Парадный зал сверкал роскошью серебряных вилок, ложек, ножей, фарфоровых тарелок и хрустальных бокалов в свете ярких люстр; благоухали цветы, расставленные в высокие пузатые вазы, и ароматы угощений, от которых ломился стол, приятно щекотали нос. В камине трещали кедровые поленья, а конфетти разноцветным дождем кружило в воздухе, плавно опускаясь на землю.
Слуги суетливо носились из стороны в сторону: подбегая с подносами к столу, поправляя стулья и убегая обратно на кухню, а охранники с завистью смотрели на многочисленные круглые и прямоугольные тарелки, украшенные свежеприготовленными блюдами. Были здесь и крольчатина, запеченная с овощами, и жареный каплун с аппетитной румяной корочкой; многочисленные рыбные закуски, огуречные тосты с печеночным муссом, а на десерт – свежие фрукты, ягодные тарталетки с воздушным кремом и молочное желе со сладкой подливой.
Кто бы мог подумать, что еще пару-тройку десятилетий назад морлийцы пухли с голоду и могли только мечтать о таком пиршестве, сражаясь друг с другом за наспех зажаренных крыс? После подписания мирного пакта между Морли и Гристолем, с Тивии на остров завезли несколько десятков видов оленей, птиц и прочей дичи, восстанавливая некогда богатую разнообразием популяцию животных в местных лесах. С каждым новым годом Голодомор уходил все дальше в прошлое, и следы его смертельной поступи постепенно стирались с улиц и из памяти людей.
— Живее, живее! — разглаживая белоснежную скатерть на незанятых углах, покрикивал на слуг ворчливый дворецкий, — первые гости вот-вот появятся, а вы еще не вынесли вино! Так, Амелия, поставь акулье мясо в центре стола. Да что ты делаешь?! Не впихивай! Раздвинь тарелки! Вот… Саманта, нам не хватает салфеток!
Джерард и Рамполтиза сидели в соседней комнате и наблюдали за происходящим через распахнутые настежь двери – во время приемов было принято не ограничивать доступ к помещениям первого этажа, что помогало гостям не чувствовать себя заложниками четырех стен. Хозяева светских раутов нарочито выставляли все свое богатство напоказ, позволяя приглашенным свободно исследовать свои особняки, и даже закрывали глаза на мелкое воровство – все равно все самое красивое и дорогое предусмотрительно убирали в чулан.
Дворяне опаздывали, и Тизе это не нравилось, однако она, как и ее брат, за несколько лет богатой жизни хорошо усвоила, что для лорда Мура подобное не является оскорбительным. Среди аристократии пунктуальность была не в моде, и приглашенные всем своим видом должны показывать, что оказали честь организатору вечеринки, явившись на нее, даже если этого раута они ждали довольно долгое время. Такое высокомерное отношение друг к другу не считалось чем-то зазорным, наоборот – каждый дворянин знал себе цену, и чем почетнее был его статус, тем выше задирался нос.
— Как думаешь, мисс Бисли как-то связана с сектантами или она очередная жертва? — тихо спросил у сестры Джерри.
Даффи-младшая мяла руками подушку, сидя к нему спиной, но, услышав его вопрос, бросила свое дело и повернулась, облокотившись на мягкую обивку.
— Я не знаю, — она пожала плечами, — но если она ведьма, то я, возможно, смогу это почувствовать.
— Как? — Джерри пододвинулся ближе и провел носом возле ее волос, — даже духи не могут скрыть запаха твоих сигарет, — веско заметил он между разговором. — Как ты почувствуешь ведьму, если намеренно ослабляешь свои эмпатические способности?
Тиза недовольно цокнула языком.
— Мне нужно было успокоить нервы! — точно пытаясь оправдаться, тихо воскликнула она, но затем вздохнула и пояснила:
— Возможно, я смогу узнать ее по лицу. Я уже говорила тебе раньше, что события той ночи в Уиннидоне слишком хорошо сохранились в моей памяти. Даже если с тех пор их ковен набрал новых ведьм, то, думаю, поведение их выдаст. К тому же, моя эмпатия почти всегда была бесполезна против их ментальной защиты, так что зря ты меня отчитываешь за курение.
Джерри нахмурился и прикусил губу.
— А что насчет того холода, что ты ощутила ранее? Ты до сих пор чувствуешь его?
Теперь нахмурилась уже Тиза. Закрыв глаза, она абстрагировалась от всего остального мира и прислушалась к своим ощущениям.
— Все тихо, — сказала она, ничего не обнаружив, — вполне возможно, что мне показалось, но я все же предупредила Карпентера о возможной угрозе. Будет лучше, если смотрители будут начеку.
Даффи замолчали, когда мимо них, пробираясь к черной лестнице, надежно запрятанной от посторонних глаз среди стен, гуськом прошли музыканты. Лорд Мур всегда предпочитал живую музыку той, что была записана на перфокарты, а потому на каждом его приеме гости трапезничали под мелодию, что лилась с небольшого балкончика, где заседали исполнители.
