Бесчестье: Затронутые Бездной

      Недолгое забытье помогло Рамполтизе немного восстановить силы и вернуть ясность мыслям. И, открыв глаза, она уже подсознательно была готова увидеть одну из Триумвирата.       Это оказалась наименее приятная из сестер – самая старшая, лысая и некрасивая. Судя по удивленному взгляду, женщина совсем не ожидала, что Рамполтиза проснется. Она отпрянула от жертвенного монолита, клином выступающего из породы, и с ужасом оглянулась на своих сторонников.       Даффи и сама находилась в глубоком шоке. Только что она ходила среди безупречной синевы Бездны, ступала по дорожкам, появляющимся из пустоты, наблюдала за ведьмами со стороны и слушала речи божества из глубин времен. И теперь, после всех контрастов безлюдного мира-перевертыша, возвращение в реальность ее даже немного расстроило. Она более не чувствовала той бодрости и силы, что ощущала в Бездне, и собственные возможности теперь казались ей крайне… примитивными.       Тиза приподнялась на локтях, с любопытством взглянув на расписанные китовым жиром флуоресцентирующие изображения пентаграмм и заклинаний, нанесенных размашистым курсивом. Теперь она находилась в другом зале, видела множественные входы и выходы, прорубленные в пещере туннели и комнаты. В ее понимании Уиннидонские ведьмы были тайными жителями не менее тайного города, потерянного во времени и надежно запрятаного за мистическими туманами. Ведьмы и колдуны, окружившие ее плотным полукольцом, выглядели по-разному, и девушке казалось, что некоторые из них являются пришельцами из других эпох. Это интриговало, очаровывало и пугало одновременно. Казалось, что время в этом месте течет немного иначе. Тягуче, точно смола. Но оно не застывало темным янтарем, как это было в Бездне. Возможно ли, что в пещере действительно были люди, которым минуло за сотню лет?       Однако любопытство Тизы быстро сменилось настороженностью и, сев на ритуальном камне, девушка оглянулась назад. Позади нее в виде арки ворванью было начертано какое-то заклинание, от которого вверх к потолку пещеры тянулись светящиеся лучи, исчезающие в темноте под сводом. Даффи оставалось только догадываться о том, каким образом члены ковена умудрились нанести эти рисунки, но девушка знала точно, что спала достаточно долго, чтобы они успели без спешки разукрасить весь зал. Рядом, на соседнем столе, лежала мумия Мэйер, возле которой стоял ее любящий отец.       — Ты не должна была очнуться, — процедила сквозь зубы бритоголовая ведьма, сжав костистые пальцы в кулаки. — Кто-то испортил ритуал?!       Тиза подтянула к груди ноги и напряглась всем телом, готовая в любой момент спрыгнуть с монолита и попробовать пробиться сквозь столпотворение.       Вопрос старой ведьмы, которую, по-видимому, звали Вивиан Райз, повис в густом воздухе без ответа, так как большинство оккультистов было погружено в глубокий транс, и только Эдвард Таунсенд, Бернетт Ллойд и еще одна ведьма, которую Тиза ранее вживую не видела, находились в сознании.       — Кто-то допустил ошибку в заклинании, — пояснила неизвестная ведьма. Волосы ее были цвета воронова крыла, тело худое и вытянутое, а красивое лицо с острыми скулами и кошачьими глазами было пересечено от лба до подбородка уродливым красным рубцом. Возможно, это была Крисиант Эилидх.       — Что? Это плохо? — дрожащим от волнения голосом спросил мистер Таунсенд.       — Я… я чувствую, что какая-то сущность рвется в этот мир из глубин Бездны! — прокричала Ллойд, упав на колени и разведя руки в стороны, точно для объятий с самой вечностью. — Это что-то могущественное, разумное и злое! — блаженно прикрыв глаза, пояснила она.       — Это Мэйер? — спросил у нее Таунсенд, но женщина не сочла нужным дать ему ответ.       