Вторая линия

Конечно, работать в таком виде Максимов не смог, и Джон привез его обратно в развороченную квартиру уже в половине шестого. Погром смел в угол, начальство сгрузил на диван. Измотанный парень тут же уснул в позе эмбриона. - Да уж, начальничек, - невесело рассмеялся Женя. – Рассказать кому, засмеют. - Не надо – рассказывать, - вдруг подал голос Максимов. - Я понял. Тебя как, оставить-то одного можно? Или завтра утром я найду здесь труп в луже крови? - Можно. Езжай, отдохни. - Уверен? - Горохов, тебе что, правда есть до меня дело? Джон схватился за голову – этого еще не хватало. Он распахнул одну из фрамуг, впустил в квартиру свежий воздух. Откуда-то пахло черемуховым цветом, и это было в разы приятнее настоявшегося перегара. - Закурю? - Валяй. Затянувшись, маршрутчик сразу почувствовал себя лучше, но до конца поганое чувство, что он лезет с головой в гнилое болото, так и не ушло. Интуиции своей Джон доверял безоговорочно, и как многие люди, жившие в тени, верил в удачу. Так вот, похоже, она втянула его в блудную, а затем цинично отвернулась. - Я тебе не психолог, - глядя в небо, на котором снова собирались тучи, сказал Джон. – И в голове твоей копаться не хочу. - Технически, люди вообще не нужны друг другу. Это функции. Не более того. Водитель. Девушка. Жена. Потомство. Просто функции. Женя хотел сказать про юношеский максимализм, но сдержался. Серега не был идиотом, и вряд ли допускал бы такие суждения на полном серьезе. То ли неосознанно давил на жалость, то ли успел крепко получить по голове от жизни. Учитывая ситуацию, вероятнее всего было второе. - У тебя родители-то есть, Ницше? - А что уж тогда не Фрейд? – Максимов даже принял сидячее положение. - Фрейда не читал. - А Ницше где, на зоне что ли? - Далась тебе эта зона! У отца разные книги были. От Ницше до «Мастерства малярных работ». - В библиотеке? - В туалете. Максимов хрюкнул. - Горохов, блядь, ты меня уморишь когда-нибудь. - Вот спасибо, не надо, - отмахнулся Джон и тоже рассмеялся. Ситуация постепенно становилась проще. - Может, поесть закажем? – предложил начальник. – Что-то даже жить захотелось. - Как мало тебе надо. Заказывай, а я поеду. Хатой надо позаниматься, тараканы заели. - Снимаешь? - Ага. - Может, ведомственное жилье тебе дать? - Лучше аванс. - Не один живешь? - Не один. - Тогда езжай домой. Завтра давай к девяти, хорошо? - Делаешь успехи. Еду не забудь заказать. Снова ехать домой на «Катафалке» Джон не хотел, поэтому сперва скатался за «Истаной», потом уже на ней заехал в примеченный накануне сетевой супермаркет, затарился продуктами и кое-какими мелочами. Домой приполз уставший, но не такой уж злой, и всего-то в восемь вечера. В прихожей обнаружил игорехины кроссовки и еще одни, размером поменьше, с розовой оторочкой, и очень озадачился. - Гости у нас? - Гости, - с кривоватой улыбкой подтвердил Игорь и указал кивком головы на сидевшую в кухне бабушку. Бабушка была сухонькой, небольшой, с куцыми седыми волосами, собранными в фигу. Розовый спортивный костюм подросткового размера сидел на ней мешком. Лет гостье было под сто, может, даже больше. - Родственники? – предположил Джон. - Да нет, Жень, знакомься, это Алевтина Кузьминишна. Хозяйка квартиры. Маршрутчик сперва ничего не понял, потом пригляделся к старушке и действительно узнал ее – именно она была на тех самых фотографиях, которые вчера нашел Игореха. Вот только бабушка выглядела пусть и древней, но вполне бодрой, а в выцветших ее глазах светились одновременно веселье и мудрость, а никак не старческий маразм. С вонью и запустением, которые встретили их в квартире, портрет хозяйки как-то не монтировался. - Мне, кажется, понадобятся объяснения, - Джон, наконец, сунул Игорю пакеты, а сам занял табуретку. - Мне тоже, - спокойно отозвалась бабушка. – Игореша мне уже рассказал, что вы сняли эту квартиру, вот только я ее не сдавала. - А документы кому-то оставляли? – осторожно спросил маршрутчик. - Нет, не было такого… хотя… дед когда слег, я сиделку нанимала. Сама в Н-ск мотаюсь часто, с правнуками помогать. Не хотела тогда ехать, но пришлось – внучка в больницу попала, не с кем было оставить деток. Вот и наняла медсестру. Дед