Сказание о белой вороне

— Позови его, — в сотый раз монотонно повторяла бабушка. — Протяни золотые нити своей магии к ворону и попробуй переплести ваши души. Стань с ним одним целым. Посмотри на мир его глазами. — Ты мне там не бульварский романчик случаем читаешь? Анимаг и волшебница? — ответом ей служит тяжелый вздох. Летнее солнце заливало макушки деревьев и тонкими струями ниспадало вниз, утопая в зеленом буйстве красок. Она стояла посреди леса в самой его гуще. Ветка под ногой хрустнула и черноволосая тут же открыла глаза, натыкаясь на вейлу. — Я ничего не вижу! Женщина отпрянула от ствола дерева, тряхнув своими пшеничными волосами, и подошла ближе. Она склонила голову набок, прищурившись. В ее глазах плескалось осуждение. — Как всегда ленишься и недостаточно стараешься, — спокойно произнесла она, сложив руки на груди и смотря на внучку с вызовом. — Ты преуспела в создании иллюзий, но в остальном достаточно посредственна: вместо урагана у тебя лишь теплый весенний ветерок получается, твое «пение» призывает животных через раз, а про лечебное искусство я вообще молчу. — Мы пол дня торчим в лесу, — раздраженно передернула плечами женщина. — Я устала. — Именно, — хмыкает женщина. — Мы здесь уже пол дня, а результата, как с гуся воды. — Я бы предложила тебе забрать мою магию и оставить себе, но вдруг вспомнила, что ты так уже поступала, но твой план с треском провалился, — прошипела, как барсук, она, натыкаясь на сердитый взгляд бабули, и почувствовала самую настоящую эйфорию от того, что это она управляет ситуацией и никто более. — Что? Предпочла бы Флёр увидеть на моем месте, да? — Нет, — ее обычно жесткий взгляд смягчается и она нежно проводит рукой по черным волосам внучки. — Флер с упоеньем наслаждается своей сущностью, а такие обычно становятся диктаторами. Хороший лидер должен ненавидеть то, что делает, тогда он будет думать о своих подопечных. — Хороший лидер убивает маленьких девочек? Не знала… Волшебница отступает, лишь бы не чувствовать этих противных ее существу прикосновений, что раздражают каждую частичку ее тела. — Не будем лицемерить, — холод в голосе, также возращает стали ее взору. — Моя рука тверда до сих пор. И со временем, ты меня поймешь, я это знаю. — Откуда такая уверенность? — она язвит, не более. Хочет просто добить старуху, которая уже и так уходит. И, черт побери, красиво уходит! С высоко поднятой головой, ровной спиной, да еще и виляя бедрами! — Видимо, уходить — это у нас семейное, да? Мадам, я задала вопрос! Но она не отвечает — трангрессирует. И Клер действительно не нравится это, потому что раньше вейла разводила руки в стороны, которые тут же вытягивались, превращась в перепончатые кожаные крылья и взмывала вверх, улетая прочь. Сейчас же бабушка использовала волшебство — менее затратную вещь по силам, а это означало, что она слабела быстрее, чем думала Авелин. Женщина, в окружении заметно возросшей за время ее отсутствия популяции фей, пила кофе за огромным столом в своей столовой и смотрела в панорамное окно. В саду Хорлик гонял гномов, которые скалились, пряча от домовика морковь, которую успели своровать из огорода. Это было весьма занятное зрелище первые пять минут. Авелин намазала на тост толстый слой абрикосового джема и взяла в руки свежую прессу, которая пестрила колдофотографиями Блэка. Один загаловок перебивал другой: «Убийца героя сбежал из Азкабана», «Побег столетия», «Исчезнувший из Азкабана», «Сириус Блэк на свободе», «Вы видели этого волшебника?». Она тяжело вздохнула, небрежно кинув газеты на дальний конец стола. Не смотря на то, что Клер искренне верила в невиновность Сириуса, верить в его не пошатнувшуюся психику причин не было. Все говорили, даже ее покойный отец, что «нормальными» оттуда не возвращаются. А если учесть и то, что Блэк провел в одиночной камере двенадцать лет… Да, скорее всего, он опасен. На совещании, перед началом учебного года, Дамблдор торжественно объявил, что периметр школы будут охранять дементоры на пару с аврорами в связи со слухами о том, что беглый заключенный скорее всего захочет убить известного, даже лукотрусам, Гарри Поттера. Альбус поздравил вейлу с возвращением в преподавательский состав, а так же представил Хагрида, который так же решил попробоваться в роли профессора по уходу за магическими существами (чему сама Авелин была невероятно рада, так как первые три курса свалились на него). Так же директор не забыл «обламать» крылья зельевару, объявив, что защиту от Темных искусств будет преподавать мистер Люпин. По этой же причине, волшебник попросил задержаться Снейпа в его кабинете на пару минут. — Мисс Клер, вы тоже останьтесь, — произнес волшебник своим мягким тоном и уселся за стол. — Мне нужна ваша консультация, как магозоолога. — Конечно, профессор. Насупившись, Авелин переглянулась с Северусом, что тоже был мрачнее тучи. Они оба догадывались, что Альбус попросит делать профессора по зельеварению. Тем не менее, ничего друг другу не сказали, лишь ждали, когда все наконец-то покинут учительскую. — Думаю… — мужчина несколько замялся перед тем, как продолжить. — Думаю, что для присутствующих в этой комнате сущность мистера Люпина известна. — Да, сэр, — отрывисто и грубо, как запал, сказал Северус. Такой тон заставил Клер вновь перевести взгляд на зельевара и заметить, как ходят желваки на его скулах, и как побледнели костяшки его пальцев, сжатых в кулаке. Вейла на всякий случай сделала шаг в сторону, оказываясь ближе к директору. — Знаю, — кивнула женщина, — И о том происшествии в Визжащей хижине тоже… — сбоку послышался тяжелый вздох. Да, это определенно было не самое лучшее, но и не самое худшее воспоминание Снейпа. — По правде говоря, я против его присутствия в школе, и даже не потому, что он оборотень. — Тогда что вас беспокоит? — волшебник в привычном жесте сложил пальцы домиком и необычано серьезно смотрел на вейлу. — Сириус Блэк, сэр, — она нервозно закусывает губу, ловя на себе какой-то безумный взгляд черных туннелей Северуса и… это пугает. — Они же дружили. Будь я беглым преступником, я бы пришла за помощью к другу… — волшебницу вдруг осеняет. -…поэтому вы пригласили Римуса преподовать в Хогвартсе! Две наживки сразу — Поттер и Люпин! Вы пытаетесь поймать Блэка на живца, оттого и позволили дементорам охранять школу! Северус смотрел как-то ошалело, кажется, сам он до этого не додумался. Ослепленный своим прошлым и неприязнью к оборотню, зельевар не заметил очевидных вещей. А вот Дамблдор, откинувшись на спинку стула, улыбнулся и начал хлопать в ладоши. — Браво, мисс Клер! Это именно то, о чем я говорил вам, — волшебник подмигнул ей из-под очков полумесяцев. — Однако, вернемся к теме. Что вы думаете? — Я не встречалась с оборотнями в их «настоящей сущности»… Снейп как-то презрительно хмыкает и, сложив руки на груди, поворачивается к женщине. — Это заставляет усомниться в вашей квалификации магозоолога, мисс Клер. Для Авелин, а уж тем более из его уст, это звучит крайне оскорбительно. — Приберегите свой запас яда для профессора Люпина, коллега, — вейла надменно и демонстративно поворачивается всем корпусом к директору и выпаливает, как на духу: — Если он будет регулярно принимать волчье противоядие и проводить время в полнейшем спокойствии в эти дни, то думаю, что все будет в порядке. К тому же, я могу заменять его в это время. — Я учту это, профессор Клер, — Альбус кивает, пока зельевар за ее спиной пытается выжечь дырку в ней самой. — Спасибо. Можете идти. С появлением Ремуса в школе, жизнь как-то насыщается. Дети от него без ума, даже слизеринцы, хотя сами этого не признают. Желание быть солидарными со своим деканом в отношении нового профессора перевешивает чашу весов. Сама Клер радуется тому, что в замке появился еще один адекватный человек с которым приятно вести беседы по вечерам за чашкой чая или чего-нибудь покрепче. Один Снейп ходит и брызжет своей ненавистью ко всему, что хоть как-то связано с Люпином. — Сев, ты не мог бы сварить мне на завтрашний урок… — без задней мысли, просто по привычке произносит Авелин, роясь в своей сумке в поиске ингредиента для зелья. — Профессор Снейп, — холодно перебивает ее он, даже не соизволив посмотреть в ее сторону. — Если вы с профессором Люпином позволяете себе забыть про субординацию, то это не значит, что я позволяю вам делать то же. Вейла остановилась, как вкопанная. Ощущение было такое, будто ее окатили ведром холодной воды. Зельевар, заметив, что за ним перестали следовать все же остановился и вопросительно подняв бровь, посмотрел на волшебницу, которая резко закрыла сумку, так ничего и не достав. — Ох, прошу прощения, профессор Снейп, что посмела обратиться к вам так… фривольно, — женщина сделала шуточный реверанс, не забыв снять шляпу. — О, Ваше святейшество, декан факультета Слизерин, а так же сам Мастер зелий, прошу меня простить, что я посмела прервать ваш террор на мистера Люпина из-за детских обид, от которых вы так и не смогли избавится за прошедшие двенадцать лет. Не смею больше задерживать. — Авелин… — как-то отчаянно выдыхает он. — Ты не понимаешь! — Профессор Клер! Не забывайте о субординации! — фыркает волшебница и добавляет: — Надо мной тоже издевались, Северус. Или ты уже забыл, как я неделю ходила лысая, когда твои сокурсники добавили в мой шампунь немного твоего зелья? — Я не знал, что это было предназначено для тебя! — Дело же не в этом! — Я не готов забыть, а значит и простить не могу! — загробным тоном произносит он и Авелин конечно понимает, что дело не только в издевках Мародерах, но и в рыжеволосой бестии. Женщина обнимает себя руками и уходит. Скоро закончится этот урок и начнется новый, который ей нужно вести, вместо своего коллеги. Уроки Хагрида проходят не так гладко, как ему хотелось бы, и подтверждение тому раненый Драко Малфой, который криком кричал на всю школу, что умирает. Было смешно ровно до того момента, пока директор не попросил ее разобраться со сложившейся ситуацией. Обычно радостный Джои, прибывший из министерства, был жутко уставший. Харрис, которого развезло от парочки стаканов огневиски в кабаке Хогсмида, поведал о дурдоме, который творится в Аврорате и в их отделе из-за Малфоя старшего, который чуть было не разнес кабинет шефа из-за своего сынка. Хэллоуин, как всегда, не проходит без следа — Блэк пытался проникнуть в замок. Полная Дама с портрета исчезла. Холст был искромсан, будто бы когтями животного, а пол усеян лоскутами ткани. Дамблдор окинул взглядом обезображенную картину и повернулся к остановившимся за его спиной МакГонагалл, Клер, Люпину и Снеггу. — Профессор МакГонагалл, пожалуйста, пойдите к Филчу. Пусть он немедленно осмотрит все портреты в замке. Надо найти Полную Даму. — Найдете, непременно найдете, — прококотал полтергейст Пивз. Он кувыркался под потолком, по обыкновению, радуясь чужой беде. — Что ты хочешь сказать, Пивз? — спокойно спросил Дамблдор, и Пивз замер. Кого–кого, а Дамблдора он побаивался. — Она спряталась от стыда, ваше директорское величество. У нее неописуемый вид. Я видел, как она мчалась по лесам и долам на пятый этаж, колесила между деревьями и истошно вопила. — он ухмыльнулся и с сомнительной жалостью прибавил: — Бедняжка. — Она не сказала, кто это сделал? — все так же спокойно спросил Дамблдор. — Сказала, школьный голова, сказала! — Пивз не спешил с ответом, будто поигрывал ручной гранатой. — Она отказалась пропустить его без пароля, а он разозлился. — Пивз сделал кувырок и взглянул на Дамблдора, зажав