Вивиан пристально смотрела на девушку, что пыталась придумать, как бы сбежать из этого сломанного места, и Тиза ощутила, как ведьма вбирает в себя магию, что сочилась сквозь червоточину между миром реальным и Бездной. Райз пластично задвигала руками, и из стен пещеры, повинуясь ее воле, начали вылезать странные существа. Сперва они рвались наружу, и камень натягивался на их выступающих фигурах, словно эластичная ткань. А затем они показались воочию: это были черные человекоподобные тени с непропорциональными маленькими телами и длинными ветвистыми руками. Вивиан предприняла попытку подавить волю Даффи, запугать ее и заставить смиренно лечь обратно на стол, но Тиза, точно молниеотвод, перенимала эмоции окружающих ее ведьм, кутаясь в спокойствие загипнотизированных людей, будто в кокон, а потому с легкостью смогла побороть страх, что яркой искрой вспыхнул в груди при виде уродливых, перевернутых вверх подбородками лиц. Фокус заклинательницы не оказал на Даффи должного эффекта, и Райз разозлилась.       Тени покрылись острыми как бритва шипами, что выступали из черного дыма, окутывающего их тела. Чудовища оскалились, и одно из них прыгнуло на Тизу, однако та вовремя перекатилась в сторону и упала с жертвенного стола на неровный каменный пол.       Старая ведьма покачнулась, и Эилидх обеспокоенно взглянула на нее, ослабив контроль над сознанием своих приспешников. Даффи почувствовала ее намерение вмешаться, однако, покинь женщина свой пост, как остальные очнутся и спиритический сеанс прервется. Эилидх не хотела этого допускать. Жалела о потраченных на ритуал силах, средствах и времени. Жадная и бескомпромиссная натура. Тиза была удивлена тем, что почувствовала ее эмоции, но потом поняла, что ментальные щиты ведьма опустила только ради того, чтобы лучше манипулировать магией, струящейся из Бездны.       Тиза периферийным зрением наблюдала за старейшей из Триумвирата, а потому смогла предугадать намерение Вивиан Райз подойти к ней и снова усыпить с помощью порошка. Девушка собиралась рвануть в сторону, но решение старой ведьмы быстро изменилось, когда затрепетали огни свеч у изголовья жертвенного стола. Даффи обернулась и увидела, как запульсировали голубым светом письмена - от них начали исходить облачка синеватого переливающегося дыма. Камень тихо загудел и завибрировал, а арка из слов начала преображаться в настоящий проем, через который можно было шагнуть в неизвестность, проскользнув в саму Бездну. Это было все равно что попробовать пройти через ожившее зеркало.       Труп на соседнем столе вздрогнул и мелко задрожал.       Эдвард Таунсенд улыбнулся, но главные ведьмы насторожились.       — Я вижу кого-то по ту сторону! — Бернетт схватилась за виски и опустила голову к земле. — Она… рвется наружу, с интересом наблюдает за нами и измышляет свою месть. Ей не нужно молодое тело. Ей не нужны мы.       — Это не Мэйер? Где душа моей дочери?!       Мумия начала брыкаться, раскидывая конечности по сторонам и раскрыв облезлый рот в беззвучном крике. Ее глазницы были пусты, но мертвая уставилась на лицо склонившегося над ней мужчины. Резко потянулась к нему, схватила лишенной плоти рукой за горло и впилась в его кожу шелушащимися пальцами, пытаясь вырвать кадык. Второй рукой Мэйер вцепилась ему в волосы и потянула на себя.       Таунсенд уперся ладонями в щербатый камень и попятился, но хватка ожившего трупа была слишком крепка.       — Мэйер, это я, твой отец! — кричал в сгнившее лицо дочери мужчина, но мумия, точно в издевательском смехе, походившем на хрип, откинула голову назад.       Испугавшись, Тиза перебралась через стол и оказалась по другую его сторону. Одна из боевых теней Вивиан Райз быстро подползла к ней и попыталась схватить когтистой пятерней за худую лодыжку. Даффи отдернула ногу и, следуя собственной интуиции, схватила кремовый столбик самой близкой свечи и ткнула им в лицо чудовищу. Как только огонек осветил искаженную морду тени, та начала таять и растекаться, будто лед под ярким солнцем, и монстр с визгом отпрянул назад.       