True love

— Ублюдки! – слышится знакомый грозный голос, и в следующую секунду Ёндже уже лежит на земле, а Хо разминает ногу, которой и заехал альфе по башке. — Ты как всегда вовремя, Хорс, – усмехается Шуга, обнажая свои окровавленные зубы, после ещё шире улыбаясь, заметив и Мона, который уже уверенным шагом направляется в сторону избивающих Гука парней.       Переглянувшись, друзья направляются на помощь Монстру, который уже яростно избивает одного из нападавших.       Удар в колено, затем в живот и контрольный пинок по рёбрам — последний из банды Ю валяется на земле. Трое парней тяжело дышат, переглядываются между собой и громко смеются, с облегчением и искренностью. Они вместе, как и раньше, каждый друг за друга, каждый готов пожертвовать собой, чтобы защитить своего друга. — Ребят, я конечно понимаю, что сейчас не самое подходящее время портить трогательный момент, но нужно валить отсюда, пока школота ментов не вызвала, – хрипит Шуга, сплёвывая кровь на землю и тут же морщится, ибо разбитую губу неприятно тянет от каждого движения во время разговора. — Шуга истину глаголет. Валим, парни! – голосит Хоуп, подхватывая с Джуном еле держащегося на ногах Гука, у которого весь мир кружится.       Схватив валяющиеся рюкзаки, Шуга спешит следом, слыша раздающийся школьный звонок и крича парням поторапливаться. Идти к машинам слишком рискованно, ибо те припаркованы как раз напротив выхода из школы, поэтому они направляются на задний двор школы, к спортивному стадиону. Усадив младшего на ступеньки, хёны рассаживаются по бокам, пристально смотря на поникшего Гука. — На, – говорит Шуга, протягивая мелкому бутылку с янтарной жидкостью, которую только что вынудил из своего рюкзака. — Что это? – не понимающие интересуется Гук, недоверчиво поглядывая на бутылку в руке хёна. — Шуга, это что, вискарь? Откуда он у тебя? – тут же оживляется Хо, выхватывая из протянутой руки бутылку. — Вернее, вопрос — как ты его в школу протащил? – подключается хмурившейся Мон, забирая алкоголь из рук Хосока. — Как и откуда — сейчас не это важно. Отдали сюда, – выхватив бутылку, Шуга подносит её горлышко к носу мелкого, заставляя того вдохнуть резкий запах дорогого напитка.       От этого специфического аромата Гук тут же кашляет, мотая головой. В глазах сразу проясняется, а голова перестаёт кружиться, чем несказанно радует своего хозяина. Подняв вымученный взгляд на парней, Гук виновато улыбается им, понимая как он виноват перед ними. Ведь, если бы он сразу же решил проблему с этим Минки, всего бы этого не было. Хо не красовался бы фингалом под глазом, Мон бы не морщился от рассечённой скулы, а Шуга бы не светил разукрашенным лицом. В этом всём виноват лишь Гук. — Простите, парни. — Если продолжишь, то я тебе добавлю. Лучше скажи причину, за что это всё? – хмурится Юнги, и отпивает небольшой глоток виски из бутылки, что до сих пор держа бутылку в руке и требовательно смиряет Гука взглядом.       Ещё двое требовательных пар глаз устремляются на Чона, ожидая его ответа. Гук не хотел, чтобы о той злополучной истории, с которой всё началось, и которой всё могло и закончиться, узнали ребята. Ему стыдно перед ними, а самое главное — ему стыдно перед Тэхёном. Эта почти недоизмена каждый день напоминает альфе всё новыми фактами о том, что могло произойти. И сейчас Гуку даже больно вспоминать о том чёртовом дне. Но надо, надо всё рассказать парням, за что же им всё-таки так досталось. И Гук рассказывает, запинаясь, шипя от боли в разбитых губах, но всё же рассказывает. О том, как этот Минки пристал к нему в коридоре, из-за чего они с Тэ тогда две недели были в ссоре. После рассказал, как всё тот же Минки вновь пристал к нему спустя почти месяц затишья, но тогда пришёл Тэ и поцеловал младшего на виду у разозлённой омеги. А потом поведал, как тот на следующий день подсыпал ему возбудители и сам принял какие-то таблетки, после чего ему задурманило разум и охватило резкое возбуждение. Он даже рассказал, как чуть не сорвался, но слова Тэ его остановили. — Парни, Тэхён сказал, что верит мне, что доверяет и знает, что я никогда ему не изменю. Он доверяет и верит мне. Именно эти его слова тогда и не дали мне совершить самую страшную ошибку в моей жизни. Я… Я очень благодарен ему за верность. Ведь я так же верен ему.       Парни внимательно слушали младшего, не перебивая, и после окончания его рассказа никто не мог ничего сказать. Все были поражены услышанным и теперь между ними повисла неловкая тишина, каждый обдумывал слова Гука, восхищаясь его преданностью и силой, нет, не физической, а моральной и душевной. Но тишина длилась недолго, ведь буквально через несколько секунд слышится охрипший голос омеги, разнёсшийся по всему стадиону: — Болван! Придурок! Идиот! – не переставая, повторяет Тэхён, уверенно спускаясь вниз по лестнице к подскочившему на ноги Гуку.       Тэ, не жалея, бьёт своего альфу по плечам, не забывая при этом обзывать его всеми известными ему обзывательствами. Но того, что он сделал после, не ожидал и сам Гук. Омега вцепляется в его курточку дрожащими руками и утыкается лицом в его грудь и надрывно рыдает, громко всхлипывая и содрогаясь всем телом. Гук опешил: он впервые видит Тэхёна в таком надломленном состоянии. Всегда сильный и заводной омежка, который всегда говорил то, что взбредёт ему на ум, сейчас не сдерживаясь плачет на его груди. И виной этому снова является Чон. Не менее дрожащими руками брюнет осторожно приобнимает Ви за плечи, а когда тот начинает ещё громче рыдать, уже крепче прижает к себе хрупкое тело, успокаивающе поглаживая спину. — Идиот… Ты хоть знал… Как я переживал за тебя… – сквозь частые всхлипывания хрипло шепчет Ви, легонько отстраняясь от крепкой груди парня, и уверенно заглядывает в его глаза. — Тэхён-а, прошу тебя, прекрати плакать. Я не могу смотреть на твои слёзы. — Их виной являешься ты, бестолочь, – совершенно беззлобно бурчит Ким, вновь укладывая голову на грудь альфы. — Прошу, пообещай мне, что больше ты никогда не будешь от меня ничего утаивать. И самое главное — пообещай, что будешь беречь себя. Я не смогу пережить, если с тобой что-то случится. — Обещаю, больше никаких тайн и чрезмерная осторожность. Ай! Ну не бейся, больно ведь, – обиженным голосом бубнит Чонгук, мягко отстраняя от себя парня. — Пообещай, – не отступает от своего Ви. — Обещаю, что буду беречь себя, чтобы больше никогда не причинять тебе боль. А также буду всё тебе рассказывать, что бы это не оказалось, – в закрепление этих слов и в знак окончательного примирения Гук подаётся вперёд, смыкая свои губы на чужих устах в нежном поцелуе.       А где-то рядом Чимин яростно читает нотации Юну, возмущаясь тем, что альфа такой безответный чурбан, и если бы с ним что-то случилось, Пак бы не выдержал. А ему сейчас просто противопоказано волноваться и нервничать, а этот бесячий альфа совсем этого не понимает, заставляя своим необдуманным поведением изрядно переживать и так нервного омегу. Эта односторонняя ругань могла ещё неизвестно сколько продолжаться, но Юнги находит удивительный способ заставить рыжика перестать злиться и доказать ему, что переживать незачем, ведь вот он — живой и практически невредимый. Обняв младшего за