Громоотводчики

Всю жизнь идти к цели можно, только если она постоянно отодвигается. Станислав Ежи Лец

      При взгляде на Рея можно было подумать, что жизнь его потрепала. Но Ал считал, что такой ветеранский марафет — дело рук человека. Жизнь следы оставляла другие, да и синяк на скуле — несколько не её размах.       — Ты что, с кем-то подрался?       Представить Рея в уличном мордобое было настолько же сложно, как, скажем, наносить воду решетом. Однако выглядел он именно так, будто выяснял с кем-то отношения. Одежда, и без того обычно пребывающая в неряшливо-растрёпанном состоянии (если бы Ал решил ходить так же, мать, наплевав на все мечты о «европах», сняла бы с него голову и поставила в стенной шкаф с подписью: «Какая нелепая смерть»), сейчас напоминала форму бойца, который пару суток проторчал в засаде. Видно было, что Рей берёг правую руку. В воздухе витал знакомый травяной запах «чудо-мази». А ещё, когда Рей всё же двигался или поднимал левую руку, то в разрезе рукава виднелась заляпанная синяками кожа. Синяки были ровными, строго одинакового размера, немного напоминали отметины от пальцев, но их было слишком много, чтобы быть ими. Скорее уж его с силой обстреляли сушеным горохом.       Рей легко отмахнулся, правда, левой рукой, чем несколько сбил эффект небрежного жеста.       — Не бери в голову. Ты как? Обжился? Если что, я могу присмотреть другую комнату. Они, правда, все похожи… — Судя по выражению лица, Рей и сам видел, что «человеку нормальному» такая комната понравиться не может, и очень из-за этого расстраивался. Алу упорно казалось, что над ним издеваются. — Но, если что-то не по душе, можешь менять.       — А много было таких, кто что-то менял? — сразу уточнил Ал, растерянно оглядываясь по сторонам.       — Не особенно. Дети заваливают всё игрушками и просят перевесить зеркала пониже. Девушки обычно пытаются найти где-нибудь второй шкаф. Но в целом… — он пожал плечами, словно удивляясь людской непривередливости.       Самое забавное было то, что Ал прекрасно видел причины этой «непривередливости». Не оценить комнату мог только человек с аллергией на красный цвет.       Дома у Ала тоже была своя комната. Просторная, почти самая большая в доме, больше была только святая святых — кухня. В комнате у него помещалась вся та памятная сердцу рухлядь, которую не выбрасывали только по старой привычке Плюшкина. Здоровая двуспальная кровать, письменный широкий стол, крупный шкаф, комод и тумба оставляли место даже для беговой дорожки и самодельной «стенки». Грех жаловаться.       Комната же в поместье могла вместить таких три. Ну, две. С половиной. Ал решительно не понимал, зачем человеку вообще могло понадобиться столько свободного места.       Обои были на ощупь тканевыми и напоминали красный бархат с золотыми узорами. Сюжет у узоров был один: огонь и фениксы, фениксы и огонь. Но при этом выполнены они были настолько мастерски, что оставалось только часами ходить у стенки, удивляться мастерству… художника, наверное. Как в галерее. Размеры к тому же вполне соответствовали.       Кровать была, наверное, четырёхспальной. Ал для себя решил, что это специальная, против лунатизма. Пока будешь искать, как слезть с кровати, умаешься и передумаешь ходить по ночам. Или, может, это был способ вовремя просыпаться. У лежащего в центре кровати человека не было решительно никакой возможности дотянуться до будильника. К тумбе пришлось бы ползти, злясь и матеря целый мир. А когда доберёшься, уже будешь таким злым, что не останется ничего, кроме как вставать и встречать новый день. Помимо призовых размеров, кровать ещё и балдахин имела. Красный. Ал интереса ради пытался его задвинуть. Тяжёлая и мягкая ткань отрезала свет наглухо и приглушала звуки.       Мечта любого ребёнка о «домике» воплощалась именно в таких кроватях.       