Дисгармония

Они знали. Сквозь головную боль Хан понял это еще до того, как кто-либо из его людей произнес и слово. Они видели, как он смотрел на Кирка. Едва дверь в его каюту закрылась, напряженную тишину нарушил голос Мики: - Хан… - Захлопнись, - шикнула на него Ким и, оттолкнув со своего пути, подошла ближе к Хану, заглядывая ему в глаза. – Что не так, командир? Его голова раскалывалась. В ней было слишком много… Хан окинул товарищей взглядом. Он ценил этих людей. Ценил тогда, триста лет назад, в тяжелую войну, ценил и сейчас. Им он мог доверить все, вплоть до собственной жизни. Но не мысли. Разум был той неприкосновенной территорией, в которую Хан не пускал никого. На протяжении жизни у него были привязанности, были страхи и сомнения, были кошмары, угрызения совести, предметы ненависти и любви. И допусти он, чтобы об этом узнали – неважно кто – Хан не добился бы абсолютной власти над четвертью Земли. Знание есть сила, власть. А Хан никому не давал власти над собой. Особенно сейчас, когда собственный разум представлял собой разбитую мозаику. - Хан, - снова позвала Ким. - Он интересный человек, - вдруг произнес Сиб нейтрально. Все оглянулись на него. Сиб редко когда брал слово. – Этот капитан Кирк. - Мне он нравится, - сразу подхватил Мика. Ким закатила глаза: - Как будто это о чем-то говорит. Ты глотку перерезал своей последней любовнице, мудак. - Так Хан сказал, - простодушно пожал тот плечами, – она была шпионкой. - Я сказал, - повернулся к нему Хан, - что она, возможно, могла быть шпионкой. Мика задумчиво качнулся с пятки на носок. - Я перестраховался. - Гребаный социопат, - презрительно фыркнула Ким. - Но я ведь твой гребаный социопат? – разулыбался ей аугмент. - Отсоси. - Довольно болтовни, - одернул обоих Хан. – Займитесь делом. На падде у каждого ждала информация: основные исторические события, основные инопланетные расы и их краткие характеристики, межпланетная политика, структура Звездного флота и его Устав, основные силы и перечень звездолетов, карта освоенной Вселенной с расположением не только известных рас, но и их баз, аванпостов, границ, нейтральных зон. Была информация и о современном оружии, чертежи кораблей, включая «Энтерпрайз», и даже перечень сложных устройств (трикодер, репликатор, транспортер и пр.) с детальным описанием их работы и применения. Даже у подготовленного человека на усвоение всего объема этой информации ушли бы месяцы, аугменты должны были уложиться за неделю. Хан знал возможности своих людей и требовал от них соответствующие результаты. В этом было куда больше смысла, чем копаться в причинах его поведения. Гнев тяжелым зверем поднялся над разрозненными мыслями и расползающимися воспоминаниями. Хан был выше навязанных ему симпатий. Вулканец еще очень пожалеет, что осмелился вторгнуться в его разум. Хан заберет у него Кирка. Нет. Это не имеет смысла, пока Спок не осознает своей привязанности. Хан заставит его понять, и лишь потом заберет себе причитающееся. В скорлупе холодной отстраненности он покинул каюту, намереваясь побыть в одиночестве – подальше от экипажа и их слишком знающих глаз. Смешно, но его люди и понятия не имели, что видят. Видят увлечение, заинтересованность Кирком, видят уступки ему, как равному. И не замечают главного. Хан и сам предпочитает не замечать. … Он встретил Кирка в кафетерии. До обеда было еще полчаса, и большинство столов пустовали. Капитан сидел в одиночестве, безучастно катая оливку вокруг куска пиццы. К этому моменту Хан перебрал в голове и упорядочил каждую встречу с ним вплоть до сегодняшней. Эпизодов оказалось до обидного мало, и, несмотря на их остроту, для Хана не было ни единого теплого взгляда, ни единой задорной улыбки. Но они были для вулканца. Хан помнил. Он направился к Кирку и с каждым шагом чувствовал, как растет в нем злой азарт – чувство, из которого со временем вылупляется одержимость. Дрянное чувство, если оно направлено на одного человека, когда тебе надо заботиться о многих. Хан осознавал, к чему это может привести, и вопреки собственному намерению расположить к себе Кирка, нашел слова, чтобы его оттолкнуть: - Кристофер Пайк был вашим другом, - вздрогнув от неожиданности, капитан поднял голову и уставился на Хана с напряженным недоумением. – Не забывайте, кто убил его. Кирк дернул рукой, и оливка вылетела из тарелки, чтобы, подкатившись к самому краю, сорваться вниз. Именно так себя Джим и ощутил под давлением внезапных слов аугмента – балансирующим на самом краю. И если он сорвется, то упадет… в собственных глазах. Ну же, Джим, ты уже бросался на него с кулаками. Помнишь это жалкое зрелище? Разве таким хотел видеть тебя Пайк? Ты капитан. Ты выполнишь приказ. - На память не жалуюсь, - буркнул он, сжав кулак под столом. - Дальше что? - Вы должны знать, - поморщился Хан, как от головной боли, - я не испытываю вины за смерть вашего друга. Это была война. Устранение командующего состава – логичный ход. - Господи, - выдохнул Джим с гримасой на лице, - еще один любитель логики… Погоди-ка, - замер он. – Была война? То есть военные действия окончены? - Как я уже сказал вам, если Федерация выполнит свои условия, я выполню свои. - Они были настроены весьма решительно, чтобы перетянуть тебя на свою сторону. - А вы, капитан? Как настроены вы? - Я выполню приказ. - Нет, - Хан не качнул головой, но отвел ее в сторону и снова повернулся к Джиму, - сможете ли вы держаться со мной дружелюбно? - Дружелюбно? – неверяще переспросил Джим. – С тобой? - Да. - Ну, знаешь… По-моему, я веду себя вполне дружелюбно. - Я не хотел бы видеть вас своим врагом, капитан, - Хан опустил взгляд, словно это признание далось ему нелегко, но на последнем слове снова посмотрел в глаза Кирку. – Вы действительно сумели восстановить варп-ядро прежде, чем излучение убило вас? Смена темы была резкой и не самой приятной, но Джим охотно ее поддержал. - Да, пришлось раз двадцать по нему ударить. - Ударить? – пришла очередь Хана недоверчиво переспрашивать. – По ядру с антиматерией? - Эй! Сработало же! Хан промолчал. - Кругом одни критики, - закатил глаза Джим. - Капитан. О, да, это точно его день. - Привет, Спок, - Джим растянул губы в улыбке, которая даже ему самому показалась малость натянутой. – Как жизнь? Как Ухура? - Могу я спросить, что вы делаете? – проигнорировал старпом его попытку завязать непринужденную беседу. - Мы разговариваем. - Предмет беседы? Джим раздраженно выдохнул. Это слишком напоминало допрос. А Джим всегда плохо реагировал на допросы. - Да вот, - ухмыльнулся он, расслабленно откинувшись на стуле, - мы тут с Ханом подумываем вместе в бар сходить. Наладить, так сказать, отношения. Ну, знаешь, разговоры по душам за стаканчиком хорошего ромуланского бренди… - Виски. - А? – запнулся Джим на середине. - Мы посидим с вами за бокалом хорошего земного виски, капитан.