Не для меня.

Я просидел в этой ебаной больнице ровно шесть часов тридцать семь минут. Время уже за полночь. Свет еле освещает коридоры, периодически мигая. Меня не пускают к ней. Сижу и пью уже восьмую чашку кофе. Рассмотрел все сто двадцать четыре таблички, что висят в этом коридоре, начиная «о СПИДе» и заканчивая «об уходе за новорожденным ребёнком». Прочёл каждую грёбанную строчку, каждую блядскую букву, пытался отвлечься по максимуму. Нервозность была просто на грани, хотелось ещё и жутко спать, уже ничто не помогало. Эхом раздался звонок телефона. Голова начала болеть от этого звука. Поэтому быстро среагировав, провожу по айфону. — Где ты, блять, пропадаешь? Какого хуя не отвечаешь на звонки? Панк звонил тебе несколько раз, ты слышал? — голос Артема орал с того конца трубы. — У меня дела, я занят, мне не до презентации твоего альбома. — выдохнул я, только сейчас осознавая весь пиздец. — В чем дело? — прислушался парень. — Выебал малышку по самые гланды, теперь она в больнице. — нервный смешок слетел с губ, эта была какая-то грустная усмешка. Я пытался посмеяться над ситуацией, но чувствовал себя только ещё хуже. Это не давало мне покоя. Когда же эта хуйня пройдёт? Долго ли ещё мне это чувствовать? — Скинь адрес больницы. — его голос сразу посерьёзнел. Я даже удивился. — Тебе-то что? — продолжал насмехаться я. — Скинь мне этот ебаный адрес, Голубин. — повторил он и сбросил. Отправив то, что ему так нужно было, я стал ждать, сам не понимая чего. Артём подъехал довольно быстро, прошло от силы минут тридцать-тридцать пять. — Где она? — сразу перешёл к делу он. — Её перевели в палату пару часов назад, состояние стабильное, но к ней не пускают, сказали, что ей нужен покой. — я устало потёр глаза и взглянул все-таки на друга. Что им движет? Зачем он тут? Может она ему нравится? Какого хера меня это вообще ебёт?! Господи, просто дождусь когда она вылечится и отправлю её обратно домой. Но смогу ли? Сильно ли хочу этого? Единственное, чего я точно хочу, так это трахать и трахать эту сучку, день и ночь. Она возбуждает одним лишь своим стоном. Она сводит с ума, я ныряю в неё целиком, пытаясь стать одним целым. Её телу просто хочется молиться, её изгибы, её попа, грудь. Всё будоражит, окунаюсь в эту малышку, как в свой первый раз. А эта узость, это чувство того, что к ней до тебя никто не прикасался? Это сносит крышу окончательно. Просыпаясь рядом с ней, чувствую себя ещё бодрее, свежее, лучше. Она делает меня, чёрт возьми, лучше.Какого хера, малышка? Почему я так быстро привязываюсь? Ты действуешь на меня, как никотин, что заполняет легкие, после долгого и тяжёлого дня. Каждый день, после нашей встречи, представляю, как имею её в разных позах и местах. В ванной, кухне, машине, лифте, да где угодно, главное её. — Можете зайти к ней, но поочерёдно, она спит. — вялый доктор тихо прошептал эти слова и удалился. — Я посижу с ней всю ночь, можешь идти. — предупредил я Артема. — Но мне нужно быть рядом с ней. — не отступал парень. — Какого черта? Кто она тебе, чтобы ты так переживал? — не выдержал я. — А тебе, Глеб? — он застал меня врасплох, заставив снова задуматься, но я быстро сориентировался. — Это моя сука, мне её ебать, а не тебе. Так что тебя она вообще не должна волновать. — Ты её и довёл до этого, а не я. — прорычал Шатохин. — Проваливай отсюда, ты ей никто. — настаивал я на своём. — Почему ты вечно ведёшь себя, как гребаный кретин? Почему просто не позволишь поддержать и помочь, как это делают друзья? Она мне дорога, я не могу пока этого объяснить, придёт время и она сама всё расскажет, но только прошу, не впутывай её в эту хуйню, что произошла пару лет назад. Она не причём тут, не пытайся отыграться на ней за меня. Я не хотел тогда этого, но так вышло, Глеб. Не знаю как долго ты ещё будешь это помнить, но я сожалею, искренне, я не знаю, что сподвигло меня на это, но будь уверен, что я должник до гроба, брат, — Артём по дружески обнял меня крепко и отстранился. — Я приеду днём, следи за ней, она бойкий орешек. — друг отсалютировал мне двумя пальцами и задней походкой ушёл, улыбаясь и разворачиваясь лишь подходя к выходу. Просидев так ещё пять минут, я встал и направился к ней в палату. В комнате было светло, светлые стены, мебель, к тому же горел прикроватный ночник, что расположился на тумбе. К её правой руке была подключена капельница, левая перевязана марлевой повязкой, волосы потрёпаны, но это придавало ещё больше сексуальности. Глаза прикрыты, к лицу, а именно к носу, проведена прозрачная трубка, помогающая ей дышать. Подойдя чуть ближе к кровати, я присел на кресло, что располагалось неподалёку. Я взял её за правую руку и сжал, поднося к губам и нежно целуя. Она похожа на ангела, такая чистая, безупречная, но со сломленными крыльями. Ты их сломал, идиот. Убрав прядь темных волос со лба, заправив тем самым за ухо, я стал наблюдать за ней. За тем, как подрагивают её ресницы во сне, как пухлые губки приоткрываются и прикрываются. Мой взгляд упал на девичью шею, из под волос показалась парочка темно-синих гематом. Взяв правой рукой малышку за шею и отодвигая волосы назад, я смог лучше разглядеть засосы, оставленные совсем недавно. Я начал проводить дорожку из поцелуев, начиная от ключиц юной девчонки, спускаясь до ложбинки груди. Она лежала в белом, свободном халате. Мне не стоставило никакого труда чуть-чуть приоткрыть вид на грудь, чтобы продолжить свои ласки. После я начал подниматься к лицу, целуя каждый сантиметр. Прежде чем поцеловать в губы, я отодвинулся и стал вблизи рассматривать её прекрасное личико. Потом я осторожно прикоснулся к её губам пальцами, нежно проводя. Не удержавшись, легко целую её в губы, но получаю взаимность, отчего, откровенно говоря, пребываю в немом шоке. Девушка изучала языком мой рот, будто вдохнула глоток воздуха, что ей так был жизненно необходим. Я усмехнулся сквозь поцелуй и провёл рукой по её щеке. Оторвавшись друг от друга, я ждал чего угодно, истерики, криков, скандалов, но не тёплых объятьев и её слёз. — Я думала ты ушёл. — всхлипывала она. — Я тут, рядом, тише. — прижав, как можно сильнее, пытаюсь успокоить её. — Неужели ты скучала? — я хитро прищурился, а она покраснела. Чёрт, малышка, прекрати. — Я...– я не дал ей договорить, целуя вновь, только прикладываю больше страсти. Тело уже горело от жара. Девушка чуть-чуть приподнялась, но я опустил её обратно на кровать. — Как же я скучал родная…– носом провёл по её шее, вдыхая цветочный аромат.