талию, Юнги бережно прижимает его к себе, заключая сопротивляющегося Пака в тёплые объятия. — Малыш, прости меня, но я не мог поступить иначе. Я не мог не заступиться за мелкого. Я ему многим обязан, поэтому не мог не помочь ему. Тем более, я не терплю несправедливость, а тогда она просто зашкаливала. Обещаю, что впредь буду очень осторожен. Перестань так волноваться, тебе это противопоказано в твоём-то положении, – тихий родной шёпот на ушко и мягкие касания больших рук к маленькой спине делают своё дело и Чимин полностью расслабляется в тёплых объятиях самого родного человека.       Чим невольно улыбается, прижимаясь ещё ближе, вдыхая в лёгкие одурительный запах мяты с пряными травами своего парня и блаженно прикрывает глаза. Пак прекрасно понимает, что именно в такого Юнги он и влюбился: холодного снаружи, но с добрым сердцем, собственника, но с широкой душой, который не сможет пройти мимо человека, нуждающегося в помощи, он обязательно ему поможет и ни в коем случае ничего не потребует взамен. Он холодный принц с горячим сердцем. И именно этого принца когда-то и полюбил омега и даже никакая амнезия не смогла заставить его забыть альфу, забыть его любовь к нему. Пак ни за что не станет менять или заставлять меняться Юнги, ведь именно такой Юн очень дорог его сердцу.       Пока эта парочка влюблённых нежится в объятиях, другая парочка страстно целуясь позади, Чонин со всей пылкостью и жаром неистово терзает губы своего парня, будто пытаясь наказать его за пережитые нервы и за столь долгие минуты в неведении.       Четверо омег тут же сорвались с места, когда до них дошли слухи о том, что какая-то местная банда избивает Бантан на заднем дворе школы. Каждый из парней жутко переживал за свои вторые половинки, хоть все они прекрасно знают, что альфы в прекрасном физическом состоянии, способны постоять за себя и дать отпор. Но всё равно никто из них не мог себя пересилить.       Чонин мстит и в то же время показывает все свои переполняющие эмоции в данный момент. Он терзает и мучит чужие уста, а Хо всё принимает, ведь понимает, что заслужил наказание и просить пощады бессмысленно. Ким его простит, он его уже простил, но вот показать альфе, что заставлять его так сильно переживать — не самое лучшее. А вот Хоби совершенно не против такого наказания. Он подаётся вперёд, притягивая омегу к себе за талию и углубляет поцелуй, сполна наслаждаясь своим наказанием.       Но не у всех всё так радужно и прекрасно. С серьёзным видом и полным отсутствием каких-либо эмоций на лице Джин уверенно подходит к своему парню, даже ни разу не взглянув на него и молча усаживает старшего на ступеньку, принимаясь что-то усердно искать в своём рюкзаке. — Джин… – нежное срывается с уст Джуна, который наблюдает, как Чон достаёт из рюкзака тюбик мази и пачку пластырей.       Со стороны Джина — ноль реакции. Он уверенно берёт чужую руку и осторожно намазывает холодную мазь на сбитые костяшки, после также осторожно наклеивает на них пластырь, тоже самое проделывает со второй рукой, всё так же продолжая избегать зрительного контакта со старшим. Нам испуган таким поведением своего парня. Всегда весёлый и милый Джин, что может и затрещину дать и поцеловать до потери сознания, сейчас ведёт себя как абсолютно чужой. У него нечитаемый взгляд и непривычно холодные пальцы. Альфа пытается заглянуть в его глаза, но всё тщетно, тот их умело прячет, будто скрывая в них всю правду своего непривычно холодного поведения. Они будто с Юнги местами поменялись. Но это совсем не радует озадаченного блондина.       