Следующей на Тизу набросилась уже сама ведьма, но та увернулась и перехватила ее руку. По телу девушки пробежал едва ощутимый электрический разряд. Она почувствовала что-то родственное в Вивиан Райз, и старуха, заметив ее замешательство, широко улыбнулась кривыми зубами.       Послышался сдавленный крик, и они обе повернулись в сторону второго стола. Голос Эдварда Таунсенда сорвался, превратившись в обрывистое бульканье, и на месте его горла образовалась рваная дыра, из которой прямо в рот мумии брызгала горячая кровь.       — Все, довольно! Мы должны закрыть портал! — громко рявкнула Крисиант, и голос ее раскатистым эхом отразился от влажных стен. — Эксперимент провалился!       Бернетт открыла глаза и, увидев как Таунсенд повалился на дрожащую мумию, встала. Достав из-за пояса маленький ножик, она направилась к алтарю и забрала искру жизни у брыкающегося трупа.       Эилидх удалось пробудить сестер и братьев. Монотонно читающие заклинания голоса начали стихать, и пентаграммы на стенах померкли. Удивление, исказившее лица причастных к ритуалу, было неописуемо. Это был далеко не тот результат, которого они ожидали.       — Что случилось?       — Так и должно быть?       — Где Мэйер?       Вопросы сыпались один за другим, и разноцветные глаза колдунов и ведьм обратились на предводительниц ковена, которые и сами пытались осознать произошедшее.       — Среди нас предатель, — сказала какая-то ведьма, оценивающе оглядывая нанесенные на стену ритуальные письмена. — В заклинаниях полно замен. Смысл искажен!       Вивиан раздраженно зашипела и попыталась притянуть Рамполтизу к себе, но та оттолкнула старуху и, вырвавшись из оцепенения, охватившего окружающих и ее саму, рванула прочь, расталкивая перед собой людей. Она стремилась скрыться и найти выход, пока ведьмы окончательно не пришли в себя.       Даффи не знала, в какую сторону двигаться, чтобы выбраться из злосчастной пещеры. Она потерялась среди множества одинаковых коридоров и тупиков, подземных лабиринтов, постоянно чувствуя зловещий шепот теней, преследовавших ее по пятам. Они бы уже давно накинулись на девушку, если бы не восковая свеча, которую та сжимала в правой руке, бережно прикрывая ладонью робкий огонек, чтобы тот не погас. Монстры терялись во мраке и были практически неразличимы на фоне окружающих Даффи пещерных пейзажей, но они всегда были рядом, сопровождая каждый шаг своей цели. Одна из теней попыталась ухватить Тизу за руку, когда свет свечи задрожал, но она вовремя сменила направление, повернув в один из ближайших проходов.       Девушка долго бежала по длинным коридорам, слушая как хлюпает влажный камень под каблуками. Позади она уже слышала голоса людей и поняла, что ведьмы пришли в себя и начали ее поиски. Старуха Райз могла поймать ее и раньше, но из-за возраста она была уже не такой прыткой как в былые времена и подобные действия давались ей с трудом. Однако теперь чудовищные создания показывали многочисленным ищейкам, куда Рамполтиза ушла, и те точно шли по ее следам.       А свеча медленно, но верно оплавлялась и грозилась в скором времени окончательно догореть. Даффи казалось, что тени это тоже понимают и в предвкушении облизывают рты на перевернутых головах.       Но Триумвират не желал ей смерти – Тиза ощущала это. Она была им нужна для установления прочной связи с Бездной и являлась чем-то вроде принимающего сосуда, который мог вынести переселение духа из загробного мира и не разорваться на части при этом. Ведьмы могли ее поймать и избить, но убивать ни за что бы не стали.       Понимание этого даже немного утешало Даффи, ведь если теням предоставится возможность поиздеваться над ней, все еще сохранялся небольшой шанс на то, что она все-таки сможет дожить до рассвета и встретить новый день – пусть и в пещере.       