***
— Юнги, Чимин очнулся, – слышится радостный голос на том конце провода, а Юнги вмиг выпрямляется, вскакивая на ноги. — Скоро буду. Кидает короткое и несётся в прихожую. Тапки летят куда-то в сторону, а Мин дрожащими руками пытается зашнуровать свои кроссовки. Но через пару секунд он плюёт на это дело и, схватив с вешалки курточку, выбегает на улицу. Руки начинают трястись ещё больше, когда он открывает машину и садится на водительское сидение. Ключи всё же выпадают из не слушающихся пальцев, а альфа бьёт кулаками по рулю, приложившись об него ещё и лбом. Глубокий выдох и задержка дыхания на пару секунд. В мыслях полный хаос, каша целая из мыслей, но Юн цепляется за одну единственную «Чимин очнулся» и берёт себя в руки. Громкий выдох срывается с искусанных губ и Юнги наклоняется вниз, нащупывает там упавшие ключи и поднимает их. Вставляет их в нужное отверстие и поворачивает. Нога вдавливает педаль газа, и машина срывается с места. Чимин очнулся. Его малыш открыл глаза, он вернулся. Юнги чувствует эйфории в душе, сердце его безумно колотится, а с губ не желает сходить счастливая улыбка. Вот он сейчас приедет в больницу, ворвётся в палату к своему омеге, где на кровати будет сидеть его парень, а как только увидит альфу, улыбнётся и прохрипит желанное «Юнги-я, я так скучал». Мин скучал не меньше. Он с ума сходил каждый день от волнения, от осточертелого ожидания хоть чего-то, отчего тошнило часто и просто хотелось разреветься. Разревется как маленькому, заходясь в громких всхлипах и размазывая солённые слёзы по лицу. И Юнги плачет, по щекам его скатываются слёзы. Но Это слёзы счастья, долгожданного счастья, облегчения, безудержной радости. Чимин очнулся. Юнги рукавом вытирает своё мокрое лицо, когда паркуется на подземной парковке больницы и выбегает из машины, захлопнув дверью, на ходу включая сигнализацию. Вот он врывается в холл, пугает молоденького бету за стойкой регистратуры, и несётся к лифтам. Ожидание нервирует, заставляет заламывать пальцы и кусать губы. Но вот двери наконец-то открываются, и Мин влетает в кабинку, нажимает на кнопку с цифрой «пять». Лифт подымается ужасно медленно, а Юнги пытается дышать ровно, вроде получается, но бешено стучащее сердце успокоить никак не удаются и парень просто вылетает из кабинки, как только двери открываются. Бежит в почти что конец коридора и замирает возле двери с табличкой «палата номер 526». Вдыхает глубоко и резко выдыхает, хватаясь пальцами за ручку двери, и резко открывает её. Вновь всё та же одинокая палата, с белыми стенами, потолком и полом, с бежевыми занавесками на окне и большой кроватью посреди помещения. Вот только в этот раз всё по-другому. В этот раз нет противного писка аппарата жизнеобеспечения, его тут уже просто нет, вместо него к Чимину подключена обычная капельница. В этот раз Чимин не лежит безвольной куклой на белых простынях. В этот раз он сидит, оперевшись спиной, под которую просунута подушка, о спинку больничной кровати, и смотрит своими карамельными глазами на него, Юнги. Мин не выдерживает, срывается с места, подбегает к кровати и заключает слегка вздрогнувшего омегу в объятия. Гладит ладонью по рыжим спутанным волосам, по всё той же белой повязке на затылке и спине сквозь больничную рубашку. Гладит, бережно прижимает к себе и не переставая шепчет на ухо «Спасибо. Спасибо тебе, что очнулся, что открыл глаз. Спасибо, Чиминни. Я так скучал. Я так сильно люблю тебя, малыш». Маленькие ладошки упираются альфе в плече и слабо отпихивают, а Юнги отстраняется, смотрит влюблённым взглядом в родные глаза и вздрагивает. Чимин смотрит на него испуганно, словно забитый в угол щенок, всё ещё пытается отпихнуть от себя альфу и взглядом бегает по палате, поджимая губы. А Юнги отстраняется полностью, а после и вовсе пошатывается на подкосившихся ногах, потому что … — Кто Вы? Мы знакомы? Я не помню Вас. Я ничего не помню.Глава 30: Неужели он...?
