Сильное взаимодействие

      Кто бы знал, как же он — Джеймс Бьюкенен «Баки» Барнс — устал. Как же он неистово хотел уйти на покой. И кто бы знал, какая черная тоска на него навалилась, когда у него отобрали эту возможность.       Роджерс все объяснил: ему надо увезти ученую, дочь старинного друга мистера Фьюри, а сам Стивен пойдет вызволять из тюрьмы Мстителей вне закона. Потом Роджерс и товарищи должны будут изъять документы из той лаборатории, где работала девушка, а затем вытащить ее отца из Швейцарии.       Сначала Барнс недоумевал, почему именно он должен вытаскивать Александру из рук ГИДРЫ и МИ5. И лишь потом, улучив момент, старый интриган Фьюри ему шепнул — документы из дома О’Коннелл забрать, но не уничтожить. Роджерс слишком благородный малый: вслепую работать он не любил, выяснил всю подноготную и оставшиеся материалы, которые у мисс О’Коннелл не хватало духу удалить, он ликвидировал бы по собственной инициативе. Такие знания не должны быть в мире.       Вакандские ученые оказались профессионалами высокого класса и быстро ему вправили железную руку, но все равно они чуть не опоздали. Фьюри передал инструкции и испарился с Роджерсом, а Барнс сожалел и думал, как подступиться к девице в первом часу ночи. Когда тусклый свет в окошке моргнул, все инстинкты словно проснулись. Его опередили.       И вот сейчас, вместо того, чтобы убеждать ученую поехать с ним, ему пришлось ее похищать. Что, правда, было для него в разы проще.       Когда он спросил про код, увидел, как быстро изменилась Александра. Буквально секунду назад в черных огромных глазищах плескался ужас и вот уже вспыхнул яростный огонь. Разозлилась. Ничего, его не пробирал ни огонь, ни злоба, ни ненависть. Почти удалось Старку, но о нем думать по-прежнему было больно. И боль въелась в него, втерлась в кожу, сжалась тугой пружиной в груди. Как же было бы просто, если бы он был… Тем, кем был.       Наконец, Алекс собралась, последним штрихом напялив кеды. Барнс накинул сумку на плечо и схватив ее за руку поволок к выходу. Девица сопротивлялась. До нее никак не доходило, что это бесполезно. Он резко отпустил ее руку, что та еле устояла на ногах, и сказал:       — Мне будет проще, если я вас вырублю. Хотите?       Алекс помотала головой, и Барнс удовлетворенно кивнул и ворчливо сказал:       — Сотрудничество — наименее болезненный выход.       Шутить вздумал. Вся его жизнь — шутка, а это так, мелочи, чтобы добиться взаимопонимания. Тем не менее, на улице, пока они шли до машины, он повернул ее спиной к себе, заломил руку и закрыл рот, чтобы не вздумала орать. Ему подумалось, что крик у нее должен быть пронзительным и противным, хотя голос приятный, с легкой хрипотцой. Ее волосы защекотали ему лицо — длинная, черт побери, ростом немногим ниже его, — а в нос ударил тонкий пряный запах корицы. Грубо втолкнув на переднее сидение автомобиля, он быстро сел за руль и завел мотор.       — Какого хера? — взревела девица чуть ли не басом. И заколотила его по руке, похоже, не замечая, что она неживая. Кожаная куртка и перчатки скрывали железную руку, но ему казалось, что ее было видно даже сквозь одежду.       Машина вильнула, но она этого не заметила, продолжала колотить его, пыталась дотянуться острыми коготками до лица. Барнс не сомневался, что они острые, как и вся она. Тонкая, угловатая, словно подросток, хотя девице уже за тридцать лет.       — Вам жить надоело? — задал Барнс риторический вопрос. — Мне-то все равно, а вот вы погибните.       Алекс быстро успокоилась, но продолжала сверлить его глазами. Огромными. Черными и бездонными глазищами. В которых все еще полыхал яростный огонь.       Вздохнув, Барнс сказал:       — Ваш отец переживал. И не зря. Поэтому он обратился к вашему другу — Николасу Фьюри.       — Откуда я знаю, что вы говорите правду про моего отца? — с подозрением спросила Алекс.       Джеймс достал из нагрудного кармана телефон и кинул ей на колени. Алекс с недоумением повертела в руках.       — Там запись вашего отца. Там он все объясняет.       — Эту запись, — ядовито прошипела Алекс, — можно было сделать, направив на него дуло пистолета. Так что еще раз повторю вопрос: с чего мне верить, что вы от моего отца. А не такой же, как те наемники?       Барнс пожал плечами и промолчал. Молчание давалось ему легко.       Они выехали на скоростное шоссе. Барнс следил, чтобы скорость не превышала максимально допустимую, проблем с полицейскими им не нужны. Девица заерзала и полезла в сумку, кинутую на заднее сидение. Она долго рылась, что-то выискивая, и шумно, прерывисто дышала. Барнс насторожился, когда она на миг затаила дыхание, будто нашла то, что искала. Ну, конечно, свой револьвер. Он лениво повернул голову к ней и увидел, что Алекс уже наставила на него дуло. И руки у девицы уже не дрожали.       — Медленно остановись на обочине, — растягивая слова проговорила Алекс. — И, прежде чем ты выйдешь из этой машины, расскажи, где вы держите моего отца.       Барнс решил подыграть, однако ему ничего не стоило выбить револьвер из рук и утихомирить ее. Он припарковался на обочине и, стараясь не делать резких движений, отстегнулся, повернулся к ней и поднял руки вверх. Алекс наблюдала за ним прищурившись. Удивительно, как оружие придает уверенности людям, даже если они не умели с ним обращаться. Хотя Барнс видел, что девица умела. Видимо, в спальне от страха и шока не смогла справиться с револьвером.       — Твой отец сейчас в Швейцарии, — сказал Барнс.       Алекс лишь дернула пистолетом — мол, не верю.       — Несколько лет назад ты была влюблена в Тони Старка и попросила Фьюри достать тебе его автограф.       Алекс шумно втянула воздух, револьвер дернулся, но она не отвела его.       — Это знал только дядя Ник. Даже отец не знал, — голос у Алекс не дрогнул — девчонка держалась хорошо.       — Опусти оружие.       — Расскажи все, — Алекс медленно и нехотя опустила револьвер.       — Днем Роджерсу позвонил Фьюри. Сказал, что надо спасти некого ученого и ее отца. Роджерс занимается твоим отцом, а меня направили к тебе.       — Почему не наоборот?       Да, Алекс была подозрительной.       — Стив должен перехватить его в Женеве. И Стив привлекает меньше внимания, чем я.       — Если тебя побрить, подстричь и причесать — ты тоже не обратишь на себя излишнего внимания.       Барнс усмехнулся. Ну, и нахальная же девчонка! И проницательная. Он кожей чувствовал, как она прожигала его взглядом, каждой волосинкой чувствовал ее недоверие. Но он лишь пожал плечами и снял перчатку, показывая железную руку.       Алекс снова с шумом втянула воздух и свободной рукой пощупала его пальцы, погладила ладонь и постучала по ней костяшками своих пальцев.       — Она железная, — с недоумением сказала Алекс охрипшим голосом.       В свете проехавшей навстречу машины он увидел, как сверкнули ее глаза — с жадным любопытством, словно увидела какую-то заморскую диковинку, которую захотелось тут же изучить. Барнсу внезапно стало неловко и он натянул перчатку.       Александра нахмурила брови и помассировала голову. Кудри, черные как деготь, она не убрала в хвост и те свисали до лопаток непослушными вихрами. Запах корицы усилился и Барнс неожиданно с удовольствием его вдохнул — он напомнил ему о чем-то давно потерянном.       — Куда ты меня везешь? — наконец спросила Алекс.       — Я не могу сказать, — пожал плечами Барнс.       Алекс моментально вскинула револьвер. Джеймсу это в конце концов надоело и он рывком его отобрал. Девчонка испуганно пискнула, но затем снова яростно заколотила его по руке. — Уймись, — устало сказал Барнс. — Если нас кто-нибудь перехватит из тех, кто уже приходил к тебе, ты можешь выдать информацию. Этого нельзя допустить, — это была непривычно длинная речь для него и Барнс усмехнулся. Когда-то давно, в другой жизни, он умел заговаривать зубы девчонкам.       Краем глаза он заметил, что Алекс прикусила палец. Он завел мотор, пристегнулся и тронулся. Они и так много времени потеряли, необходимо отъехать подальше и найти место для отдыха.       Алекс завозилась, пытаясь поудобнее пристроить длинные ноги и внезапно спросила:       — Как тебя называть?       Барнс дернул головой, но все же нехотя ответил:       — Барнс. Джеймс Барнс.       — Хорошо, Джеймс Барнс, — ворчливо ответила Алекс. — Что ты будешь делать с моими документами?       Барнс чертыхнулся про себя и искоса мазнул взглядом по Алекс, которая уставилась в боковое окно. У него не было ответа на ее вопрос, но и промолчать не мог. Девчонка излишне подозрительна и сообразительна.       — Отдам Фьюри, — он решил сказать правду.       — Нет. Их надо уничтожить, — Алекс отлепилась от темноты за стеклом и снова начала сверлить его взглядом, в котором плескался жидкий огонь. Опасный огонь.       — У меня приказ.       — А ты не приказами живи, а своим мозгом, — выплевывая слова, прошипела Алекс.       Барнса передернуло. Устранять, даже самые сложные и защищенные цели, в разы было проще, чем спасать эту злобную девку. Фьюри тепло о ней отзывался, называл ее девочкой, но он и не подозревал, в какую мегеру она превратилась, когда выросла.       — Без тебя документы бесполезны, не так ли?       — Так ли. Но я не хотела бы, чтобы они оказались в руках Фьюри в комплекте со мной, — в голосе Алекс сквозила усталость.