Связь

      Коноху постепенно отпускала послевоенная горечь и захватывало мирное время — наступала зима. Не то, чтобы холодная, однако ветер пронизывал, заставляя ежиться; темнело быстро, ночи становились длиннее, обволакивая вязким, как кисель, спокойствием.       Эйфория пронизывала всех — и шиноби, и гражданских. В то, что больше войн не будет, старшему поколению верилось с трудом; однако так рано повзрослевшие дети уже с восторгом вглядывались в будущее и не сомневались в нерушимости Альянса, созданного меньше года назад.       Саске остро ощущал и свою чуждость деревне, и непроходящую боль от предательства Конохи, которая сгладилась, превратившись в тот молот, который постепенно оставлял в душе самое главное, и какое-то монолитное спокойствие, упавшее, выдавившее все ненужное. Чувства не путались; в кои-то веки сознание было освобождено от быстрых, ярких, вызывавших помутнение разума эмоций и чувств. Саске понимал, что его не держит ничто здесь, в новой деревне, где ничего толком узнаваемого после двух атак не осталось; смутно знакомые здания, которые не вызывали ни тени приязни, оставляя после себя лишь равнодушие. Однако он оставался в Конохе, уверяя сам себя, что ждет лишь готовности своего протеза, который вот-вот завершит бывшая Хокаге. Последнему Учихе совсем не хотелось копаться в настоящих причинах своего нежелания покидать деревню, потому что подспудное понимание маячило перед глазами фактически буквально: Наруто пытался быть везде и всюду, болтая сразу со всеми, уворачиваясь от воспитательных тумаков Сакуры, громко смеясь, пока они достаточно неспешно по меркам шиноби направлялись к ближайшему полигону у окраины деревни.       Полигон был пустым: зимняя тишина звонко отражалась в лесу, на момент рождая сказочный мир.       Саске поморщился от взрыва смеха впереди: Наруто ничто не могло сбить с толку, даже неведомая происходящая с ними хрень.        — Куксишься, Саске-чан? — терпению Учихи пришел конец: хищно прищурившись, Саске сорвался с места по направлению к Наруто. Сакура звучно хлопнула себя по лбу, не собираясь скрывать возмущение от поистине мальчишеского поведения сокомандников.       Наруто не был бы героем войны, если б позволил себя так просто поймать: мощно отпрыгнув в сторону, он увернулся от удара; однако он был балбесом, поэтому с воплем шмякнулся наземь, просто не удержав равновесия на остром маленьком камне, покрытом наледью. Впрочем, тут же покатился со смеху, заражая энтузиазмом всех остальных и ненавязчиво потирая пятую точку.       Внезапно остановившийся Саске расширившимися глазами смотрел на своего сокомандника — во-первых, он прекрасно понимал, что внезапный цирк был устроен Узумаки специально, чтобы отвлечь его от невеселых мыслей; во-вторых, Учиха не мог правильно назвать то чувство, которые маленьким мягким клубком пряталось где-то внутри; и, в-третьих, он отчетливо чувствовал быстро проходящую боль от удара, которую только что испытал Наруто.       Наруто досадливо поморщился: ублюдок опять замкнулся. Сколько бы Узумаки не пытался вытащить Саске из его раковины, не получалось. Однако удивление и нечто другое, молниеносно промелькнувшее в глазах, Наруто заметил.       — Что от нас требуется? — Ровно спросил Саске. Он старательно гнал от себя мысли, что эта самая неведомая хрень — куда хуже, чем они думали.       — Сразитесь друг с другом — Цунаде едва заметно сжала губы, — однако сильно не калечить и помнить, что деревня хрупкая.       Медик подала знак сенсорам, чтобы те отслеживали ход боя. Хината, незаметная и тихая, кивнула, активировав додзюцу; Карин с любопытством прищурила глаза, привычно сделав печать барана.       Наруто торжествующе заржал, проорал что-то насчет мазил-ублюдков и первым ринулся в бой, сделав кучу клонов.       Саске тенью выскользнул из-под удара, доставая катану и пытаясь зайти за спину. Он ощущал в себе ровный гул силы и одновременно бросал вызов такому же, равному.       