Выкрикнув это, Рейсен резко закрыла рот и с упрямым видом сжала губы, словно боясь сказать что-то ещё. Впрочем, даже того, что она
успела сказать, было достаточно, чтобы шокировать окружающих. В равной степени поражённые смыслом её слов и самой вспышкой её эмоций, одноклассницы только и могли, что тупо глядеть на неё и растерянно хлопать глазами.
Наконец, гнетущую тишину прорезало недовольное хмыканье Сейджи. Склонив голову набок, она скучающе заявила:
— Ты втираешь нам какую-то дичь.
Рейсен быстро повернулась к ней с возмущённым видом, но ничего не сказала — видимо, надеялась на благоразумие окружающих. Впрочем, следующий оратор не оправдала её надежд: Юги почесала здоровой рукой затылок и неуверенно проговорила:
— Сложно не согласиться... Я имею в виду, — продолжала она, когда Рейсен одарила пылающим взглядом уже её, — какой в этом смысл? Почему в итоге мертва она, если она — убийца?
— Да-да, ведь расследуем-то мы в итоге убийство Кагуи! — с готовностью поддержала её Тенши, разделявшая мнение Сейджи, но при этом отчаянно не желавшая вслух соглашаться именно с ней.
— Да нет, смысл есть, — серьёзно возразила Акю. — Мы ведь уже поняли, что убийство Хорайсан-сан скорее всего несчастный случай. То есть, возможно, даже если она и хотела кого-то убить, планам её было не суждено сбыться.
— Очень возможно даже, что это случилось именно тогда, когда она пыталась воплотить в жизнь
свой план, — подхватила Ая, задумчиво глядя в сторону.
От подобной формулировки многих передёрнуло. Они прекрасно понимали, к чему клонит Ая, но окончательно подлила масла в огонь Май. Она нахмурилась и уточнила:
— Ты имеешь в виду, что предполагаемая жертва Кагуи-тян случайно убила её из самозащиты?
Ая на это ничего не ответила — но взгляд, которым она одарила Май, говорил намного красноречивее любых слов.
Это вопрос произвел эффект разорвавшейся бомбы. С каждой новой подробностью дело становилось всё более и более ужасным, а перспектива кого-то казнить — всё более и более жестокой. Одно дело — лишить жизни кого-то, кто сознательно и хладнокровно убил другого, и совсем другое — признать убийцей того, кто сам едва избежал смерти и лишь чудом до сих пор жив. "Впрочем, если "чудо" в итоге в любом случае ставит твою жизнь на кон — это какое-то слишком жестокое чудо..." — подумала Ая, напряжённо наблюдая за паникой одноклассниц.
А в зале стоял настоящий гам. После блистательного выхода Когасе снова изменила выдержка, и теперь она держалась за голову и, дрожа всем телом, вслух отрицала происходящее. Сувако, Нитори, Май и Сатоно — все они тряслись, пока Рейсен стояла с опустошённым взглядом. Некоторые, в числе которых была Бьякурен, пытались воззвать к Шанхай и Хорай, указывая на смягчающие обстоятельства и прося о менее жестоком наказании, если удастся их подтвердить. Громче всех возмущалась Юги, грозясь убить кукол, если они решат казнить убийцу.
На фоне творящегося хаоса Шанхай и Хорай выглядели удивительно безмятежными. Пара кукол спокойно сидела на своих местах, слушая возмущения учениц и до последнего храня молчание. Наконец, Шанхай поднялась на стуле и, ударив вытащенным откуда-то из-под стола молотом по столу, громогласно воскликнула:
— Тишина в зале!
Неожиданная от такой маленькой куклы громкость, сумевшая перекрыть собой весь гам, заставила всех притихнуть и почти испуганно воззриться на источник звука. А Шанхай удовлетворённо оглядела зал и, выдержав торжественную паузу, безапелляционно объявила:
— Правила есть правила: убийца будет казнена за то, что лишила жизни другого человека. Вне зависимости от обстоятельств.
— Единственный способ это предотвратить — пожертвовать жизнями всех остальных вместо жизни одной убийцы, — невероятно спокойно подхватила Хорай. — Выбрать оптимальный вариант — ваша задача.
Слушая их, Акю, затихшая было на время всеобщего спора, прикусила губу. Едва Хорай договорила, она до дрожи сжала кулаки и, впиваясь ногтями в ладони, тихо и непривычно зло проговорила:
— То, как вы игнорируете обстоятельства... то, как вы игнорируете людские сердца — чудовищно...
От этих слов обе куклы замолкли и холодно взглянули ей в спину со своего места. Пару секунд они молчали — а затем вдруг в унисон заявили механическим тоном:
— Тяжесть вашего греха слишком велика, чтобы когда-нибудь заслужить прощение.
Воздух словно резко похолодел на насколько градусов. Или это похолодело всё внутри присутствующих?.. Каждая, на кого смотрела Ая, была бледна и со смесью непонимания и ужаса смотрела перед собой — чтобы в конце концов перевести взгляд на пару кукол за судейским столом. А те не меняли своих выражений, равнодушно встречая шок учениц. "Что это вообще сейчас было?" — задавалась вопросом Ая вместе с подавляющим большинством одноклассниц, тщетно пытаясь понять по безэмоциональным кукольным лицам, о каком грехе идёт речь.
Напряжение длилось уже несколько минут. Абсолютно никто не решался его прервать, молча глядя на "представителей администрации" — единственных, кто был способен дать им хоть какую-то подсказку. Те же как назло всем своим
(безжизненным) видом поддерживали гнетущее ощущение мороза по коже.
Наконец, Шанхай моргнула, и заклятие было разрушено. Мир пришёл в движение, и по залу послышалось сразу несколько вздохов (лишь благодаря ним Ая поняла, что и сама задержала дыхание). А Шанхай села и, прикрыв глаза, сухо произнесла:
— Продолжайте дискуссию.
Несмотря на её слова, ещё некоторое время одноклассницы молчали, обмениваясь неуверенными взглядами. Первой себя взяла в руки Мико. Она потрясла головой и, словно ничего не случилось, обратилась к Рейсен:
— Насколько я поняла из ваших слов и поведения, Инаба-сан, вы уже некоторое время подозревали, что Хорайсан-сан планировала убийство. Не поделитесь ли причинами?
Рейсен недоверчиво покосилась на неё, затем бросила короткий взгляд на кукол и не сдержала усмешки.
— Мои подозрения основаны на том, что я знаю о чувствах Кагуи-сан, — со вздохом проговорила она и иронически заметила: — А вы, кажется, говорили, что чувства — не аргумент в подобном деле?
Мико осеклась. А вот Ая, которой также предназначалась эта шпилька, не выглядела ни капли смущённой. Напротив, она с самым расслабленным (несмотря на занимающие её мысли о странном поведении кукол) видом склонила голову набок и вежливо возразила:
— Мы с Тоёсатомими-сан, если не ошибаюсь, говорили о том, что ненадёжно полагаться на слова о чувствах подозреваемого, когда он использует их, как аргумент в свою защиту. Но мы ни слова не говорили о том, что чувства подозреваемого — не аргумент в пользу его вины. Напротив, в этом случае они важны, так как могут прояснить картину произошедшего. Нельзя пренебрегать мотивом... не так ли, Акю-сан? — вдруг обратилась она к Супер Писательнице.
Та удивлённо моргнула — она явно не ожидала, что к ней обратятся — и тут же нахмурилась. Чуть помолчав, она кивнула.
— Верно... — медленно подтвердила она и чуть увереннее продолжала: — В простых детективных романах часто оставляют его без особенного внимания или просто упоминают, чтобы был... но это неправильно, — Акю покачала головой. — Мотив на самом деле не менее важен, чем whodunnit и howdunnit...
Сейджа замахала рукой.
— Да-да, мы поняли, Кью-тян, что ты — главный эксперт по детективам, но давай уже разберёмся с этой убитой убийцей? — поторопила она.
