружески помогать вам. Бездна побери, да я даже была не прочь с убийцей помахаться! Но птицы? Серьезно? Моих людей жрут птицы! Что прикажешь с ними делать? Отстреливать из рогатки по одной?       — О, я бы могла, — пробубнила Тиза себе под нос, радуясь, что на это никто не обратил внимания.       — Я могу продать вам партию чудесных арбалетов, которые стреляют очередями из пяти болтов! — впервые подал голос Джейкоб Паркс. Он со скрежетом отодвинул стул и сложил свою выручку в увесистый кошель, который подкинул в ладони.       Беркутова поджала и без того тонкие губы и полуобернулась к хозяину паба.       — Рот закрой, — низким голосом прогоготала она, сжав руку в кулак. Тивийская бандитка терпеть не могла, когда кто-нибудь вмешивался в разговор без приглашения. И на ее радость Паркс был человеком отходчивым и не стал принимать грубые слова близко к сердцу. Тиза была уверена, что будь на его месте кто-нибудь другой, вся банда, соответствуя своему названию, слонялась бы по улицам, ночуя в канализации под городом, среди грязи и отходов человеческой жизнедеятельности. Впрочем, Беркутова это тоже знала, а потому позволяла себе подобную дерзость в отношении хозяина паба крайне редко.       — Ладно, — Джерри развел руками, — боишься за своих людей, так и оставь их при себе! В городе и до вас были банды с отважными и безрассудными парнями, которые не боялись пачкать руки, а уж тем более не питали страха перед пернатыми!       И Даффи демонстративно резко встал из-за стола и, похлопав сестру по плечу, направился к лестнице.       Мария хмыкнула и начала буравить его спину взглядом.       — Ты что, на слабо меня берешь, мальчишка?! Да я таких стручков, как ты, в Дабокве по стенкам размазывала!       Рамполтиза про себя улыбнулась, наблюдая за этой дружеской перебранкой. И, последовав за братом, бросила через плечо, решив ему подыграть, на что вряд ли бы осмелилась, не будь он рядом:       — Видимо, с тех пор вы постарели и растеряли навык, — и взбежала по лестнице вслед за родственником.       С их стороны это было ребячеством, но им не впервой было играть на импульсивности женщины. Беркутова не боялась за свою жизнь, но беспокоилась за своих людей, что Даффи очень уважали. И Тиза была бы не против оставить их в покое после этого странного происшествия с одним из бандитов, но смутное предчувствие подсказывало ей, что помощь разномастных верзил им с братом может еще пригодиться.       На чердаке Джерри сразу плюхнулся на кровать, раскинув руки и ноги по сторонам, но под недовольным взглядом сестры брат вздохнул и со скромной извиняющейся улыбкой переместился в кресло, в котором еще недавно дремала Тиза.       Случаи, когда они оба оставались в пабе, были нередки, однако же в основном либо брат, либо сестра возвращались в поместье к деду Грэхэйму. Но сегодня куда-либо идти было уже поздно, а поместье Районак находилось за городом и без экипажа до него нужно было добираться не меньше часа, а то и двух.       — Мне нападение птиц кажется бредом, — признался Джерри, вытащив из внутреннего кармана свои записи вместе с рисунками и протянув их сестре.       Тиза его мнения не разделяла. Она была почти уверена в том, что это была магия. Возможно, тот бандит заметил что-то или кого-то и его по-быстрому убрали. Может, убийцей был сам Винсент, но в этом Рамполтиза сомневалась. Винсент был глуп, и если уж ей сложить пару слов на древнем языке в заклинание было затруднительно, то ему и подавно.       На берегу был кто-то третий.       Девушка изложила свои мысли брату, и тот немного помолчал, обдумывая услышанное.       — Нам все-таки нужен совет твоей ведьмы, — сказал он, растирая пальцами подбородок. — Ты ведь даже не соизволила узнать что-нибудь о ней?       Тиза виновато опустила голову. Ей не нужно было искать Корделию по всему острову – ее адрес был записан в одном из нескольких дневников, и если ведьма меняла место жительства, то она всегда отправляла Тизе письмо с новыми координатами. Девушка могла послать ей весточку с просьбой о помощи в любой момент. Могла, но не хотела, хотя какая-то ее часть тосковала по наставнице, с которой она провела много лет.       — И все же я думаю, что это пока не нужно, — сказала она и, развернув бумажку с нарисованными на ней символами и аккуратно приписанными сбоку заметками, встала и подошла к длинной полке, на которой в ряд выстроились ее дневники в твердых кожаных переплетах. Тиза достала книжку с черной обложкой – именно его она использовала на уроках с Корделией, остальные же были простыми сборниками сочинений и мыслей, которые даже спустя несколько лет были все еще дороги ее сердцу как память. Дневник показался ей удивительно легким, а в верхнем обрезе образовалась темная щелочка, будто несколько страниц загнули. Заметив это, девушка сразу же раскрыла книгу.       — Джерри, здесь кто-то был… — он встал и подошел к сестре, а она протянула ему дневник, раскрытый в том месте, где вместо нужных ей страниц торчали лишь их обрывки.       — Невозможно, — покачал головой он, — эта комната была закрыта на ключ. Может, ты сама их вырвала, после того как рассорилась с Корделией?       — Нет, — девушка отошла к окну и проверила, плотно ли закрыты ставни и нет ли на подоконнике следов ботинок. — И исчезли именно те страницы, которые нужны мне в данный момент, все остальное – на месте.       — Думаешь, Джейкоб предал нас? — тихо спросил Джерри, точно опасаясь, что кто-то подслушает их сквозь стены.       Тиза прислушалась к своим ощущениям. Рядом никого не было, и Даффи ощущала лишь озадаченность своего старшего брата.       — Вряд ли это он, — Тиза взглянула на зарисовки, среди которых имелось слегка кривое изображение татуировки местных сектантов. Или членов какого-то закрытого клуба – Тиза точно не знала, были ли погибшие адептами культа Чужого.       — Кто-то из людей Беркутовой? — заметив, как сестра уставилась в бумажку, предположил Джерри.       Тиза молча кивнула и протянула ему листок. Даффи-старший принял его и решил еще раз переговорить с Марией.       Уже в одиночку он спустился по лестнице и был рад обнаружить, что Мария еще не ушла спать, а сидела и попивала виски, пока у ног ее храпел верный волкодав.       Ни Джейкоба, ни Винсента не было поблизости, и Даффи было непривычно видеть паб в таком запустении.       — Что, просить прощения у дамы приперся? — спросила Мария, наполняя свой стакан красновато-коричневой жидкостью.       — Если бы тут еще были дамы, — парировал Джерри, но, поймав на себе гневный взгляд, поднял руки в примирительном жесте. — Спокойно, я хочу помочь и тебе, и себе.       — Вот уж не знала, что мне нужна твоя помощь, — усмехнулась женщина и осушила стакан одним большим глотком, поморщившись и раскрасневшись. И ведь даже не закусила! Видимо, в Тивии и вправду есть напитки покрепче.       — В твои ряды проникла крыса, — поведал Джерри, присев напротив нее. Листок он разверну и пододвинул его к Марие, пальцем указав на один из символов. — Засланец с вот такой вот татуировкой за ухом.       Беркутова с шумом втянула воздух носом, нахмурилась, вперив взгляд в символ, затем подняла глаза на Джерарда.       — И ты предлагаешь мне теперь за их грязные уши заглядывать? Иначе никак нельзя?       Джерри отрицательно покачал головой в ответ, на что женщина выругалась и с грустью посмотрела на еще почти полную бутылку «Красной короны». Затем, пересилив себя, Беркутова встала, разбудив и Нечисть, и прошла в коридор, подняв голову и громко крикнув.       — Эй, шалупонь, а ну-ка быстро спустили свои немытые задницы на первый этаж. Разговор есть!       Некоторые, видимо, еще не спали и из комнат спустились довольно быстро. Других пришлось немного подождать.       Полностью шайка стянулась в зал лишь через несколько минут, и Мария, вместе с Джерри отодвинув некоторые столы, приказала им выстроиться в один ряд.       Узнав причину созыва, часть бандитов с непониманием посмотрели на Джерри, другие удивились, но промолчали, а третьи, – те, кто, по-видимому, уже спал – не стесняясь выражений, выругались.       И парами по очереди Бродяги садились на стулья, а Джерри вместе с Марией осматривал полосу кожи у них за ушами, стараясь не обращать внимания на сальные волосы и грязь. Проверка не выявила предателей, и даже Винсент оказался чист.       — Ну и что, молодой лорд, — обратилась к нему Мария, скрестив руки на груди. — Выходит, ты зря оклеветал моих людей?       Джерри виновато потупил взгляд.       — Эй, ублюдки, если среди вас действительно есть предатели, то пусть они выйдут вперед. Обещаю: насмерть забивать не буду!       Со стороны бандитов послышались смешки, и каждый посчитал своим долгом подшутить над другом и вытолкнуть его вперед.       — Только без кривляний, вы же уже взрослые мужики! — фыркнула Мария, жестом разрешив им разойтись.       Джерри остался на какое-то время вместе с Беркутовой и даже помог ей выпить бутылку виски, пока Нечисть лежала под столом и грызла носок его ботинка, получая по морде каждый раз, когда зубы ее смыкались на пальцах.       Когда стрелки часов показали, что близится рассвет, Джерри шмыгнул носом, чувствуя как неприятно першит горло то ли от болезни, то ли от количества выпитого, и поплелся на чердак.       Тиза спала, свернувшись в позе зародыша и обнимая свой ведьминский дневник. Спала она всегда наоборот – то есть, когда нормальные люди всю ночь лежали головами на подушках, Тиза во время сна всегда переворачивалась и, если ее тревожили кошмары, то еще и укрывалась одеялом с головой.       Сейчас она казалась спокойной и лишь веки ее подрагивали, а дыхание иногда замирало.       Джерри решил не мешать ей, и, поудобней устроившись в кресле и вытянув ноги, молодой лорд Даффи забылся глубоким сном.