Из России, с любовью...

      Очнулась Хель уже в Больничном Крыле, где с радостью обнаружила Стаса, что взвешивал в руке Золотое Яйцо. — И вот из-за этой хрени ты полезла в пасть к дракону? — изогнув бровь, вопросил её несостоявшийся папочка. — А что делать? — буркнула Хель, потягиваясь. — Если у организаторов всё грустно с фантазией. — Мира в бешенстве, — доверительно сообщил Стас. — Это так странно, но она, кажется, принимает твоего друга за родного сына… — А я предлагала подарить ей собачку, — хихикнула девушка, и только потом до неё дошло. — Бедный Сириус! — Вот не надо, — простонал её братец. — У меня слишком богатая фантазия! — У меня тоже, — рассмеялась Хель, откидываясь на подушки. — А вообще, что тебе не нравится? Я буду только рада, если они усыновят Гарри. — Да, ему не помешает… — согласился Стас. — Только не я ему должна об этом говорить, — покачала головой девушка. — Сам понимаешь. — Дай Мире время, — кивнул Стас. — Пусть сначала поженятся. — Ты прав, братишка, — усмехнулась Хель. — Итак… Ты уже придумал план моего похищения из этого милого заведения? — Обижаешь! — возмутился старший Долохов. — Валим отсюда. Твои друзья угрожали мне экскурсией по замку! — Тогда вперёд!       Друзья дожидались их в паре коридоров от Больничного Крыла и быстро взяли Стаса в оборот. Нагло пользуясь тем, что они любимчики декана, компания шастала по всему замку почти до полуночи, показывая самые интересные места.        Только распрощавшись с Долоховым, Хель и Гарри поняли, что едва стоят на ногах. Драко и Невилл понимающе переглянулись и подхватили друзей, конвоируя в гостиную. Хорошо, что завтра воскресенье, хоть отоспятся.

***

      Пережив Первый Тур, Чемпионы радостно закинули Золотые Яйца куда подальше и вернулись к учебе. Несмотря на гарантированные автоматы по экзаменам, нравоучения от декана и родственников никто не отменял. Разгадывать же загадку организаторов они не собирались, Долохова отлично помнила, что Второй Тур пройдет на Черном Озере, и они сосредоточились на способах дышать под водой.       К счастью, Поттер успел научиться плавать, и заклинание Головного Пузыря было признано идеальным. Разучить его тоже оказалось не трудно, особенно имея в Тайной Комнате функционирующий бассейн. Справившись с насущными проблемами, друзья отдались главному предстоящему событию — Балу.       Долохова молчала, как партизан так и не сознавшись, с кем же она пойдёт. А вот по самим парням прошлась, не стесняясь: — Если вы сейчас не обзаведётесь парами, то пойдете друг с другом!       Друзья прониклись и озаботились поиском партнёрш. Гарри решил не приглашать Чанг, когда Хель просто вскользь произнесла, что та идёт с Диггори. Её всё же отговорили от яда, и она была в не самом лучшем расположении духа. В последнее время доставалось Полякову. Драко было искренне жаль приятеля, это же надо было ему втрескаться в самое безжалостное создание в этом замке. Даже Василиск был добрее Долоховой.       В размышлениях о психозе подруги Малфой заметил ещё одну загадочную блондинку Хогвартса. А именно — Луну Лавгуд. Они негласно присматривали за этой немного не от мира сего волшебницей, но дружбу не навязывали. Мысль ещё не успела до конца оформиться в его голове, а он уже предложил студентке Равенкло составить ему компанию на предстоящем мероприятии.       Луна сначала опешила, но потом согласно кивнула. Довольный Малфой вызвался проводить её до башни Равенкло, по дороге выясняя, как у неё дела. Их команде очень не нравилось отношение факультета к этой девочке, ведь у неё налицо Дар Видящей, а те держали её за сумасшедшую. И это факультет умников! Права Долохова, образование в этой стране катится соплохвосту под хвост.       Невилл, не мудрствуя лукаво, пригласил Ханну Аббот, а Поттера Долохова и Малфой, не сговариваясь, толкнули в сторону Дафны Гринграсс. Воистину, только Гарри мог в качестве извинений пригласить девушку на бал, после того как едва не уронил ту на пол.       Бал приближался семимильными шагами, и тут студенты по достоинству оценили Будуар Хельги и зачарованное зеркало. Дафна взяла в оборот Гарри, а потому тот страдал несколько недель, зато теперь мог не опасаться, что накосячит и наступит на ноги партнёрше.