Оставив обработанные руки, Джин поднимает голову и смотрит пустым взглядом на Джуна, заставляя того вздрогнуть от неожиданного прикосновения к своей щеке, на которой красуется немалых размеров кровоточащая ссадина. Почти невесомо проведя кончиками пальцев по худой щеке, омега вздрагивает и быстро убирает руку, вновь беря тюбик с мазью. — Джин, послушай… – новая попытка хоть что-нибудь сказать не увенчивается успехом, Джин вновь поднимает на него пустой взгляд и осторожно прикасается пальцами с мазью к ссадине.       Чересчур осторожные прикосновения и пустой взгляд, направленный будто сквозь старшего — всё это не на шутку пугает и бесит, ведь Джин ни разу так себя не вёл, не то что с остальными, даже с Джуном. Он всегда дарил окружающим свою добрую улыбку и смотрел по-настоящему детским взглядом, но чаще всего таким заботливо-нежным. И отсутствие всего этого пугает. Поэтому Ким сделает всё, чтобы вернуть прежнего омегу, такого, которого он давно знал и которого полюбил. — Джин, я… – вновь пробует начать Джун, но замолкает.       Джин резко подаётся вперёд, накрывая чужие губы своими и сильно зажмурив глаза, пытается сдержаться. Но все его попытки с крахом рушатся, когда Нам берёт его лицо в свои ладони, углубляя поцелуй. На губах чувствуется солёная влага, а омега мелко дрожит, ещё сильнее жмуря глаза и стискивая в кулаках свитер альфы. У обоих нет сил оторваться друг от друга, оба хотят насладиться этим моментом сполна. Но Джун всё же мягко отстраняет от себя парня, бережно вытирая его мокрые щёчки рукавом своей толстовки и смотрит прямо в глаза омеги, которые теперь не пугают своей пустотой, а сверкают нежностью и безмерной любовью, а ещё слёзками, отчего сердце сжимается от боли о осознания, что причиной этих слёз являешься ты. — Джин-и, прошу, прости меня, пожалуйста. Прости, что заставил тебя волноваться и прости за твои слёзы. Прости… — Пообещай, – дрожащим голосом произносит розоволосый, с облегчением вздыхая.       Джин хотел проучить Мона за его безрассудный поступок, хотел заставить его почувствовать волнение за самого близкого человека, хотел показать ему, как это ужасно и страшно — быть в наведении. Но он не смог. Не смог быть холодным и безразличным рядом с альфой, особенно когда тот с нескрываемой любовью смотрит на младшего, как испуганно бегают его глаза как дрожит от волнения голос. Сокджин хотел сдаться ещё тогда, когда прибежал на стадион и увидел его, потрёпанного и побитого. Омега захотел прижать его к груди и залечить все его раны, чтобы только ему не было больно. — Что пообещать? — Что никогда не допустишь того, чтобы я тебя потерял. Прошу, будь со мной всегда. Цел и невредим… — Обещаю. И обещаю, что никогда больше не доведу тебя до слёз, кроме слёз радости. Я слишком тебя люблю, чтобы дать тебе вновь страдать. Ты и Тэ — самые родные и самые близкие мне, которые остались. Я очень дорожу вами. — Я, и уверен, что Тэ тоже — мы дорожим тобой и любим тебя.       Новый поцелуй не даёт вновь политься слезам, а сильные руки успокаивают всю дрожь в теле омеги и он сполна может наслаждаться нежностью альфы, даря ему в ответ то же самое. — Ребят, а давайте в баскетбол сыграем? Тем более, среди нас есть один профи, который, я думаю, не откажется показать мастер класс. Да, Юнги-хён? — нарушает тишину задорный голос Гука, прижимавшего к себе тут же заулыбавшегося Тэхёна. — Ага, а как же. Фиг вам! Мои уроки дорого стоят. Тем более я не намерен тратить своё время на слабаков, – невозмутимо фыркает Шуга, тут же получая возмущёный тычок в бок от Чима. — Ишь какие мы гордые, – отзывается Хоуп, при этом умудряясь целовать Чонина в шею. — Не зазнавайся, Шуга, – не отстаёт от друзей Мон, шипя от пластыря на щеке, что при словах неприятно тянет кожу. — Юнги-хён, а если я выиграю у тебя, то Ваше Высочество согласится сыграть с нами в партию в баскетбол? – язвительно интересуется Гук, при этом ехидно улыбаясь, видя на лице старшего заинтересованность. — Ну если ты у меня выиграешь, то я сыграю, но только при учёте твоей победы, – в той же манере отвечает Юн, мягко отстраняя от себя рыжика, целуя его в висок и стягивает с себя кожанку.       