* * *
Фран.
Тесное и душное место. Непроглядная тьма. Я проснулся и практически сразу пожалел об этом. Во-первых, лежать было крайне неудобно, твёрдо. Во-вторых, как я уже сказал ранее, душно, словно под ватным одеялом, и тесно, как в водосточной канаве, в которой мы с семпаем имели счастье некогда прятаться. Однако больше всего мне не понравилась тишина, не такая как бывает, скажем, ночью в лесу, а абсолютная, ничем не нарушаемая, гробовая. Я с трудом вытащил из кармана мобильный телефон, хотя света от него было, как говорится, кот наплакал. В его беловатом луче мне удалось разглядеть, где же я, собственно, нахожусь, и это меня потрясло. До глубины души. Потому что я был заперт! В гробу! Заколочен и погребён заживо! Именно так. Участь, которой врагу не пожелаешь. Хотелось кричать, но я не мог издать ни звука. Да это, скорее всего, и не помогло бы. Надо мной два метра земли. Кричи не кричи – всё равно не услышат. Мне стало не хватать воздуха. На лбу выступил холодный пот. Так вот, что чувствовал Джил-сама, когда он, когда его… Слёзы текли из моих глаз, безудержные, злые. Крышка нависала в каких-то десяти сантиметрах от лица, а стенки гроба словно сдвинулись, норовя задушить, сломать, расплющить. Я плакал. Как вдруг мои пальцы наткнулись на что-то твёрдое в кармане. Кольцо Ада! Его мне вручил Учитель Мукуро, потому что считал достойным, а я… Неожиданно отчаяние и жалость к себе сменились гневом и жгучим желанием выжить во что бы то ни стало. Ещё чего! Не на того напали! Я им не маленький беспомощный мальчик. Я - практически совершеннолетняя здоровая особь мужского пола. А настоящий мужчина, если хотите знать, характеризуется не столько длиной костей и накаченностью мышц, сколько умением бороться до конца. Пока есть силы и когда сил уже нет, но победить всё равно хочется. Победить или умереть в борьбе. Именно таких испокон веков принимали в Варию. Таковы семпай и Скуало, Леви, Луссурия и Занзас. Да любой из них. И я - тоже часть Варии. И я… Я не сдамся! Однако патетика патетикой, а нужно было срочно что-то предпринимать. Мысли одна суматошнее другой заметались в голове, словно девицы-шопоголички в фирменном магазине в дни Рождественских распродаж. Сколько времени я уже здесь нахожусь и сколько смогу нормально дышать? Насколько глубока моя могила (ну, это я, допустим, знаю – два метра; если эти изверги не переусердствовали, выкопав мне, скажем, трёхметровую), и заметил ли кто-нибудь моё отсутствие? Да, кстати. Телефон. Увы! Даже дуракам вечно везти не может. На экранчике высветилась надпись: "Нет SIM-крт". Однако среди сохранённых веб-страничек мне вдруг попалась одна, которая меня заинтересовала. Называлась она «Что делать, если Вас похоронили заживо». Итак: «Участь быть похороненным заживо может постигнуть каждого из нас…». Бу-бу-бу! Это не важно… Вот! «Худший вариант - когда человека намеренно закапывают в гробу…». Кто бы сомневался! Далее автор, к счастью, переходил к делу. Пункт первый: «Берегите воздух! Не кричите, вас всё равно не услышат. Не пользуйтесь зажигалками и спичками». А я, оказывается, ещё всё правильно делал. Читаем дальше. Пункт второй: «Глубоко вдыхайте, медленно выдыхайте. Вдохнув, не глотайте, это вызывает гипервентиляцию». Не знаю, что такое гипервентиляция, но всё-таки попытаюсь дышать правильно. Вдох, вы-ыдох. Вдох, вы-ыдох… Пункт третий: «Расшатайте крышку руками или попробуйте проковырять дырку кольцом, пряжкой или что там у вас». Ну что тут сказать. Гладко было на бумаге, а точнее на электронном носителе… Не знаю, сколько времени я этим занимался, прежде чем крышка, наконец, поддалась и внутрь начала просачиваться земля. Тогда я решил немного передохнуть и прочесть остальные пункты, ибо чувствовал, что больше мне такой возможности не представится. Пункт четвёртый: «Скрестите руки на груди, обхватив ладонями плечи, и стяните с себя рубашку вверх, завяжите её узлом над головой; вися мешком на голове, она защитит вас от удушья при попадании в лицо земли». Пункт пятый: «Сбивайте крышку ногами. Дешёвые гробы… сломаться под весом…». Написано неразборчиво. Ну да ладно. И так понятно. Пункт шестой: «Как только крышка сломается, направляйте землю от головы к ногам. Когда места станет мало, пытайтесь ногами прессовать землю в разные стороны». Пункт седьмой: «Во что бы то ни стало, попытайтесь сесть, земля заполнит пустое место. Не останавливайтесь и дышите спокойно». И итог: «Вставайте! С возвращением, чувак!». Ну, спасибо на добром слове…, чувак… Я не буду описывать мой путь наверх, к свету и воздуху, по двум причинам. Во-первых, я не очень хорошо помню, что именно со мной происходило, когда я с висевшей на моей голове подобно мешку рубашкой пробивался сквозь двухметровый слой почвы. Во-вторых, это было настолько тяжело, что я сам не понимаю, как это у меня получилось, и единственная причина, по которой я всё-таки пишу данные строки – это мысль о тех, кто, подобно Джилу-саме и мне, могут оказаться погребёнными заживо, лишёнными всего и, в первую очередь, информации, что делать и как