Награда за страх

      Фортуна всё ещё мне благоволила. Запасная окутанная мраком за рядами стеллажей дверь выводит меня из мастерской, в которой я чувствовал себя тупой рыбой, безысходно угодившей в сети рыболова. Без определенного курса проношусь по коридорам с рассерженной пташкой на хвосте до тех пор, пока не выпархиваю снова в зону комплекса магазинов. Я на распутье. Куда теперь податься?       Некогда обдумывать, опять валим наугад, попутно выискивая беглым взглядом самую подходящую для меня нычку. На сей раз мой вынужденный выбор пал на магазин одежды, закрытый роллетами, один из которых на входе, благо, не был полностью опущен. Оставшаяся щель хоть и неширока, но для моих габаритов сойдёт, чего не скажешь о пернатой. На бегу снимаю рюкзак, дабы особо не мешался, швыряю его во внутрь и в стиле футболиста сборной лиги совершаю подкат, проскальзывая следом за своими вещичками. Машина утыкается в роллет, а затем гневно лупит по нему, вминая сталь. Мастерски провернув трюк без заминок и одурачив машину, мне снова удалось отсрочить свою погибель.       Робот упорно пытается пробраться сюда, с усердием приподнимая заклинившие жалюзи словно тяжелоатлет штангу и складывая их в гармошку. Надобно уже мне и сгинуть. Не забыв про шмотки, линяю на уровень выше, пока аниматроник справляется с препятствием. Отлично, я в тупике — этот отдел магазина также изолирован. Что же, не отчаиваться, будем выискивать альтернативу выпутывания из этой передряги. «Твою мать, твою мать», — бесился я. Напряжём извилины, поразмыслим куда мне деваться теперь. Спрятаться в зале среди товара, то есть дебрей манаток, или в примерочной, нет. Что сделает мышь, загнанная кошкой в свою нору? Правильно, углубится в неё подальше от смертоносных кошачьих лап, что тот определённо будет напористо совать, поэтому лучше шуровать в подсобку.       В самой кладовой, напичканной всякими лохмотьями, особо также скроешься. Быстрее соображаем, дабы моя ошибка явиться сюда не стала конечной. Гулкий скрежет роллетов заставлял поторопиться. Но вот, труба вентиляции, прикрепленная к потолку. Решётка кем-то снята, а значит и мне замечательная возможность предоставлена. К счастью, и клаустрофобией я не страдаю. Немедля закидываю рюкзак и взбираюсь, затем энергичным темпом, пропихивая вперёд себя уползаю. Машина как бы ни старалась уже точно до меня не доберётся. Я, скованный в движениях, перевернулся на лопатки. Я не прочь и здесь вытерпливать всю некомфортабельность, изгибаясь как на занятиях Йоги в этих узких металлических туннелях, лишь бы вновь не иметь дел с теми чудовищами, но тогда меня убьёт дьявольская духота и пропитанный всякими на нюх омерзительными примесями воздух, который было всё невозможнее вдыхать. Оно и понятно, ведь система фильтрации уже давно не пашет.       Настало время применить планшет. С помощью камер вижу, что машины словно сторожевые псы караулят по центру. Так, постой, в теребящейся из-за помех картинке я разглядел, как та самая белая загадочная фигура, облечённая в какие-то лохмотья, со всего маху швыряет что-то схожее с арматурой в распетушившуюся курицу, которая ещё справлялась с роллетом, а после, убедившись, что монстр «клюнул», уводит его за собой. Припоздавшая подмога, в лице некого отважного самаритянина, снова меня спасает.       Нужно всё-таки свидится со своим невольным подручным. Кем бы ни был этот проявивший свою храбрость смельчак, он застрял здесь также как и я. Мы — узники этой сымпровизированной тюрьмы. У нас одинаковые интересы и нет повода конфликтовать или работать порознь, поэтому стоит сплотиться в команду. Шикарная задумка, осталось её из мнимости перевоплотить в явь. Через пять минут или шесть минут шныряний я выбрался из вентиляционной «кишки» в совершенно другом месте, в описания которого вдаваться я не хочу. Затем, сверяясь с картой, выслеживаю по камерам своего «напарника», надеясь не напороться на эти ходячие железки.       Я засёк всех, с кем пришлось повстречаться, но не мог найти того единственного, кто не норовит меня растерзать, кому моя жизнь не безразлична. Отменная у него значит в прятках сноровка, есть чему поучиться. «Чёрт, подай же знак, хоть какой-нибудь, — проговаривал я, — понакидай ещё игрушек, почему ты не хочешь показаться, зачем скрываешься от меня, так не пойдёт, так у нас ничего не получится, хватит этого баловства, покажись или вытащи уже меня!» — с каждым словом поднимая тон и понимая чем это мне грозит, под влиянием неподвластных эмоций ворчал я, будто рассчитывая, что дозовусь до него, сумею образумить. Но совсем иные кровожадные личности стали нежелательными слушателями всплесков моих пошатнувшихся нервов…