Из России, с любовью...

— Быстрее, парни, быстрее! — подгоняла друзей Хель. — Я не хочу пешком до Хогвартса! — Да, бежим мы, бежим, — пропыхтел виновник задержки, он же Драко Малфой. — Вот почему ты всегда собираешься с утра? — проворчала девушка, перехватывая в другую руку переноску. — Типичная блондинка! — Кто бы говорил, — прошипел Драко, последним заскакивая в вагон. — Успели же!       Последний гудок подтвердил его слова и поезд мягко тронулся с места. Ребята перевели дух и даже успели помахать провожавшим их леди Малфой и Лонгботтом. — Пойдемте, Тео и Блейз купе занять обещали, — произнес Поттер, подхватывая переноску Долоховой.       До купе они добрались почти через полчаса, пока перездоровались со всеми встречными знакомыми, и в компанию однокурсников вползли уже буквально еле живые. — Ого, — прокомментировал их появление Забини. — Вы точно на каникулах были? — Только последние две недели, — отозвался Невилл. — А до этого мы познали все прелести военизированного детского лагеря. — Рота, подъем! — рявкнул Поттер, а по стойке смирно вытянулся Малфой. — Гарри, — осуждающе протянули Хель и Невилл в один голос. — Это не я, это Стас, — вяло отозвался Поттер. — Я полтора месяца просыпался под эту фразу! — Ты не один такой, — проворчал Малфой, вползая на диванчик между Тео и Пэнси. — Я больше к Долоховой на каникулы не поеду! — Вот не надо тут про Долохову! — возмутилась девушка, доставая из переноски котенка. — Васенька, у тебя всё хорошо? — Мур-мя-дя! — отозвался лохматый пятнистый комочек. — Какая прелесть! — тут же оказалась рядом с Хель Пэнси. — Это мой фамилиар, мне Наставник подарил, — ответила Хель. — Василием зовут, скоро говорить начнет. — Говорить? — удивились слизеринцы. — Ага, он же не простой кот, а Баюн, — усмехнулась Долохова, гладя пузико фамилиара.       Котенок утробно урчал на всё купе, заставляя умиляться присутствующих. Гарри невольно улыбнулся, наблюдая за тем, как Васька играет с прядями своей хозяйки. А сама Хель вспоминала, как у неё появилось это маленькое чудо.       На ковер к Кощею она попала на третий день пребывания дома: предупредив родных и друзей, Хель шагнула в серебрящуюся гладь зеркала, ожидая самого худшего. В последнее время дорогой прародитель взял моду напускать на своё отродье толпу нежити и, пожевывая попкорн, наблюдать, как она с ними справляется.       К удивлению Хель, в этот раз в Нави была тишина. Могильная. Озираясь по сторонам в ожидании подлянки, она перебежками добралась до дворца и поняла причину такого состояния загробного мира — вернулась Морана.       На автомате уворачиваясь от летящего в неё огненного шара, Долохова рыбкой ушла за диван, где встретилась с подпаленным Баюном. — Весело у вас тут, — переведя дыхание, пробормотала Хель. — Не то слово, — согласился кот. — Пятый день скандалят, всех перепугали. — Два года, Кощей! — рявкнула Богиня. — Ты два года молчал! — Ты уехала к Персефоне и велела не беспокоить по мелочам! — отбивался её супруг. — Я не беспокоил! Чего ты возмущаешься, женщина? — Мелочь? — взъярилась Морана. — Мелочь — это когда твой кошак тебе в тапки гадит! — Это было всего пару раз… — развел лапами пристыженный Баюн. — Поползли отсюда, — предложила Долохова. — А то из тебя коврик в ванну сделают. — Не прокатит, — проворчал кот, — я уже пытался. — Может, тогда в картишки? — Хель вытащила из кармана запечатанную колоду. — В подкидного? — встрепенулся Баюн. — В переводного, — предложила девушка. — Сдавай!       А семейные разборки тем временем перешли на новый виток: Морана устала высказывать претензии и слово взял Кощей. — Значит, так… Луна моей жизни, объясни-ка мне, где ты шаталась двадцать лет? — Ну, понимаешь… Персефона поругалась с Аидом… — начала было Морана. — И поэтому вы отправились на шопинг, — закончил Кощей. — Как ты угадал? — очень качественно удивилась его супруга.       Кощей молча достал из кармана спецовки свернутый рулончик, правда в процессе его разворачивания выяснилось, что он почти трехметровый. — Счет, — прошипел Бог. — Из салона красоты! У меня только один вопрос… — Всего-то… — пробормотала Морана. — У Аида было больше… — А он мне уже звонил! — рявкнул Кощей. — В долг просил. — И ты дал? — поразилась Богиня. — Дал, конечно, — тяжко вздохнул Кощей, с тоской оглядывая мешочки с золотом. — Как ни крути, я ему за моральный ущерб должен! — Кощеюшка, — протянула Морана. — Ну что ты так нервничаешь? Ну сколько я там, в том салоне оставить могла?       Тот молча сунул ей в руки счет и хлебнул медовухи из горла кувшина. — СКОЛЬКО? — Взвыла уже Морана. — Да это грабеж среди бела дня!       