architect of love

Сколько раз сука-судьба думает с ним шутить?! Сперва пожар, шесть долгих лет медленной реанимации, потом Джерард Арджент ополчил против таких как он почти весь Бейкон Хиллс. Но самое интересное произошло потом, когда эта старая гнида перед своей смертью обнародовала списки чистокровных и обращенных оборотней, и теперь уже существующая власть устроила на них облаву. Америка считает себя гуманной страной и якобы предоставляет всем своим жителям равные права. Почему же тогда существуют резервации и гетто? Не для того чтобы сохранить генофонд и позаботиться о благосостоянии граждан, а для того чтобы выгнать коренных жителей с их исконных земель, разделить людей по расовому и социальному принципу, отгородить таких опасных особей, как оборотни, мутанты и прочий сброд от мирного населения. И дело не в том, что почти всех его собратьев согнали в специальную зону на окраине Нью-Йорка, не в том, что волки избрали его Альфой альф, поручив заниматься финансовыми и политическими вопросами всей общины. Просто Питер Хейл прекрасно понимал, что ничего уже не будет, так как прежде. Чтобы правительство там не заявляло, что делает все возможное для общего блага, волков и дальше будут притеснять, изучать, использовать, придумав однажды средство борьбы с генной мутацией. Потому что боятся. Потому что если все это выйдет из-под контроля будет война. Будет массовое обращение людей в оборотней, чтобы упрочить свое положение и приумножить силы, а затем начнется истребление противоборствующих сторон до победного финала. Но даже не это беспокоило Питера в данную минуту. Его волновало тело молодого парня, льнущее к его собственному. Хриплое дыхание и манящие губы, шепчущие его имя. Губы, что так умело и страстно ласкали его тело и лишали кислорода, припав к губам Хейла в проникновенном поцелуе. Питер буквально сходил с ума от глубины янтарных глаз тягучих, как мёд, от россыпи родинок и молодого поджарого тела, с кельтским узором на одном из предплечий. Тела, которое хотелось целовать и вылизывать сантиметр за сантиметром и одновременно раскромсать на куски, стереть в пыль, развеяв ее по ветру. Хейл еле себя сдерживал, чтобы не зарычать от чудовищной несправедливости. Как же он сейчас жаждал вырвать из груди свое глупое волчье сердце и съесть его еще теплым и пульсирующим, забрызгав обоих густой алой кровью. «Почему?! Почему?! Почему?! Это какой-то бред!» – мысленно орал Питер, продолжая мерно вколачиваться в распластанное под ним тело. Почему из всех ныне живущих на планете его волк решил выбрать именно этого парня, потенциального врага, молодого сотрудника ФБР, проникшего в его лагерь под прикрытием. Хейл почти на грани, начиная двигаться быстрее, глубже, проникновеннее, пытаясь своим членом достать до сердца Стайлза, или как его там, пронзить насквозь, сделать больно. Собственная внутренняя боль мешает удовольствию. Питер чувствует, как острые когти буквально разрывают его изнутри, скребут по ребрам, желая высвободить звериную натуру наружу. Хейл готов выпрыгнуть из собственного тела, лишь бы оказаться подальше от соблазна, в то время как лежащий под ним парень выгибается дугой, заходясь в хриплом крике блаженства. Персональный оргазм Питера похож на адскую муку, и он делает огромное усилие, чтобы просто выскользнуть из ФБРовца, а не придушить его на последних аккордах уходящего наслаждения. После он встает, подходит к окну, хватая с подоконника пачку сигарет и зажигалку. – Я все знаю, – медленно произносит Хейл, выдыхая слова вместе с дымом, – кто ты и откуда. Стайлз это твое настоящее имя? – с кривой улыбкой интересуется, Питер, спинным мозгом ощущая, как занервничал мальчишка, как всполошился, чуть привстав. – Одно из них, – слегка помедлив, ответил Стилински. – Другое мое имя – Мечислав. – Ого, даже не выговоришь. И что же ты хотел узнать, Стайлз? – Ваши повадки, обычаи, способности, средства финансирования, общий настрой, – процедил спецагент, покидая мятую постель и начиная сосредоточенно натягивать на себя джинсы. – Таковы были общие инструкции руководства, но я сам вызвался, потому что испытывал огромный интерес. – Да ты прямо танцующий с волками*, – с долей сарказма заметил мужчина. – А спать со мной, тоже входило в их инструкции? – спросил Хейл, чуть обернувшись, выдыхая из легких сизый дым. – Нет, – смело ответил Стилински, подходя к Питеру и беря из его пачки сигарету, – это была моя инициатива и к миссии не имеет никакого отношения. – Полагаю, ты узнал достаточно? – выдохнул Хейл, давая Стайлзу прикурить, – Если нет, я сейчас тебя просвещу. Бóльшая часть финансирования