Спираль

       Когда двери лифта наконец-то раскрылись, Ая, сделавшая было шаг в сторону выхода, тут же остановилась в лёгком недоумении. И не она одна.        Вместо зелени стен, которую ожидали ученицы после прошлого раза, их встретила смесь фиолетового с небольшим количеством тёмно-красного. Вместо изображения крыш дворца, увенчанных статуями драконов, и огромной белой луны — одинокая высокая башня. С этим обновлённым видом прежнее сравнение Аи с пастью кита заиграло новыми красками: учениц словно выпустили наружу на большей глубине, чем в первый раз, когда солнечный свет ещё проникал сквозь толщу воды и зеленил пространство. "Удачное сравнение. Кажется, я снова начинаю соображать", — с кривой улыбкой подумала Супер Журналист.        Впрочем, все остальные детали обстановки, как постепенно рассмотрела Ая, остались прежними: и форма помещения, и судейский стол и восемнадцать трибун в европейском стиле, и перекладины между отсеками стен и татами на полу — в японском. Выглянув из своего угла и окинув помещение взглядом, Сейджа беспечно поинтересовалась у кукол:       — О, сделали косметический ремонт?        Райко, стоящая поблизости, мрачно усмехнулась.       — Или у них тут целая башня таких вот одинаковых залов с разными обоями! — прокомментировала она и, прищурившись, поинтересовалась: — Никто случайно не засекал время этой и прошлой поездки?        Санае поёжилась.       — Неудачные у вас шутки, Хорикава-сан... — пробормотала она.        И, так же как и все остальные, продолжила стоять на месте. На этот раз с ними не было Мико, которая бы уверенно выступила вперёд, так что они продолжали мяться, не готовые войти в зал и начать заседание. При виде их нерешительности Шанхай, рядом с которой уже заняла своё место на судейском кресле шустрая Хорай, цокнула.       — Изменения в интерьере вовсе не помешают обсуждению, — отрезала она и потребовала: — Займите свои места, чтобы мы могли начать заседание!        Одноклассницы неуверенно переглянулись. Наконец, Акю, находящаяся ближе всех к двери, устало вздохнула и, поправив шаль, сделала шаг из лифта. Лишь после этого остальные также нерешительно вошли в зал и наугад направились к тем же местам, которые занимали в прошлый раз. К счастью, их расстановка не изменилась, так что скоро все расположились и были готовы к обсуждению убийства Мико... насколько вообще возможно быть к такому готовым.        А Мико вместе с Нитори смотрели на Аю с перечёркнутых алым портретов в дальней части зала, будто нарочно оказавшись рядом, чтобы напомнить о всех неудачах в поисках выхода из убийственной игры...       — Итак, начинаем заседание по делу об убийстве Тоёсатомими-но Мико, Супер Президента студсовета, — объявила Шанхай. — Кратко напоминаю основные правила. В ходе дискуссии вы должны вычислить убийцу. Если вы в итоге угадаете и большинством проголосуете правильно, она будет казнена, а вам будет позволено продолжать жить в стенах "Пика Надежды". Если ошибётесь — за ошибку будут казнены все остальные, а убийца выйдет на свободу.       — Желаем удачной и результативной дискуссии, уважаемые ученицы! — вставила Хорай, сложив ладони перед собой и всем видом стараясь показать, что она полностью пришла в себя от того странного состояния.        После её слов в зале повисла тишина. Начинать никто не спешил — никто просто не знал, как именно им это сделать, какие слова говорить и какие аргументы приводить, чтобы обсуждение пошло. Прежде этим занималась Мико — теперь же, когда инициативного президента студсовета среди них не осталось, большинство просто неуверенно поглядывали на соседок, надеясь, что кто-нибудь другой заговорит вместо них. Те же, у кого язык был подвешен, также испытывали некоторые трудности, либо оттого, что не слишком следили за ходом дела, либо, наоборот, из-за того, что следили слишком внимательно и не могли ухватиться среди множества фактов за какой-нибудь один.        Бьякурен некоторое время обводила зал сосредоточенным взглядом. Наконец, она тяжело вздохнула, очевидно, приняв какое-то решение, и серьёзно заговорила:       — Друзья, я понимаю, что мы сейчас все в растерянности. Однако, — она сделала глубокий вдох, и её голос зазвенел громко в тишине зала, отскакивая от стен помещения, — нам нельзя просто стоять и молчать. Мы должны рассуждать, а не терять драгоценное время. Мы должны раскрыть это дело. Ради нас самих и ради Тоёсатомими-сан.        С этими словами она вскинула голову и обвела зал торжественным взглядом. Ая даже сначала поразилась тому, насколько серьёзной и величественной выглядела Супер Байкер, насколько убедительно звучали из её уст такие, казалось бы, простые и очевидные слова, сколько в них было веса... Поразилась, пока не вспомнила, что перед ней не просто байкер — перед ней лидер религиозной организации. Тут-то всё и стало очевидно: поняв, что с Мико они потеряли организатора, Бьякурен приняла решение взять бразды правления в свои руки.        Впрочем, не всех впечатлило маленькое выступление Супер Байкера. Тенши, скрестив руки на груди, недовольно заметила:       — Слова, конечно, красивые, но, может, тогда сама что-нибудь по делу скажешь?        Бьякурен слабо улыбнулась.       — По делу, говорите, Хинанави-сан? — переспросила она и, надавив пальцем между бровей, ненадолго задумалась. Затем она вновь вежливо улыбнулась и, пожав плечами, предложила: — Тогда как насчёт обсуждения алиби? Насколько я помню, в прошлый раз Тоёсатомими-сан как раз с этого начала...       — А есть ли в этом смысл? — вдруг спросила Сатоно.        Взгляды окружающих сошлись на ней: она, смотря куда-то в сторону, хмурила брови и теребила длинную прядь волос. Заметив всеобщее внимание, танцовщица пояснила:       — Я имею в виду, что если это было самоубийство? Имеет ли тогда смысл опрашивать всех и, как выразилась Рен-тян, терять время?       — Могла ли Мико-тян после сегодняшней неудачи настолько отчаяться, что покончила с собой? — поддержала мысль подруги Май, держа руки за спиной и серьёзно глядя на окружающих.        Рейсен на это уверенно мотнула головой.       — Не могла, — решительно отрезала она — но, едва на неё обратились любопытные взгляды окружающих, стушевалась и смущённо добавила: — То есть, конечно, Тоёсатомими-сан могла отчаяться и даже захотеть покончить с собой, но... Но я осмотрела труп и по следу от верёвки могу с уверенностью сказать: Тоёсатомими-сан задушили ещё на земле.       — Тем более, верёвка, на которой висел труп Тоёсатомими-сан, была довольно хлипкая и вряд ли бы выдержала, если бы Тоёсатомими-сан билась в попытках вырваться, — вставила Ая.        Сейджа в ответ вскинула бровь и одарила Рейсен скептическим взглядом.       — Рей-тян что? — насмешливо поинтересовалась она. Когда Рейсен сжалась ещё сильнее, Сейджа добавила: — А в прошлый раз только и делала тряслась, как осиновый лист...        Сразу несколько возмущённых взглядов сошлись на Супер Художнице, но та лишь с ухмылкой пожала плечами. Сама Рейсен сглотнула и, поборов робость, объяснила:       — Моё состояние было связано с... Кагуей-сан, но теперь... — Она отрывисто вздохнула, а затем вскинула голову с выражением мрачной решимости на лице. — Теперь у меня нет оправданий, чтобы отлынивать от моей работы. Всё-таки я — Супер Медсестра... — со смущённой улыбкой заключила она.       — А если вы вдруг не верите, что Инаба-сан была там и выполнила свою работу качественно, у нас есть аж пять человек, чтобы это подтвердить, — вставила Ая.        Все четверо присутствовавших во время расследования коротко кивнули. Сейджа и ещё несколько сомневающихся, очевидно, приняли такое объяснение, хотя Супер Художница и сопроводила это непонятной улыбкой. Уловив напряжённость атмосферы, Санае поспешила закрыть тему.       — К-короче говоря, мы уверены, что Тоёсатомими-сан убил кто-то из нас, а не она сама. Значит...       — Это наверняка сделал кто-то из тех, кто отказался раскрывать тайну!!! — вдруг прозвенел в зале голос Когасы.        Окружающие, не привыкшие к её инициативе, особенно в таком деле, с удивлением воззрились на Супер Модельера. Та стояла, тяжело дыша, зажмурившись и стиснув кулаки, весь её вид говорил, что у неё ушло много моральных сил на это выступление. И пока Ая заинтригованно наблюдала за ней, а остальные просто пребывали в ступоре, Когаса успела открыть глаза и, смерив окружающих пылающим взглядом, решительно повторила:       — Да, Тоёсатомими-сан наверняка убил кто-то из вас! Для вас мотив наиболее действенный, потому что вам до сих пор есть что скрывать! Вы, именно вы больше всего заинтересованы в том, чтобы выбраться отсюда и сохранить свою тайну! Вы, Комейдзи-сан, Хорикава-сан! — она по очереди взглянула на своих соседок и сглотнула: очевидно, такая подозрительная компания её не очень радовала. Затем она переключила внимание на дальнюю часть зала и, стрельнув глазами совсем близко к Ае, продолжила: — Хинанави-сан! И, — Когаса быстро повернула голову в сторону соседней четверти зала, — Кидзин-сан! А также... — её голос стал тише и неуверенней, — Инаба-сан... Хиэда-сан...        Под конец Когаса уже совершенно стихла. Выслушав её обвинения, Ая усмехнулась себе под нос. К этому моменту она разгадала причины поведения Когасы: их с Аей небольшая стычка во время расследования настолько задела Супер Модельера, что та с тех пор активно искала способы отвести подозрения от Бьякурен. Как минимум одним из них стало такое вот необычное нападение на других. "Становится всё интереснее", — подумала Ая, предвкушая ещё достаточно сюрпризов от Когасы.        Впрочем, в её рассуждениях были некоторые слабые места, и не нужно быть Шамеймару Аей, чтобы их заметить.        Пока красная как помидор Тенши от шока и негодования открывала и закрывала рот, пока Райко и Сатори мерили Когасу изучающими взглядами, а Рейсен и Акю хранили мрачное молчание, опустив глаза в пол, Сейджа подалась вперёд и, упершись локтями в трибуну и подперев лицо ладонями, издевательски поинтересовалась:       — А чего это ты не всех нас, "таинственных", перечислила, а, Зонтик-тян? Неужто забыла про свою милую Ёт-тян? Или, — Сейджа хитро прищурилась, — так не хочется подозревать свою крашессу?        Наблюдая, как бледнеет Когаса, Сейджа усмехнулась. Единственной реакцией Ёшики на это было опустить глаза в пол, примерно так же, как сделали Рейсен и Акю.        К этому моменту успела прийти в себя и Тенши. Всё ещё полная негодования, она указала пальцем на Когасу и возмущённо воскликнула:       — Издеваешься? Да если кто тут подозрительный, так это ты с твоей буддисткой! А что? Конкретно у вас двоих, насколько я помню, есть вполне себе личный мотив! — ехидно заявила она, скрестив руки на груди. Затем, выпятив её, она заключила: — Да и вообще как раз вы, плясавшие под дудку нашей президента-тян, имеете больший повод точить на неё зуб!        Ая криво улыбнулась. Сложно было спорить с Тенши, особенно учитывая, что раскрытие её, Аи, тайны могло навредить в первую очередь даже не ей самой, но... Столкновение могло выйти поистине занимательное, и Ае стоило огромного труда подавить в себе Супер Журналиста и постараться воззвать к здравому смыслу присутствующих.       — Так-так, дамы! — воскликнула она, перебивая готовую было разразиться новой тирадой Когасу, а также уже открывших рот Сувако, Санае и Юги. Убедившись, что всеобщее внимание привлечено, она прикрыла глаза и уже обычным голосом продолжала: — Если мы будем просто так кидаться обвинениями, основываясь лишь на мотиве, то вообще никуда не придём, а только разругаемся. Именно поэтому, — она медленно подняла веки и окинула всех серьёзным взглядом, — нам стоит сосредоточиться на уликах. Фактах. Howdunnit. А уж потом — пытаться понять, кто под это подходит и была ли у неё веская причина. Согласны?        Ещё один серьёзный вопросительный взгляд, обращённый по очереди к каждой из присутствующих, — и разнородные кивки в качестве ответа. Встретившись глазами с Акю, Ая также поймала её улыбку: очевидно, Супер Писательница была довольна тем, как её "коллега" объяснила важный детективный принцип. "Удивительно только, что она не сделала это сама, — подумала Ая. — Разве что она экономит силы для чего-то более важного? А то её состояние..."        