«I'm in love with your demons»*
You're so hypnotising! Could you be the devil, could you be an angel? Your touch magnetizing Feels like I am floating, leaves my body glowing. They say be afraid! Kiss me, k-k-kiss me, Infect me with your love, and fill me with your poison. Take me, t-t-take me, Wanna be your victim, ready for abduction. Boy, you're an alien, your touch so foreign, It's supernatural, extraterrestrial…
В помещении царила привычная тишина, давно переставшая давить на виски и казаться неловкой. Она позволяла слышать, как в коридоре сменяются охранники, как стекают капли растопленного воска с зажженной свечи, как сами заключенные пытаются размять затекшие конечности и заставить кровь циркулировать по телу, хотя хотелось наоборот перестать вообще что-то чувствовать и утонуть в собственных чертогах. Шерлок уже сбился со счета и не знал, сколько дней прошло со времен похищения из Парижа. Можно было бы определить время по степени обезвоживания, но Макиннес, говоря, что консультанты умрут в муках, не преувеличивал. Охрана приносила раз в сутки стакан воды, в которой, на удивление, не было растворенного яда. Детектив до последнего не понимал, зачем мужчина все это делает. Если бы он так хотел их смерти, то давно застрелил бы. Он ждет. Но чего? Кода-ключа, открывающего все двери? Верх идиотизма. Тем более, если бы такой и существовал, Мориарти ни за что бы не поделился им. Он перевел взгляд на еще не проснувшегося мужчину. Всегда одетый с иголочки Джим сейчас выглядел, как он сам выразился бы, отвратительно. Взлохмаченные волосы, тени под глазами, помятый испачканный костюм и покрасневшие запястья. Но Холмсу отчего-то нравился такой вид бывшего врага. Не было больше наигранных эмоций, натянутых улыбок вкупе с ледяным скучающим взглядом. Усталость забирала все силы и не хотелось больше примерять маски. Не было больше смысла быть кем-то, потому что цель игры изменилась. Результаты обнулились, и все предыдущие победы стерлись. Они перестали иметь хоть какое-то значение, потеряв влияние перед задачей «выжить и добраться до Бейкер-Стрит». Прошло больше двенадцати часов, а Джим все ещё не просыпался, что изрядно напрягало детектива, внимательно следившего за своим бывшим врагом. Предположения роились в голове, как снующие в час пик люди на Трафальгарской площади, но никак не радовали своим содержимым, заставляя хмуриться и прикидывать различные теории. Из-за темноты и мятой рубашки, давно вытащившейся из таких же испорченных брюк, тяжело было разглядеть, вздымается ли грудная клетка напротив сидящего. Голова безвольно опустилась, и сам Мориарти казался напичканной ватой марионеткой, которая ожидала своего кукловода. Данное сравнение не понравилось бы злодею-консультанту точно, но иные трактовки не приходили в голову. — Джим, — неуверенно позвал Шерлок и недовольно прокашлялся. Горло саднило, а голос охрип. Но в ответ раздалась лишь звенящая тишина. — Не время для игр. Если ты решил утонуть в чертогах, то соизволь поделиться данной информацией. И снова тишина. Создавалось впечатление, что он разговаривает с черепом, который раньше мирно покоился на каминной полке. Потом его заменил Джон, но это уже совсем другая история. В коридоре раздались шаги, благодаря которым оба консультанта ориентировались во времени. Двенадцать часов дня. Противный скрип двери наполнил помещение своим звонким тягучим звуком. Охранник прошёлся до середины комнаты, бросил взгляд на обоих пленников и слегка удивленно спросил у Шерлока: — Спящая красавица отправилась на тот свет раньше времени? Холмс промолчал. В основном потому, что сам боялся предположить нечто подобное. Боялся, что это конец. Охранник присел на корточки, оставив два стакана с водой на полу, и присмотрелся к спящему. — Подъем, салага, — он потряс консультанта за плечо. И никакой реакции. Голова безвольно качнулась из стороны в сторону, а сравнение с марионеткой перестало быть чем-то диким. Мориарти был похож на омертвевшую куклу, на безжизненное тело, на труп. Охранник нахмурился и достал рацию, отдав приказ собраться