лицо коленями: — Ох, и вредный же характер у Сириуса Блэка! Обыскав весь первый этаж и кухню, где несколько дежурных эльфов, клялись носками, что никто не заходил на их территорию, черноволосая поплелась в Большой зал, где к тому времени уже находился Дамблдор и разговаривал с Перси. — Сэр, на первом этаже ничего, — подойдя поближе, тихо сказала волшебница. — Может, отправим их по спальням? Я не думаю, что он остался в замке. — Хорошо. Пусть остаются здесь до утра. Я нашел для гостиной Гриффиндора временного стража. — Дамблдор окинул взглядом спящих. — Завтра уже будут ночевать в своих спальнях. — А что с Полной Дамой, сэр? — вклинился в разговор Уизли. — Прячется на карте Аргиллшира, на третьем этаже. Она, видимо, не пускала Сириуса Блэка без пароля, он и напал на нее. Очень перепугал. Вот придет в себя, и мистер Филч отреставрирует ее холст. Дверь Большого зала хлопнула и все повернулись в сторону вошедшего. — Господин директор, четвертый этаж обыскан, — отрапортовал Снегг. — Его нигде нет. Филч обшарил башни. — А в обсерватории смотрели? В кабинете профессора Трелони? В совятнике? — волшебник был крайне обеспокоен. — Нигде нет, — отрицательно покачал головой Северус. — Хорошо, Северус. Впрочем, я и не думаю, что Блэк станет прятаться в замке. — Как он, по-вашему, сюда пробрался, профессор? — мужчина был напряжен, не выпускал из рук палочку. — Не знаю, Северус. У меня много догадок, одна невероятней другой. — Помните, профессор, наш разговор перед началом учебного года? — спросил зельевар едва слышно и покосился на Перси, его больше устраивал разговор без свидетелей. — Он считает так же, как и мы, профессор Снейп, — с нажимом произнесла Авелин, приблизившись к мужчинам, чтобы Перси услышал, как можно меньше. Декан Слизерина одарил Клер холодным взглядом, потому что не верил в это. — Помню, Северус, помню, — в голосе у Дамблдора прозвучало предостережение. — Едва ли Блэк проник в замок без посторонней помощи. Не зря меня насторожило назначение… — Никто в замке не стал бы помогать Блэку, — оборвал Снейпа Дамблдор не допускающим возражения тоном. — Пойду к дементорам, сообщу им о результатах поисков. — Они теперь усилят охрану? — более утвердительным, чем вопросительным тоном произнесла Авелин. — Думаю, что так, — несколько раздраженно произнес Альбус. Ему очень не нравилось их присутствие на территории замка. — Я обещал им сообщить, когда все будет осмотрено. — Они предлагали свои услуги, сэр? — спросил Перси. — Предлагали, — нахмурился Дамблдор. — Но пока я директор, ноги дементора в школе не будет. Перси смутился, он впервые видел директора таким недовольным. Дамблдор повернулся и неслышным шагом стремительно покинул Большой зал. Снейп проводил его недобрым взглядом. Не сговариваясь, они оба в один и тот же момент зашагали прямиком из зала. Северус придержал дверь, пропуская волшебницу вперед. В коридоре они расходятся в противоположные стороны по своим спальням. Погода стояла отвратительная, но отменять матч никто не собирался. И Клер понятия не имела, зачем Минерва каждый раз тащила ее с собой на эту варварскую игру, с которой она все равно сбегала. В этот раз предлогом для этого послужил Поттер, ведь: «Авелин! Вы же не видели, как Гарри играет! Феноменальный талант! Весь в отца!». Тот факт, что Гарри внешне был вылитым Джеймсом (за исключением цвета глаз) был очевиден. Поэтому она сама в первое время относилась к нему достаточно предвзято. Однако, все больше наблюдая за мальчишкой, вейла приходила к осознанию того, что он был славным парнем, которого один неугомонный старик со спокойной душой прямо-таки бросал в руки разным опасностям. — Не часто вас встретишь на матче, мисс Клер, — произнес Снейп, увидев, что рядом с профессоршей уселся Люпин, — Подыскиваете себе нового молодого любовника среди спортсменов? — традиционно съязвил зельевар, усаживаясь рядом с Флитвиком и тут же пожимая ему руку. Да, после того, как она ушла из Хогвартса, слухи о ее романе с Чарльзом Уизли тут же поползли среди коллег. Тем не менее, лично ей никто ничего не говорил, и вели все себя так, будто ничего предосудительного она не сделала. Так оно в общем-то и было. Особенно, если учесть, что никаких жалоб не поступало и никто, кроме Дамблдора и Северуса, ничего не знал наверняка. — А я, стесняюсь спросить, вы свечку над нами держали? — фыркнула Авелин, замечая полуулыбку на лице Римуса, которого коллеги тоже просветили. Минерва, сидящая рядом, одарила декана Слизерина строгим и презрительным взглядом. Профессор по трансфигурации не воспринимала одобрительно такие намеки. Помона переглянулась с Флитвиком. Спустя пол часа шквального ветра, ливня и полыхания грома, вейла не выдержала. Мало того, что было толком ничего не видно, так и было банально холодно. Наколдовав зонтик, она неспеша пошла по направлению к замку и вдруг что-то черное промчалось мимо нее и тут же остановилось. Огромный, черный пес скалился и приближался к ней. Вскрикнув, волшебница тут же направила на него палочку, скидывая заклинание зонтика и тут же промокая. И вдруг произошло что–то странное. На стадионе воцарилась мертвая тишина. Краски вдруг пропали. Стало холодно и тоскливо. Подняв голову, вейла увидела, как около сотни дементоров со скрытыми капюшонами головами устремились на стадион. Пес, зарычав так, словно ругался, помчался в сторону гремучей ивы. Там, за спиной, на стадионе, огромный феникс-патронус прогнал кучу дементоров, а Авелин все стояла с вытянутой палочкой. Сердце бешено колотилось, как щегол в руке, а она все стояла под ливнем, промокшая до последней ниточки, и смотрела вслед псу. В голове звучала фраза, брошенная когда-то Джеймсом: «Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новое изобретение — Карту Мародёров…». Дело оставалось за малым — зацепить Римуса и напоить. Однако, план пришлось передвинуть на неопределенное время. Проснувшись однажды утром Авелин поняла, что не может встать: голова раскалывалась, а саму ее морозило так, что зуб не попадал на зуб. Встреча под дождем не прошла незаметно. Зато теперь, смотря на градусник в больничном крыле, Авелин могла продумать следующие шаги двух возможных вариантов. В случае его виновности, она тут же донесет Дамблдору об этом, а в противном случае… она всё равно донесет об этом Дамблдору, потому что сама его спрятать не сможет. На лоб легла прохладная ткань компресса. — Пара дней, — щебетала над Клер мадам Помфри. — И будешь, как новая! А по поводу уроков, не переживай — я скажу об этом Миневре. — Да, спасибо, — сонно отвечает Авелин. Видимо Поппи всё же добавила чего-то снотворного туда. — Это очень мило с вашей стороны… Просыпаясь практически посреди ночи и смотря в окно на почти полную луну, женщина понимает — вот ее шанс. Волшебница понятия не имеет, почему так уверенна в том, что Римус не спит. Хотя и осознает, как это глупо будет выглядеть с её стороны, когда она ворвется к нему посреди ночи. Но внутри что-то скребет и требует, чтобы она совершила сей не очень умный поступок. Удача улыбается ей — Люпин, как раз дежурил ночью. Она натыкается на него, когда он возвращается в спальню. В потрепанном, но чистеньком костюме, он засовывает руки в карман. — Авелин? — Римус вскинул брови вверх, не ожидал встретить приболевшую коллегу ночью здесь. — Почему ты не в постели? — Мне уже лучше, — черноволосая не врёт, но шагу не сбавляет, подхватывает его под руку и ведёт в его же спальню. — Мы можем поговорить у тебя? Это срочно! — Ладно, — не сопротивляясь, удивленно произносит оборотень. Апартаменты Люпина были такими же, какой был он сам: чистенько, но бедненько. Да, было всё, что нужно для жизни, но всё это очень резало глаз женщине, которая выросла в пышной роскоши. Мужчина тут же предложил чаю и Авелин не отказалась, это было то, что надо. — Можешь прилечь, если тебе нужно, — Люпин резко замолчал, его уши стали пунцовыми, когда он понял, что ляпнул. — Ну… я не это имел в виду… То есть… — Римус, успокойся, я всё поняла так, как нужно, — он протянул чашку черного, как эта ночь, чая. — Не спится перед полнолунием? — Да… Это не очень приятно, как мандраж, — уклончиво говорит мужчина, тема ему явно неприятна. — Что-то случилось? — Я могу попросить тебя ответь на пару моих вопросов без дальнейших вопросов с твоей стороны? — на первоначальный план надеяться в таком состоянии не приходилось, а вот на честность Люпина вполне можно было попробовать. — Теперь ты меня пугаешь, — криво улыбается мужчина и ставит чашку на стол. — Думаю, что да, Авелин, но я не ручаюсь за свои дальнейшие домыслы. — Хорошо, — храбрясь, женщина делает глоток горячего напитка. — Ты знаешь, где сейчас находится карта Мародёров? Глаза мужчины опасно сверкнули при свете лампы, а по спине Авелин пробежал липкий холодок: либо это были далекие голоса предков, которые напоминали, что вейлы и оборотни — непримиримые враги, либо здравый разум. Сама женщина склонялась ко второму предположению. — Я не знаю, Филч конфисковал ее на последнем году обучения. Мы пытались ее стащить обратно, но ничего не вышло, а потом стало и вовсе не до того. — Ладно, — кивает Клер. — А где находится подземный ход, которым тебя отводили в Визжащую хижину? — Авелин, — тяжело вздыхает профессор по защите от Тёмных искусств. — Мне кажется, что я понимаю, куда ты клонишь, но я был в Визжащей хижине и следов его обитания не обнаружил. — Ты обещал ответить! — напоминает женщина. Римус сдается, мол, если хочет, то пусть убедится лично — пожалуйста. — Он находится в больничном крыле, в процедурной, за портретом Пантелеимона. — Люпин зевает. — Извини. Есть и второй ход, он под Гремучей ивой через лаз. — Спасибо. Отойдя от простуды, захватив склянку и набрав целую сумку продуктов. Вейла отправилась в Визжащую хижину, через тот самый потайной ход за портретом. Пройдя где-то километр по достаточно узкому проходу, она отплёвываясь от паутины, которая лезла не только в лицо, но и цеплялась за волосы и одежду. Когда Клер наконец-то дошла до двери и толкнула ее, ввалившись в комнату, она начала жадно вдыхать не затлый воздух и вместе с тем кашлять. — Я знал, что ты придешь, — нависшая над ней сверху тень вдруг подала голос. — Воды? Грива спутанных грязных волос свисала ниже плеч; черные круги вокруг запавших глаз; воскового цвета кожа так туго обтягивала кости лица, что оно походило на череп, желтые зубы оскалились в усмешке. На боках грязной рубашки были видны какие-то коричневые разводы, в которых Клер с ужасом узнала засохшую кровь. В разрывах рубашки отчетливо были видны проступающие ребра. Человек, который протягивал ей стакан воды и больше напоминал ходячего мертвеца, был Сириусом Блэком. — Святой Мерлин… — зажав рот ладонью и даже перестав кашлять, женщина облокотилась об дверь и сползла по ней, плюхнувшись на пятую точку. — Сириус, что они с тобой сотворили? Мужчина усмехнулся и присел на корточки перед женщиной. Вейла заметила, что палочки у него в руках нет, а сама она ревёт, как ненормальная. Ей было его по-человечески жалко. — Азкабан — это не курорт, Ави, — он коснулся её щеки своей шершавой ладонью, вытирая слёзы. — Зато ты прекрасна, как всегда. Ну, не плачь… — Прости, прости… — черноволосая бросилась ему на шею, крепко сжимая эти кости обтянутые кожей. — Горгона, от тебя воняет, как от гиппогрифа! — Принесешь мне мыла? Блэк ел, пил и рассказывал про то, что произошло тогда на самом деле с Питером, про заключение в Азкабане, про Министра с газетой и семейку Уизли, про