***

      Незаметно подобралось и Рождество. Хель даже не сразу поняла, что это за куча коробок у её кровати, когда проснулась в день Бала. Только счастливая возня соседок по комнате донесла до неё глубину всей трагедии — она забыла отправить подарки. Пережив первый ужас, девушка молнией метнулась к шкафу, где лежали праздничные коробки, приготовленные для друзей, но там оказалось пусто. Долохова минут пять гипнотизировала недра шкафа, и только потом увидела маленький клочок пергамента. — Первый и Последний раз, Хозяюшка… — гласило послание.       Хель облегчённо выдохнула и от души поблагодарила Кузьму. Она была уверена, что своенравный домовой семейства Долоховых её прекрасно услышал.       Ей потребовалась ещё пара минут, чтобы окончательно успокоиться и присоединиться к подругам в распаковке подарков. Панси как раз открыла подарок от неё и бросилась Хель на шею, ведь подарочный сертификат на 300 галлеонов в дорогой ювелирный салон — это просто восхитительно. А Долохова снова порадовалась, что они с девчонками ещё на первом курсе договорились дарить именно такие подарки. И приятно, и не нужно вежливо улыбаться, даже если подарили мерзость.       Сама она обзавелась сертификатами в лучшую парфюмерную лавку Парижа, абонементом на посещение запретной секции Лувра и прочими отличными вещами. Парни подарили очередной гримуарчик, замаскированный под дамский роман. От Миры и Сириуса пришёл изящный метательный кинжал и кружевная подвязка. Хель в очередной раз поразилась логике сестры, но признавала, что она права, палочка — это хорошо, а кинжал — надёжно.       Но самый шикарный подарок нашёлся в последней плоской коробке. Когда Хель приподняла черную лакированную крышку, ахнули все: — О, Мерлин! — Так, девочки, пойдемте на завтрак, — пробормотала Долохова, пряча своё сокровище. — А то обеда сегодня не предвидится… — Да, пойдем, — согласно кивнула Дафна. — А то столько всего сделать нужно…

***

      Гарри казалось, что в день самого бала всё женское население замка словно с ума посходило. Подверглась всеобщей панике даже Долохова. Для парней так и осталось загадкой, как это: собираться пять часов? Они за полчаса управились, и это при том, что минут десять воевали с шевелюрой Поттера.       Парни слонялись по гостиной, ожидая, пока выйдут девушки, когда проход в гостиную распахнулся и в него стремительным шагом зашел их декан. В своей неизменной черной гамме, но Драко заметил, что мантия новая и на ней даже прикреплен значок, подтверждающий его Мастерство. А вот того, кто зашел за ним вслед, они совершенно не ожидали увидеть. Признаться, они даже не сразу признали в этом молодом человеке в бледно-золотистой мантии Александра Лисова. Один из лучших студентов Махутокоро вежливо рассматривал интерьер но, заметив старых знакомых, расплылся в привычной ухмылке. — О, здорово, парни! — направился он к друзьям. — Куда вы мою партнёршу спрятали? Надеюсь, мне не придётся спасать девицу от дракона? — Дракона она и сама того… — хмыкнул Малфой, пожимая руку Лисова. — Вот же скрытница, даже намёком не показала, что ты приедешь. — Да, уж я видел газеты с Первого Тура, — хмыкнул Сашка. — Шикарный полёт, Гарри. Интересно, как там гордость Крама? — Надеюсь была растоптана, — раздался за спинами слизеринцев голос Долоховой. — Нормально добрался? — Нашим буревестникам такое нипочём, — отмахнулся Лисов. — Отлично выглядишь, чёрное тебе однозначно к лицу. — Спасибо, — улыбнулась Хель, подходя ближе.       Теперь уже все присутствующие могли позволить себе рассмотреть наряд Чемпионки. Платье в пол, как и полагалось на подобном мероприятии, длинная юбка плотно облегала стройные бедра девушки, плавно расширяясь книзу. Глубокий V-образный вырез был аккуратно задрапирован тончайшим кружевом, плавно переходящим в короткие рукава-пелерины… И полное отсутствие спины.       