Когда от ее свечки остался маленький огарок, а горячий воск начал капать с руки, Рамполтиза остановилась, чтобы перевести дыхание. Сердце бешено билось в груди, губы высохли, язык ощущался куском грубой наждачной бумаги во рту, а живот крутило от голода, но девушка старалась не зацикливаться на неприятных ощущениях и стремилась расширить свое восприятие. Казалось, что вместо того, чтобы добраться до выхода, она наоборот углублялась все дальше в пещеру, которой конца и края не было. Но все же, замерев на пару минут и воспользовавшись остатками своей свечки, Тиза, стоя на подземном перекрестке, определила движение ветра. Она корила себя за то, что не сделала этого раньше, пока сторонники идей Триумвирата не рассредоточились по пещере. Эта глупость могла стоить ей свободы, однако поняла она это слишком поздно.       Даффи пошла следом за воздушными потоками, что с тихим свистом прорывались сквозь по-змеиному изгибающиеся каменные коридоры, и значительно ускорила шаг, когда осознала, что свеча горит последние секунды и когтистые черные лапы уже тянутся к ее плечу, чтобы одернуть и утащить обратно в ритуальный зал.       Поднимаясь в горку, Тиза оступилась и, дернувшись всем телом вперед, припала на одно колено. Рыжий огонек потух, оставив после себя легкий аромат догорающего фитиля и воска, и тьма обступила девушку со всех сторон.       Сперва сливающиеся с темнотой вокруг тени начали просто щипать ее, дергая то за конечности, то за волосы. Затем, когда Рамполтиза пошла вперед на ощупь, две сильные руки схватили ее за ноги и резко дернули назад, опрокидывая девушку на живот.       Взвизгнув, Даффи попыталась отбиться, но все ее удары приходились на пустоту – в темноте тени были абсолютно бесплотны, и она не могла причинить им вреда. Поняв, что все ее старания тщетны, Тиза, чувствуя как даже сквозь одежду ее живот и ноги царапают грубые камни и небольшие булыжники, наростами выступающие из твердой породы, ухватилась руками за сталагмит и подтянулась.       Тени недовольно заворчали. Их руки начали скользить вверх по ее телу, впились в и без того соскальзывающие с мокрой поверхности пальцы. Тиза зажмурилась и сильнее напрягла мышцы, всем телом прильнув к каменной сосульке, растущей из пола.       Она была неприятна сама себе. Жалкая, беспомощная… Правильно сказал Эдвард Таунсенд: она сильна только пока ощущает за спиной чью-нибудь поддержку. В одиночестве Тиза никто. Она пыталась храбриться, но неуверенность в себе сохранилась в ней еще со времен, когда Мюринн была жива, а Тиза, почти безвылазно сидя в их старой квартире, из окна наблюдала за тем, как другие дети играют в мяч. Сама девочка, однажды получив кожаным шаром по голове, перестала быть хорошим игроком и в команды ее больше не звали.       Позади послышался громкий топот, и цепкие руки теней отпустили Даффи.       — Прочь! Я сказала, прочь! — Тиза узнала этот голос, и, приоткрыв один глаз, увидела Корделию, разгоняющую сумрачных созданий ярким огнем факела.       Рядом с ней девушка увидела своего старшего брата, на лице которого из-за нестабильного света плясали зловещие тени. Однако Джерри не напугал ее – наоборот, его обеспокоенный, полный нежности взгляд Тизу успокоил.       Она тут же рванулась к нему, и Джерри заключил ее в крепкие объятья, прижав к себе. Даффи-младшая уткнулась носом в его шею, ощутила исходящее от тела тепло и глубоко вдохнула его естественный запах, слегка приглушенный потом. На душе сразу стало легче.       — Не время сюсюкаться! — прорычала Корделия, оглянувшись на них, — двигайте к выходу! Немедленно!       Джерард тут же схватил сестру за руку и потянул в противоположную от изначального направления сторону, а Корделия, шугнув чудовищ еще раз, побежала следом за ними, прикрывая подросткам тылы.       