* * *
— Так, правое плечо отведи назад. Это добавит устойчивости. Отлично. — Н-не думаю, что это мне когда-нибудь пригодится. Я же не собираюсь носить платьице. — А наездницы платье и не носят. Они носят бриджи так же, как и наездники-мужчины. Иногда, правда, поверх бриджей надевается ещё плотная юбка, называемая фартуком. — И всё-таки мне это не нравится. Опять на лошади. Да ещё в дамском седле. Меня же засмеют. — Как хочешь. Просто автомобиль не везде проедет. А велосипед я тебе по понятной причине не предлагаю. Вообще-то Фран и сам понимал, что идея не так уж плоха. Пешком далеко не уйдёшь, автомобиль предполагает наличие водителя, что опять-таки нежелательно, а вот лошадь. Лошадь была бы очень кстати, так как решала целый ряд проблем. Как бы ещё преодолеть этот страх. Впрочем, учитывая то, что он уже сидел в этом пресловутом дамском седле, да ещё и в полной экипировке: защитном жилете, высоком сапоге и бриджах – попробовать, наверное, стоило. «На голове – шлем, на руках – нитяные перчатки, на правой ноге – гипс. Пугало, да и только. И зачем Джил-сама со мной возится? Словно у него других дел нет». — Ну, так что, помочь тебе спуститься? — Не-ет. Я, конечно, от этого не в восторге, но я буду стараться.* * *
Фран.
В воскресенье с утра мы (Джил-сама, Хроме и я) совершили восхождение на гору в окрестностях замка. Гора эта, правда, не очень высокая, на вершине не лежит снег, но всё же, пока дойдёшь, порядком запыхаешься. Её нижние склоны покрыты лесом, а наверху – камни. Мы пробыли там до шестнадцати часов, развели костёр, сварили кофе. Джил-сама варил. Хроме вынула из корзинки и разложила на замшелом валуне приготовленные Оргельтом бутерброды. А я ничего не делал, только жевал бутерброд, пил кофе да покрывал страницы блокнота набросками ползущих над вершинами деревьев облаков. О чём мы говорили, не помню. Кажется, мы были довольно молчаливы и лишь на обратном пути более-менее разговорились. А всё потому, что когда мы поднимались в гору, то, конечно, могли видеть только склон, когда же пошли обратно, нашему взору открывался превосходный вид на Хорнбург и окрестности. Понятно, что нам с Хроме тут же захотелось узнать и «что это за здание», и «сколько лет во-он тому дереву», и «почему это так называется». И Джил-сама удовлетворил наше любопытство, показав исключительную эрудицию и сопровождая рассказ множеством весёлых комментариев. Слушать его было настоящим удовольствием. — А что это там, за деревьями? – спросила вдруг Хроме, указав рукой на сверкнувшую за замком водную гладь. – Река или… — Озеро. Озеро Шарлахрот. — Шарлах… как? — Шарлахрот, что значит «Ярко-красное». Дело в том, что вокруг него растёт много клёнов, а осенью кленовая листва, как известно, приобретает красный цвет. Отсюда и название. — Красиво. — Горожане считают его скорее зловещим, однако не отказываются от проведения на его берегу фестивалей, турниров и факельных шествий. И на том спасибо. Иначе я просто б не знал, где разместить весь этот народ, который соберётся здесь, чтобы принять участие в «Dark Festival» [«Тёмном фестивале» (англ.)]