21 декабря 2018 г. в 22:00
Бесконечный поток цифр, счетов и отчётов, совершенно разные диагнозы и последующее их лечение. От мелкого сплошного текста во всю страницу уже рябит в глазах, они пекут и покраснели. Усталый сонный выдох срывается с сухих губ, а бумаги тут же откладываются в сторону и омега сладко потягивается на скрипучем стуле, отчего противный скрежет разносится по пустому больничному коридору. Мужчина промаргивается, прогоняя сухость в глазах и разминает затёкшую шею. Настенные часы показывают начало первого ночи, а омега вздыхает ещё более устало, потому что на столе разложены две стопки из папок: первая, которая намного больше, — уже законченные дела пациентов, а вторая, в которой осталось всего три папки, — то, что ещё нужно доделать.
— Ну что ж, Чан Рюичи, тебе осталось не так уж и много, – сам себя утешает медбрат и встаёт с ненавистного скрипучего кресла, – Хочу кофе. Желательно литр. Желательно дома, укутавшись в плед.
Рюичи качает головой и направляется в конец коридора, где находятся пара автоматов с закусками и напитками. Звук глухих шагов разносится по пустому коридору, отбивается от белых стен и противно отдаётся в голове уставшего, раздражённого и сильно желающего спать мужчины. Всё это у него на лице отпичатывается и вновь усталый выдох рвётся наружу. Подойдя к автомату с напитками, Рю быстрым взглядом пробегается по предоставляющемуся ему выбору и останавливает его на баночке с капучино. Быстро закинув в определённое отверстие пару монет, омега нажал кнопку шесть и стал с нетерпением наблюдать, как пружина раскручивается, пропихивая вперёд баночку и… застывает. Грёбанный автомат вновь закинило.
Рука уже сжимается в кулак и подымается вверх, чтобы как следует вмазать обнаглевшей железячке и уже почти достигает своей цели, как её перехватывают чужие длинные пальцы. Рю икает от испуга и резко поворачивается, чуть не впечатавшись носом в крепкую грудь мужчины. Сверху раздаётся смешок, заставивший прошипеть проклятия его обладателю. Вот только и дальше ругаться Чану не дают, перехватывают пальцами другой руки нежно за подбородок и вздымают голову вверх.
— Опять имущество больницы решил попортить, а, медбрат Чан?
— Это «имущество» отказалось отдавать мне мою баночку с кофе, вот я и хотел её достать самолично, доктор Пак, – фыркает омега и взгляд отводит, хотя улыбку сдержать не может, когда на его щеке оставляют нежный поцелуй, а после и вовсе отпускают.
Пара секунд, несколько точных ударов об железную обшивку автомата в нужных местах и баночка капучино красуется в руках довольного Рюичи. Чан баночку из рук альфы вырывает, открывает тут же и делает большой глоток, жмурясь от удовольствия. Ох, как же долго он ждал этого момента. Справа раздаётся слегка раздражённое покашливания, заставляющее оторваться от кофе и перевести взгляд на сложившего на груди руки Чжечана.
— Ну и где же моя благодарность? – хмурится Чже, а омега посмеивается, вновь припадает губами к баночке и в один глоток допивает всё содержимое.
Жестянка точным кидком летит в мусорку, а пальцы ловко цепляются за ткань белого халата на груди у альфы. Рывок на себя и вот уже омежьи губы припадают к губам Чже и сминают те в напористом поцелуе. Альфы ухмыляется довольно сквозь поцелуй и притягивает парня ближе к себе, сжимая его тонкую талию сквозь слои одежды и жалеет, что они сейчас не дома, а в коридоре больница, а так бы он уже давно разложил бы эту нестностного омегу, который уже вроде как взрослый тридцатилетний мужчина, а ведёт себя как школьник порой, разложил прямо на своём рабочем месте. Хотя кто им собственно мешает…
Специальный браслет, который имеется у всего персонала больницы, чтобы через них следить за состоянием больных, с которыми, если что случится, браслет им тут же сообщит, пикает и на нём светится номер палаты. Чжечан со стоном досады отрывается от любимых губ и с раздражением смотрит на свою левую рук. Его лицо тут же меняется, о хмурится и судорожно выдыхает. На браслете мигает номер 526 — номер палаты Чимина. Рю замечает это и мягко прислоняется губами к щеке своего мужчины, сжимая в поддержке его плечо пальцами.
— Поспеши, дорогой, это может быть серьёзно, – говорит омега и улыбается ободряюще.
Пак кивает, улыбается криво и срывается с места.