Акю нахмурилась, но замолчала. Рейсен также хмуро взглянула на Сейджу. Благодаря этому действию она также заметила выражение Бьякурен, стоящей в той же стороне: та ободряюще улыбалась ей, всем своим видом показывая, что готова выслушать и принять всё, что бы Рейсен ни сказала. Тогда Рейсен вздохнула и, прикрыв глаза, начала:
— На самом деле, сначала я также недоумевала: как именно так могло случиться, что Кагуя-сан оказалась жертвой? Ведь Кагуя-сан... — Рейсен медленно приподняла веки и, болезненно сведя брови на переносице, тихо объявила: — Кагуя-сан ужасно, ужасно боялась смерти. Кажется, ничто в жизни не страшило её так, как мысль о том, что она когда-нибудь умрёт. Вам, наверное, странно слышать, что она чего-то сильно боялась, — с горькой усмешкой продолжала Рейсен, поймав на себе несколько удивлённых взглядов, — но это действительно так. Просто Кагуя-сан была так воспитана, что научилась держать себя в руках. Но однажды я встретила её в больнице — и поверьте, её глаза, когда она рассказывала мне об этом, не лгали: она
действительно много об этом всём думала.
Мико задумчиво поднесла кулак к губам.
— То есть, вы хотите сказать, что, попав в убийственную игру, Хорайсан-сан решила сделать всё, чтобы как можно быстрее выбраться из неё и избавиться от своего величайшего страха? — уточнила она.
Рейсен кивнула. Тогда Ая, внимательно слушавшая её объяснение, осторожно вступила в разговор:
— Кстати, вы сказали, что сначала не понимали, как такое с ней случилось. А когда именно вы начали подозревать... её причастность? — выбрала обтекаемую формулировку она.
Рейсен с сомнением взглянула на неё, но, не найдя злого умысла в её словах, призналась:
— Когда вы показали мне тот пузырёк со снотворным, Шамеймару-сан. Дело в том, что это действительно сильное снотворное с очень быстрым эффектом, и Кагуя-сан точно это знала: оно используется в больнице доктора Ягокоро, и я не один раз видела Кагую-сан с ним в руках — как-то она даже говорила о нём со знанием дела.
Ая на это удовлетворённо кивнула.
Когда Рейсен договорила, ненадолго повисла тишина. Многие понимающе кивали, чувствуя, как кусочки паззла потихоньку складываются в цельную картину. Санае при этом даже скрестила руки на груди и пробормотала:
— Так вот в чём было дело — это Хорайсан-сан положила форму в шкафчик, чтобы после убийства сразу же переодеться в чистое и прийти на встречу в столовой, как ни в чём не бывало...
— Да уж, она явно подготовилась... — с кривой улыбкой согласилась Сувако.
— Кстати, — вдруг заговорила Сатоно, возведя глаза к потолку, — возможно, это прозвучит глупо, но до того, как Рей-тян объяснила нам мотивы Кагуи-тян, я с момента объявления её намерений думала, что она начала убийственную игру потому, что она — Супер Геймер. Ну, знаете, — объяснила она, заметив, как от её слов побледнела Рейсен, — дух игрока, желание принять участие в родной и понятной системе... взыграло там...
Рейсен от подобных предположений гневно сжала губы, и Супер Танцовщица замолкла. Однако неожиданно её поддержала Сатори.
— Ну, на самом деле вам нечего стыдиться, Нишида-сан, — вдруг заявила она. — В конце концов, доля духа игрока тоже сыграла в этом определённую роль. Не будь её, Хорайсан-сан вряд ли бы стала так стараться что-то организовать, придумать себе алиби...
— О, так вы и это успели за ней заметить,
Сатори-сан? — насмешливо поинтересовалась Райко. Сатори скучающе покосилась на неё и промолчала, но спустя пару секунд с равнодушным видом кивнула, и Райко продолжила: — А что ж вы не предотвратили тогда, раз успели всё увидеть?
Сатори склонила голову набок.
— А я должна была? — поинтересовалась она, и её губы дрогнули в улыбке. — Я-то думала, что взрослый человек в состоянии сам о себе позаботиться...
Юги неприязненно хмыкнула.
— Всегда знала, что в тебе недостаточно альтруизма для того, чтобы быть хорошим психологом, — резко заявила она.
Сатори подняла на неё невинный взгляд.
— Мир не слишком-то добр к альтруистам, Юги, — заметила она, и на мгновение на её лице мелькнула грустная улыбка, прежде чем она заключила: — Особенно тяжело им оставаться, когда видишь, как окружающие хотят вытереть о твой альтруизм ноги.
Юги вновь хмыкнула, но ничего не сказала и отвернулась.
В этот момент лицо Нитори прояснилось какой-то догадкой. Робко подняв руку и помахав ей, чтобы привлечь внимание окружающих, она поинтересовалась:
— Погодите-ка, а как же записка? Вы ведь говорили, — громче продолжала она, — что в кармане у Кагуи-сан была записка, в которой её приглашали на обсуждение какого-то дела... Разве это не перечёркивает теорию о спонтанном убийстве?
Ая покачала головой.
— Вовсе нет, — отрезала она. — Да, в тексте было приглашение в бассейн в пять утра — но там не было ни подписи, ни адресата. То есть, конечно, логично предположить, что её получила Хорайсан-сан, раз записка была у неё в кармане — но на самом деле очень возможно, что её могла подкинуть туда убийца, чтобы мы подумали, что вызывали Хорайсан-сан, а не её...
— То есть, ты хочешь сказать, что эту записку отправила Кагуя-тян своей будущей убийце, верно, Ая-тян? — уточнила Май.
Ая уверенно кивнула.
— Именно это я и говорю, — подтвердила она.
Юги с чувством стукнула кулаком по трибуне.
— Значит, убийца пыталась нас запутать?! — воскликнула она и сердито сплюнула. — Получается, она всё-таки постаралась выгородить себя, чтобы сбежать?
Бьякурен подняла руку в останавливающем жесте.
— Не спешите винить её, Хошигума-сан, — увещевающе проговорила она. — Конечно, мне, как буддисту, непонятна эта суета ради сохранения земной жизни, но я понимаю, что для других людей естественно не хотеть умирать. Вероятно, она просто действовала из страха.
— Да, это очень возможно, — согласилась Акю.
Юги прикусила губу и опустила мрачный взгляд в пол. Она не стала спорить, и по её лицу было видно, что слова байкера и писательницы заставили её задуматься.
А вот у остальных мысль шла явно не в том же направлении.
— Хорошо, мы поняли, что записку написала Хорайсан-сан, — начала Райко, скрестив руки на груди и кивая. — Она заманила свою будущую убийцу, чтобы убить её в бассейне, под предлогом обсуждения какого-то общего дела. И кто бы клюнул на это общее дело? — поинтересовалась она, склонив голову набок.
Май нахмурилась и задумчиво потёрла подбородок.
— На подобные послание от Кагуи-тян — разве что Рей-тян... — неуверенно проговорила она.
Рейсен быстро повернулась к ней с возмущённым видом и открыла было рот, чтобы возразить, но была опережена осторожным замечанием Сувако:
— Но ведь мы уже поняли, что подписи не было. Значит, вовсе не обязательно, что адресат решила, что она от Хорайсан-сан. Достаточно просто было отправить кому-то, кто имел с кем угодно какое-то дело — и, возможно, этот человек бы отозвался, решив, что именно о его деле и речь.
Тенши выразительно вскинула брови.
— И откуда бы Кагуе знать, у кого там какие дела? — скептически поинтересовалась она и, красноречиво покосившись в сторону Сатори, добавила: — Мне казалось, что у нас пока только один телепат...
Сатори её выпад проигнорировала. Вместо неё в диалог с Тенши вступила Мико.
— Ну, на самом деле, можно логически вывести, кто мог иметь с кем какое-нибудь дело, — возразила она и, вскинув руку, пояснила: — Я имею в виду, что кто-то был знаком ещё до "Пика Надежды" — так что логично, что у этих людей могут быть общие тайны...
— Да уж, это имеет смысл... — рассеянно пробормотала Ая, не сводя глаз с Мико.