Гук делает то же самое и направляется походкой «уже победителя» вниз к площадке, а за ним лениво плетётся Юн, достав из своего рюкзака баскетбольный мяч. У этого парня в рюкзаке есть практически всё, кроме того, что априори должно находиться у студента. Через уже всеми известную игру «Камень, ножницы, бумага», судить этот всёрешающий матч был выбран Мон. Выведя игроков на середину поля, Нам смотрит поочерёдно на каждого из них, и не увидев ни капли сомнения в их глазах, со словом «Начинаем!» подкидывает мяч вверх, что и означает начало матча. Правила просты: игра до пяти мячей, кто первый их забросит, тот и победил, а основные правила остаются в силе.       Ни Шуга, ни Гук не собираются проигрывать, особенно последний. Чонгук очень много тренировался, играл почти каждый день, пока был в Пусане и теперь он ни за что не собирается уступить своему первому учителю. Два года назад, когда Юнги приезжал в Пусан, Гук настолько задолбал его просьбами, что старший всё же сдался. Он мучил Чона изнурительными тренировками каждый день всю неделю осенних каникул, вплоть до самого отъезда вновь в Сеул на учёбу. За этот короткий промежуток времени Чонгук научился многому: от самых простых комбинаций движений до самых сложных, научился всевозможным финтам и обманным трюкам.       Глаза Чона опасно сверкают азартом, а в следующую секунду он ловко перехватывает мяч и ведёт его к кольцу соперника. Одобрительно фыркнув, Шуга бежит следом и, обманом выхватив из рук Гука мяч, тут же забрасывает его в корзину и зарабатывая три очка. — Три-ноль! – громко сообщает судья Мон. — Юнги-я, ты лучший! – тут же раздаётся радостное от Чима, безумно гордого за своего парня. — Гук, порви его к чертям собачим, иначе я тебя потом сам порву! Гук чемпион! Гук чемпион! Оле, оле, оле, Чонгук-и вперёд! – орёт во всё горло Ви, размахивая в воздухе рюкзаком Гука, будто шарфиком болельщика.       Как только мяч пролетает сквозь корзину, Чон тут же подхватывает его и ведёт в противоположную сторону, всячески уворачиваясь от наступающего Шуги. Но вот от последней атаки старшего ему не всё же не удаётся увернуться и тот вновь завладевает мячом, направляясь вместе с ним в обратную сторону. Но и у Мина он долго не задерживается, так как Гук вновь его перехватывает и в два прыжка закидывает его в корзину соперника, зарабатывая одно очко. — Три-один! – объявляет на весь стадион Джун и одобрительно показывает мелкому большие пальцы. — Вот так его! Молодец Гук! Добей его, ты сможешь! Я верю в тебя! – вновь голосит Тэхён и от радости аж на скамейке подпрыгивает. — Юнги, давай, ты выигрываешь! – не отступает и Чим, показывая своему альфе «файтинг». — Братец, вперёд к победе! Гуки чемпион! – Джин решает тоже не сидеть молча и поддержать брата, и теперь они с Тэ на пару орут на весь стадион. — Не раслабляйся, Шуга, докажи, что ты ещё не стар для этой игры! – а вот это ты зря Хорс, ибо Юнги этого так не оставит.       