#сшитизчастей

Бешенство, все же, перевешивает. Добродетель никому ни в хуй не впилась, оказывается. Антон не смог стать даже капельку полезней этому злоебучему миру. Кровь сдать и то не дали. Подумаешь, трех килограммов не хватило до обязуемого больничными нормами порога. Ответьте, сердобольные, кого из вас, врачей, это вообще ебет? Так нет же, еще и направление к психиатру вручили (лучшему в нашем затхлом городе, по лоснящимся склизким пафосом словам). До того торжественно, аки мир очередной, заблудший с кутерьмой неприкаянных обитаемых душ, спасли, еще бы феерические громогласные фанфары по регистратурной каморке прокатились, и все - выносите, сейчас разрыдаюсь от вашей дебильной, мне ни в одну щель не упавшей, щедрости. Шастун эту серую, как клочок туалетки из общаги, бумажку, конечно, сразу после выхода из больницы в несказанно паршивом настроении, распотрошил как можно яростнее, истерично кромсая на обрывочные «направление», «психиатрическая кли..», «..ника. Прием...», и так далее. Да пусть подавятся они своими вездесущими принципами, которые нужно всюду сунуть. Мигерная медсестра так яростно расчертила крестиками любезно заполненную анкету, которую Шастун карябал добротные полчаса, да еще и в очереди отстаивал свое привилегированное место, тратя и без того вечно утекающее сквозь пальцы, время. Корежился, вырисовывая ровные галочки в графе "нет" на вопрос об употреблении спиртного за последние сорок восемь часов, похерив во всеприемлющей совести вчерашнюю бутылку водки на троих. У них, видите ли, так не принято. Тьфу, блять. И где я теперь деньги найду? Запросом в необъятный космос. Димка же три с четвертью шкуры выдерет с меня - за спиной и так греет озябшие лапки долг в пол косаря, а теперь вообще пиздец какой-то. Теперь еще и за эту гулянку отдавать. Пидоры, суки. И Димка, и эти из донорского центра, особенно приторная, выбеленная тетка с вафлей, вместо головы, указавшая в графе «заболевания» - «дистрофия». Это у нее дистрофия, причем мозга, с симптоматическим атрофированием всех мозговых извилин поочередно. За сдачу пятисот миллилитров крови можно вполне неплохо получить (в сослагательном наклонении, разумеется), раздобыв на приобретенный пожухлыми бумажками нал, бутылку если не дообморочно канонной текилы, то уж точно не совсем мозговыносящей, паленой водки. А изъятый телесный материал хоть на плазму выпаривайте, хоть на атомы расщепляйте, только причитающееся вознаграждение за сердечную доброту и глубокое сострадание выдайте. Мне, конечно, эта ваша помощь совершенно незнакомым, ненужным жизням не сдалось от слова совсем, но разве не в коридоре вашего обсохшегося парапетами учреждения с гнилым линолеумом, компостится табличка «Сдал кровь - продлил чужую жизнь»? Так какой прок вообще врачишкам отказываться? Если однажды суициднется такой же очередной, пропитый дебил, как я, то ему кровь с содержанием спирта меньше десяти процентов, только реберным боком встанет, ее распоганенный организм не воспримет, даже, отслоив опухольной фурункулой в районе шейных позвонков. Шастун собирается в единую кучу со всеми отсеявшимися мыслями, выкинутыми ранее с расчетом на приоритет лихого пополнения кошельковой казны, за счет сдачи выработанного организмом сырья. И опять углубляется в думы о лихом выверте карманов старинного, кажется, как бабушкин сервант, друга. Ну, Димка мне точно шею свернет. Ладно уж, о дельности от потуг выстоять в ростовой кукле одного из зазывал торговых маркетов, похеревших на стирку и обеззараживание сего имущества, даже голова повернуться не смеет. А это прямо прочерченная дорога к очередным займам, гундосящим потом над ушными каналами сворой неодобрительных кредиторов. Бля. Троллейбус - тщедушное рогатое чудовище, со скрежетом открывает автоматические двери, пропуская в толпу вечно спешащих. Толкучка адская, и люди, состоящие, видимо, из одних только локтей и острых коленок, с ума посходили, пропихивая себе дорогу имеющимся колюще-режущими частями тела. Волной человеческого потока сносит, чуть ли не дважды вмазав тушкой в поручни и железяки всеми органами под прослойкой кожи, буря до синяков. Еще пара остановок давки, а затем все проходит - народу в троллейбусе заметно убавляется, до минимальной достойной концентрации, когда можно спокойно закрепить собственные пальцы на поручнях, не боясь их скорейшего выверта под напором чужих телес. Освобождается даже ближайшее место у окна, рядышком с насупленной кучерявой Бабой Ягой третьего поколения цыганской знати, обладательницей роскошнейшего орлиного носа и зачатками преклонного возраста. Дальнейшая поездка обещает быть почти комфортной, если, конечно, странного вида бабушка не надумает втирать спутнику, в лице заебавшегося Шастуна, информацию подстрекающего