в пятой комнате и позвать босса. «Босс, наверняка Макиннес, и раз комната пятая, значит есть ещё», — пролетела чисто автоматически мысль в голове детектива. Мужчина тем временем отстегнул Мориарти и нервно нащупывал пульс. Спустя минуту в комнату зашёл сам Макиннес и остальные охранники, которые ранее учувствовали в чаепитии с мышьяком. — Что случилось? — с порога спросил Джейк, подходя ближе к Джиму. — Вырубился, — ответил охранник и поднялся с пола. — Пульс? — неожиданно для самого себя чуть ли не выкрикнул вопрос Шерлок, сжимая пальцы. Чувство волнения отчего-то усилилось. Мужчины презрительно посмотрели на детектива, а Макиннес ещё и фыркнул. — Да жив твой… кем бы он ни был, — все-таки ответил охранник, получив в ответ недовольный взгляд от босса. — В третью палату его, — распорядился Джейк и, бросив ещё один презрительный, наполненный отвращением, взгляд на Холмса, удалился. Двое охранников подхватили тело Мориарти и вытащили его из комнаты, закрыв за собой дверь с громким скрипом. И вот Шерлок опять один. В этой треклятой камере. В Шотландии. Тет-а-тет со своими демонами. Нет хуже заключения, чем оставить человека в одиночестве с мыслями, которые редко бывают радостными. Из головы не выходил Джим. Как давно он поселился в чертогах, блокируя все привычные детективу мысли? Информация поступала под другим углом, голос в голове мешал сосредотачиваться, сводя с ума. Безумие может быть заразным? Похоже на то… но когда он успел заболеть? Подхватить заразу под названием Джим Мориарти. На крыше? В какую именно встречу? В бассейне? В чертогах или на автостоянке? Когда понял, что Джим мертв или, когда снова обрёл его? Ответа не было. Да и важно ли это? Факт остаётся фактом: Шерлок подхватил вирус, который с каждой секундой прогрессировал, заражая тело, каждую клетку организма. Сумасшествие. Джима всегда считали сумасшедшим, психом, маньяком… а что насчёт Шерлока? Он сам недалёко ушёл в определениях людей. Только, благодаря тому, что детектив помогал полиции, его имя было не столь грязным, как у Джима. Шерлок Холмс. Гениальный сыщик в шляпе. Консультирующий детектив. Рейхенбахский герой. Какая богатая фантазия у журналистов, желающих подороже продать свой эксклюзивный репортаж. Но самого Шерлока не волнуют все эти прозвища, собственно, как и Джима. Преступник и борец за справедливость. Консультирующий злодей и детектив. Один организовывает преступления, другой раскрывает. Мориарти был неправ в своём очередном видеоролике, подаренном Эвр. Вот он, конец пути. Когда два человека с разных сторон баррикад смогли заразиться общим безумием, признали, что зависимы, но оказалось слишком поздно. Поздно, чтобы что-то менять. Остаётся принять все так, как есть. — Ты говорил, что должен мне падение? — беззвучно прошептал Холмс. — Что ж, можешь считать, что теперь мы точно квиты.***
Время шло, а информации о состоянии Мориарти всё не было. Что с ним могли делать? Где он сейчас находится? Жив или нет? Вопросы крутились в голове, а ответы всё не находились. Шерлок впервые переживал за чужую жизнь так сильно. Эти эмоции не были схожи на те, что испытывал он на крыше Бартса, узнав о снайперах и друзьях. Нет. Там был адреналин, заставляющий мыслить быстрее, перебирать варианты, способы. А сейчас… Сейчас был страх. Страх за чужую жизнь. Впервые Шерлока волновал кто-то другой, он не ожидал такого сбоя в системе от себя. — Помни, может погибнуть женщина. — Ну и что? В больницах полным-полно умирающих, доктор. Почему ты не плачешь возле их постели? Вдруг это им поможет. А тем более, что это не верный друг Джон, а эксцентричный враг Мориарти, который пытался убить детектива неоднократно. Но в этом и изюминка. Джон был обычным, заурядным человеком, а сейчас еще и отцом-одиночкой, которого волнует дочка и бытовые проблемы. А Шерлок был другим. Как и Джим. Два социопата, считавших, что игра важнее чужих жизней. — Погибли люди. — Кто бы мог подумать?! Непонятный, резкий, сумасшедший, гениальный — скорее всего, именно эти качества притягивали Шерлока к Джиму, заставляли отказываться от