— А еще нам нужно найти Клири, — задумчиво произнес Джерри, когда они вновь остались одни.
— Ты хотел сказать «Корделию»? — Тиза сощурила на нем взгляд, и молодой лорд Даффи смущенно раскраснелся и почесал затылок.
— А я сказал как-то иначе? — удивленно переспросил он, напускной глупостью пытаясь скрыть свою оговорку.
Рамполтиза закатила глаза. Почему-то его одержимость воровкой ее раздражала настолько, что она ничего не могла с этим поделать. Но Даффи-младшая разделяла идею брата отыскать пропавших и даже подумывала о том, чтобы вновь прибегнуть к магическим трюкам, которые когда-то на ней самой применяла Корделия. Однако она не знала, было ли то зеркало, что использовала ведьма, обычным или изготовленным по каким-то особым методам. К тому же у Тизы не было ни единого волоска Таунсенд, что значительно усложняло задачу.
Однако обо всем этом Рамполтиза решила подумать потом, так как прозвенел колокольчик, свидетельствующий о прибытии первых гостей, и Даффи синхронно поднялись, поправляя одежду.
Наряд Джерри состоял из белой рубашки с атласным жабо, поверх которой был накинут темно-зеленый пиджак из бархата, красиво переливающийся в рыжем свете камина и облегающий широкие плечи с сильными руками; на ногах молодого лорда были темные брюки из плотной ткани и вычищенные до блеска туфли с квадратными носами. На правой руке у Джерри на безымянном пальце сверкал серебряный перстень с большим изумрудом, который ему подарил Грэхэйм Мур на двадцатипятилетие, а красивое гладкое лицо юноши обрамляли медные кудри.
Тиза с досадой отметила, что он все-таки побрился. Будучи дворянином, он должен был ходить либо с чистым лицом, либо отращивать бородку, что для Джерри было весьма непросто, учитывая, что волосы на лице были у него жесткими и также вились, как и те, что на голове. Даффи-старший предпочитал легкую небритость, которая была в моде у бандитов, так как она не требовала особого ухода, однако старик Мур, по-видимому, опять припер его к стенке, поставив очередное условие.
— Ну что, сестра, — Джерри натянул на лицо обворожительную улыбку и предложил Тизе локоть, — идем встречать гостей?
Тиза усмехнулась, согласно кивнув, и вместе они вернулись в парадный зал.
Первым гостем оказался старый лорд Фаркухэр, который, как и Грэхэйм Мур, являлся важным членом городского комитета экономической политики и промышленности. Это был старый, слегка полноватый мужчина с дряблой кожей, носом-картошкой, белыми от седины бакенбардами и вытянутыми усами. Одет он был в двубортный коричневый фрак с шелковым платком кремового цвета и светлые штаны.
Отсалютовав внукам хозяина дома цилиндром, он передал его слуге, как уже сделал прежде с верхней одеждой.
— Лорд и леди Даффи! Вы прямо копии своих родителей, — широко улыбаясь, прогоготал он, пожимая Джерри руку.
— Надеюсь, что нет, — не прерывая улыбку и не разжимая зубов, тихо сказал Даффи-старший, и Тиза хмыкнула.
— А? Вы что-то сказали? — переспросил старый лорд.
— Мы рады приветствовать вас этим вечером в нашем доме! — добродушно отозвался Джерард и легким толчком в спину отправил седовласого мужчину по направлению к столу.
Следующими гостьями являлись леди Кенна Мелвилль и мисс Мойна Нокс, которые были полными противоположностями друг друга. Леди Кенна была высокой и стройной шатенкой, чьи волосы были завязаны в высокий пучок на макушке и свисали по бокам шеи мелкими локонами. У нее было треугольное лицо с широким лбом и острым подбородком, большие голубые глаза, обрамленными густыми ресницами, и аккуратные розовые губки. Одета молодая леди была в сатиновую рубашку нежно-розового цвета, серый жакет с острыми плечиками, украшенный на груди брошкой с розовыми сапфирами, и брючки в тон. Выглядела Кенна натурально, молодо и невинно, но все же казалась со стороны глупенькой куколкой с милой белозубой улыбкой. В противовес ей, мисс Нокс казалась старой и вызывающей, но лицо ее было приятным, и в глазах горел острый ум. Ее костюм был ярко-красным, с черными аксессуарами в виде шелковых перчаток и бархотки на шее. Тизе ее фигура показалась немного странной и, присмотревшись, Даффи-младшая заметила спрятанные под одеждой подкладки, придающие аппетитную округлость бедрам.
Мойна Нокс заметила ее пристальный взгляд и поняла, что девушка раскусила ее хитрость. Кокетливо приложив указательный палец к тонким напомаженным губам, она призвала молодую леди к молчанию. Тиза была вовсе не против оставить этот дамский секрет при себе.