. — В чём-чём? – не понял я. – Это в Хэллоуине что ли? — Не совсем так, Фран, - объяснил Джил-сама. - Фестиваль будет проходить 29-ого, 30-ого и 31-ого октября. Всего три дня. И Хэллоуин станет его кульминацией. Это давняя традиция, которую я хочу возродить, собрав на берегу Шарлахрот как можно больше интересных людей. Самые уважаемые гости, опять-таки согласно традиции, остановятся в замке. Остальные – в гостиницах. Кстати, офицерам Варии и Вонголы, а также их подругам были высланы персональные приглашения, согласно которым они должны явиться на фестиваль в костюмах определённой тематики. — Что, и Занзас «должен»? – заинтересовался я, с трудом представляя, как это босса можно заставить что-то сделать. — Я, наверное, не совсем правильно выразился, - улыбнулся Расиэль, - заявленная тематика, конечно же, носит исключительно рекомендательный характер. Хотя, в общем-то, было б неплохо. — Эм, а что за тематика? — Персонажи книг Льюиса Кэрролла…* * *
…Вечерело. Высокая трава вокруг манежа была ещё зелёной, ветерок тёплым, и только по какой-то особой разлившейся в воздухе тишине чувствовалось, что уже осень. — Значит так. Левая нога в стремени, правая – перекинута через переднюю луку. Следи за тем, чтобы бедро было плотно к ней прижато. Левая нога занимает такое же положение, как и при обычной езде верхом. Хлыст используется для команд, которые обычно отдают правой ногой. Фран, ты меня слышишь? — Джил-самаа, а как её звали? — Кого? — Ту лошадку, которая погибла на охоте. — Эрфольг [Erfolg – успех (нем.)]. Это был мерин. — Мерин? — Ну да. Лошади, видишь ли, бывают трёх видов. Кобылы – лошади женского пола, жеребцы – лошади мужского пола и мерины - лошади мужского пола, подвергшиеся кастрации. — Но ведь это жестоко! — Может и так. Но благодаря этому ими легче управлять. Неопытным наездникам лучше не иметь дело с жеребцами. К тому же не забывай, что лошади – животные с сильно развитым стадным инстинктом. На одного жеребца, как правило, приходится несколько кобыл, которых он оберегает от посягательств других жеребцов. А представь себе группу, где сразу несколько жеребцов возомнили себя лидерами. Чем это может закончиться? Правильно, переделом собственности, драками и прочим безобразием. Поэтому жеребцов, которые не обладают ярко выраженными лидерскими качествами, неуравновешенны или агрессивны, кастрируют. По сути, это тот же естественный отбор, осуществлённый с помощью ветеринара: лишь лучшим предоставляется почётное право возглавить стадо и улучшить его генофонд. — Почти как у людей. Расиэль усмехнулся: — А то! Ну ладно. Теперь сам. Держи поводья. Так прошёл час, а может и больше. Стемнело. В чернильно-синем покрытом тучами небе показался серебристый серп луны. — На сегодня, пожалуй, хватит. Мы хорошо потрудились и заслужили отдых. Да и поужинать бы не мешало. Бутерброды всё-таки сложно назвать полноценной едой. После этих слов Фран сразу почувствовал, что проголодался. — Не спеши. Разворачивайся. Вынимай ногу из стремени. Прыг! Ну как тебе? — Здорово! Только спина затекла. — Это с непривычки. Ещё бы. Столько времени продержать её прямо. — Хотите сказать, что я сутулюсь? — Не обижайся, но это так и есть. Я ещё при первой встрече заметил. Наша прабабушка, царствие ей небесное, любила повторять, что настоящий принц узнаётся по речи и по осанке. — А я не принц, - буркнул Фран. — Не принц, - согласился Расиэль, - но держать спину прямо тебе вполне по силам. Расправь плечи, выше нос. Вот. Совсем другое дело. Поверь мне, так ты выглядишь гораздо лучше. — Но ведь вы не можете меня видеть. — Я это чувствую. Они посмотрели друг на друга, и каждый из них почувствовал в темноте, как они друг другу улыбнулись.* * *