собственных принципов, забывать слова, которые некогда говорил Джону и многим другим людям с нескрываемым раздражением. А сейчас что? Он сам поддался тому самому химическому дефекту, сам проиграл, как сделала та же сама Адлер, сам удостоверился, сидя на холодном полу, пристегнутый к стене, что любовь — опасный недостаток. Он откинул голову и уставился невидящим взглядом в темный потолок, а в голове мелькали образы, были слышны фразы, насмешки. Это сводило с ума. Если бы тогда, в Лондоне, Шерлок догадался, просканировал себя, сделал правильный вывод, то сейчас не было бы всего этого. Он бы не сидел взаперти, не переживал бы за состояние Джима, не пытался потонуть в своих собственных мыслях. Эпизоды со встреч с Мориарти проносились в голове. Каждый взгляд, каждое движение Шерлок запомнил и сейчас переживал эти моменты снова и снова, чувствуя дрожь по телу, которая была вызвана точно не холодом, пробирающим до костей. Вспомнились слова Джона, всегда готового прийти на выручку, рискующего собственной жизнью, отважного Джона Хэмиша Ватсона, который уверенно, с уловимым презрением, сказал: — Мой друг не может полюбить преступника. И после этого первым, кто прибыл к Шерлоку в палату, был именно он, Джим. Зная о том, какой опасности подвергает себя, первый из всех знакомых пришел. Внутри что-то ликовало от мысли о том, что Мориарти, возможно, волновался, о чем говорил не его внешний вид, а огромные темные глаза, в которых сложно было прочитать хоть что-то. Они манили, притягивали, выпивали все лишние мысли. — Даже сейчас ты прекрасен, mo daor***… — сладкий шепот окутывал, затягивая пеленой. Память воспроизводила всё, вплоть до мельчайших деталей. Пиканье аппаратуры, противный спиртовой запах, прикосновение, которое неожиданно растеклось теплом по коже. Сейчас, сидя на ледяном полу, в заложниках, Шерлоку не оставалось ничего, кроме как вспоминать, переживать вновь и вновь каждый миг, ощущая, как тело предательски подрагивает, а комната перестает казаться ледяной. Тепло исходило откуда-то изнутри самого мужчины, успокаивало, заставляя блаженно прикрыть глаза. Он чувствовал, что погружается всё глубже и глубже в собственные мысли. Здравый рассудок кричал об опасности, напоминая, что такими темпами есть шанс не вернуться в реальность. Но Шерлок его не слышал. Поддался глупым сантиментам, игнорируя логику. — Я не играл, Шерлок, не играл. Слова, неожиданно прозвучавшие в голове, сотрясли внутренний мир чертогов. «А что это тогда было, Джим?» — хотелось задать вопрос, но обращаться было не к кому. Мориарти не было нигде. Он исчез из комнаты и из разума. Разве так должна была закончиться их партия? Проигрышем обеих сторон? Если подумать, то это самый оптимальный конец, ведь нет победителей в их схватке. Словно в ответ на мысли, раздался собственный голос: — Я считал его пульс… Да, они оба проиграли, поддавшись общеизвестному изъяну. Преувеличили, когда выделяли себя из толпы, когда говорили, что незаурядны. Падение все же случилось… спустя столько лет. Дверь скрипнула, и Шерлок расфокусированным взглядом посмотрел на просачивающуюся полоску света, выходящего из коридора. — Быстрей, — рявкнул голос из-за двери, заставляя мгновенно отрезветь и вернуться в реальность. В помещение прошли трое мужчин, двое из которых шли по обе стороны от третьего, лениво прогуливающегося по комнате. Когда глаза привыкли в свету, включенному одним из охранников, Шерлок судорожно вдохнул, не скрывая своего волнения. — Скучал по мне? — ехидно улыбнувшись, спросил мужчина. — Придурок, — только и смог сказать детектив, качая головой, но улыбки сдержать не смог. — Скуча-а-л, — довольно протянул Мориарти, склонив голову набок. Сейчас он больше был похож на себя прежнего, если только не считать испорченного костюма. — Хватит болтать, — резко прервал разговор охранник и подтолкнул преступника к стене, на которой висели наручники. — На колени, мистер Мориарти, — насмешливо протянул он, а его напарник хохотнул. Джим на мгновение изменился в лице, посмотрев на них с такой злобой, что даже Шерлоку стало не по