Вторая линия

- Вставай, случилось что-то, - Игорь тряс Джона за плечо, Джон просыпаться не хотел, только отворачивался и демонстративно храпел. – Телефон у тебя звонит. Наконец, после пяти минут остервенелой тряски, маршрутчик все-таки открыл глаза и захлопал по карманам. О том, что карманы остались в брошенной на водительском сиденье куртке, он как-то забыл. Игорь потянулся, достал, отметив новый сенсорный аппарат. - Это что? - Конторский, - Джон мучительно пытался принять звонок, но у него никак не выходило. Неведомый абонент не поленился перезвонить в шестой раз. - Дай, я. Все, больше на твою «Нокию» не покушаюсь, - Игорь разблокировал телефон и подал Жене. - Внимательно, - хриплым со сна голосом отозвался тот в трубку. Собеседник говорил недолго. - Ясно, буду. - Пожар? – уже зная, что услышит, предположил Игорь. - Типа того. Надо ехать. - Давай, с тобой сгоняю. - Плохая идея. А вдруг этот шизанутый тебя узнает? - Все настолько хреново? - Пока не понял. Может, просто блажь очередная. Ты, конечно, на предков своих совсем не похож, но… - Плевать. - Ладно. Джон поспешно одевался, а Игорь, который ночью выходил посмотреть на звезды, и потому был не настолько раздет, завел мотор «Истаны». Заодно глянул на часы – времени было едва ли четыре часа утра. Маршрутка стояла в куцей роще у реки, там, где праздная молодежь не потревожит – место предпочитали разве что рыбаки, а тем хватало ума не лезть в чужую личную жизнь. А вот начальнику Джона, похоже, при всей его гениальности, не хватало. Игорь отметил, что его ненависть к Максимову, которого он и видел-то один раз в жизни, растет со скоростью китайской экономики. Или даже населения. Выразить ее удалось – и то, не полностью – лишь затейливой чередой ругательств, грязных, как кладовщики после смены. - Совершенно с тобой согласен, - отозвался Джон. – А теперь поехали, коли не передумал. - Не дождешься. Хочу своими глазами посмотреть на дебила, который поднимает своего водителя в четыре часа ночи. Выдергивает с супружеского ложа, можно сказать. - По-моему, сегодня это были сиденья… - осторожно напомнил Женя. «Истана» долго кружила по улицам, которые Игорь за давностью лет уже совсем не узнавал, потом приткнулась у огромной многоэтажки. Откуда-то из тьмы под аркой тут же соткался мужской силуэт, двинулся к ним. - Привет, - Максимов дернул было переднюю пассажирскую дверь, но вовремя заметил, что место занято – полез в салон. – Тысячу лет на маршрутках не ездил. - И нехуй начинать, - отрезал Джон. – За «Геликом»? - Некогда. Срочно в аэропорт. - Это который в ста километрах? – на всякий случай уточнил Женя. Игорь помалкивал и косился в зеркало заднего вида на Максимова. Тот был бледный, как упырь, с заметной темной щетиной. В толстовке с надписью «Россия» и мешковатых джинсах он смахивал на молодого кавказца из дурацких пацанских пабликов, над которыми Игорь ржал, как сумасшедший. Кстати, «Гелики» там тоже присутствовали на каждой второй картинке. Еще были жопастые девчонки в спортивных костюмах и сентиментальные цитаты о дружбе и вечном братстве. - Солярки мало, - подал голос Джон. – Заправки по пути будут? - Я тебя заправлю, - пообещал Максимов. – Только поднажми. - Как в «Такси»? – не удержался Игорь. - Можно и так, если машина позволяет. - Не обижай мою возлюбленную, - беззлобно рыкнул маршрутчик. – Еще твоему бронтозавру даст просраться. Игорь сидел в капюшоне, ел купленные на заправке орешки и молчал. Джону, который гнал «Истану» по трассе так, что огоньки на отбойниках сливались в неоновую ленту, тоже разговаривать явно не хотелось. Максимов – тот вообще, похоже, уснул, развалившись на сиденье. - Вот так и живем, - вздохнул Женя. – Радио включи потихоньку, а? Игорь кивнул и быстро отыскал нужную