Пока остальные соглашались с дельной мыслью Супер Президента студсовета или удивлялись, как не додумались до этого сами, Ая смотрела на неё и поражалась. "Как она так спокойно говорит об этом, после
того..." — рассеянно думала Ая, не зная, восхищаться ей или настораживаться. В конце концов, тот разговор, который она вспомнила, со стороны выглядел крайне подозрительно — и кто знает, какие именно цели его участники
на самом деле преследовали...
И вдруг по телу Аи прошла судорога. Внезапно в памяти всплыли определённые события последних дней, складываясь в удивительно стройную картину с имеющейся информацией. Непроизвольно побледнев, Ая опустила широко распахнутые глаза в пол и погрузилась в свои мысли, тщетно стараясь привести их в порядок.
— ...Ая-сан?.. Ая-сан?
— Шамеймару-сан?
—
Ая!!!
Последний грубый оклик в сочетании с тычком в плечо со стороны Тенши наконец-то вернул Аю в реальность. Она медленно подняла в голову и с удивлением обнаружила, что всеобщее внимание приковано к ней. Кто-то смотрел с недоумением, кто-то — с любопытством, но определённо никто не обделил её взглядом.
Видя, что она снова с ними, Юги криво улыбнулась и заметила:
— Ну слава богу ты нас наконец-то услышала. Акю уже пару минут до тебя дозваться пытается!
Ая растерянно моргнула и повернулась к Акю. При виде испытующего взгляда Супер Писательницы к ней пришло осознание, что уже некоторое время окружающие пытались привлечь её внимание — и инициатором этого была не кто иная, как Акю. Видя, что Ая наконец-то готова слушать, она склонила голову набок и осторожно уточнила:
— Вы, кажется, что-то поняли, Ая-сан? У вас на лице написано...
Услышав это, Сейджа с любопытством взглянула на Акю и, заложив руки за спину, невинно поинтересовалась:
— О, Кью-тян, ты тоже сатори? По лицам вон что-то читаешь... — с ухмылкой добавила она.
Это заявление проигнорировала лишь Акю, но не Сатори: та от слов Сейджи заметно скривилась. Интерес Супер Художницы явно её напрягал, и она на нервах раздражённо выпалила:
—
Любой мог сейчас по лицу Шамеймару-сан заметить, что она о чём-то задумалась, — а дальнейшее выводится простой логикой...
Ая от подобного замечания смутилась.
— Ну, мне определённо неловко, что это
так заметно... — проговорила она, нарочно игнорируя вопрос Акю и её внимательный взгляд.
Тем временем Санае продолжала испытующе смотреть на Аю, не говоря ни слова и будто надеясь, что та сама как-либо объяснится. Однако объяснения не следовало, и Санае, предварительно получив немое одобрение Сувако, опередила готовую к очередному допросу Мико серьёзным и провокационным:
— Что именно вы от нас скрываете, Ая-сан?
Ая моргнула и шокированно уставилась на неё: Санае не сводила с неё сурового взгляда, будто точно знала какую-то страшную истину про Супер Журналиста. Однако Ая, сколько ни билась, не смогла придумать, какую именно "истину" может знать о ней жрица, и осторожно уточнила:
— Что именно вы имеете в виду, Санае-сан? Вы хотите обвинить меня в чём-то конкретном? — увереннее поинтересовалась она, не сдержав наглой улыбки.
Санае сердито поджала губы. Затем она ещё раз взглянула на Сувако за одобрением и, получив в ответ короткий уверенный кивок, под растерянным наблюдением окружающих вскинула руку и, указав на Аю пальцем, воскликнула:
— Я подозреваю, что вы изначально утаивали от остальных какую-то важную информацию, Ая-сан!
После её высказывания повисло неловкое молчание. Внезапное заявление Санае заставило всех растеряться, но больше всех оно удивило саму обвиняемую: Ая просто стояла, вылупив глаза и не зная, что и ответить. Наконец, её брови скептически поползли вверх, а губы растянулись в странной улыбке, и она поинтересовалась:
— А вы это на каком основании решили, Санае-сан?
Санае немного сконфузилась, поймав на себе несколько довольно суровых взглядов, в том числе со стороны Мико, но быстро нашлась и, скрестив руки на груди, спокойно заявила:
— Всё просто: со средней школы я слишком хорошо помню вашу любовь к сенсациям, неожиданным раскрытиям и громким делам.
Ая склонила голову набок.
— И всё? — скучающе спросила она.
Сувако не выдержала и хмыкнула.
— Ну, если для вас подкидывать подозрительные вещи уже подозревающимся в чём-то людям или распускать странные слухи, чтобы сделать ваши будущие статьи "интереснее", — это "и всё", то да, пожалуй, всё. Нам сказать больше нечего, — саркастически заключила она.
После этих слов Ая вновь поймала на себе подозрительные взгляды окружающих. По их лицам читалась целая гамма эмоций: от неверия до разочарования. Особенно огорчённой почему-то выглядела Май, но её смущённый вопрос был перебит суровым вопросом Мико:
— Кочия-сан и Мория-сан говорят правду, Шамеймару-сан?
Ая нервно сглотнула: прокурорский тон Мико в сочетании с её пронизывающим взглядом кого угодно могли заставить себя чувствовать неуютно. Особенно когда положительный ответ представлялся чем-то уровня признания в убийстве, а для отрицательного пришлось бы солгать. В любом случае, молчать точно не было вариантом, поэтому в итоге Ая для храбрости отвела взгляд и, подёрнув плечами, признала:
— Ну да, пожалуй. Но! — поспешила начать защиту она, краем глаза заметив, как Мико готовится к суровой лекции, а с другого конца зала прожигает осуждающим взглядом Бьякурен. — Я, может, и приукрашивала действительность — но всё это лишь ради правды! Понимаете, истина в том виде, в котором она есть, никому не нужна — поэтому для читателей я стараюсь сделать всё чуть-чуть поярче, только и всего, — развела руками она, а затем неожиданно серьёзно продолжила: — Но я никогда и ни за что не делаю того, что истину исказит. То есть, я ни разу не сделала чего-то, что бы задело не тех, кто напрямую замешан в деле. И уж тем более, — возвысила голос она, поочерёдно взглянув на Санае и Сувако, — я ни за что бы не стала
создавать инцидент только ради статьи. Или я говорю неправду? А, Санае-сан, Сувако-сан? Нитори-сан? — вдруг повернулась она к третьей из своих старых одноклассниц.
Нитори смутилась неожиданному вниманию к своей персоне. Поправив кепку, она неловко отвела взгляд и ответила:
— Ну да, есть за тобой тяга к преувеличению, Ая-сан, но она, кажется, до серьёзных бед не доводила...
Ая криво улыбнулась.
— Не очень-то уверенно, Нитори-сан... — проговорила она, не опуская уголков губ — однако её глаза глядели слишком уж испытующе.
Нитори лишь смущённо пожала плечами.
Тем временем Акю, которая изначально привлекла внимание окружающих к Ае и о которой от открывшихся подробностей все успели забыть, откашлялась и осторожно заметила:
— Ну, вообще-то, когда я говорила о задумчивости Аи-сан, я не имела в виду ничего вроде обвинений... Я просто подумала, что вы догадались, кто мог быть привлечён запиской подобного содержания, только и всего, — пояснила она.
Ая быстро взглянула на неё: Акю не выглядела как кто-то, кто хочет просто поиздеваться; нет, похоже, она была уверена, что догадки Аи могут дать им ключ к раскрытию убийства Хорайсан Кагуи. "Ну, в общем-то, похоже, это на самом деле так, — думала Ая и тут же хмурилась. — Но..."
И на этом "но" она упорно прерывала свой поток мыслей. Потому что то, к чему он вёл, ей совершенно, совершенно не нравилось...
— А кстати да! — неожиданно вступила в разговор Юги. На её лице отражалось осознание, когда она объявила: — Ведь, если подумать, как раз Ая должна лучше всех знать, у кого тут какие дела могут быть...
— После Сатори-сан, — не сдержалась и с улыбкой вставила Райко.
Юги лишь отмахнулась от упоминания Сатори, как от досадного недоразумения.