идет из моего кармана. Теперь об общей обстановке. Как бы ты себя повел, Мечислав, если бы оказался среди многочисленной толпы оборотней, лишенной привычной обстановки, дома, работы? Когда тебя взяли и поставили в жесткие рамки, почти оградили от всего мира, лишая свободы и независимости? Вопрос в том, что нужно властям? Уничтожить нас? Поработить и использовать? Первого варианта мы не допустим, а два других попросту неприемлемы. Так и передай своему руководству. – Ты что, меня отпустишь?! – Ну, мы же не звери, в конце концов, – молвит Хейл, жестом давая понять, что Стайлз может покинуть это место прямо сейчас. – И еще одно, об обычаях. Так, для личной информации, – с трудом цедит Питер, желая откусить себе язык, подавиться сигаретным дымом, стать немым или провалиться сквозь землю. Потому что сейчас, почти утробным голосом, с Мечиславом разговаривает его истинная сущность. – Так бывает, очень редко, когда сидящий в тебе волк выбирает свою пару. Это серьезно и на всю оставшуюся жизнь, – ломая в пепельнице окурок и возвращая голосу прежнюю твердость и сарказм. – Так что не упусти возможности задействовать весомый рычаг давления на Альфу альф – мистера Хейла. – Питер, я… – Уходи, Стайлз! *** – Ты что, вот так запросто дал уйти этому засланному казачку?! – возмущается Эннис. – Да он же со дня на день может привести сюда кучу федералов! – Его никто не тронет, приятель. Он под моей защитой, – пророкотал Хейл, впервые в жизни ненавидя свое естество, желая раз и навсегда избавиться от этих животных инстинктов. Сорвать бы с себя волчью шкуру, покромсать ее на лоскуты, а потом сжечь, чтобы больше не обращаться. – А кто защитит наших жен, детей, стариков?! – продолжал возмущаться бывший альфа. – Нас и так, считай, обложили, обнеся территорию заградительной сеткой и сделав контрольно-пропускной пункт! Мы же теперь представляем для них угрозу! – Значит, будет война, – выдавил Питер, понимая, что коротать ему свой волчий век и горько выть на луну от безысходности, когда он здесь, а Мечислав там, на стороне потенциального врага. – Ты только глянь, твой птенчик, кажется, вернуться хочет!– обронил Эннис, указывая Хейлу в сторону КПП. – А я сказал, пропустите! – доносится требовательный голос Стайлза, спорящего с охраной. – Мое место там, среди них! – Что, щенок, не все еще вынюхал?! – зло кидает Эннис, скалясь на копов. – Заткнись! – рычит на него Питер, ощутимо двинув локтем по ребрам, хмуро наблюдая за развернувшейся картиной. – Ты был прав, Хейл! – пламенно выкрикнул Стилински, схлестнувшись с ним взглядом. – Правительство не собиралось играть с вами честно! ФБР настроено тщательно изучить ваш вид, и использовать в интересах государства! Я сделал свой выбор, Питер! Пришел предупредить! Ты должен мне верить! – Сэр, немедленно вернитесь за ограждение! – пытается урезонить один из офицеров. – Нам велено усилить охрану периметра! Стойте! Там опасно! – Не для меня! – уверенно кидает Стайлз, глядя в льдистые глаза Альфы альф, пытаясь в очередной раз сломить блокаду из сдерживающих его рук. – Пропустите! – звучит зычный животный рык Хейла, заставляя дежурный конвой расступиться. *** Месяц спустя. – Раз уж мы снова вместе и между нами больше нет лжи и недосказанности, – молвит Мечислав, обнимая оборотня за талию, – сделай для меня кое-что, Питер. – И чего же ты хочешь, малыш? – цедит мужчина, потираясь носом и губами о темную макушку, вдыхая неповторимый аромат своей пары. – Укус Альфы, – выдохнул Стайлз, смело посмотрев в глаза Хейлу. – Хочу быть таким, как ты. – Это серьезный шаг, Мечислав. И... я, в общем, не против, – пожав плечами, ответил оборотень, нежно лаская линию предплечья с кельтским узором. – Вот только с этой красивой татуировкой придется попрощаться. – Почему? – В свое первое обращение ты вернешься в этом мир кристально чистым. Никаких шрамов и наколок. Конечно, можно снова все набить и выжечь огнем, но тебе будет очень больно. Советую заранее меня предупредить, прежде чем ты решишься на это сумасшествие, чтобы я в кратчайшие сроки оказался на противоположном конце земного шара, – с кривой улыбкой, заметил Хейл. – Зачем? – Чтобы не слышать твоих душераздирающих воплей и не свернуть шею тому, кто решится на подобную услугу. Все еще хочешь укус? – спросил Хейл, глядя, как Стайлз озадаченно прикусил нижнюю губу. – Да, – с небольшой заминкой уверенно ответил Стилински, вжимаясь всем телом в своего любимого Альфу. – А если почувствую ностальгию, куплю себе тату рукава. ___________________ * «Танцующий с волками» – фильм Кевина Костнера, в двенадцати номинациях получивший семь «Оскаров».