умер в марте, а я снова к внучке поехала, не могла тут находиться. Возвращаюсь – а тут вы уже. - В принципе, все понятно, - резюмировал Игорь. – К слову, есть такая разводка. Сначала риелтор сдает квартиру, а потом заявляется хозяин и выгоняет жильцов. И готово, можно сдавать снова, а деньги – пополам. Джон тоже такое предполагал, и уже начал корить себя за невнимательность – увлекся торгом, и документы как следует не посмотрел. Но бабушка выглядела… настоящей, что ли. От такой подвоха ждать не хотелось. - Алевтина Кузьминишна, а документы на квартиру у вас есть? - Должны тут лежать. - Игорь, находили мы с тобой документы? - Нет, только фотографии и коробку с бусами. И швейную машинку «Зингер», которой лет двести. - Сто тридцать три, - поправила старушка. – Мне ее в ссылку с собой взять разрешили. Тогда мало что давали из дома забрать, а машинку вот – позволили. - В ссылку? – удивился Игорь. - Да, мы на Брянщине жили. Потом раскулачили нас и в Сибирь отправили, на рудники. - Давайте поищем документы, - предложил Женя. – Помните, куда их положили? Через час поисков выяснилось, что документы на квартиру исчезли бесследно, а вместе с ними – и все остальные документы. У Алевтины Кузьминишны остались только паспорт да пенсионное, ну и сберегательная книжка, словом, все, что она брала в поездку с собой. - А медсестра как выглядела, не помните? – Игорь разлил по кружкам чай. - Помню. Бабуля порылась в своей вместительной спортивной сумке, которая скорее подошла бы внушительному гопнику, и высыпала на стол горсть шоколадных конфет. - Полная такая, волосы черные, под горшок. - Она, - вздохнул Джон. – Короче говоря, квартиру ваша медсестра и сдала. То-то она так легко по цене прогнулась. Они с Игорем переглянулись. Не было нужды обсуждать – оба понимали, что не станут воевать со старушкой. - Ладно, что поделаешь, придется нам поискать другую квартиру, - озвучил общее мнение Игорь. – Извините нас, Алевтина Кузьминишна. - А с медсестрой я отдельно поговорю, - добавил Джон. – Документы ваши вернуть надо. - В милицию пойду, - строго сказала бабушка. - Во-первых, в полицию, а во-вторых, подождите с этим. Может, еще миром дело решим, - попросил Игорь. Женя благодарно кивнул. После почти двух суток в компании Максимова просто находиться в одной квартире с Игорехой, даже проблемы с ним вместе решать, было очень приятно. Лучше всего на свете. - Вы не мешаете, - улыбнулась хозяйка. – Я скоро снова в Н-ск уезжаю. А медсестра – бог ее накажет, вот увидите. - Бог, конечно, пусть наказывает, - согласился Женя. – А мы ему поможем. Иначе вы без документов на квартиру останетесь, а может, и без самой квартиры тоже. Дело нехитрое. И тварей таких учить надо. Иначе они не понимают. Старушка вздохнула и больше спорить не стала. - Ну и какой у тебя план? Напившись чаю до упаду, Игорь с Джоном убрались на балкон, и к огромному неодобрению Алевтины Кузьминишны, стали там курить. - По сравнению с основной нашей задачей, это фигня. Так, разминка. Договор у нас есть, координаты тоже. Подтянуть недолго. Ну, или просто месяц подождать, когда она за арендной платой явится. - За месяц она может уже и собственником стать, - возразил Игорь. – Мы же не знаем, может, дедок уже перед смертью на нее квартиру переписал. - Надо выяснить. Займешься? - Попробую. Не все же тебе одному в шпионов играть. - Кстати, что родственники? - Да не дозвонился я ни до кого. Все как в воду канули. А потом вот Алевтина Кузьминишна приехала. Кстати, ей понравилось, как мы порядок навели. - Еще бы не понравилось. - Женя. - Чего? - Ничего не хочешь мне рассказать? - Например? - Ну, откуда у тебя кровь на воротнике, к примеру. - Не помада же! - Не смешно. - Начальник вены резать удумал. Приехал к нему утром, а там пиздец. Санитаров со смирительными рубашками не хватало… - У меня слов нет. - А я как раз на них надеялся. Подскажи, как с ним сладить. Ты же все-таки ближе по возрасту. - Почему-то мне этого совсем не хочется, - Игорь бросил недокуренную сигарету вниз. – Седьмое чувство? - Оно самое. - Ладно, давай, я попробую. Только может, прогуляться пойдем? Не все же при бабуле делать. - Что это, интересно, за «все»? – оживился Джон.