Ключевая точка

В голове, шустрыми крыльями ласточки, промелькнуло: «Сейчас начнется…». Рокэ, не шевелясь и не моргая, глядел на стремительно просыпающегося оруженосца… Ресницы Ричарда трепетали, на лице медленно, Создатель, как же медленно, проступало понимание случившегося, а застывший маршал все это время сдерживал себя, чтобы сделать вдох. И вот когда дышать уже хотелось нестерпимо, Дик чуть отстранился, и щеки его запылали ярче рассвета. — Эр Рокэ, я… — он растерянно окинул взглядом комнату, в которой заночевал, сознавая, что вчера вечером уйти в отведенную ему хозяином коморку не смог и только потом сообразил, что собственные руки и ноги, тесно переплелись с расположившимся — в своей кровати — монсеньором. Отдернул руку, что лежала на груди маршала, попытался отодвинуться, но безуспешно, так как бедро Рокэ не позволило юноше освободить ногу. — Вы вчера задремали в кресле, — очень тихо, с непривычной для себя мягкостью, сказал Рокэ, наконец делая вдох, — а я, признаться за день притомился настолько, что не нашел в себе сил, для того, чтобы перенести вас в выделенную спальню. Прошу простить… Ожидая очередного рывка, сопровождаемого гневной речью о бесчестье и распущенности, маршал покорно, но неохотно убрал ногу, освобождая конечности оруженосца. «Беги уж…» Однако Ричард, получив относительную свободу, отчего-то бежать не торопился. Он лежал, все еще смущенно алея щеками, словно решал, что теперь делать… — Я занял вашу постель… — прозвучало это неожиданно. Дик перевел дыхание, и прикрыл глаза ресницами. — Ерунда, я прекрасно выспался, — осторожно отозвался Рокэ, все еще опасаясь, что помутнение окделловского разума закончится и Дик, до конца осознав себя, поднимет крик. — Скажу больше — давно мне не спалось так хорошо. Дик вздрогнул и, заерзав, скосил глаза туда, где выплеснутое семя, испачкав белье, вероятно, уже доставляло ему неудобство. — Разрубленный змей… — прошипел он сквозь зубы, приподнимаясь на локте и становясь окончательно пунцовым. Рокэ поймал его руку и накрыл ее своей ладонью, без насмешки глядя Дикону в глаза и произнес: — Подобное случается практически с каждым нормальным мужчиной. Ваш возраст очень чувствителен к чужому присутствию, особенно в утренние часы. Дик поморщился, но руки не отнял: — Не каждый нормальный мужчина видит во сне Первого маршала и пачкает от этих видений белье… Рокэ усмехнулся: — Значит, я имею право чувствовать себя польщенным… Ричард не двинулся, но лицо его уловимо изменилось: — Издеваетесь? — спросил он несчастным голосом. — Ничуть, — качнул головой Рокэ, с облегчением понимая, что истерики не последует. Он чуть подался вперед, и улыбнулся расстроенному юноше. — Если вам станет от этого легче, могу сказать, что сам, проснувшись и почувствовав рядом ваше присутствие, оказался в очень похожем положении. На этом можно было бы поставить точку и закрыть щекотливую тему. Однако Рокэ отчетливо видел, что почти пришедший в себя юноша не торопится подняться и уйти. Дик продолжал лежать рядом, промедлением своим даря маршалу проблеск надежды на то, что вечерние откровения были не просто пьяной болтовней. Впрочем, о чем это он? Какая болтовня, Рокэ? Достаточно вспомнить сорвавшийся во сне с губ юноши стон, в котором маршал без труда расслышал свое имя. Говорить о том, что это любовь, несомненно было бы преждевременно и даже опасно, но то, что Дик хотел своего эра, можно было считать фактом очевидным. А потому… Весь фокус был в том, как правильно распорядиться этими обстоятельствами. Рокэ не спуская глаз с мальчишки, вздохнул. Сейчас Дик выглядел во сто крат краше и желаннее, чем вчерашним хмельным вечером, хотя бы потому, что маршал прекрасно понимал — внимательный взгляд серых глаз, в котором можно