С обеих сторон её стояли резные тумбы. Очень характерные, ножки у них были в виде языков пламени. В таком же стиле были вырезаны и плинтусы, отчего спросонок могло показаться, что кто-то поджёг стены. Ал уже испробовал, что будет, если о такую резную красоту удариться ногой. Очень впечатлился.       От кровати до письменного стола было пешком около трёх метров. Ровно столько же, но в другую сторону — до стола обеденного. Причём рядом с обоими стояли не стулья, а здоровые кресла. В таких можно было с комфортом спать, причём втроём.       Шкаф тоже рассчитан был на троих. Родители Ала хотели, чтобы он всегда хорошо выглядел, и потому одежды у него было куда больше, чем требовалось. Но, если бы её пришлось перевесить в этот шкаф, он не оказался бы заполнен и на треть. Верхних полок Ал с его метром семьюдесятью пятью попросту не видел. Стул придвинуть к шкафу бы не получилось ввиду отсутствия первого. А трогать ради таких целей кресло мало того, что было кощунством, так к тому же ещё и кощунством бесполезным: Ален считал себя сильным физически, но ни одно из кресел так и не смог сдвинуть с места.       Одежда, кстати, в шкафу была. Всё самое необходимое и с идеально рассчитанным размером. Ал даже нашёл в себе силы удивиться, когда всё это увидел.       Иными словами, в этом шкафу как раз и могла находиться Нарния. А, быть может, ещё парочка прилегающих миров: места для них бы вполне хватило. То, что кто-то просил к нему в придачу второй такой же, некоторым образом ломало Алу мировоззрение.       Помимо нечеловечески-большой мебели в комнате можно было обнаружить внушительный набор книг. Все — на незнакомом Алу языке, но выглядели они солидно. Этакие раритеты в идеальном состоянии и с дорогими даже на взгляд обложками.       К спальне к тому же прилегала ванная комната, совсем как в дорогом отеле. Ал не брался оценить глубину и ширину ванны. Но, если бы он вздумал набрать в неё воды и бросить фен, то его труп бы вылавливали очень долго. А человеку, что не умел плавать, залезать в такое чудо максимализма было более чем рискованно.       Нет, Ал решительно не понимал, кем вообще требовалось быть, чтобы что-то трогать в этом красно-золотом пятизвёздочном номере.       — Не беспокойся, всё более чем… — какое слово подобрать, Ал не знал. Но Рей, видимо, понял. Только отреагировал странно: удивлённо вскинул брови, огляделся, будто заключённый, которого перевели в худшую камеру, а потом глянул на Ала, как на умалишённого. Но говорить ничего не стал. — Для тебя это слишком просто?       Сказал и понял, что нужно было промолчать. У Рея было такое лицо, будто ему отвесили пощёчину. Мало того, что неприятно, так ещё и явно ноющий синяк на скуле задели. Однако в ту же секунду Рей вновь принял нейтральный вид и растянул губы в вежливой улыбке гостеприимного хозяина.       — Я рад, что тебе здесь нравится. Если что-то понадобится, скажи мне. А сейчас — готов немного размяться?       Как Рей это делал, было непонятно. Однако в его устах вежливая речь выходила льдисто-холодной и отбивала всякое желание продолжать диалог. Прекрасный, конечно, метод. Наверняка, когда к Рею подходили те, кого он видеть не хотел, ему достаточно было сказать: «Здравствуйте, чем могу служить?», и нежелательные собеседники тут же самоликвидировались.       — Ещё бы, — фыркнул Ал. Он что, действительно считал, что кто-то мог отказаться? — А ты уверен, что сам готов «разминаться»?       — Чтобы я был не готов, нужно чуть больше, чем пара таких мелочей, — со странной улыбкой отозвался Рей. Алу отчего-то показалось, что адресовалось это не столько ему, сколько кому-то, кто эти самые «мелочи» и оставил ему на память. — Час Пламени. Давай назначим наши тренировки именно на это время?       Ален на всякий случай покосился на часы, а затем кивнул.       Как оказалось, Марк не зря четыре часа таскал его по поместью. Ал попросился самостоятельно найти дорогу и, к крайнему удовольствию Рея, действительно чудом отыскал нужный зал. Перспективы «ориентироваться по запаху» и «при виде незнакомого поворота громко кричать» остались в прошлом и стали казаться почти комичными.       — Кстати, а почему феникс? — поинтересовался Ал и успел заметить, как Рей поморщился.       — Предки любили символику.       Иногда очень просто понять, что уточнять не стоит.       — У нас на Земле тоже были упоминания о фениксах. Ещё до нашей эры, кажется, — сообщил Ал, пытаясь немного сменить тему. И это, видимо, сработало, потому что почти невидимая, но хорошо ощущаемая складка на лбу Рея разгладилась.       — Да, мне говорили. А они у вас водились?       Вот так одним вопросом и выбивают почву из-под ног.       — Да я… Не знаю, не видел.       Рей серьёзно кивнул, но в его глазах промелькнуло что-то вроде смешинки.       — А ты сам видел? — решил на всякий случай уточнить Ал. И точно, смешинки заострились. Теперь веселились не только глаза. У Рея едва заметно подрагивали уголки губ, словно он пытался не рассмеяться.       — Допустим. — Этого следовало ожидать. — У меня есть теория, почему в двух мирах одинаковые магические животные, да ещё и с одним именем. Амулет ведь, с помощью которого я к тебе переместился, не в наше время создан, ему тысячи лет. Была на Миноне когда-то Азатонская Империя. Там жили очень талантливые маги, специализировались на пространстве-времени. Они очень много создали таких амулетов. Тот, что ты видел — из самых древних, и потому такой сильный. Азатонцы наверняка свои детища испытывали. Вот и перемещались по мирам. А там уже — смешение культур и языка, возможно, даже переселение некоторых магических животных от нас к вам или наоборот. За правильность идеи не ручаюсь…       — Но звучит логично, — отмахнулся Ален и сменил тему. — Язык тоже оттуда пошёл? Я никак не могу додуматься, почему тебя понимаю. И остальных тоже.       Рей глянул на него несколько озадаченно и, сделав знак стоять на месте, пошёл к противоположной стенке.       — Странно, что ты не догадался. Я же так тебя и вычислил в толпе. Наложил заклинание понимания на меня и на потенциального мага. Оно, в принципе, только на Носителей и действует. Я слышу, что ты говоришь на раитарском наречии. Тебе кажется, что я говорю на…       — На русском.       — Именно. В принципе, пока заклятье действует, ты можешь понимать любые языки — только устную речь, конечно. На самом деле это очень удобная вещь. Оно передаёт всё крайне точно, кроме, разве что, персонализированных названий и устойчивых выражений. Но прекрасно переводит всё, что имеет близкий аналог. Ещё и стиль речи сохраняет.       — Я так понял, профессия переводчика в вашем мире более чем невостребованная, — хмыкнул Ален, а про себя подумал, насколько бы ему легче жилось, владей он такой штукой с детства.       Рей с улыбкой кивнул и тут же принял серьёзный вид. Это послужило вместо команды «внимание», и Ал тут же насторожился.       — Итак, вчера ты выполнил прогонку сил по телу и за его пределами, — просто удивительно, как быстро Рей переходил на деловой тон, тот самый, которого невозможно не слушаться. — Это простейший из видов энергетических преобразований. Сил не тратит, и в результате весь твой резерв вернулся на место. Хоть блоки уже сняты, этого недостаточно. Если ограничиваться одной прогонкой, твоей силе этого станет мало, головные боли вернутся, и прогнать их станет тяжелее. Чтобы не возникало подобных вещей, резерв должен обновляться. Для этого надо потратить его часть и дать восполниться. Иными словами, колдовать. Проблема в том, что ни ты, ни я не знаем, в чём именно заключается твоя сила. Магических специализаций существует несколько сотен. Если пробовать заклинания из них всех, можно состариться, омолодиться и вновь состариться. Поэтому мы будем надеяться на непроизвольную волшбу. Под влиянием сильных эмоций и реальной угрозы чары активизируются сами собой, чтобы защитить Носителя. Вероятность срабатывания такой защитной реакции — тысяча из тысячи. Уже от того, что именно откроется, будем исходить, пытаться вызывать ту же реакцию силы, но без внешнего раздражителя, и надеяться, что в скором времени твои способности достаточно раскроются, чтобы начать работать как следует. Ты понимаешь, о чём я говорю?       — Вполне. В критических ситуациях человек способен на многое. — Нельзя сказать, что Ал был слишком рад этому факту. — Ты же не будешь бегать за мной с криком «руку сломаю»?       — Постараемся обойтись без экстренных мер, — совершенно серьёзно отозвался Рей и поднял левую руку. В его пальцах вспыхнул белый сгусток. Едва заметно размахнувшись, Рей запустил его в мишень.       От движения в пространстве сгусток стремительно вытянулся в луч. Он беззвучно ударился точно в центр мишени и исчез. Ал невольно покосился на мишень. Та не пошатнулась, от неё не полетели щепки, и в целом странный жест выглядел как неумелая попытка продемонстрировать такое же неумелое колдовство. Хотя выглядело эффектно, почти как лазеры в кино. Про себя Ал именно так и окрестил странный луч.       — Это — ударное заклинание, — совершенно спокойно сообщил Рей. — Простейшая атакующая магия. Из себя представляет всего лишь концентрацию энергии и её направленный бросок. Оно почти не опасно. Если попадает непосредственно в живое существо, то может сбить с ног или оставить синяк, правда, болезненный. Если проходит по телу вскользь, рискует снять кожу. Сила удара, конечно, зависит от резерва того, кто заклинание использует, но обычно причинить единичным попаданием вреда почти невозможно, если не делать сложный расчёт векторов силы. Хотя даже без таких сложностей бьёт эта вещица довольно больно. Но ты это знаешь.       Ал невольно потёр левое плечо. Синяка там уже давно не было, но нельзя сказать, что воспоминания о нём остались приятные.       — Ты как-то перескочил с темы на тему, — заметил Ал, быстро покосившись в сторону мишени. — Мне казалось, до этого речь шла о непроизвольной волшбе. Какая связь…       — О, наипрямейшая! — Что-то в улыбке Рея ему не понравилось совершенно. На бесстрастном лице появилось нечто вроде странного азарта. — Твоя цель — стена за моей спиной. Дотронешься, и занятие окончено тут же. Чтобы продлить удовольствие, у меня есть только ударные заклинания. Попадёшься хоть под одно, твои проблемы, но давать тебе шанс обойтись без чар я не стану. Заодно посмотришь, что значит — на самом деле выходить против мага, пусть даже с таким скудным арсеналом. Готов?       — Нет! — Рей тут же опустил руку и вопросительно глянул на Ала. А тот внезапно почувствовал себя совсем не хорошо. — Постой. Но ведь ты говорил, что непроизвольная магия совсем Носителя не слушается. Каков шанс, что она не кинется, скажем, на тебя, чтобы попросту устранить источник угрозы?       Улыбка Рея вышла настолько искренне весёлой, что Ал почти успокоился.       — Такая опасность в самом деле присутствует. — Рей передёрнул плечами, кажется, забавляясь происходящим. — Активизироваться может всё, что угодно.       — Прекрасно! А если…       — Если такое случится, я что-нибудь придумаю, — совершенно серьёзно сказал Рей, тут же перестав улыбаться. — Вряд ли подобная магия меня прикончит, если ты об этом.       — Мне не нравится это твоё «вряд ли».       — Ладно. Скажем так, я удивлюсь, если ты действительно меня убьёшь таким образом.       — Сильно, но недолго?       — Именно, — улыбнулся Рей, в очередной раз жалея, что Марк ещё не скоро сможет узнать о таком забавном человеколюбии. — И не тяни время, оно у меня всё равно неограниченное. Тебе понятно задание?       — Предельно, — на выдохе отозвался Ал и осторожно шагнул вперёд.       Когда Рей демонстрировал действие ударного заклятья на мишени, он двигался не то чтобы медленно, но так, чтобы каждое действие можно было увидеть и осознать.       