Подруги прошествовали к столу, где сразу же вступили в разговор с лордом Фаркухэром, а брат и сестра еще немного постояли в вестибюле, ожидая следующих гостей, но когда те не появились, присоединились к ним. Джерри с легкостью влился в оживленную беседу, с ходу поддержав текущую тему, а Тиза тихой тенью сидела подле него, стараясь не зазевать от скуки.
Последующих новоприбывших они встречали уже вместе с остальными. То были Розалия Баннистер, мистер Стифэн, Уильям Нэш и Глеб Воскресенский. После них сразу же заявился лорд Каллум, а спустя несколько минут пришел Ричард Баррет. Последней в поместье Районак зашла Марджори Бисли, и Даффи поспешили лично встретить долгожданную гостью, интриговавшую их тайнами своей личности на протяжении двух дней.
Как оказалось, это была женщина с кожей шоколадного оттенка, что выдавало в ней уроженку Серконоса, Жемчужины юга. У Марджори были карие миндалевидные глаза, овальное лицо с широким, слегка приплюснутым носом, большим ртом и густыми черными волосами, заплетенными во множество тугих косичек, стянутых в пучок на затылке. Одета мисс Бисли была весьма нетипично: в желтую блузу с большим бантом из органзы под горлом и высокие зауженные брючки насыщенного зеленого цвета. Она была очень красива, и красота это была экзотической и нехарактерной для этих мест, отчего к женщине тут же устремились любопытные глаза всех морлийцев. Да, она определенно умела производить эффект на публику.
— Мисс, — Джерри тут же появился перед дамой и учтиво отодвинул стул, — могу я предложить вам выпить?
Бисли выставила светло-розовую ладонь, отказываясь от бокала с вином, который тот ей протянул.
Джерри и Тиза переглянулись, и девушка глазами указала ему на его место. Видимо, Бриллиантовая госпожа не любила, когда остальные начинали суетиться и бегать вокруг нее. Даффи-младшая все еще плохо улавливала эмоции, но ей казалось, что Бисли раздражало излишнее внимание к своей персоне. Она была женщиной деловой и пришла на прием только для поддержания репутации и поиска полезных знакомств, а не потому, что подобные мероприятия приносили ей радость. Марджори смотрела на их скромную дворянскую компанию с толикой отвращения. Джерри с Нэшем и вовсе показались ей напыщенными павлинами, распушившими хвосты, а Фаркухэр – старым петухом. И только деловитому и холодному Стифэну удалось ее заинтересовать, к чему он, в общем-то, в отличие от остальных совсем не стремился.
Когда все гости собрались за одним столом, своим присутствием их почтил хозяин вечеринки. Все с большим уважением приветствовали Грэхэйма Мура, и Тиза даже удивилась тому, как быстро тот адаптировался под обстановку, став расслабленнее и веселее. Где же тот угрюмый старик, который при них с Джерри никогда не улыбался? Магия какая-то.
Заняв место во главе стола, лорд Мур дал команду музыкантам, и те заиграли нежную мелодию, на фоне которой стук столовых приборов по тарелкам казался приятным дополнением. Гости принялись беседовать, и Джерри занял свое место возле деда, тут же втянувшего его в деловой разговор с лордом Фаркухэром.
Тиза решила не тратить столь удачный момент для беседы за распитием напитков и поеданием деликатесов. Собравшись с духом и набрав в легкие побольше воздуха, она обратилась к сидящей рядом южанке.
— Могу я узнать, как долго вы на Морли? Смотрю, вы не боитесь холодов… некоторые местные одеты теплее, чем вы, — сказала она, чувствуя себя крайне неловко. Однако Марджори Бисли тут же к ней повернулась, и Тиза ясно ощутила, что та считает ее глупым ребенком, что вечно пристает к взрослым с вопросами «что?» да «как?».
— На Тивии гораздо холоднее, — с легкой улыбкой отозвалась она, и Даффи удивилась тому, какой у нее низкий голос. — А касательно того, как давно я на Морли, — женщина призадумалась, вилкой расковыривая печеную картошку у себя в тарелке, — если брать суммарно, то где-то два года.
— Правда? — в разговор встряла сидящая напротив Розалия Баннистер, — мы не слышали о вас раньше.
Марджори сощурила глаза на женщине и усмехнулась.
— Может, вы и не слышали обо мне, но свое колье вы приобрели в моей лавке, в Уиннидоне. Я всегда узнаю работу своих мастеров – ваше украшение дело рук Джованни.
— Я никогда не была в Уиннидоне, ваши глаза ошибаются, — отмахнулась миссис Баннистер, отправив в рот кусок крольчатины.
— Но был ваш муж, — пожала плечами Бисли. — Кстати, соболезную вашей утрате.
При упоминании о муже Розалия чуть не подавилась, и сидящие рядом леди Мелвилль и мисс Нокс звонко рассмеялись.
