Сказание о белой вороне

      I wanna be drunk when I wake up. Я хочу проснуться пьяным On the right side of the wrong bed. На правой половине чужой кровати. And every excuse I made up. И все мои извинения Tell you the truth I hate. Расскажут тебе правду, которую я ненавижу. What didn't kill me. То, что меня не убило, It never made me stronger at all. Не сделало меня ничуть сильнее. Ed Sheeran «Drunk»

Первого сентября 1986 года Авелин сидела в одном из вагонов «Хогвартс-экспресса», который прямиком направлялся в школу. Сначала девушка думала аппарировать в Хогсмид, но потом, вспомнив все свои предыдущие разы, отказалась от этой затеи, выбрав поезд. Если честно, увидев эту толпу детей на платформе 9¾ вокзала «Кингс-Кросс», Клер опешила. Одно — дело быть бездумной и наивной ученицей, а вот другое — преподавать, держать марку и вдолбить хоть что-то в эти головы, которые думают сейчас только о развлечениях и отношениях. И в какую авантюру втянул её Дамблдор? Ночь была неспокойная, Авелин практически не спала: нервы, перед предстоящим преподаванием, брали вверх. Пить зелье не хотелось, поэтому время девушка убивала в раздумьях по поводу того, как вести себя со Снейпом, конечно, ни одной здравой мысли в голову не пришло, поэтому пришлось уповать на случай. Как-нибудь по итогу будет. А пока нужно хотя бы немного поспать. Авелин удобно устроилась на мягком сидении и, закрыв глаза, решила, что определенно уснёт, но её планам не суждено было сбыться. Кто-то зашёл в её купе. Решив, не обращать внимания, она продолжила свои попытки уснуть. Путник вёл себя относительно тихо. — Чарли! — громко бухнув дверью, вскрикнул какой-то паренёк. Что ж, Чарли вдруг зашипел, призывая заткнуть свой громкий рот. — Кто это? Всё так же беспардонно произнёс парень. — Не знаю, на ученицу не похожа, — ох, Чарли, не сыпь соль на рану! В двадцать шесть, ты тоже не будешь похож на ученика. — Новый преподаватель? Может ЗОТИ? А паренёк-то смышленый попался. Авелин улыбнулась про себя, думая, что определённо сделает его любимчиком. Вот только какая там у него фамилия? Этот Чарли определённо был младше, но внимательнее, чем этот второй, голос у него ещё ломался, наверное, лет четырнадцать-пятнадцать. — Наверное, — довольно хмыкает этот второй. — А она красотка, прямо ангел, сошедший с небес. Ох, ангелы не едят человеческие сердца, мальчик, и драконов не укрощают. — Смотри не влюбись в преподавателя, Билл! — значит, второго зовут Билл, а Чарли хорош! Действительно, нам не нужны такие инциденты, а это значит только одно — нужно ещё жестче контролировать свою натуру. — Гляди, на её чемодане написано имя — Авелин де… Проклятье, не могу разобрать! — Сейчас поглядим, — хмыкает этот Билл. Нет, ну, это наглость в чистом виде! Трогать без разрешения чужие вещи, да ещё и девушки, да ещё и вашего преподавателя! Нет, Билл, ты определённо не знаешь границ! Ученик тенью навис на Авелин, собираясь стащить чемодан, но девушка, мигом достав волшебную палочку из рукава мантии, чуть ли не выплюнула заклинание: «Депульсо!». Парень отлетел от черноволосой, мягко приземляясь на лавку поезда и удивлённо глядя на саму девушку. — Билл, вас не учили, что трогать вещи чужого вам человека — это как минимум не красиво? — они оба молчат, хлопая глазками. Святое министерство, она вроде заклинание тупости не использовала! Впрочем, она их тоже рассматривала: оба рыжие, носы, как и цвет глаз, одинаковы, вот только у Чарли были веснушки, а у Билла — нет. С возрастом она, кстати, не прогадала, Биллу было лет шестнадцать, может семнадцать, а Чарли — лет четырнадцать. В итоге девушка пришла к выводу, что они братья. Решив прекратить это молчаливое рассматривание, черноволосая произнесла:  — Меня зовут Авелин Бланш де Клер, я ваш новый преподаватель по уходу за магическими существами. Надеюсь, мы поладим! Милая улыбка, чуть-чуть, самая крупица, магии вейл и вуаля! Симпатия учеников готова. Сойдя с поезда и оказавшись вновь в потоке учеников, она вдруг остановилась, захлестываемая ностальгией. Ведь когда-то и она спешила в школу, весело переговариваясь с сокурсниками, которые были ещё живы и чисты от злых помыслов. Они плыли в школу на лодках в сопровождении добродушного Хагрида. Не было войны. Было только радостное предвкушение школы, магии и праздников. — Профессор Клер! — как же странно звучит… — Авелин! Крупный, высокий мужчина с непослушными, торчащими во все стороны волосами, радостно ей махал, стоя возле кареты, запряженной фестралами, которых большинство учеников не видело, хотя это было и к лучшему. Громадные вороные крылатые кони, больше походившие на скелет, обтянутый гладкой шелковистой кожей, чья морда напоминала драконью. А вот глаза, широко открытые белые светящиеся глаза без зрачков, испугали бы любого первокурсника до ночных кошмаров (вот именно поэтому, первокурсники плыли на лодках). Впрочем, огромные перепончатые крылья фестрала напоминали крылья летучей мыши. Однако невероятно умные животные, понимающие речь. Одним словом, жутковатое на вид существо, которого на самом деле не стоило бояться. — Хагрид! — она с детской наивностью взвизгнула и обняла громадного мужчину, который в одной руке держал фонарь, а в другой открыл дверь кареты. — Мы так давно не виделись! — Да, давненько, — смеясь, ответил на объятье лесничий, а затем помог забраться девушке в карету и положить её вещи. — Очень рад видеть тебя вновь в Хогвартсе! — Взаимно! Как поживаешь? Как Клык и Клювокрыл? — возбуждённо спрашивала Авелин, понимая, что мужчине нужно идти. — Всё хорошо, — искренне улыбнувшись, ответил Рубеус, — Заходи ко мне в Хижину на днях, поговорим. Заодно увидишь Клювокрыла и Клыка, и чаю выпьем, — закрыв дверь кареты, предложил лесничий, немного нервно поглядывая на первокурсников, а затем уже тихо произнёс: — А можем выпить немного и бренди. Черноволосая искренне засмеялась, немного удивившись подобному предложению. Всё же из уст Хагрида слышать такое было не привычно. — В таком случае, — не пытаясь скрыть улыбку. — Я просто обязана буду наведаться в гости! — Отлично! — уходя, произнёс лесничий. — До встречи! Комната, которую ей выделили, была очаровательна. Она находилась возле гостиной Пуффендуя и всё же отличалась от привычного стиля этого факультета: высокие окна, украшенные нежно-бирюзовыми гардинами легчайшего шифона; шикарная хрустальная люстра с множеством висюлек, свет в