побег и про мотив побега. Волшебник утверждал, что Петтигрю жив и живёт себе спокойно в своём анимагическом обличие в семье Уизли, а собственно с другом Гарри — Рона. — Сириус, ты же понимаешь насколько безумно это звучит? — Авелин ложится спиной на кровать, мужчина за ней следом повторяет тот же жест. Они смотрят друг другу в глаза. — Да. — Дай мне причину поверить тебе, — женщина достает из кармана склянку, которую заготовила для этого случая. Вертит несколько минут в своих руках и протягивает волшебнику. — Я не легилимент, но у Дамблдора в кабинете есть Омут памяти. Я хочу увидеть то, что произошло с Петтигрю тогда. Дай мне эти воспоминания и я поверю тебе, а затем помогу расправиться с этим трусом так, что тебя оправдают. Сириус без каких либо возражений делает то, что просит черноволосая. Его палочка «вытягивает» из виска бледно-голубую светящуюся соплю воспоминание и помещает в сосуд. — И… да. Думаю, стоит предупредить тебя сейчас, — перед самым уходом произносит волшебница. — Римус… Он не так оптимистично настроен, как я. Лучше тебе с ним пока что не видеться. Тем более Северус за ним пристально следит. — Этот Нюниус! — Блэк стукает кулаком по стене. — Вечно сует свой длинный нос, куда не следует! — Да, возможно, ты прав. Потом всё как-то завертелось-закружилось. В преддверии Рождества начались сдачи работ. Делу, связанному с Малфоями, Хагридом и Клювокрылом, дали ход. Поэтому пришлось присутствовать на суде вместе с Дамблдором, который защищал компетентность Рубеуса, как преподавателя. Ярые дебаты, а так же показания несклоняемых и знакомых магозоологов Авелин привели к тому, что Хагрид был всё же был оправдан, а вот гиппогрифа решили казнить, ведь с политиками всегда можно договориться. Люциус не особо был доволен таким исходом, потому и вылетел первый из зала заседаний, даже не удосужившись полюбезничать с Клер, чем обычно промышлял. Пока полувеликан рыдал, а Альбус его успокаивал. Сделав всё, что было в ее силах, а это было обещание Хагриду подать на апелляцию, Клер больше не могла терпеть: — Профессор, я могу воспользоваться сегодня вашим Омутом памяти? — Если купите мне полкило лимонных долек, то конечно! — подмигнув, сказал волшебник и тут же вернулся к лесничему. — Спасибо! Решив уже не метаться два раза в одно и то же место, Авелин по пути зашла в Косую Аллею. Вызвав своего домового, который ей помогал с покупками, они начали шоппинг. По просьбе Сириуса и по словам продавца, была куплена лучшая в мире метла «Молния», а в ювелирном магазине мадам Поттс вейла обнаружила милые безделушки для двух своих кузин. Параллельно заказав несколько парадных зимних мантий на подарки прочим родственникам, волшебница остановилась около ателье мистера Берли. Он шил исключительно мужские костюмы. Черноволосая засмотрелась на один экземпляр, что стоял на витрине. Она подумывала купить Сириусу новый костюм, как подарок. Ведь костюмы ее отца, которые она ему отнесла, были слишком велики и висели на нем, как мешок. — Я могу вас поздравить, мисс Клер? — спускаясь по лестнице ведущей из ателье спросила миссис Малфой, что была обвешана бумажными пакетами, как ёлка. — Нарцисса, здравствуй, дорогая! — в счастливой улыбке расплылась Авелин, обнимая подругу. — Тебе помочь? Хорлик может отнести покупки в Малфой-Мэнор. — С удовольствием! — по привычке, даже не смотря куда, она тут же сбросила пакеты на домовика. У бедного Хорлика появилась испарина на лбу, пока он их ловил. Нарцисса, не теряя времени, тут же повела подругу в чайную Розы Ли. — О, ты ведь не знаешь! Люциус умудрился освободить нашего домовика! Первое время было так тяжело, но я справилась с хозяйством. Мне даже нравится это. Очень увлекает и помогает избавиться от стресса! Женщины синхронно засмеялись, как старые подруги.

Клер до сих пор помнила день, когда они познакомились. Люциус тогда всё же вынудил друга прийти к ним на ужин. Авелин Нарцисса показалась куклой в руках мужа, которой он хвастается всем, кому захочет. Хотя и было видно, что он гордиться тем, что она его жена. Миссис Малфой была гордой и холодной королевой, которая за весь ужин не произнесла практически ни одного слова. Ей было жаль ее, хотя Северус уверил, что это не так. Со временем ее мнение изменилось. Они сблизились. И ничего в этом мире не сближает двух женщин больше, чем забирание их поддатых мужчин из паба. Блондинка предложила уложить этих двух красавцев в одну кровать со словами, что она не хочет проснувшись утром вдыхать аромат перегара. Авелин соглашается, потому что ей интересна эта женщина. — Я рада, что у Северуса появился кто-то, кто о нем заботится, — говорит она, разливая по фужерам звездное шампанское. Пузырьки, как снаряд, взлетали вверх под самый потолок и лопались салютом белых искр. — Забирать их двоих из борделя мадам Китти одной было намного скучнее, чем с кем-то. Вейла поперхнулась напитком, услышав слово «бордель», потому что из дома терпимости, она его не забирала ни разу. Да и вроде бы он туда не ходил, по крайней мере ей не было известно об этом. Шампанское пошло носом. — Бешеный пикси, — чертыхнулась женщина и подала ворох салфеток черноволосой, — Прости, не хотела тебя смущать, это было достаточно давно, еще когда Тём… — она вновь осеклась, замерев на месте. Ее глаза начали метаться в поисках за что-то, за что можно было зацепиться. Тогда волшебница положила свою ладонь поверх ее и посмотрела в глаза. — Сейчас они только по кабакам и на матчи по квиддичу ходят, да в плюй камни играют. Северус их не любит конечно, но Люциус бывает очень убедителен. — Все в порядке, — выражение лица блондинки смячилось. Она села напротив вейлы и сделала жадный глоток шампанского. — Расскажешь еще что-нибудь? Мне очень интересно послушать… Нарцисса говорила долго, рассказывала о начале их совместной жизни с Люциусом, о его любовницах, о Северусе, как об отличном друге и крестном ее сына, об их совместных гуляниях, о том, почему Драко появился позже. Это было похоже на исповедь.

— В начале лета я написала несколько писем тебе, но ответа не было, а потом Северус сказал, что ты во Франции, восстанавливаешься после происшествия с Василиском, — они сидели за столиком в кафе. Ложка размешивала сахар в чашке чая. Цисси хитро улыбнулась. — Его измученный вид был трогателен. — Думаю, большую роль в таких мучениях все же сыграл побег Блэка и назначение мистера Люпина, — хохотнула Клер, уводя разговор в другое русло. Обсуждать Снейпа не хотелось. — Покупала мальчикам подарки на Рождество? — Да, — кивает она, — А ты кому присматривала костюм? — сделав глоток чая, допытывалась волшебница. — Так и знала, что в Румынии у тебя кто-то был. Аппетит пропадает моментально. Напоминание о Чарльзе тупой болью отзывается в сердце, она нечестно с ним поступила. Он не заслуживал такого. А вот Северус был более благороден, нежели она. Его друзья так и не узнали о ее порочной связи со студентом Хогвартса, тем более предателем крови. Иначе бы тут же прекратили всякое общение. Семейство Уизли молчало прямо, как партизаны. Общественное знание о таком было бы для Молли жутким ударом под дых. Наверное, хорошо, что они сразу же уехали в Румынию. Школьные сплетни так и остались школьными, которые на следующий год вытеснили новые. И все они были связаны с Поттером. — Цисси, это была ошибка, я оступилась и проявила слабину, уехав в заповедник, — выпуская из рук десертную вилочку, глухо произносит черноволосая. — Северус этого не простит, так что прекрати пытаться нас свести. — Вы хорошо смотрелись вместе, — подруга надувает губы, но уже в следующий момент щебечет о Драко, его царапине и заседании. Авелин улыбается, кивает и поддерживает женщину, ведь у каждого своя правда, свои идеалы и… своя семья, которую они должны оберегать. — Кстати, мистер Малфой был не в настроении сегодня после вынесения приговора, — замечает Клер, отламывая от пирожного небольшой кусочек и отправляя к себе в рот. — Хотя гиппогрифа решили казнить. — Мы с утра поспорили немного насчет празднования, — аристократка нервно поправила обручальное кольцо на пальце. — Он хотел организовать Рождественский прием, а я категорически заявила, что это ни к чему. — Вам стоит отдохнуть, развеяться. Лыжный курорт, например… Как и сказал Дамблдор, паролем для входа были «лимонные дольки». Сам кабинет, как и прежде, был увешен портретами директоров и директрис, которые тут же начали возмущаться приходу женщины в кабинет во время отсутствия его непосредственного хозяина. Фоукс взлетел со своей золотой жердочки и сразу же уселся на плече Авелин. Огненная птица пророкотала, требуя у женщины лакомство, которое ему было принесено. — Негодник, — почесав феникса, хохотнула вейла. — Все-то ты знаешь. Объевшись листьями одуванчика, Фоукс начал приставать к женщине, кусая ее волосы, чтобы та обратила внимание на него, а не на каменный сосуд, опоясанный по краю резными рунами. Плечо уже болело под весом птицы, которая была размером с лебедя, поэтому феникса пришлось посадить обратно на жердочку. От Омута памяти исходило яркое серебристое свечение, которое постоянно двигалось, ходя по поверхности, то рябью, то завихрениями. Вылив, если можно было так сказать, воспоминание в каменную чашу, она глубоко вздохнула и опустила лицо в эту газообразную жидкость. Комната покачнулась. Вейла полетела внутрь сосуда сквозь темное пространство вселенной.

Она оказалась в каком-то маггловском кафе. Чертовски красивый двадцатидвухлетний Сириус, что даже в этой ситуации был одет с иголочки, смотрел невидящим взглядом сквозь нее и монотонно, без применения магии, мешал сахар в чае. Выглядел мужчина крайне измученным и подавленным. Что-то увидев за спиной волшебницы, которая его рассматривала, он прошел сквозь нее, выходя наружу. Клер шла за ним по пятам. Его напряженная походка отзывалась и в ней самой, заставляя постоянно озираться по сторонам. Поворот, еще один поворот и крыса загнана в угол. Юноши стоят друг напротив друга, подняв палочки. На глазах Блэка блестят слёзы, которые он тут же вытирает рукавом. Петтигрю смеет нагло улыбаться. — Они же были твоими друзьями!.. — волшебнику физически тяжело было говорить. — Питер! — Вы никогда меня не замечали, насмехались надо мной и… даже в этой ситуации сочли меня настолько никчемным! — блондин вдруг начинает кривляться: — Да, давайте сделаем Питера Хранителем, ведь он настолько жалкий, что ни один Пожиратели смерти не захочет марать об него руки! — Ты предал их! Ты предал Лили и Джеймса! — кричит, трясется всем телом чистокровный, но рука его по прежнему тверда. — Святой Мерлин, да ты хуже Снейпа с его заскоками! Я отплачу тебе тем, что ты заслуживаешь… Ты отправишься в Азкабан до конца своих дней. Питер в этой ситуации оказывается шустрее. Он отбирает палочку Блэка и так гадко улыбается, будто в его голове уже созрел план. Он быстро выбегает из переулка, оказываясь на шумной авениде. Сириус бежит за ним и, догоняя, валит прямо на дорогу. — Сириус, нет! Не убивай меня! — вопит, что не в себя. — Пожалуйста, Блэк! Волшебник пытается отобрать свою палочку у вора и предателя, но получается не очень. Они катаются по дороге, как сцепившиеся коты, пока Петтигрю не бьет Сириуса кулаком по лицу. В следующий момент блондин произносит: «Бомбарда!». Несколько лавок взрываются, здания валятся, поднимается пыль, люди кричат и бегут. — Что ты наделал?.. — звучит глухой голос Блэка, который смотрит на бывшего друга с его палочкой в руках. — Ты конченный ублюдок!

