Полнолуние сродни полоумию

Невилл Лонгботтом лежит на жёсткой койке в больничном крыле. Амикус Кэрроу переборщил утром с круциатусом. Благодаря чересчур хорошей мышечной памяти, парень чувствует, как тело раз за разом пронзают сотни игл. Где-то в коридоре скребутся крысы, которых в замке быть не должно. И осознание этого страшнее любой боли. Задумай профессор Люпин сейчас поставить Невилла перед боггартом, последний наверняка бы принял облик самого Лонгботтома, с дурашливой улыбкой и пустым взглядом, который почитал бы конфетные фантики главным сокровищем своей жизни. Когда на горящий лоб опускается приятная прохладная ладонь, Невилл вздрагивает и открывает глаза. Лунный свет красиво очерчивает знакомый девичий силуэт. Либо Полумна, либо Джинни. Выбор невелик, но ошибка может привести к ссоре. Приходится ждать, пока ночная посетительница заговорит первой. — У меня с собой экстракт бадьяна и рябиновый отвар, — шепчет девушка голосом Лавгуд, — что тебе предпочтительней? — На вкус они одинаково мерзкие, — сморщившись, Лонгботтом неловко благодарит самопровозглашённую сиделку. В помещении довольно ощутимо пахнет сырым мясом, не зная, чудится ему или нет, Невилл старается не обращать на это внимания. Опустившись на пол, когтевранка приваливается к больничной койке, оказываясь щекой на чужой руке, — на самом деле, мне не так уж больно, — продолжает бодриться юный бунтарь, — думаю, ещё пара столкновений с Кэрроу, и у меня появится иммунитет к этому заклинанию. — Чжоу мне рассказала, что вчера эта семейка превзошла саму себя, — делится впечатлением Полумна, обжигая чужую ладонь горячим дыханием, — применили империус к двоим пуффендуйцам. Те избили друг друга до полусмерти. Пытаться убедить лучшего друга сменить линию поведения бессмысленно. Слишком разные взгляды на то, каким образом следует бороться с обстоятельствами. Парень садится на кровати, чтобы освободить немного места для Полумны. Когтевранка с готовностью забирается на койку. Скрестив ноги, девушка внимательно смотрит в чужие глаза. В них боль, но ни капли раскаяния или ужаса. А вот Лавгуд боится. За Невилла, постоянно нарывающегося на конфликт с пожирателями смерти, за Джинни, прописавшуюся в совятнике ради поддержки связи с отрядами сопротивления, за Гарри, Рона и Гермиону, которые после смерти Дамблдора не приехали доучиваться, за весь магический мир, стоящий на самом краю гибели. — Пока мы вместе, у нас есть шанс справиться. Гарри вернётся в Хогвартс, и мы свергнем тиранию Кэрроу и Снейпа, — воодушевлённо шепчет парень, касаясь ладонью плеча подруги. Полумна вздрагивает и сбрасывает чужую руку. С каждым днём оправдывать любимого профессора всё труднее. Между ними не принято говорить о новом директоре. Раз у Невилла такое срывается с языка, значит, рябиновый отвар начинает действовать. Луна прячется за серыми тучами, погружая больничное крыло во тьму. Лонгботтом тянется обнять подругу и тихо бормочет уже сквозь полусон: «Я люблю тебя». «И Джинни», — спохватывается Невилл, встретившись с удивлённым взглядом серебристо-серых глаз-океанов. Полумна шепчет, что гриффиндорка придёт завтра, если его не выпишут. Когда блондинка покидает больного, голова снова наполняется противным крысиным шелестом. Организм явно сигнализирует Лонгботтому, что пора уже прекращать постоянно подвергаться действию непростительного заклятия. В коридоре Лавгуд чуть не натыкается на Филча, но успевает спрятаться за рыцарскими доспехами. До рассвета не так уж много времени. Чем тратить его на препирательства со стражем гостиной, лучше проведать своего второго подопечного. Полумна мышкой выскальзывает из