Кощей же невозмутимо продолжил выкладывать бесконечные счета из кармана с пятым измерением. И как только не путал их с собственными рецептам?..       В наступившей тишине очень громко прозвучал возмущенный голос Долоховой: — Ах, ты, шулер шерстяной! — Хелька, ты чего? — тут же отозвался Баюн.       Супруги, не сговариваясь, обошли диванчик, и перед их взором предстала занимательная картина: Хель и Баюн играли в «дурака», на банке уже лежали любимые игрушки Баюна и тапки Кощея, а так же фамильные серьги и браслет Долоховых.  — Туз пик в отбое! — прошипела Хель. — Ты откуда его взял? — Да нет его в бите! — отбивался кошак. — С чего ты взяла? — С того, что я им Даму отбила! — парировала Долохова.       На дне черных глаз вспыхивал зеленый огонек, так порадовавший Божеств, что те синхронно возгордились своей кровиночкой, но Баюн сдавать позиций не собирался. — Так это в прошлой игре было! — Баюн, — ласково проговорила девушка. — Ты забыл, что на меня твой Дар не действует? — Мля… — признал кот. — Ладно, согласен на ничью… — Неееет, — хищно осклабилась Хель. — У меня есть идея получше… — А мы вам не мешаем? — голос Кощея заставил обоих игроков подскочить, как ошпаренных. — Здрасте, — машинально ляпнула Хель. — А вы там случайно туфли от Лабутена не прикупили? — 48 пар, — ответил Кощей, опередив супругу. — А тебе зачем? — Так офигенные же туфли! — ответила Долохова. — Особенно в компании с сумкой от Луи Виттона! — Пойдем, моя девочка! — подскочила к ней Морана. — Я ещё и духи от Шанель привезла! — Теперь их две! — взвыл Кощей, падая в кресло. — Скоро самому придется политическое убежище искать! — Не расстраивайся, друг, — утешил его Баюн, убедившись, что дамы их покинули. — Ну, подумаешь, ещё пару сотен лет поработаешь без отпуска, найдешь третью работу… — Пошел вон! — рявкнул на него Хозяин и мощным пинком направил болтуна точно в центр окна.       Кощей блаженствовал в тишине, впервые за пять дней никто не выносил ему мозги, но… Шаркающий звук и костяное постукивание он узнал бы из тысячи: в гости пожаловала Яга. — Низко Баюн пошел, — усмехнулась стражница. — Точнёхонько в болото, к мавкам. — Пусть охладится, — оскалился Кощей. — А то вообще страх потерял, тапки мои на кон поставил! — А с кем играл? — Хмыкнула Яга. — С Хель, — ответил обиженный хозяин. — С нашей. — Я догадалась, — отмахнулась Яга. — И где она сама? — С Мораной, шмотки после шопинга разбирают, — посетовал Кощей. — Зови, у нас с тобой подарок для неё есть, — Яга плеснула себе медовухи в кубок. — Уже подрос? — Встрепенулся Кощей. — Не рано ли? — Самое то, — уверенно произнесла Яга. — А то будет потом так же, как ты, мучиться.       Кощей вспомнил всё выходки Баюна и согласился с позицией Яги. Ребенка ему было жалко, а если у неё фамильяр будет такой же контуженный, как у него, будет, то не приведи Велес…       Хель в этот момент примеряла черные замшевые лодочки, но Зов Кощея заставил её примчаться в одной туфле, сжимая в руках вторую. За ней пришла и возмущенная Морана, которая наконец-то нашла родственную душу-шопоголика не выходя из дома.       Долохова же не могла поверить своим глазам — на её ладонях лежал, свернувшись клубочком пятнистый котенок, на бархатных ушках уже наметились кисточки, а синие глазки смотрели очень внимательно. Девушка, не задумываясь, опустила ментальные щиты, позволяя ему проникнуть в свой разум: — Хозяйка? — раздался пока ещё детский голос, полный такой надежды. — Нет, — ответила Хель, поглаживая котенка за ушком. — Я — Спутница, пойдешь за мной? — Пойду! — после этих слов связь прервалась, заставив Долохову пошатнуться. — Вот видишь, и ритуал не понадобился, — удовлетворенно произнесла Яга.       Они на пару с Мораной усадили девушку на диван, где она почти мгновенно заснула, прижимая к себе своего Хранителя. — Верни их домой, Кощей, — посоветовала Яга. — Пусть привыкают друг к другу. — Ты права, — согласился тот, доставая чистый бланк рецептов, на котором и написал записку.       Утро Хель встречала уже в родной кроватке, под боком у неё посапывал Васька, а под дверью толпились родственники и друзья…