— И вам здесь нравится? Много новых друзей завели? — Тиза сомневалась, что Бисли состоит в той же секте, что и Кайлин Баррет. Она не была чистокровной морлийкой, но если сектанты избрали ее своей очередной жертвой, то Даффи хотела понять, из-за каких качеств.
— На Серконосе лучше, — без всякого энтузиазма отозвалась Марджори, и Тиза поняла, что эта беседа не представляет для женщины никакого интереса. — А если говорить про друзей, то у меня их нет – лишь полезные знакомства.
«И головы, по которым можно пойти», — в мыслях закончила за нее Рамполтиза. Что ж, если Бриллиантовая госпожа действительно думала, что кто-то из присутствующих будет для нее полезен, то она ошибалась. Об Грэхэйма Мура она почти наверняка сломает свои белые зубки, так как он человек несговорчивый и неохотно помогает другим. Сфера влияния мистера Стифэна далека от бизнеса Бисли, и поддержку он сможет ей оказать только, если она начнет судиться с конкурентами. А вот Глеб Воскресенский… он с любопытством смотрел на мисс Бисли, и от его взгляда у той пробегали мурашки по коже.
От него веяло холодом, и Тизе показалось, будто ее коснулась снежная вьюга, свойственная белым тундрам Тивии. Глеб Воскресенский был мужчиной средних лет с золотыми волосами, прямым узким носом, завитками роскошных усов над верхней губой и острым подбородком. Глаза его были маленькими, льдисто-голубыми и неприятными, и Тизе казалось, что он смотрит сквозь своих собеседников, читая их, как раскрытые книги.
Рамполтиза не знала точно, сколько лет тивиец живет на Морли, но с момента своего переезда он добился в Альбе немалого успеха и не так давно стал правой рукой местного грандлорда, Ирвина Кестера, на чьих плечах лежала забота о благосостоянии города и его жителей. Безусловно, добившись подобного признания и богатства, мужчина имел полное право вести себя высокомерно по отношению к тем, кому все досталось просто потому, что они родились в благородной семье. Даже сидя за столом, он смотрел на всех, точно на грязь под своими ногтями, и только со стариком Муром Воскресенский, кажется, был наравне. А может не последнюю роль в его отношении к старому морлийцу играла давняя дружба: Грэхэйм Мур рассказывал Тизе, как в молодости они вместе охотились в Прадимской тайге, когда он навещал Воскресенского в Тивии, и правдивость его слов доказывала большая медвежья шкура, расстеленная на полу в дедушкиной спальне. Даффи оставалось только порадоваться, что он имел друга себе под стать, и стараться не попадаться под пристальный и изучающий взгляд Воскресенского.
После трапезы гости разошлись по поместью, и Рамполтиза стала чувствовать себя на этой вечеринке лишней. Общаться с аристократами ей было скучно. Она не могла поддержать на должном уровне разговоры о моде и не хотела слушать сплетни, беседовать о погоде или делиться с остальными заученными назубок глубокомысленными цитатами из любимых книг. Тиза слонялась по комнатам, прощупывая обстановку, чтобы знать настроение своих гостей и развеять их грусть бокалом вина, если понадобится, но сама при этом невероятно скучала.
Она обнаружила небольшую компанию в бильярдной и решилась к ним присоединиться, так как среди аристократов был ее брат. Джерри, в отличие от своей сестры, легко находил общий язык с людьми и всегда мог подстроиться под них, порой перенимая даже чужой стиль речи, поэтому было неудивительно, что вокруг него всегда собирались толпы людей.
— Леди Даффи, душенька, — Кенна Мелвилль заметила ее первой, — мне кажется, или вы хромаете?
— Просто натерла ногу, — отмахнулась Рамполтиза.
— Я всегда немного разнашиваю новую обувь, прежде чем пойти на какое-нибудь светское мероприятие, — сочла нужным поделиться своим секретом леди Мелвилль, и Тиза ответила ей благодарной улыбкой. Полезный совет. Надо взять на заметку – сразу следующим пунктом после «Не лезть под горячую руку смотрителям».
— О, дорогая, присядь, — предложил Уилл Нэш, любезно освобождая ей место рядом с девушкой. Джерри удивленно взглянул на него, так как не ожидал, что тот его опередит.
Тиза не стала отказываться и заняла предложенное место. Внезапно она осознала, что все они примерно одного возраста, и на душе сразу стало как-то легче. Это были не взрослые серьезные люди, подмечающие каждую оплошность, а такая же молодежь, как и она сама.
В комнату следом за девушкой вошел один из смотрителей и встал у стенки. Рамполтиза ощутила знакомую светлую энергетику и поняла, что это Карпентер. Он приглядывал за ними, как и обещал, и в то же время внимательно слушал, надеясь уловить какую-нибудь зацепку в разговорах дворян и обнаружить сектанта под крышей Районак.
— Так ты согласен? — спросил у Джерарда Нэш, и тот поджал губы.
— Согласен на что? — решила спросить Рамполтиза. Ей и вправду было интересно, что такого предложил ее брату Нэш, что тот даже глаза опустил и недовольно скуксился.