Теперь же Ал попросту не заметил, как он успел атаковать. Просто занесённая нога ещё не коснулась пола, как удар страшной силы швырнул Ала в стенку и приложил о неё так, что на миг перехватило дыхание. Смысл сочувственного взгляда Марка и его слов о том, что Рей гениален, но его как учителя надо бояться, стал кристально-прозрачен. Ощущение было такое, будто его ударили кулаком в солнечное сплетение. Вдох давался с трудом, и, чтобы не соскользнуть по стене на пол, пришлось прилагать неоправданно много усилий.       Интуиция заверещала об опасности так, что чуть не разодрала в клочья барабанные перепонки. Ал, подчиняясь ей, шарахнулся на пару шагов вправо, и боковым зрением успел уловить скользнувший мимо «лазер». А Рей чуть нахмурился и снова навёл на него открытую ладонь. Он наверняка думал о том, что же заставило Ала так быстро среагировать на неожиданный удар. Ал почти слышал в своей голове его мысленный голос, быстро перебирающий варианты.       Наверняка уже вспухший на теле синяк пульсировал болью. А Рей глядел холодными стальными глазами, словно показывая, что у Ала будет не один десяток таких отметин, если он не начнёт работать. Давать повод себя зацепить?       Ни за что.       Ал снова шагнул вперёд, но уже не осторожно, на пробу, как в прошлый раз, а резко и уверенно, быстро становясь в устойчивую позу. Рей отреагировал молниеносно, с потрясающей скоростью выпустив очередной луч-снаряд. Ещё один быстрый шаг вперёд, развернуться на опорной ноге, шаг вбок. Луч пролетел мимо, но бок пронзило болью. Ал круто развернулся, а Рей, как бы извиняясь, пожал плечами и атаковал снова.       Надо признать, скорость у него была отменная.       Если прогнать магию по телу — дело доли секунды, то пустить силу от мозга до кончиков пальцев и сформировать заклинание — вещь ещё более быстрая. По крайней мере, куда быстрее, чем попытка уклониться.       Раздражающий намёк с иллюзией выбора: либо колдуй, либо получай на орехи. Ал почти слышал, как Рей сам озвучил этот ультиматум и даже мысленно удивился реалистичности собственной догадки.       Ал только сделал ещё шаг, как вынужден был рвануться в сторону. Времени не хватило, и руку резануло до белых мух перед глазами. Он быстро глянул на предплечье и поморщился: зрелище было такое, будто он проехался по земле и счесал кожу об острые камни.       То, что это была задержка, Ален понял, только когда целых два ударных заклинания ударили по коленям, заставив рухнуть на пол и выматериться сквозь зубы.       — В твоём мире с борьбой дела обстоят не очень, да? — с насмешливой заботой поинтересовался Рей. Не было свиста рассекаемого воздуха или приближающегося жара. Просто шестое чувство снова вскрикнуло, и Ал, не теряя драгоценные доли секунды, откатился в сторону и только тогда поднялся на ноги, чтобы сорваться на бег. Проклятущая стена манила так, что скулы от азарта сводило. А Рей только улыбнулся и снова поднял руку, позволяя приблизиться на пару шагов, но тут же принявшись выпускать заклинания с такой скоростью, что Ал даже не все успевал заметить. — Всё решают доли секунды, если ты медлишь, значит, проигрываешь. Тебе нравится проигрывать? Или, может, отдаваться в руки тем, кто хочет тебя убить?       Если это была попытка вызвать раздражение, то она провалилась с треском. Одно ударное заклинание прилетело в плечо, другое чиркнуло по щеке, и теперь по лицу густо стекала кровь. А третье оказалось такой силы, что откинуло Ала назад, отвоёвывая «подаренные» Реем несколько шагов. И боль от них была единственным «раздражителем». По сравнению с ней едва разбираемые слова Рея казались почти насмешкой, которая никак не могла задеть.       Закономерность была очевидна: чем ближе подходил Ален, тем быстрее его обстреливал Рей. А не подходить Ал не мог, потому что тогда тренировка не завершилась бы.       Какая там тренировка! Скорее избиение младенцев.       