волну. - Отличные песни одна за другой, - прозвучало из приемника. Джон улыбнулся. Игорь мягко коснулся его руки, лежавшей на рычаге переключения скоростей, слегка сжал. - Орехов дать? - Да ну ее, эту заразу. Обопьюсь потом. Ночь уже была на исходе, где-то вдалеке, за сопкой, небо начало светлеть. По обеим сторонам обочины темнел хвойный лес, кое-где мелькали вырубки, громадные опоры ЛЭП, редкие вагончики дорожных служб. На душе у Игоря было и спокойно, и муторно одновременно. Он почти не спал, и теперь чувствовал себя космонавтом, летящим в неизвестность, в далекую-далекую галактику. А с собой в свой маленький звездолет он взял безусловно дорогого человека, с которым можно было и в космос, и в преисподнюю, а еще за каким-то хреном – избалованного пацана, который почему-то рулил отцовской конторой и днем и ночью только и думал, как бы вынести Джону мозг. - Мы хоть туда едем-то? – спросил Женя. - Туда. - Скоро? - Наверное. Слушай, может, выкинем его тут нафиг? Пусть побегает по лесу! - Предложение заманчивое, но нет. Оба негромко рассмеялись. - Ох ты, а это что за хрень? - Самолет. Вернее, его передняя половина. - Хорошо, я понял. Но почему он тут валяется? - Не знаю, - Игорь обернулся, но самолета уже не было видно. – Сколько себя помню, он тут и был. Передняя часть самолета, бескрылая и страшная, действительно лежала у дороги на аэропорт с незапамятных советских времен. Кто и для чего бросил ее там, относилось уже к разряду городских легенд, но Игорь их не знал. - Жалко его, - сказал Джон. – Плохая смерть для самолета. - А какая – хорошая? - Быстрая. - Это в смысле бац об землю со всеми пассажирами? - Нет. - Не понимаю, - Игорь прикончил орешки и сунул пустую пачку в карман – срача в машине Джон не терпел категорически. - Так, старый прикол. Я пацаном часто через забор лазил, у нас недалеко от школы авиационный техникум был. Или училище, не помню уже. Там на поле всякие самолеты стояли, учебные, наверное. Даже истребитель! Потом, когда перестройка началась, техникум куда-то перевели. Самолеты еще некоторое время стояли, никому не нужные, потом явился новый собственник и стал их пилить на металлолом. Несколько сразу разобрали и вывезли, а 76-ой еще оставался, и еще один, не помню, но кажется, военный борт. Их только начали ломать. Жалко их было, сил нет. Потом собственника убили, если я не попутал ничего. В общем, делся он куда-то. А самолеты остались – так и стояли покалеченные, когда я последний раз там был. - Обидно, - согласился Игорь. – А ты хотел быть летчиком? - А как же. - Чего не стал? - Высоты боюсь. А ты почему не летчик? - Мечтать не умею. - Смотри, «Крюково, Аэропорт – 10 км». - Я же говорил, что правильно едем. Буди своего босса. - Я не сплю, - тут же обозначился Максимов. – Кстати, о самолете. Лежит он тут в назидание потомкам. - И в чем же оно состоит? – заинтересовался Игорь. - Не покупайте частные авиакомпании на грани банкротства. Особенно, если на дворе девяностые, и кредиты дают очень избирательно, а стреляют часто и метко. - Что ты можешь знать о девяностых? - вздохнул Джон. - Хотя бы историю этого дела. - А почему дорожники не возникают? - Не мешает, да и не могут. Технически, он лежит на землях такой ебаной категории, что там даже листик сорвать нельзя. А без спецтехники эту махину не уберешь. - Словом, никакой городской легенды, - расстроился Игорь. - Кстати, человек-легенда, ты-то кто? Игорь покосился на Джона – тот принципиально молчал, и ясно, почему. Ведь просил же не ехать, а теперь придется вертеться. - Квартиру вместе снимаем, - признался Игорь чистосердечно. - Горохов, парень надежный? - Как я. - Тогда с нами пойдет. Второй человек будет очень кстати. - К слову, перед тем, как мы на это подпишемся, хотелось бы знать, что нас