Да, состояние: хоть Акю и обещала, что оправится к суду, всё-таки она до сих пор выглядела достаточно неважно: ей приходилось опираться на трибуну перед собой, чтобы держаться на ногах, а её лицо казалось бледным на фоне Рейсен — ближайшего к ней живого человека (второй её соседкой была Нитори, от которой теперь остались лишь память да перечёркнутый портрет... и планшет админа, конечно же).       — Вы говорите разумные вещи, Шамеймару-сан, — согласилась Бьякурен, когда все более-менее приняли точку зрения Аи, — а я рискну ещё раз предложить проверку алиби. Всё-таки вечер от половины девятого до десяти — время более оживлённое, чем раннее утро смерти Хорайсан-сан, а предварительно сузить круг подозреваемых никогда не повредит, — с мягкой улыбкой заключила она.        Ая кивнула.       — Справедливо. Тем более, в течение расследования я как раз спрашивала про алиби у всех, кого встречала на пути, так что, если не возражаете, во избежание путаницы и хаоса всю известную информацию по этому поводу изложу я, а вы все подтвердите и дополните, когда я попрошу. Никто не против?        Ая вопросительно взглянула на остальных. Возражений не последовало, хотя она и успела заметить недовольство на лицах некоторых. В итоге, не встретив открытого сопротивления, Ая сделала глубокий вдох, упёрлась обеими руками в трибуну и начала:       — Для начала пара предварительных замечаний. Во-первых, хоть в файле и указано, что Тоёсатомими-сан могли убить в половину девятого, я своими глазами её видела где-то без четверти девять. Верить мне или нет — разберёмся по ходу дела, — спешно вставила она, видя, как открыла было рот Санае, и, переведя дыхание, продолжила: — Далее, мы знаем, что место обнаружения трупа — актовый зал — было до половины десятого занято репетирующей Хорикавой-сан и Комейдзи-сан, которая слушала. Обе могут подтвердить алиби друг друга по крайней мере до этого момента.       — Ого, а вы тут за моей спиной неплохо мутите! — одобрительно присвистнула Сейджа, глядя на Райко и Сатори. Те скривились, но комментировать её выпад не стали. Ая откашлялась в кулак и продолжала:       — Что до алиби, у нас есть также информация от Акю-сан, которая была в столовой после девяти вечера.       — Я вышла из своей комнаты без двух минут девять, — вставила Супер Писательница.       — С девяти вечера в столовой недолго побывали Нишида-сан и Тейреда-сан, затем Хинанави-сан, где-то после половины девятого — Комейдзи-сан, затем — я, снова Хинанави-сан, Хорикава-сан и где-то перед самым ночным объявлением — Хидзири-сан и Татара-сан. Учитывая, насколько далеко Творческий корпус от Жилого, те, кто был в столовой после половины девятого, выглядят чуть менее подозрительно, но, конечно, не до конца, особенно Хорикава-сан — без обид.        Райко махнула рукой.       — Именно поэтому я и возилась сегодня с этим расследованием — знала же, что будут меня подозревать из-за моей репетиции... — вздохнула она.       — Также есть алиби у Тейрейды-сан, Нишиды-сан и Сувако-сан, которые были в тренажёрном зале и видели друг друга. Что до остальных... У Хидзири-сан и Татары-сан алиби нет до момента, как они встретились ближе к десяти часам и пошли в столовую, Кидзин-сан была у себя, Юги гуляла по двору примерно всё время, указанное в файле кукол, о Санае-сан, Инабе-сан и Мияко-сан определённой информации нет... Полагаю, алиби у вас всех тоже нет?        Ая обвела перечисленных взглядом. Санае прижала руки к груди и смущённо мотнула головой, Рейсен отвела глаза и также покачала головой, а Ёшика просто опустила взгляд в пол. Ая кивнула.       — Такова примерная обстановка на предполагаемое время убийства, — заключила она.        Май возвела глаза к потолку и с сосредоточенным видом сложила указательные пальцы перед собой.       — То есть, самые подозрительные тут... э-э... — Она нахмурилась, а затем опустила голову и, подёрнув плечами, призналась: — Я запуталась.        Акю хихикнула в кулак.       — Немудрено: передвижения большинства присутствующих достаточно хаотичны, — заметила она и, прищурившись, торжествующе добавила: — Придётся полагаться на другие, материальные улики.        Юги, не разделявшая энтузиазма писательницы, которая в загадках была, как рыба в воде, хмыкнула и отвернулась.       — И что именно мы узнаем из этих улик?        Акю потёрла подбородок.       — Ну-у, для начала — орудие убийства? — предложила она.        Сувако нахмурилась.       — А разве это не очевидно? Она всё-таки на верёвке висела, зачем мудрить...       — А затем, — вступила в разговор Райко, — что, похоже, вы не очень внимательно слушали начало разговора, Мория-сан: Шамеймару-сан же сказала, что верёвка, на которой висела наша президент студсовета, хлипкая. Такой сложновато и задушить, и повесить на ней, — заключила барабанщица, подёрнув плечами. Ая с трудом сдержала улыбку: она помнила, как там, на месте преступления, именно Райко первой выразила сомнение в необходимости иного орудия убийства.        Тем временем Сувако смерила Супер Барабанщицу подозрительным взглядом, но ничего не сказала. Вместо неё в диалог вступила Санае — она как раз закончила листать список улик в планшете и, очевидно, найдя ответ, осторожно уточнила:       — В таком случае, вы полагаете, что Тоёсатомими-сан задушили... её галстуком? В конце концов, он отсутствовал на... трупе, — объяснила она.        Ая скрестила руки на груди.       — Звучит достаточно логично, — подтвердила она. Затем она покосилась на Райко и, пожав плечами, добавила: — Впрочем, мы не можем полностью исключать верёвку как орудие убийства: в коридоре за сценой было полно крепких верёвок, в конце концов!        Сувако смерила её ещё более скептичным взглядом, чем Райко.       — К чему всё так усложнять? — нахмурилась она. — Если уж у неё не было галстука и его куда-то спрятали — а зная Тоёсатомими-сан, сама она его вряд ли могла забыть надеть, — то очевидно, что он что-то должен в этом деле значить, разве нет?        