— В театре через неделю впервые будет проходить мюзикл «Поцелованная тьмой», — ответил ей Нэш, — я пригласил твоего брата на премьеру. Кстати, буду очень рад, если придешь и ты. Мюзикл ставит мой друг, и я уверен, что зрелище будет грандиозным!
— «Поцелованная тьмой»? — аристократы одновременно повернули головы к смотрителю, процедившему это сквозь свою железную маску. — Эта богохульная сказка? Осторожней, мистер Нэш, вы ступаете по скользкой дорожке.
— Однако, смею заметить, что Аббатством она не запрещена, — важно подняв указательный палец, уточнил Уилл Нэш, и решив заодно просветить присутствующих, громко пояснил:
— А не запрещена она потому, что не восхваляет Чужого, а наоборот – показывает, как он извратил душу одной бедной женщины, которой не повезло этого монстра полюбить. Для таких юных дам, — он кивком головы указал на Тизу с Кенной, — данный мюзикл послужит уроком, так как всем известно, что женщины весьма падки на темные чары черноглазого трикстера.
Карпентер громко хмыкнул, но возражать не стал. Тиза чувствовала, что он все еще не согласен с Нэшем, но все же какой-то частью сознания он понимал, что если через искусство людей удастся убедить в том, что Чужой – зло, то это всем пойдет на пользу. Этот путь был сладким пряником, а жестокие наказания и клеймение – кнутом. И, если первое не сработает, то всегда остается вариант применить второе.
— Я уже хочу пойти! — взвизгнула леди Мелвилль, строя юношам глазки.
— Я думаю, что это будет весьма интересно, — поддержала ее Тиза, ощутив, как Карпентер недовольно напрягся. Почему-то ей нравилось его раздражать, хотя до этого она была полна решимости доказать ему, что магия ее не интересует, собственно, как и Чужой со своими дарами. Это было чем-то вроде игры – насколько у смотрителя хватит терпения, прежде чем он решит прилюдно высечь ее за грехи. Она сама презирала себя за подобный настрой, но ничего не могла с этим поделать – провокационные слова слетали с губ раньше, чем она успевала призадуматься о возможных последствиях.
— Куда ты, туда и я, — с досадой протянул Джерри, сложив руки на груди.
— Отлично, тогда я достану для вас приглашения, — победоносно улыбнувшись, сказал Уилл.
Затем беседа их перетекла в более мирное русло, став более скользящей, и аристократы не задерживались подолгу на одних и тех же темах. Они говорили о любых мелочах, предпочитая избегать политики и бизнеса, и Тиза снова заскучала. Впрочем, как и Джерри.
Однако затишье всегда предвещает начало бури, и их случай не стал исключением. В бильярдную, важно шагая, зашел лорд Каллум – высокий мужчина с угловатым лицом, длинным носом и залысиной на голове. Несмотря на гордый вид, всем было известно, что его род давно обеднел и держится Каллум на плаву только потому, что распродает свои земли приезжим, однако вел себя аристократ так, будто сама императрица Эмили Колдуин благословила его влажным поцелуем в исполосованный морщинами лоб.
— Даффи, наконец-то я могу поговорить с вами и понять, что вы из себя представляете, — проскрипел он, окидывая брата и сестру любопытным взглядом.
Тиза тут же насторожилась, а Джерри устало вздохнул.
— Ваш дед так старательно прятал своих внуков-неучей, почти не говорил о вас, стесняясь признать, что как брошенных щенков подобрал вас с улицы, — процедил он, не скрывая отвращения в своем голосе.
— Лорд Каллум, позвольте полюбопытствовать, — Уилл Нэш попытался отвадить задирчивого аристократа, — за кем вы донашиваете этот смокинг?
Но мужчина не обратил на него никакого внимания и продолжил.
— Какого это, быть детьми перебежчиков, бросивших свое королевство в час нужды? Какого родиться и вырасти на чужбине, где каждый вытирает о вас ноги?
Джерри с неохотой посмотрел на него и убрал руки за спину, чтобы никто не увидел, как он сжимает кулаки.
— Лорд Каллум, вы пьяны. Но я закрою глаза на все ваши выпады, если вы оставите нашу компанию в покое, — с напускным дружелюбием сказал он.
Тиза увидела, как Карпентер дал знак охранникам, и они уже направлялись к ним, чтобы успокоить задиру. Сама она старалась понять причину, по которой лорд Каллум их презирал. Рамполтиза знала, что для некоторых аристократов они чужие, а другие просто не знают, как себя с ними вести, но стараются быть терпеливыми. По крови они были морлийцами, но выросли на Гристоле, к жителям которого после Мятежа многие уроженцы Морли относились весьма предвзято. Отчасти, именно поэтому в Альбе и других городах острова было мало гристольцев, но было много серконцев и тивийцев, хотя коренные островитяне ненавидели и тех, и других.