— Большая часть лошадей содержится в стойлах, но для нескольких особо выдающихся предусмотрены денники. — А-а что такое денник? — Денник – это как бы отдельная комнатка, по которой лошадь может свободно передвигаться, а при желании даже лечь на пол. — Понимаю. Это как номер повышенного комфорта в гостинице. — Совершенно верно. Если стойло – это три звёздочки, то денник потянет на все пять. В раздевалке мягко горел свет. Фран пыхтел, пытаясь стянуть со здоровой ноги сапог, но тот всё никак не поддавался. — Давай помогу, - предложил Расиэль, и прежде чем Фран успел выразить своё согласие или несогласие, ухватил сапог за пятку и без труда снял. — Вообще-то я собирался сделать это сам, - проворчал Фран. — Обещаю, в следующий раз так и будет, - Его Высочество намотал на палец светлую прядь, скрывая в уголке рта улыбку, - но сегодня я слишком голоден, чтобы ждать. Снаружи послышался шум моросящего дождя. — Эм, кажется, дождик начинается… — Тогда тебе пригодятся резиновые сапоги, - Расиэль открыл дверцу шкафа. - Великоваты, конечно, но на гипс в самый раз. «И как это у него получается – всегда находить нужные слова?». От дверей потянуло холодом. Светильники испуганно замигали. Выключив свет и затворив за собой дверь, Расиэль с Франом шагнули под дождь. — Возьми меня под руку, - принц раскрыл над головой иллюзиониста весёлый жёлтенький зонтик с надписью «Smile!», мышкой и сыром, - тут скользко, не дай Бог упадёшь. — А в библиотеке до сих пор горит све-ет…, - задумчиво протянул Фран, бросив взгляд на одинокий огонёк, едва различимый за пеленой дождя. — Фрау Майер часто засиживается допоздна, - откликнулся Расиэль. - Даже в выходные. Создаёт электронные базы данных. Возможно, ей немного не хватает сердечности, но специалист она замечательный, настоящий подвижник своего дела. — А как же муж? Дети? Неужели ей не хочется домой? Ведь воскресенье. — Мужа у неё, к сожалению, нет. Детей тоже. Есть вроде какие-то родственники, дальние, но она с ними не общается. — Как печально… — Не одна она обречена на одиночество…* * *
Ночью Франу не спалось. Было около двух часов, но тишину по-прежнему наполнял шум моросящего дождя. И если по черепичной крыше замка он просто постукивал, тихо и убаюкивающе, то жестяные навесы хозяйственных построек буквально гудели, словно старые барабаны с растянутой кожей. По шоссе за оградой промчалась машина, осветив на мгновение прямоугольник окна, и… Фран вздрогнул, увидев по ту сторону стекла чью-то смутную фигуру. Изящные пальцы с длинными красными, покрытыми непонятным узором ногтями, плиссированные манжеты и воротничок, рыжие ниспадающие до лопаток волосы и высокая чёрная шляпа набекрень говорили как о хорошем вкусе, так и о некоторой экстравагантности своего владельца. Глаза скрывал красный шёлковый шарф. Заметив, что за ним наблюдают (видимо, шарф был не таким уж и плотным), незнакомец изобразил на лице нежную улыбку неизлечимого психопата, облизнулся и провёл по стеклу ногтем. Противный скрежет словно вывел Франа из транса. Иллюзионист кинулся к окну. Но там уже никого не было. Только дождь стучал по карнизу…* * *
Фран.
