Сильное взаимодействие

      Александре О’Коннелл не спалось. Последнее время она вообще засыпала с трудом, долго ворочалась, потом резко просыпалась с громко колотящимся сердцем, в липком поту, и более не засыпала. Под глазами залегли глубокие синие тени и мешки, кожа приобрела землистый оттенок, но Алекс внешний вид мало волновал.       Молодая, самоуверенная и глупая, она не понимала во что ввязывалась, когда ей предложили заманчивый проект поначалу лишь косвенно отражавший суть истинного. Просто она ученый, просто для нее какие-то изобретения и открытия не носят оценку — они просто есть. А уж как их использовать — это на совести людей. Но в этом случае… Она вспомнила проект Манхеттен*, и все встало на свои места.       Сейчас ей было просто страшно. Почти как в детстве, когда она верила в живущих под ее кроватью монстров. Сейчас мерный стук капель по стеклу нервировал, а не успокаивал, деревянные половицы, скрипевшие от сквозняков, заставляли вздрагивать, а кожа вдруг покрывалась мурашками. И сегодня не было за стенкой отца, одна мысль о котором ее часто успокаивала. Поэтому, помаявшись еще немного, она выползла из кровати и босиком прошлепала в кабинет. Алекс не стала накидывать халат на кокетливую, с тонкими кружевами ночную сорочку и завязывать непослушные кудри в хвост — стесняться ей было некого. Устраиваясь за старинным массивным письменным столом красного дерева, доставшимся от деда, Александра чуть поежилась: стол после ремонта оставили придвинутым к окну, поэтому даже днем ее на краткий миг преследовало ощущение, что в незащищенную спину вот-вот больно ткнут острыми костяшками пальцев или кольнут ручкой, ругая ее за высокий рост.       Но когда ноутбук, наконец, тихонько пиликнул, сообщая о готовности работать, она с головой погрузилась в новостные сайты о мире науки. Приглушенный свет настольной лампы и экран лэптопа осветили лицо, без косметики казавшееся моложе, непослушные кудри лезли в глаза, но Алекс лишь изредка встряхивала головой, не отвлекаясь от увлекательного чтива.       В двухэтажном темном доме, с единственным тускло освещенным окном, стояла мертвенная тишина, только редкие клики мышки, да тихий ход часов нарушали покой. Александра зачиталась и не услышала едва слышный шум пробравшихся в дом чужаков. Лишь когда за спиной скрипнула дверь, она с испугом обернулась. И увидела темный силуэт незнакомца с блеснувшим в слабом свете пистолетом, наставленном на нее. Тот с угрозой сказал:       — Живо собирайся.       Но у Алекс от страха зашумело в голове, сердце зашлось в бешеном ритме, а конечности стали ватными, поэтому не расслышала, что тот ей сказал.       — Ес-сли вы пришли меня ограбить, то я все отдам, — голос с трудом ей подчинялся и от страха Алекс начала заикаться. — Д-драгоценности, д-деньги, все ценное…       — Кажется, ты плохо расслышала. Я сказал — собирайся, — повторил он.       Незнакомец медленно подходил к ней. Алекс вскочила, загораживая собой ноутбук, и руками оперлась на стол — ноги плохо держали. Краем глаза она заметила, что в спальне, находящейся рядом с кабинетом, зажегся свет и кто-то шумно обыскивал ее. Грабитель дернул пистолетом, поторапливая ее, а Алекс внезапно громко, пронзительно закричала. Тот с размаху отвесил оплеуху — щеку словно опалили, и от сильной боли из глаз Алекс брызнули непроизвольные слезы. Голова от удара качнулась и, припав на локоть, Алекс свернула настольную лампу. В кабинете стало заметно темнее.       Хозяйка дома тормозила, тогда грабитель грубо схватил ее за руку и поволок в спальню. Алекс пыталась вырваться, упиралась, но где там — пальцы лишь сильнее сжали тонкое запястье, практически ломая хрупкие кости и оставляя синяки на нежной коже.       