себе. Но все же успокоился и, глумливо улыбнувшись, спросил: — Неужто Джейки такой суровый, что не дает вам хорошенько трахнуться в обеденный перерыв? Охранник передернул плечами, сурово посмотрел на пленника и сжал ладони в кулак. — Не заставляй затыкать твой грязный рот, — выплюнул он ядовито, надвигаясь на Мориарти. — Ладно-ладно, милый, я же просто пошутил, — не переставая улыбаться, ответил Джим и поднял руки в защитном жесте. — Спокойно. — На пол, — скомандовал он снова. — Вы не слышали врача? — скучающе протянул злодей-консультант и словно тут же потерял интерес к двум амбалам. Последние переглянулись и хмуро уставились на мужчину. — Постельный режим, — он пожал плечами и сел на койку, которая пустовала всё это время. — Джейки же хочет получить код-ключ, а доктор сказал, что для полного выздоровления нужен постельный режим, покой и таблетки, — он вынул из кармана пластинку с белыми таблетками. Охранникам пришлось махнуть рукой и негодующе скрыться за дверью, но свет они оставили включенным. Джим мученически застонал и откинулся на вялое подобие подушки, которая лежала у изголовья, ближе к стене. — Джим, твою мать, я думал, что ты уже умер! — высказался Шерлок, запоздало отмечая, что не стоило этого говорить. — Не дождешься, мой дорогой. Я ещё вас всех переживу, — он подмигнул, повернув голову к детективу. — Особенно тебя и этого ублюдка. Мне надо только выбраться… я его собственными руками убью. Сдеру кожу, наслаждаясь его криками боли, вспорю живот, проводя ножом ме-е-едленно, так, чтобы он ощущал каждое движение тончайшего лезвия… — Джим прикрыл глаза, представляя эту картину. На душе сразу стало спокойнее от мысли о том, что он еще отомстит. — Но как ты выберешься? — хмыкнул Шерлок, невольно представляя, как из раны вытекают струи алой свежей крови, пачкая кожу и пол. — Это лишь вопрос времени. — Доктор не давал тебе таблеток, — спустя минуту тишины заявил Шерлок. — От тебя ничего не скроешь, милый, — не стал отрицать Джим, улыбнувшись. — Но, согласись, было приятно поставить этих придурков на место. — А если узнают правду? — Тогда узнают много другой правды, — пожал плечами Мориарти и перевернулся на бок, чтобы видеть Холмса. Сейчас, при свете, тот выглядел еще лучше. Тонкие запястья заточены в наручники, впалые скулы выглядели острее обычного, но больше всего манили серо-голубые глаза. Теперь они смотрели не так отстраненно, как обычно, не с таким презрением, с каким Шерлок смотрел на обычных людей. Джим задумчиво пожевал нижнюю губу. — Тут есть кто-то, с кем ты раньше связывался, — кивнул своим мыслям детектив. Ему необходимо было привести разум в действие, потому он рассуждал вслух. — Помимо Макиннеса, как я успел заметить, здесь только несколько охранников и доктор. Ты взял таблетки, и только сейчас сказал про правду, значит это не охранники, иначе ты воспользовался бы подвернувшимся случаем ещё в первую встречу. Доктор с тобой связывался. Вопрос времени? Это твой человек, поэтому он тебя не выдаст, — он посмотрел на злодея-консультанта в ожидании подтверждения своих слов. — Ты прекрасен, — прошептал он, улыбаясь. Шерлок хмыкнул, но промолчал. Он только сейчас заметил, что напряжение исчезло, а мысли в голове наконец упорядочились. — Но опять упустил са-амо-ое ва-ажное, — протянул Джим, усмехаясь, когда поймал непонимающий взгляд. Мориарти лениво поднялся с кровати и опустился рядом с Шерлоком, смотря тому прямо в глаза. По телу пробежались мурашки. — Ты упустил из виду нечто очень важное, — с серьезным видом сказал он и склонился ближе к мужчине. Джим скользнул пальцами по чужой руке, останавливаясь у запястья и, поддавшись чуть вперед, едва касаясь детектива, покрутил пальцами у наручников. Щелкнул замок. Мориарти самодовольно усмехнулся, не сводя взгляда с близкого и желанного человека. Он опустился на вытянутые ноги Шерлока, коленями обхватив бедра. — Никогда не думал, что оседлать вас будет так просто, мистер Холмс, — нерачительно медленно прошептал он, облизнув пересохшие губы. — Ты когда-нибудь молчишь? — недовольно ответил Холмс, тут