Женщина выныривает из омута, тяжело дыша и озираясь по сторонам. Ноги у нее становятся ватные, она плюхается на рядом стоящий стул и упирается головой об свои руки. Ее захлестывает немая истерика. В голове ворох мыслей, а сама она не может их никак выразить. Последние заклинание на палочке Сириуса убило двеннадцать людей, а в купе с показаниями свидетелей, которые все поняли не так, — у него не было возможности оправдаться, ему просто никто не верил. Это была патовая ситуация. Система правосудия и раньше ее не впечатляла, но после этого, ей было вообще противно ее касаться. — Двенадцать лет ни за что… Почему-то ей казалось, что небеса упали на неё несоизмеримым грузом. Горше всего было осознание того, что она сама была в числе тех, кто был виноват. Сотни молодых магов погибли ради победы, которой не случилось. Сотни темных магов заключили в тюрьму, ради победы, которой не случилось. Генофонд магического сообщества подкосило уже второй раз за столетие — такими темпами они сами истребляли себя, не давая надежду себе жить. Тяжело было осознавать, что твой биологический вид истребляет сам себя. Рождество прошло тепло. Они с Блэком сидели в Визжащей хижине, греясь банкой с огнем, пили огневиски и вспоминали школьные деньки. Когда индейка была обглодана и крошки от рождественского кекса с марципаном остались на столе, они перебрались на кровать. Авелин, сидя у изголовья кровати со стаканом горячительной жидкости, рассказывала мужчине, что изменилось за прошедшие годы в мире и под этот пьяный бубнеж он уснул. Черноволосая забрала из его рук стакан и накрыла одеялом, мягко проводя рукой по волосам мужчины. Она смотрела на него, понимая, что не даст ему вновь вернуться в Азкабан, не позволит дементорам его «поцеловать», потому что он того не заслуживает! Вейла брела в свою спальню, проходя как раз мимо Большого зала, где стояла огромнейшая ель, украшенная большими шарами и дождиком. Она мигала всеми цветами. Вокруг дерева летал ехавший поезд Хогвартс-экспресс, а под низом уже стояли подарки, которые дети найдут поутру. Авелин улыбнулась, думая о том, что хочет увидеть, как они побегут утром к ели и будут раскрывать подарки, хвастаясь друг перед другом. «Молния» уже лежала под хвойными ветвями. Волшебница позаботилась о том, чтобы она вовремя оказалась у домовых эльфов, которые заботливо ее туда положили. Подарок Сириуса для Гарри был доставлен. — Вас не было на ужине, мисс Клер, — Северус черным облаком выплывает откуда-то из темноты, а она даже не соизволила одарить его взглядом. — Мне казалось, что вы не любите проводить праздники в одиночестве. — Прекратите следить за мной, профессор Снейп, я не ваша забота, — она чувствует его близость, замечает, что он, как и она, оперся плечом об лутку двери и смотрит на украшенный зал. Какое-то время они молчали, смотря на обильно украшенный зал. — Я бы хотела вернуться в беззаботное детство. Опять почувствовать эту радость, когда разрываешь обертку подарка принесенного Санта Клаусом и… почувствовать ладонь отца на своей голове, который тебе подыгрывает и удивляется подарку. — У меня никогда не было такого Рождества. Вейла почувствовала знакомое пощипывание в носу, а в уголках ее глаз появились слезы. Она слишком эмоциональна в последнее время. Женщина хотела было отвернуться, но вдруг их взгляды пересеклись. На улице шел снег, а они стояли посреди глухой рождественской ночи и смотрели друг другу в глаза. Никто ничего не говорил, но каждый чувствовал, что слова излишни. Им не хватало друг друга, но вот: они стояли на расстоянии вытянутой руки и не могли пошевелиться. — Тили-тили тесто! Жених и невеста! — раздался противный голос Пивза, который прервал их идиллию, усевшись на столе и начав болтать ногами. Полтергейст ткнул указательным пальцем на венок над их головами. — Поцелуй на счастье! Поцелуй на счастье! Профессора будут целоваться! Вот это новость! — Извращенец! — фыркает Авелин, заставляя елочный шар биться об голову Пивза, который в конечном итоге сбегает. Женщина смотрит на омелу и улыбается, — Когда-то все так и началось, помнишь? Это было в твоем доме, тогда еще… -…Люциус пришел и прервал нас, — заканчивает за нее волшебник. — Да, я помню. Авелин смотрит на Северуса и понимает, что они оба уже не те молодые люди, которым море было по колено. Она бросает последний взгляд на рождественское дерево и собирается пойти поспать хотя бы пару часов, перед тем, как прийти на завтрак и смотреть на счастливые лица детей. — С Рождеством, Северус! — она аккуратно приподнимается на носочках и целует его в щеку. Мужчина отмечает, что она пьяна и хмурится. Авелин не оборачивается, ей хочется верить, что он смотрит ей в след, что он догонит ее и больше не отпустит, что скажет, что все понял. Ей хочется в это верить, потому что в Рождество так легко поверить в сказку. Профессор по уходу за магическими существами сидела в учительской и заполняла формуляры вместе с Помоной Стебль. Женщина рассказывала про очередную оказию Невилла Долгопупса, задорно смеясь. С каждой такой историей, услышанной от разных профессоров, Клер становилось все больше и больше жаль парня. Потому что она помнила его родителей: они были странноватые, но крайне одаренные. Женщина понимала его. Понимала какого это не соответствовать ожиданиям, которые общество тебе воздвигло. Черноволосая черкала пером в бланках, заполняя ведомости теперь не только за себя, но и за Хагрида, который совсем расклеялся после Нового года, когда получил известие о том, что аппеляция о казни Клювика принята, но вряд ли закончится для животинки положительно. Авелин как раз занималась третьим курсом, когда наткнулась в списке на Гермиону Грейнджер, которую видела как-то раз на уроке нумерологии, который в этом году у этого курса идет параллельно уходу за магическими существами. — Помона, а вы не могли бы посмотреть на доске, нумерология у третьего курса в котором часу идет? — Да, сейчас, — женщина, что как раз стояла около органайзера, заскользила пальцем по расписанию. — В три. — Спасибо большое, — говорит вейла, выпуская из рук перо. Нельзя быть в двух местах одновременно, только если у тебя нет маховика времени. Ни Адам, ни Северус, ни Чарльз никогда не просили, чтобы она их постригла. Обычно они пользовались услугами парикмахеров, но это был иной случай. Сириус раздевался до пояса, садился на стул около стола, и Авелин зависла над ним с принесёнными заранее ножницами.  — Просто не стриги меня коротко, где-то по плечи, — произносит волшебник и, чувствуя неуверенность, добавляет: — Представь, что стрижешь подружку. — Никто из моего окружения не просил его постричь, — бурчит она, наматывая его длиннющий локон на свой палец. — Ты мог бы сделать это сам, Рапунсель. — Мог бы, но гораздо приятнее, когда женские руки делают это, — Авелин закатывает глаза, а он хрипло смеется. Одно движение ножницами и его жесткие волосы остаются в ее руке. Не так уж сложно. Пальцы уверенно скользнули в гущу волос, выбирая еще одну прядку. Чик — и она лежит на полу у ее ног. Обретая уверенность, женщина взяла прядь потолще и отреза ее тоже. Теперь она быстро и уверенно щелками ножницами возле его шеи, то и дело касаясь ее пальцами. — Почему мы не можем… — начал было Сириус возмущаться по поводу их плана, но тут же был жестко перебит: — Потому что у Северуса начали появляться вопросы, а так как они у него есть, он не угомонится, пока я на них не отвечу, — тяжело вздыхает вейла, потому что зельевара тоже можно понять. — Я не смогу в ближайшие несколько недель тебя навещать. Каждые два дня я буду оставлять у картины сумку с едой. И что ты должен сделать с Петтигрю? — Украсть и посадить в клетку, пока ты будешь отвлекать Нюниуса, — уныло говорит анимаг. — Кстати, как? — Это уже не твое дело, — усмехается женщина. — Затем я поговорю с Дамблдором, покажу ему твои воспоминания и мы представим господину Министру этого предателя. Когда последние штрихи были сделаны, она посмотрела на его оголенную спину. Длинные, почти по пояс, волосы раньше скрывали костистые плечи и позвонки. Авелин, словно под каким-то гипнозом, коснулась позвоночника и мягко провела вниз, чувствуя каждую косточку и даже не задумываясь, какую реакцию это может вызвать. — Не надо, — нетерпимо произнес Сириус и только сейчас она заметила, как он был напряжен. — Уйди, пожалуйста… Черноволосая не решается спорить. Не смотря на джентльменские принципы, Блэк был лишён женской ласки двенадцать лет. Она быстро накидывает на себя мантию и отправляется в замок от греха подальше. Авелин постепенно начала замечать что где бы она не находилась. Северус, как надоедливый пикси, каждый раз оказывался неподалёку. Он следил за ней уже в открытую. Клер это не нравилось. Это раздражало и напрягало, не давало сосредоточиться. Она чувствовала его пристальный, становящийся назойливым взгляд и чувствовала исходившие от него флюиды недоверия. А уж когда они сталкивались с Римусом коридоре и перекидывались парочкой слов, вейле постоянно казалось, что ее вот-вот посадят, как пленницу, на цепь. Однажды, Авелин решила поиздеваться над профессором зельеварения и пригласила Люпина выпить сливочного пива на выходных в Хогсмиде. В какой-то момент ей показалось, что ее прямо там снесет волна презрения. С другой стороны, это было удобно, ведь она всегда знала где он. Время шло. Приближался день 《х》. Возбужденные дети галдели перед матчем 《Гриффиндор-Когтевран》, а она переживала, чтобы все прошло хорошо, по плану. После игры вымотанные подростки будут спать, как убитые. Сириус тихонько проберется в спальню гриффиндорцев и украдет крысу Рона. Благо, гриффиндорцы были шумными, а Невилл рассеянным, оттого украсть лист с паролями, которые он вёл, Живоглоту не составило труда. Портрет сэра Котэгана не отличался особым интеллектом, поэтому в теории… мог пропустить Блэка, если тот зачитает ему пароли. — Вы слишком нервная сегодня, профессор Клер, — как бы невзначай за завтраком заметил зельевар, что даже посмел усесться рядом. — А вы недогадываетесь почему? — раздраженно произнесла Авелин, бросив вилку на стол, и быстро ретировавшись из-за стола. — Приятного аппетита, коллеги! Снейп задумчиво смотрит ей вслед, отправляя в рот кусочек яичницы, но тут вклинивается Трелони. — У женщин такое бывает, — как китайский болванчик кивает она, а затем шепотом, так, что слышат все, добавляет: — Раз в месяц! Авелин наспех собирала продукты в свою сумку, не забыв всунуть перечень паролей туда же. Она собиралась помочь мадам Помфри в Больничном крыле. Во-первых, во время игры травм было всегда достаточно и Поппи никогда не отказывалась от помощи. Во-вторых, можно было незаметно подбросить сумку с провизией. Открыв дверь спальни, она лицезрела на своем пороге Снейпа, который стоял сложив руки на груди. Он будто был недоволен тем, что она так поздно открыла дверь своих покоев, хотя они ни о чём не договаривались. — Не соизволите ли составить мне компанию на сегодняшней игре, мисс Клер? Отказаться — значит усилить сомнения, а этого ей не нужно. Придется придумать другой план. Она улыбается, но Северус ей не верит. Он скептически поднял бровь, осмотрев ее с ног до головы, и в который раз она пожалела, что ее магия не работает на нём. — С удовольствием, профессор Снейп. Они садятся на самом последнем ряду трибуны. Весь ее план идет крахом, а