замка. Она покормит Тенебруса и вернётся как раз к завтраку. Об отсутствии девушки в спальне известно только Чжоу Чанг, которая целую осень мучится от бессонницы. К счастью, Джинни предусмотрительно разболтала всем, кому только можно, что перед отъездом Гермиона научила подруг заклинанию «ябеда», от которого пострадала Мариэтта Эджком, выдав Амбридж Отряд Дамблдора. В лесу было гораздо холоднее, чем на территории возле замка. Предутренняя туманная дымка ухудшала обзор и заставила Лавгуд пару раз чихнуть. Благодаря уходу за Тенебрусом, Полумна ориентировалась в Запретном лесу лучше Хагрида. По крайней мере, в части облюбованной фестралами. Тенебрус заметно окреп и вырос. Вот на ком точно не сказались ужасы, творящиеся в Хогвартсе. Погладив любимца по серой костистой голове, Полумна бросила ему под ноги кусок сырой вырезки. Винки, дежурившая вечером на кухне, была рада помочь подруге Гарри Поттера и обеспечила фестрала завтраком. Нежно беседуя с Тенебрусом, Полумна откровенно завидовала его детской непосредственности и беспечности. По размерам фестрал уже был похож на взрослую особь, но весёлый нрав выдавало озорное выражение мордочки. Ей бы так радостно рвать сочное мясо и не думать о том, где сейчас Гарри, удастся ли Невиллу в одиночку противостоять Кэрроу, почему профессор Снейп убил Дамблдора. Из-за новых порядков, заведённых пожирателями смерти, студенческая травля полностью прекратилась. Теперь Полумна была не поехавшей Лавгуд, а подругой парня-который-должен-всех-спасти. Однако на её образе жизни это никак не отразилось. В мелких неурядицах девушка по-прежнему подозревала мозгошмыгов и не вступала в общение с однокурсниками без необходимости. Зато реже стала говорить учителям, что не готова. Домашнее задание больше не пропадало. Единственная слабость, за которую Лавгуд себя почти ненавидела, — воровство. Дело было не в добывании еды для Тенебруса, а в незаконном посещении кладовой нового директора Хогвартса. Лечебные зелья Полумна варила не только Невиллу, но всем страдающим от бесчинств Кэрроу. Естественно, по мере сил, Лавгуд восполняла тающие запасы Северуса Снейпа, посредством сбора трав в Запретном лесу и переписки с другом отца, который держал магазин в Косом переулке. Иногда за завтраком к девушке прилетали сразу две совы. Предприимчивая семейка пожирателей всегда досматривала ящики. Но Полумне везло, её выгораживал профессор Слизнорт. Якобы ингредиенты необходимы когтевранке для научно-исследовательской работы, которую последняя пишет под его внимательным руководством. В очередной раз спасибо дружбе с Гарри. Встретив их вместе на вечеринке «Клуба слизней», профессор зельеварения вмиг позабыл о конфронтации с Полумной и стал относиться к ней не хуже, чем к мальчику-который-должен-всех-спасти. Лавгуд была уверена, профессор ЗОТИ прекрасно знает, кто хозяйничает в его кладовой. Теперь Полумна понимала, благодаря чему друг безмолвно согласился стать ей чужим человеком. Видимо, как раз тогда маг получил задание убить Дамблдора. Когтевранка не желала верить в предательство Северуса, что бы там ни считали Джинни с Невиллом, а тем более, Гарри с Гермионой. В последнее время, Полумне довелось довольно близко пообщаться с пожирателями смерти в лице садистов Кэрроу. Да и встреча в Министерстве магии не прошла бесследно. Лавгуд точно знала, Северус не такой. В Отделе тайн его не было. В издевательствах над студентами он не участвовал. Что касается смерти бывшего директора Хогвартса, возможно, предприимчивый волшебник сам срежиссировал свою гибель, руководствуясь причинами, которые известны только ему и его вынужденному убийце.