— Я имею в виду, — продолжала она, — что Ая же у нас журналист: мало того, что она старается быть в курсе всего, так она ещё и фото делает! Особенно когда кто-то с кем-то взаимодействует.
— Ну да, не без этого... — улыбнулась Ая, невинно возводя взгляд к потолку и всеми силами изображая из себя ангелочка.
— Ай-ай-ай, Аяя... — укоризненно проговорила Сейджа, в то время как в её довольной ухмылке явственно читалось одобрение.
— Постой-ка, — серьёзно вмешалась Сатоно, — получается, Ая-тян среди всего этого могла снять кого-то, у кого не просто "взаимодействие", а реальное
дело?
Ая загадочно промолчала. Она старалась не глядеть на тех, кого после всех этих разговоров неизбежно начинала подозревать, словно подобное поведение могло хоть как-то изменить истину.
Однако, пока Ая пыталась закрыться в своей скорлупе, время продолжало свой ход. И по какой-то глупой иронии именно одна из тех, к кому так упорно подбиралось клеймо подозреваемого, вошла в дискуссию с возражением.
— Погодите, Нишида-сан, — проговорила Мико. — Если даже Шамеймару-сан
действительно что-то увидела, — на этих словах она непроизвольно запнулась, заставляя Аю поднять на неё задумчивый взгляд и увидеть её напряжённое выражение, — то откуда о каком-нибудь особенно сложном "заговоре" могла узнать Хорайсан-сан? Они ведь не были настолько близки с Шамеймару-сан, чтобы она просто показывала ей все свои фото, верно? — заключила Мико, разводя руками.
Акю на это слабо улыбнулась.
— И на этом мы вновь возвращаемся к загадочной истории усыпления Аи-сан, — проговорила она.
Май растерянно моргнула.
— А это тут при чём? — спросила она.
Акю кивнула в сторону Аи, давая ей слово. Видя, что ей не отвертеться, Супер Журналист вздохнула, а затем окинула зал серьёзным взглядом и объявила:
— Мы с Акю-сан думаем, что всё это было сделано ради того, чтобы взглянуть на снимки у меня на камере.
По залу пронеслась волна растерянных возгласов. Наконец, Бьякурен облачила всеобщее недоумение в слова.
— Погодите, почему вы так в этом уверены, Шамеймару-сан, Хиэда-сан?
Акю самодовольно улыбнулась.
— Ну, это просто: ремешок камеры Аи-сан висел совсем не так, как когда она сама вешает камеру себе на шею, — объяснила она.
На это даже Сатори скептически приподняла брови. И пока остальные недоверчиво смотрели на Акю, тихо выражая свои сомнения в её памяти, пока она сама лучилась уверенностью, Супер Психолог пару секунд вглядывалась ей в лицо, прежде чем уточнить:
— Эйдетизм?
Акю на это смущённо, немного грустно улыбнулась и, отведя взгляд, кивнула. Сатори ещё пару мгновений мерила её оценивающим взглядом, а затем приподняла уголок губ в горькой улыбке и коротко сказала:
— Сочувствую.
И больше они не обменялись ни словом, оставляя окружающих недоумевать.
По лицам как минимум половины присутствующих было очевидно, что для них "эйдетизм" — ничего не значащее умное слово из лексикона Супер Психолога, никак их не касающееся. Однако Ая была в числе тех, кто прекрасно понял,
что они только что узнали. "Значит, вы никогда ничего не забываете, Акю-сан?" — мысленно вопрошала она, с неопределённой ухмылкой глядя на Акю. Та же отрешённо смотрела куда-то в сторону, упорно делая вид, будто только что не была раскрыта важная информация для потенциальных убийц.... Ну, по крайней мере, так восприняла её Ая. "С этого момента стоит быть осторожнее в словах — ведь каждое из них Акю-сан может в самый неожиданный момент припомнить..." — подумала Ая, мысленно отмечая ещё несколько человек, в чьих глазах читались похожие рассуждения.
Впрочем, многих всё ещё больше занимали насущные вопросы дела, чем потенциальная угроза со стороны помнящей всё личности.
— А ведь если подумать, Кагуя-тян тогда была в столовой, — вспомнила Май подробности рокового дня.
Сатоно энергично закивала.
— Верно-верно, — подтвердила она. — Пока мы бегали по поручениям Юги-тян, а Рей-тян перевязывала её рану после того объявления, Кагуя-тян сидела за столом... рядом с Аей-тян, если мне не изменяет память? — уточнила она, обращаясь ко всем, кто тогда присутствовал.
Акю кивнула.
— Я сидела по левую руку от Аи-сан, Хорайсан-сан — по правую, — подтвердила она.
Мико задумчиво хмыкнула.
— Да, я тоже что-то такое припоминаю... — медленно проговорила она; при этом она, кажется, сказала это, просто чтобы подтвердить свою внимательность, ибо она явно была в числе тех, для кого упоминание эйдетизма Акю не было пустым звуком. Затем Мико тряхнула головой и уточнила: — Получается, Хорайсан-сан подлила снотворное в чай Шамеймару-сан, в тот момент как все отвлеклись, чтобы получить доступ к её камере? В конце концов, именно она ушла из столовой раньше всех...
— Ну, на самом деле, звучит как нечто в духе Кагуи-сан... — вдруг невесело заявила Рейсен. — Я имею в виду, она достаточно хорошо разбиралась в видах снотворных, чтобы выбрать нужное, была талантлива во всяких играх, от стратегий до "сделай-что-то-незаметно", да и готова была пойти на любые действия, чтобы добиться своего...
После её слов в зале повисло тяжёлое молчание. То, как быстро Кагуя начала готовиться к убийству, показывало, насколько велика была её решимость пожертвовать всем ради спасения собственной жизни, и это... пугало. На многих лицах читался вопрос: "Не заслуживает ли убийца больше сочувствия, чем жертва?.." Даже Рейсен, которая, по её словам, испытывала определённую симпатию к Кагуе, казалась неуверенной, что уж говорить о тех, кто встретил Кагую впервые лишь за пару дней до этого и успел узнать её лишь как избалованную девочку с приставкой в руках.
— И что за снимки были у вас на камере? — вдруг поинтересовалась Мико после долгого молчания.
Ая с любопытством взглянула на неё: Супер Президент студсовета стояла, скрестив руки на груди, и старательно глядела куда-то в сторону, напряжённо сжимая губы. Ая обратила внимание, как побелела кожа у неё под пальцами. "А вы уже начинаете догадываться, а, Президент-сан?" — подумала она.
Внезапно почувствовав некое превосходство над грозной "настоящей правительницей", Супер Журналист не сдержала какой-то хищной ухмылки. Она подалась вперёд, опёрлась руками на трибуну и расслабленно начала:
— Ну, на самом деле всякие. Например, несколько фотографий Татары-сан с Мияко-сан...
От этих слов Когаса слегка покраснела, но Ая невозмутимо продолжала тоном перечисления:
— ...или же фото Сувако-сан, которую Тейреда-сан и Нишида-сан зазывают на совместную тренировку...
От этого уже Сувако выкрикнула обиженное "Эй!".
— ...или снимок Хорайсан-сан, которой Нитори-сан возвращает починенную приставку. Такие вещи, — заключила Ая, прикрыв один глаз и беспечно помахав рукой.
Едва она договорила, на лице Мико отразилось видимое облегчение. А вот Нитори была от него крайне далека: когда Ая произнесла её имя, она вся побледнела, как полотно, и едва заметно задрожала. Наивный наблюдатель, возможно, мог бы списать это на слишком неудобное упоминание в одном предложении с жертвой — однако Ая слишком хорошо знала,
чего именно боялась Супер Механик. В конце концов, Нитори знала её достаточно давно, чтобы не расслабляться после подобного начала. "Ведь я привыкла после завлекающего старта оставлять всё самое сочное на финал!" — предвкушающе подумала Ая, видя, как Нитори нервно сглатывает под её, казалось бы, ничего не значащим взглядом.
А Мико тем временем, наивно полагая, что опасность миновала, с улыбкой заметила:
— Ну, в целом, довольно невинные снимки — хоть выставку школьной жизни составляй...