Весь факультет с непередаваемым любопытством рассматривал магическую татуировку на её спине. Такой никто из присутствующих ещё не видел. Казалось, что дерево сакуры мелко колышется на несуществующем ветерке и роняет свои хрупкие лепестки.       Не забыла Хель и про перчатки, белые, выше локтя. Волосы традиционно были распущены и уложены красивой волной, что спускалась с правого плеча девушки вперёд, лишь две пряди с боков были приподняты вверх и заколоты длинной шпилькой, к которой крепился живой цветок навьей кувшинки. Он появился сегодня в спальне четверокурсниц под чарами сохранения и с пожеланиями хорошо провести вечер от Кощея и Мораны.       Завершали же образ маленькие бриллиантовые гвоздики, которых почти не было видно за волной уложенных локонов. — Прошу, моя Леди, — Лисов предложил ей руку. — Ведите.       Долохова с улыбкой приняла его руку, и они первыми направились на выход. За ними поспешили и Гарри с Дафной, что успела подойти чуть раньше. Драко и Невилл договорились встретиться со своими парами перед Большим Залом.

***

      Они поднялись в холл, где Драко и Невилл пару минут подождали свои пары. Луна и Ханна обе были ослепительно красивы. Хель про себя искренне порадовалась, что Луна чётко выполнила все инструкции, которые она тщательно для неё написала, и выглядела девчушка очень мило. А рядом с Драко затянутым во всё чёрное, так и вовсе казалась маленькой феей, что по ошибке залетела на этот бал.       Дубовые входные двери тяжело отворились, и в холл вошли гости из Дурмстранга во главе с профессором Каркаровым. Сразу за ним шел Крам с семикурсницей факультета Равенкло и старостой школы — Анной Льюис, в шикарном платье насыщенного винного цвета. В раскрытые двери друзья успели заметить перед замком на лужайке возведенный вол­шебством грот, полный розовых кустов, среди которых высились каменные скульптуры Деда-Мороза и северно­го оленя. Над кустами и скульптурами порхали разно­цветные светляки. Это были настоящие живые феи, толь­ко совсем крошечные. — Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора МакГонагалл.        Хель мягко улыбнулась, обхватывая предложенную галантным Лисовым руку, они быстро переглянулись, словно вели немой диалог, а потом так же синхронно ухмыльнулись. Друзья девушки так, и не поняли, что эта парочка имела в виду. Но Долохова, разглядев недоуменные лица, всё же снизошла до объяснений: — Нас Поляков не разглядел. — Ааа, — пробормотали парни.       Но тут их снова одернула профессор Трансфигурации, и две пары отделились от друзей, двину­лись через галдящую толпу, куда показала МакГонагалл — справа от двери было небольшое свободное простран­ство. Профессор была в мантии из красной шотландки, тулью шляпы украшал довольно-таки безобразный венок из чертополоха. Она объяснила чемпионам, что пока им надо постоять здесь: они войдут в зал парами, церемон­но, после того, как все остальные усядутся за столы. Флер Делакур с Роджером Дэвисом встали первыми у самых дверей. Дэвис не верил своему счастью и не отрывал зачарованного взгляда от красавицы Флер. Подошли Виктор и Анна, Гарри и Хель поприветствовали пару Дурмстранга. Впрочем, Поттер заметил, что девушке от его подруги досталось куда больше тепла, чем самому Чемпиону. Гарри давно хотел спросить, что за кошка пробежала между этими двумя, но всё забывал.       