— Кто знает, может, вы – шпионы, которых отправили подорвать воцарившийся после долгой смуты порядок? Предательство у вас в крови! — выплюнув эти слова, Каллум ткнул пальцем Джерарда в грудь.
Леди Мелвилль охнула и прикрыла рот ладошкой, глаза ее удивленно округлились. Уилл Нэш усмехнулся, понимая, что поведение мужчины – не более, чем позерство и способ завысить чувство собственной значимости за счет других. Тиза вздохнула и опустила глаза, озадачено потирая лоб.
— Уважаемый, да вы на дуэль напрашиваетесь, не так ли? Неужели жизнь вам настолько не мила, что хотите уйти достойно, оставив после себя… А кстати, что вы оставите после себя? У вас же ничего нет – только титул и остался, — процедил Джерри. От угрозы, проскользнувшей в его голосе, вздрогнул воздух, и Тиза поняла, что лорда Каллума спасли подоспевшие охранники.
— Сэр, позвольте проводить вас к столу? — предложил мужчина в синей форме, взяв аристократа под локоть и потянув за собой.
Лорд Каллум метал взглядом молнии, ясно давая понять, что разговор еще не окончен, но все-таки отступил, позволяя себя увести.
— Все в порядке? — поинтересовался второй охранник у потревоженных дворян.
— Да, — отмахнулся Уилл Нэш, показательно стряхнув несуществующую пыль с плеча и поправив пиджак.
Охранник кивнул и удалился следом за своим товарищем.
Тиза все еще чувствовала, как кипит в брате злость. Эффект сигаретного дыма улетучивался, и эмоции остальных становились ощутимее. Мелвилль, пусть и строила из себя напуганную птичку, в душе ждала именно дуэли, желая увидеть, как Джерард прострелит Каллуму голову. Ей это казалось забавным развлечением. А Нэш… ему была любопытна реакция Даффи-старшего на происходящее, и он с упоением наблюдал, как двигаются желваки на его лице. Он был почти что одержим им, и Рамполтизе пришлось подавить в себе резкое желание встать между ним и братом.
Затем она ощутила какое-то странное чувство и подняла на брата глаза. Он, похоже, только что осознал, что ткнул лорда Каллума носом в то, чем их самих упрекали все детство. Аристократы без наследия – пустой звук, и они с Тизой были такими, пока их не приютил под своим крылом Грэхэйм Мур. Их приданное – его собственность, а вот наследство клана Даффи утеряно навсегда – только звучное родовое имя и осталось. Джерри стало грустно от этого, и Тиза разделила с ним это чувство.
— У вас очень красивые руки и такие длинные, музыкальные пальцы, — как бы между прочим шутливо заметил Уильям Нэш, пытаясь разрядить обстановку, — на каком инструменте вы играете?
Щеки его порозовели и имело место быть мальчишеским кривляниям. Кажется, на сегодня с него хватит крепких напитков. Джерри тоже это понял, юрко убрав ближайшую бутылку с шампанским от Нэша подальше. Благо, он не заметил, а то еще отобрать попытался бы.
— Я… Разве этому не учат всех дворян с пеленок? — вопросом на вопрос ответил Даффи-старший, посмотрев на свои руки. Раньше на подобные мелочи он не обращал внимания.
— Сыграйте нам на чем-нибудь, прошу! — подхватила леди Мелвилль, хихикнув и похлопав в ладоши. Тиза мысленно потянулась к ней и поняла, что она слишком прямолинейна и недальновидна. Среди знати таким выжить трудно, но Кенна владела одним весомым преимуществом – миленькой мордашкой, а этого в сочетании с уважаемой фамилией было достаточно, чтобы почти любые двери открылись перед ней.
— Я не играю… один, — Джерри бросил на сестру хитрый взгляд. Напряжение, клубившееся вокруг него, резко спало, и Даффи-старший загорелся идеей развеселить родственницу.
— О, мне следовало догадаться, что Даффи выступают дуэтом! — Уилл Нэш широко улыбнулся и положил руку девушке на плечо.
— Нет, — тут же отрезала Тиза, дернув плечом, — мой брат и сам умеет петь, так пусть его голосовые связки составят дуэт его длинным пальцам.
Джерри цокнул языком и закатил глаза.
— Прошу, спойте! — не унимался Нэш. — Я могу встать на колени, если хотите, но я просто жажду услышать вашу игру!
— Да, Рампли… Рам… Рампоу, — поддержала его настрой Кенна, но ее язык запутался, когда она попыталась выговорить имя Даффи-младшей.
— Зови ее Тизой, так все делают, — подсказал ей Уилл, протянув сестре Джерарда раскрытую ладонь.
— Мы просим! Разбавьте этот вечер какой-нибудь песней! — Леди Мелвилль состроила Рамполтизе глазки, не беря в толк, что на девушку это не производит того же впечатления, что и на мужчин.