которых волшебно переливался; стены были задрапированы расшитой золотом парчой; белоснежный с золотыми лапами, письменный стол стоял у окна вместе со стулом, в стиль ему; мягкий пушистый пуф и огромный, во всю дальнюю стену, шкаф был также белоснежный, с золотыми вензельками. Красиво, конечно, но слишком белоснежно. И совершенно не в стиле Хогвартса, скорее Шармбатон. Люди имеют свойство возвращаться. Забавно, правда? Тот, кто сбежал, вернулся, переступив через собственные принципы и разрушив все обещания, стоит, как побитая кошка, надеясь на понимание. И вот, стоя у обломков собственной жизни, уже немного потрепанная, со сломанным сердцем, она лежит на кровати, в месте, где её вновь приютили, и думает: «А зачем бежала, ломая ноги, если в итоге вернулась туда же, где и оставила душу?». Хах…! А ведь она не одна такая… — Нужно идти, — говорит девушка сама себе, чтобы отвлечься от собственных дум. — Нельзя опаздывать! Я же профессор, как ни как… Кошмар, я — профессор Клер. Проведя целый день в черной тяжелой, дорожной мантии, она чувствовала себя как выжатый лимон. Нужно было переодеться, принять ванну, поспать, наконец! Но времени было, как назло, в обрез. Авелин никогда не понимала, почему обязательно нужно было устраивать этот «великий пир» в день прибытия, после длительной тряски в поезде, когда хочется сходить в душ, поесть и просто пойти спать, а не слушать речи директора. Да, жизнь несправедлива, совершенно. В Большом зале было ожидаемо шумно. За столами было много учеников, они вплотную друг к другу сидели и о чём-то оживлённо разговаривали, смеялись, одним словом, галдели, как птицы по утрам. Между столами то и дело пролетали приведения, перебрасываясь парой слов с вновь прибывшими учениками. Слизеринцы с неизменным превосходством смотрели на всех вокруг. Гриффиндорцы пускали бумажных птиц над своим столом. Когтевранцы о чём-то увлечённо спорили. Ну, а пуффендуйцы, пожалуй, самые адекватные и внимательные люди из всех четырёх факультетов, разглядывали учительский состав и перешёптывались. Ничего не изменилось. — Добрый вечер, Авелин, — мягкий и в то же время властный голос Дамблдора, заставил черноволосую отвлечься от рассматривания детей, — Как добрались? — Чудно, благодарю, профессор, — оставим прелюдии, Альбус. — Что ж, вы правы, пора начинать! — он хитро подмигнул девушке и встал у кафедры в виде совы, призывая студентов к тишине. Он говорил заученную за годы речь, которая, несмотря на то, что каждый раз словесно менялась, смысл оставляла один. Затем шляпа вместе с Минервой распределяла первокурсников, попутно бурча наставления. Скука смертная. Либо она не умеет скрывать своих чувств, либо он читает ее мысли. Ее не радовало ни то, ни другое, но второе, к сожалению, было вероятнее. Проклятье! Дамблдор прочитал ее мысли, те самые, которые она совершенно не собиралась высказывать вслух. Он читал ее мысли и тогда, когда она пришла заключать обет, и тогда, когда он пришёл в её дом, предлагать должность профессора. Он всё знал и всё знает. Господи, он читает ее мысли! Паника окутала разум густым туманом, но быстро сменилась злостью. Это нечестно и совершенно неэтично! Стоп. Не факт, что он читал её мысли, ведь Дамблдор сам по себе эксцентричный человек. Конечно, он великий волшебник и вполне может быть умелым легилиментом, но это же могла быть и случайность, ведь временами не поймёшь, то ли он ненормальный, то ли, наоборот, гений. Нужно успокоиться. Она сидела, как вкопанная, прожигая взглядом фигуру мужчины, который, в свою очередь, слушал Помону Стебль и с явным удовольствием поедал какие-то сосиски. Интересно, он её игнорирует? Ладно, пока неважно, но это только «пока». — Опять профессор Снейп опаздывает, — сказала Роланда Трюк, сидевшая рядом с девушкой. Она наминала жареные в кляре помидоры. — Второй год подряд. Это уже входит у него в привычку. Роланда хмыкнула. Судя по тону, Северус ей не нравился, причём категорически. Предрассудки? — Вам он не нравится, мадам Трюк? — как между прочим спросила Авелин, терзая стейк на тарелке. — Такого угрюмого, неприятного, колкого и надменного циника, — она вдруг резко повернулась, глядя на девушку по соседству своими жёлтыми, как у ястреба, глазами, — Я в жизни не встречала! — Н-но он не-невероятно умён! — как-то восхищённо, но заикаясь, произнёс Квиррел, присоединившись к разговору. — В-выдающийся зель-е-евар! — Да, и по совместительству Пожиратель смерти, — уже тише добавила женщина с короткими серебристыми волосами. — Но его оправдали, разве нет? — отрешенно спросила Авелин, ища в толпе детей Чарли. — Д-да, — тоже тихо произнёс Квиринус, немного приблизившись к черноволосой, видимо, чтобы мадам Трюк тоже слышала. — Г-говорят, что он был шпионом для «Ордена Феникса», ч-что ему у-удалось обмануть Его, и, в награду за это, п-профессор Дамблдор на-назначил его де-деканом Слизерина. «Какой же бред. Дурацкие сплетни. Глупый Квиррел!». — Бывших пожирателей не бывает, Квири, — категорически произнесла женщина, осуждающе взглянув на заикающегося профессора по маггловедению, место рядом с которым пустовало. Наверное, место Северуса. — Не зря дети его зовут «ужасом подземелий», что-то в этом есть, определённо. «Северус — ужас подземелий? Святой Мерлин, остановите мой смех!». — Ясно, — бесстрастно произнесла Клер, возвращаясь к своей тарелке, которая ещё была полна. — Не расскажите мне ничего по поводу Чарли Уизли? — Чарли? — голос Роланды резко смягчился и обрел даже какие-то нежные, почти материнские нотки. — Он великолепный, талантливый ловец. Надеюсь, он пойдёт в сборную. У него великое будущее в квиддиче! — Н-на год старше свер-верстников, х-хотя и находится на тре-етьем курсе. О-очень усердный, умный ма-мальчик, любит пошутить, — сдержанно, с профессиональной точки зрения, ответил профессор, глядя на смеющегося за гриффиндорским столом рыжего парня. — Т-так же, как и в-все мальчики, а-активен, н-но в силу за-заинтересованности квид-дичем и маг-гическими существами, вы-выпускает пар там. — Прямо золото, а не мальчик, — подвела итог Авелин, беря в руки кубок с вином и делая глоток. Вечер подходил к концу. Северус так и не появился, что возможно было и к лучшему. Всё же девушка боялась встречи с ним, не понятно, по какой причине (наверное, именно по этой причине и цедила вино из кубка, вот только почему-то не пьянела — нервы). Она боялась. Боялась снова заглянуть в