Повисшую мрачную тишину нарушил только любопытный хмык Лисова, который рассматривал Крама так, будто тот был редкой зверюшкой, заспиртованной в банке. Долохова пыталась было удержать своего партнёра, Гарри сам видел, как она незаметно наступала ему на сапог тонким каблуком. Но толку особо не было, Лисов ухмылялся так, будто он уже порвал Крама на кусочки и собирается сожрать. Вот только решит, с чего лучше начать…       К счастью, в этот момент открылись двери, и Чемпионы, построившись парами, чинно вошли в зал под всеобщие аплодисменты. От блеска и вспышек колдокамер молодые люди едва не потерялись в пространстве, но тут их спас директор Дамблдор. Что он сказал, они даже не слышали, но уверенно повернули на звук его голоса.       Дамблдор, возглавлявший судейский стол, встретил подошедшие пары сияющей улыбкой, Каркаров с вечно недовольным лицом проводил их равнодушным взглядом. Людо Бэгмен в пурпурной мантии, расши­той золотыми звездами, громко аплодировал вместе со всеми. Мадам Максим, сменившая черную атласную уни­форму на свободную мантию из легкого светло-лилово­го шелка, тоже вежливо хлопала. Не было только мисте­ра Крауча. Вместо него пятым за столом судей важно вос­седал Перси Уизли в темно-синей с иголочки мантии. Но самой большой неожиданностью стали Сириус и сидящая по его правую руку Мира, что блистала на весь большой зал фамильными брильянтами Блэков. Ос­тальные места предназначались для участников состяза­ния с их дамами.       Сириус кивнул на стол слева от них, а Мира на тот, что был справа. Поттер и Долохова с партнёрами намёк поняли и быстро заняли предложенные им места. — Значит, выбрали камерную церемонию, — хмыкнула Хель, взглядом указывая на тонкую полоску валлийского золота на пальчике сестры. — Прости, что не пригласили, — состроила трогательную моську Мира. — Но Блэки, такие Блэки… Там в нашем с тобой понятии не свадьба, а кровавый ритуал. — Вот если бы было наоборот, то я бы удивилась! — широко улыбнулась Хель. — Ты на меня не обижаешься? — уточнила кузина. — Мерлин с тобой, Мира! — буркнула девушка. — Как вообще можно обижаться на родственников? — Тем более, что став супругой лорда, вы просто ослепляете нас своим сиянием, — поддакнул Сашка, подмигнув смутившемуся Мастеру. — Так что примите наши поздравления! — Спасибо, — скромно улыбнулась леди Мирослава Блэк.       А с другой стороны стола от вопросов отбивался Сириус. Его крестник совершенно не расстроился, что пропустил торжество по поводу безвременно почившей свободы Блэка. Теперь Гарри больше интересовала его степень родства с Хель. Сириус честно пытался просчитать, но запутался где-то между троюродным племянником и четвероюродным кузеном. От продолжения издевательств над своими мозгами его спасло покашливание Дамблдора.       Его неугомонный крестник наконец-то замолчал и решил осмотреться. Отливающие золотом тарелки, перед которыми ле­жали меню, все еще были пустые. Гарри нерешительно взял карточку с рождественской виньеткой и огляделся — официантов нет. Дамблдор, однако, внимательно изучал список блюд, после чего заказал, глядя в свою тарелку: — Свиные отбивные! — и на тарелке тотчас явились с пылу, с жару котлеты.       Тут все сразу смекнули, что делать, взяли меню, и золо­тые тарелки наполнились едой. Гарри с любопытством глянул по сторонам: его взгляд зацепился за старосту школы. Она увлеченно бе­седовала с Виктором Крамом и не замечала, что и как ест. Гарри не слышал ни разу, чтобы Крам с кем-то разговаривал. Он все больше молчал, а теперь разговорился, да еще с явной охотой.  — У нас тоже есть дворец, — услышал Гарри, — не та­кой болшой и комфортэбелный, как ваш, всего четыре этажа. И очаги мы топим только для колдовства. Но тер­ритория наша болше и красивей, правда, зимой день со­всем короткий, а ночь длинная, мало времени любовать­ся. Зато летом мы долго летаем над озером и горами… — Эй, Виктор, — рассмеялся Каркаров, но глаза его оставались холодные и пустые, — смотри, не скажи чего-нибудь лишнего, как бы твоя очаровательная собеседни­ца не нашла к нам дорогу. —У тебя, Игорь, все тайны да тайны. Можно подумать, ты не любишь гостей. — Дамблдор