же освобождая руку, но не для того, чтобы столкнуть с себя навязчивого преступника. Он притянул к себе Джима, надавив на затылок, и поддался вперед, наконец ощущая привкус чужих губ. Мысли из головы вылетели вместе с тихим стоном, когда Шерлок почувствовал ответ. Он целовал жадно, покусывая губы, прижимая к себе и не давая шанса отодвинуться. Только сейчас он понял, насколько желанным был человек напротив. Мужчина прикрыл глаза, продолжая перебирать пряди темных волос. Джим едва смог подавить всхлип, когда почувствовал ладонь на своем затылке, а после — губы на своих собственных. Он не ожидал инициативы и такого напора от детектива-консультанта, но это никак не помешало прижаться ближе, провести кончиком языка по приоткрытым губам, скользнуть ладонями за спину, стараясь стать еще ближе. Хотелось больше, острее, до звездочек перед глазами хотелось человека напротив. Обоим. — Шерлок… — прошептал потрясенно Джим, когда все же отстранился, чтобы взглянуть в серо-голубые глаза. — Mo daor… Холмс ничего не ответил, лишь притянул к себе Джима и поцеловал с такой нежностью, на которую только был способен, что у последнего подкосились бы ноги, если бы он не сидел. — Ты хотел проверить наличие моего сердца? — спросил шепотом он, перехватил чужое запястье и приложил к своей грудной клетке. Мориарти пораженно смотрел то на свою руку, то на детектива, ощущая бешеное сердцебиение под ладонью. Хотелось сказать многое, но злодей-консультант лишь судорожно вдохнул воздух и прижался ближе к Шерлоку, прикрыв глаза. Такого он не ожидал, запретил себе мыслить, что когда-нибудь эта холодная статуя сможет ответить взаимностью. И сейчас ощущал, как тонкие пальцы скользят по спине, все ниже, вдоль позвоночника, заставляя слегка прогнуться в спине и дернуть плечами, чтобы избавиться от мурашек по коже. — Мой ангел… — только и прошептал Джим, счастливо улыбаясь. Тишина прерывалась ударами чужого сердца, сейчас казавшегося совсем близко. Собственный орган не хотел слушаться, успокаиваться, лишь усиливая скорость биения, когда тело чувствовало чужое тепло. Дурацкая физиология, из-за которой мурашки щекотали ребра и лопатки! Дурацкие сантименты, из-за которых губы так и норовили расплыться в улыбке! Дурацкие наручники, из-за которых ныли запястья! Дурацкое положение, из-за которого Мориарти довольно улыбался! Дурацкий Мориарти, из-за которого всё это и происходит! Шерлока раздражало буквально всё. И в основном потому, что это ему нравилось. Ему нравилось дыхание у чувствительной кожи шеи. Ему нравилось улыбаться в ответ. Ему нравились покрасневшие запястья, которые сейчас поглаживали прохладные пальцы. Ему нравилось смотреть в почерневшие глаза и ощущать тепло чужого тела. Ему нравился Мориарти. Нет, не нравился. Нравиться может пальто или какое-нибудь блюдо в любимом ресторане. Понравиться может одноклассница или парень с остановки. Ради них ты не пойдешь на самоубийство, не прыгнешь под пули, не начнешь жалеть о собственном промахе. Джон как-то утверждал, что Шерлок машина, что он далек от человеческих чувств, но и тут доктор оказался неправ. Ведь иначе детектив не мог охарактеризовать свое поведение. Он не влюбился в Джеймса Мориарти, он… Шерлок нахмурился, перевел взгляд на мужчину и серьезным голосом сказал: — Если я правильно расцениваю происходящие со мной химические реакции, в чем сомневаться глупо, ведь химия — наука, в которой я знаю абсолютно всё, потому могу быть уверен в собственных доводах, то настали тяжелые времена для нашей вражды, Джим. Мориарти вопросительно поднял брови. Ему впервые не хотелось думать о том, что у Шерлока на уме. Хотелось прижаться ближе и ничего не говорить, наслаждаться моментом, и плевать, если потом Холмс рассмеялся бы ему в лицо. Хотелось позволить себе хоть одну слабость. — Что ты имеешь в виду? — переспросил он, так и не дождавшись ответа. Не успел Шерлок ответить, как прогремел взрыв, и с потолка посыпалась штукатурка. — Боюсь, но наша идиллия нарушена, милый, — быстро проговорил злодей-консультант, открывая второй наручник скрепкой, которую