Смахнув с лица мятную чёлку, Юн перехватывает мяч у младшего, который уже намылился вновь ему забросить гол, и ведёт его в другую сторону, мастерски уворачиваясь от препятствий брюнета. Прыжок и гол. Шуга вновь забрасывает мяч, получая ещё одно очко. — Четыре — один! – оповещает всех Нам. — Еху! Так его, Юнги! – восцлицает парень почти-что-победителя. — Оле, оле, оле! Чонгуки чемпион! – вновь орут Тэ вместе с Джином.       Не на шутку раззадорившись, Гук вмиг подлетает к мячу и, резко развернувшись от атакующего Юна, в два прыжка забрасывает мяч в корзину, заработав ещё три очка. — Четыре — четыре! — Может согласишься на ничью? А то обидно будет, когда проиграешь, – запыхавшимся голосом с усмешкой говорит Юн, смахивая со лба капельки пота. — Спасибо, хён, – с хитрой ухмылкой отвечает Гук, вертя в руке мяч, который минутой ранее подобрал с земли. — За что это? – непонимающе спрашивает Шуга, с прищуром поглядывая на младшего. — А за мотивацию, – с этими словами Чон ловко обходит Юна и в прыжке забрасывает решающий гол, получая плюс три очка. — Четыре — семь! Победил Чонгук! – радостно объявляет Намджун, выходя на середину поля и становясь между двух парней. — Растёшь, малой. Так ловко выиграть у хёна, – смеётся Юн, с гордостью смотря на довольного мелкого. — Ученик превзошёл своего учителя. И этот учитель, насколько я помню, пообещал в случае проигрыша сыграть с нами, – между делом напоминает Гук, выгнув бровь. — А я когда-нибудь не держал своего слова? Набирай команду и готовься к проигрышу. В этот раз я не дам тебе так легко выиграть, – Мин хмыкает, приобнимая за талию подбежавшего к нему Чима. — Юнги-я, а можно к тебе в команду? – осторожно интересуется рыжик, невинно заглядывая в глаза парню. — Ты с ума сошёл? Чимин, на твоём сроке нельзя заниматься никаким видом спорта. Ты помнишь, что врач сказал? Тебя нужно быть очень осторожным, – нежно шепчет Юнги, целуя свою омежку за ушком, якобы извиняясь за отказ. — Положении? Сроке? Чимин, ты что беременный?! – вопит Тэ, шокированный только что услышанным. — Прости, Тэхён-а. Я хотел тебе обязательно всё рассказать, просто я ждал подходящего момента и, видимо, этот момент уже наступил. Мы с Юнги ждём ребёнка, а срок ещё очень маленький — всего месяц, – смущённо лепечет Пак, пряча своё покрасневшее личико на груди у Юна. — Чими-и, как же я рад за тебя! Поздравляю! – радостно восклицвет Тэхён, забирая друга из рук Мина и заключая того в свои объятия.       В этот же момент все парни ринулись поздравлять молодых родителей, желая им родить здорового ребёнка. У омег выступают слёзы счастья за своего друга, а сам Чим уже давно плачет на плече у Тэ, который всякими способами и дурацкими шутками пытается успокоить беременного, заверяя, что, если тот продолжит плакать, то его малыш расстроится. Последняя реплика Вишнёвого колоссально действует на Пака, и тот, смеясь, треплет Тэ по волосам. — Ребят, я конечно всё понимаю, радостная новость и все дела, но тут один мятный хён поклялся сделать меня, никто из вас не хочет помочь мне разрушить его намерения? – с усмешкой заявляет Гук, поглядывая на хёна, в глазах которого тут же сверкают огоньки азарта. — Ну так, капитан, выбирай команду, – говорит Хоуп, скидывая с себя курточку.       Окинув всех взглядом, Гук хитро улыбнувшись, выбирает себе в команду Ви и Мона. В команду Юнги же автоматически попадают Хо и Чонин. Вот только теперь судьей было двое — Чим и Джин, ну чтобы всё было по-честному. Мяч высоко летит вверх, означая, что матч начался. Двое капитанов почти одинаково хороши собой, но и игроки не самые лохи. Хо, как и Шуга, занимался баскетболом, правда всего два года, после бросил и увлёкся танцами. Теперь же он охренительный танцор, двигается словно боженька, умело владея своим телом. Чонин, хоть и профессионально ни разу не занимался, но тоже кое-что умеет. Ви, будучи другом Шуги, многому у него научился, а Мон и подавно. Все хороши и никто просто так проигрывать не собирается.       