улыбнулся, и в глазах у него запрыгали ис­корки смеха. —Мы все, Дамблдор, печемся о своих владениях. — Каркаров оскалил желтые зубы. — И ревностно оберега­ем вверенные нам очаги знаний. Мы по праву гордимся, что никто, кроме нас, не знает все их секреты, и мы бди­тельно храним их. Разве не так? —А я, Игорь, не стал бы утверждать, что знаю все сек­реты Хогвартса, — добродушно ответил Дамблдор. — Не далее как сегодня утром отправился я в туалет, свернул не туда, и очутился в прелестной, совершенно незнако­мой комнате с превосходной коллекцией ночных горш­ков. Позже я вернулся получше осмотреть ее, а комнат­ка-то исчезла. Я, конечно, все равно ее отыщу. Возмож­но, она доступна только в полшестого утра, а может, ког­да месяц в фазе одна четверть или когда слишком пол­ный мочевой пузырь.       Гарри прыснул в тарелку с гуляшом. Перси нахмурил­ся, а Дамблдор чуть заметно подмигнул Поттеру, а вот Долохова на этом моменте напряглась, и невольно расстроилась, что Поттер сидит от неё далеко. Тем временем Флер Делакур, изящно повернув голо­ву в сторону своего кавалера, в пух и прах разносила уб­ранство замка. — П’госто убожество! — обвела она взглядом искрящи­еся инеем стены Большого зала: как и все французы, она немного картавила. — У нас во дво’гце Т’гапезную ук’гашают ледяные скульпту’гы. Они не тают и пе’геливаются всеми цветами 'адуги. А какая у нас еда! А хо’г лесных нимф! Мы едим, а они поют. И в холлах никаких ужасных 'ыца'гей без головы. А поп’гобуй залети в Шармбатон полте'гейст, его выгонят с т’геском, вот так!       И Флер с силой хлопнула по столу ладонью. Роджер Дэвис глядел на прекрасную Флер затуманенным взором. Восхищение его было так велико, что он вряд ли ее слышал, пронося вилку мимо рта.  — Конечно! — стукнул он по столу так, как Флер. — Да! С треском!       Сидящие рядом с ними Лисов и Долохова одновременно скривились. Такого хамства ни один уважающий себя маг не позволит. Но с другой стороны… — Магическая или нет… — спокойно произнесла Хель отпивая шампанское из высокого бокала. — А Тварь, она и есть Тварь.       Её услышали. Делакур гневно раздула ноздри, чтобы высказать этой бледной моли всё, что о ней думает, но её перебил Лисов. — Полностью с тобой согласен, дорогая подруга, — и обнажил в ухмылке заострённые зубы, а затем и вовсе окинул француженку янтарным взглядом звериных глаз.       Вейла предупреждению вняла. Нарываться на истинного оборотня ей ой, как не хотелось. Возможно она бы его и одолела, но кто их знает этих выходцев из Махутокоро. Поговаривают, что они и палочками не пользуются…       После ужина Дамблдор встал и пригласил всех по­следовать его примеру. Взмахнул волшебной палочкой, столы отъехали к стенам, образовав пустое простран­ство. Еще один взмах, и вдоль правой стены выросла сце­на — с барабанами, гитарами, лютней, виолончелью и во­лынкой. На сцену вышел ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями. У ведуний были длинные растрепанные волосы, черные мантии нарочи­то порваны и потерты.       Веду­ньи разобрали инструменты, фонарики на столах погас­ли, и участники состязания со своими дамами поднялись со своих мест.  — Пойдем, — шепнула Дафна. — Сейчас полагается танцевать. И не трясись Поттер, ты утащил яйцо у Венгерской Хвостороги! А это просто вальс!       