Ая отвела взгляд.       — Кто знает... — загадочно ответила она.       — ...Кстати, если так подумать, — вновь вступила в разговор Райко, с задумчивым видом накручивая прядь волос на палец, — если целью убийцы была имитация самоубийства, то способ она выбрала не самый удачный. Я ещё верю, что верёвку можно было из тёмного коридора схватить неподходящую, но софиты над сценой, под самым потолком?        Бьякурен на это издала понимающий возглас.       — А ведь верно: самостоятельно под потолок забраться — это вам не шутка! — произнесла она. Когаса, видя её участие, поспешила хоть как-нибудь поддержать свою наставницу, вставив:       — Да и, если подумать, как убийца сумела её так высоко подвесить? Это ведь какой-то сложный трюк, верно?        Сейджа покосилась на Супер Модельера и снисходительно ухмыльнулась.       — Не такой уж и сложный для твоей любимой наставницы, кстати: с силищей Рен-рен бы не составило труда просто зашвырнуть под потолок, особенно кого-то настолько мелкого, как Мими-тян! — издевательски заявила она.        От подобного комментария Бьякурен слегка покраснела, а Когаса и вовсе стала пунцовой — но, в отличие от своей наставницы, от негодования. Однако когда она уже раскрыла рот, чтобы начать жаркий спор с Супер Художницей, Сатори опередила её тяжёлым вздохом и устало объяснила:       — Софиты поднимаются и опускаются с помощью устройства на стене у сцены, так что это не проблема.        Рот Когасы резко захлопнулся. Деревянным движением повернув голову к Сатори, она пару секунд растерянно лупила на неё глаза — а затем, поняв, что упустила из виду очевидный момент, под аккомпанемент злого смешка Сейджи смущённо опустила голову.        Поймав паузу в разговоре, Райко щёлкнула пальцами, вновь привлекая внимание окружающих к своей персоне, и продолжала:       — Всё это, конечно, справедливо, но я немного о другом. То есть, о том же, но в ином смысле. Вы помните, где примерно висел труп Тоёсатомими-сан? Точнее, где вообще находятся софиты? От них же при всём желании до стены не дотянешься, даже если самостоятельно решишь повеситься на них, да и добежишь до своей виселицы вряд ли! Разве что кто-нибудь достаточно длинный мог бы повеситься у самого края и попробовать дотянуться до панели управления ногой — но, учитывая высоту кнопки, это та ещё акробатика!        Заключив так, Райко развела руками и покачала головой. Остальные выслушали её с явным интересом: непохоже было, чтобы кто-то в принципе обращал внимание на устройство освещения над сценой, кроме неё. Наконец, Сатори усмехнулась и заметила:       — А вы действительно стараетесь помогать в расследовании, Райко-сан. Настолько хорошо чувствуете своё шаткое положение?        Райко одарила её прохладным взглядом через голову стоящей между ними двумя Когасы и фыркнула.       — Ещё как! — подтвердила она. — Ясно же, что, учитывая, что я была одна в зале в официальный промежуток убийства, простым "Ой, я её не убивала, верьте мне на слово!" мне не отделаться! Тут поступки нужны...        Выслушав это, Бьякурен с другой стороны зала понимающе улыбнулась.       — Сложно с этим спорить... — пробормотала она, неловко хихикнув в кулак, чем заслужила внимательный взгляд Аи.       — ...Итак, раз уж мы предположили, что Тоёсатомими-сан могли задушить собственным галстуком, то место, где в итоге обнаружился этот самый галстук, может играть важную роль в деле, — рассудила Акю и, прикрыв глаза и откинув волосы назад, продолжала: — А то и вовсе быть истинным местом убийства, учитывая существование записки с приглашением в машинное отделение в девять вечера.        Сатоно удивлённо моргнула.       — Стой, Акю-тян, ты хочешь сказать, что Мико-тян убили в Интеллектуальном корпусе, а затем протащили в Творческий через весь двор?       — Ещё и рискуя столкнуться с Юги-тян, которая там бродила... или с кем-то ещё, — взволнованно добавила Май.        Сейджа присвистнула.       — Отвратительный уровень безбашенности! — восхищённо прокомментировала она.        А вот большинство присутствующих её реакцию не разделяло. Рейсен, например, криво улыбнулась и, перебирая указательными пальцами сложенных перед грудью ладоней, с сомнением протянула:       — Но разве это не слишком рискованно, да и... тяжело? Всё-таки тащить на себе чужое тело, даже такое маленькое, как у Тоёсатомими-сан, не так-то просто... уж я-то знаю, о чём говорю, — заключила она, и её улыбка дрогнула от обращённых на неё скептичных и растерянных взглядов.        Ая на это заложила руки за спину и, прикрыв глаза, спокойно подтвердила:       — В обычной ситуации — да. Но, — она медленно подняла веки, — давайте не будем забывать, что среди нас есть некоторые... личности, обладающие большой физической силой. И место, где я обнаружила галстук, очень жирно так намекает, что этой силой убийца воспользовалась.       — Вы о том непонятном устройстве, похожем на пресс, которое описано в уликах? — уточнила Акю и пояснила для тех, кто одарил её непонимающими взглядами: — Ая-сан написала, что галстук Тоёсатомими-сан был зажат под неким прессом в машинном отделении.        Ая одобрительно улыбнулась. "Вижу, ты восполнила пропущенное, пока мы ехали в лифте", — подумала она, вспомнив, как перед самой остановкой обратила внимание на то, как Акю с сосредоточенным видом листает информацию у себя в планшете. Затем Супер Журналистка кивнула.       — Всё верно, — подтвердила она. — Если, конечно, кто-то не знал, как управлять подозрительной машиной в комнате талантов Супер Механика, то самым вероятным мне представляется, что кто-то всё-таки поднял этот пресс — благо, это вполне возможно, он хоть и ужасно тяжеленный, но поддаётся. И, учитывая, кого я обнаружила, когда пошла проверять машинное отделение после той улики о записке...        С этими словами Ая красноречиво взглянула на Бьякурен. Поймав на себе её и ещё несколько подозрительных взглядов, Бьякурен как-то обречённо улыбнулась.       — Я с самого начала понимала, что рано или поздно всё к этому придёт... — со вздохом пробормотала она — а затем, выпрямившись, уверенно объявила: — Да, я действительно была в машинном отделении. Но я тогда же объяснила причины: точно так же, как Шамеймару-сан, я пришла туда, увидев улику о послании. Я прекрасно осознавала, насколько подозрительна, учитывая наши с Тоёсатомими-сан... разногласия. — Бьякурен на секунду отвела взгляд — а затем вновь повернулась к остальным и твёрдо заключила: — Именно поэтому я и решила, что мне нельзя сидеть сложа руки во время расследования — иначе моё честное имя просто не вернуть.        Едва она договорила, Когаса закивала: она всем сердцем верила в наставницу и даже жестами старалась её поддержать. Да и не одна Супер Модельер выглядела убеждённой. Наблюдая за реакцией окружающих, Ая заметила, с каким уважением на Бьякурен смотрят Рейсен, Юги и танцовщицы, да и во взгляде Ёшики мелькнуло что-то чуть более тёплое, чем её обычное равнодушие, — впрочем, с Супер Поэтом судить было всё-таки слишком сложно.        Однако оставалось ещё достаточно тех, кому одной речи Бьякурен было недостаточно. Тенши, например, скрестила руки на груди и громко фыркнула.       — Складно говоришь, да верится слабо! — заявила она, сверля Супер Байкера подозрительным взглядом.       — Не то чтобы я не была согласна с вашим посылом, Хидзири-сан, — заговорила Райко, задумчиво потирая подбородок, — но тогда почему вы решили присоединиться к расследованию лишь в этот момент, а не сразу, на осмотре трупа, когда вероятность что-то найти была действительно высокой? Почему сначала были так пассивны, а присоединились лишь в середине? Как-то не очень складывается, не находите? — с усмешкой заключила она, разведя руками.        Бьякурен тяжело вздохнула.       — Понимаю, что вы имеете в виду, Хорикава-сан, — проговорила она и, отведя глаза, с невесёлой усмешкой объяснила: — Я действительно хотела бы остаться и исследовать место преступления, но... но это было сильнее меня. Я просто, — она низко опустила голову, — не смогла заставить себя находиться в одном помещении с трупом человека, которого знала...        Ая вскинула брови.       — Учитывая, какую мясорубку вы пережили в Хоккае? — саркастически спросила она.        Бьякурен одарила её неожиданно суровым взглядом.       — Именно из-за того, какую мясорубку я пережила в Хоккае, я и не хочу видеть такое снова, — твёрдо объявила она.        Ненадолго повисло неловкое молчание. Присутствующим как-то резко стало неуютно от напоминания о всем известной трагедии, которую Бьякурен пришлось увидеть лично... и которая унесла жизнь её родного брата. Последнее обстоятельство звучало достаточно веским аргументом в поддержку слов Бьякурен. Однако оно же...       — И всё-таки, Хидзири-сан, — наконец, робко начала Санае, — ни у кого не было настолько сильного мотива ненавидеть Тоёсатомими-сан, как у вас. Всё-таки она буквально сегодня призналась, что тот расстрел демонстрантов, в котором погиб ваш брат, — её идея...       — Да и возможность у вас была, — подхватила Ая, окидывая Бьякурен оценивающим взглядом. — И я не только о вашей физической силе, которую некоторые из нас видели, — у вас ужасно шаткое алиби. Я имею в виду, традиционная медитация с девяти вечера в одиночестве? Да абсолютно ничто не мешало вам выйти из комнаты в этот период и, убив Тоёсатомими-сан, просто вернуться к примерному моменту, когда вас будет ждать Татара-сан. Не сидели же вы с девяти у Хидзири-сан под дверью, Татара-сан? — вдруг обратилась она к Когасе.        От неожиданного обращения та встрепенулась.       — Н-нет... — наконец, выдавила она. — Я пришла к комнате Хидзири-сама в обычное время — где-то без пятнадцати-без десяти десять, думаю?..        Ая кивнула.       — Если Тоёсатомими-сан пришла на встречу в машинное отделение в девять вечера, как написано в записке, — достаточно времени, чтобы её убить и попытаться спрятать галстук. А затем уже перенести в актовый зал. Это, конечно, ужасно рискованно, так как там были Хорикава-сан и Комейдзи-сан, но, в принципе, ничто не мешало переждать где-нибудь поблизости — скажем, в комнате таланта Хорикавы-сан, пока она туда не повезла барабан. Всё-таки, думаю, оттуда можно при желании услышать приближение другого человека, верно?       — А потом, когда Хорикава-сан ушла, Хидзири-сан... то есть, предполагаемая убийца взяла верёвку из коридора за сценой, подвесила труп и, э-э, привезла барабан в актовый зал, где-то на одном из этих этапов потеряв в коридоре чётки? — уточнила Сувако, к этому моменту успевшая немного изучить список улик.       — Как-то так, — пожала плечами Ая.        Выслушав их, Когаса покраснела от гнева.       — Нет, вовсе не так! — упрямо воскликнула она, тряхнув руками настолько сильно, что на них разом зазвенели все многочисленные браслеты. Затем она замотала головой, добавляя в эту симфонию позвякивание серёжек, и настойчиво заявила: — Хидзири-сама никак не может быть убийцей! Вы не можете обвинять её только потому, что у неё была физическая возможность и что там оказалась её вещь, которую, к тому же, она потеряла! И вообще...       — Могу ли я изречься? — вдруг вмешался в эмоциональный монолог Когасы тихий голос Супер Поэта.        Услышав её, Супер Модельер, раскрывшая рот, чтобы набрать побольше воздуха для следующих аргументов, так и застыла, растерянно моргая. Наконец, она закрыла рот и, одарив Ёшику смущённым взглядом, пробормотала:       — Д-да, Ё... Ёшика-сан?        Окружающие с интересом воззрились на всегда молчаливую Супер Поэта. До многих в этот момент запоздало дошло, что в "Пике Надежды" "парой" Ёшики была именно Мико, так что та должна тяжело переживать её гибель. А Ёшика, сосредоточенно глядя в пол, заговорила:       — Я поныне не разумею одной вещи: по какой причине на сцене находился барабан? Во время осмотра тела почившей Тоёсатомими-сан, Хиэда-доно и остальные на него обратили внимание, а Хорикава-сан уверила, что его там не оставляла. Что сие значит?        