ждет, - вмешался Игорь. – Потому что мне моя жопа отчего-то еще очень дорога. - Жопа скорее всего не пострадает, - пообещал Максимов. Игорь впервые за всю поездку почувствовал нечто вроде симпатии к этому человеку. А вот Джон с каждой минутой мрачнел. Закончилось это тем, что он остановил машину у обочины, когда здания терминалов уже обозначились на горизонте. - Эта маршрутка дальше не поедет, пока я не узнаю, что мы будем делать, - жестко сказал он. - Да вы сговорились, - хмыкнул Максимов. – Хорошо. Надо будет встретить людей, кое-что им отдать – я сам отдам – а вы посмотрите, чтобы в процессе ничего не случилось. Устраивает такое объяснение. - Я автомат не взял, - скривился Игорь. – Жень, а ты? - Я взял. Но все равно в терминал с ним не пустят. - Что, серьезно взял? – удивился Максимов. - Да нет, дурак я, что ли, огнестрел с собой возить. «Истана» резко взяла с места и вскоре уже мостилась у двухэтажного старенького терминала. Кроме нее на парковке были еще несколько машин – гнилые жигули, пара неприметных седанов и три джипа, а также вездесущие такси. - Интересная компания, - оценил Джон. - Да уж, интересная, - ощерился Максимов. – Времени мало, выходим. Игорь стоял, сунув руки в карманы, и чувствовал себя дураком, каких свет не видывал. Они с Джоном, как две гориллы-секьюрити, сопровождали Максимова в терминал. Там долго ждали в зоне прилета – она не изменилась со времен игорева детства: та же мозаика с головой Ленина во всю стену, хилые пальмы в деревянных кадках, большие немытые окна с видом на летное поле. Из охраны – пара сонных полицейских, неведомая женщина в форме, да суровая бабка возле рамки металлоискателя у входа в терминал. - Терроризм не пройдет, - хмыкнул Игорь. - Кому мы тут нахуй нужны,- махнул рукой Максимов. – Сюда даже регулярные рейсы не летают. - Правильно, когда такое назидание потомкам валяется, - поддержал Джон. Наконец, пассажиров небольшого борта с опознавательными знаками авиакомпании, обслуживавшей, главным образом, севера, привезли к терминалу. Тепло и не по сезону одетые выходили они в мягкий майский рассвет, держа в руках меховые шапки и плотно набитые спортивные сумки. Заприметив Максимова, один отделился от группы, быстро зашагал к ним. Вместе пошли к машине. Игорь пытался рассмотреть человека, из-за которого весь этот переполох, но громоздкая зимняя одежда давала очень маленькое представление о фигуре, а волос у него просто не было, зато процентов на шестьдесят лицо закрывала мощная черная борода. «А вот и террористы», - мрачно подумал Игорь и перевел взгляд на Джона. Тот стоял, сжав добела кулаки. В салон их обоих не пустили, и может, к лучшему. Игорь наблюдал за реакцией друга, и она ему совершенно не нравилась. Но это определенно было не время и не место допытываться. Разговор продлился недолго, потом Максимов стянул толстовку и оторвал примотанный к телу пакет. Судя по очертаниям, там были деньги. - «Ну, хоть не взрывчатка», - вяло порадовался Игорь. Обратно ехали, когда солнце уже встало, и на подступах к городу начали собираться пробки. Джон сидел молчаливый и злой, Максимов дрых – теперь уже, по-настоящему, а Игорь флегматично рассматривал деревья. Не выдержал, в итоге, все-таки Женя. Он прикрутил радио и громко спросил: - Не боишься, что голову оторвут? - Это ты мне? – удивился Игорь. – Моя невкусная, в ней одни мозги да кости. - Да нет, это он мне, - сонно протянул Максимов. – И нет, не боюсь. - А кто это был, знаешь? - Знаю. - Ну, и кто же? - Технически, я тебе не обязан это объяснять. Деловой партнер, вот и все. - Ну да, конечно. Ты рожу его видел? – не унимался Джон. – Я лично ее очень хорошо запомнил. Он нашим парням в Чечне головы отрезал, и к слову, до сих пор временами этим занимается. - У всех свои