***
Острая боль охватывает всю ногу, иголками врезаясь в сплетение нервов. Сокджин хватается за свою ногу и не может сдержать крика боли, тут же прикусив губу. В кромешной тьме и из-за слабого фонарика, он не смог увидеть глубокую яму, свалившись в неё. На крик тут же оборачивается Джун, шедший чуть впереди и срывается к своей омеге. Джин скулит, кусая губы, когда Намджун с особой осторожностью вытаскивает его из ямы. Посадив Чона осторожно на землю, Ким присаживается напротив и аккуратно, чтобы ещё больше не навредить, начинает осматривать пострадавшую правую ногу, слыша болезненное шипение сверху, и ощущает, как сердце его от этого сжимается. — Это выглядит весьма серьезно. Похоже на растяжение, но я не уверен. Тебе нужно срочно в больницу. И никаких «но», это даже не обсуждается. Чимина обязательно найдут, поэтому не переживай, сейчас тебе нужно позаботится о себе, – Намджун поворачивается к омеге спиной, предлагая этим забраться ему на спину. — Намджун… — Я же сказал, что… — Я люблю тебя. Намджун застывает, услышав эти слова, произнесённые сиплым голосом, с нежностью и искренностью, а Сокджин забывает как дышать. Эти слова, это признание слетело с его губ прежде, чем он смог всё обдумать. Просто ждать уже не было мочи, просто сердце вопило о своих чувствах, просто требовало их сказать, хоть и так всё давно понятно. Но даже сейчас ему не дают ни о чём подумать. Чужие губы резко оказываются на своих, сминают ласково, а большие ладони оглаживают порозовевшие щёчки. Джин прикрывает глаза, полностью отдаваясь этому поцелую, этому вихрю чувств, затянувшему их двоих. — Люблю тебя, Принцеска, – шепчет в губы Ким, оставляя на них ещё один поцелуй, – но сейчас нам лучше поспешить. Джин кивает согласно и, с помощью альфы, забирается на его спину, обхватывая руками за шею, пока Джун аккуратно поддерживает его за бёдра. В груди Джин ощущает тепло и трепет, хоть боль в ноге становится ещё сильнее, но ласковые поглаживания по бёдрам и любимая улыбка с ямочками забирают всё эту боль, даря лишь трепет. Вдыхая любимый аромат яблока с корицей, Джин по-настоящему ощущает себя счастливым. Джун ощущает себя также, заполняя лёгкие дурманящим ароматом жасмина.***
— Чонин-а, всё будет хорошо. Мы обязательно найдём Чимина, – Хосок омегу за талию обнимает, успокаивающе поглаживая по пояснице сквозь бордовую толстовку, освещая им путь фонариком. Ким прижимается к боку старшего, пытаясь улыбнутся, вот только не получается, и он утыкается лбом в его плечо. Почувствовав не самое лучшее настроение омеги, Хо останавливается. Разворачивает к себе лицом Чо и улыбается нежно, ладонями поглаживая по открытой шее, и выдыхает облегчённо, когда омега расслабляется в его руках и льнёт к нему и тычется губами в уголок губ. Хосок младшего притягивает к себе ближе и целует мягко. Поцелуй со вкусом тягучей карамели и дурманящей ванили под полной луной, виднеющейся над кронами деревьев. Если рядом есть любимый человек, если он поддерживает тебя и дарит свою любовь, то никакие беды никакие беды не страшны, как бы банально и пафосно это не звучало. Хосок всё это дарит омеге, поэтому противное чувство в груди притихает и Чонин-а улыбается по-настоящему искренне.***
Тэхён вновь чертыхается, когда в очередной раз спотыкается из-за ещё одной вспышки боли в животе, которые преследуют его уже второй час их пятичасовых поисков. И все эти пять часов оказались безрезультатными, а страх за друга растёт с каждой минутой, охватывая сознание. На злобное шипение, вмиг оборачивается Гук и срывается с места, подбегая к своей паре, подхватывая за пояс. — Тэхён-а? – с беспокойством зовёт Чонгук, проводит ладонью по лбу, с ужасом понимая, что он горячий и в испарине, – Тэхён! — Всё в порядке, Гуки, со мной всё хорошо, не волнуйся, – хрипит Тэ, слабо улыбаясь и чуть не падает на подкосившихся ногах, но Чонгук его крепко к себе прижимает, – Давай продолжим. Мы должны найти Чиминни, мы должны. — Тэхён, – серьезно, строго, с нескрываемым беспокойством, – у тебя жар, а это не шутки. Поэтому мы сейчас же идём обратно, а после и я отвожу тебя домой, где буду лечить тебя. И это не обсуждается, – Чонгук бережно убирает мокрые прядки волос со лба и прижимается к небу губами в нежном поцелуе. Тэхён пытается как-то возразить, возмутится, но новая намного сильнее вспышка боли его прерывает. Он чуть ли не пополам сгибается от резкой боли в животе. Перепуганный и обеспокоенный Чонгук вмиг подхватывает омегу на руки, прижимает к себе крепко и вновь целует в лоб, щёчки, носик и трепетно прижимается к любимым губам. Ощущая сладкий шоколадный аромат своего истинного, у Тэ голова кружится, и он прячет своё личико на груди у Гука, глубоко вдыхая его аромат.***
Юнги яростно пинает траву под ногами, матерится грязно и кусает губы в кровь, зрение всё сильнее напрягает и развивает ночную тьму светом фонарика, который с каждым часом становится всё тускнее, напоминая, что батарейка в нём не вечна. Юн разбить го хочет о ближайшее дерево, но понимает, что без этой железяки не стоит даже пытаться искать в кромешной тьме, где время перевалило уже за три ночи. С начала поисков прошло уже больше шести часов, альфа обошёл почти весь лес, но нет никаких результатов, ни единой зацепки где же может быть Чимин. Поднявшийся ветер нещадно терзает оголённые участки кожи, не спрятанные под совсем тоненькой чёрной футболкой. Но ему всё равно на это, он руками отодвигает от себя ветки разросшегося кустарника с шипами, царапая кожу, и выходит на ещё одну узкую тропинку. Внимательным взглядом осматривается вокруг себя, подсвечивая фонариком, и удручённо выдыхает. Вновь ничего не обнаруживает. Вот только на душе не спокойно, а сердце замирает, когда он замечает по другую сторону дорожки глубокий овраг. Лёгкие будто в тисках сдавливает, не давая нормально вдохнуть воздух, и Мин задерживает дыхание, когда ближе подходит к краю, направляя вниз фонарик. Там внизу, в ворохе листьев и веток, в свете уже совсем тусклого фонарика виднеются рыжие волосы, покрытые грязью. — Мой Чимини…