любые попытки бегства пресекаются на корню. Он знает ее слишком хорошо, поэтому каждый раз, когда она хочет прекратить пытку квиддичем и уйти, его ладонь на ее колене не дает ей этого сделать. — Теперь я понимаю твоих учеников, — шепчет Клер, сидя с закрытыми глазами и абсолютно ровной спиной. — Ты — изверг. — Я старался, — хмыкает мужчина и Авелин приоткрывает один глаз. Он выглядел крайне самодовольным, хотя и неотрывно следил за игрой. Ей нужен был другой план, другой повод, чтобы пойти в больничное крыло. Поэтому она не находит ничего лучше, чем в отсутствие зельевара за праздничным ужином глубоко порезать себе палец и устроить целую комедию, забрызгивая своей кровью стол и сидевшего рядом Флитвика. Зажимая несчастный палец салфеткой, она торопилась в больничное крыло, чтобы успеть закинуть сумку за портрет. Авелин не сомневалась, что отлучившийся на пару мгновений Северус, ее все же там настигнет. Поппи не было в помещении, лишь парочка спортсменов, что-то себе переломавших, но это было на руку. Ее движения четкие и быстрые — сумка в два мгновения оказывается по ту сторону Понтелеимона. Пол дела сделано и напряжение мелкой струйкой покидает ее тело. Клер смотрит на красное пятно, которое хоть и медленно, но расползается по салфетке. Из-за адреналина она почти не чувствует боли, но с раной нужно было что-то сделать. Вейла как раз ищет среди баночек настойку бадьяна, когда Северус врывается в процедурную. Волшебник пристально осматривает комнату, словно бы ищет еще кого-то, но взгляд натыкается на окровавленную салфетку. Женщине кажется, что он даже разочаровался. — Я не нашла настойку бадьяна, — она пытается придать своему голосу жалостливости, но получается плохо. Зельевар хмыкает, тут же выуживая из огромного количества всевозможных вещей именно это лекарство. — Эту? — Авелин фыркает, забирая флакон, и ставит рядом с собой. Она медленно отделяет салфетку от пальца и морщится, потому что выглядит, откровенно говоря, не очень. Женщина зубами пытается открыть флакон и Северус не выдерживает такой фамильярности с зельем — выдергивает его из ее рук. — Я помогу. Он ловко обрабатывает рану своими приятными прохладными пальцами, наносит аккуратно настойку и тут же перевязывает все это дело бинтом. Авелин смотрит за этой процедурой завороженно. Он словно был создан для врачевания. — Скольких ты спас?.. — вопрос вырывается сам, произвольно. Снейп хмурится, поджимает губы и завязывает последний узел. Естественно, ей стоило придержать язык за зубами и не теребить старые раны, потому что он не только спасал своих сторонников, но и убивал магглорожденных. — Спасибо. Авелин морально очень тяжело его обманывать. Даже не смотря на то, что из-из медальона на ее шее, ей проще это сделать, чем кому либо. Она знает, что после всего этого он даже не посмотрит в ее сторону. Северус ее возненавидит за помощь Блэку. Но она не может оставить невинного человека, который и так потерял двенадцать лет своей жизни в тюрьме, пусть даже такой ценой. — Я пойду, мне еще нужно дежурить, — очередная уловка. Вейла собиралась увести зельевара в другую часть замка на время «операции». Потому профессорша шаталась уже второй час по замку, время давно перевалило за двенадцать. Тяжело вздохнув, она опёрлась локтями на подоконник. Звёзды холодным мерцанием разбавляли мрак ночного неба. Через полчаса Сириус должен был уже войти в замок, а Северуса все не было видно на горизонте. Черноволосая тряхнула головой. Этот мужчина… он будто бы издевался над ней: то непрестанно следил, то бросал в полнейшем одиночестве, словно забывал о ее существовании. — Как же мне это надоело… — положив голову на руки, произнесла она. Когда оставалось всего минут десять и профессорша поняла, что зельевар давно спит и видит третий сон. Авелин показалось, что будет не плохо «поиграть» в жертву, если вдруг что-то пойдёт не по плану. Именно по этой причине она отправилась к входу в школу. Блэк должен был прийти в своем обличии анимага, в очередной раз пройдя мимо дементоров. Какого было её удивление, когда она заметила волшебника около выхода. Он словно чувствовал приближение Блэка и, притаившись здесь, ждал свою жертву. У него чесались руки поймать его, а у неё сдавали нервы, потому что его тут быть не должно было. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, черную мантию скрывающуюся в углу. — Не спится, — коротко и лаконично. — Вернее, ты просто мне не доверяешь, — ее глаза яростно блеснули. — Когда это я стала более подозрительной в твоих глазах, чем Люпин? Когда в твою голову залезли мысли о том, что я могу ему помогать? А, Северус?.. Северус испытывал при ее словах лишь одно желание: перекинуть эту женщину через колено и отшлепать по ее округлой заднице. — Ты всегда была сентиментальной особой, — его голос отбивался от стен. — К тому же, в ранней юности, вас с Блэком связывали некоторые чувства. — Неужели я слышу нотки ревности в твоем голосе? Авелин улыбнулась тонкой улыбкой Моны Лизы. Мягко виляя бедрами, она подошла к мужчине, и остановилась напротив, едва ли не касаясь его грудью. Черноволосая медленно подняла руку и, осторожно коснувшись пальцами тщательно выбритой щеки. Женщина мягко провела ладонью по его щеке, очертила мужские губы. Снейп достаточно холодно посмотрел на ее руку. Титаническим усилием воли он не позволил себе ни перехватить ее ладонь, ни прижать ее к губам, ни сжать ее в объятия, ни зарыться в смоляную копну, чтобы вдыхать аромат жасмина, сопровождавший ее. Она искушала его каждый чёртов раз, стоило ему ее увидеть. Она прельщала Завлекала. Манила. Авелин была собой. Она была вейлой. — Никогда не разделяла его чувств, — между тем произнесла Клер, отходя от волшебника. — Просто не могу. Это выше меня. — Знаю, — он прячет взгляд, смотрит куда-угодно, лишь бы не на нее, потому что не мог ответить на ее чувства так, чтобы это было достойно ее. Клер понимает всё не так. Смотрит дико, словно вот-вот набросится. — А вы отменный мерзавец, профессор, — черноволосая сглатывает ком в горле, зажимая в кулаке свой медальон. — Когда ты успел забраться ещё и в мою голову? Когда ты снимал его? Когда произошло то происшествие с Василиском? Отвечай, Снейп! Не проходит и секунды, как ее грабовая палочка с драконьей жилой внутри, оказывается у его горла. Ави была хорошей дуэлянткой, которая не раз применяла непростительное заклятие, и он даже не знал, повезло ли пожирателям, что она не вступила в ряды авроров или же наоборот. Авелин не любила не сдержанных обещаний. Но единственное, о чём он мог думать сейчас, так это выбившемся локоне ее волос, который до зуда в руках хотелось заправить за ушко. Горящий злостью взгляд, прожигающий насквозь и будоражащий всё его существо. Сжатые губы, что манили своей чувственностью. Мерлин, как она была прекрасна в своем воинственном обличии и целеустремленном гневе. — Я должен был написать твоей матери, но не знал адрес, поэтому зашёл в твою спальню и заинтересовался книгой, что лежала на столе… — «Сказание о первой вейле», — она опустила палочку и взгляд, не в состоянии справится со своими чувствами, что переполняли ее через край. Маледиктус Филча в облике кошки проскользнула мимо, зацепив ее своим пушистым хвостом, и Клер вспомнила про Сириуса. Надо было что-то делать — с минуты на минуту он должен был прибыть в замок. — Да, но я не снимал с тебя медальон, Авелин, и не врывался в твоё сознание, — Северус был полностью поглощен беседой и не заметил ее заминки. Он первый сделал шаг. Подошёл вплотную, аккуратно заправляя выбившийся локон. Прошёлся нежно ладонью по шее, заставив волну мурашек пробежаться по ее телу от его прикосновения. Клер посмотрела за его плечо, там за решеткой стоял черный лохматый пёс. Северус хотел было по инерции обернуться, но Авелин ему не позволила. Она обхватила руками его лицо и поцеловала, запустив пальцы ему в волосы. Она прижимала его к себе, воспламеняя и возбуждая. Для Снейпа это был спусковой крючок. Сильные руки подхватили ее Он буквально вжал ее в стену, стиснул так, что ей стало больно дышать. Она смотрела на то, как Блэк проскальзывает за спиной зельевара, одаривая её презрительным взглядом. Но ей было наплевать. Она плавилась от его прикосновений, от жаркого дыхания, от его губ на ее ключицах, от ощущения его ладони, что поглаживала живот и грудь под одеждой, от их близости, после которой он ее возненавидит, когда обман вскроется. Женщина обняла его за плечи, одновременно боясь и потерять, и требуя большего. Она каждой клеточкой чувствовала, как его рука опустилась на её бедро, сминая ткань платья и приподнимая его. Когда ладонь коснулась кожи у края резинки чулок, из вейлы вырвался неконтролируемый стон, который тут же заглушили поцелуем. Его пальцы скользили по внутренней стороне бедра, не задевая место, которое этого требовало. Между ног было влажно от нестерпимого желания быть заполненной им. — Я хочу тебя… — прошептала она, потому что внутри было нестерпимо пусто. — Пожалуйста… — Спальня?.. — хриплым голосом поинтересовался он, прервав поцелуй. Клер заглянула в затуманенный похотью взгляд волшебника, видимо не одна она жила монашкой. — Там же, там, — неопределенно махнула она куда-то. Они посмотрели друг другу в глаза. И прижавшись лбами, засмеялись впервые за долгое время искренне. — Пойдём? — спросил он, на что тут же получил утвердительный кивок, но… чему не быть, в их случае, тому и миновать. В замке эхом пронесся детский крик. Вместо получения удовольствия, они опять всю ночь искали Блэка, который через портрет в больничном крыле благополучно смылся с глаз долой. Дамблдор той ночью сверкнул на нее глазами, может быть случайно, а может быть и нет, но ей сразу же вспомнились его слова о том, что в замке не происходит ничего без его дозволения. Тем не менее, уже через пару дней она спокойно сидела себе в Визжащей хижине, попивая чёрный чай с имбирём и играя на инструменте, который Сириус, от нечего делать, настроил и привёл в сносное состояние. -…и тут мальчишка, как заорёт! — пересказывал он ту же историю, которую она слышала от Рона Уизли. — Мне не оставалось ничего иного, как позорно сбежать! — Признайся, — поставив чашку на крышку рояля, она лукаво оглядела его. — Ты просто не сдержался! Захотел покончить с Петтигрю на месте, забыв, о чём мы с тобой говорили! Он опять инсценировал свою смерть и сбежал! Молодец, Сириус! — Это ты во всем виновата! — тыкая в ее сторону указательным пальцем, произнёс он. — Когда ты говорила, что отвлечёшь Нюниуса, я думал, что ты подольёшь ему зелье сна за ужином! Как ты могла опуститься до такого, даже ради дела?! Мне хотелось его разорвать на месте! Он же чуть тебя там не изнасиловал! — Достаточно спорный вопрос, — искренне засмеялась она, ей было приятно, что кто-то печется о ее репутации так яро, но вот Блэку было вообще не смешно. Он сощурился. — Во-первых, я была уверена, что он спит, поэтому и не ожидала его встретить там; во-вторых, мне надо было его отвлечь и это был один из самых действенных способов; в-третьи, если учесть, что в своё время я чуть не стала миссис Снейп, то не вижу ничего предосудительного. Лицо мужчины вытянулось, а глаза округлились. Авелин же продолжила играть тихую мелодию, которую часто играла ее мать. — О чем ты говоришь? Ты и он… — мужчина нервно встряхнул свою шевелюру. — Ты же не хочешь