Даффи-младшая испепеляла брата взглядом, прекрасно понимая, что таким образом он расквитался с ней за будущий поход в театр. Однако отпираться, похоже, было бессмысленно. Тиза со вздохом встала, и вчетвером они прошли в музыкальный зал.
Когда Джерри подошел к фортепьяно и сел на табурет, разминая пальцы, Тиза почувствовала, как у нее горят щеки. Она не надеялась петь в ближайшее время и последний раз напрягала связки распевами несколько месяцев назад, в то время как Джерри пел в пабе практически каждый день. Это было нечестно по отношению к ней, но таковой была цена билетов на мюзикл, который она хотела посетить. И не только потому, что мечтала потрепать Карпентеру нервы, но и еще из-за странного интереса Уильяма Нэша и его друга-постановщика к Чужому. Написать для представления сюжет, касающийся такой щекотливой темы, совсем не разбираясь в магии, достаточно трудно. Если ты, конечно же, не еретик, который хорошо знаком с культом божества из Бездны.
Неожиданно для самой Рамполтизы Нэш оказался в ее списке подозреваемых, и она решила, что присмотрится к нему повнимательнее, когда музыка перестанет играть.
— Сестричка, ты готова?
Тиза глубоко вздохнула и кивнула. Джерри не нужно было говорить ей, какую песню он начнет играть – вместе они пели только одну.
Сперва Джерри едва касался клавиш, словно проверяя, способны ли те издавать нужные ему звуки, затем начал грубо и резко давить на белоснежные пластинки, и мелодия показалась их слушателям громкой и мрачной. Тиза поняла это по их удивленным лицам. Звуки игры начали привлекать и других, и в дверном проеме Даффи-младшая увидела Саманту с подносом в руках.
Резкая и грубая мелодия сменилась тихим проигрышем, и пальцы Джерри быстро побежали по клавишам.
Слова вспыхнули в памяти так ясно, будто она повторяла их совсем недавно. Рамполтиза выбрала момент и запела:
Странные люди, странные лица,
Мир безобразен, ты одинок,
Улицы всюду, не заблудиться,
В женщинах разных – вечный порок,
В помещение начали стекаться остальные гости, и Даффи вздрогнула, когда увидела Грэхэйма Мура с бокалом в руках. Он удивленно изогнул бровь, глядя на внуков, и сделал маленький глоток темного вина, что плескалось в хрустальном сосуде меж его пальцев. Заинтригованные пришли и Марджори Бисли с Мойной Нокс. Вторая села на диван и принялась курить элегантный черный мундштук, с едва заметной улыбкой наблюдая за игрой.
Когда ты чужой,
Лики проступают сквозь дождь
Когда ты чужой,
Никто не помнит твоего имени
Когда ты чужой,
Когда ты чужой,
Когда ты чужой...
В зале собрались все гости, и Тиза снова почувствовала, как наливаются краской щеки, но надеялась, что слой пудры скроет ее смущение от посторонних глаз.
После припева снова начался затяжной проигрыш, во время которого Тиза могла немного отдохнуть и успокоить себя. Судя по лицам, большинству гостей и слуг нравилось то, что они слышали – и только лорд Каллум, заметив на себе взгляд Тизы, хмыкнул, сложив руки на груди и отведя глаза в сторону. Даффи-младшая открылась эмоциям всех присутствующих, и по ее телу пробежала легкая дрожь, которая бывает, когда мелодия сильно западает в душу. Их наслаждение музыкой и песней загасило ее неуверенность в себе, и второй куплет, абсолютно идентичный первому, Тиза пропела еще лучше, а Кенна и Уильям не без удовольствия ей подпевали.
Под конец мелодия стала грустной. Слушатели окончательно прониклись ею, а потом она прервалась на высокой ноте, и на несколько секунд музыкальный зал погрузился в абсолютную тишину.
Джерри развернулся на своем месте, довольный самим собой, и Кенна, хихикнув, начала аплодировать ему с сестрой. Нэш не без удовольствия поддержал ее, и даже Марджори Бисли соизволила немного похлопать.
Даффи-старший встал возле сестры и, переглянувшись, они синхронно поклонились своим слушателям. Волнение отпустило Рамполтизу, и она позволила себе улыбнуться.
Грэхэйм Мур подошел к ним первым и сразу же задал Рамполтизе вопрос:
— Вначале было вибрато или это у тебя так голос дрожал? — его лицо показалось ей излишне недовольным, хотя девушка ясно чувствовала, что никаких негативных эмоций песня у старика не вызвала. Он просто снова хотел ее поддеть, и в этом он был похож на Корделию – та тоже любила жечь ее ядовитыми замечаниями, желая, чтобы Тиза привыкла и была морально готова выдержать общественное порицание и ненависть, в случае если станет ведьмой.
— Разве дрожал? — Джерри встал на ее сторону и положил руку ей на талию, незаметно пощекотав пальцами, чтобы губы сестры снова растянулись в легкой улыбке. — Я ничего такого не слышал. Все было идеально.
