Когерентность

      Технологии Има утеряны — вещал каждый уважающий себя источник. И тем не менее, Юн в последние дни только и успевал знакомиться с их «утерянным» наследием.       Гигантский саркофаг не стал единственным открытием за этот вечер. В пол перед ним был вмонтирован метровый каменный блок — транспортная плита. Юн назвал её про себя «телепортом». Она находилась в связности с такой же плитой в квартире Юна в Оннес Таде. Её встроили под паркет в спальне — так сказала Ран Кле Хинн.       В Оннес Таде.       Дома.       Она подготовила всё к их возвращению.       Юн много думал о том, что будет, когда они окажутся «на свободе». Но он не мог представить, что каждое утро им обоим нужно будет возвращаться в жилище древней. Замок в ущелье внезапно стал вторым домом — для него и для Дерека.       Как расценивать этот подарок, Юн не знал. Сколько ещё таких тайных резиденций раскидано по миру? Быть может, десяток? В любом случае это был широкий жест со стороны госпожи Ран.       Но это ещё раз напомнило Юну о том, что в его доме, в его холостяцкой норе, в его святилище за эти месяцы кто только не побывал. Что теперь дом нашпигован датчиками, камерами, глушилками или ещё чем похуже. Таков был стиль Ран Кле Хинн: техника — вместо магии и дара, вместо заклинаний — исходные коды.       Её демонстративное отличие от ночного сообщества было почти вульгарным. Как много в её имидже было создано специально, искусственно, для отвода глаз? Чем больше Ран Кле Хинн открывалась, тем сильнее Юн сомневался в каждом её слове. А чем больше сомневался, тем глубже увязал в паутине её речей. И это были не липкие шёлковые нити, а математически выверенная инженерная конструкция.       Паучиха не собиралась отпускать добычу.       Сам ли целитель, или его уникальный спутник, или они оба представляли большую ценность для древней. Настолько большую, что она решила и дальше держать их как можно ближе к себе. На коротком поводке.       Как она собиралась использовать сей живой ресурс — ещё предстояло выяснить.       После короткого перерыва на еду, в самый тёмный час ночи леди Ран позвала их снова — на встречу с истиной и ложью, чтобы ещё туже опутать своей паутиной. Её что-то подгоняло, и Юн сомневался, что это был риск потерять акему.       Полумрак библиотеки нависал как осязаемое нечто — так, что по дороге к читальной зале хотелось раздвигать его руками. Ран Кле Хинн ждала на двухместном диванчике, среди пухлых подушек с тяжёлыми золотыми кистями. Дерек присвоил обитый шёлком буковый стул и разлёгся на затёртом, но всё ещё роскошном письменном столе, положив голову на локоть. Юн сел рядом с ним, на столешницу, и скрестил ноги под собой.       Так он сидел бы у себя дома. Ран Кле Хинн и бровью не повела, лишь устроила поудобнее свои длинные, худые ноги с острыми коленями. Кажется, он и правда был дома.       Такое чувство она хотела у него вызвать?       — Придётся зайти издалека, — начала леди Ран. — Около тридцати лет назад я заметила странные колебания на рынках акций в металлургическом секторе. Мои аналитики тоже их заметили. Тогда я была заинтересована в инвестициях, поэтому решила разобраться. Но всё осталось туманным. Мои прогнозы, обычно вполне точные, давали сбой. С тех пор.       Деньги? Юн вздохнул почти с облегчением. Хотя бы что-то понятное. В привычном ему мире всё начиналось с денег и ими же заканчивалось.       — Прошло несколько лет, — продолжала она. — Мне то и дело попадались на глаза новые фонды, госконтракты, крупные транзакции, на которые вскользь обращал внимание финнадзор. Они не выглядели связанными друг с другом. Они не приносили мне убытков, и я просто наблюдала. Я привыкла наблюдать и запоминать.       Юн наклонил голову и всмотрелся в лицо древней. Всего полгода назад теневой траффик родного Оннес Тада казался ему чем-то весомым. Он старался урвать крупицу тех залитых кровью и алкоголем денег, и его это устраивало. Для Ран Кле Хинн всё это было лишь цифрами в отчёте. Она наблюдала за миллиардами как за проточной водой, и они столетиями вытачивали её угловатые, жёсткие черты.       — Новые организации и проекты появлялись из ниоткуда и пропадали бесследно, — Ран Кле Хинн улыбалась, — политические события выглядели как обычный передел влияния. Поправки в фундаментальных соглашениях Совета казались исключительно логичными, как и всегда. Я подписывала их. Если бы не те акции, кто знает, обратила бы я вообще на всё это внимание? Так прошло десять лет.       Говоря, леди Ран расправляла блестящую бахрому кистей, ровно укладывала кручёные нити. Юн смотрел на их подрубленные концы и слушал, как она выстраивает фразы, упрощает глобальные события до предельной краткости. Выдаёт только то, что необходимо. Замечал ли это Дерек? Дерек многое замечал. Если бы он мог читать Ран Кле Хинн так же лихо, как своего целителя…       Леди Ран сверкнула глазами, и Юн невольно сощурился.       — А затем, мастер Лэй, тихо, абсолютно бесшумно в мире возникла новая, незримая сила. И пока что она хочет оставаться такой. Не совсем незримая, разумеется — налицо действия и последствия. Но не связи между ними. Связи сокрыты. Повторюсь, эта сила не приносит мне убытков. Потому что она шире — намного шире, чем моя личная сфера влияния.       Неужели что-то могло быть шире? Юн улыбнулся. Она ответила на улыбку.       — Показать свою осведомлённость и, тем более, заинтересованность в этом вопросе я не могу. Я до сих пор не знаю, кто за этим стоит. Попросить помощи не могу тоже. Каждый член Совета Эхилай, каждый участник людских ассамблей и содружеств может быть узлом в паутине, а я не имею права разбудить паука. Паук пока не знает, что я наблюдаю. Хотя бы в этом я уверена.       — Приехали. Мировой заговор, — скептично протянул Дерек, потерянно смотря на антикварную настольную лампу с зелёным плафоном. — Мне уже интересно, как ты свяжешь это с нами.       Ран Кле Хинн засмеялась, скорее всего, искренне.       — А в чём сила этого незримого паука? — спросил Юн.       — В охвате, мастер Лэй. Денежный поток огромен. По моим оценкам, он превышает ВВП всего Западного содружества.       Юн прикусил губу. Он понятия не имел, о скольких нулях идёт речь. Но явно о запредельных суммах.       — Омут вбирает в себя всё, — леди Ран говорила вкрадчиво, почти нараспев. — Незаконная торговля кровью. Организованная преступность. Пожертвования. Махинации с гуманитарной помощью. Некоммерческие организации. Секты. Научные институты. Терроризм, бум! — она изобразила взрыв и хищно прищурилась, — и конечно, фонд противодействия этому же терроризму. У каждой из этих отраслей есть имена и должности. Они не знают друг о друге и не знают, на кого в самом деле работают. Звенья, звенья, ещё раз звенья длинных и толстых, и тонких, сильных и слабых, и всяких прочих цепей. А центрального звена — как будто нет. Но я точно знаю — оно, или они, сидят в Совете Эхилай.       — Почему в Совете? — спросил Юн, вытягивая ногу.       Слушая Ран Кле Хинн, он не заметил, как затекли мышцы. Тысячи иголок вгрызлись в его стопу, и он поморщился, разминая её.       — Из-за Схириса. Пять лет назад была запущена глобальная система наблюдения — спутники «АНАТ». Разработчикам ставили палки в колёса, но в итоге спутники вышли на орбиту. И стало видно, что около пустоты древнего барьера появилась активность. Но не те невинные исследования, что утверждались в Совете. Да, вырос крупный научный комплекс, и у него есть все права там быть. Технологии идут вперёд. Никто не может запретить изучать историю. Так вот, они там не только изучают.       Ран Кле Хинн поднялась на ноги и начала неторопливо расхаживать по библиотеке, заведя руки за спину.       — Они строят портал, если говорить упрощённо. На это идут баснословные деньги. Разумеется, он спрятан. Не нужно быть большого ума, чтобы понимать — только верхушка Совета может позволить себе посягнуть на Схирис. Только там знают о существовании аксионных мембран. Я уверена, что это и есть цель.       — Для чего? Получить контроль над эхилай? — подал голос Дерек.       Юн был рад, что он рядом, за спиной. Он ощущал всей кожей, что Дереку было глубоко наплевать на любые тайны, заговоры и секты, даже если бы прямо перед его носом решался вопрос о свержении всех правительств. Последний огонёк благоразумия — как бы странно это ни звучало в адрес акемы — среди тысячелетних интриг, власти, роскоши и тревоги.       — Для всего, мистер Коннери. Во-первых, мембраны Ана Нахени — это прорыв в науке. Бесчисленные патенты на новые технологии? Легко. Ломаете головы над сверхпроводниками? Вот, возьмите — высокотемпературный сверхпроводящий сплав. Или пресловутые нейрокорректоры. Вряд ли их станут использовать для лечения. Что мы получим? Управляемый кризис. Управляемое падение валют, смену режимов, войны. И да, нельзя забывать: под землёй Схириса лежит потенциальный контроль над даром.       — Жуть, — поёжился Юн.       — Никому из ныне живущих не хватит знаний, чтобы работать с мембранами, — уточнила она, — но хватит сил, чтобы их повредить. Преднамеренно или же по незнанию — будет неважно.       Ран Кле Хинн обладала талантом говорить так, что реальность казалась бредовым сном: моргнёшь, и рассеется, будто и не было ничего. По телу прокатилась дрожь, и Юн почувствовал, как Дерек придвинулся ближе. Заземлял.       Леди Ран больше не улыбалась. Её лицо было мрачнее грозовых туч над океаном.       — Это может привести и однажды приведёт к гибели всех Има и эхилай, — сказала она, и в её глазах словно сверкнула молния.       Слепящая вспышка правды высветлила, выбелила тёмные углы цивилизации и прогресса. Там роились чудовища.       Дерек молчал и думал о чём-то явно недоступном для понимания. Он не выглядел ни встревоженным, ни озадаченным. Безразличным не выглядел тоже. Юн понимал только одно: он принимает всё как есть и никак это не оценивает.       Его собственные мысли неслись как селевой поток. Он кое-как разгрёб их последствия и спросил:       — Что именно вы хотите сделать на Схирисе? Разрушить портал и тот научный комплекс? Но это не поможет.       — Не поможет, — кивнула Ран Кле Хинн, — я должна попасть в столицу. И заново запустить защитную систему континента. Восстановить тот барьер, который тысячи лет разделял два мира.       — Я понял. Спасти свою шкуру и заодно мир, — Юн провёл ладонями по лицу и взъерошил волосы, пытаясь осмыслить это безумие. — Что ж…       — Я полагаю, ты в курсе, как это сделать? — задал вопрос Дерек. — Понятно, что среди Има нет тех, кому ты можешь доверять и взять с собой. Но смотри: ни я, ни Юн ничего не смыслим в вашей древней технике. И мне кажется, перезапуск всех систем требует куда больше усилий, чем починка одного медблока. Не так ли?       — При этом, вы тащите нас с собой не из альтруизма, — добавил Юн.       — Это точно, — согласилась леди Ран, — Я сама ещё не во всём разобралась. Но мне точно не помешает целитель. Равно как и тот, кто носит метку прародителя.       Дерек потянулся, встал из-за стола и отошёл к одному из стеллажей.       — Как мы вернёмся обратно? — поинтересовался он, рассматривая корешки книг.       — Хороший вопрос, Коннери. Но вторичный. Корабли Има, отстроенные на верфях Ан’Ло, могут пролететь через барьер. Так или иначе, дорога обратно — всего лишь вопрос времени. Если всё получится, оно у нас будет.       Юну уже не в первый раз казалось, что он попал в сценарий боевика. Только в них жалкая кучка энтузиастов могла отправиться в самое пекло и вернуться с успехом. Да здесь был нужен целый взвод обученных бойцов! И он был уверен, что леди Ран это по карману.       Он прекрасно понимал, как могут выглядеть руины возрастом больше трёх тысяч лет. Деревья, проросшие сквозь механизмы и коммуникации. Метровые слои грунта поверх дорог, площадей, дворов. О каком перезапуске можно говорить, если они не смогут найти дверь в главный узел?       Ран Кле Хинн не могла быть настолько недалёкой.       Что с ней не так? — подумал Юн, а вслух устало спросил:       — Что не так с нашим обществом? Има жили с этими технологиями тысячи лет, — он развинчивал малахитовую ручку с золотым узорным пером, — почему же они себя не переубивали?       Он вытащил полупустой чернильный картридж и рассмотрел его, но тот ничего ему не поведал о своей хозяйке.       — Они это и сделали. Когда остались без дома и забыли о том, кто они есть, — холодно ответила Ран Кле Хинн. — Почему этого не случилось раньше, на Схирисе? Знаешь, когда в центре твоей столицы спит бог, это стимулирует… Здравый смысл.       — Кстати, Ран, — обратился к ней Дерек, — а ты не боишься, что мы можем… Случайно разбудить Аату, пока перезапускаем систему?       Ран Кле Хинн фыркнула.       — Нос не дорос. Нельзя просто так взять и разбудить бога.