Тиза хотела оглянуться назад, посмотреть Таунсенд в глаза и спросить ее, что она чувствовала, отдавая свою ученицу ведьмам? Ведь она знала, знала, что они замышляют, и все равно привела Даффи в эту проклятую пещеру! Но Джерри крепче сжал ее руку, и она переключила все свое внимание на дорожку, растелившуюся впереди. Выбраться из пещеры было непросто – Корделия избрала далеко не самый безопасный и изученный путь. Он изобиловал пропастями и трудными подъемами, узкими переходами и небольшими гротами, заселенными летучими мышами. Когда впереди уже виднелся желтоватый свет, свидетельствующий о близости небольшого лаза, дорогу троице преградила пара крепких мужчин. Один из них держал в больших руках сеть, а второй был вооружен увесистой дубинкой.       Джерри замешкался лишь на секунду, а затем, заслонив сестру собой, бросился с кулаками на противников, и Корделия позади Даффи-младшей выругалась, по-прежнему отгоняя настырных теневых существ.       Рамполтиза с тревогой наблюдала за тем, как ее брат уворачивается от ударов дубинки, но, заметив как к ней со стороны крадется второй колдун, она стащила с пояса Корделии костяной меч и выставила его перед собой.       — Вспомни, чему я тебя учила, — рыкнула ей ведьма. Одна из теней воспользовалась тем, что женщина отвлеклась, и полоснула ее когтями по руке. Корделия охнула от боли и тут же ткнула злорадствующему чудовищу факелом в морду. Зашипела чернильная плоть и тень заверещала, отступив назад.       Тиза прислушалась к ее совету, сконцентрировалась и выровняла дыхание. Колдун попытался набросить на нее сети, но промахнулся – ученица и ее наставница, чувствуя друг друга, синхронно пригнулись и сеть пролетела над ними, исчезнув в темноте. И, пока нападающий снимал с пояса тесак, у Даффи-младшей появилась возможность подобраться к нему на расстояние удара. Но она не успела совсем чуть-чуть, и оккультист принял боевую стойку, крепко сжав холодное оружие в своих руках.       Они встали друг напротив друга и осторожными шагами пошли по кругу. Тиза напряженно следила за его глазами, вздрагивая каждый раз, когда мужчина пытался напугать ее ложным выпадом. Колдун хотел заставить ее нервничать и совершать ошибки, которыми он мог бы воспользоваться и скрутить беглянку. Но в этой схватке преимущество было на ее стороне, ведь в руках девушка держала меч и подходить к врагу вплотную для нанесения смертельного удара у нее не было необходимости. Однако мужчина был в два раза крупнее, выше и сильнее – не говоря уже о куда большем опыте за плечами.       Боковым зрением Рамполтиза увидела, как Джерри выхватил дубинку у своего противника и с силой ударил ею колдуна по паху. Мужчина вскрикнул, схватился за ушибленное место и упал на колени, а Даффи-старший добил его, дополнительно огрев оружием по голове.       Второй колдун тут же бросился на Тизу, улучив момент, когда она отвлеклась. Вот только это было игрой, и о намерениях бритоголового амбала девушка узнала еще до того, как он сделал первый шаг по направлению к ней. От него повеяло решимостью и ощущением собственного превосходства, и Тиза воспользовалась открывшейся возможностью. Когда мужчина отбил костяной клинок в сторону, она тут же ушла от удара, зашла колдуну за спину и наискось рассекла ее.       Светлые одежды тут же потемнели от крови.       Мужчина вскрикнул и развернулся, вспоров тесаком воздух, но Джерри уже был рядом и ударил оккультиста по коленной чашечке. Та громко хрустнула, колдун вскрикнул, припал на одну ногу и бросил на юношу гневный взгляд. Тиза тут же подскочила к нему, и острие костяного клинка уперлось тому в горло.       Переглянувшись с братом, Тиза уже собиралась налечь на меч и вогнать его в мясистую шею негодяя как Корделия вскрикнула, останавливая ее руку.       — Не смей! — Даффи одновременно вздрогнули и удивленно покосились на миссис Таунсенд, что по-прежнему держала питомцев Вивиан Райз на расстоянии. — Не убивай его… мы сможем уйти и так.       Тиза вопросительно посмотрела на брата. Его разрешение теперь значило для нее куда больше, чем любые слова ведьмы, но юноша пожал плечами и одним быстрым ударом выбил из колдуна дух.       