Поттер был искренне благодарен партнёрше, за моральную поддержку. «Ведуньи» заиграли грустный медленный танец. Вышли на середину зала, которая была ярко освещена. Гарри старался избегать устремленных на него взглядов. Но слова Дафны не прошли мимо него, и он решительно положил одну руку на талию девушки, а вторую взял в свою ладонь, стараясь не сжимать слишком сильно. — Не так уж и плохо, — подумал Гарри, неторопливо описывая круги. — А кое-кому и вовсе нравится…       Он глядел поверх го­лов, но скоро и сами зрители, разобравшись на пары, присоединились к танцующим, и Гарри перестал ощу­щать на себе взоры десятков глаз. Рядом с ним танцевали Алекс и Хель, которые так слаженно скользили по плитам зала, что казалось, будто они и вовсе их едва касаются. Дамблдор вальсиро­вал с мадам Максим. Она была чуть выше него, впрочем, для дамы ее роста и полноты мадам Максим танцевала вполне грациозно. Грозный Глаз неуклюже топтался в тустепе с профессором Синистрой, которая явно опа­салась его деревянной ноги.       На другом конце зала внимание публики захватили новоиспечённые лорд и леди Блэк. Харизма этого темнейшего семейства просто не позволяла отвести от них взгляд. Даже классический вальс они исполняли так, будто это последнее, что они делают в этой жизни. И это завораживало.       Хель казалось, что они сделали всего пару шагов, как мелодия уже закончилась. Но не успела девушка перевести дух, как прямо перед ней появился улыбающийся Поляков. — Саня, не ожидал… — хмыкнул Леха, сгребая друга в объятия. — А я столько времени голову ломал, кто же увёл нашу ведьмочку! — Не увёл, а взял на хранение! — усмехнулся в ответ оборотень. — Забирай, она вся твоя, а я видел Огневиски!       Подмигнув мгновенно насупившейся девушке, буквально втолкнул её в руки Полякова, и насвистывая фривольный мотивчик двинулся к дальним столам, где приметил две рыжие шевелюры. — Это была отличная идея, пригласить Сашку, — произнес Поляков, увлекая Хель в очередной танец. — Кстати, леди, вы просто восхитительны, вам это уже говорили? — Да, один хитрый лис, что-то такое тявкал, — усмехнулась Долохова, прощая друзьям их маленький диалог. — Но вы продолжайте, сударь, продолжайте… Мне нравятся комплименты.

***

— Пойдем погуляем, — шепнул Драко Невиллу, — Кажется, нашим друзьям немного не до нас…        И под предлогом, что хотят выпить чего-нибудь еще, друзья встали, по краю зала обошли танцующих и вышли в холл. Парадные двери были распахнуты настежь, в розовом саду мерцали, порхая с куста на куст, крохот­ные феи. Парни спустились по лестнице и очутились в гроте, полном цветущих розовых кустов, между ними бежали извилистые дорожки, мощенные цветной плит­кой, над кустами высились каменные статуи. Где-то плес­калась вода, должно быть, фонтан. Здесь и там на резных скамьях сидели ученики, отдыхая от танцев.       Малфой и Лонгботтом пошли в глубь сада и скоро услыхали знакомый голос. Не сговариваясь, они двинулись в его сторону, по пути гадая, что забыл их декан в месте, предназначенном романтическим парочкам?  — Не вижу, Игорь, никаких причин для беспокойства. — Как ты можешь, Северус, закрывать глаза на проис­ходящее? — с явной тревогой возразил Каркаров, пони­зив голос: вдруг кто подслушает. — Тучи сгущаются все последние месяцы, и меня, не стану скрывать, это очень тревожит… — Тогда беги, — посоветовал Снейп. — Беги, я уж как­-нибудь объясню твое бегство. Что до меня, я остаюсь в Хогвартсе.       Голоса слышались все ближе, и скоро из-за поворота появились их обладатели. Декан с каким-то особым оз­лоблением раздвигал кусты волшебной палочкой, отту­да с испуганными возгласами то и дело выскакивали тем­ные фигурки, а Снейп так и сыпал наказания. Мимо них прошмыгнула девочка.  — Минус десять очков Хапплплаффу, Фосетт, — про­скрипел он. — Минус десять и Равенкло, Стеббинс, — следом за девочкой из кустов выскочил мальчик.  — А вы что тут делаете? — заметил Снейп Драко с Невиллом.        Каркаров, явно недовольный такой встречей, нервно схватил кончик козлиной бородки и стал накручивать ее на палец.  — Сбежали от дам, сэр, — вежливо ответил Драко. — Правила­ми не запрещено. — Ну-ну, — хмыкнул декан и вих­рем пронесся мимо, только мелькнула за спиной, как на­дутая ветром, черная мантия.        