Из России, с любовью...

      Ужин казался просто бесконечным. Студенты то и дело поглядывали на преподавательский стол, словно спрашивая: — Когда уже?       Только всем знакомая четвёрка сидела спокойно и расслаблено, в одном из Чемпионов они были уверены на все сто, а во втором где-то на сотую долю меньше. Долохову ещё пару дней назад вызвал к себе декан, и «обрадовал», что руководство Хогвартса назначило её Чемпионом Хогвартса.       Девушка только кивнула, чем неимоверно удивила своего профессора. На резонный вопрос: — Вы не удивлены? — Не смешите меня, проф, — ухмыльнулась Хель. — Я уже не маленькая девочка, чтобы верить в сказку про могущественный артефакт. — Это не может меня не радовать, — облегчённо выдохнул Северус. — Надеюсь, проблем не будет? — Со мной — нет, — спокойно ответила Долохова. — А вот за Поттера Сириус порвет. Но не вас, мы предупредили, что вы не в курсе… — Так, а с этого момента поподробнее, — подобрался Снейп. — Мы лишь предположили, не факт, что угадали, — сразу предупредила студентка. — Да, вы присаживайтесь профессор. В ногах правды нет.       Декан, наученный горьким опытом, спорить не стал и достал флакончик с Успокоительным, просто на всякий случай…

***

      Наконец золотые тарелки засияли первозданной чи­стотой. Зал шумел, гудел и вдруг смолк — Дамблдор под­нялся с места. Сидящие по обе стороны от него профес­сор Каркаров и мадам Максим замерли в напряженном ожидании. Людо Бэгмен, как всегда, сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безу­частный, почти скучающий.  — Кубок огня вот-вот примет решение, — начал Дам­блдор. — Думаю, ему требуется еще минута. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к сто­лу и проследовать в комнату, примыкающую к залу, — он указал на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний.        Он вынул волшебную палочку и широко ей взмахнул; тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепитель­но били по глазам. Но взгляды все равно были прикованы к Кубку, хоть кое-кто пытался поглядывать на часы…        Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамен­та. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватил пергамент, осве­щенный огнем, опять синевато-белым, и гром­ким, отчетливым голосом прочитал: — Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам.       Зал содрогнулся от грохота аплодисментов и востор­женных криков.  — Так и должно быть! — громче всех кричал стол Гриффиндора.       Болгарин поднялся с места и, ссутулив плечи, враз­валку двинулся к Дамблдору, повернул направо и, мино­вав профессорский стол, исчез в соседней комнате. — Браво, Виктор! Браво! — перекричал аплодисмен­ты Каркаров так, что его услышал весь зал. — Я знал, в тебе есть дерзание!       Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок вы­стрелил еще одним куском пергамента. — Чемпион Шармбатона — Флер Делакур! — возве­стил Дамблдор.  — Битве блондинок быть! — хихикнул Гарри.        Девушка, так похожая на вейлу, легко поднялась со стула, откинула назад волну белокурых волос и летящей по­ходкой прошла между столов Гриффиндора и Пуффендуя. Флер Делакур удалилась в соседнюю комнату, зал опять утих. Но напряжение, казалось, осязаемое на ощупь, усилилось. Осталось только узнать чемпиона Хогвартса! Все повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры. Из Кубка вылетел третий кусок пергамента. Дам­блдор поймал его и прочитал: — Чемпион Хогвартса — Хель Долохова! — Ну почему она?! Почему? — возопил Рон Уизли, перекрикивая весь факультет. — Проблемы, Уизли? — глядя прямо на него, спросила девушка, поднимаясь со скамьи. — Могу устроить!       