его глаза и увидеть там презрение и разочарование. Боялась его пронзительного взгляда. Она всегда чувствовала свою вину перед ним за то, что бросила его тогда, не попращавшись, что не сорвалась и не приехала тогда, когда умерла Лили. Боялась этих непонятных, противоречивых чувств, бурливших в ней, словно кипящая вода. Что эта встреча принесёт для них обоих? Прошло столько лет, столько времени утекло. Они оба изменились. Особенно он. Жизнь побила обоих, вывернула наизнанку их души и оставила еле бьющиеся сердца. — Прошу внимания! — аккуратно постучав по бокалу ложкой, произнесла Минерва, призывая всех оторваться от еды и взглянуть вновь на учительский стол. Дамблдор поднялся со своего места, окидывая детей добрым взглядом и, как всегда, с лёгкой улыбкой начал свою речь: — Я всего лишь хочу напомнить вам, что ходить в Запретный лес ученикам строго запрещается! — а вот учителям вполне можно… — Да, так же хотел обратить внимание на некоторые изменения в учительском составе: наш дорогой Сильванус Кеттлберн отправился восстанавливаться на источники, — ага, поехал добывать кровь и когти драконов, — Поэтому в этом году новым профессором по уходу за магическими существами будет мисс Клер, известная в узких кругах магозоолог и драконолог. Будьте аккуратны с ней, дети, девушка, приручившая дракона, в ярости будет страшнее его, так что учите её предмет прилежно. По залу прокатился хохот. «Спасибо, профессор!». Авелин поднялась со своего места. Натянуто улыбнулась, не забыв немного усилить свою магию, сдержанно кивнула, как бы говоря: «Я тут! Это я ваш новый профессор!» и села обратно за стол со скучающим видом, взяв в руки кубок. — Защиту от Тёмных искусств в этом году будет преподавать Геллерт Хаск, в прошлом мракоборец. Также хочу напомнить, что, несмотря на отсутствие профессора Трелони и профессора Снейпа, они всё ещё остаются нашими профессорами, и уже завтра вы с ними встретитесь на уроках, — у каких-то девчонок за столом Слизерина прямо-таки загорелись глаза при упоминании Северуса. Снейп, ты что-то скрываешь? — …стремитесь к лучшему, но помните: нас определяют не заложенные в нас качества, а только сделанный нами выбор. Хорошего учебного года! Дети начали расходиться по спальням кто куда. Авелин тоже не стала больше задерживаться: десерт на ночь вреден, вино не лучше, конечно, но в отличие от сладостей, его эффект употребления более длителен. — Благодарю за ужин, за компанию, за чудный вечер, — встав из-за стола, вежливо поблагодарила девушка, поочередно кивнув своим соседям. — Если не возражаете, я пойду. Не дожидаясь ответа, она вышла из зала, благо сидела черноволосая рядом с выходом, и в этот раз уже учительским путем. Идя по знакомым с детства коридорам, Клер старалась ни о чём не думать. Не хотелось из-за мыслей попасть куда-то не туда. Всё-таки Хогвартс — место непредсказуемое. Вдруг в коридоре послышался стук каблуков и шорох то ли платья, то ли мантии, причём не её. Девушка остановилась, мигом достав палочку. Несмотря на свет, исходящий от факела, она всё равно произнесла: «Люмос!», подняв палочку. Через минуту возникла Минерва, немного удивлённо глядя на Авелин. — Мисс Клер, вас-то я как раз и искала! — какое же облегчение.! Ву-ху! — Вы не против сегодня подежурить по школе? После каникул подростки такие активные и проворные, что за ними сможет уследить только молодой профессор, — нет, мисс Клер категорически против! Мисс Клер хочет полежать в ванной, выпить ещё вина, как снотворного, и поспать! — Знаете, сегодня должна была дежурить Помона, но, в силу возраста, она мгновенно засыпает, представляете? Так вы не против? «Против. Очень даже против!». — Нет, конечно, профессор МакГонагалл, — спокойно ответила черноволосая. — Я подежурю, не волнуйтесь. — Как замечательно! Благодарю! — женщина облегчённо выдохнула. — Одна просьба, Авелин, — МакГонагалл взяла девушку под руку, ведя по коридору куда-то прямо. — Называйте меня Минерва, мы же всё-таки коллеги. Святой Мерлин! Как быстро летит время, Авелин! Я всё ещё помню, как шляпа распределила тебя в Пуффендуй, как ты подралась с Джеймсом Поттером и его друзьями, а теперь ты стоишь рядом со мной, очень красивая и самодостаточная женщина, вот только уже не моя ученица, а моя коллега. Это невероятно, дорогая, невероятно! Минерва остановилась, глядя на молодую волшебницу перед собой, и как-то неоднозначно покачала головой. — Я не знала, что всё так получится, Минерва, — Клер закусила губу и усмехнулась. — После отъезда моя жизнь стала такой сумбурной, что… когда пришёл директор и предложил мне эту должность, я подумала, что это неплохой способ сбежать на время и разобраться, чего же я хочу на самом деле. Женщина добро улыбнулась и обняла так по-матерински, так тепло и ласково. Авелин положила голову на ее плечо и обняла женщину в ответ, почувствовала, как она гладит её по волосам. Так когда-то делала её мама перед сном, гладила её по волосам, и она сладко засыпала. Возникло ощущение, что девушка переместилась в прошлое. Такое далёкое и такое заманчивое. — Дорогая, присмотрись ко всем учителям тут, — тихо сказала женщина, словно боялась, что их услышат. — У каждого за плечами своя трагедия, каждый из нас потерял смысл жизни, потому и оказался здесь в надежде обрести его. И некоторые обрели. Обрели его в обучении детей. Возможно, и ты его обретёшь или же хотя бы найдёшь силы двигаться дальше. — Я… я пойду, — отстранившись, произнесла Авелин. — Мне нужно дежурить, тем более я ещё хотела ванную принять. — Конечно, дорогая, конечно, — поспешно произнесла женщина, глядя вслед волшебнице, а затем и сама ушла. Так. Она уже не подросток с трепетным и ранимым сердцем в груди и высоченным уровнем гормонов в крови. Она — опытный магозоолог, драконолог, который приручил чёрного гебридского дракона. Она — специалист в своём деле. К тому же, она, хоть и на четверть вейла, но могущественнее даже главы их клана. Она способна обольстить практически любого, создать иллюзию чего угодно и излечить любую рану. За все эти годы, Авелин объездила полмира, и успела побывать в таких местах, о которых раньше и не слышала. Тем более у неё были очень даже серьёзные отношения с Адамом, правда, закончились ничем, но это уже дело второстепенное. Конечно, была и парочка мимолетных романов, но это не в счёт. Она уже совершенно не волнуется, что вернулась обратно в школу, что завтра увидит