***
— Бля, Гук, что за дерьмо ты мне подсунул?! – недовольно восклицает Шуга, выплёвывая в тарелку с кучей непонятно чего кусок «омлета» и отодвигает тарелку подальше от себя, продолжая недовольно кривиться. — Ну уж простите, Ваше Высочество, я не повар, чтобы Вам тут кулинарные шедевры готовить, – хмыкает Гук, и нюхнув свою стряпню, вмиг кривится и тоже отодвигает это куда подальше. Юн разочарованно вздыхает и взъерошивает свои ещё влажные после душа волосы. Он не жрал четыре дня, а теперь этот засранец пытается отравить его. Нечестно! И словно в подтверждение всего этого его желудок издаёт звук что-то наподобие голодного моржа, что вызвает смешок от Гука, который выкидывает своё творение в мусорное ведро. — Чё ржёшь, засранец?! Рамён иди заказывай и про чачжанмён не забудь! – возмущённо восклицает Юн, зло посмотрев на парня. Освежающий душ явно пошёл на пользу Мину, раз он вернул своё привычное состояние вечного ворчуна. Но так же это помогло привести свои мысли в порядок и решить, что делать дальше. Юнги уже всё решил для себя и даже придумал план, но для его осуществления ему потребуется помощь Гука, а точнее — его родителей. — Будет сделано, Ваше Высочество, – показывает язык брюнет и тут же скрывается из кухни, ловко увернувшись от подзатыльника Шуги. — Засранец! – по-доброму хохочет мятный, не сдерживая улыбки. Кажется, не только Юн вернулся в своё привычное состояние. Гук вновь всё тот же дурашливый тонсэн, которого Шуге иногда хочется придушить, а иногда и спасибо сказать. Умеет же эта кроличья задница поднять настроение и вывести из хандры! Чонгук вообще — сама загадка, на которую Юн уже давно знает ответ.***
— Я, конечно, не обещаю, но постараюсь. Ты точно уверен, что хочешь этого? – задумчиво спрашивает Гук, отпив из своего стакана немного колы. — Уверен, Гук. Мне нужно это, чтобы теперь уже законно иметь право встречаться с Чимином, – уверенно произносит Юнги, также делая глоток из своего стакана. — Хорошо. Но почему ты не попросишь об этом своих родителей? Им будет проще это сделать. — Я не хочу, чтобы они пока об этом знали. Я хочу позже сделать Чиму сюрприз, поэтому и не хочу, чтобы об этом стало известно и ему. Ну так что, поможешь? – с надеждой произносит Юн, переведя взгляд на младшего, который задумчиво прикусил губу и так же смотрит в ответ. — Конечно помогу, хён. Когда же у вас всё будет нормаль-то, а? – устало вздыхает Чон, откидывая голову на спинку дивана. — Думаю, после этого уж точно всё наладится, – уверенно произносит Мин, вслед за Чонгуком откидываясь назад, и спустя несколько секунд добавляет: – Спасибо тебе. — Ты это уже говорил, – улыбается парень, складывая под голову сложенные руки. — Плевать, – фыркает Шуга и тут же расплывается в счастливой улыбке, услышав ответ: — Всегда пожалуйста, хён.***
Уже четвёртый день как Тэхён живёт вместе с Чи в его комнате, наотрез отказываясь оставлять своего друга одного в его-то состоянии. Чиму безусловно приятно, что Тэхён всячески пытается помочь ему не думать о Юнги и у него это отлично получается. Вишнёвый — настолько прилипчивый парень, что иногда Паку просто хочется спрятаться от него куда подальше и хоть чуточку отдохнуть от сего шила в заднице. Но Чимин не убегает, потому что прекрасно понимает, что как только он останется один, то вновь сорвётся. Ему абсолютно не хочется вновь возвращаться в то состояние, из которого его долго и старательно вытаскивал Ким. Не хочется быть одному и опять накручивать себя до невозможного. Омега уже согласился сидеть дома и ждать. Бездействовать и просто ждать, пока его родители и охранники отца прочёсывают весь город в безрезультатных поисках. И как бы он ни хотел помочь, но он ничего не может сделать. Ничего. И от этого становится так паршиво на душе, что слёзы вновь наворачиваются на покрасневшие глазки, а в носу начинает неприятно щипать. Ви ушёл пару часов назад, оставив рыжика совершенно одного в большом доме, так как ему позвонил Чонгук и попросил Тэ прийти домой, а родители вернутся ещё не скоро. Чимин уже держится из последних сил, сидя на широком подоконнике на кухне, укутавшись в тёплый плед, и нежно поглаживает животик. Ему до ужаса хочется разреветься, но он держится, понимая, что это ничем не поможет. Чим смотрит в большое окно, разглядывая ясное ночное небо, на котором россыпью светятся яркие звёзды. Омега вспоминает, как они точно так же с Юнги сидели в обнимку на подоконнике в их доме и смотрели на звёзды. Мин тогда тихо напевал лично написанную песню, поглаживая ладонями животик омеги, уложив подбородок на его плечико. И Чимин не сдерживается, роняя пару слезинок и тут же стирает с лица мокрые дорожки, пытаясь себя успокоить и напевает понравившиеся строчки из песни альфы.«Не думать о тебе не могу (о тебе) Исчезни навсегда Мне так жаль(исчезни) Прости меня (исчезни) Люблю тебя Ты мне нужен Но почему страдаю, Почему люблю лишь я? Ты мне нужен Я снова возвращаюсь, Зная, что убьешь меня Ты мне нужен (ты так прекрасен) Ты мне нужен (но так опасен) Ты мне нужен Ты мне нужен Ты мне нужен.»
Как только омега допевает последнюю строчку, дверь в прихожей тихонько открывается, а после так же тихонько закрывается. Чим не придаёт этому никакого значения, зная, что это родители, а лишь сильнее укутывается в плед и в спешке вытерает мокрые щёчки. — Почему вы так рано пришли? Говорили же, что… – последние слова застревают в горле, а Чим так и замирает с открытым ртом, неверяще смотря на стоящего посреди кухни Юнги, который смотрит виновато и бережно держит в руках нежные цветы белых лилий — любимых цветов Чимина. Юн молча кладёт букет на стол и так же молча подходит к омеге, не прерывая с ним зрительного контакта, смотря в родные глаза с нежностью и любовью. Чим невольно вздрагивает и наконец-то отмирает, когда тонкие губы касаются его собственных в нежном и робком поцелуе, будто их обладатель боится, что Пак сейчас оттолкнёт его и прогонит, ведь Чим имеет на это полное право, после всех мучений, что ему принесли ожидания альфы. Но Чимин не отталкивает и не прогоняет, он прижимает альфу к себе ближе, обнимая его шею руками, и остервенело целует в ответ. Чим вымещает в этот поцелуй всю свою накопленную боль и страдание, он мстит Мину за все свои пролитые слёзы, жестоко кусая губы альфы. А Юнги терпит, принимая наказание, и поддаётся ему, лишь придерживая омегу рукой за талию, а второй бережно стирает скатывающиеся слёзы по исхудавшим, но всё ещё милым щёчкам Чимина. Юнги заслуживает куда более жестокого наказания за свой опрометчивый поступок, и альфа это прекрасно понимает. — Я так скучал по вам. Так скучал по тебе, Минни. Я не могу без вас с малышом. Я нуждаюсь в вас, – тихо шепчет Юнги, когда Чим отстраняется от его губ и утыкается носом в грудь, обнимая альфу за талию. — Мы тоже скучали. И мы тоже в тебе нуждаемся и безумно любим. — Я люблю и безумно нуждаюсь в вас.