поступать. Ну, да и эти слова уже, на мой взгляд, излишний пафос… …На поверхности царила ночь. Прохладная лунная тихая. Только это была уже совсем иная тишина: живая, загадочная, полная таинственных криков и шорохов. Ухали совы. Высоко над озером парили летучие мыши. Вода и небо сливались в одно сплошное серебристо-белое мерцающее пространство. Я шёл от одного обломка колонны к другому, с трудом переставляя ноги и дрожа всем телом. У замшелой арки я остановился. Именно здесь двадцать лет назад произошло загадочное убийство. Вернее семпай думал, что это было убийство. Брат нанёс брату более двадцати ножевых ран и… закопал? Да ещё и в гробу. Но по силам ли это семилетнему ребёнку? Даже зная потенциал семпая, я засомневался. А раз так, значит, кто-то ему помог. Кто-то, кто вполне мог быть замешан и в других преступлениях. Только кто же этот «кто-то», и как в замке отреагируют на моё появление? Совершенно очевидно, что кому-то это должно ужасно не понравиться… …Шаг, другой… Опереться на крепкую палку… Я прекрасно отдавал себе отчёт в том, что выгляжу… как человек, который только что выбрался из могилы, однако, упорно продолжал идти по дороге, чтобы случайно не заблудиться. Тем более что дорога эта была не асфальтированная и вела через лес. Маловероятно, что в это время суток я на ней кого-нибудь встречу. Впрочем… Признаться, грохот колёс мчавшегося на хорошей скорости конного экипажа застал меня врасплох. Я попытался сойти с дороги, но тело моё, как выяснилось, реагировало куда медленнее мозгов. Едва сумев увернуться, я свалился в кювет. Сырая грязь с противным чавканьем приняла меня в свои объятия. Дилижанс между тем остановился. Чёрная лакированная дверца распахнулась, показались замшевые сапожки, затем джинсы, затем пёстрая рубашка и коричневый кожаный плащ, затем светлые волосы… Земля подо мной закачалась, поплыла… — Клерхен! — Да поняла-поняла! Не волнуйся, Ю! Сейчас… Больше я уже ничего не слышал. В ушах зашумело, словно рядом со мной пронеслась стая летучих мышей, какие-то тёмные круги поплыли перед глазами. Я потерял сознание…* * *
— Фран, прости меня, прости, прости! Дорогой, хороший, любимый… — Ну что? Как он? — Плохо. Температура высокая. Мне это не нравится. — Так, может, в больницу? — Нет, Лиз. Лучше ко мне. Гарц всё равно в отъезде. — А если вернётся? — Не думаю. Он своё дело сделал. Так что раньше времени не появится. Он немец, а они в этом отношении достаточно предсказуемы. — Понятно. Но Фран. Ка-ак? Как это у него получилось?! Я бы, наверно, с ума сошла от ужаса. — И я – тоже. А он… выбрался! Ничего не понимаю. — Девочки, девочки. Ну сколько вам повторять: Фран, он – не такой как все. Он удивительный. Чудесный. — Да, но откуда тебе было известно, что он справится?! — А мне было и неизвестно… — Ну ты псих! — Спасибо, я знаю…* * *
Голоса звучали будто со стороны, продираясь сквозь окружавший его мрак. Три, нет четыре человека, которым почему-то было небезразлично, будет он жить или умрёт. Лиза, Клерхен, этот таинственный Ю. Кто же четвёртый? Прозрачная, словно клочок утреннего тумана фигурка склонилась над ним, что-то отчаянно жестикулируя. Ах да, призрак ведь вроде (вспомним классику, того же «Гамлета», к примеру) не может заговорить первым. Фран шевельнул губами, но сил на то, чтобы задать вопрос вслух, у него уже не нашлось. Две растопыренные пятерни над макушкой. «Рога?». Ювель отчаянно замотала головой, указывая рукой на диадему, искусно вплетённую в украшавший обивку салона орнамент. «Корона?». Ювель заулыбалась и кивнула. «Погоди, так ты слышишь мои мысли?!». Ювель закивала с удвоенной силой, после чего закрыла ладонями глаза и снова открыла. «Спряталась?». Нет. Сообразив, что это может быть слишком сложным для понимания, Ювель раздобыла где-то палочку, закрыла глаза и сделала несколько неуверенных шагов, будто нащупывая дорогу. «А, теперь поня-ятно! Слепой?». Да. «Слепой в короне?». Да. «И что? Мне нужно выяснить, были ли в роду Каваллини слепые короли?». Ювель отрицательно покачала головой, давая Франу понять, что он ушёл не в ту степь, и что следует слушать её. «Что ж, продолжай». Снова растопыренные пятерни над макушкой – «корона», затем - пантомима, будто кто-то гребёт вёслами, после чего Ювель указала на себя. «Ты пошла кататься на лодке?». Да. «С королём?». Да. «Со слепым?». Нет. Ювель опять изобразила «корону» и показала Франу два пальца. «Два короля? А разве так бывает?». Да. «Хорошо, если ты настаиваешь. А дальше что было?». Дальше, судя по всему, произошло что-то драматическое. Не то ссора, не то драка, окончившаяся тем, что Ювель упала в воду и утонула. «Так ты хочешь разоблачить тех, по чьей вине погибла?». Нет. Ювель постучала пальцем по наручным часам Франа (часы после этого остановились, и отремонтировать их так и не удалось), присела на корточки, резко вскочила, поднимая руки, и свалилась на траву, словно её отшвырнуло взрывной волной. «Взрыв?». Да. «Когда? Где?». Но тут башенные часы на ратуше пробили два раза. Бом! Бом! Этот звук, видимо, испугал Ювель, и она исчезла.