Северуса, объекта её подростковых грёз. А ведь, если серьёзно подумать, в их отношениях не было ничего трагического. Немного дружбы, немного любви и тонна уважения — вот и всё. Всё верно. Всё так должно и быть. И никаких, совершенно никаких сожалений, ведь у неё есть гордость. Авелин лениво вытерлась бархатным полотенцем. Всё же горячая ванна и бокал вина творят истинное волшебство. Такое приятное, расслабленное, немного ленивое состояние, что хочется лечь на кровать и почитать книжечку, такую ненавязчивую и обязательно со счастливым концом, но нужно было идти. Применив заклинание струи тёплого воздуха, девушка мигом высушила волосы и надела на себя белое платье в пол, в котором была на ужине, — обычное, чистое и милое, со скромным вырезом и рукавами. В силу холодных шотландских ночей, накинула сверху ещё и тёмно-изумрудную мантию и вышла из своей комнаты в темноту замка. Прошло уже больше часа, а она все еще бродила по пустынным коридорам, гоняя молодежь, которая действительно умудрялась выбираться из спален после отбоя. Она заглядывала в темные комнаты, где прятались целовавшиеся парочки, чтобы заняться любовью (или нет… кто знает, что у них в голове?) и быстро бросала в них «депульсо», разъединяя друг от друга. Замок был огромным, и гулять по нему можно было бесконечно. Уже было далеко за полночь, когда Клер, утомившись гонять детей, решила побродить по обычно спокойному подземелью, тем более помня, что их «владыка» отсутствует. С палочкой в руках она шла по холодным, сырым коридорам. Вдруг Клер увидела чей-то неясный силуэт в конце прохода. Заинтересовавшись, она пошла вслед за ним. Шаги были тяжелые, определённо парень. Хах, к какой девушке в этот раз он её приведёт? Гриффиндорке? Вот это будет скандал! Но он не останавливался. Всё шёл и шёл, виляя по коридорам, причём без «люмоса», ориентируясь в темноте, как кот. И увидеть даже его спину не получалось. Лишь звук шагов. Удивительно! «Так, кошки-мышки — это конечно весело, но лишь первые пять минут». — Мистер! Прошу вас остановится! — строго, бесстрастно, чуть лениво, проговорила Клер, зная, что в такой абсолютной тишине, её определённо услышат. — Иначе я буду вынуждена применить к вам магию, и, поверьте мне, в виде черепахи, вы далеко от меня не убежите! Ей не ответили, но шаги прекратились. Наверное, он повернулся к ней лицом, и воцарилась мертвая, точно в склепе, тишина. В этом ночном молчании незримого парня было нечто такое, нечто неизмеримо более жуткое, чем показалось бы ей при дневном свете. Почему он не отвечает? Этот полуночник хмыкнул. Причём так надменно, что захотелось снять сто баллов с его факультета и, назло ему, подарить Гриффиндору. А затем он сделал несколько твёрдых, уверенных шагов по направлению к девушке, она же сделала ровно столько же шагов, вот только от него, пытаясь держать дистанцию в случае чего. — С каких это пор руководство Хогвартса приветствует использовать такую магию к ученикам, мисс Клер? — славно, он знает её, а она его — нет. Вот, просто здорово! Хотя голос знакомый, очень знакомый, забытый годами, такой тихий, глубокий, мягкий бархат со сталью, как у хищника… Северус? Зачем-то она выключила свет, оставляя их обоих в кромешной тьме. Страх? Неприятие? Ты ли это? — Назовите своё имя! — требовательно и жёстко произнесла девушка, зная, что он, наверное, усмехнулся такому тону, — Живо! — а вот ту-то голос её подвёл — дрогнул. Он вновь сделал пару шагов, максимально сокращая расстояние между ними, оказываясь рядом с девушкой. Об этом свидетельствовало тепло, которое исходило от парня. Да, Северус знает куда давить. Авелин не отшатнулась, как в прошлый раз, заставив себя убедиться, что это он. А это был Северус, потому что только от одного человека в её жизни пахло одновременно сотнями зелий, что он готовил. Сердце замерло. Парень холодно и надменно ответил: — Северус Снейп, профессор зельеварения и декан факультета Слизерин. Авелин не поняла, в какой момент, начала пятиться назад, закрывая рот рукой. На ужине Клер поймала себя на мысли, что рада отсутствию своего друга, а ведь пару дней назад она считала, что полностью готова, посмотреть ему в глаза. Однако бешено колотящееся сердце и дрожащие колени были абсолютно другого мнения. Боже, как глупо! Она была еще не готова встретиться с ним, совершенно! И вся её холодность и трезвость ума начинали блекнуть, стоило Северусу оказаться рядом и просто представиться. Проклятье! Все эти долгие годы, она жадно впитывала любые крупицы информации о нём. А теперь не знает, что сказать. Девушка медленно выдохнула, отнимая руку ото рта. Зажгла вновь свет, из-за чего они оба поморщились, и попыталась собраться с мыслями. Привести их хотя бы в подобие порядка. Получалось плохо. Клер самым бессовестным образом рассматривала его, впитывала каждую изменившуюся черту лица. Чёрт побери, он так изменился. Он сильно изменился. Вырос, распрямился как-то, очень высокий, стройный и легкий, с довольно широкими плечами, длинными ладонями. И одет был дорого, вот только как-то мрачно. Даже взгляд был другой — без ярости, как в детстве. В этом взоре чёрных, смоляных глаз читалась бесконечная грусть, спокойствие и снисходительная насмешка. Чей бы дракон рычал! Единственное, что, пожалуй, осталось прежним, — так это длина всё таких же неизменно чёрных, как крыло ворона, волос. — Вы наконец-то прибыли, профессор Снейп, — вырвалось само собой. — Я уж было подумала, что мне придётся вести вместо вас первый урок, но, к счастью, мне удастся поспать. — У меня нет привычки избегать своих обязанностей и проблем, мисс Клер. «Не добивай, Северус, ты же знаешь, в итоге я убьюсь сама…». — Очень профессиональное качество, мистер Снейп, — она смело заглядывает в его глаза. Ей нечего бояться. Это же ее друг, не враг. — Всех детей, я разогнала по спальням, кстати, можете не переживать, ваши подопечные оказались самыми благоразумными. Всего нескольких выгнала из Когтевранских коридоров. А сейчас, прошу меня простить, я ужасно устала и хочу спать. — Конечно, — равнодушно ответил он и тем самым ранил. Забавно, что равнодушие этого человека так сильно задевает. — Не буду задерживать. «А жаль!». — Доброй ночи, мистер Снейп. Была очень рада увидеть, — кивнув, сдержанно произнесла черноволосая и, развернувшись на 180 градусов, пошла в противоположную сторону, в сторону своей комнаты. — Аналогично, Авелин, — раздался ответ из глубины