В спальне царил беспорядок: на светлом ковре персикового цвета остались отпечатки мужских ботинок, шкаф с одеждой был выворочен, с туалетного столика частично сметена косметика и выпотрошены ящички. Кровать, которая занимала большую часть спальни, разворочена, ортопедический матрац изрезан. Казалось невозможным за столь короткое время устроить такой кавардак. Алекс заторможено оглядывалась, все еще не веря, что подобное могло с ней произойти. Тот, который приволок Алекс в собственную спальню, сказал напарнику:       — Иди в кабинет, собери флешки, ноутбук, документы. А я покумекаю с нашей неотразимой хозяйкой. Может, она еще где-то что-то прячет.       Он сально ухмыльнулся и похотливо, с ног до головы, осмотрел Александру. Ей показалось, что она стоит перед ним голая и от его масленого взгляда замутило. Когда его подельник ушел, грабитель близко подошел к Алекс, схватил одной рукой за горло железной хваткой, а рукояткой от пистолета, зажатой во второй руке, провел вдоль спины. И тихо спросил ей на ухо:       — Скажи-ка, милая, где еще хранятся документы твоих разработок?       В нос Алекс ударил удушливый запах парфюма, смешанного с запахом пота. Она тихо пискнула и помотала головой. Грабитель резко и больно схватил ее за волосы, заставив прогнуться, и глядя на нее сверху вниз, прошипел:       — Дорогуша, времени у нас полно. Скажи сразу, и мы будем милосердны к тебе.       От боли, от его жуткой похабной улыбки у Алекс затряслись колени и глаза снова защипало от слез. Она открыла было рот, но внезапно грабитель свалился мешком на пол. Алекс от неожиданности упала на колени и быстро отползла. В ее спальне появился еще один незнакомый мужчина, который бесшумно вырубил несостоявшегося насильника. Этот приложил палец к губам и еле слышно спросил:       — Он один?       Алекс судорожно замотала головой и показала пальцем на кабинет. Пока там шла драка, которую было слышно в спальне, она подползла к прикроватной тумбе, до которой грабители не успели добраться, и вытащила револьвер. Когда третий незнакомец, вырубивший первых двух, зашел, она трясущимися руками направила на него оружие и визгливо спросила:       — Кто вы все и что вам от меня нужно?       Она смотрела на него, огромного, лохматого, небритого, похожего на взъерошенного злобного пса и гадала: успеет ли взвести тугой курок и нажать на спусковой крючок, прежде чем тот вырвет у нее оружие. Но верзила медленно положил взятый из кабинета ноутбук, поднял руки в перчатках вверх и хрипло сказал:       — Я от вашего отца. Как раз, чтобы спасти от подобных наемников.       — Как я могу верить? — голос у Алекс задрожал.       — У меня с собой запись с обращением от него к вам. Шрам на губе случился, когда вы упали с велосипеда в десять лет.       — Это можно было все вызнать у отца под пытками, — Алекс все еще не верила.       Внезапно верзила сделал именно то, чего Алекс и боялась: быстрым длинным прыжком подлетел к ней и вырвал оружие из ее рук.       — Нет времени рассусоливать. Эти двое могут быть не единственными. Одевайтесь, вы едете со мной.       Пес, как мигом окрестила его Алекс про себя, говорил отрывисто, будто вообще говорить ему было непривычно. Он по хозяйски откопал дорожную сумку среди выпотрошенных из платяного шкафа вещей, поставил на матрац и без разбору начал кидать туда одежду, сверху аккуратно положил ноутбук и попутно утихомирил шевельнувшегося было наемника. Свирепо глянув в ее сторону, он поторопил кивком. Алекс, опираясь на кровать, с трудом поднялась. Она смотрела на него с ужасом, мысли словно увязли в густом киселе, и она туго соображала, решая, что ей делать дальше. Подчиниться или попробовать, улучив момент, сбежать? Хотя сбежать вряд ли получилось бы — этот один двоих уложил мгновенно, а ее, неловкую, перехватит еще быстрее. Она выудила узкие коротковатые, до щиколотки, джинсы и клетчатую рубашку и, еле справляясь с маленькими пуговицами, начала одеваться. Тем временем чужак снял висящую над кроватью картину, за которой находился сейф, и спросил:       — Код?       Алекс удивилась, что про шрам над губой он знает, а код — нет. И разозлившись, подскочила к сейфу.