Каркаров не отставал, а слизеринцы пошли дальше. — Что так могло встревожить Каркарова? — тихо спросил Невилл. — И с каких это пор они со Снейпом на «ты»? Да еще называют друг друга по имени. — Давняя история, — многозначительно произнес Драко, непроизвольно потирая левое предплечье.       Невилл понимающе кивнул. Друзья дошли до большого каменного оленя, за которым искрились струи мощного фонтана. На скамье у самой воды сидели две огромные фигуры, любуясь лунными бликами. — Я как вас увидел, сразу все понял, — раздался поче­му-то охрипший голос Хагрида.       Драко и Невилл замерли: в такие минуты лучше, навер­ное, людям не мешать…       Малфой оглянулся, ища пути к отступлению, и увидел сзади за кустом Флер Делакур с Роджером Дэвисом. Он хлоп­нул Нева по плечу и кивнул в их сторону: можно вернуть­ся назад и незаметно прошмыгнуть мимо — они были слишком заняты друг другом. Но при виде откровенно задравшегося платья Флер, у Лонгботтома расширились глаза, он бешено замотал голо­вой и потащил Драко дальше в тень кустов и оленя. — Что вы поняли, 'Агрид? — промурлыкала басом ма­дам Максим.       Парни мышками замерли, стараясь не выдать своего местоположения. Вот почему у них вечно всё наперекосяк? Ведь просто подышать вышли! Как же быть? Хагриду только свидетелей не хватало. Не хотелось бы парням быть сейчас на его месте. Лучше всего заткнуть уши и громко замычать какую-нибудь мелодию. Но это невозможно. По спине каменного оленя полз жук, Драко принялся разглядывать его, но жук был не интерес­ный, и он невольно слышал каждое слово тайной беседы Лесничего.  — Понял, что мы с вами… одинаковые. У вас кто, отец аль мать?  — Я не понимаю вас, Агрид… — У меня — мать. Может, самая последняя в Англии. Я ее и не помню толком… она нас бросила. Мне и трех годков не было. Да и какая из нее мамка! Не в их это обы­чае. Что с ней сталось? Не знаю. Может, давно померла…       Мадам Максим молчала. Драко, сам того не желая, ото­рвал взгляд от жука и прислушался. Хагрид никогда не рассказывал им о своем детстве.  — Как она ушла, отец долго убивался. Крохотной был такой. Я его в шесть лет на комод сажал, коли надоест шибко. Оченно любил его смешить… — Хагрид замолчал.        Мадам Максим сидела, не шелохнувшись, и молча гляде­ла на серебристые струи фонтана.  — Отец, конечно, меня растил… а потом взял и помер — я только в школу пошел. И мне уж тут все самому пришлось. Дамблдор, однако, помог. Всегда был такой добрый… — Хагрид вытянул из кармана огромный шелковый в крапинку платок и громко высморкался. — Что это я все о себе… Мне про вас интересно. Вы-то по матери, по отцу?       Мадам Максим вдруг поднялась и сказала: —Здесь холодно, — но какой бы холодной ни была по­года, голос ее звучал еще холоднее. — Пора идти в замок. —А? В замок? Посидите еще, я никогда не встречал других, как я. — Других каких? — ледяным тоном спросила мадам Максим. «Промолчи, Хагрид, не отвечай», — молил Мерлина Драко.       Они стояли в тени, стиснув зубы, и надеялись, что Хагрид не ответит… — Полувеликанов, конечно, кого же еще? — Да как вы смеете, Агрид?! — вскричала мадам Мак­сим.        Флер и Роджер выскочили из своего укрытия, как пробка из бутылки. — Такой оскорблений! Полувеликан? Муа? Я… я просто широка в кости! — и она умчалась, с треском ломая кусты.       Испуганные светлячки стайками взмывали в воздух, а Хагрид остался сидеть на скамье и глядел ей вслед — в темноте нельзя было разобрать, что выражало его лицо. Потом он встал и пошел, но не в замок, а во мрак ночи, в сторону своей хижины. —Пойдем, — сказал Драко. Невилл не сдвинулся с места.  — Ты что? — блондин встряхнул завороженного друга.       Невилл повернулся к Драко, услышанное явно ошеломи­ло его.  — Ты знал, что Хагрид наполовину великан? — Нет. А что тут такого? — пожал Драко плечами.        