коридора вперемешку с шагами и шуршанием мантии. Утро выдалось пасмурным и дождливым. Дул влажный холодный ветер, срывая с деревьев их осенние наряды. Осень наступила слишком рано в этом году. Моросил противный дождь. Авелин одновременно и радовалась этому, и нет. Так она вывела бы детей на улицу, демонстрируя третьекурсникам гиппогрифа Клювокрыла, а пятому курсу — стадо фестралов, но, видимо, придётся сидеть в классе и вместо живых животинок, показывать иллюзию. А вообще, конечно, в такую погоду лучше всего сидеть дома с чашкой горячего какао или чая (а можно даже глинтвейна), укутавшись в теплый плед, читать и гладить кота, лежащего на коленях и тихо мурлыкающего, но нужно идти… В дверь кто-то постучал. Немного расстроившись, что придётся встать, она тяжело выдохнула, но всё же поднялась. На пороге стоял эльф-домовик, которых было полно в школе. У него руках был поднос с едой и кофейником. — Доброе утро, профессор Клер, — пропищала ушастая эльфийка. — Директор Дамблдор велел вас разбудить за полчаса до начала второго урока и принести завтрак, так как вы не пришли. — Ах, ясно, — пробурчала черноволосая, пропуская эту слугу школы в комнату, чтобы та поставила поднос, но она лишь щёлкнула пальцами, и поднос тут же улетел на стол. — Спасибо… — Дельфина, — не растерявшись, произнесла она.— Что-то ещё желаете? — Нет, спасибо, — Авелин не успела даже договорить фразу, как Дельфина уже растворилась в воздухе. На свой первый урок, вот только в качестве профессора, девушка едва не опоздала и заходила в класс вместе с последними учениками, сделав вид, что так и надо, так и было задумано, что ничего странного в этом совершенно нет. Третий курс расселся по местам и начал галдеть, как будто учителя в классе не было. Нет, всё-таки гриффиндорцы вместе со слизеринцами — гремучая смесь. Немножко было обидно из-за такого пренебрежения, но всё же Авелин восприняла это на свой счёт. Это же она опоздала и не успела подготовиться к уроку, поэтому, пока доставала клетки с пикси, феями, гриндилоу и малым бесом, писала своё имя на доске (ну, ладно, не она, а мелок был заколдованный) и доставала книгу, настраивая попутно чары. Но разговоры почему-то и без чар прекратились, и на неё уставилось человек сорок, с интересом разглядывая и её, и существ. — Доброе утро, — звучало немного неуверенно, но ничего, это же её первый урок. — Меня зовут Авелин Бланш де Клер, и в этом году я буду вашим преподавателем по уходу за магическими существами. Сегодня мы будем изучать сразу же… — Извините! — подняв руку, перебила её ученица с зелёным галстуком. — Можно вопрос? — Конечно, мисс… — Аддингтон, Норма Аддингтон, — представилась блондинка со змеиного факультета. — А это правда, что вы на четверть вейла? Авелин даже не сомневалась, что кто-нибудь задаст этот вопрос. Кто-то должен был. — Мисс Аддингтон и все остальные, запомните, — звучало мягко, но как будто с угрозой, да ещё и эта хищная улыбка на устах. Кажется, Авелин её напугала, — Во время урока я не намерена обсуждать какие бы то ни было личные дела. Только вопросы по теме урока. Исключение составляют лишь невероятно важные вопросы, такие, как смерть, серьёзная болезнь или какая-нибудь другая угроза жизни. Все меня услышали? Прозвучало огорчённое «Да, профессор Клер!», на что черноволосая улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой и продолжила рассказывать об этих, на первый взгляд похожих, существ. Удивительно, но Авелин даже понравилось вести урок. Дети были весёлые, смышлёные, задавали вопросы. Даже какой-то неулыбчивый и неуверенный паренёк в очках за последней партой к концу урока несколько раз поднял руку, правда, жутко краснел, озвучивая то, что его интересовало. Единственное, что её тревожило, так это то, что не было Чарли Уизли. Не было этой рыжей смекалистой головы на её уроке. Делая вид, что пишет что-то на пергаменте, она, как бы невзначай, спросила у толпящихся у выхода учеников: — Что стряслось с Уизли? Первый день, а он отсутствует — не хорошо. Это наглость — не явиться на урок в первый же день занятий. — У нас первым уроком было зельеварение, — откликнулась Элис Бекер, хорошая девочка из Гриффиндора. — А у Чарли всегда были проблемы с приготовлением зелий… — И с этим вампиром из подземелий! — неожиданно перебив Элис, вставил Дин Райдерс, вызвав тем самым бурю негодования со стороны подопечных Северуса. — … вот он и перепутал настойку растопырника с экстрактом белладонны, — тем временем продолжила Бекер, не обращая внимания на словесную перепалку между сокурсниками в коридоре. — Ну, его зелье и взорвалось, мы отвели Чарли к мадам Помфри, а профессор Снейп назначил ему ещё и месяц вечерней отработки. — Отработки? — что за бред? — Какой ещё отработки? — Чистить котлы, — совершенно мрачно ответила девочка, видимо, уже познавшая все прелести обучения у этого зельевара. — После уроков приходишь, берёшь тряпку в зубы и чистишь котёл. — Хорошо, что Северус не был моим учителем, — улыбнулась профессор, посмотрев в окно. — Ладно, благодарю за информацию, Элис. Можешь идти. Но дверь не хлопнула и уходящих шагов Авелин не услышала, потому и перевела взгляд на мнущуюся у двери девочку. Она топталась на месте, явно не решаясь задать вопрос. — Ты о чём-то хочешь меня спросить? — обратилась к ученице черноволосая, тем самым заставив нервничать девочку ещё больше. — Извините, я понимаю, что это личное, но… это всё-таки правда, что вы на четверть вейла? Клер встала из-за стола, вдруг вспомнив, что нужно отнести свиток пергамента о посещаемости в учительскую. А ещё Авелин размышляла о том, отличается ли эта девочка тягой к сплетням, не то чтобы она скрывала своё происхождение, но и не хотелось, чтобы в школе говорили об этом. Всё же отношение в Англии к вейлам и их потомкам было немного другое, нежели во Франции, где таких, как она сразу же воспринимали, как носителей чуть ли не королевской крови. — Да, это правда, — свернув пергамент, произнесла Авелин, слабо улыбнувшись. — Но я надеюсь, что ты не станешь трубить об этом на каждом углу. — Да-да, конечно, — ответила девушка, которую Авелин подтолкнула к выходу, а затем закрыла за ними двумя двери. — Спасибо за урок, это было очень интересно, честно! Я не ожидала! Глаза у Бекер светились, что лишь подтверждало искренность её слов. Значит, Клер удалось вполне достойно провести урок, и это не могло не радовать, не вселять уверенность