Воздух прошил очередной белый луч. Ал с превеликим трудом откатился в сторону, нащупал боковую стену и медленно поднялся, цепляясь за неё. Тело сводило болью, ноги, по которым уже попали, подгибались, и быстро реагировать стало физически невозможно. Пока Ал поднимался, в спину ему прилетели ещё два луча, и оба раза он только бессильно ткнулся лбом в стену от силы удара. Следующей атаки удалось избежать чудом. Ал попросту оттолкнулся от стены руками и пропустил его совсем рядом. Очередной шаг вперёд, но Рей оказался быстрее. Луч направился в голову, заставляя присесть, а уже следующий, вылетевший почти без задержки, нацелился в ноги.       Ал спрятался за мишень. Дерево даже не дрогнуло, зато как было бы неприятно, попади такой красивый белый лучик в цель!       Мелькнула бунтарская мысль поднять мишень, как щит, и закрываться ею до самой стены. Но она была слишком тяжёлой, и вряд ли в человеческих силах было оторвать её от пола. Поэтому Ал поступил по-другому. На миг присел, полностью скрываясь за ней, и выскочил спустя пару секунд. Мизерное послабление: Рей не знал, куда целиться, всего миг. И лишь он минул, как очередной лазер скользнул, сдирая кожу с пальцев.       Он пытался уходить влево, зная, что правая рука у Рея не действенна. Но тот быстро его раскусил и, промазав два раза, начал реагировать на нехитрый манёвр как всегда быстро.       До стены было около пятнадцати метров. Ал чувствовал себя пойманным в капкан зверем. Бежать он был физически не в состоянии, колени стреляли болью при каждом шаге, а дыхание после удара в солнечное сплетение постоянно срывалось. Ален попробовал петлять, но Рей только сочувствующе усмехнулся и продемонстрировал чудеса меткости, попав пять раз из пяти, причём все по одному месту, в правое плечо.       — Долго ты собираешься играть? — фыркнул он, когда Ал, упрямо сжав зубы, снова попытался продвинуться вперёд, и за один шаг поплатился тремя, куда его откинуло особенно сильным лучом.       Играть. Это слово подходило ситуации как нельзя хуже. Ал чувствовал себя так, будто его измолотили в кровь в уличной драке. И физическое состояние это сравнение вполне оправдывало.       Он приподнялся на локтях. Поясницу прострелило болью от очередного заклинания. Мышцы слушаться уже не желали, да и сознание ускользало, не собираясь адекватно реагировать. Включился инстинкт самосохранения. Он и заставил Ала сначала откатиться в сторону, а затем подняться на ноги, уходя от «лазеров». Разум выключился. Была только боль и простое желание её больше не испытывать. Уйти, потеряться, больше не попадаться под эти белые лучи, такие безобидные на вид.       Рей пожал плечами и сделал очередное замысловатое движение кистью. Заклятье сорвалось с пальцев, вытянулось в луч. Ал уклонился, но кожей почувствовал, как опасность пролетела всего в нескольких сантиметрах. Интуиция задушенно вскрикнула, и тут же заклинание снова ударило в солнечное сплетение, заставив согнуться пополам. Разогнуться или совершить что-то осмысленное было выше его сил. Следующее заклинание ударило по ногам, заставив пошатнуться, и затем рухнуть вперёд. Двенадцатилетней выучки хватило на то, чтобы правильно упасть, выставив перед собой руки и защитив всё, кроме ладоней. Ал вскинул глаза и успел заметить явно сочувствующий взгляд, а затем белую вспышку. Одну, две, три, четыре.       Та же выучка заставила его вскинуть согнутую руку, защищая голову. Ал успел подумать о том, что это, наверное, даже выглядит смешно и наивно.       И тут же на лицо упала тень. Мишень, слишком тяжёлая, чтобы быть поднятой человеком, легко взмыла в воздух без посторонней помощи рванулась наперерез, закрывая от ударных заклинаний. А затем, дрогнув, полетела вперёд, словно её метнули из рогатки.       Это был шанс, единственный и, наверное, последний. Ал оттолкнулся от пола, взвился на ноги и сразу сорвался на бег.       Когда Рей каким-то чудом разбил мишень на облако щепок и пыли и обернулся, Ал уже стоял у него за спиной, тяжело привалившись к стенке и хватая ртом воздух. Капли крови стекали с разодранной щеки и капали с подбородка, оставляя следы на паркете.       — Живой? — участливо поинтересовался Рей.       После долгого выдоха Ал всё же повернул к нему голову и спросил:       — Что это было?       — Мишень.       Невозмутимость его голоса казалась почти насмешкой.       — Спасибо… большое, — Ал поморщился. Тело на каждый вдох реагировало протестующей болью. Хотелось забиться в угол побезлюднее и тихонько лежать неподвижно. И не важно, ковёр там будет или паркет. Главное, чтобы люди не слишком часто о него запинались. — Но я всё-таки… о другом.       Рей усмехнулся, но ответил:       — Самое неудобное из всего, что могло быть: телекинез. Прекрасная боевая дистантная способность, но её не причисляют ни к одной специальности. Но это уже лучше, чем ничего. Будем работать, — он жизнерадостно потёр руки. Ал ничего не имел против хорошего настроения своего учителя, но сейчас за такую счастливую улыбку его хотелось некоторым образом убить. — Повторишь забег? Теперь до той стенки?       Ал устало прикрыл глаза, и вокруг него ощерился ломаными линиями похоронно-чёрный фон. Рей искренне рассмеялся.       — Внушительно получилось. Мне определённо нравится, что ты начинаешь осваиваться. Ладно, как скажешь. Пойдём, отведу тебя к целителям.       — Добить хочешь? — почти простонал Ал и для пущего эффекта ткнулся лбом в стену. Рей поморщился.       — Ни в коем случае. У меня в поместье великолепные маги-медики. — Он едва заметно усмехнулся. — Марку, по крайней мере, нравятся.       — В каком смысле?       — Во всех. Сам у него спросишь, если будет интересно. Идём.       Где находился «Град костоправов», как выразился Марк, Ален уже знал. Рей отвёл под него целый этаж в стороне Сгорания. Он не стал копировать земные привычки, которые предписывали размещать травмпункт на верхних этажах. Чтобы попасть к целителям, нужно было пройти буквально тридцать метров от входной двери. Из зала же путь был неблизким, и Ал успел тридцать три раза проклясть тот момент, когда ему вздумалось всё-таки послушаться Рея и пойти к лекарям.       Дверь медпункта на вид была поновее, чем все остальные, и начисто лишена узоров — как Ален подозревал, этот опознавательный знак забыть было более чем трудно. За дверью обнаруживался длинный коридор, переделанный в комнату для первичного осмотра и зал ожидания одновременно, а двери по обе стороны от него сторожили несколько целителей с разной степенью тоски на лицах. От характерной земной стерильной белизны здесь не было ни следа. Лекарское крыло оформили в зелёно-золотое. Это неуловимо успокаивало. По крайней мере Ал почувствовал себя несколько свободнее.       — Уже? — обречённо поинтересовалась знакомая блондинка. Сейчас она была без рыжей товарки. В зелёном платье в пол и с подобием скальпеля в ладони она совсем не выглядела хрупкой а, скорее, напротив, неуловимо задавливала окружающих авторитетом.       Рей, по крайней мере, явно стушевался.       — Что ты с ним сделал? — поинтересовалась она таким тоном, что даже Алу стало не по себе.       — Ударные заклинания, — мгновенно отозвался Рей, и в его голосе почудились умоляющие нотки. Словно он просил быстрой смерти.       — Опять?       — Почему сразу опять? В прошлый раз это были параличи, Мелла.       В этот момент Мелла как раз знаком не попросила, а прямо-таки приказала Ала наклониться, и стала осторожно ощупывать прохладными пальцами ссадину у него на щеке. Рей начал свои теоретические уточнения явно невовремя, потому как сразу после слова «параличи» в щеку Ала впились чужие ноготки, заставив болезненно поморщиться.       — Ещё бы ты параличи и на этом новичке испытывал! — голоса она не повышала и глаз от лица Алена не отвела. Но испепеляющий взгляд наверняка кожу Рея всё-таки обжёг. — У меня нет места для всех твоих преподавательских экспериментов!       — Это уже два года не эксперимент, а действующая схема, — снова попытался обелиться Рей.       — А ну брысь отсюда! — не хуже Марка зашипела девушка, и Ал услышал, как торопливо захлопнулась дверь. Тут же голос миниатюрной целительницы наполнился лаской. — Очень больно? Ты не бойся, мы всё это до вечера снимем, уйдёшь на своих двоих. А пока что — третья дверь по левой стороне. Жди там, а я за мазью сбегаю.       