— Да уж, — с готовностью согласилась Ая... и тут же с ангельской улыбкой добавила: — Намного более невинные, чем тот, на котором запечатлены вы, Тоёсатомими-сан. Во время вашего визита в библиотеку, если быть точнее. — И, наблюдая, как улыбка Мико резко погасла после этих слов, Ая всё с тем же невинным видом нанесла решающий удар: — Когда вы давали Нитори-сан какое-то суперсекретное поручение.
От этих слов губы Мико задрожали, но не испуганно, как можно было подумать — нет, она вдруг резко покраснела и, явно сдерживая гнев, с нажимом попросила:
— Не надо, Шамеймару-сан... Вы не знаете, о чём говорите...
Ая смерила её расслабленным вопросительным взглядом: огонь в глазах Мико был внушительным... но недостаточно убедительным, чтобы заставить Супер Журналиста остановиться. К тому же, первая искра уже была брошена Аей, и зал просто не мог не среагировать на неё.
— О каком поручении говорит Шамеймару-сан, Тоёсатомими-сан? — прямо спросила Бьякурен, серьёзно глядя на свою вечную оппонентку.
Мико быстро повернулась к ней и бессильно скрипнула зубами.
— Не вмешивайтесь, Хидзири-сан... — угрожающе проговорила она.
— Это почему ещё? — наивно спросила Тенши. Взмахнув руками, Супер Ювелир заявила: — У нас тут убийство вообще-то случилось! Почему мы не должны узнавать что-то, что поможет нам найти преступника? Умирать из-за провала не хочет никто!
Мико повернулась к Тенши — уже с выражением муки на лице — и взмолилась:
— Хинанави-сан, не...
— Хинанави-сан совершенно права, — перебила её Ая. Под пылающим гневом взглядом Мико она спокойно склонила голову набок и заметила: — Хотите вы того или нет, Тоёсатомими-сан, а снимок вашего
крайне подозрительного разговора увидела Хорайсан-сан и решила использовать, как предлог для встречи — и мы все имеем право знать, по какой причине вы или Ни...
— Вы ошибаетесь, Ая-сан, — вдруг резко перебила её Акю.
Ая, с каждым словом всё больше возвышавшая голос, почувствовала себя так, словно на полной скорости влетела в стену, которая выросла прямо из-под земли. Она растерянно повернулась к Акю и неожиданно обнаружила ту хмурящейся и одними глазами просящей оставить эту тему. Ая растерянно вскинула одну бровь, на что получила в ответ кивок в сторону кукол. Медленно подняв на них глаза, Супер Журналист увидела, как Шанхай и Хорай не сводят с них непроницаемого взгляда.
"Мы же не хотим, чтобы наша деятельность дошла до организатора, верно?" — вдруг всплыло в голове Аи. "А ведь не исключено, что они
на самом деле могли найти какую-то лазейку в этой ситуации..." — подумала она, переводя взгляд на Мико.
Президент студсовета стояла вся бледная, одними глазами умоляя не выдавать их тайны. Её полный муки взгляд казался достаточно убеждающим в том, что они
могли стараться на благо всем вокруг. И, если это правда, получается, Ая своими действиями сейчас рубит сук, на котором сидит.
Однако...
Ая отвернулась и, пожав плечами, начала:
— Ну, пожалуй,
что именно вы тогда обсуждали — это сейчас неважно... — Видя, как выдохнула Мико, и слыша недовольный рокот в зале, Ая резко обернулась и серьёзно продолжила: — Но факт остаётся фактом: из всех фотографий на моей камере именно
ваш подозрительный снимок мог дать Хорайсан-сан достаточно хороший повод вызвать одну из вас в бассейн в пять утра под предлогом обсуждения "дела". Получается...
Ая сделала паузу и поочерёдно вгляделась в лица обеих участниц "заговора": Мико напряжённо смотрела на неё в ответ, в то время как Нитори старательно глядела в пол, вся бледная, дрожащая и вспотевшая. Ая глубоко вдохнула и, вскинув руку, воскликнула:
— Именно одна из вас двоих в итоге невольно стала убийцей Хорайсан Кагуи!.. Если вам кажется недостаточным моё объяснение — все снимки с моей камеры в вашем распоряжении, — с ухмылкой добавила она, с готовностью снимая камеру с шеи.
Повисло неловкое молчание. Понадобилось несколько минут, чтобы Акю наконец-то воспользовалась предложением Аи и посмотрела снимки вместе с ещё парой человек, через руки которых камера прошла на пути к Супер Писательнице и обратно. И пока остальные убеждались в справедливости предположения Аи, сама Супер Журналистка продолжала переводить холодный изучающий взгляд с президента студсовета на механика. Те молчали, не изменяя своего настроения. Аю это начинало нервировать. "Почему они не реагируют на раскрытие правды? — раздражённо спрашивала себя она. — Мы же наконец-то подобрались к истине вплотную — только сузь круг подозреваемых с двоих до одной! Тогда почему..."
— А ты что скажешь, Нитори-сан? — наконец-то не выдержала и обратилась Ая к своей молчаливой приятельнице.
Нитори вздрогнула от обращения и подняла на неё мученический взгляд. В её глазах читалась полная потерянность — но с чем она была связана? С тем, что именно Нитори убила Кагую? Или же просто её настолько приводила в ужас мысль, что её союзница — убийца? Ая поймала себя на мысли, что желает именно второго варианта.
...из сочувствия к Нитори, или?..
— Я... я... — наконец-то попыталась выдавить Нитори, но была перебита решительным заявлением Мико.
— Я клянусь своей честью, что не убивала Хорайсан-сан! — громогласно объявила она. В следующий миг её губы искривились в иронической улыбке, и она уточнила: — Но ведь мы уже поняли, что честь — не аргумент, верно?
Хотевшая было возразить Рейсен, на которую упал её взгляд, резко стушевалась и, кое-как выдавив из себя смущённое "Д-да...", низко опустила голову.
Впрочем, Мико предупредила не только её контраргументы: не давая никому и слова вставить, она развела руками и насмешливо продолжала:
— Вот только и вам предъявить мне нечего: пока у вас нет твёрдых аргументов, вы не можете решительно обвинить ни меня, ни Каваширо-сан, а будете колебаться между нами, думая: "Кто же из них двоих убийца?.." Можете ли вы выйти из этого положения прямо сейчас? — сурово спросила она, ударив кулаком по трибуне и оглядев зал властным взглядом.
Её справедливое замечание заметно сконфузило тех, кто хотел было с ней спорить. Со всех сторон ученицы чесали затылки или отводили смущённый взгляд, желая хоть что-нибудь ей возразить, но не находя достаточно веских аргументов. На фоне этой неуверенности незамутнённость Тенши выделялась особенно ярко.
Сначала Супер Ювелир оглядывала окружающих в каком-то недовольном молчании. Чаще всего её глаза останавливались на Ае, при этом словно чего-то от неё требуя; однако Ая была слишком погружена в свои мысли, чтобы это заметить. Наконец, терпение возмущённой Тенши лопнуло, и она, привлекая всеобщее внимание, громко заявила:
— А ведь мы до сих пор никак не обсудили то, что произошло этим утром со мной!
От неожиданности все присутствующие вздрогнули и удивлённо уставились на Тенши. Супер Ювелир не спешила объясняться, вместо этого недовольно глядя на них в ответ. Первой пришла в себя Сейджа: Супер Художница вдруг довольно оскалилась и ехидно поинтересовалась:
— Что, Камушек, никак не можешь забыть своего позора?..
Тенши вмиг покраснела и одарила её испепеляющим взглядом.
— Н-ничего я... — заплетающимся языком начала она. — Вот она сказала, что это важно для дела... — заявила она, указывая на Аю — и тут же потрясла головой, чтобы собраться с собой и указать на Сейджу, задыхаясь возмущённым: — Да я не сомневаюсь, что это ты сделала! Только ты тут могла...
— Погодите, Хинанави-сан, вы о том инциденте с ведром, что ли? — наконец-то сообразила Райко. Получив в ответ кивок, она вскинула одну бровь и осторожно начала: — Не думаю, что это сейчас важно, ведь...