сказать, что до сих пор?.. — А это тебя уже не касается, Блэк, — фыркает Клер, продолжая бегать пальцами по клавишам. — Нам нужно обдумать новый план. — Не будет никакого нового плана! — он стукает по крышке рояля кулаками, говоря на повышенных тонах, мелодия затихает. — При первой же возможности я его убью. — Он утратит свою анимагическую сущность и тебя опять упекут в Азкабан, но уже за настоящее убийство! — вейла громко хлопает крышкой инструмента, вскакивая на ноги. — Мы уже пробовали действовать по твоему плану! Он провалился! Питер опять инсценировал свою смерть и сбежал! Я ждал двенадцать лет в Азкабане! Хватит! — Я хочу тебе помочь! — пытается его убедить она, но он непреклонен. — Себе помоги! — волшебник поворачивается к ней спиной, и вейла понимает, что всё пошло прахом. С тех пор, Авелин больше не навещала беглеца. Оставляла еду, но больше не приходила. Затем из министерства пришло известие, что апелляция по делу Клювокрыла отклонена и его всё же казнят. Сообщать эту новость Хагриду было очень тяжело. Жизнь вернулась в прежнее русло: подъём, уроки, проверка свитков, сон. Мисс Грейнджер всё так же путешествовала во времени, но вроде бы всё шло гладко. Однажды в её кабинет после урока ворвался Люпин. На его лице была целая гамма эмоций, начиная от возмущения и заканчивая восхищением. Когда последний ученик покинул класс, дружественно-натянутая улыбка сползла с лица оборотня, а его взгляд приобрёл хищный вид. Ей стало страшно, даже несмотря на здравый разум и знание того, что до полнолуния ещё дней двадцать. Он с характерным хлопком опустил пергамент на стол перед ней. — Ты знала об этом? — Выражайся точнее, Римус, — взяв пергамент в руки и, дважды постукав по нему палочкой, она улыбнулась витиеватым буквам, которые тут же проступили на коричневой бумаге. — Знала о чём? О карте Мародёров или?.. — Я не помогал Сириусу проникнуть в замок, как считает профессор Снейп, это сделала ты! — Это серьёзные обвинения, профессор Люпин, — наиграно-возмущенно произнесла она. — Помните о презумпции невиновности. — Я видел его на карте после того, как отобрал её у Гарри, — вейла понимала к чему он клонит, потому что вчера ночью относила еду. — Блэк находится в Визжащей хижине и ты об этом знаешь, Авелин, потому что я видел вчера, как ты подошла к портрету целителя Понтелеимона, а затем туда пришёл Сириус! — Допустим, что дальше? Сдашь нас дементорам? — Ты… — волшебник от возмущения, даже вскинул руки. — Ты с ума сошла? — Я всего лишь хочу его спасти, потому что Питер Петтигрю жив! Сириус показал мне свои воспоминания и, если мы поймаем мерзавца и предадим его суду, то с него снимут все обвинения! — А ты не думала о том, что он мог изменить свои воспоминания? — Да, но я ему верю, — Римус от нервов запустил пятерню в волосы. Он отчаянно посмотрел на женщину, которая казалось бы вообще не нервничала, и ничего не сказав вышел из кабинета, вырвав карту из ее рук. Спустя несколько недель, когда день близился к вечеру, Римус неожиданно схватил ее за плечи посреди коридора. Прижав ее к стенке, он закрыл ей рот ладонью. Оборотень быстро прошептал на ухо: — Я знаю, где эта крыса. Расскажи всё Дамблдору сейчас же, — волшебник отпускает ее так же быстро, как и прижал до этого. Он засовывает руки в карманы и идёт дальше по коридору так, словно ничего и не было. Клер врывается в кабинет директора ураганом. Альбус, что до этого подписывал какие-то документы под надзором профессор МакГонагалл, поправляет очки и тут же просит коллегу выйти из кабинета. Минерва обеспокоенно озирается на Авелин и, когда горгулья заканчивает своё движение, вейла выпаливает всё, как на духу, не забыв в доказательство своих слов показать воспоминание Блэка. — Ваша помощь неоценима для мистера Блэка, но что вы хотите от меня? — он явно насмехался над ней. Она знала этот хитрый взгляд. Это было похоже на тот раз, когда он торговался с ней на счёт «Непреложного обета», тогда она была глупой наивной девочкой, которая пошла у него на поводу, теперь же она знала, что с этим стариком нельзя было садится за один стол без козыря в рукаве. — Хочу, чтобы вы спасли невиновного человека, иначе министерство получит кляузу о том, как директор Хогвартса и его заместитель ведут опасные игры с помощью маховиков времени и вручают их одарённым ученицам. Не понимаю, как вы могли доверить его школьнице! Даже самые искуссные волшебники иногда не справлялись с ним и терялись во времени! Авелин могла поклясться, что она впервые услышала, как этот человек хмыкнул. — Я говорил Северусу, что вы больше не маленькая наивная девочка, а генерал с длинным списком поверженных врагов, — его глаза зажглись непонятным ей огнем. — Я постараюсь помочь вам, но сейчас мне кажется, что вам стоит помочь своим друзьям, — директор, как-то многозначительно глядит на часы в его кабинете. — Без женской руки в мужской компании, всё может пойти прахом. — О чём вы? — на ее лице расцветает растерянность, она пятится назад к двери. — Профессор Снейп достаточно импульсивен в своём праведном гневе, — в голосе старика слышится неподдельная грусть. — Думаю, вам стоит поторопиться. Клер бежит. То ли её шаги, то ли удары бешено колотящегося сердца эхом отдавались от стен замка. Слова Дамблдора не были пророчеством, у него был второй маховик. Он уже видел это всё и знал. Поэтому так и смотрел на неё, когда Блэк проник в замок. Волшебница толкает дверь, за которой слышатся срывающиеся голоса. Блэк с Люпином были не одни. Перевозбужденная, она забыла про порог, когда открыла дверь, и… упала на колени, сломав свою палочку. Вспомнились слова отца, что это не к добру. — Горгона тебя подери! — ругается она, смотря на свою некогда волшебную палочку. Люпин протянул руку, помогая женщине подняться. — Ну, почему это случилось сегодня! — Мисс Клер, вы тоже?! — восклицает непонятно почему лежащий Уизли и она хочет ответь, что они всё не так поняли, но взгляд натыкается на стоящих поодаль волшебников. Лицо Люпина окаменело, потому что волшебная палочка Снейпа была направлена прямо на Римуса. Казалось, будто для них ее приход не новость. Вот о чём говорил директор — месть Снейпа. Святой Мерлин, помоги пожалуйста! — Северус… — воззвал Люпин, но Снейпа было не остановить и по его, такому же дикому, как у Блэка взгляду, было понятно, что перечить ему в той манере, в которой она привыкла, просто опасно для жизни. — Сколько раз я говорил Дамблдору, что это вы помогаете старому другу Блэку проникать в замок, — Клер кошачьей поступью медленно приблизилась к зельевару и встала за его спиной. — И вот оно, доказательство. Но мне и во сне привидеться не могло, что у вас хватит духа вновь воспользоваться этой развалюхой, как убежищем… — Северус, вы ошибаетесь, — настаивал Люпин. — Ведь вы слышали далеко не все, я сейчас объясню… Сириус здесь вовсе не для того, чтобы убить Гарри… — Этой ночью в Азкабане станет на двух узников больше, — глаза Снейпа пылали фанатичным огнем. — Вот интересно, как это понравится Дамблдору… Он был так уверен в твоей совершеннейшей безвредности, Люпин, вервольф ты наш домашний… — Но это же глупо, — заметил Люпин мягко. — Неужели старая школьная обида стоит того, чтобы отправить невинного человека в Азкабан? Хлоп! Тонкие, гибкие, как змеи, шнуры вылетели из волшебной палочки Снейпа и захлестнулись вокруг рта, запястий и лодыжек Люпина; он потерял равновесие и рухнул на пол, не в силах пошевелиться. — Северус! Салазар тебя дери! Что ты творишь? — она хотела было освободить Люпина, но вспомнила, что ее палочка сломана. Зато Блэк с диким рычанием бросился к Снейпу, но тот нацелил волшебную палочку точно ему в лоб. — Только дай мне повод, — прошипел Снейп, — Дай повод, и, клянусь, я убью тебя. Блэк замер. Трудно было сказать, чье лицо сильнее искажала ненависть. Это было именно то, о чём предупреждал Дамблдор и допустить этого она не могла. Её рука легла на его плечо, медленно скользя до кисти. Она обхватила его ладонь, держащую в руках палочку, что была направлена прямиком в лоб Блэку. — Я не дам тебе убить его, не хочу через двенадцать лет помогать беглецу из Азкабана, Северус, — Авелин вкладывала в свой голос всю свою магию в надежде, что это поможет, но тщетно. Для этого мужчины, её чар, будто бы не существовало. — Просто послушай меня… — Нет, это ты меня послушай! — рявкнул он так, что вейла даже испуганно моргнула, но руку не отпустила. — С тобой мы поговорим позже о твоём феерическом появлении здесь, а сейчас, не вмешиваться и не заговаривать мне зубы — вот залог твоей безопасности! Авелин замолчала. Она боковым зрением увидела, как Гермиона, хотя и неуверенно, но все же приблизилась к Снейпу и замирающим от волнения голосом спросила: — Профессор Снейп… может… может, нет ничего страшного в том, чтобы выслушать… что они хотят… хотят сказать? — Мисс Грэйнджер, вы уже на грани исключения из школы! — рыкнул Снейп. — А что касается вас, Поттер и Уизли, вы вообще перешли все границы, проводите время в компании закоренелого убийцы и оборотня. Так что раз в жизни придержите языки. — Но если… если это ошибка… — Молчать, глупая девчонка! — Снейпа прорвало, как плотину. Он почти год он сходил с ума, а теперь будто обезумел от злости. — Не рассуждай о том, чего не понимаешь! — Месть сладка, — шепнул Снейп Блэку. — Как же я мечтал, что сам поймаю тебя… С его волшебной палочки слетело несколько искр. Гермиона замолчала, а Клер смогла вывернуться, не отпуская руки зельевара, так, что получилось толкнуть Блэка в бок и самой стать на его место, удерживая руку Снейпа с палочкой, уже направленной ей в лицо. Сириус понял всё правильно, он встал за ее спину. — Трус, спрятавшийся за спину женщины! — прошипел Снейп, смотря на Блэка, а затем перевёл ядовитый взгляд на Клер. — Отойди, иначе подвину. — Я идиотка и это не лечится, поэтому и стала драконоборцем, — глядя в его глаза затараторила она что попало. — А ещё моя палочка сломалась, и это полнейшее фиаско, но я не сдвинусь до тех пор, пока ты не выслушаешь нас! — Нас?.. — он презрительно окинул обоих сердитых взглядом. — Ты опять жертва шутки, Северус, — подхватил Блэк, но пошёл не в ту степь. — До тех пор, пока этот мальчик будет находиться со своей крысой в замке, — он кивнул в сторону Рона, — я буду тихо пробираться… — В замок? — вкрадчиво переспросил Снегг. — Зачем же так далеко? Вот выберемся из–под ивы, и я сразу кликну дементоров. Они будут рады видеть тебя, Блэк, очень рады… Даже одарят тебя поцелуем… — Северус! — окликнула она волшебника. — Петтигрю жив и он жил себе спокойно в своём анимагическом виде все эти годы! Это он предал чету Поттеров. Услышь хотя бы меня! — Не неси чепухи, Авелин! Чем они тебя опоили? — руки Блэка легли на её плечи, сжав их. Наверное, он ещё и злорадно улыбался, потому что это сумасшедше-дикое выражение лица зельевара — она не забудет никогда. Блэк толкнул ее на кровать, опять становясь под «дуло» палочки. — Я… я все–таки заставлю тебя выслушать, — хрипло проговорил он. — Вот эта крыса — посмотри на нее хорошенько… Но в глазах Снейпа плясали безумные огоньки. Он не хотел никого слушать. Авелин почувствовала себя бесполезной. — После вас! — скомандовал Снейп. Щелкнул пальцами, и концы шнура, опутавшего Люпина, оказались у него в руке. — Я притащу и оборотня. У дементоров найдётся поцелуй и для него. Гарри в три прыжка пересек комнату