Obvious Fact

"Потрясающе невежественный". Из-за этого Шерлок надулся, а стена гостиной обзавелась несколькими новыми пулевыми отверстиями, хотя они не сделали замечание менее правдивым. Иногда Джон чувствовал себя обязанным опускать его на землю, понуждать быть хотя бы чуточку нормальнее. Это включало в себя равные доли восхвалений и критики. Потому что – да, этот человек был выдающимся гением в анализе вещей, ускользавших от внимания обычных людей, но когда дело касалось повседневной жизни и общих знаний, Шерлок мог быть потрясающе невежественным. И Джон не собирался утаивать этот факт. – Ты идиот! – сказал он ему, бросая вторую простыню на матрас Шерлока. – Что, взрослый человек не в состоянии выяснить, как заправлять кровать? Шерлок, ты вообще меня слушаешь? Позади него означенная персона распласталась по стене, откинув голову, словно в агонии, вместо того чтобы овладевать базовым жизненным навыком. – Да, Джон, – ответил Шерлок, и из его тона явственно следовало, что он делает одолжение. – Я все еще не понимаю, зачем мне кровать. Дивана более чем достаточно, когда сон неотвратим. Любое излишество является ненужной тратой времени и умственного ресурса. Доктор притворился, что расслышал только первую реплику: – Хорошо, тогда я научу тебя правильно подтыкать простыню, это называется "больничные уголки". – Несомненно, научишь, – проворчал Шерлок. – Смотри. Ты должен убедиться, что полотно свисает со всех сторон одинаково, и простыня хорошо расправлена. В этом суть. Теперь ты должен оттянуть край и сложить его под углом в сорок пять градусов. Видишь, как я это делаю? Убедись, что не осталось складок. Подверни снизу, опусти простыню и заправь под матрас. Понял? Все просто. Теперь ты, – Джон оторвался от разглаженной ткани с безупречной линией сгиба и увидел, что детектив стоит с закрытыми глазами. – Шерлок! Глаза его друга распахнулись. – Да? – лениво сказал тот, иллюстрируя полную незаинтересованность. По мнению Джона, он специально делал артикуляцию четче, лишь бы позлить его. – Ты не слушал. – Края свисают одинаково. Сорокапятиградусный угол. Разгладил и подвернул. Серьезно, Джон, это просто оскорбление для моего интеллекта. – Ты так считаешь? – усомнился он. Шерлок поднял бровь. – Тогда сделай сам, – он указал на следующий уголок и с оттенком самодовольства скрестил руки на груди. Несколько долгих секунд Шерлок взглядом гипнотизировал простынь. Джон наблюдал за сменой эмоций на его лице: высокомерие, сомнение, беспокойство, смущение и, наконец, раздражение. Это должно было его насторожить, ведь эмоции Шерлока никогда еще так легко не поддавались чтению, но Джон был слишком воодушевлен своей крохотной победой, чтобы обратить на это должное внимание. – Может, ты еще раз мне продемонстрируешь? – предложил Шерлок. Джон попытался скрыть ухмылку, потому что столь откровенное злорадство не подобает взрослому человеку, а в их тандеме именно он считался таковым. – Конечно, – ответил он и с рвением принялся за следующий угол. Отнюдь не каждый день его друг был готов терпеливо внимать уроку домоводства. Но доктор глубоко заблуждался. Шерлок оценил преимущество того, что Джон присел с другой стороны кровати и в три секунды покинул комнату. – Шерлок! – воскликнул он, вскакивая с пола. – А ну, вернись! – У меня озарение, Джон! – отозвался тот. – Но ты должен закончить то, что начал, – и стук захлопнувшейся двери поставил в его высказывании эффектную точку. Шерлок же не мог считать его настолько глупым, чтобы принять эту отговорку за чистую монету? У них даже не было дела! Джон посчитал это еще одним примером потрясающей невежественности друга. Солнечная система. Глобальное потепление. Имя премьер-министра. Перестилание белья. Эти сведения просто не задерживались у гения на жестком диске. Джон мог притащить его обратно и заставить научиться заправлять постель, но какой-то крошечной его части нравилось то, что в некоторых областях он был более сведущ, чем Шерлок. Это делало сыщика чуть человечнее, а Джон мог вносить в их отношения свой небольшой вклад. Будь он миссис Хадсон, то уже бы вовсю разглагольствовал, что он не домохозяйка! Но он просто помогал другу. Шерлоку наплевать, заправлена ли его постель. Ради бога, ему даже безразлично, есть ли у него кровать. А Джону было не все равно. Он хотел быть уверенным, что у Шерлока будет свежее постельное белье, так же как и в том, чтобы он достаточно ел. Остальные считали это свидетельством контроля Шерлока над Джоном, но на самом деле все было наоборот. В его власти было поставить чашку чая и тост перед соседом по квартире, чтобы тот позавтракал, хотя и не был голоден. В его власти было зайти к Шерлоку в комнату и застелить кровать, хотя тот не придавал спальному месту никакого значения. Шерлок позволял ему заботиться о себе, и в этом была сама суть подчинения, потому что самому детективу это не требовалось. То есть Шерлок именно хотел этого. В его жизни было немного людей, в которых он нуждался, и еще меньше тех, в ком бы он хотел нуждаться. Поэтому в подобной ситуации злиться было трудно. Потрясающе невежественен, но даже это восхищало Джона. – Идиот, – пробормотал Джон и продолжил возню с постельным бельем.