сумел стащить со стола доктора. А последний, конечно же, сделал вид, что ничего не заметил, когда наглая рука стянула с листов с документами канцелярскую скрепку, а сами бумаги отправились, разорванные, в окно. В знак благодарности детектив кивнул и постарался встать на ноги, но из-за неудобного положения, в котором провел достаточно времени, колени дрогнули и ноги подкосились. Его вовремя успел подхватить за локти Джим, напряженно покусывая нижнюю губу. — Идти можешь? — спросил он, но все же перекинул чужую руку себе на плечо. — Надо торопиться, если не хотим присоединиться к Макиннесу и его компании. — Если хочешь идти быстро — иди один. Если хочешь идти далеко — идите вместе. — Тебя потянуло на народности? И причем тут Африка? * — И кто из нас ищет работу ума? — хмыкнул Шерлок, но зашагал увереннее. — Я в порядке. Где выход? — Самому интересно, — задумчиво протянул Джим, озираясь по сторонам. Не хватало сгореть тут заживо. — У нас пять минут. — Тогда поспешим, — Шерлок улыбнулся и, повернувшись вокруг оси, направился в сторону конца коридора. Мориарти моргнул и, тряхнув головой, поспешил догнать детектива, несущегося как на новое задание. Он схватил его за руку, как когда-то Холмс сделал после суда, и потянул в сторону открытой двери, от которой несло морозным воздухом. Шотландия и в лучшие дни не хвасталась хорошей погодой в январе месяце, когда со всех сторон было пустынно пусто, а вершины гор терялись в седых тучах. Вот и сейчас консультантов встретил колючий мороз, моментально пробравшийся под одежду и сковавший ребра. Неподалеку моргнули фары, и Джим, не отпуская руки детектива, потянул к машине, утопая в снегу. «Да уж, зима в Лондоне привычнее», — хмыкнул он, ощущая, как пальцы ног окоченевали в любимых и привычных туфлях. Навстречу им выбежал мужчина, смутно знакомый Шерлоку, но анализ пошел на второй план, когда его, замерзшего и продрогшего до нитки, толкнули в салон автомобиля. Следом запрыгнул Мориарти и, стараясь растереть замершие руки, дышал на них, потирая костяшки. — Не мог передать мне пальто хотя бы? — фыркнул недовольно он, переведя взгляд на мужчину, усевшегося на место водителя. — Через Сэма? — тот обернулся, смерил придирчивым взглядом двух гениев, и бросил им два пледа, что лежали на соседнем от него месте. — Доктор прописал закутаться в плед и ждать, пока вы все тут взорветесь, а я пока буду наслаждаться Холмсом, — парадировал он, закатив глаза и сделав голос тоньше. — Моран! — взвизгнул Джим, отчего Шерлок едва заметно дернулся. Настроение у злодея-консультанта менялось со скоростью первой космической. — Я уж сорок пять лет Моран, — проворчал мужчина, но отвернулся и нажал на педали газа. — И скажи спасибо, что дожил до сегодняшнего дня, — буркнул недовольно Джим, тут же насупившись и закутавшись в плед. Шерлок лишь вопросительно дернул бровью, наблюдая за перепалками мужчин, но холод оказался сильнее, и он, натянув плед до плеч, уткнулся носом в подтянутые к подбородку колени. Не спасало даже пальто, в котором он все время сидел взаперти. Моран, ругаясь себе под нос, выруливал на более-менее приличную дорогу, краем глаза подмечая, что Сэм уехал в другую, как и договаривались, сторону на квадроцикле. Он выполнил свою часть договора и скоро получит за это деньги. Операция по спасению затянулась, но все, к счастью Себастьяна, живы-здоровы и, можно сказать, счастливы. Он бросил взгляд на салонное зеркало, наблюдая, как его босс неуверенно косится в сторону Холмса. Оба дрожат, как осиновые листочки, но не сократят дистанцию ни на миллиметр. Поймав взгляд снайпера, Джим нахмурился и вопросительно поднял бровь, но Моран в ответ лишь красноречиво посмотрел то на босса, то на Холмса, и отвел взгляд обратно на дорогу. Мориарти поерзал на месте, собираясь с духом. «Господи! — взмолился Себастьян. — Мужику почти полтинник, его боятся все смертные, а он не может придвинуться к тому, на кого запал. Как подросток, ей-богу!» Словно услышав крик чужих мыслей, злодей-консультант тихо фыркнул и, протянув согнутые ноги, пододвинулся ближе к