Из России, с любовью...

      Минерва Макгонагалл разливала уже по второй чашке душистого чая, когда в их маленькое женское общество вторглись деканы Рейвенкло и Слизерина. Цветущий вид Флитвика резко контрастировал с помятым состоянием Снейпа, что заставило дам напрячься. Минерва не была бы собой, если бы не предложила им чаю, на что обычно игнорирующий подобные посиделки Снейп, буквально рухнул в кресло, чем весьма встревожил мадам Помфри. — Северус? — возле него тут же возникла медсестра с палочкой наперевес. — Ты опять себя загоняешь, милый, что скажет мисс Долохова?       Снейп не сразу понял, что она имела ввиду не его подземное чудовище, а среднюю из сестер. Перед глазами невольно встало недовольное лицо целительницы, заставив его мысленно передернуться и пожелать, чтобы девушка никогда об этом не узнала. — Действительно, друг, — попенял Филиус. — Молодая леди может очень расстроиться, увидев, как ты пренебрегаешь её заботой. Северус внезапно осознал, что Долоховы беспардонным образом влезли в его жизнь, наряду с Малфоями, и, о Мерлин, Блэками. Кто из троих сестричек пугал Северуса больше, он и сам не мог решить. Хелена — темная лошадка, её поведение просто невозможно просчитать, Мира — шторм в чистом виде, снесет и попинает бездыханное тело, а вот Люба…       С ней всё было и просто, и сложно одновременно. Северус признал, что она великолепная собеседница, да и чего греха таить, весьма привлекательная особа, но… Его безумно пугали те чувства, что начали появляться к этой ведьме. После того, как он узнал, что она взялась за реабилитацию Блэка, в груди внезапно проснулось злое чудовище, которое рычало на любое поползновение в её сторону. А ведь Северус был уверен, что эта тварь умерла вместе с Лили…       Пока Слизеринский декан впал в прострацию, пытаясь разобраться с собственной жизнью, декан Рейвенкло уже успел поделиться с коллегами новостями и сейчас слушал рассказ Помоны. — Будуар Хельги — это необычный зал, — начала она, — основательница была очень доброй женщиной, она очень ценила семью и уют. Поэтому по легенде в этом зале все чувствовали себя, как дома. Там можно было попить чай и поболтать у камина, или нарисовать красивый пейзаж для родных. Частенько студенты устраивали там балы, приемы, отмечали дни рождения… И все были равны, никакого разделения на факультеты… — А почему он закрылся? — Спросил Флитвик. — Я не знаю наверняка, — покачала головой Помона, — но у меня есть версия… — Какая? — Полюбопытствовала Минерва. — Ни для кого из нас не секрет, что факультеты не всегда враждовали, — сделав глоток чая, произнесла декан Хаафплаффа. — Я думаю, что когда гармония между домами рухнула, закрылся и будуар. — Это вполне возможно, — согласился с ней Флитвик. — А сейчас замок приоткрыл для учеников зал, потому что конфликтов стало меньше… — Да, их почти совсем не стало, — подтвердила мадам Помфри. — Как появился тренировочный зал, так стычки в коридорах практически прекратились! — Нужно отправить бутылку Огневиски аврору Митчелу, — пробормотала Минерва. — Коллеги, может нам стоит самим взглянуть? Ты не подумай, Северус, я нисколько не сомневаюсь, что ты всё проверил, но ведь интересно же! — Поддерживаю! — Хором произнесли мадам Помфри и профессор Спраут. — Да-да, — кивнули профессора Вектор и Синистра, что тихо слушали объяснения декана Хаффплаффа, — непременно нужно посмотреть. — Если главным посылом Хельги было единство, — произнесла Макгонагалл, — то это просто необходимо. Пойдемте, коллеги.