Ловко перехватив мяч у ведущего Хо, Гук отдаёт пас Тэ, который в прыжке забрасывает мяч в корзину, зарабатывая своей команде два очка и поцелуй от Гука. Но вот команда Шуги так просто не отступает. Перехватив мяч, Чонин рынулся в противоположную сторону, но был остановлен Гуком, ловко обыгравшим его и забравшим мяч, ведя его к корзине. Увидев это, Мин бежит следом, резко перехватив мяч и развернувшись, делает два шага, забрасывая трёхочковый. Но такой расклад не радует команду противников. Переглянувшись между собой, Тэ и Гук идут в наступление. Забрав мяч у Чонина, Гук ведёт его к кольцу, но на его пути тут же становятся Хо и Шуга. Ухмыльнувшись, Чонгук передаёт пас Ви, который ловко забрасывает мяч в корзину, зарабатывая ещё два очка.       Громкое «ура» разносится по всему стадиону, пока игроки продолжают играть, Джин с Чимой вовсю поддерживают команды, выкрикивая слова поддержки. И вот как раз это и отвлекает засмотревшегося на своего парня Джуна, у которого тут же отбирает мяч Хо, направляясь к корзине и забрасывает гол, помогая своей команде вырваться вперёд на два очка. Дальше то и дело забивала команда Шуги, окончательно вырываясь вперёд и не давая ни малейшего шанса обойти их супротивнику. Но Гукова команда тоже не уступает, забрасывает голы.       До конца матча остаётся пять минут, а счёт ну вот совсем не радует команду Гука. 39-36 — написано на самодельном табло. Отрыв хоть и маленький, но всё же, чтобы догнать противников, нужно забить не меньше трёхочкового. Но парни выдохлись и сил практически ни у кого не осталось, как и времени на то, чтобы забросить решающий гол. Вот только команда противников тоже выдохлась и уставший Чонин неловко теряет мяч, давая прекрасную возможность Гуку перехватить его. Увернувшись от Хоупа и ловко обойдя Шугу, Гук бросает мяч и точно попадает в корзину трёхочковым. А в следующую секунду слышится громкий «свист» судьи. — Ничья! – радостно объявляет Джин, подбегая и обнимая своего парня.       Тэ с ещё больше воплями запрыгивает на спину Гука, целуя его в шею. Чим, подбежав к Юну, обнимает мятного за шею и осыпать его лицо поцелуями. А Чонин с Хо, уже давно забив на всех, страстно целуются. — Поздравляю, мелкий, хорошая игра была, – усмехается Мин, подавая руку Гуку. — Согласен, игра и прям была хорошей. Поздравляю, – с улыбкой произносит Чонгук, пожимая руку хёна. — Ну что, ребзя, а не пойти ли нам уже домой, а то уже слишком поздно, – напоминает всем Хоуп, показывая рукой на свои наручные часы, на которых высвечивается полдесятого вечера.       Переглянувшись, вся компания из восьми человек громко смеётся. Они так заигрались, что совсем перестали обращать внимание на окружающий их мир. Но они ни капельки не жалеют. Наконец-то, за столько времени они вновь собрались все вместе, и пускай началось всё не очень радужно, но вот конец этого дня просто восхитительный.       Идя по улице шумной компанией, каждый из парней думает, что все они всегда будут вместе, сколько бы времени не прошло, сколько бы чего не случилось, они всегда будут вместе. Будут защищать друг друга, став для каждого из них щитом от пуль невзгод и несчасть. Ведь этим парням ничего не страшно. Они отобьют любую атаку коварной судьбы. Они выстоят и останутся победителями.       Их девиз по жизни: We are bulletproof. И это девиз с ними навсегда.