Шерлоку. Последний перевел вопросительный взгляд на Мориарти, слегка напрягшись. — Холодно, — недовольно сказал Джим и забрался под бок, удобно устраиваясь там. Ничего не оставалось, кроме как согласиться и приобнять прильнувшего злодея и, приведя в беспорядок темные волосы вороньего крыла, улыбнуться. Такой беззащитный с виду, но готовый перестрелять чуть ли не половину населения мира, даже не притронувшись к оружию собственноручно. — Не половину, а всех, — промурлыкал Джим, теснее прижимаясь к любимому детективу. Сколько лет он мечтал остаться вот так, в мирной, почти домашней, уютной обстановке с этим кудрявым чудом, находящим приключения на свою симпатичную задницу? И сейчас сбылись все мечты одновременно. Он, единственный король преступности, заключён в объятия самого социопатичного красавчика, который наконец-то признал свой дефект. И стоило так долго мучить их обоих? Шерлок, Шерлок, Шерлок… — Я не сомневаюсь, — прошептал Шерлок, коснувшись губами виска консультанта, отчего последний едва сдержал дрожь, прошибающую по всему телу импульсами, словно разряд тока в двести двадцать вольт. Моран довольно улыбнулся, прибавляя газу. Хоть какая-то проблема решилась.***
— Приехали, — хмыкнул Моран и повернулся к консультантам. Гении современности сладко спали, прижавшись друг к другу. Точнее, это Джим устроился на коленях Шерлока, притянув колени к груди, а сам детектив откинул голову на спинку сидения, одной рукой приобнимая мужчину за плечи. «И стоило оно того? Почти шесть лет знакомы, а по нормальному сблизились только сейчас. Надо было их еще после бассейна сослать в горы, может, и не было бы всего этого», — подумал снайпер, хмуро переводя взгляд с одного на второго. Как бы ни хотелось нарушать наконец воцарившейся идиллии, самолет до Лондона отправлялся меньше, чем через час. — Босс, — позвал все же он, разворачиваясь к лобовому стеклу. — Босс! — Я тебя кастрирую, если ты не заткнешься, — пробубнил сонный Мориарти, не желая возвращаться в реальный мир. — Мы в аэропорту, время на исходе, — напомнил ненавязчиво Моран, потирая переносицу. Джим очнулся, поморгал пару раз для ясности и поднялся, удивленно переводя взгляд со снайпера на Шерлока и обратно. — На меня не смотрите, я ни при чем, — мужчина поднял руки в защитном жесте. — Будите его сами. Злодей-консультант мотнул головой, прогоняя дрему. На удивление, Шерлок не рассыпался и не исчез. Он был реальным, настоящим, живым. Мориарти протянул руку и, скользнув пальцами по скуле детектива, теперь точно принадлежавшего ему, склонился ближе к нему и прошептал: — Милый, пора просыпаться. Невесомое прикосновение губ к щеке заставило Холмса улыбнуться уголком губ сквозь сон, который постепенно ускользал, возвращая в мир реальный. Он моргнул пару раз, привыкая к свету и, самое главное, к довольно улыбающемуся Мориарти, который не сводил с него взгляда. — Ты вколол мне наркотик или яд? — хриплым после сна голосом поинтересовался Шерлок. — Нет, я не настолько примитивен, — мужчина брезгливо скривился. — Ты счастлив, — констатировал он. — Отчего? — Шерлок, ты иногда такой скучный, — протянул недовольно Джим, закатив глаза. — Не хочу нарушать вашу перебранку, — раздался голос Морана, — но времени почти не осталось. Надо торопиться. Тебе, Холмс, — он бросил взгляд через зеркало. Детектив нахмурился и посмотрел в окно, отмечая торопящихся людей, желтые машины такси и здание аэропорта. — Куда? — спросил он, адресуя этот вопрос Джиму, но тот лишь пожал плечами, невинно хлопая глазами. — В Лондон, — буркнул Себастьян и развернулся к гениям. — Тебя там дожидается мой человек, проведет до частного самолета, ведь документов при тебе нет. Прилетишь в Лондон, к брату, тот успокоится, смирится. — А ты? — Шерлок посмотрел на Мориарти, но тот лишь покачал головой. — Твой брат устроил охоту, а я становиться добычей не собирался, — он скривился. — Как только всё утихнет, я вернусь, — Джим протянул руку и сжал пальцы детектива. — Должен же кто-то тебя развлекать, иначе твои мозги совсем заржавеют. Холмс не нашел, что ответить, потому просто