***

— А вообще вы очень удачно уехали, — произнес Блейз. — Тут такое творилось… — В Министерстве стояла форменная истерия, — продолжил Тео. — Кто бы мог подумать, что мы ещё увидим лорда Блэка. — Да, — покачала головой Пэнси. — После заключения в Азкабан Сириуса все были убеждены, что Блэков больше нет… — Блэки, такие Блэки… — усмехнулся Драко, Блэк наполовину. — Мы и из могилы нагадить можем.       Они были информированы даже лучше Ежедневного Пророка, поскольку благодаря Ждану были на прямой связи и с Малфой-Менором, и с Блэк-Хаусом, и с Азкабаном. В этот раз Сириусу не пришлось купаться в ледяных водах океана и грести к суше в облике собаки: его вызвали на допрос в Визенгамот, откуда он перебрался сначала в камеру предварительного заключения Аврората, а потом и вовсе под домашний арест в Блэк-Хаус.       Впрочем, сейчас с него сняты уже все обвинения, и он проходит реабилитацию под присмотром Сметвика. Люба тоже не утерпела и вновь вторглась в вотчину британских целителей, но Гиппократ был только рад иностранной коллеге, и средняя из сестер Долоховых планировала написать с ним совместную научную работу.       Что же до самого Сириуса, то он имел очень длинную и обстоятельную беседу с отцом, после чего незамедлительно попал в цепкие ручки кузин. Ребята гостили у него последние трое суток перед отъездом, где познакомились и с кузиной Драко — метаморфиней со звездным именем Нимфадора.       Этим летом у ребят оказалось необычайно много новых знакомств, не считая всего семейства Долоховых: в одном только лагере они завели очень много новых приятелей. Хель познакомила их с Лисовым и многими другими, но самое занимательное знакомство состоялось, пожалуй, с Поляковым.       Парни уже были в курсе, что он с своё время был Наставником Хель в Боевой Магии и с нетерпением ждали их встречи у барьера. Вот только сама Долохова её избегала, как могла. Она очень честно отдавала себе отчет, что в лучшем случае прибьёт любимого Наставника, а позже и Командира, в худшем же за него не один Целитель не возьмется.       И всё же Стас их стравил. От него им тоже отвязаться не удалось: вместо того, чтобы прохлаждаться на курорте с Хельгой в бикини, он притащился к ним вожатым. Долоховой пришлось уйти в тотальную оборону, дабы не прибить единственного внука дедушкиного лучшего друга, но Леха и так умудрился нарваться на блок так, что Хельга полчаса его в себя приводила. — А не надо меня бесить, — заявила Долохова очухавшемуся Полякову.       Впоследствии ей пришлось не раз и не два отшивать жаждущего поспарринговаться юношу, друзья только удивлялись этому упрямому русскому парню. Лисов же постоянно приглашал Хель прошвырнуться по лесу, поскольку в этой лагерной смене оказалось всего семь оборотней и трое перевертышей. Долохова намышковалась на год вперед.       Парням тоже пришлось несладко: в связи со свалившимися на них физическими и магическими тренировками, они резко скакнули в росте. Наиболее заметно это было по Невиллу — ушла его детская пухлость, плечи раздались вширь, да так, что Леди Августа даже прослезилась. Парнишка стал ещё более похож на отца.       Драко подрос пропорционально, он изначально был худым и жилистым, а вот Поттер напоминал жертву Бухенвальда, как его окрестила Долохова. Вытянулся он прилично, при этом его почти было видно на просвет. Малфой даже как-то съязвил, что, если бы они не ходили в один душ, он бы принял Гарри за истинную ведьму — жрет за троих и не толстеет.       Но самым главным преобразованием в Гарри стали глаза. Хель пинками загнала друга на обследование, где и подтвердились её опасения — миопатия не наследственная, а приобретенная. Последствия влияния Крестража. Собравшимся консилиумом было принято решение отрезать паразита от энергетических каналов, а извлечь уже после окончательного формирования магического ядра. Сказано — сделано. И вот теперь Поттер радовался краскам окружающего его мира уже не через призму старых «велосипедов», а через удобные силиконовые линзы. По прогнозам Целителей ему придется походить с ними ещё около года, пока зрение окончательно восстановится. Однокурсникам же Гарри сказал, что вылечил глаза маггловским методом, в институте МНТК имени Федорова. Слизеринцы этим удовлетворились, и дальше разговор пошел на обычные темы: кто куда ездил, что видел и прочее. — Хель, а что у тебя за туфли? — спросила Дафна, присмотревшись к Долоховой.       Благо, за два года слизеринцы уже узнали, что такое джинсы и не удивлялись, завидев Долохову в подобном одеянии. — Лабутены, — отозвалась та, лениво листая учебник на Защите. — Бабушка из Италии привезла. — Оригинально, — пробормотала Дафна. — Но всё же красная подошва… По-гриффиндорски как-то… — Что поделать, — отмахнулась Хель. — Смотрятся они всё равно отлично, да и с дизайнером не поспоришь. Он же художник, он так видит… — Ну да… — согласились слизеринки.       А поезд тем временем приближался к Хогсмиду, третий курс Диверсионного Отряда вот-вот начнется… _______________________________________________________________________________- Про отзывы так же не забываем.