и загородил дверь, Авелин тоже вскочила на ноги. Она могла бы воспользоваться невербальными заклинаниями, но против Северуса с палочкой в руках — это было бы просто позорным зрелищем. — Прочь с дороги, Поттер, ты и так в серьезной беде, — злобствовал Снейп. — Если бы я не подоспел сюда, чтобы спасти твою шкуру… Черноволосая понятия не имела, чего хотела добиться, своровав палочку оборотня — заклятого врага вейл. Потому что палочка ее не слушалась совершенно. Попытавшись обезоружить Снейпа — она лишь вырубила себя… Как бы странно не прозвучало, но она так отлично «поспала», если бы не зашипевший Живоглот рядом с ней на кровати. Вейла и дальше себе продолжала спать — кровать была удобная. Поднявшись на локтях, она увидела странного коротышку с ужасными жидкими бесцветными волосами вокруг лысины на макушке; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Он озирался, держа руки возле рта, совсем как крыса. Да и вообще что–то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Прерывисто дыша, он оглядел комнату и бросил быстрый взгляд на дверь. — Ну здравствуй, Питер, — приветливо произнес Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. — Давненько не виделись. — С–с–сириус… Р–р–римус… А-а-авелин… — даже голос у Петтигрю остался писклявым. — Мои друзья… мои старые друзья… Питер захотел было подойти к ней, но вела брезгливо вскрикнула, забравшись на кровать с ногами. Рука Блэка с волшебной палочкой взлетела, но Люпин перехватил ее, послав Блэку предостерегающий взгляд, и, повернувшись к Петтигрю, снова заговорил в самом непринужденном тоне. — Мы тут, Питер, беседовали о том, как погибли Джеймс и Лили. И вообще о той ночи. Боюсь, ты пропустил кое–какие подробности, пока визжал на кровати… — Римус, — задыхаясь, вымолвил Петтигрю, а на выдутом лице крысеныша проступили капли пота. — Ты ведь не веришь ему, правда? Он пытался убить меня, Римус… — Это мы уже слышали, — ответил Люпин уже гораздо холоднее. — Мне хотелось бы прояснить с твоей помощью несколько мелочей, если не возражаешь. — Он явился сюда, чтобы опять мучить меня и убить! — неожиданно завопил Петтигрю, указывая на Блэка и всем в комнате бросился в глаза тот факт, что он ткнул в Блэка средним пальцем — указательный на правой руке отсутствовал. — Он убил Лили и Джеймса, а теперь охотится и на меня. Помоги мне, Римус… Блэк устремил на Петтигрю ледяной взгляд, и всем в комнате стало понятно, что если бы не Римус, удерживающий его, то он бы голыми руками разорвал гада. — Не от меня ты прятался эти двенадцать лет, — усмехнулся Блэк. — Ты скрывался от прежних дружков Волан–де–Морта. Я кое–что слышал в Азкабане, Питер… Все они думают, что ты мертв, иначе тебе пришлось бы держать ответ перед ними… Они много чего интересного говорили во сне, особенно об одном обманщике, который надул их. Волан–де–Морт ведь отправился к Поттерам по твоей наводке. И там его ожидал крах. Но не все же сторонники Волан-де-Морта кончили дни в Азкабане, не так ли? Их еще достаточно много, они выжидают время, прикинулись, будто осознали свои заблуждения… Пронюхай они, что ты жив, Питер… — Не понимаю… о чем ты, — снова повторил Петтигрю. Вытер лицо рукавом и поднял глаза на Люпина. — Малфой, Каркаров, — перечисляла Клер имена бывших «Пожирателей смерти», обходя мужчину вокруг с котом на руках. — Макнейр, Крауч младший… — Ведь ты не веришь этой… всей этой чепухе, Римус? — Должен признаться, Питер, мне трудно понять, зачем невиновному человеку жить двенадцать лет в облике крысы, — невозмутимо ответил Люпин. — Невиновный, но смертельно испуганный! — вновь сбился на крысиный визг Петтигрю. — Если сторонники Волан–де–Морта настроены против меня, то лишь потому, что я отправил в Азкабан одного из их главарей — этого шпиона Сириуса Блэка! Лицо Блэка исказилось. — Да как ты смеешь! — Голос его зазвучал точно рык гигантского волкодава, которым он недавно был. — Это я шпионил для Волан–де–Морта? Я никогда не пресмыкался перед теми, кто могущественнее меня! Это ты, Питер, шпион. Никогда не пойму, как же я не сообразил это еще тогда. Тебе всегда нравились большие и сильные друзья, которые покровительствовали бы тебе. Такими были мы… Я и Римус… И Джеймс… Петтигрю снова вытер лицо, он почти задыхался. — Я — шпион? Ты не в своем уме… Да как у тебя язык повернулся такое… такое… — Лили и Джеймс назначили тебя Хранителем Тайны по моему настоянию, — продолжал Блэк с такой злобой, что Петтигрю попятился. — Я думал, что этот блеф сработает. Волан–де–Морт будет охотиться за мной, ему и в голову не придет, что они возьмут в Хранители такое ничтожество, как ты. Но ты предал Поттеров. Наверное, разговор с Волан–де–Мортом стал звездным часом твоей жизни… Беглец посмотрел на Гарри, и тот первый раз не отвел взгляда. — Поверь мне, — прохрипел Блэк. — Поверь, Гарри. Я не предавал Джеймса и Лили. Я бы скорее сам умер. И Гарри поверил. Комок в горле помешал ему говорить, и он просто кивнул. — Неправда! — Петтигрю упал на колени, словно кивок Гарри был смертным приговором. Подавшись вперед, он пополз к Сириусу, молитвенно сложив руки. — Сириус… это же я… Питер… твой друг… ты же не станешь… Блэк оттолкнул его, и Петтигрю опрокинулся. — На моей мантии и без тебя достаточно грязи! — Римус! — заголосил Петтигрю, повернувшись теперь к Люпину и умоляюще извиваясь перед ним. — Ведь ты не веришь ему… Разве Сириус не сказал бы тебе, что они переменили план? — Нет, не сказал бы, если думал, что я шпион, — ответил Люпин. — Наверное, ты именно так и думал и потому не сказал мне, Сириус? — мимоходом заметил он поверх головы Петтигрю. — Прости меня, Римус, — вздохнул Блэк. — О чем разговор, Бродяга? — сказал Люпин, закатывая рукава. — Прости и ты меня, что я столько лет считал тебя предателем. — Да чего уж тут… — тень улыбки скользнула по изможденному лицу Блэка. И он тоже принялся закатывать рукава. — Убьем его вместе? — Да, вместе, — сурово произнес Люпин. — Нет! Какой это ещё убьём? — так громко рявкнула Клер, что даже кот спрыгнул с ее рук в испуге. Питер на коленях пополз к ней с писклым: «Авелииин! Моя подруга!», но ее предостерегающий, полный злости взгляд говорил сам за себя. — Не приближайся ко мне, ничтожество! — Не надо, пожалуйста… вы не можете… — заверещал Петтигрю и пополз к Рону. — Рон… Разве я не был тебе добрым другом… Твоим домашним любимцем? Ты не дашь им убить меня, правда? Ты ведь на моей стороне! — И я разрешал тебе спать в моей постели! — Мой добрый мальчик… добрый хозяин… Ты не допустишь этого… Я был твоей крысой… ласковым зверьком… — Крыса, как видно, получилась из тебя лучше, чем человек. И хвастать тут нечем, — жестко оборвал его Блэк. Рон побледнел от боли и передвинул сломанную ногу, чтобы Петтигрю не мог до нее дотянуться. Тот развернулся на коленях, подполз к Гермионе и ухватил ее за край мантии. — Милая девочка… умная девочка… Ты… ты не позволишь им… Спаси меня… Гермиона выдернула мантию из его пальцев. Авелин, ставшая за спинами детей, оттянула их обоих назад, к стене. Петтигрю колотила неудержимая дрожь, он медленно повернулся к Гарри. — Гарри твой отец не стал бы меня убивать, — схватив мальчишку за плечи, шептал ему на ухо Питер. — Твой отец пощадил бы меня. Он бы простил меня. — Как ты смеешь обращаться к Гарри? — В глазах Блэка полыхнуло бешенство. — Как смеешь смотреть ему в глаза? Говорить о его отце? Блэк с Люпином ухватили Петтигрю за плечи и оттащили. Он плюхнулся на пол, глядя на них снизу вверх и трясясь от ужаса. — Ты продал Лили и Джеймса Волан–де–Морту. — Блэка тоже била дрожь. — Будешь еще отрицать это? Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище — он походил на лысого младенца–переростка, съежившегося на полу. — Сириус, Сириус, что я мог поделать? Темный Лорд… ты себе не представляешь… Его… его власть была безгранична, — проскулил Петтигрю. — Он убил бы меня. — Значит, надо было умереть, — прорычал Блэк. — Умереть, а не предавать друзей. — Мы бы все так поступили ради тебя! — Блэк и Люпин встали плечом к плечу и подняли волшебные палочки. — Ты должен был понимать, — произнес Люпин тихо, — если тебя не убьет Волан–де–Морт, то это сделаем мы. Прощай, Питер. — Закройте глаза, — сказала Клер, понимая, что самосуда уже не избежать. Гермиона закрыла руками лицо и отвернулась, вжавшись в живот профессорши. — Нет! — вдруг крикнул Гарри. Он бросился вперед и загородил Петтигрю, повернувшись к волшебным палочкам. — Нельзя его убивать! — сказал он, задыхаясь. — Нельзя! И Блэк, и Люпин были потрясены. — Из–за этого выродка ты лишился родителей, Гарри, — прохрипел Блэк. — Видишь? — хмыкнула Авелин. — Гарри тоже со мной солидарен! — Этот пресмыкающийся кусок дерьма хладнокровно убил бы и тебя. И даже не повел бровью. Ты его сейчас слышал. Для него собственная вонючая шкура значит больше, чем вся твоя семья. — Знаю, — тяжело дыша, сказал Гарри. — Мы отведем его в замок и передадим дементорам. Они отвезут его в Азкабан… Но не убивайте его. — Гарри! — простонал Петтигрю и обнял его колени. — Ты… Спасибо тебе… Я не стою этого… Спасибо… — Прочь от меня! — гневно выпалил Гарри, с омерзением сбрасывая с себя руки Петтигрю. — Я поступаю так не ради тебя. Я уверен, мой отец не захотел бы, чтобы его лучшие друзья стали убийцами из–за такого, как ты. Никто не шелохнулся и не издал ни звука, лишь слышалось неровное, с присвистом, дыхание Петтигрю, прижавшего к груди кулачки. Блэк с Люпином переглянулись и одновременно опустили палочки. — Ты — единственный, у кого есть право решать, — признал Блэк. — Но подумай хорошенько… подумай, что он совершил… Вейла в напряжении даже сжала плечи студентки, смотря на Поттера в ожидании решения. — Пусть его отправят в Азкабан, — повторил Гарри. — Он это заслужил, как никто. — Ладно, — согласился Люпин, — Гарри, отойди в сторону, — но Гарри в сомнении не двигался с места, — Я только свяжу его, — пояснил Люпин. — Ничего больше, клянусь. Гарри отошел. Из волшебной палочки Люпина вылетели тонкие шнуры, и через секунду Петтигрю дергался на полу связанный и с заткнутым ртом. — Но если ты попытаешься превратиться, Питер, — Блэк потрясал над ним волшебной палочкой, — мы точно тебя убьем. Ты согласен, Гарри? Гарри посмотрел на жалкую фигуру, скорчившуюся на полу, и кивнул — так, чтобы Петтигрю увидел. — Ну вот что, — Люпин перешел на деловой тон, — я, Рон, умею сращивать кости далеко не так хорошо, как мисс Клер, — Люпин оглянулся на вейлу, но она лишь помотала головой. — Я сращивала кости драконам, а не людям, Римус. Это не совсем та практика, которая нужна. — Ладно, я умею сращивать кости далеко не так хорошо, как мадам Помфри, поэтому пока самое лучшее — наложить шину, — Он подошел к Рону, коснулся сломанной ноги волшебной палочкой и тихо произнес: — Ферула! Тотчас же ногу обмотали бинты, плотно прижав ее к гипсовому лотку. Рон с помощью Люпина встал, осторожно переступил и даже не поморщился. — Гораздо лучше, — сказал он. — Спасибо. — А что с профессором Снейпом? — вполголоса спросила Гермиона, глядя на распростертую фигуру преподавателя. — Я с ним останусь, — присаживаясь на корточки и убирая упавшую на его бледное лицо черную прядь, произнесла она. — Когда он придёт в себя, вам лучше быть подальше. — Двоих из нас придется приковать вот к этому. — Блэк дернул Петтигрю за веревки. — На всякий случай. — Меня, — предложил Люпин. — И