— Извините, Хорикава-сан, но, полагаю, это всё-таки
важно, — внезапно перебила её Бьякурен. На удивлённые взгляды окружающих она с самым серьёзным видом объяснила: — Кто-то вылил Хинанави-сан на голову ведро воды. Конечно, это очень похоже на обычную шалость... но давайте вспомним, как описан в "Уликах" механизм ловушки: некие сложные узлы, из-за которых ведро не только держалось над дверью, но ещё и не вылилось ни на кого до Хинанави-сан — а ведь мы с Когасой спустились на завтрак раньше, да и Тоёсатомими-сан с Мияко-сан уже были в столовой; то же с Морией-сан и Кочией-сан, а Нишида-сан и Тейреда-сан, судя по всему, тренировались с раннего утра... Не кажется ли вам, что это слишком сложно для простой шутки? — поинтересовалась она у слушателей.
Когаса на это неловко перебрала пальцами по ручке зонтика.
— Слишком странно всё это... — согласилась она и тут же поинтересовалась: — Но для чего, если не для розыгрыша Хинанави-сан?
Акю потёрла подбородок и протяжно хмыкнула.
— Ну-у... Вообще-то, у меня есть догадка, — начала она. Убедившись, что её слушают, она объяснила: — Дело в том, что это похоже на один известный в детективных романах трюк: когда на убийце оказываются какие-то следы убийства — будь то кровь, грязь или даже простая вода, — он стремится как-то скрыть их. Например, в случае с водой, можно специально уронить какой-нибудь кувшин и намокнуть у кого-то на глазах. Или же... — Акю подняла палец вверх, — можно вылить воду на кого-то.
— М-м, то есть, убийца соорудила ловушку с ведром, чтобы подставить Хинанави-сан? — подытожила Санае.
Акю кивнула.
— Что-то вроде того, — проговорила она.
Сувако на это нахмурилась.
— Но почему именно вода? — спросила она и неуверенно предположила: — Она промокла под дождём, когда возвращалась из Спортивного корпуса в Жилой?
Май и Сатоно синхронно мотнули головами.
— Не могла, — уверенно отрезала Май. — Дождя не было с утра почти до самого конца нашей тренировки — а в это время мы с Юги-тян бы её уж точно заметили.
— Если только она не решила так подстраховаться? — пожала плечами Сатоно. — А то выглядело так, что вот-вот польёт — вот и приготовилась к такому исходу, при это даже не намокнув сама...
В этот момент по залу разнёсся тяжёлый вздох. Обернувшись на его источник, одноклассницы увидели Сатори, со страдальческим видом закатывающую глаза. Поймав на себе их взгляды, она, не меняя выражения лица, попросила:
— Вспомните, пожалуйста, в каком месте нашли труп Хорайсан-сан... Не смотрите на меня так, Райко-сан, — попросила она, заметив ухмылку на лице Супер Барабанщицы, и с новым вздохом заключила: — Я просто уже начинаю уставать от этого дела и хочу побыстрее всё закончить...
У пары человек явно было что ей высказать, но всех их опередила Ая. Глядя прямо на ту, в чьей вине она уже просто не находила возможности сомневаться, Супер Журналист бесцветным тоном объявила:
— Бассейн.
Несколько человек вздрогнули от неожиданной холодности её голоса и растерянно повернулись к ней. Но Ая не обращала внимания ни на их недоумённые взгляды, ни на их вопросы; нет, внимание Аи было полностью сосредоточено на однокласснице на противоположном конце зала.
Та, услышав её голос, нервно сглотнула. Уже некоторое время она стояла ни жива, ни мертва, не смея поднять глаз на кого-либо и не находя в себе сил возражать. Наблюдая за её паникой, Ая чувствовала себя палачом, зачитывающим приговор, — впрочем, учитывая,
на что она обрекает свою одноклассницу, это и было практически так. Однако, держа в голове тот факт, что в случае колебаний она сама может лишиться жизни, Ая сделала глубокий вдох и уверенно продолжала:
— Приглашая свою предполагаемую жертву в бассейн, Хорайсан-сан намеревалась убить её так, как логичнее всего убить в пространстве с кучей воды, — то есть, утопить. И, судя по всему, она попыталась привести свои намерения в действие; вот только Хорайсан-сан не учла одного: то, что жертва перестала двигаться, не значит, что она уже мертва. И когда она ослабила хватку, её "жертва" — большой талант в плавании и очень даже способная долго задерживать дыхание под водой — резко встала. Наверное, именно тогда она выплеснула с собой столько воды на пол — помните, как скользко там было?.. Наверное, именно тогда она в ужасе оттолкнула Хорайсан-сан — а та растерялась и, поскользнувшись на лужах, упала затылком на угол шкафчика... Да, думаю, именно так всё и было. — Ая кивнула сама себе и, возвышая голос, торжественно объявила: — Я задумалась о твоей причастности уже благодаря этой причудливой ловушке с ведром — но, поняв, что Хорайсан-сан пыталась тебя утопить, я уже не сомневаюсь: именно тебя Хорайсан Кагуя избрала своей жертвой — и именно ты в попытке защититься случайно убила её... Нитори-сан!
Едва Ая произнесла её имя, Нитори подняла на неё полный ужаса взгляд. Сейчас Супер Механик представляла собой жалкое зрелище: её всю колотило, глаза были широко распахнуты, по лицу тут и там сбегали крупные капли пота, а рот то открывался, то закрывался, как у выброшенной на берег рыбы. Было видно, что она силится что-то сказать — но все слова застревают у неё в горле, а затем тяжёлым комом катятся куда-то вниз, в желудок, вместе с бешено колотящимся сердцем.
Пока остальные смотрели на Нитори, кто в сочувствии, кто в ужасе, её "сообщница по заговору" Мико стояла, как оглушённая. Ещё пару секунд после объяснения Аи она тупо смотрела в одну точку перед собой, не шевелясь и не произнося ни слова. Внезапно она вздрогнула и, повернувшись к Нитори, нарушила гнетущее молчание проникновенным:
— Каваширо-сан...
Нитори медленно взглянула на неё, не поворачивая головы и двигая одними лишь зрачками... а затем её резко передёрнуло. Она вдруг в ужасе отшатнулась от трибуны и, схватившись за голову, истерически воскликнула:
— Я не хотела!!!
И больше ей не нужно было ничего говорить: от охвативших её рыданий по залу прокатилась волна беспокойства. Кто-то выражал ужас, кто-то — жалость, кто-то даже пытался хоть немного утешить Нитори. Ая смотрела на неё в молчании и не могла поверить, что перед ней сейчас та Каваширо Нитори, которую она знала всю среднюю школу: эта Нитори, захлёбывающаяся в своей истерике, никак не вязалась в её голове с образом энергичной и предприимчивой изобретательницы, мастера на все руки... на руки, которые теперь в крови другого человека.
На фоне этого хаоса особенно безжалостно прозвучали слова Сатори.
— Полагаю, мы уже можем проверить мой ответ, который я дала до начала суда, верно, Райко-сан?
Услышав её голос в общей какофонии, Юги резко повернулась к ней и гневно рявкнула:
— Да ты совсем с ума сошла со своими играми, а?!
Сатори осталась равнодушна. Её взгляд, в отличие от остальных, был прикован к Райко. Та также без особого труда отвернулась от раздавленной Нитори и, пару секунд поглядев на Сатори, с кивком позвала:
— Мияко-сан, не могли бы вы зачитать то, что написала в вашем блокноте Сатори-сан?
Ёшика вздрогнула и оторвала от Нитори взгляд, в котором читалось вялое (под стать её общей манере поведения) сочувствие. Встретившись глазами с Райко, она кивнула и потянулась к своему блокноту. Мико, стоявшая рядом с Райко и прекрасно слышавшая весь диалог с Сатори, отвлеклась от успокаивания Нитори и гневно воскликнула:
— Что вы делаете?!
Райко ответила ей кривой виноватой улыбкой.