в завтрашнем дне. Хотя… какой еще завтрашний день? Сегодня у неё ещё два курса — пятый, кажется, Пуффендуй и Слизерин, и шестой — это собственно остатки со всех факультетов, кто решился и выбрал этот предмет. — Спасибо, мисс Бекер, за похвалу, но мне нужно идти. До свидания! — попрощалась Авелин с девушкой, понимая, что та ещё долго может говорить с ней о чём бы то ни было, и быстро пошла в противоположную сторону, в учительскую, в которой, к счастью, уже никого не было. В общем, два месяца её жизни прошли в таком ритме: завтрак-уроки-ужин-невероятно учтивый разговор с Северусом и то, только по поводу школьных тем-проверка работ-сон. Ах да, и, конечно же, дежурство раз в месяц! Не самое интересное времяпровождение, но помогало забываться на время. Девушка даже успела передумать продавать дом и решила осесть в Англии, хотя бы на некоторое время. Глядя на пятый курс факультета Слизерин, который она имела честь наблюдать, черноволосая с полной уверенностью могла констатировать, что чем старше они становятся, тем невыносимее с ними находиться в одной комнате, и, как следствие, больше чар на них уходит. Особенно на этих двух тупоголовых, которые пускают слюни на парту, лучше бы уроки так учили, как пялились на молоденьких профессорш. Интересно, на Минерву тоже так смотрели? Очередной обед Клер благоразумно решила пропустить, занявшись в учительской заполнением бланков для министерства. Какая же это оказывается морока…! Шестому курсу везло больше всех: у них уроки на свежем воздухе были чаще остальных, ведь дождь к трём часам (а именно в это время у них было занятие) уже успевал закончиться. Поэтому шестикурсники были заставлены воочию (конечно, кому не повезло) увидеть настоящих фестралов во всей красе, а специально для тех, кто не мог их видеть (счастливчики), Авелин создавала иллюзию. Одну девочку даже вырвало, едва она начала разглядывать существо. Конечно, у него не самый приятный вид, но чтобы настолько… В один из таких дней, закончив урок чуточку раньше, Клер решила поговорить со старшим братом Чарли, потому и вырвала его из цепких лап сокурсниц, которые по окончанию урока сразу же облепили его. Конечно, девочки с ненавистью и пренебрежением посмотрели на новую профессоршу (Авелин уже успела привыкнуть к таким взглядам за полжизни-то!), которая, сразу же взяла под руку шестнадцатилетнего юношу. Какие мы популярные, Уильям … Хотя бы проклятье поклонницы не нашлют? — Если не ошибаюсь, Билл? — нацепив улыбку и немного ослабив хватку чар, из-за чего те сразу же начали утекать из неё. — Да, зовите меня так, профессор, — усмехнулся юноша, взяв главенство над их парой и ведя Авелин к озеру, около которого не было ни единой души в силу мерзкой погоды. — Однако в списках, вы числитесь, как Уильям Артур Уизли. Парень покачал головой, как бы говоря, что это неважно. — Я вижу, что вы умный, спокойный, трезво смотрящий на вещи молодой человек, — остановившись и заглянув в голубые глаза, девушка обнаружила там не мальчика с играющими гормонами, а молодого мужчину, который идёт к своей цели. Немного самоуверенный максималист, но это всё ещё влияние возраста и отсутствия опыта. — Именно поэтому я хотела поговорить с вами о вашем брате. Вы знали, что он находится опять в лазарете? — Да, профессор Клер, я ходил к нему на перемене и смог удостовериться, что с ним всё в полном порядке, можете не переживать, — усмехнулся парень и вновь, уже самостоятельно, взяв её под руку, повёл в Хогвартс. — Я рада, потому что волновалась, ведь он и сегодня не пришёл на мой урок, а это, прошу заметить, шестой раз за каких-то два месяца! — пояснила Авелин, видя, что они подходят к замку. — Я смотрела ваши оценки по зельеварению, мистер Уизли, они очень высоки, особенно, если учесть, кто ведёт этот предмет, и именно поэтому я хотела бы попросить, чтобы вы позанимались со своим братом, и научили его, как минимум, отличать настойку растопырника от экстракта белладонны. Уизли заговорил вновь, только когда они уже зашли в замок. Он отпустил руку своей профессорши, и с лёгким прищуром в глазах спросил: — Откуда такая крайняя заинтересованность мной и братом, профессор? — он выжидающе сложил руки на груди, с интересом наблюдая за черноволосой. Святой Мерлин, как он похож на лиса! Авелин немного фривольно похлопала его по плечу. — Считайте, моя маленькая месть, Билл, за то, что вы чуть не залезли в мой чемодан, — она усмехнулась и уже хотела уйти, чтобы переодеть испачканную в грязи мантию, а затем пойти на ужин, но всё-таки добавила: — Вы могли испугать моих фей. — Сожалею, но я, кажется, уже просил прощения за тот случай, — непонимающе нахмурился Уизли. Да, а он, видимо, привык, что за красивые глазки и галантность ему всё прощают. Интересно, его патронус не лис, случаем? — Да, я вас простила, Билл, но отработки никто не отменял, — да, она специально над ним насмехается! Северусу можно, а ей нет? — И учтите, мистер Уизли, на следующей неделе я специально попрошу профессора Снейпа проверить знания вашего младшего брата в области этого предмета, так что советую всё-таки научить его различать, где настойка бадьяна, а где экстракт белладонны. — Я обязательно спрошу у него эту тему, — неожиданно прозвучал этот бархатный, мягкий, вкрадчивый голос за спиной, заставив Авелин вздрогнуть от внезапности. — Особенно, если на этом так настаивает моя коллега. — Северус! Вас-то я как раз и искала! «Тебя-то я как раз и избегала! Какая ирония…». — Не поверите, мисс Клер, я занимался как раз тем же. Директор пожелал видеть вас, — в его голосе слишком явно звучал лёд, вот только не по отношению к ней. Да и смотрел, он почему-то на Уизли, как-то слишком свысока, впрочем, Билл тоже не был в восторге от профессора зельеварения. Интересно, какая кошка перебежала между ними? — А вас, Уизли, хочу напомнить, ждут не менее занимательные уроки, нежели наш новый профессор по уходу за магическими существами. — Конечно, сэр, — усмехнувшись, произнёс Билл и шуточно поклонился Северусу, которого это точно выводило из себя, но он сохранял подчёркнутое равнодушие. Скала прямо. — До свидания, профессор Клер. — До свидания, Билл, — ответила Авелин, смотря на исчезающую спину парня в коридоре. — А он многого добьётся с таким-то характером. Снейп в ответ лишь фыркнул, как-то странно покосившись на давнюю знакомую. — Чего хочет директор? — сняв мантию, спросила Авелин. — Чтобы наш