— Джил-сама, а вы случайно не катались верхом прошлой ночью? — Нет. А в чём, собственно, дело? — Да просто Макс тут болтает, - девушка-конюх смущённо замялась, - вы только не смейтесь, пожалуйста. Понимаю, это глупо. Но вы ведь знаете Макса. В общем, он говорит, что тут не обошлось без нечистой силы. Сами посудите. Сигнализация включена. Двери заперты. Электронные ключи только у нас. А конь утром выглядит так, словно проходил под седлом большую часть ночи. — Какой именно конь? — Номинал. И это, знаете ли, уже не в первый раз. Просто раньше… По краям манежа собрались большие лужи. Дождь сыпал мелкой водяной пылью. Я только что закончил упражняться в верховой езде и теперь стоял немного в стороне от Джила-самы, прислушиваясь к происходившему между ним и конюхами диалогу. А что если зловещая фигура за окном как-то связана с утомлённым состоянием лошади? Мои мысли были прерваны появлением Хроме, которая вела на поводу красивого гнедого коня в попоне, ногавках и смешной серой шапочке-капоре…* * *
Дальнейшие события развивались с поистине молниеносной быстротой. Конь увидел Франа, недовольно всхрапнул и ускорил шаг. Хроме попыталась его остановить, но поскользнулась на мокрой траве, взмахнула руками и упала. Повод выскользнул у неё из рук, взметнувшись в воздух одновременно с передними ногами коня, а потом… — Берегись! Рванувшийся вперёд Расиэль едва успел отпихнуть Франа в сторону. Храп, крики, мелькающие лошадиные копыта… — Ваше Высочество! Пожалуйста, осторожнее! Впрочем… — Ну, ну что ты разволновался. Тихо, тихо. Вот так. Хороший, хороший мальчик, - ловко поймав повод, Расиэль отвёл продолжавшего храпеть и выкаблучиваться коня подальше от Франа. - Не надо буянить. Девочки, будьте добры, уведите Номинала. Фран, Хроме, вы целы? — К-кажется…, - Фран поднялся и протянул Хроме руку. По лицам иллюзионистов была размазана грязь, бриджи и рединготы намокли. — Простите, Фран, Джил-сама. Я только хотела вывести его на прогулку. В конюшне он был такой спокойный, ласковый, даже яблоко из моих рук взял…, - Хроме заплакала, ещё больше размазывая по лицу грязь. — Не плачь, Хроме, - Расиэль обнял девушку за плечи. – Всё ведь хорошо. Одного не пойму, кому пришло в голову доверить его тебе. У Номинала непростой характер. Это всем известно. Он, видишь ли, породистый конь. Хороших кровей. Имел все шансы стать жеребцом-производителем, но однажды ночью какие-то злодеи проникли в конюшню и кастрировали его. Второпях, без наркоза. И это происшествие, видимо, настолько запало в его лошадиную душу, что с тех пор он считает всех представителей мужского пола своими врагами. Кроме меня. И то потому, что я помогал конюхам его выхаживать. — Эм, а конюхи, выходит, все девушки? – спросил Фран. — Да. За исключением Макса. Но тот уже старик и, признаться, больше ворчит, чем работает. — Там был один человек, - Хроме всхлипнула. - Очень странно одетый. Это он меня попросил. Сказал, что Номинал послушный, объяснил, как надеть уздечку, попону… Хроме снова заплакала, уткнувшись Расиэлю в плечо. — Что ещё за человек? Как выглядел? — Примерно вашего роста, худощавый. А ещё у него были длинные рыжие волосы и странная шляпа. — И красный шарф на глазах, - добавил Фран. — И… и шарф, - согласилась Хроме. – Н-но откуда…? — Джил-сама! Ваше Высочество! - дворецкий, как всегда, явился взору неожиданно, словно какое-то сказочное существо. – Ну разве можно так рисковать! Ваша спина… — Всё в порядке, Оргельт. Я… — Но ведь вы совсем промокли! Не приведи Господь, заболеете. Ах, Боже мой! Что же делать? Расиэль улыбнулся. — Что ж, видимо, если я сейчас же не пойду в замок и не приму тёплый душ, дело может закончиться совсем скверно. Возможно, меня даже оставят без сладкого. Так что, Фран, Хроме, с вашего позволения… — Да, но, Джил-сама…, - начал было Фран, и тут из конюшни выбежала одна из конюхов. — Ваше Высочество, взгляните, что я нашла! В руках у девушки был ярко-рыжий парик… А примерно через час все узнали, что в замке произошло ещё одно убийство…