Ёшика одарила окружающих вопросительным взглядом. Многие сконфузились — в первую очередь от её манеры речи, к которой, ввиду её молчаливости, до сих пор никак не могли привыкнуть. Разве что Райко обиженно пробурчала что-то вроде "Почему Хиэда — "доно", а я — "сан"?", но на это никто особого внимания не обратил. Наконец, Рейсен робко предположила:       — А не может быть так, что убийца хотела, чтобы мы из-за барабана подумали на Хорикаву-сан? Ну, раз стоит барабан — значит, она тут недавно была и просто не успела убрать улику... например? — неуверенно пояснила мысль она.        Сувако задумчиво хмыкнула.       — Возможно, кстати, — проговорила она, кивая. — В конце концов, достаточно народу, кажется, знало про вечерние репетиции Хорикавы-сан в актовом зале.        Райко громко хлопнула в ладоши, заставив стоящую рядом с ней Когасу вздрогнуть от неожиданности.       — И это, кстати, подтверждает, что убийца всё-таки не я! — заявила она и пояснила: — Ну стала бы я так привлекать внимание к месту своих постоянных репетиций?       — То есть, и Мико-тян перенесли в актовый зал, просто чтобы подставить Райко-тян? — уточнила Май, возводя глаза к потолку.       — А может, и не только Каву-тян, — загадочно вставила Сейджа. На недоумённые взгляды окружающих она убрала руки в карманы толстовки и объяснила: — Я имею в виду, Мими-тян же каждый вечер проводила рандеву с Аяя. Может, в этот раз кто-то подслушал конкретное место их свиданки и решил притащить труп туда? Подарочек для Аяя, так сказать!        Сейджа рассмеялась. Ая на это закатила глаза.       — Если уж кому-то хотелось порадовать меня сенсацией, достаточно было бы задержать Хорикаву-сан и Комейдзи-сан до моего прихода... — проворчала она. Затем она вздохнула и заметила: — А вообще вы удивительно внимательны к моим и Тоёсатомими-сан передвижениям, Сейджа-сан...       — Но, кстати, как версия звучит достаточно убедительно, учитывая, что именно вы первой обнаружили труп, Ая-сан, — вставила Акю.       — Если, конечно, мы действительно имеем дело с подставой, а не с делом рук самой Шамеймару-сан, которая что-то не поделила с Тоёсатомими-сан, — вклинилась в разговор Сувако.       — В актовом зале вроде как нашли чёрный волос, а из брюнеток у нас тут только вы да Кидзин-сан, Ая-сан, — поддержала её Санае, прижимая планшет к груди.        Ая закатила глаза ещё выше.       — Вы, конечно, можете меня подозревать, но волос — так себе улика. Он мог прилипнуть к занавесу прямо во время расследования, в конце концов! Да и тот пресс я бы при всём желании не подняла, чтобы галстук туда запихнуть, я уж не говорю о том, чтобы незаметно протащить Тоёсатомими-сан на своём горбу от Интеллектуального корпуса до Творческого... Тем более когда у нас встреча была назначена сразу во втором...       — А за пару дней до этого вы вроде как раз в комнате Нит-тян тусили... — как бы невзначай заметила Сейджа.        Ая вздрогнула и даже было побледнела, пока не осознала, что речь идёт о комнате талантов, а не личной. "Ещё не хватало, чтобы она тут всем раструбила, что мы в комнате Нитори с Мико встречались! — подумала Ая, с опаской косясь на кукол: те, вроде, ничего не заподозрили. Затем она вновь перевела взгляд на Сейджу. — А вообще как-то реально она внимательна стала к нашим с Мико встречам..."        Пока Ая думала об этом, инициативу в рассуждении взяла Акю.       — И всё-таки маловероятно, что Ая-сан как-то замешана в убийстве: в перемещениях и записках и правда не было особого смысла, учитывая, что у них и так была назначена встреча, да и Ая-сан заглядывала в столовую незадолго до того, как отправиться к Тоёсатомими-сан, а потом очень, даже слишком быстро для убийцы вернулась. Если даже допустить, что всё то, что мы говорили ранее об убийстве, правда, а Ая-сан каким-то образом разобралась с механизмом того пресса, то ей бы пришлось возвращаться сразу после подвешивания Тоёсатомими-сан, что после переноса трупа... не очень легко и требует определённого количества удачи, а не только легендарной скорости Аи-сан. А вообще, — продолжала она после короткой паузы, прикрыв глаза, — я немного подумала, и на самом деле я всё-таки не очень верю, что убийство произошло в машинном отделении.        Санае невольно моргнула.       — Но разве по уликам оно всё не ложится?.. — удивлённо пробормотала она.       — Что-то ты мудришь, Хиэда, — прокомментировала Тенши, стараясь скрыть растерянность за показным недоверием.        Акю на это самодовольно улыбнулась.       — Мудрю? — переспросила она, поудобнее кутаясь в шаль. — А по-моему, мудрите вы. Или даже убийца, которая попыталась сделать вид, что убийство произошло не там же, где был обнаружен труп. Почему мы вообще прицепились к машинному отделению? Из-за записки, которую легко подделать, и галстука — единственной вещественной, а значит и относительно убедительной улики.       — Ну да, — осторожно подтвердила Сувако, усиленно пытаясь понять, к чему она клонит. — Разве его наличие не намекает?..       — Намекает, — согласилась Акю — и тут же подняла палец вверх. — Но что если галстук — не следствие существования записки, а его причина? Что если, — продолжала она, торжествующе оглядывая непонимающую аудиторию, — записку написали позже, чтобы оправдать наличие галстука, который в спешке так и не удалось скрыть?        Сейджа вскинула одну бровь.       — Намекаешь, что кто-то решил, что галстук слишком палевно спрятан, и решил сделать вид, что так задумано? — насмешливо переспросила Супер Художница и хмыкнула. — Да кто бы вообще полез в машинное отделение, если б не эта записка, а?        Акю покачала головой.       — Ну, в нормальной ситуации, естественно, никто — трудно углядеть связь этого помещения с убийством. Думаю, убийца изначально этим и руководствовалась. Но! — Акю вновь с серьёзным видом подняла палец вверх. — Что если во время расследования кто-то просто без причины расхаживал рядом с Интеллектуальным корпусом, а убийца запаниковала, подумала, что туда зайдут, и решила хоть как-то выкрутиться? За время, пока мы были в актовом зале, много чего могло произойти, в конце концов...        