новый профессор перестала флиртовать с учениками, — пусть и бесстрастно произнёс мужчина, но яду выплюнул немерено. — Плюйся ядом помедленней, Северус, я колбы не успеваю подставлять. Значит, никакой директор меня не ждёт, — хмыкнула девушка, направляясь в свою комнату. — А вообще, вы ещё не видели, как я флиртую, так что угомонитесь, профессор, использование своих чар по отношению к учащимся, я дозирую. Мне не нужны влюблённые ученики. Это лишние хлопоты. — Надеюсь, вы так же благоразумны на деле, как и на словах, мисс Клер, — идя рядом, откликнулся Снейп. — Вы меня преследуете, профессор? Неужели влюбились? Или Альбус попросил присмотреть за мной? — очередной раз, поворачивая направо, решила подколоть этого странного непробиваемого человека, но судя по сосредоточенному выражению лица, поняла, что попала в точку и остановилась, ошарашенно смотря на мужчину. — Не может быть! — Это так, — так же рассматривая девушку, как и она его, сказал Снейп. Она злилась, это было видно, но не на Дамблдора, а на него. — Авелин… — Нет, Северус, молчи! — шипит девушка, совсем, как в старые времена. И откуда она знает, что он хотел сказать? — Сегодня пятница, так что после ужина, я приду к тебе с бутылкой огневиски, и ты от меня не отвертишься. Хватит бегать, нам не по пятнадцать лет. — Хорошо, — сдаётся парень, и на секунду он вновь из взрослого мрачного циника превращается в мальчишку, с которым она варила зелья, с которым учила новые заклинания. Клер, так и захотелось вновь обнять такого родного ей мужчину за шею, прижать к своей груди, шептать ему на ухо ласковые слова, чтобы он ей поверил, чтобы перестал быть таким угрюмым. Но вместо этого она отступила, чтобы ненароком не кинуться ему на Северуса. — Сделай одолжение ученикам, избавь их от отработки сегодня, — поддевает его черноволосая и исчезает в своей комнате. — Изверг! «Надо купить бутылку огневиски» — думает Авелин, и именно поэтому пропускает ужин, идя в Хогсмид и покупая у мадам Розмерты парочку бутылок горячительного, не забывая зайти в «Сладкое королевство» и купить несколько плиток шоколада и засахарённых ананасов. И ровно в девять уже стояла на пороге его кабинета. Черноволосая постучала тремя размеренными ударами, мягкими, но вполне слышными, и через несколько секунд тяжелая дверь кабинета скрипнула и открываясь. Сам же «властелин подземелий» сидел в одном из двух кресел за круглым столом и, склонившись над свитком, что-то чёркал в нём пером. Клер захлопнула дверь ногой и подошла к столу, кладя плитки шоколада и бутылки с алкоголем, попутно разглядывая круглый, и такой же мрачный, как и его владелец, кабинет. — Ты никогда не топишь камин что ли? — поёжившись от холода и потерев свои плечи руками, спросила черноволосая, повернувшись к нему. — Нет нужды в этом, — наконец-то отвлёкшись от своих драгоценных дел, произнёс Снейп. — Именно поэтому ты сидишь в сюртуке и мантии, упрямец! Авелин с укором посмотрела на мужчину, которого это, казалось, вовсе не задело, потому, отвернувшись от него к камину, она одним лёгким движением палочки зажгла каменный очаг и уселась возле него, протянув руки к огню и греясь. Снейп вздохнул, смотря на эту молодую женщину перед ним, и, взяв свою мантию, накинул на плечи Авелин, попутно доставая из-за коробки с ингредиентами два стакана. — Ты не ужинала, — констатировал зельевар. — Я приказал принести тебе еду сюда. — Какие мы заботливые, — усмехается девушка и встаёт на ноги, поворачиваясь к другу и принимая из его рук янтарную жидкость. — Знала бы что «Пожиратели» на самом деле такие, пошла бы к вам в компанию. Северус молчит. Плотно сжатые губы, побледневшие костяшки пальцев, крепко держащие стакан, и убийственный взгляд чёрных глаз говорят сами за себя. Она переходит черту. — Прости, — прикусывая губу, бормочет черноволосая и садится в кресло. — Мы с Лили переписывались вплоть до её смерти, она многое мне рассказывала. Парень же залпом осушает стакан и наливает ещё одну порцию горячительного, и по примеру девушки тоже опускается в объятья мягкого изделия. Зельевар не удивлён, что Клер затронула эту тему, чего-то примерно такого он ждал и прекрасно понимал, что об этом они точно поговорят. — Читала газеты? — уставившись на языки пламени в камине, спрашивает он. Авелин кивает и делает глоток. Ей тоже нелегко говорить об это. — Благородная сказка, да? — Невероятно, — соглашается девушка и смотрит на профиль друга. — Зачем ты пообещал Дамблдору всё? Это идиотизм, Северус! — Ты с ним говорила, — заключает парень и тут же отвечает на её вопрос: — Потому что кроме своей жалкой жизни у меня больше ничего нет, Ави. — Дамблдор воспользовался твоей слабостью, — мрачно продолжает черноволосая. — Северус, пытаться исправить ошибки ценой собственной жизни — это эгоистично. Ты совершенно не думаешь о людях, которым ты дорог! — Кому? — ни капли эмоций. Голос зельевара остался спокойным, словно ледяные воды Северного моря. — В первую очередь твоей матери, думаешь, она рада тому факту, что её сыну всё равно на себя? — начинает перечислять девушка, пока парень внимательно на неё смотрит. — Лили, она тебя любила Северус, я это знаю, и, поверь мне, она бы не хотела этого. Да хотя бы мне! Ты невероятно дорог мне. Он хмыкает. — Мать больна, ей от силы осталось года два, — отвечает он. — Лили мертва из-за меня. А ты пропала на двенадцать лет, Авелин. О ком мне надо было думать в тот момент? О себе? Я практически собственными руками убил её! Ты понимаешь? Я убил Лили! Она смотрит в его чёрные, ещё не тронутые безумием глаза. Смотрит и думает, что, наверное, лучше бы умерла. Лучше бы она умерла, вместо Лили. Некоторые этому даже порадовались бы. Лучше она… Глядя в его глаза. Такие родные, такие любимые, такие грустные. — Я не представляю, как тебе было плохо, Северус, я должна была к тебе приехать тогда, когда ты написал, я должна была поддержать тебя. Прости, — она встаёт из кресла и ставит стакан на стол, а затем разворачивается и подходит ближе, наклоняется вперед и опирается руками о подлокотники его кресла, глядя прямо в глаза, — Не смей читать мои мысли, — вдруг ощетинилась девушка. — Читать мысли? — хмыкнул Снейп и сделал ещё один глоток, при этом не прервав зрительный контракт. — Да в них чёрт ногу сломит, Ави, а ты хочешь, чтобы я так рисковал? Его насмешливый тон выбивает Клер из колеи, черноволосая хмурится, а он тем временем рассматривает