кивнул. Время поджимало, хотелось сказать многое, но слова впервые не шли в голову. Он не знал, как надо прощаться, и стоит ли вообще это делать. Встретятся ли они вновь? Раньше Шерлок не замечал опасности, но сейчас он остро чувствовал, что любой момент может оказаться последним. Фамильярно, неправда ли? Его, считавшегося мертвым на протяжении двух лет, спокойно оставившего лучшего друга с горем, начало волновать столь тонкая тема как смерть и жизнь. Майкрофт бы начал причитать, что братец совсем свихнулся и стал настоящим идиотом. Но его тут не было, значит можно было вести себя как угодно. Шерлок склонил голову и, прикрыв глаза, поцеловал Джима в губы. Хотелось запомнить этот момент, чтобы вспоминать, сидя в кресле на Бейкер-Стрит и ожидая возвращения того, кто заставил пасть с небес. Мориарти с удовольствием ответил, тут же обнимая мужчину за шею и притягивая ближе. Себастьян сделал страшные глаза и отвернулся, рассматривая панель управления внедорожника. Он неловко откашлялся, когда Джим откинулся на сиденье и увлек за собой Холмса, продолжая целовать напористей. — Я, конечно, понимаю, братцы-кролики, но кто-то из вас опаздывает на рейс, — он не решался поднять взгляда на явно недовольных консультантов, одержимых друг другом. — Я тебе это еще припомню, Себ, — раздраженно прошептал злодей-консультант, но поднялся и одернул некогда идеальный пиджак. — Я провожу тебя, — обратился он к Шерлоку. — Но босс, — не успел снайпер возразить, как его наглым образом прервали. — Вот именно! Я тут босс, а потому буду делать то, что считаю нужным, — он вылез из машины вместе с детективом. — Буду через десять минут, не волнуйся, — легкомысленно отозвался он и хлопнул дверцей. — Ага, не волнуйся, — фыркнул Моран. — Только это и делаю полжизни. Джим выскочил из машины и, закрыв дверь, догнал Холмса. Атмосфера была напряженной. Каждый из них понимал, что это, возможно, конец. Всему. Игре, тому, что она подарила, им самим. Мориарти в любой момент могли убить, собственно, как и Шерлока. Не факт, что настанет тот самый момент, когда они встретятся вновь, выпьют по чашке чая, вспомнят былое. Может, их накроет страсть, а может, безразличие. Словно ощущая все то нагнетание, которое нависало над ними, Джим переплел свои пальцы с чужими и, поймав взгляд серо-голубых глаз, улыбнулся привычной слегка сумасшедшей улыбкой. — Игра не заканчивается, милый. Помни это, — он кивнул, будто подтверждал свои слова. Шерлок снова кивнул и остановился неподалеку от входа в аэропорт. — Пора, — только и сказал он. Впервые его охватили такие эмоции, как тоска и нежелание оставлять человека. Тоска была не из рода тех, когда хотелось убить Джона или Лестрейда. И нежелание тоже было другим. Острее. Во сто крат. Он боялся признаться самому себе, что наступает конец. Они забудут спустя годы все произошедшее у Макиннеса, будут сидеть в разных креслах, в разных городах или странах, общаться с людьми, но не находить самого лучшего из них. Будут задаваться вопросом, а что было бы, если… и думать, думать надо всем, что только придет в голову. А потом оба накачаются наркотиками, так, что реанимация не спасет. И будут наслаждаться. Наслаждаться друг другом. Они умрут в собственных чертогах, оставаясь навеки вместе. Всегда здесь, всегда вместе. Поддавшись размышлениям, оба консультанта не заметили, как вокруг них столпились люди. Не пассажиры на рейс и не провожающие. — Поднимите руки за голову и оставайтесь на месте. Вы окружены, — прозвучал громкий голос, вернувший консультантов на землю. Мориарти первым опомнился, но предпринимать что-то было уже поздно. — Чёрт возьми, — прошипел он, озираясь по сторонам. Спецназовцы направляли на них свое оружие, и Джим не сомневался, что они нажмут на курок. Среди людей в черном, за пуленепробиваемым щитом стоял человек, появление которого было неожиданным, но ожидаемым. — Майкрофт?! Что за чертовщина происходит?! — выругался Шерлок, поднимая руки. Политик не ответил. Он поднял руку, в которой держал пистолет, и направил на Мориарти. — Джеймс, отойдите от Шерлока Холмса.