содержания. Мол, только из горсовета, а там, милок, знаешь, такие змеюки таскаются по залам... Знаем, бабушка, знаем. Но, хвальба милосердным силам природного необаяния, почти все напутственные диалоги, ведомые в присутствии Антона, как-то совершенно мистически ухитряются угрюмо затихать еще до своего непосредственного начала. Сверхразум знал, что делать в угоду заколебавшихся жизнью Антонов. Разумеется, Димка встретился не в обговоренном месте, а прямо на остановке, сразу смачно врезав Антону по макушке, вместо приветствия. Позов демонстративно покосился на циферблат узких наручных часов, выдыхая прессованный прохладной злобой воздух, сквозь сжатые зубы. - Ты ебан? - слишком закономерный вопрос, заданный под напряженный пристальный взор исподлобья, прямо поверх слегка запотевших стекол тонких очков. - Мне не повезло,- начал Антон, - еще один метеорит, падение которого неизбежно состоится в ближайшую неделю, грохнется прямо на соседнюю обитаемую планету. А я, увы, не смогу ему ни чем помешать, так как не прошел фейсконтроль космической службы, набирающей очередную команду смертников для спасения вымирающих народов и существ родственных нам галактик. В итоге пришлось собрать сопли в кулак и рыдать в углу, чтобы отпустило. Но, я прорыдался вдоволь, и все, теперь здесь, с тобой, - и для подтверждения всеобъемлющей по этому поводу, скорби, состроил невыносимо страдальческую рожу. -Что? - округлил глаза Позов, спешно обрисовывая в мозгах ближайший маршрут клиники в край душевнобольных и заблудших. -Шучу, - как-то раздосадовано крякнул Шастун,- на самом деле, мне вчера предложили стать монархом какого-то далекого государства в Австралии, отколовшегося путем продолжительного рабочего бунта, где каждый трудящийся в поле устроил забастовку, сломав собственную лопату и кинув черенок в общий костер, - Шастун прыснул про себя, отмечая охуевший вид друга, но путем страшной борьбы с собой, продолжил тираду - Так вот, в огненном пламени этого костра великому шаману тамошних земель и пришло видение с участием моей рожи, сопутственно одаренной моими же паспортными данными. И теперь этот гордый народец, в надежде на дальнейшее процветание, жаждет видеть меня в кресле правительственной шишки. Вот я и опоздал, справляясь с насильственным внедрением на престол. Димка, натурально дымится. По крайней мере, кажется, что из-под его облепившей до смеха, голову, шапки, откуда-то с района ушей валит мельно-белесый пар. - Шастун, ты ебан. Это даже не вопрос уже... - Дим, я не смог денег достать, вот совсем прижало, - отбросив попытки состроить из себя королеву драмы, сообщает Антон, надломным голосом, попутно прокручивая многочисленные кольца, металлическая плоскость которых обхватывает основания пальцев обоих рук и неприятно холодит кожу, - Подсобишь? - Ты, блять, знаешь, который час? Время почти два, а у нас ни один хуй не встал еще! Позов, еще толком не отошедший от принятого ушными каналами бреда, начинает понемногу отмирать, подключая к словам сопутствующие живому возмущению жесты: размахивает руками, аки сбрендившая мельница, но одновременно смотрит так пронзительно яростно, что еще чуть-чуть и Антон, вероятно, провалится в преисподнические дали, просто в надежде избежать вперенных в собственную тушку, глаз. - Помогу, блять, а шею потом все равно тебе сверну и голову отвинчу, на всякий случай, чтобы хуйни не придумывала. А пока я не осуществил задуманное, давай, подключай свои вселенские мозги и коммуникативные навыки на стороне, чтобы хоть камни* были ко времени. И в последний раз гневно зыркнув, позволяет себе, наконец-то небрежно улыбнуться самыми кончиками рта, старательно печатая смех и опуская голову. Антон, конечно, сущий придурок, с этим не поспоришь. Нет, чтобы просто все в срок делать - так в никакую, лучше это дрыщавая палка с больной фантазией тринадцатилетней девицы, прострадает неимоверной хуйней добрые полдня, а потом, в связи с накатывающим пиздецом, придумает хуеву тучу (с горкой) оправдательных реплик, исключительно извинения ради. Хотя, такое, пока что прокатывало только с Димкой. Ему разноцветная, самораскатанная лапша на ушах только притупляет рефлекс «Врезать этому вечно опаздывающему везде дебилу». Антон почти извиняющееся прикусывает нижнюю треснувшую по дороге, губу, остервенело шаря озябшими руками по карманам в поисках совести, кажется. Блять, опять дома оставил... Потому что вот ни разу не стыдно даже. Шастун ухмыляется, отпустившее раздражение дает место для простой, банальной радости от встречи со старым другом. - Адрес диктуй, буду договариваться, - наконец кряхтит Антон, вытаскивая из кармана потертый корпусом мобильник и тыча перстом на клавишу быстрого набора. _________________ Камень - сленговое название гашиша.