меня, — рявкнул Рон, прохромав вперед. Блэк прямо из воздуха сотворил увесистые наручники, Петтигрю распрямился — левая рука скована с правой Люпина, правая — с левой Рона. Процессию возглавил Живоглот, подняв высоко хвост, он довольный шёл прочь. Сириус был последний в этой колонне, он задержался на пару минут в комнате. — Красавица, поцелуй своё чудовище, может поможет? — он подмигнул и сразу же исчез, не дожидаясь, пока обломок стены, который в него запустила женщина, попадет в него. Зельевар лежал на полу всё ещё без сознания, поэтому Авелин уселась на пол, аккуратно положив его голову себе на колени. Она зачесывала его волосы назад, чтобы осмотреть рану, которую он получил в процессе падения. Рана уже не кровоточила и была не смертельная, но возможно было сотрясение. Когда он начал приходить в себя, Клер с облегчением вздохнула. Мандраж прошёл и мысли начали приходить в порядок. Перебирая его волосы, она успокаивалась. — Ты их отпустила?.. — первое, что сорвалось с его уст. Вейла утвердительно кивнула, продолжая и дальше перебирать чёрные пряди мужчины. — Твоя сентиментальность играет с тобой злые шутки. — А может быть это твоя предвзятость? — не выдержала женщина его причитаний и щелкнула по носу. Снейп этого не оценил. Одарив ее хмурым взглядом, он попытался встать, но волшебница надавила ему на плечо рукой и заставила лечь обратно на колени. — Нет, дорогой мой, сегодня ты меня всё-таки выслушаешь!.. Клер рассказывает ему всё от и до: про то, как она столкнулась с Блэком на матче, про свои догадки, про воспоминание Блэка, про его объяснения насчёт Петтигрю и крысы Уизли. Северус смотрел немигающим взглядом, слушал и не перебивал. Когда черноволосая закончила свой недолгий рассказ, зельевар положил себе руку на глаза и тяжело вздохнул. — Салазар тебя дери, Авелин! — так произнес Снейп, словно плюнул ей в душу. — Как ты могла поверить в такую чушь! Он… использовал на тебе Империус… — Нет! Когда мы придём в замок, ты увидишь Петтигрю! — женщина склонилась над ним, её волосы упали ему на лицо, но она заставила его вновь посмотреть в её глаза. — Я клянусь тебе! — Может ещё «Непреложный обет» дашь? — мужчина заметил, как её передернуло от его слов, как она побледнела и отвела взгляд. Снейпу это очень не понравилось. Он хотел было уже выяснить этот момент. Не дала ли она обет Блэку случаем, как вдруг на улице послышались многочисленные крики. — Что?.. — Люпин не выпил противоядие! — сразу же догадался зельевар и вскочил на ноги так резво, будто это не его тут вперили в стену мощным ударом заклятия, а он просто симулировал, чтобы полежать на ее коленях. — Не высовывайся! Высовываться без палочки вейла не решилась, но и сидеть без дела тоже. Врываясь второй раз за вечер в кабинет директора, она уже не церемонилась. Дамблдор, в свою очередь, тоже не был удивлен. — Что дальше? — они оба понимали в чём дело. Альбус в этот раз тоже не стал противится. — Если вы уверены в том, что Гарри и Гермиона справятся с кражей гиппогрифа, сражением с оборотнем и наконец с кучей дементоров, то что будет, когда они освободят Блэка? — Дальше… Вас никогда не удивляло, почему мы в силах изменить что-то в прошлом, но не можем узреть будущее? — волшебник покачал головой, но в данный момент времени её это интересовало меньше всего. Ей бы с настоящим разобраться! — Скоро прибудет Министр. Думаю, вам будет лучше собрать вещи, — волшебник обогнул стол, приблизившись к женщине. — Вас с мистером Блэком ждёт странствие в Танзанию. — Но ведь год ещё не… — Как главнокомандующий «Орденом Феникса», я приказываю вам отправится на эту миссию и спасти две жизни: Сириуса и Клювокрыла. Вам нужно будет запутать следы и ни в коем случае не выдать себя, — он сцепил руки позади, а затем виноватым тоном добавил: — Надеюсь, вы не против, если он поживёт в вашем доме там? — Нет, конечно, нет! — она посмотрела на него с надеждой в глазах. — Петтигрю… он… — Верно мыслите, мисс Клер. Да, к сожалению, он сбежал, — он видит, как расстраивается вейла. — Не печалься, дитя. Не всё в этом мире подвластно нам, даже с помощью магии. Маховик времени был у старика не один год. Он ловко играл всеми жизненными факторами не только в её случае, но и в случае Поттера. Чего только стоит поход в Тайную комнату. Только в проёме двери её настигает эта мысль: — Профессор, а ведь я могла не вернуться из Франции, и тогда заключать со мной «Непреложный обет» — просто глупость несусветная. Неужели тогда вы уже пользовались маховиком времени? Дамблдор посмотрел на неё пристально. — Извините за прямоту, Авелин, — лист из его рук мягко опустился на деревянную поверхность. — Но нет, вы не могли, не вернутся. Собирать вручную чемодан времени нет, поэтому она шарит в рукаве платья в поисках своей палочки, которой уже нет. Клер запамятовала, что сломала ее в хижине на полу. Невербальное — без палочки ещё то мучение. Вещи складываются в чемодан как попало и вовсе не аккуратно, но времени сетовать не так уж много. Она специально идёт в Больничное крыло, потому что ей больно. К сожалению, мадам Помфри не сможет помочь ей в этот раз. У нее болит и ноет сердце из-за одного волшебника, который ей не поверил, который не успокоился и притащил Блэка в замок, который теперь самодовольно стоял посреди огромной комнаты и следил за Поттером, чтобы тот чего не учудил. Клер смотрит на его спину: плечи расправлены и плавно двигаются в такт вдохам и выдохам. Абсолютно расслаблен. Она ставит свой чемодан на пол громко, чтобы он обернулся и посмотрел. Так и случается. Его взгляд всего на пару секунд становится рассеян, но быстро сосредотачивается. — Это в твоей манере, сбегать после появления каких-либо трудностей, — его слова звучат едко. — Далеко собралась? — Невинного человека ждет «поцелуй дементора». Неужели детские обиды стоят такого? — ее голос срывается несколько раз за произнесенную фразу, а саму ее трусит от этой несправедливости и обиды. А ведь она так старалась! — Теперь ты доволен? — Да, он этого заслуживал, — он хмурится, меж бровями появляется морщинка. — Выйдем, они спят. — Нет, он этого не заслуживал! — она, как разъяренная кошка впивается пальцами в лацканы его сюртука, как только он переступает порог. — Как ты мог? Я же тебе все объяснила! Это все Петтигрю, это он… — Там не было никакого Петтигрю, Авелин! — его руки ложатся на ее плечи и встряхивают, будто прогоняют наваждение. — Блэк в своем анимагическом обличье дрался с оборотнем и все! Питера Петтигрю не было и в помине! Тебя обманули! — Но я же его видела!.. Он был там! — не отступала Клер. — Он заколдовал тебя, как ты не можешь этого понять? — конечно, он не верил ей. Он не хотел верить ей. Не хотел верить в то, что Блэк не виновен. Это была не его правда. — Сейчас ты его увидишь… Ее руки моментально потянулись к цепочке с медальоном, которую она хотела снять, чтобы он увидел, внял ее словам, убедился, что это не иллюзорная игра разума. И как только пальцы дотронулись до теплого метала, обвивающего ее шею, он одним рывком перехватил тонкие запястья и тут же ловко завел за голову. — Прекрати! Я не буду этого делать! — вконец закипел декан, его руки неосознанно с силой сжали ее руки, будто бы показывая, кто здесь "главный". — Ты ведешь себя, как полоумная! — Под стать тебе! — огрызается она, продолжая сопротивляться и извиваться под ним, как уж. — Я покажу тебя это! Хочешь ты этого или нет, но однажды ты не устоишь перед соблазном залезть в мою голову!.. — Хватит! Пожалуйста! — его голова опускается на ее плечо, и хотя он до сих пор держит ее запястья, опустившиеся вниз. Они оба дышат тяжело, будто кросс пробежали. — Я не хочу нарушать данных обещаний. Не заставляй меня… Он опускает голову вниз. — Рано или поздно, но тебе придется избавиться от предрассудков и посмотреть правде в глаза! — уже не так бойко, но твердо говорит она. — Посмотреть правде в глаза?.. — опасно-мягким тоном говорит он, отпускает ее руки и расправляет плечи, визуальнo становясь еще выше, — Какой из правд я должен посмотреть в глаза, Авелин? В которой ты укрывала преступника и содействовала ему или в которой ты готова была переспать со мной только для того, чтобы отвлечь меня от Блэка? А может с Блэком ты тоже спала? — прямолинейно спросил он и сжал губы. —  Такая фанатичная преданность! Не заметил того момента, когда ты стала подрабатывать в «Доме терпимости мадам Китти»… Наверное, у вейл там много клиентов. Он скривился, не скрывая презрения. Ей явно было все равно, сколько боли она причинит ему своим соблазнением. Она просто хотела отвлечь его от своего очередного любовника и легла с ним в постель, как бесстыжая шлюха. Это многое говорило о ее вкусах и морали, однако удивляться нечему — она же предала и его, и Чарльза. Но еще больше его ранило то, что он искренне верил, что Авелин тянет к нему такая же слепая инстинктивная сила, как его самого. — Connard! — её пощёчина была отрезвляющей, болезненной и унизительной, — Salaud! Fils de pute! Да как у тебя… только язык повернулся сказать такое?! — Клер отшатнулась от него, от такого жестокого упрека. Каким-то образом ей удаётся дышать ровно. — Мистер Снейп! — радушно произнёс Корнелиус Фадж, что вовремя появился из-за угла и предотвратил нападение вейлы на волшебника, о котором бы завтра судачила вся школа. — О, мисс Клер, вы тоже здесь? Какое счастье-то, что два таких опытных волшебника были рядом, когда это происшествие случилось!.. — Определенно, — холодным тоном отвечает она. — Прошу прощения, но ночь была тяжёлая… А профессор Снейп — хороший рассказчик. — Да-да, конечно, мисс Клер, — сняв перед дамой шляпу, говорит он. Женщина нервно поглядывала на золотые наручные часы, держа в руках небольшой чемодан. Небо было чистым, но огромный крылатый гиппогриф не был виден на горизонте. Вейла нервно топала ногой. День был действительно безумный, хотелось лечь в постель и обо всем забыть, но дорога была дальняя. Когда цокнув когтями, Клювокрыл приземлился на площадке, она почувствовала облегчение. Гарри с Гермионой тотчас соскочили с него, недоуменно и со страхом смотря на профессоршу, что тут же забралась на животину, смещая Блэка с роли рулевого. — Дамблдор меня отправил лететь с ним, — коротко пояснила она, трансфигурируя свой чемоданчик в брелок и цепляя на поясе. — Сириус, немедленно улетай, — переводя дух, сказал Гарри. — Они вот–вот придут в кабинет Флитвика и увидят, что тебя нет. Клювокрыл скреб по крыше лапой, потряхивая остроклювой головой. Он тоже нервничал, Авелин чувствовала это, поэтому аккуратно похлопала малыша спине и отпустила небольшую чаатичку чар на волю, что тут начала золотым ореолом клубиться вокруг вейлы, притупляя чувства существ, находящихся вокруг. — А что с другим мальчиком? Роном? — спросил Сириус. — Может еще навестим его? — саркастическим тоном произнесла она. — С ним будет все нормально. Пока–то не очень, но мадам Помфри уверяет, что она его вылечит. Скорее лети, Блэк! Но Сириус все смотрел на Гарри. Клер поняла, что тянуть дальше нельзя. — Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас? — Лети! — заорали одновременно Гарри и Гермиона. Авелин развернула Клювокрыла в небо. Женщина пришпорила гиппогрифа и мощные крылья вновь развернулись, воздушная волна едва не сбила Гарри с Гермионой с ног, и тварь взмыла в небо. — Мы еще увидимся! Ты истинный сын своего отца, Гарри…