Корделия благодарно кивнула, оценив милосердие Даффи-старшего, и помчалась к выходу. Брат и сестра последовали за ней, стараясь придерживаться кружка света, образованного факелом, ведь позади за ними все еще ползли тени.       Добравшись до узкой щели выхода, они по очереди вылезли наружу, а затем Корделия положила на пороге расщелины свой факел и приказала Тизе с Джерри бежать.       Рамполтиза не хотела оставлять ее. Девушка испытывала острую необходимость разъяснить с ведьмой сложившуюся ситуацию и просто выговориться ей, однако Джерри требовательно потянул ее за собой, и сколько бы Тиза не пыталась что-либо сказать, голос ее исчезал за шумом волн, накатывающих на берег, и терялся среди криков чаек, что гнездились на выступах высоких серых скал.       Им нужно было бежать. Бежать, пока золотой солнечный диск не опустился за горизонт и чернильные тени не вырвались наружу, бросившись за Даффи в погоню. Однако в этот раз путь до города показался Тизе не таким утомительным и долгим. Когда впереди возник рыбацкий причал, за которым виднелась длинная полоса широкой набережной и кирпичные дома, вставшие вряд у продольной дороги, девушка улыбнулась самой себе. Они сделали это, и никакой крысиный принц не отважился преградить брату и сестре путь!       Потерявшись на улицах столицы, Даффи позволили себе расслабиться и перевести дыхание. Найдя тихий двор-колодец, они затаились там и стали ждать.       Рамполтиза знала, что Корделия найдет их, когда собьет ищеек со следа. Ведьма всегда носила при себе кости, складное зеркальце, иголку для прокалывания кожи и карту, что было нечестно по отношению к тем, за кем Таунсенд вела охоту.       Когда женщина появилась в поле зрения Тизы, та напряглась всем телом и, покрепче сжав пальцы на рукоятке меча, направилась к ней. Джерри попытался остановить ее, но не успел положить руку ей на плечо.       При виде ученицы Корделия грустно усмехнулась и опустилась на колени, подставив шею под удар.       Рамполтиза опешила и остановилась в метре от нее.       — Как это понимать?! — спросила девушка срывающимся голосом. — То ты передаешь меня прихлебательницам Чужого прямо в руки, то приводишь к ним Джерри и спасаешь меня! Как это понимать?       Даффи-младшая до сих пор ощущала прикосновения Ллойд к своей спине, мягкость ее губ на своих губах, издевательский смех, что продолжал звонким эхом отдаваться в сознании, воспаленном от всех пережитых ужасов. Она знала, что улыбка Эдварда Таунсенда навсегда отпечатается в ее памяти, и мужчина еще долго будет преследовать ее в ночных кошмарах, примеряя на себя облик крысиного принца; что Вивиан продолжит искать ее и преуспеет в этом, если они с Джерри не покинут город в ближайшие часы. Но неожиданно самым пугающим для Рамполтизы почему-то стало осознание того, что за всем происходящим наблюдала могущественная потусторонняя сущность, для которой все ее переживания – не более чем временное развлечение.       Чужой сказал ей запомнить, и она отложила в памяти имена ведьм и детали ритуала, что те собирались провести. Ей хотелось поведать об этом смотрителю в ближайшей часовне, но Джерри остановил ее, решив, что в первую очередь церковники кинут за решетку их самих.       — Я… я и сама не знаю, — Корделия закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Когда я впервые встретила тебя, то сразу решила, что ты можешь помочь мне. Что ты исцелишь меня от печати скорби, наложенной на мое сердце и душу. Моя дочь…       — Так ты поэтому подпустила меня к себе, верно? С первой нашей встречи ты измышляла использовать мою жизнь в своих целях! Ты каждый день смотрела мне в глаза и представляла, как душа твоей дочери займет мое место! Скажи, даже в те редкие минуты, когда мы были наиболее близки и счастливы, ты видела меня или представляла рядом с собой Мэйер?       