маленькие хобби… Максимов даже понять не успел, что наговорил лишнего. «Истана» нырнула в обочину, Джон волком метнулся на улицу, а потом с той же скоростью – в пассажирский салон. Там он цапнул начальство за капюшон толстовки, хорошо встряхнул, а потом, для наглядности, еще и съездил локтем в рожу. Игорь догонять и мешать процессу принципиально не стал. - Это все прекрасно, Горохов, - обтирая разбитый нос рукавом, Максимов почему-то смеялся, и все никак не мог перестать. Наверное, случилась истерика. Джон сидел за рулем и пытался отдышаться. «Истана» стояла на обочине с аварийкой. Игорь флегматично гадал, что теперь будет. - Убийца с высокими моральными принципами – это лучше, чем убийца без оных. Но это все равно убийца, - продолжая смеяться, сказал Максимов. - Это он к чему? – осведомился Игорь. - А к тому, что этот милый человек, который действительно любит охотиться на двуногую дичь, к величайшему сожалению, мой достаточно близкий родственник. Один из немногих оставшихся. И если ты, простой русский парень, думаешь, что легко мне легко жить, то боюсь, придется тебя огорчить. - Я уже достаточно огорчен, - бесцветным голосом отозвался Джон. – Я на нохчей работать не собираюсь. Мало, видимо, вашего брата на войне упокоил, раз вы снова из всех щелей лезете. - Полегче, - вмешался Игорь.- Давайте все сейчас успокоимся. Нохчи – это кто? - Чеченцы, - расшифровал Максимов. - Понятно. А зачем ты ему деньги вез? - Не твое дело. - Хорошо. Женя? - Я увольняюсь. Баста, - сквозь зубы процедил маршрутчик. – Ебись оно все конем. - Вали, - легко согласился начальник. – Невелика потеря. Игорь понял, что пора вмешиваться по-настоящему, вот только не мог понять, как именно. Джона трясло, и глаза у него были дикие, искореженные болезнью руки ходили ходуном по кожаной оплетке руля. Максимов размазывал по физиономии сопли вперемешку с кровью, которая все никак не унималась, ржал и топал ногами. - Всеобщее помешательство, - констатировал Игорь. – На пустом месте. Ну, чеченцы, и что дальше? Я тоже не всех своих родственников люблю. Некоторых даже стесняюсь. - Ну, ты-то у нас известный друг индейцев, - сквозь зубы напомнил Джон. - А в рыло? - А сможешь? Игорь чувствовал, как поднимается в груди душная волна, та же, что, видимо, уже сбила с ног Женю, а его новый начальник в ней просто купался, и не исключено, что каждый день. - Нет. И тебе не советую, - твердо и спокойно сказал Игорь. – Поехали все домой. Если поесть и поспать, жизнь сразу станет лучше. Джон прикрыл глаза, тяжело выдохнул. Помолчал. Игорь тихонько протянул руку и потрепал его по плечу. Плечо было каменное. - Серега, тебя на работу или домой? - Можешь прямо здесь высадить. - Блядь, ты еще не начинай! – взревел Игорь. – Подрались, как две бабы на базаре! Максимов открыл было рот, но тут же получил добавки: - Избалованный тинейджер с комплексом неполноценности размером с Вселенную! Не весь мир вокруг тебя крутится, осознай это и засунь язык в жопу. И сразу люди потянутся. И им похрен будет, чеченец ты в десятом поколении или вообще чукча. Понял? Джон еще в середине обличительной речи приоткрыл глаза и уставился на Игоря с опаской и восхищением. Максимов был настроен менее оптимистично, но вякать все же передумал. - Да, точно, перед нами будущий президент галактики, - похвалил маршрутчик. - Поедем, кофе вас напою, - предложил Максимов. – В качестве компенсации за ночное беспокойство. И да, Горохов, сегодня выходной. Завтра к девяти. - Так бы сразу, - сдался Джон. – Но куда ты с такой рожей? Игорь вымученно улыбнулся. Зачем он сделал это, оставалось загадкой даже для него самого. А еще он видел, что ничего-то Джон не забыл и не простил – во взгляде маршрутчика зажглась и осталась гореть знакомая волчья ярость.