И по взгляду Невилла понял, что опять ничего не понял. — Пойдем в замок, там объясню, — сказал Лонгботтом.       Флер и Роджер испарились, наверное нашли кусты погуще. Парни пожелали удачи капитану Равенкло, и двинулись в сторону замка.       Драко и Невилл поспешили в Большой зал. Ханна и Луна сидели за дальним столом в окружении шармбатонцев, Дафна с Гарри всё ещё танцевали, вот кто бы им сказал, что в их друге скрывается великий танцор — не поверили бы. А вот Долоховой, Полякова и Лисова и след простыл, но парни не беспокоились, скорее всего, подруга потащила их на Астрономическую башню, или ещё куда… Малфой и Лонгботтом прихватили себе по бокалу пунша и пристроились подальше от танцующих.  — Так что такое с великанами? — напомнил Драко. — Ну они… как бы это сказать… — Невилл не мог найти подходящего слова. — Не очень хорошие… Странно, что ты не знаешь… —Ну и что? Хагрид-то хороший, — пробормотал Драко, припоминая лекции Долоховой. — Да и моя семья, как ты знаешь больше по политике, а не по магическим тварям… — Да, знаю. Только, черт, он правильно делает, что мол­чит об этом, — Невилл повертел головой. — Мне бабушка как-то рассказывала, как группу Аврората трое великанов на клочки порвали… Я думал, на него в детстве случайно наложили заклятие роста, вот он и вымахал. Кому приятно об этом говорить… —Ладно, пусть его мать великанша. Но он-то тут при чем? — Конечно, всем, кто Хагрида знает, наплевать на это. Ведь им известно, что он неопасен, — медленно прого­ворил Драко. — Только пойми, Невилл, они очень опасны. Это в их обычае, как говорит Хагрид. Они как тролли, им нравится убивать. Все это знают. Хотя в Англии все вели­каны перевелись. —А что с ними случилось? — Взяли да все вымерли, ну и мракоборцы постара­лись. За границей, говорят, великаны еще есть, прячутся в горных пещерах…  — И кого только мадам Максим думает обмануть? — Невилл взглянул на нее: она сидела за столом судей одна, мрачно нахмурившись. — Если у Хагрида в жилах великанская кровь, то у нее и подавно. Широка в кости! Из всех животных только у динозавра, наверное, кос­ти толще.       Весь остаток бала Драко и Невилл провели в том же уголке, где к ним присоединился Лисов, разговаривая о великанах и прочих магических тварях, тем более, что оборотень о них знал очень много.        В полночь «Ведуньи» доиграли последний танец, им напоследок долго и громко хлопали. Бал кончился, и все пошли в холл. Многие были недовольны: мол, могли бы хоть Святочный бал продлить до часу ночи. К ним подошел довольный, как сытый Василиск, Поттер. Они с Лисовым вместе со всеми вышли в холл. Когда опомнились, что Долоховой не видно даже на горизонте, их успокоил Сашка, тот просто махнул рукой и произнёс: — С Лёхой она, не парьтесь. Вернёт к утру.       Парни вытаращились на него злобными взглядами, все проблемы отошли на второй план, они были готовы бросить всё и бежать спасать подругу. — Да угомонитесь вы, — хмыкнул оборотень. — Ничего он ей не сделает, максимум ему обломится пара поцелуев. А зная эту ведьму, то скорее пара хуков в челюсть…       Друзьям пришлось признать правоту хвостатого приятеля, всё же Хель действительно и сама за себя может постоять. А вот попадаться ей под горячую руку… Дураков нет.       Сама же Долохова была искренне благодарна оборотню, который обезвредил её друзей, и позволил им с Поляковым спокойно сбежать на Астрономическую башню. Сегодня ночью она, как никогда была популярна у влюблённых парочек. Довольная Хель куталась в камзол Полякова, который со спины обнимал эту восхитительную ведьму, что нагло украла его сердце.       Они молча смотрели на небосвод, когда увидели красивую падающую звезду. Что загадали молодые колдуны, осталось загадкой. А то не сбудется!