различить жажду, сейчас был совершенно трезв. Юноша, одному Чужому известно, как и зачем, пересилив в себе что-то, сейчас полностью отдавал себе отчет в том, что делает и чего хочет. Но в свою очередь, именно это, накладывало на Рокэ особую ответственность за происходящее. Можно было бы послать к кошкам все размышления и просто повалить расхрабрившегося Ричарда на эту самую кровать и… Но кто знает, чем подобное может закончиться? — Дик, — Рокэ вздохнул, позволяя себе протянуть руку и коснуться теплой щеки юноши, чтобы несколько смягчить то, что он сейчас собирался сказать, — я очень тронут твоим вниманием и доверием, однако не могу позволить себе… — Я не нравлюсь вам? — прозвучало это тихо, но даже так, Рокэ отчетливо услышал наливающуюся в голосе обиду. — Я не достаточно хорош? Не похож на Придда? — Придда? — Рокэ, поглядел на Дикона с легким недоумением. Причем здесь Придды? — На Джастина, — еще тише уточнил оруженосец, повергая Рокэ в некоторое подобие ступора. Так вот о чем речь… — У меня никогда не было неуставных отношений с Джастином, — произнес маршал, решив, что пора поставить в этом вопросе точку, ни к чему Дикону блуждать среди распускаемых при дворе слухов, которые, судя по возникшему вопросу, не оставили юношу равнодушным. — Однажды я спас ему жизнь, и после этого Юстин, без памяти влюбленный, надо сказать, в прекрасные глаза и все прочее, одной хорошо знакомой вам особы, счел, что не может рассматривать потомка Рамиро Предателя, как своего недруга. Это его и сгубило. До столицы быстро дошли разговоры о том, каким странным образом потеплели между нами отношения. И не успели мы вернуться в Олларию, как появилась та картина. Писаная не с натуры, упаси Создатель, но с чьих-то очень знающих слов. Родинки, шрамы… Заказчиком был некто видевший обоих фигурантов скандала в неглиже. Ричард потрясенно молчал, распахнув глаза. Рокэ неторопливо продолжал, надеясь, что ему верят. — Паскудную мазню доставили в семейное гнездо Приддов. Не знаю, пытался ли Юстин оправдаться… Его убили через несколько дней. Трагический случай на охоте, Ричард… Спросите меня за что? И я не смогу вам ответить на этот вопрос. — Значит вы не… — Дик, теперь бледный словно простыня, сел на кровати и закрыл лицо руками, — какой же я дурак, сам навязался… Стыдно-то как… Простите… Закатные твари! Рокэ готов был выругаться вслух. Как ни кинь всюду клин… — Тебе не за что извиняться, — Рокэ тоже сел и придвинувшись к страдальцу, осторожно обнял его, соображая, как сказать, что отсутствие любовника-Придда еще ничего не значит, что Окделл это совершенно другое дело… Юношу заметно потряхивало, и Рокэ решил вместо слов, просто прижаться к покрывшемуся испариной виску губами. — Ты мне очень нравишься, Дик, — сказал он, наконец, все еще прижимая юношу к себе и покрывая его немного расслабившееся лицо легкими поцелуями, — мы вернемся еще к этому вопросу, как только… Договорить маршал не успел. Дверь комнаты гулко грохнула, распахиваясь, и обернувшись, Рокэ увидел застывшего в проеме с отвалившейся челюстью и жадным любопытством в глазах своего порученца Жиля Понси. — Каких тварей, Понси? — Рыкнул Рокэ, чувствуя, как обернувшийся на стук двери Дик, забился в его руках. — Вас не учили стучаться? — Господин маршал, — проблеял почитатель Барботты, продолжая таращиться на сидящую на постели пару, — меня прислал господин Ариго, он просил вас разбудить и сообщить, что выступление в сторону Олларии намечено через час. — Вон отсюда! — Рокэ едва сдержался, чтобы не сорваться на крик, желая собственноручно удушить нерадивого дурака. Понси подпрыгнул и бросился прочь. И почти следом за ним, из комнаты выскочил похожий на выходца Ричард. Закатные же твари… Ну почему все получается именно так?!