Рыжика быстро угомонили близнецы, отвесив Долоховой шутливые поклоны. А сама колдунья торжественно прошествовала мимо факультетских столов, очаровательно улыбнулась судейской коллегии и вошла в комнату Чемпионов. — Оу, уже всё? — повернулась к ней вейла. — Малышка — Чемпион? — Не беси меня, — сразу предупредила Долохова, даже не смотря в её сторону. — Виктор, Наследник Крам. Какая встреча… — Наследница Долохова, — едва сдерживая нервную дрожь, поприветствовал он девушку. — Хогвартс — нейтральная территория. — Я в курсе, — продолжая улыбаться, ответила Хель. — Но не вся Британия, не рекомендую покидать школу, а то мало ли где на шальное проклятье нарвешься…       Ответить Крам не успел, в отворившуюся дверь, пошатываясь, вошел Поттер. Виктор Крам и Хель стояли напротив друг друга, сверля друг друга взглядами. Француженка топталась у камина. На фоне яркого пламени их темные силуэты выглядели до странности внушительно. Крам, ссутулив­шись и о чем-то сосредоточенно думая, притулился к ка­минной полке. Долохова заложила руки за спину и посмотрела на огонь. Флер Делакур, откинув назад белокурый локон, повернулась к Гарри. — В чем дело? — спросила она. — Надо вернуться в зал? — Чему быть, того не миновать, — пробормотала Долохова, подходя к другу. — Ты как?       Ответить Поттер не успел, позади него послышался дробный стук шагов, и в ком­нату вбежал Людо Бэгмен.  — Невероятно! — воскликнул он, схватив руку Гар­ри. — Необычайное происшествие! Джентльмены… леди, — обратился он к чемпионам, таща Гарри к ками­ну. — Позвольте представить вам, как бы удивительно ни звучало, четвертого чемпиона, участника Турнира!       Виктор Крам расправил плечи, оглядел Гарри с голо­вы до ног, и его хмурое лицо потемнело. Долохова тут же сжала плечо друга своей рукой, слегка не рассчитав силу, а потому, что произошло раньше: боль в плече парня или громкий хруст обломанного под мясо ногтя, они даже не поняли. Что до Флер, та с улыбкой промолвила:  — О-ля-ля! Очень веселая шутка, мсье Бэгмен!  — Шутка! — Бэгмен еще не пришел в себя. — Да нет же! Какая шутка! Имя Гарри только что выскочило из Кубка.       Крам чуть сдвинул густые брови. Хель тихо шипела ругательства, залечивая палец. А Флер нахмурилась. — Это ошибка, — в голосе ее звучало презрение. — Он не может соревноваться. Он ошшень маленький. — А то мы не заметили, — ядовито выдала Хель. — Да, но случилось чудо. — Бэгмен потер гладкий подбородок и улыбнулся Гарри. — Он всего немного не дотягивает по возрастной черте. И раз его имя выскочило из Кубка… думаю, теперь уже ничего нельзя поделать… Противоречит пра­вилам. Вы обязаны… А Гарри придется приложить все усилия. — Да, подумаешь, всего-то годик, — мрачно выдавила слизеринка. — Было бы ему уже пятнадцать, а нам по семнадцать — никаких проблем, но вот конкретно этот годик… — Малое совершеннолетие, — поддержал её Крам. — Магическое ядро ещё не стабильно, нагрузки могут быть губительны…       Дверь позади них опять отворилась. Вошли профес­сор Дамблдор, мистер Крауч, профессор Каркаров, ма­дам Максим, профессор МакГонагалл и профессор Снейп, в открытую дверь на какую-то секунду из зала ворвался гул возбужденных голосов.  — Мадам Максим! — негодующе воскликнула Флер. — Они говорят, что этот пти гарсон тоже примет участие.        Безмолвное изумление Гарри сменилось гневом. Ма­ленький мальчик! Но подруга не дремала, и снова удержала его от необдуманных поступков, но в этот раз пожалела маникюр, и пнула остроносой туфлей. Мадам Максим выпрямилась во весь исполинский рост. Макушка красивой головы задела канделябр со све­чами, обтянутый атласом внушительный бюст заколы­хался. — Дамблёдорр! Кес-кёсе? Что сие означает? — власт­но промолвила она. — Я тоже хотел бы это знать! — поддержал францу­зов профессор Каркаров. На лице его застыла каменная улыбка, синие глаза превратились в льдинки. — Два чем­пиона от Хогвартса? Что-то не припомню, чтобы шко­ла — хозяйка Турнира — когда-нибудь выставляла двух чемпионов. Может, я плохо знаком с правилами? — С его губ слетел ехидный смешок. — Импоссибль. — Мадам Максим опустила огром­ную, унизанную прекрасными опалами руку на плечо Флер. — 'Огва’гтс нельзя выставить двух чемпионов, это не есть сп’гаведливо. — Мы были уверены, Дамблдор, что запретная линия допустит к участию в конкурсе только учеников старших курсов, — каменная улыбка не сходила с лица Каркарова. — Иначе мы привезли бы сюда куда больше претен­дентов. Да и ваша первая Чемпионка навевает подозрения! — У меня день рождения 19 сентября, — спокойно ответила Долохова. — По логике, я должна быть на пятом курсе. — С вами ясно, милочка, — кивнула директриса Шармбатона. — Никаких претензий, но вот этот молодой человек…  — А он у нас ходячая катастрофа, — вкрадчиво произнес Снейп. — Теперь уже международного масштаба… — Благодарю, Северус, — отчеканил Дамблдор.       