Не то чтобы девушка внешне была воплощением ужаса, скорее напротив. Но Ал почувствовал громадное облегчение, когда она наконец выпустила его голову и разрешила удалиться на приличное расстояние.       — Уже оценил Реюшкин гуманизм? — насмешливо поинтересовались сразу же, как Ал открыл нужную дверь.       Марк глядел на него с узкой кровати, подперев рукой голову и иронично улыбаясь. Ален даже растерялся.       — Что ты тут делаешь?       — Конкретно сейчас?       Галлюцинации по определению не могли быть такими язвительными.       Ален, стараясь дышать как можно осторожнее и не делать ни одного лишнего движения, сел на соседнюю кровать. Марк наблюдал за ним с профессиональным интересом, как врач на неизлечимо больного. Теперь, когда Ал и сам познакомился с Реем-учителем, это сравнение уже перестало раздражать, а, скорее, пугало своей приближенностью к реальности.       — Что он с тобой сделал? — поинтересовался Марк тут же, как Ал сел так, чтобы не тревожить затихшую было боль. Видимо, этот вопрос по отношению к ученикам Рея уже стал традицией.       — Ударные заклинания, — повторил Ал слова Рея и чуть повернулся к Марку. — А с тобой?       — Всё так очевидно? — усмехнулся Марк, но тут же поморщился. Видимо, боль мешала жить не только Алу. — Скажем так, ударные заклинания там тоже присутствовали, но дело, увы, ими не ограничилось.       — Странно, что такой хороший маг так получил на орехи, — преувеличенно серьёзно заметил Ал.       Кто-нибудь другой наверняка бы оскорбился. Но Марк выглядел исключительно довольным.       — Ну надо же. Если человека стукнуть, он начинает ехидничать? Не знал, что это так работает.       — Если бы это работало так, ты должен был бы вечно ходить побитым, чтобы иметь возможность поддерживать диалог в своей обычной манере.       — Два: один. — Марк убрал из-под головы руку и перевернулся на спину, с интересом уставившись в потолок. — Не думай, что это капитуляция. Я просто слишком устал. Высплюсь, и будет реванш. Мы поторчали в зале больше двенадцати часов — это даже для Рея было слишком.       — Двенадцати?       — Или около того. Не помню, когда отрубился. Рей не потрудился сообщить точное время.       Рей наверняка бы нашёл общий язык с тренером Ала по борьбе. Тот тоже с радостью бы тратил на учеников по двенадцать часов в сутки, имей он такую возможность. Правда, после одной такой тренировки ученики бы наверняка испарились.       От Рея же так просто сбежать бы не получилось.       И, в отличие от тренера, он издевался над Носителями не ради средств к существованию, а исключительно по зову сердца. Так сказать, отправлял учеников к целителям из-за чрезмерного человеколюбия.       — Что можно было отрабатывать двенадцать часов?       Марк заметно поморщился, как будто ему наступили на больную мозоль.       — Реакцию, — с неудовольствием отозвался он.       От усталости у Ала слипались глаза. Должно быть, он видел сон. Точнее, слышал сон, и в этом сне Рей, злой и холодный, цедил слова так, как он никогда не делал при Але:       — Гляди-ка, как мы хороши в спарринге! Почему же на мои слова ты не можешь реагировать так же быстро? Если мне нужно будет полностью вывести тебя из строя, чтобы не дать вредить землянину, то я это сделаю, и не раз, Марк. И буду делать до тех пор, пока твой инстинкт самосохранения наконец-то не начнёт за тебя волноваться. Или пока ты не вымотаешься — через сколько, интересно, часов это произойдёт?       Ал помотал головой, а затем энергетик разбил его сонные галлюцинации собственным, вполне реальным, голосом.       — Ему кажется, что я недостаточно быстро воспринимаю основные боевые команды. — Марк с усилием подтянул тело выше на кровати, а потом сел, опершись на высокую деревянную спинку. В синих глазах зажегся интерес. — И будет обо мне. Лучше расскажи, как прошла твоя тренировка.