Санае выслушала её с сосредоточенным видом. Когда Акю договорила, Супер Жрица, теребя прядь волос, задумчиво произнесла:       — Это, конечно, избавило бы убийцу от необходимости тащить труп через двор — что, учитывая бродящую там Хошигуму-сан, звучит рискованно, — но почему вы, Хиэда-сан, вообще решили, что убийство произошло всё-таки в актовом зале?        Акю усмехнулась.       — Элементарно, Кочия-сан! — торжествующе заявила она. — В машинном отделении нашли бархат с занавеса сцены, что говорит о том, что убийца побывала сначала в актовом зале, а уже потом пришла туда. Или вы думаете, что в такое ограниченное время она бы успела побегать туда-сюда несколько раз?        Ая глубоко задумалась.       — А ведь верно: если никто из расследовавших в зале не принёс его на себе... — начала она, и была тут же перебита комментарием Акю:       — Не мог: когда все расходились, ни на ком этого бархата точно не было, я помню.       — ...если это не был никто из расследовавших, то его почти со стопроцентной вероятностью принесла убийца, — заключила Ая, кивая.       — Таким образом, — вновь подхватила Акю, — я считаю, что убийство произошло всё-таки в актовом зале. В таком случае, конечно, всё ещё есть шанс, что преступление совершила Хидзири-сан, но я бы хотела выдвинуть... иную версию, больше сочетающуюся с моим рассуждением про происхождение записки. Однако, — Акю с неожиданно мрачным видом опустила глаза в пол, — вынуждена предупредить, что тут сама же несколько отступаю от своих принципов и веры только в твёрдые материальные улики в пользу более давних подозрений. Так что, пожалуйста, не воспринимайте мои слова истиной в последней инстанции, а просто примите их как пищу для размышлений, хорошо?        Акю виновато улыбнулись. Окружающие ответили ей недоумёнными взглядами. Особенно поразилась её словам Ая. "Писательница детективов — и решает отступиться от их принципов? Видимо, что-то её конкретно беспокоит, раз уж она решила ступить на эту шаткую почву!" — подумала Ая, с любопытством вглядываясь Акю в лицо и пытаясь угадать, что именно та скажет. А Акю, не встретив сопротивления, лишь пару подначивающих возгласов, кашлянула в кулак, сделала глубокий вдох и заговорила:       — Не думайте, что я решила обвинить человека абсолютно беспочвенно. Нет, с теми сведениями, которые у нас есть, её действия вполне ложатся в образ предполагаемой убийцы. Во-первых, у неё нет чёткого алиби — её видел лишь один человек, и то на короткое время. Во-вторых, у неё была физическая возможность совершить некоторые... действия. В-третьих, она — единственный человек, который при перемещениях по двору не рисковал столкнуться как минимум с Хошигумой-сан и навлечь на себя её подозрения.        Услышав свою фамилию, Юги, молчавшая практически весь суд, встрепенулась.       — Это ещё почему? — растерянно поинтересовалась она, с каким-то особым напряжением глядя на Акю, точно уже угадав ответ.        Акю выдержала паузу. Пару секунд она стояла, прикрыв глаза и точно собираясь с духом. Наконец, она перевела дыхание и, серьёзно взглянув Юги в лицо (та заметно побледнела от этого взгляда), объявила:       — Потому что этот человек — вы, Хошигума-сан.        После этих слов Акю повисло мрачное молчание. Присутствующие с опаской поглядывали на Юги, в то время как сама Супер Тяжелоатлет в ступоре смотрела на свою обвинительницу, даже и не зная, как реагировать. Время точно остановилось, и лишь Акю и Юги сейчас могли восстановить его ход. Однако ни одна из них не спешила: Акю смотрела на обвиняемую спокойно, с достоинством, терпеливо ожидая ответа, в то время как сама Юги, кажется, слишком путалась в собственных же мыслях.        Наконец, Супер Тяжелоатлет выдохнула, низко опустила голову и, сжав руки на трибуне перед собой, выпалила:       — Чтобы я задушила Мико? Бред!        Акю склонила голову набок.       — Тогда, пожалуйста, ответьте на один вопрос, чтобы немного развеять мои подозрения, Хошигума-сан, — произнесла она с горькой улыбкой. — Где вы находились... во время расследования?        На этом моменте не выдержала даже Тенши.       — А расследование-то тут при чём? — растерянно переспросила она.       — Часть с запиской, — коротко пояснила Сатори, но, к досаде Тенши, развивать свою мысль никак не стала.        Акю кивнула.       — Верно, часть с запиской, — подтвердила она, не отрывая взгляда от Юги, и тут же как-то нетерпеливо спросила: — И всё же?        Юги некоторое время стояла, не шевелясь, а затем подняла голову — и, тут же отведя глаза, неожиданно замялась.       — Ну, мы были в тренажёрке с Май и Сатоно, но... не всё время... не с самого начала... — выдавила она и вновь опустила голову.        Ая смерила подругу задумчивым взглядом.       — Знаешь, Юги, не обижайся, но твои перемещения в этот вечер после того, как мы с тобой разошлись, в целом какие-то мутные, — наконец-то вмешалась в разговор она. Когда Юги подняла на неё напряжённый взгляд, Ая пояснила: — Где-то ближе к девяти тебя видели выходящей из бани, — она кивнула в сторону Сатоно, на что та также закивала одновременно с Май в другой части зала, — затем ты "бродила по двору", причём сначала вроде сказала, что никуда не заходила, а потом всё-таки заходила в Спортивный корпус... пользовалась автоматом с напитками... который был сломан ещё около девяти, в то время как тебя видели заходящей туда уже после половины девятого, — продолжала она, наблюдая, как последние намёки на краску сходят с лица Юги после её слов. Когда та крепче вцепилась в трибуну, Ая прямо спросила: — Юги, почему ты так путаешься в показаниях? Почему откровенно врёшь? Почему так хочешь запутать нас?        От таких обвинений губы Юги задрожали, и она гневно (или испуганно?) воскликнула:       — Да с чего мне вообще врать? Автомат был сломан? Может, он просто заглючил! А я — я говорю правду же!..       — Юги-тян, извини, конечно, — вкрадчиво начала Сатоно, — но даже если автомат на самом деле просто заглючил на нас с Май, а не сломался полноценно, твоё поведение и правда выглядит... подозрительно.        