Декан умолк и отошел в сторону, но глаза его продол­жали метать злобные искры. Дамблдор проницательно взглянул на Гарри, тот не отвел взгляда, пытаясь уловить выражение его глаз сквозь половинки очков. — Это ты, Гарри, бросил в Кубок свое имя? — Нет, — под прицелом всех взглядов ответил Гарри. — Может быть, ты просил кого-то из старших бро­сить в Кубок твое имя, например мисс Долохову? — Нет, — твердо ответил Поттер. — Он говорит неправда! — воскликнула мадам Мак­сим.       Северус тряхнул головой, и по лицу у него расползлась змеиная улыбка, он даже в предвкушении закатил глаза к потолку. — Три, два… — тихо прошептала Долохова. — Один!       Дверь в комнату просто снесло мощной волной магии, когда Блэку что-то надо, они как правило, не задумываются в какую сторону эта самая дверь открывается. Ошарашенным профессорам представился очень злой Лорд Блэк, которого сопровождала такая же добрая мисс Долохова, старшая. — Это что за пиздоблядство, директор? — с порога наехал на Дамблдора Сириус. — Вот это я понимаю, обмен культурой, — неожиданно для всех, и самого себя в первую очередь, выдал Гарри.       Снейп и Долохова поразительно синхронно выполнили жест «рука-лицо» и обречённо выдохнули. Теперь уже не получится навешать лапши на уши, Сириус ложь чует за версту. — Сириус, мальчик мой… — начал было Дамблдор, но осёкся заметив, КАКИМ взглядом его одарила старшая из русских ведьм. — О, поздравляю! Вы прекрасная пара… — Не заговаривайте мне зубы, директор, — прорычал Лорд Блэк.       Мирослава же, одарив всех неприязненным взглядом, двинулась к ребятам, тут же сцапав обоих в крепкие объятия. Она не стала вмешиваться в конфликт, пока она не имеет на это никакого права, хотя мерцающий в отблесках пламени аргентинский камушек кольца, очень ясно говорил, что это ненадолго. — Ты, в порядке, Гарри? — тихо спросила девушка. — Они не имели права допрашивать тебя без опекуна. — И вы совершенно правы, мисс… — проскрипел голос старого аврора. — Мирослава Долохова, — представилась ведьма. — А вы — Грозный Глаз Грюм, не скажу, что рада знакомству, но сейчас мы на одной стороне. — Русские точны и прямолинейны, — ухмыльнулся Грюм. — Уважаю.  — Гарри не мог бы пересечь запретную линию, — вме­шалась МакГонагалл. — Даже если бы захотел. В этом нет никакого сомнения. — Тогда, наверное, ошибся сам Дамблёдорр, — пожа­ла плечами мадам Максим. — Наверное, ошибся, — согласился Дамблдор. — Дамблдор, вы же прекрасно знаете, что не ошиб­лись, — вспыхнула МакГонагалл. — Все это глупости. Гар­ри не подходил к линии. Не обращался ни к кому из стар­ших учеников. Дамблдор в этом уверен. Полагаю, этого объяснения достаточно! Пока Макгонагалл отстаивала невиновность руководства, компания заговорщиков тихо офигевала в стороночке. Снейп даже у Блэка тихо переспросил, мол не ослышался ли? Это кто же в Запретном Лесу сдох, что директор свою вину признал? — Мистер Крауч, мистер Бэгмен, — в голосе у Каркарова появились льстивые нотки. — Вы — наши беспри­страстные судьи. И вы, конечно, согласны, что происшед­шее противоречит правилам Турнира?       Бэгмен вытер носовым платком круглое мальчише­ское лицо и глянул на Крауча. Тот стоял в тени, в несколь­ких шагах от камина. Полумрак старил его, делая похо­жим на призрака. Но заговорил Крауч обычным брюзг­ливым тоном. — Мы должны строго следовать правилам. А в них на­писано черным по белому: тот, чье имя выпало из Кубка, обязан безоговорочно участвовать в турнире. — Ну, конечно! Барти знает правила как свои пять пальцев! — просиял Бэгмен и взглянул на протестующих гостей, как бы говоря: спор завершен. — Я настаиваю на том, чтобы увеличить число моих подопечных, получивших доступ к Кубку огня. — Карка­ров отбросил подобострастный тон, улыбка