Корделия открыла глаза и нахмурилась, но так и не подняла на Рамполтизу взгляд.       — Порой я ненавидела тебя, когда ты начинала своим поведением на нее походить. Такая же робкая и нежная, пугливый мышонок. Ты шла по тому же пути, что погубил и ее, — женщина грустно усмехнулась. А Тиза вспомнила, что в моменты слабости ведьма злилась на нее гораздо сильнее обычного, пытаясь выбить из ученицы излишнюю сентиментальность в процессе тренировок. — Но после того, что случилось в море по пути в Уиннидон, я поняла, что Мэйер не пожелала бы обменивать твою жизнь на свою. Она была доброй, очень доброй. Понимающей. Я должна быть такой же, чтобы почтить ее память. Но осознала я это слишком поздно, и поэтому Эдвард…. Мертв.       Рамполтизе стало обидно, потому что на самом деле женщина никогда не привязывалась к ней по-настоящему и одумалась не из-за сострадания к девочке, которую затащила в одно из самых опасных мест во всем мире, а потому, что чувствовала вину перед усопшей дочерью. Но меч Даффи опустила, ведь Таунсенд так и не довела свое дело до конца. Это Корделия смешала своим сестрам по ковену все карты, и из-за нее ритуал был исполнен неправильно. Из-за нее погиб Эдвард Таунсенд, и женщина была этому явно не рада. И все же, она пошла до конца: привела к Тизе Джерарда и вывела их двоих из пещеры, понимая, что без брата девушка за ней не пойдет – не посмеет довериться.       — Если бы я знал об этом, то дороги наши разошлись бы сразу же после знакомства, — вмешался в разговор Джерри, поняв, что молчание между ведьмой и ее ученицей затянулось. Один его голос тут же понизил градус напряжения между ними, и Тиза облегченно выдохнула, радуясь тому, что на этом свете есть по крайней мере один человек, которому она может полностью довериться и не наткнуться грудью на острый нож предательства. — И я бы с удовольствием перерубил подставляемую вами шею, миссис Таунсенд, но, похоже, что теперь мы квиты.       Тиза озадаченно посмотрела на него, и Джерри, виновато улыбнувшись, пояснил:       — Я не забыл о том, что она почти три года защищала и растила тебя, Тиз.        Рамполтиза понимающе кивнула и, бросив на землю костяной меч, обхватила свои плечи руками.       — Моя жизнь окончена, мои родные – мертвы. Есть ли толк от вашей пощады, Даффи? — спросила Корделия, недовольно сморщившись. В ее светлых глазах стояли слезы, но Тизе не было ее жалко. Она не знала, что произошло с Мэйер, но лично ее ведьма точно какую-то скотину выхаживала под убой. Разве можно простить подобное отношение к себе?       — Ковен – твоя семья, ты забыла? Ты даже не позволила нам убить тех мужчин, что не пускали нас к выходу, — напомнила ей Тиза, не скрывая своего презрения в голосе. — Ты можешь вернуться к ним, а можешь уйти. Но, если не хочешь, чтобы о вашей своре узнали смотрители, сделай так, чтобы твои братья и сестры по вере не тревожили нас.       Джерард одобрительно кивнул и, решив, что на этом разговор пора заканчивать, взял сестру за руку и повел к выходу со двора, мимо сидящей на коленях ведьмы.       — Тиза, — окликнула девушку Корделия, когда та почти уже вышла на оживленную улицу. — Если я тебе когда-нибудь понадоблюсь… ты знаешь, где меня искать и на какой адрес писать.       — Надеюсь, этого никогда не случится, — бросила Тиза через плечо, но прозвучало это слишком сдавленно, и ведьма вряд ли ее услышала.       Джерри приобнял родственницу за плечи, и они ушли.       Уиннидон брат и сестра из клана Даффи покинули тем же вечером на первом попавшемся поезде, где одно купе было поделено на четверых. Но, сидя у окна, Тиза не стала наблюдать за тем, как по другую сторону мутного стекла проносятся обворожительные, полные жизни городские пейзажи, и задернула темную шторку.       Впереди их с Джерри ждала Альба, и девушка надеялась, что хотя бы там они с братом будут в безопасности и наконец-то обретут столь желанную семью и счастье.