***

      В кабинете директора в поля усмехнулась Распределяющая Шляпа, её поддержал короткой трелью феникс. Эти двое застали ещё самих Основателей, и им совершенно не нравилось, что творится со школой последние пару веков. Но, судя по всему, ситуация начала меняться, раз замок сам стал приоткрывать свои тайны детям. Радовала и бессильная ярость директора, что так и не смог найти управы на слизеринский квартет, ручной Пожиратель и тот уже почти не подчиняется, блохастое отродье рода Блэк и вовсе послало мудрого директора в пеший эротический тур в Нурменгард.       Альбус Дамблдор не спешил опускать руки, у него всегда были запасные ходы, и он слишком хорошо знал своих бывших учеников. Пора одной крысе выходить из подполья. Только одного не учел Дамблдор: Блэки недаром были темнейшим семейством на острове после Певереллов и, как любая, уважающая себя семья, защитили своё жилище всеми возможными и далеко не всеми законными способами. Доставить Сириусу тот самый выпуск Ежедневного Пророка оказалось не просто трудно — невозможно. Альбусу не оставалось ничего другого, как просто ждать, пока эта чудом вывернувшаяся шавка, сама додумается прочесть газеты.       А пока он вставлял всевозможные палки в колеса бюрократии, изо всех сил не давая Блэку перетянуть опеку над Поттером. Пока это удавалось, но стоило подумать и о будущем. Скоро реабилитация Сириуса закончится, и он возьмется за дело всерьёз - в этом Альбус не сомневался. Для него было неприятным открытием, что все ныне живущие Блэки, за исключением разве что Беллатрикс, объединились, позабыв старые склоки, и активно давали общественности жару. Те уже успели подзабыть, кто такие Блэки, с чем они едят общественное мнение и в какие места посылают неугодных. Сириус, конечно, не Орион или Поллукс, но раз магия рода признала в нём Лорда… Скоро он оправится, и устроит им всем веселую жизнь, Визенгамот умоется кровавыми слезами. В этом тоже не было никаких сомнений, в союзе с Малфоем они могут такого наворотить, что Альбус даже представить боялся. И не зря.       Как только целители признали состояние Блэка «удовлетворительным» его уже ничто не могло остановить. В безопасности Крестника он уже успел убедиться, как и оценить его компанию. Сириус признал, что Гарри уже достаточно взрослый и рассудительный, чтобы контролировать каждый его шаг, и ограничился поверхностным контролем, доверив пристальный Снейпу.       Сириус с горечью признавал, что вел себя как избалованная скотина, и понимал, что обязан извиниться перед Снейпом, но пока не находил в себе сил это сделать. Что не укрылось от пристальных взглядов Нарциссы и Андромеды, они всеми силами пытались вытащить своего непутевого главу рода из накатившей депрессии. Не постеснялись обратиться и к Долоховым. Любовь, ознакомившись с письмом, долго размышляла и пришла к выводу, что тут нужен психолог. Кому, как не ей, это знать…       Люба усмехнулась: у Блэков и Долоховых много общего. Тёмная Магия оставляет свой отпечаток на маге, и внимательный человек сразу поймет, кто перед ним. Темные всегда очень темпераментные личности, с бешеной харизмой и энергетикой. Особенно ведьмы. Опасны и прекрасны, как свет фонарика, на который слетаются мотыльки. Скольких сгубила роковая страсть к её сестре, Люба не могла и предположить, да и у неё самой хватало воздыхателей. Но Долоховы не ищут легких путей, им не нужен город, распахнувший перед ними двери, им подавай отчаянно сопротивляющуюся крепость. Если не сдастся с наскока, то будет в осаде до победного. И, кажется, Люба свою крепость уже встретила, в лице одного мрачного британского зельевара…