сползла, лицо злобно исказилось. — Зажгите его еще раз. Все шко­лы должны иметь равное число чемпионов. Это, Дамбл­дор, будет честно! — Поймите, Каркаров, это невозможно, — возразил Бэгмен. — Кубок огня погас, и его разожгут не раньше сле­дующего Турнира. — Которому мы объявим бойкот! — взорвался Карка­ров. — После всех встреч, переговоров, компромиссов я ничего подобного не ожидал! И готов хоть сейчас бро­сить все и уехать. — Пустая угроза, Каркаров, — шикнула на него Мира. — Ты не сможешь отозвать своего чемпиона, — продолжил за неё Грюм. — Как ска­зал Дамблдор, чемпионы связаны магическим контрак­том. Хотят они или нет, им придется участвовать в Тур­нире. Что, не согласен? — Согласен? — переспросил Каркаров. — Боюсь, я не совсем тебя понял, Грюм.        Каркаров держался высокомерно, показывая всем, что слова Грюма не достойны его внимания, но профессора выдали руки, судорожно сжавшиеся в кулаки. — Неужели? — спокойно продолжал Грюм. — Тогда слушай. Все очень просто. Кто-то опустил в Кубок имя Поттера, точно зная, что, выпади его имя, ему придется участвовать в Турнире, пусть хоть небо обрушится. — Значит, мсье успешно помог 'Огва’гтсу откусить от одного яблока два раза, — подытожила мадам Максим. — Полностью с вами согласен, — кивнул Каркаров. — И я намерен подать протест в Министерство магии и Международную конфедерацию колдунов… — Каркаров, ты больной? — обречённо спросила Долохова-старшая. — Уж кому бы подавать протест, так это Гарри Потте­ру, — прохрипел Грюм. — Но смешно сказать, я еще и сло­ва от него не слышал. — Ему чего делать п’готест! — топнула ножкой Флер Делакур. — Палец пальцем не стукнул, и чемпион! Мы много месяц т’гудились, мечтали стать чемпион. Такая честь для всей школы. За тысяча галлеон многие готовы отдать их жизнь! — Во дура… — тут уже не выдержала младшая. — Слушай, блонди, давай я тебе полторы заплачу, а ты с Астрономической башни прыгнешь? — Долохова! — в один голос рявкнул педагогический состав Хогвартса. — Она первая дурь нести начала про отдать жизнь! — открестилась девушка. — А может, кто-то и хочет, чтобы Поттер отдал жизнь. — Грюм явно силился придать голосу мягкость.       После этих слов в комнате воцарилось гнетущее на­пряжение. Не на шутку встревоженный, Людо Бэгмен, нервно переступив с ноги на ногу, прервал молчание: — Грюм, старина, что вы такое говорите?! — Как всем нам известно, Грюм считает утро пропа­щим, не раскрой он к обеду полдюжины заговоров. — Каркаров перешел к прямым оскорблениям. — Ему всю­ду мерещится опасность. Небось и студентам то же вну­шает. Мягко говоря, странное свойство для преподавате­ля, который учит, как защищаться от Темных Искусств. Но вам, Дамблдор, конечно, виднее. — Мне мерещится? — вновь захрипел Грюм. — Фан­тазия разыгралась? Да поймите, подложивший в Кубок имя Поттера обладает огромной волшебной силой! — Попкорна не хватает, — тихо хмыкнула Мира. — Переливают из пустого в порожнее… — А доказательства, мсье? — Мадам Максим всплес­нула ручищами. — Маг сумел обмануть предмет, обладающий исклю­чительными магическими свойствами. Только мощней­шее заклятие Конфундус могло заставить Кубок забыть, что в Турнире должны участвовать три школы. Ведь что­бы Кубку не из кого было выбирать, надо иметь в школе всего одного претендента. И, скорее всего, имя Поттера подложили от некой четвертой школы. — Логично, — переглянувшись, кивнули Снейп и Блэк. — А главное, просто… — Сдается мне, ты очень много об этом думал, — хо­лодно заметил Каркаров. — Занятная гипотеза. А я тут недавно слыхал такую историю: ты вбил себе в голову, — ха-ха! — что один из подарков, которые ты получил в день рождения, — хитроумно замаскированное яйцо василис­ка. Ты его взял и разбил, а это оказались часы для автомо­биля. Потому-то мы и не воспринимаем тебя всерьез…  — Да, существуют люди, умеющие раздуть из мухи слона, — в голосе Грюма прозвучала угроза. — Работа у меня такая: разгадывать замыслы темных сил, Каркаров. Тебе бы следовало об этом помнить… — Аластор! — Дамблдор сделал предупреждающий жест.       