Тем временем Ёшика под инструкции Сатори пролистала блокнот до нужной страницы (Сатори предусмотрительно написала имя на третьей с конца, чтобы точно пресечь соблазн взглянуть раньше времени) и зачитала:
— Каваширо Нитори...
Мико повернулась к Ёшике и смерила её таким убийственным взглядом, словно готова была сжечь на месте за участие в "играх" Райко и Сатори. А Супер Психолог под наблюдением барабанщицы развела руками и, прикрыв один глаз, с иронической ухмылкой заявила:
— Ну вот я и "угадала". Вы ведь не собирались обвинять меня в простом везении, Райко-сан? — уточнила она.
Райко вернула ей ухмылку.
— Пожалуй, в ваши телепатические способности верится больше, — проговорила она.
Мико, мечущаяся между этими двумя, сейчас представляла собой действительно грозное зрелище. Казалось, она вот-вот взорвётся, и сдерживает её лишь то, что она никак не может решить, кто больше заслуживает её гнева: Райко или Сатори... а может, куклы, Кагуя или она сама — настолько потерянной она выглядела, настолько часто она оборачивалась то на перечёркнутый портрет, то на спокойно взирающих из-за своего стола Шанхай и Хорай. Наконец, она встала ровно за трибуной, закусила нижнюю губу и затряслась... чтобы в следующий миг резко ударить кулаком по трибуне с криком:
— Чёрт возьми!
В этот момент в хаос многоголосья учениц во второй раз за этот суд вмешался безапелляционный и грубый удар молотка по столу. Никто не успел заметить, когда Шанхай достала его, но его пронзительный звук заставил всех резко замолкнуть, словно этот ярко расписанный золотистый инструмент обладал какой-то магической силой.
Когда все разом затихли, оставляя единственными звуками эхо удара да всхлипы Нитори, время в зале суда будто остановилось. Практически никто не шевелился, и лишь неудачливая "убийца" продолжала дрожать, не в состоянии успокоить свою истерику и остановить льющиеся из глаз слёзы.
В этой-то тревожной тишине пугающе спокойно зазвучал голос Шанхай.
— Полагаю, на этом ваша дискуссия закончила. Настало время голосовать. Сделать это вы сможете с помощью устройств, встроенных в трибуны перед вами.
— Желаем удачи всем вам! — ободряющим тоном добавила Хорай и невинно улыбнулась.
В ситуации, когда в результате голосования как минимум один человек обязательно умрёт, её слова прозвучали как чистейшая издёвка.
В этот момент верхняя часть трибун отъехала к центру зала, являя ученицам панель с изображением всех восемнадцати талантливых старшеклассниц, оказавшихся пленницами игры на выживание. На портретах все выглядели настолько спокойными и безмятежными, с их полными неведения улыбками, что было даже немного жутко. Ая тупо взглянула на пиксельное лицо Нитори — такое знакомое ещё со средней школы, уверенное и в то же время дружелюбное выражение, — а затем — на реальную Нитори перед собой. На бледную, как смерть, захлёбывающуюся слезами Каваширо Нитори, которая слишком хорошо знает, что совсем скоро умрёт из-за того, что выбор первой неудавшейся "убийцы" пал на неё, а она сумела эту встречу пережить. На секунду Ае настолько защемило сердце, что захотелось проголосовать за кого-то другого — хоть бы ту же Кагую, которая изначально запустила этот механизм. Палец Аи невольно потянулся к портрету Супер Геймера...
...и в итоге решительно нажал на изображение Супер Механика.
— Поздравляем! — хором воскликнули куклы пару секунд спустя, вставая с мест и торжественно вскидывая руки. — Вы сделали верный выбор: убийца Супер Геймера Хорайсан Кагуи — Каваширо Нитори, Супер Механик!
Едва они произнесли это, Нитори, не прекращавшая рыдать, особенно громко всхлипнула — и вдруг повалилась на колени, соскользнув по трибуне, и продолжила плакать уже беззвучно. Мико, глядящая на неё с выражением муки на лице, не выдержала и присела рядом. Положив руки ей на плечи, она стиснула зубы и, низко опустив голову, с чувством произнесла:
— Простите меня, Каваширо-сан... Если бы только я позаботилась о нашей конспирации лучше...
На этих словах она бросила быстрый взгляд на Аю: та смотрела ни них двоих с непроницаемым лицом. Мико отвернулась и продолжила шептать слова извинения
А Ая стояла не двигаясь, не зная, как ей реагировать. В коротком взгляде Мико слишком ясно читалось обвинение, подкреплённое ещё несколькими взглядами того же толка со стороны, и Ая впервые в жизни засомневалась: правильно ли она сделала, что вообще тогда их сфотографировала?
Чего она хотела добиться? Шантажировать их? Узнать их тайну и стать частью заговора, о котором "не должен узнать организатор"? Или просто удовлетворить собственное любопытство, потешить своё эго знанием какого-то секрета? Что бы то ни было, в итоге она добилась лишь одного — трагедии. "Ведь если бы Хорайсан-сан не увидела подобного снимка, всё могло бы закончиться совершенно не так", — думала она параллельно тем, кто сейчас так осуждающе на неё смотрел.
— Так как убийца была выбрана правильно, настало время перейти к следующей стадии заседания, — тем временем вновь заговорила Шанхай, снова успевшая сесть. — А именно — к наказанию.
Нитори вздрогнула. Её корпус пошатнулся, и от падения лицом на пол её спасли лишь вовремя выставленные вперёд руки, которыми она упёрлась в пол. Не шевелясь и тупо глядя перед собой высохшими красными глазами, Нитори пару секунд молчала. Внезапно её заколотила мелкая дрожь, и с губ сорвалось тихое, полное муки:
— Я не хочу умирать...
Её голос был настолько пронизан болью и ужасом, что многие вздрогнули от его звука. А Нитори вдруг подняла голову и, пустыми глазами взглянув в лицо всё ещё сидящей перед ней Мико, с нервным смешком заговорила:
— Я ведь по факту не убивала никого. Это
меня пытались убить. Меня! А я... Я едва не захлебнулась там — конечно, я её оттолкнула! — Нитори хохотнула и истерически воскликнула: — Я её толкнула — но я не убивала! Я не убийца — она сама упала, сама ударилась! Это
она пролила ту воду из бассейна,
она поскользнулась на ней —
она и убийца! А я не убийца!.. Я не... — Нитори вздрогнула, черты её лица исказились, и она, захлёбываясь словами, продолжила: — Она позвала меня, это было странно, но я пришла. Она же... Кагуя-сан на днях так благодарила меня за приставку — тогда почему она так со мной поступила? Почему, почему,
почему?! — закричала Нитори и согнулась в новом приступе рыданий.
Мико сочувственно погладила её по плечам.
— Каваширо-сан... — тихо проговорила она.
— Именно поэтому, — внезапно раздался равнодушный голос Сатори. Когда все вздрогнули и повернулись к ней, она, ни на кого не глядя, тем же тоном продолжала: — Хорайсан-сан выбрала вас именно потому, что уже была с вами в каких-то отношениях.
Услышав это, Рейсен покраснела от гнева.
— Ну уж нет! — вскипела она. — Я не позволю вам говорить такие ужасные вещи о Кагуе-сан, Комейдзи-сан! Она выбрала Каваширо-сан лишь из-за...
— ...фотографии? — перебила Сатори и с иронической улыбкой поинтересовалась: — Тогда почему из них двоих она выбрала не Тоёсатомими-сан? Разве это было не логичнее — убить того, кто тебе менее близок? Но Хорайсан-сан выбирала не так — она выбрала убить того, кого убить
проще...
Рейсен осеклась: она слишком хорошо знала, что Сатори была права.
Тем временем куклы, никем не замеченные, снова поднялись со своих мест и с жутким спокойствием глядели на разворачивающуюся сцену. Внезапно они без предупреждения механически повторили:
—
Наказание.
В этот момент одна из стен с грохотом поднялась, заставляя пленниц вздрогнуть и являя их взорам зияющую черноту какого-то коридора. Все, кроме Нитори, в напряжении всматривались во тьму, пытаясь понять, что она им сулит. Внезапно в глубине блеснул какой-то серебристый свет — и, словно щупальца мифического чудовища, две длинные цепи молниями вылетели из черноты и обвили ноги сидящей на коленях Нитори.