***

      Картина представшая перед преподавателями не то чтобы повергла их в шок, но всё же весьма удивила. По ярко освещенной комнате носились заколдованные тряпки, обломки мебели, и раздавались громкие крики: — Пригнитесь! — Бойся!       За какой-то час Северус уже почти не узнавал помещение: исчезла паутина, вековая пыль тоже успешно покинула все поверхности. Стоял довольно резкий запах чистящих средств, которыми сейчас полировали зеркальную стену самые высокие студенты и студентки. Снейп нашел своих демонов у дальней стены, где они пытались реанимировать старый рояль. Драко почти по пояс забрался в недра инструмента и, подсвечивая себе палочкой, очищал от ржавчины струны. Хель гладила полированную поверхность, что блестела свежим лаком. Гарри и Невилл страховали Драко: мало ли какой струне взбредет в голову лопнуть? — Какое чудесное место, — произнесла Помона, оглядывая зал. — Дети, у вас всё хорошо? Может, нужна помощь?       Возня мгновенно прекратилась, увлеченные студенты заметили, что к ним пожаловали преподаватели. — Да вроде бы нет… — протянула староста Слизерина. — Если только нам, — отозвалась Долохова.       Она с сомнением поглядывала на Малфоя, сильно сомневаясь, что он в состоянии самостоятельно починить Бехштейн. Хотя тут не сколько починить, сколько настроить, а вот тут им точно поможет профессор Флитвик. — Какой потрясающий экземпляр! — воскликнул их преподаватель, приблизившись к инструменту. — Мистер Малфой вылезайте, сейчас я покажу вам, как привести его в порядок.       Взлохмаченный Драко с радостью покинул недра рояля, уступая место профессионалу. Маленький профессор с энтузиазмом принялся рассказывать, как настраивать волшебный инструмент, Драко и Невиллу, пока Гарри и Хель по стеночке пробирались к своему декану. Их откровенно напугал вид Снейпа и они не собирались оставаться в стороне, если ему нужна помощь. Поттер мысленно перебирал содержимое своей сумки, соображая, чем бы ему напоить любимого руководителя. Долохова же больше выступала в качестве группы поддержки, ей было интересно, как Гарри уговорит Северуса выпить что-то, что он приготовил не сам.       Впрочем, ей пришлось отвлечься на Дафну, которая кружилась перед зеркалами в танцевальных па. Подойдя к однокурснице, Хель с удивлением посмотрела на отражение Гринграсс, которое не просто повторяло её движения, но делало это медленно и явно говорило что-то, что слышала только Дафна. — Представляешь, оно говорит, что я неправильно двигаюсь, — повернувшись к ней ответила Гринграсс. — Я намеренно совершила пару ошибок, и зеркало показало где и какие. — Интересно… — протянула Долохова, доставая свою палочку.       Пара замысловатых жестов и перед зеркалом уже стоит не всем привычная Долохова... У чистокровных представителей разом упали челюсти, многие побагровели, а парни так и вовсе поспешили отвернуться. Лишь полукровки и магглорожденные признали наряд, что так шокировал их однокурсников.       Долохова лишь усмехнулась глядя на их реакцию, но ничего не сказала, со следующим взмахом палочки по залу зазвучала партия Одилии из Лебединого озера. А дальше студенты непроизвольно отошли в стороны, давая девушке больше пространства. Многие Слизеринцы и так знали, что она очень гибкая, но не представляли, насколько. Казалось, что Хель и вовсе не касается пола маленькими черными пуантами, как их уже успели просветить магглорожденные.       Когда музыка закончилась, а Хель замерла в аттитюде*, в зале стояла полная тишина, и лишь спустя пару мгновений на Долохову обрушился шквал аплодисментов, едва не оглушивший девушку. Она едва не потеряла равновесие, но успела встать на обе ноги, а не растянуться на паркете. — Белиссимо, мисс Долохова! — произнес профессор Флитвик. — Давненько я не посещал балет! — Ну, что вы профессор, — Хель даже слегка смутилась. — Я всего лишь немного училась в детстве. — Ваша пластика превосходна, — усмехнулся преподаватель. — Поверьте, из вас выйдет очень сильный дуэлянт. — Это очень приятный комплимент, Мастер, — улыбнулась девушка, возвращая себе привычный вид.       От неё не укрылись разочарованные вздохи некоторых представителей сильного пола, но она не придала этому никакого значения. Её больше занимал собственный декан, который под впечатлением опрокинул с себя три пузырька зелий, что ему подсунул Поттер.       Северус, как и многие представители мужского пола, не мог оторвать взгляда от своей студентки, у него перехватило дыхание и пересохло в горле, чем коварно воспользовался его ученик. Это он понял уже слишком поздно, практически в тот момент, когда его подхватили под руки старшекурсники, и под строгим взглядом мадам Помфри отконвоировали в Больничное Крыло. Сил и желания сопротивляться у него не было никаких, и он позволил себе просто отдохнуть. Последней мыслью, что посетила его голову, было: — А занималась ли балетом средняя из сестер Долоховых?