Обе Долоховы и Поттер с ними за компанию любовались, как перекосило директора Дурмстранга. Грюм прикусил язык, но с удовольствием поглядывал на залившегося краской Каркарова. — Нам неизвестно, как это могло произойти, — об­ратился Дамблдор к присутствующим. — Но иного выхода нет. Кубок выбрал двоих: Хелену и Гарри. И им ни­чего не остается… — Но Дамблё-дорр… — Дорогая мадам Максим, а вам иной выход известен? Буду рад выслушать.       Но мадам Максим не проронила больше ни слова, она просто клокотала от гнева. И не только она, Каркаров злился не меньше. Один толь­ко Бэгмен был охвачен радостным спортивным волнением. — Ну что ж, — потер он руки и улыбнулся. — Пора дать чемпионам соответствующие инструкции. Эта честь, Барти, представлена тебе. Не возражаешь? — Да, да… Инструкции, — очнулся Крауч от своих мыс­лей. — Первый тур… Он подошел к камину.       От Гарри и Хель не укрылось: глава министер­ского департамента тяжело болен. Вокруг глаз залегли глу­бокие тени. Тонкую, как папиросная бумага, кожу избороз­дили морщины. — Первый тур проверит вашу смекалку, — принялся за объяснения Крауч. — Мы не посвящаем вас в то, какое испытание вам предстоит. Для волшебника крайне важ­но действовать смело и находчиво в неожиданных об­стоятельствах. Первый тур состоится двадцать четверто­го ноября в присутствии зрителей и судейской бригады. Участникам Турнира воспрещается принимать от учите­лей хоть какую-то помощь. Единственное оружие чем­пиона — волшебная палочка. По окончании первого тура вы получите инструкцию для второго. Учитывая затра­ты сил и времени для подготовки к Турниру, чемпионы освобождаются от годовых экзаменов. По-моему, это все, Альбус? — повернулся Крауч к Дамблдору. — Да, все, — директор Хогвартса взглянул на Крауча с легким беспокойством. — Может, Барти, вы переночуе­те в замке? — Меня ждут дела в Министерстве. У нас сейчас не­простые времена. Вместо меня остается молодой Уэзерби… большой энтузиаст… по правде говоря, даже слиш­ком большой… — Ну хотя бы выпейте на дорогу — предложил Дамб­лдор. — Оставайтесь, Барти. Я вот остаюсь! — радостно воз­вестил Бэгмен. — В Хогвартсе сейчас куда интересней, чем в вашей конторе. — Нет, Людо, не могу, — в обычной категорической манере отказался Крауч. — Профессор Каркаров, мадам Максим, от рюмочки на ночь, надеюсь, не откажетесь? — продолжал подбивать на пьянку директор.       Но мадам Максим уже опустила руку на плечо Флер, и они быстро пошли к двери, что-то лопоча по-француз­ски. Каркаров поманил Крама, и они, не сказав больше ни слова, тоже поспешили уйти. — Ну, и ладно. Гарри, Хель, советую вам сейчас же идти к себе, — улыбнулся Дамблдор своим чемпионам. — Не сомневаюсь, слизеринцы горят желанием отпраздно­вать ваш успех. Нельзя лишать друзей отличного предло­га устроить шумное и веселое столпотворение. — Это факт, профессор! — хихикнула Долохова и, подцепив под ручки сестру и Поттера, двинулась в подземелья.       За ними последовали тихо переговаривающиеся Снейп и Блэк, но они, в отличие от первой троицы, свернули в кабинет декана, а не в гостиную. В слизеринском серпентарии уже больше часа царила напряженная тишина, и когда в открывшийся проём радостно ввалились их Чемпионы, весь факультет словно сбросил Сонные Чары. Ребят встретили горящими от предвкушения взглядами, было ясно, что если они не придумают, что сейчас сказать, то их просто сожрут живьём. Выход нашла Мирослава, обведя студентов строгим взглядом, она грозно вопросила: — И чего сидим, кого ждем, где бухло? — Бухаем! — радостно поддержали её Гарри и Хель.       Факультет тут же зашевелился, старшекурсники оперативно метнулись к тайничкам, накрывая импровизированный стол. Вышколенные аристократы тоже умели закатывать шумные вечеринки. Были отправлены гонцы в другие гостиные, но сегодня проставляется Слизерин.       А в кабинете декана Северус, проверив количество антипохмельного, облегченно упал в любимое кресло, пока Блэк разливал по бокалам коллекционный Огневиски. — Вот по-любому не хватит зелья, — проворчал Кровавый Барон, что только что заглядывал в гостиную. — К Кассандре не ходи, не хватит…