Почувствовав их холод, Нитори с выражением ужаса на лице застыла — и в следующий миг с отчаянным криком обхватила Мико в лихорадочном подобии объятий.
— С-спасите, М-мико-сан! — истерически просила Супер Механик. — Я ведь... я...
Мико была слишком шокирована ситуацией, чтобы хоть как-то ответить. А Нитори тем временем продолжала перебирать руками, словно пытаясь найти более прочное место, чтобы ухватиться, и комкать то рубашку, то юбку Мико, шепча ей на ухо мольбы о помощи.
Шанхай на это сердито цокнула и покачала головой.
— Если вы не отцепитесь от Тоёсатомими-сан, Каваширо-сан, мы будем вынуждены отрубить вам руки, прежде чем отправить на казнь! — протянула она.
Услышав это, Нитори от неожиданности разжала пальцы — а это цепям только было и нужно: шокированные одноклассницы заметили, как натягиваются серебряные тросы, начиная от самой глубины "пещеры", прежде чем резко дёрнуться. Нитори от неожиданности потеряла равновесие и, вскрикнув, всё-таки упала лицом на пол — а металлические щупальца, не спрашиваясь ничьего мнения, с готовностью поволокли её, придавленную собственным тяжёлым рюкзаком, по земле во тьму, только и оставляя ей, что беспомощно цепляться ногтями за обитый циновкой пол — и не позволив даже придержать кепку, слетевшую с головы у самого порога тёмного коридора...
***
Время наказания!
Каппа Акутагавы Рюнноске ~ Огуречный монстр
Спустя пару минут Нитори стояла в центре какого-то стеклянного резервуара, потирая раскрасневшееся лицо и отбитые при "поездке" по полу локти и колени. Её кожу во многих местах покрывали ссадины, а ногти были изломаны в тщетной попытке ухватиться за циновку и хоть ненадолго отсрочить свою смерть. Сжавшаяся от ударов, без своей кепки, она казалась особенно беззащитной.
Нитори, вопреки собственным ожиданиям, не была связана: единственным, что сковывало её движения, были всё те же злополучные цепи на щиколотках, не дающие уйти далеко от центра резервуара. Ни гильотины, ни верёвок на руках — ничего. "Это странно... — растерянно думала она. — Не очень похоже на казнь, которой я ожидала..."
В этот момент Нитори почувствовала, как заднюю часть шеи обдало холодком. Она вздрогнула, но оборачиваться побоялась. Впрочем, ей это и не понадобилось: звук стекающей по стенке и разбивающейся о пол жидкости достаточно красноречиво описывал ей происходящее за её спиной. И действительно: уже мгновение спустя подошвы кроссовок Нитори обмокали в пахнущей хлором воде.
Нитори несколько мгновений в ужасе глядела на быстро поднимающуюся в тесном резервуаре массу воды. В её голове проносились разные путанные мысли, суть которых сводилась к одной:
"Я не смогу избежать того, как хотела убить меня Кагуя".
Едва эта идея сформулировалась у неё в голове в виде осмысленных слов, Нитори затрясло. В то время как уже её колени мокли в воде из бассейна, на неё нахлынул животный ужас воспоминаний о роковом утре: о том, как она вместо ожидаемой Мико встретила в бассейне Кагую; о том, как та с невинной радостью поприветствовала её и заявила, что они с Мико нашли какую-то лазейку в бассейне; о том, как долго Нитори боролась с её сладкими уговорами — и как в итоге поддалась; о том, как хлор щипал глаза, ноздри и горло; о том, как она с трудом сумела задержать дыхание, не пропуская воду в лёгкие; о том, как, почувствовав ослабление хватки Кагуи, держащей её затылок, мигом вырвалась и оттолкнула Супер Геймера; о том, как по полу растекалась алая лужа, а в карих глазах потухал блеск жизни, как от этого грудь сдавливала паника...
Нитори пришла в себя уже по пояс в воде. Представив, что ей придётся пережить (
не пережить) эту пытку снова, она отчаянно затрясла головой.
— Н-нет... нет... — повторяла она, бессмысленно глядя перед собой, неловко взмахивая руками и пытаясь куда-нибудь уйти.
А вода и не думала замедляться. Наоборот, она стала наливаться быстрее благодаря открывшимся ещё с двух сторон шлюзам. Очень скоро паникующая Нитори, чьи ссадины жёг хлор, была уже по подбородок в воде. "Я не хочу утонуть!" — в ужасе мысленно повторяла она, жадно хватая воздух ртом, слишком ясно предчувствуя, что очень скоро его будет ей недоставать.
Ещё спустя пару секунд Нитори торопливо стягивала лямки тяжеленного рюкзака: он тянул её на дно, в то время как она, почти с макушкой погружённая в воду, стремилась к жалкой надежде урвать немного воздуха на поверхности — благо, длина цепей позволяла ей пытаться держаться на плаву.
Наконец-то закончив борьбу с рюкзаком, Нитори сбросила балласт и, оттолкнувшись от дна, всплыла. Оказавшись на поверхности, она сделала такой глубокий вдох, словно не дышала уже по меньшей мере неделю.
Цепи были достаточно длинны, чтобы она сумела дорваться до воздуха — но ровно настолько, чтобы едва-едва приподнять запрокинутую голову над волнующейся поверхностью воды. Неудивительно, что очень скоро Нитори всё-таки наглоталась. Она старалась даже кашлять как можно аккуратнее, но в конце концов была вынуждена ненадолго опуститься под воду, чтобы дать отдых шее. "Ну, если я так продолжу, я смогу продержаться..." — подумала она, не допуская и мысли, что "продерживаться" ей, собственно, не до чего.
Однако даже в такой, казалось бы, безнадёжной ситуации, она нашла слабый лучик надежды, и Нитори была намерена держаться его до самого конца. И она смогла бы, если бы не...
Нитори прикрыла глаза, поэтому могла лишь полагаться на ощущения, чтобы понимать, что происходит вокруг. Вода уже некоторое время назад прекратила пребывать, опасность, казалось бы, миновала... И вдруг всё тело Нитори пронзила острая боль.
От неожиданности Нитори широко распахнула глаза и вскрикнула — и это была её ошибка: изо рта вырвались пузыри воздуха, впуская взамен себя жгучую хлорированную воду. И, в ужасе чувствуя, как тяжелеет её тело, ощущая, как такая родная ей вода буквально разъедает её изнутри, Нитори нашла в себе последние силы опустить взгляд и посмотреть, что именно причиняет такую боль ей в левом колене, в бедре, под рёбрами и в сердце — и обнаружила торчащие из её тела мерцающие зелёные копья, пробившие её насквозь...
Тело Каваширо Нитори, пробитое в нескольких местах, безжизненно покачивалось под толщей багряной от крови воды.
***
Безжалостная казнь, транслировавшаяся в зал суда на большом экране за спинами кукол, привела подавляющее большинство в ужас. В разных местах зала слышалось испуганное бормотание, кто-то всхлипывал, кого-то неконтролируемо тошнило... И на фоне этого ужаса пара кукол зловеще мерцала голубыми глазами и сверкала жуткими улыбками.
—
Правосудие свершилось! — в унисон объявили они, и даже самый непроницательный слушатель не мог бы не уловить в их тоне довольства.
Ая стояла и глядела в экран, как оглушённая. Всю трансляцию она не могла отвести глаз от мучительной гибели своей приятельницы. "Убить её тем, чего она так счастливо избежала — это совершенно бесчеловечно..." — думала она, пустым взором скользя по изуродованному трупу Нитори. В этот момент в её голове путался настоящий клубок мыслей: от сочувствия к подруге её кидало к ужасу происходящего. "И ведь на её месте вполне могла бы оказаться я... — мысленно повторяла Ая, вспоминая ту или иную подробность дела. — И все бы смотрели, как
меня топят в резервуаре с водой; как
меня протыкают эти странные копья..."
"Из этого вышла бы великолепная статья", — наконец заключила она.
