architect of love

Почти закончив заполнять формуляр, Роберт Дрейк почувствовал, как в кабинете патологоанатома вдруг заметно потеплело. Его ледяное сердце пропустило удар, а целая гамма эмоций, со скоростью нейрона промчавшись по лицу, оставила на губах кривую ухмылку с привкусом горечи. Не поднимая головы, он будничным тоном заметил: – Здесь нет того, что вы ищете, офицер, – вспомнив, свое первое дежурство в окружной больнице Бейкон Хиллс. Как заместитель шерифа, он же Цербер, ворвавшись в морг, попытался выкрасть очередное тело сверхъестественного существа. Но вышел облом, мутант Айсмен оказал тому весьма холодную встречу, поумерив его пыл. – После «Дикой Охоты» как-то скучно стало. Я бы сказал, даже смертей поубавилось… – Я пришел к тебе, Бобби, – виновато выдавил Пэрриш, подпирая плечом дверной косяк. То, что началось между ними с противоборства, со временем переросло в крепкую дружбу и романтическую привязанность. Мутант и мифическое существо, смело сплелись в страстном танце без опасения быть сожженным заживо или обращенным в ледяную статую. – Спустя год отсутствия? – поднял голову Дрейк, с осуждением посмотрев на Джордана. – И где же тебя носило, позволь спросить? Ты неожиданно исчезаешь. От тебя ни звонка, ни смс-ки… – Там где я был, нет зоны покрытия. – И где же это? На Северном полюсе? – Нет, в преисподней. – Что, владыка Аида призвал своего верного песика к ноге, а спустя год отпустил любимого питомца в мир простых смертных погулять? – Не говори так. Ты же знаешь, что Джордан Пэрриш мертв и до сих пор жив благодаря сущности Цербера, которому вечно суждено скитаться между мирами. – Зачем, Джордан? Зачем ты вернулся? – надсадно произнес Роберт, вставая из-за стола и подходя к нему ближе. – Я скучал, Бобби. Скучал по твоим ледяным фантастическим узорам на стекле посреди жаркого лета. По экспресс-мороженому из фруктово-молочных коктейлей и всегда холодной коле. По твоей улыбке и неизменному «остынь, приятель». Мне не хватало твоих морозных объятий и обжигающих холодом поцелуев. Мне так этого не хватало. Я по-прежнему не могу коснуться живой плоти, чтобы не обжечь… – Как и я, чтобы не заморозить, – перебил его Дрейк, – потому все еще здесь. Я тоже скучал по тебе Джордан. Так сильно, что ощущал, как собственный холод сковывает меня ледяными щупальцами, пронзая спинной мозг. Мне так не хватало жара твоего тела, пламени тлеющих угольков в глазах, теплой улыбки сопровождаемой утренним кофе, подогретым до нужной температуры прямо в твоих ладонях. А еще я до смерти скучал по нашим поцелуям – смеси перечной мяты и жгучего перца, когда ты становишься моим льдом, а я твоим огнем... – У нас мало времени, Бобби, – тихо молвил Джордан, мягко касаясь заросшей щеки Дрейка. – Сколько? – Сутки. Затем я снова буду вынужден исчезнуть. Роберт обреченно уткнулся Пэрришу в ключицу, выдавливая из себя ряд цветистых ругательств. Затем его рот с жадностью впился в горло, подбородок, скулы, найдя, наконец, любимые, чуть приоткрытые губы. Вот он, тот самый влажно-шипящий поцелуй, отдающий морозной свежестью и жарким огнем. – Нам многое нужно наверстать, – задыхаясь, произнес Бобби, через силу прервав поцелуй. – А морг для этого совсем неподходящее место, идем. Наша квартира куда лучше, – поспешно добавил Айсмен, выталкивая Пэрриша из своего кабинета. – И еще, когда в следующий раз появишься, а потом решишь вернуться в Ад, возьми меня с собой. – Это против правил, – возразил Цербер, быстро шагая рядом, – зачем тебе это? – Попробую его заморозить.