Грэхэйм Мур хмыкнул, но более ничего говорить не стал и, развернувшись, вернулся к беседе с Глебом Воскресенским.
— Хм, должен признать, это было довольно красиво.
Рамполтиза вздрогнула, когда к ним подкрался лорд Фаркухэр. В руках старик держал лорнет и водил взглядом по телу Даффи-младшей. Девушка сразу сжалась под его взглядом и сложила руки в замок спереди.
— Мы рады, что вы оценили, — недовольно проворчал Джерри, видя, что сестре некомфортно.
— Милая леди, а вы знаете, что я холостяк? — Фаркухэр неприятно рассмеялся. И пусть от него помимо запаха спиртного исходил лишь легкий интерес, а не похоть, Тиза все равно смутилась.
— Очень рада за вас, — с натяжкой ответила она и, переведя взгляд на мисс Нокс, подозвала ее к себе. Она знала, что Мойна – охотница за богатствами и сердцеедка с многолетним стажем, и на прием она пришла в поисках очередного влиятельного покровителя с увесистым кошельком. Что ж, для Тизы было в радость помочь двум одиноким сердцам обрести друг друга. — Думаю, ее компания будет для вас интереснее моей. Мисс Нокс более искусна…
— В пении? — перебив ее, спросил лорд Фаркухэр, разглаживая густые брови.
— Во всем, — выпустив облако дыма в лицо старику, ответила Мойна Нокс и благодарно зыркнула на Тизу.
— Ты узнала что-нибудь у Марджори Бисли? — отведя сестру в сторону, спросил Джерри.
Даффи-младшая поняла, что совсем забыла про нее и виновато опустила глаза на мраморный пол, в котором разглядела свое отражение.
— Тебе можно хоть что-то доверить? — возмутился он.
— А сам-то?! Это была наша общая задача! — прошипела в ответ она.
— Ладно. Оба виноваты, не ругаемся, — примирительно подняв ладони, отступил молодой лорд.
Джерри оглянулся, проверяя, наблюдает ли за ними кто-то, и улыбнулся Нэшу, который сидел у фортепьяно на том месте, где недавно был еще он сам. Выносить небольшую ссору на публику было плохо для репутации, а потому брат и сестра понимающе кивнули друг другу, отпустив все обиды.
— По крайней мере, охранники и смотрители делают свое дело, и никто пока не умер. К беседе со мной Бриллиантовая госпожа не расположена, но я видел, что она разговаривала с дедом, — сказал он и, поправив свой пиджак, уверенным шагом направился к Грэхэйму Муру и его златовласому собеседнику, намереваясь аккуратно выведать у них что-нибудь еще.
Тиза проводила его взглядом, как вдруг снова ощутила холодную ярость, клокочущую в груди, но принадлежащую отнюдь не ей. Даффи хотела позвать Карпентера, как это беспокойное чувство исчезло вновь.
Девушка оглянулась, пытаясь понять, с какой стороны шли эти эмоции. Вокруг бурлила жизнь: Розалия Баннистер пыталась уговорить мистера Стифэна представлять ее интересы в суде; Ричард Баррет отстраненно от всех напивался и вокруг него суетливо бегала Саманта, проникшаяся к мужчине искренней жалостью; Кенна Мелвилль и Уилл Нэш думали, как себя развлечь – поиграть в «трик-трак» или собрать компанию, рассесться у камина и заняться буриме? А лорд Каллум сидел в столовой, пил вино и приставал к служанкам.
А где же Марджори? Она ведь еще несколько минут назад была рядом и вместе со всеми слушала песню...
Тиза нашла взглядом Карпентера – как ни странно, она научилась отличать его от остальных церковников по телосложению, – и подошла к нему.
— Где мисс Бисли?
— Ей стало дурно, и она вышла подышать на улицу, — Карпентер сложил руки на груди. — Не волнуйтесь, я приставил к ней одного из своих братьев и еще двух охранников.
Рамполтиза хотела бы облегченно выдохнуть, но воздух застрял в горле. Она знала, что даже дюжина смотрителей не остановит Меченого, если среди них нет хотя бы одного шарманщика. Однако девушка не чувствовала Избранного рядом, но если он не собирался убивать Бисли на приеме, то где и когда? И собирался ли убивать вообще?
Даффи-младшая решила, что должна снова поговорить с ней. Она понимала, что совсем неинтересна женщине, но подозревала, что та все-таки печется о своей безопасности и хотя бы выслушает ее.
Накинув на плечи легкую шерстяную накидку, Рамполтиза покинула поместье и вышла во двор. Следом за ней последовал и один из охранников, который должен был гарантировать ей безопасность, однако его присутствие и эмоции лишь сбивали девушку с настроя на Бриллиантовую госпожу.
Где-то там, в ночи, что-то происходило – Даффи чувствовала это каждой клеточкой своего тела, своим существом, но все ее человеческие инстинкты по-предательски молчали.
А с неба падали маленькие звездочки первого снега, оседая на волосах.