Наруто резко развернулся, тут же заменился на клона и затерялся в толпе, как он думал. Учиха осматривал клонов, периодически лениво отмахиваясь от нападавших и думал, что хоть риннеган и энергозатратен, зато оригинал среди клонов увидит всегда. Наруто был быстр и бил всерьез, без намерения убить; Саске пришлось активировать шаринган, чтобы сэкономить чакру.       Оригинал же, пакостно хихикая, разом ввел всех клонов в режим мудреца. Саске зажмурился и на голых ощущениях увернулся от ускорившегося Наруто. И тут же, хмыкнув, пустил по клинку молнию.       Два медика и два сенсора стояли и наблюдали, перебазировавшись на край полигона, чтобы не задело.       — Невероятно — на выдохе прошептала Карин, — столько чакры и так свободно, будто играясь… Разница есть лишь в оттенке чакры, но она все равно однородна.       Цунаде, не отрываясь от боя, кивнула, подозревая, что «оттенком» сенсор назвала использование природной чакры. Она видела, как Учиха ускользал от ударов, как Наруто пытался его загнать, скорее даже вымотать, однако ничего сверх нормы, помимо зашкаливающего количества чакры, она не видела.       — Цунаде-сама, тенкецу у обоих функционируют нормально, пропускная способность чакроканалов изумительна. — Хьюга завороженно следила за поединком; бьякуган отражал всплески чакры, делая ее глаза больше похожими на зеркало.       Сакура молчала, следуя примеру учителя. Она чувствовала, что вот-вот что-то произойдет.       Наруто увернулся от чидори, пожертвовав своим рассенганом, но Саске, с помощью риннегана, внезапно оказался слишком близко. Расширившимися глазами Наруто наблюдал за прочертившей дугу катаной, понимая, что не успевает увернуться. Он рванулся вбок; катана мягко мазнула по щеке. Саске, конечно, целился в голову, однако не собирался убивать и притормозил размах.       Сакура настороженно вскинулась и направилась к сокомандникам, за спиной слыша голос сенсея, остановивший бой. Достигнув Наруто, она уже протянула руку к его лицу, окутав ее зеленым светом, как вдруг увидела капли крови, стекающие с подбородка Саске ему на руку. Учиха задумчиво пялился на руку, периодически посматривая на Наруто. И если у Наруто полоска пореза на глазах заживала, то абсолютно идентичный порез у Саске красовался в том же месте, куда Узумаки прилетела Кусанаги. ***       Цунаде молча позаимствовала кунай из подсумка Узумаки, неряшливо брошенного на полигоне и и с исследовательским огоньком в глазах двинулась по направлению к парням.       — Баа-чан, ты меня пугаешь! — Наруто заорал, взмахнул рукой и тут же оказался в цепких лапках Сакуры.       — Наруто, нам необходимо понять, почему раны одного влияют на второго. — Цунаде поджала губы, — Пожалуйста. Это важно. Тем более, сразу залечим. У обоих.       Она зыркнула в сторону Саске, оставшегося так же задумчиво стоять.       Наруто протянул руку; Пятая чиркнула по ней кунаем, оставляя яркий след. И внимательно посмотрела на Саске, который поморщился и прижал обрубок своей левой руки к телу.       — Болит в отсутствующей руке? — Цунаде задумчиво посмотрела на кивнувшего Саске, походя залечила царапину на руке Наруто, и опять посмотрела на Саске.       — Боль ушла. — Коротко сказал Учиха.       Хината подошла, тихо пробормотав что-то Сакуре, и застенчиво посмотрев в сторону Наруто.       — В смысле, есть танкецу в отсутствующих руках?! — Сакуру можно было услышать с другой стороны поля.       Цунаде заинтересованно посмотрела на кунай в своих руках и так же заинтересованно перевела взгляд на парней.       — Я так понимаю, мы здесь надолго. — Констатировал Саске.       Наруто поежился и пробурчал, что раз они стали предметом исследования двух сумасшедших медиков, то хоть покормили бы. И тут же получил ласковую затрещину от милой и доброй Сакуры-чан.