её, пользуясь моментом: тонкое грациозное тело, аристократичные черты лица и белизна кожи, подчеркивались сильнее черными волосами, а эти смолянистые глаза оттеняли её живой ум и наверняка свели с ума не одного мужчину. И этот едва уловимый, нежный аромат жасмина исходящий от неё… Жасмина! Цветок- афродизиак, символ ночных тайн, потому что ночью его цветы пахнут особенно сильно. Это так на неё похоже. Она лукаво улыбается, её волосы касаются его лица и почему-то это приятно. О чём она думает? Этот проклятый медальон на её тонкой шее не дает узнать мысли! — Я скучала, Северус, — горько говорит она и, запечатлев какой-то неожиданно целомудренный поцелуй в лоб, берёт со стола шоколад и опускается в кресло, — Я не должна была тогда уезжать, если бы я только знала… — Авелин откусывает кусок плитки, — Ни за что не уехала бы. — Пошла бы со мной в «Пожиратели»? — он усмехается, ему смешно, — Люциус был бы рад, он спрашивал о тебе. — Как мило, он обо мне до сих пор помнит, — язвительно звучит её голос. — Я пошла бы с тобой куда угодно, Северус. — В таком случае, я рад, что ты была во Франции, — говорит парень, но, судя по её мрачному выражению лица, понимает, что что-то там было не так. — Всё было так плохо? Она залпом допивает янтарную жидкость и протягивает стакан, после чего тот немедля наполняется новой порцией огневиски. И Авелин рассказывает про то, что память с воспоминаниями вернулась, про свои новые способности, про скандал, про чудесную Румынию, про дракона (имя его, она благоразумно опустила), про Адама, про путешествие, про предложение о работе от Дамблдора, вот только про обет не рассказала, но ему и не нужно об этом знать. Он не перебивает её, слушает и молча рассматривает. — Вот тебе и вейлы, вот тебе и их неземная красота, — уже пьяно бормочет девушка, положив голову на стол. — Раньше я так хотела иметь эту магию, а теперь её отчасти ненавижу. Я монстр, Северус, белая ворона. Такие, как я, Грин-де-Вальд, Волан-де-Морт, мы не должны существовать! — Не называй эти имена, — доносится бархатный голос до её ушей. — Ты пьяна, тебе нужно выспаться. — Я их не боюсь, Северус: они отобрали у меня слишком многих любимых мной людей, — Клер вдруг оторвалась от стола и выпрямилась, откидываясь на спинку стула. В темноте ее глаза влажно блестели, а щёки порозовели. Она не отрывала взгляда от его лица. — Я хочу сходить на могилу Лили и Джеймса Поттеров, пойдём со мной. Он тяжело вздохнул и устало потер лоб ладонью. Немного помолчав, укоризнённо помотал головой. — Авелин, сейчас четыре часа утра. Мы оба пьяны, и к тому же ты, я уверен, даже не можешь стоять на ногах, — всё ещё разумно рассуждал Снейп. — Я тебя из своей комнаты в таком состоянии не выпущу, а ты говоришь про Годрикову впадину! Так что сегодня максимум, куда мы с тобой пойдём — так это в кровать. — Северус, это звучит пошло, — пьяно хихикнула девушка, из-за чего парень тоже не смог сдержать улыбку. — Можешь не переживать, — встав на ноги, произнёс зельевар, — Ты будешь спать одна. — А ты? Только не говори, что ты, как истинный джентльмен, собрался спать в этом кресле, — негодующе вымолвила Авелин и поднялась, но ноги ее ослабли и она, покачнувшись, судорожно схватилась за стол. Пол действительно ходил ходуном. — Даже у меня бы спина заболела после ночи проведённой в этом кресле, так что не дури! Я пойду к себе. — А если тебя увидят студенты? — Во-первых, все уже спят, а во-вторых, преподаватель что, не человек? И не может выпить? Аргументировала девушка, но Северус разбил её аргументы в пух и прах: — Во-первых, раньше нас не останавливало время, а во-вторых, преподаватель может выпить, но не так много, как ты! Тем более, сегодня дежурит Минерва, а у неё бессонница уже неделю… Черноволосой не особо хотелось знать, откуда он знает о бессоннице МакГонагалл и зачем эта информация ему нужна. — Нужно было уйти в Хогсмид и снять две комнаты, — почему-то раздосадованно сказала девушка, пока Снейп легко обвив рукой её талию, подталкивал подругу к другой двери, находившейся в его кабинете, которая, видимо, вела в спальню. — Ты, должно быть, забыла, — открыв дверь, произнёс парень над её ухом, тем самым вызвав у неё табун мурашек. — Но завтра все идут в Хогсмид, и, поверь, наше совместное появление там, заспанных и с перегаром, вызвало бы ещё больший фурор. — Ты прав, — согласно кивнув, произнесла девушка и уставилась на первую бросившуюся в глаза вещь — двуспальную кровать, которая, в общем-то, занимала половину небольшой комнаты. Это была великолепная дубовая кровать. Она была тяжелой и шикарной одновременно: массивное темное лакированное дерево, украшенное резными драконами. Ножки кровати имели форму подогнутых львиных лап. Авелин стало даже завидно. Ей тоже захотелось такую кровать. Несмотря на то, что Северус старался посадить её, как можно аккуратнее, она всё равно упала на мягкий толстый матрас, накрытый белыми простынями, и рассмеялась, как ребёнок. Северус как-то снисходительно покачал головой и уже собирался уйти, как вдруг она схватила его за край сюртука, не давая этого сделать. Он непонимающе посмотрел на девушку, которая глупо улыбалась. — Не дури, Северус, это твоя комната и твоя кровать, кстати, очень большая, так что места на двоих вполне хватит. Поспим сегодня вместе, — черноволосая похлопала по подушке рядом с собой, — Естественно, если ты не боишься девушек, которые закидывают на тебя ноги, — поддразнила она друга, но парень лишь усмехнулся. — Не боюсь, — со всей твёрдостью, на которую был способен в подвыпившем состоянии, произнёс зельевар и начал расстегивать пуговицы сюртука, это доставляло ему какое-то странное удовольствие. Пока мужчина вешал одежду в шкаф, Авелин уже спала, вытянувшись на его кровати и приняв такую естественную позу, какой нарочно не выдумаешь. Северус лёг рядом с ней, стараясь не прикасаться к девушке, хотя это как оказалось было куда сложнее, ведь в следующий момент, она, пробурчав что-то совершенно непонятное, повернулась к нему, уткнувшись носом в шею и закинув ногу на него, продолжила мирно сопеть. Оказывается, она не шутила, а говорила чистую правду. Он осторожно прикрыл ее свободным концом одеяла. Удивительным образом ему стало спокойнее. Зельевар впервые за пять лет уснул совершенно безмятежно, без единой лишней мысли в голове, которые его обычно мучили перед сном после смерти Лили, вдыхая аромат её жасминовых духов.