Юги взглянула на неё с негодованием.       — Бред! — повторила она и, скрипнув зубами, возмущённо продолжала: — И чего ради мне вообще её убивать?! У меня не было никаких, абсолютно никаких причин — я даже свою грёбаную тайну раскрыла, так что...       — А вот тут бы я так не торопилась, Хошигума-сан, — вновь мягко вступила в разговор Акю. Видя, как Юги вздрогнула, она скрестила руки на груди и спокойно объяснила: — Я ведь не зря сказала ранее, что у меня есть более давние подозрения. Ненамного — всего лишь со времени вечера откровений с Тоёсатомими-сан. Догадываетесь, к чему я веду?        Акю одарила Юги внимательным взглядом. Та явно догадывалась, слишком хорошо догадывалась. По её лицу Ая читала, как в открытой книге, все её мысли, все тревоги, немалая часть которых возникла у Супер Тяжелоатлета именно после разговора с ней, Аей. "Раз уж я заметила, я могла быть далеко не единственной", — сказала она тогда о подделанной записке. И теперь, спустя пару часов, Юги наконец-то встретилась с последствиями своего обмана.        И всё-таки её упрямство не позволило ей сдаться, не дало до конца отказаться от последней крупицы надежды. Именно поэтому она, низко опустив голову, так чтобы труднее было рассмотреть её лицо, покачала ей и выдавила:       — Нет, не догадываюсь...        Акю устало вздохнула.       — Жаль, — произнесла она и сделала паузу, прежде чем огласить приговор. Однако долго её выдерживать она не могла — не под испытующими взглядами двенадцати человек — и, прикрыв глаза, заключила: — Я о том, что вы пару часов назад не раскрывали перед всеми никакую свою тайну. Вы подделали записку. Это ясно по почерку и отсутствию печати.        Зал заполнился удивлёнными и возмущёнными возгласами. "Как?", "Почему?", "С чего ты взяла?" — все эти вопросы сыпались на Юги и Акю с разных сторон, но обе упорно хранили молчание. Впрочем, Акю было не в пример проще: на Юги было тяжело смотреть, так сильно она стиснула челюсти, так крепко сжимала трибуну перед собой, так... дрожала.        О да, дрожала: неустрашимая, сильная Супер Тяжелоатлет Хошигума Юги буквально тряслась под перекрёстным огнём подозрительных взглядов. Она, вероятно, думала, что сможет солгать, что справится с последствиями, — но в итоге эта ноша оказалась для неё почти непосильной. Единственная из всех возможных. Кроме, наверное...       — И всё-таки это несколько грубо по отношению к администрации — подделывать записку... — внезапно вмешалась в разговор Хорай, о чьём присутствии все практически успели забыть. Впрочем, едва к ней обратилось несколько убийственных взглядов, она тут же пискнула и закрыла голову руками, словно они действительно могли ей как-то навредить. А вот Шанхай оставалась абсолютно спокойной, когда, подхватив мысль Хорай, говорила:       — Не так грубо, конечно, как просто разорвать наше послание, как сделали некоторые, — на этих словах она красноречиво взглянула куда-то в левую сторону зала, и под её взглядом как-то резко стушевалась Рейсен, — однако всё равно не очень вежливо. Неудивительно, поэтому, что вас, Хошигума-сан, в очередной раз настигла кара за неуважение к администрации. Иллюзия, что вы сможете уйти безнаказанной, слишком долго держалась, не так ли? — насмешливо заключила она.        Юги одарила её полным ненависти взглядом исподлобья и стукнула кулаком по трибуне.       — Да пошла ты... — прошипела она.        Супер Тяжелоатлет была уже настолько на пределе, её настолько взбесили издёвки кукол, что она совершенно не обратила внимание на формулировку. Зато обратила Ая — и, слушая, не верила своим ушам. "Слишком долго держалась? — переспросила себя она, напряжённо глядя на Шанхай. — Погодите, но разве я тогда, в ванной, ещё до девяти не сказала Юги, что знаю про подделку? Разве это "слишком долго"? Неужели они не знают содержание нашего разговора?"        А пока Ая вглядывалась в кукольное лицо Шанхай, пытаясь поймать ответный многозначительный взгляд на себе, других гораздо больше занимала Юги. Май, находящаяся к ней ближе всех остальных, с кем она хорошо общалась, прижала руки к груди и дрожащим голосом, скорее утверждая, чем спрашивая, произнесла:       — Юги-тян, ты ведь на самом деле не за напитками ходила в Спортивный корпус, да? Почему тогда на самом деле...        И оборвалась на полуслове.       — Верно, — поддержала её Акю, окончательно занявшая позицию прокурора и желающая правды, возможно, отчаяннее всех здесь. — Хошигума-сан, спрошу ещё раз: где вы на самом деле были во время убийства и почему солгали?        Юги подняла голову, и многие вздрогнули при виде её лица: оно было бледным, мрачным, рот плотно сжат, а в глазах блестел какой-то сухой, но решительный блеск. Окинув присутствующих невидящим взглядом, она, точно оглушённая, облизнула губы и рассеянно переспросила:       — Где я была и почему солгала? О-о, ну это просто! — протянула она и невесело хохотнула.        Окружающие вновь вздрогнули, и их движение как будто немного привело её в чувство: взгляд чуть прояснился, а рот искривился в горькой улыбке. С самого момента первого обвинения Акю Юги хотя бы одной рукой держалась за трибуну — теперь же она вдруг отпустила её и, выпрямившись, обвела присутствующих долгим взглядом. Остановив его на Акю, она заговорила вновь.       — Я решила спуститься в бассейн, — ровным тоном объявила она, и её улыбка дрогнула. — Побывать на месте, где с неделю назад был труп. Что до второго вопроса... — Она отвела взгляд. — Я бы очень не хотела говорить, но вижу, что вы не отстанете, даже если буду молчать. А жаль — мне так нравилось со всеми вами нормально общаться... но после того, что я сейчас скажу, это будет уже невозможно.        Юги невесело усмехнулась и подарила виноватый взгляд своим подругам-танцовщицам, Ае и Рейсен, с которой успела немного поладить благодаря её заботе о ране на плече. Затем она скрестила руки на груди, ладонью мягко обхватив забинтованное предплечье, и, вновь переведя серьёзный взгляд на Акю, объявила:       — Я убийца.