******
– А почему ты не острижёшься? Эолейв с осуждением глянул на Кэрида, но тот не заметил, увлечённый разглядыванием меня. – Традиция. Когда мне передадут трон, меня остригут. – А когда это случится? – Когда Батто решит, что я готов. – О, – протянул он, кажется, и правда впечатлившись. – У вас это так происходит. – А почему Тиарнис не подстрижётся? Я не хотел переводить стрелки.. Ладно, возможно, хотел. Просто прежде чем наезжать на меня, лучше бы посмотрел на своего старшего родственника и подумал, что с ним не так? Кэрид с усмешкой повертел пальцем у виска. – Они с Октарином оба такие. Тут же он принялся кривляться и вскоре к нему в этом присоединился Риберта. Жесты и движения были из жеманных, скажем так, и, так я понял, они пытались высмеять внешний вид старших братьев. В Тиарнисе, похоже, их смешил только его способ убирать волосы? Опять же, у него они были довольно длинными, и ему приходилось убирать чёлку, чтобы не мешалась. Тяжело говорить на второй день знакомства, но, похоже, он всегда убирал волосы именно так: несколько прядей заплетал в косы и убирал назад. И я бы не сказал, что это выглядело пошло или неуместно, а потому претензии от двойчат смотрелись странно. От человека, который хотел проколоть ухо, тем более. К Октарину и у меня самого были вопросы, но не то чтобы критичные. Не так уж и вычурно он одевался. Хотя жабо и такой кров рукавов редко на ком смотрелись хорошо, но на Октарине сидело вполне гармонично. Он сам по себе был, как бы выразиться.. Сахарным мальчиком. С зачёсанными назад волосами смотрелось вызывающе, но, честно, от него это не так противно выглядело. Не настолько, чтобы смеяться или издеваться точно. Такое естественное поведение и внешность, как будто так всё и должно быть.. И если Октарину нравится внимание к себе со стороны дам, он наверняка отлично справляется с его получением. Или я путаю причину и следствие..? Я только нашёл что-то в воспоминаниях Кэрида, как вдруг он резко двинулся, и всё прекратилось. Ай. Нельзя стоять ровно..? – А это плохо? – решил поинтересоваться я. – Люди просто следят за собой. – А зачем им следить за собой настолько тщательно? – Кэрид поморщился. – Чё они красивые такие? Октарин ещё и перед служанками заискивает. Тупой потаскун. О, какие слова.. У них оно имеет то же значение, что и у нас? Просто интересуюсь. Если да, я буду неприятно удивлён. Октарин казался таким милым мальчиком, а на деле? Правда ни одну юбку мимо себя не пропускает? Или имеется в виду что-то другое? Мне кажется, он больше, как бы помягче выразиться, любитель угождать женщинам. Как такое называется? Когда мужчине страх как надо быть красивым и приятным, чтобы женщины сами к нему тянулись? – Он потому и так выряжается, – Риберта сегодня проявлял повышенную активность. – Что одна служанка вечно его обхаживает и одевает под свои вкусы. – Волосы ему так укладывает тоже она? Они оба коварно посмеялись, а я отвернулся, раздумывая над ситуацией. У Октарина есть отношения? Ничего не хочу сказать и ни в коем случае не лезу ни в чью кровать, но учитывая, как их отец реагирует даже на мелкие их оплошности, ему не страшно? Или Брунлейв не в курсе? Что-то мне подсказывает, что братья не умеют скрывать что-либо от своих родителей. И что тогда? Брунлейв нормально относится к тому, что второй по старшинству сын водит отношения со служанкой? Что такого, да, но хотя бы до свадьбы можно было подождать. С другой стороны, когда эта свадьба ещё будет. Пусть развлекается ребёнок. Сейчас нагуляется, потом хоть примерным мужем будет. Возможно. Тут никогда не угадаешь. – У вас это разрешено? – на всякий случай решил уточнить я. Было немного неловко, но, во-первых, лучше будет сразу уточнить, чтобы избежать большей неловкости в последующем. Во-вторых, они поразительно спокойно реагировали на вопросы, пусть даже нескромные. – Мы не знаем, – Кэрид пожал плечами, кажется, искренне недоумевая. – Потому и спрашивали у тебя. Вдруг ты знаешь? Может, это нормально, жениться на служанках. Ты бы какую выбрал? Риберта скривил губы в отвращении, и мы с Эолейвом устало переглянулись. – Вы слишком остро реагируете, – отметил я, уже устав от этого паникёрства. – Такой страх перед обычными вещами. Я уже не говорю про то, что сколько им лет, и когда их будут вообще женить? Не рано ли бояться? – Нам не страшно. Нам противно. Ещё лучше. И что же именно их смущает, хотелось бы узнать? – Я читал, – вдруг заговорил Эолейв, – что дети часто испытывают отвращение к таким вещам. Это что-то вроде.. Естественной защиты от преждевременного размножения. Я согласно покачал головой, снова отмечая про себя, что хотя Эолейв один из младших детей, он, похоже, самый адекватный здесь. Хотя и тоже с придурью, но относительно остальных – точно лучше. – Эй, ты, вообще-то, младше нас? – зафыркал Кэрид. – Не умничай. – Гении всегда были биты, слышал когда-нибудь? – Риберта тоже подтянулся, и Эолейв закатил глаза, скрещивая руки на груди. Не сказать, что напряжение было страшным, но я всё равно успел пожалеть, что с нами сейчас не было никого из старших, кто мог бы их прижать. С этой точки зрения во "взрывном" характере Тиарниса было даже преимущество. Хотя бы он сможет присмирить двойчат, когда их занесёт, а не будет жаться у стенки или недовольно морщиться от ругани над ухом. Октарин бы, скорее, не стал вмешиваться. А вот Тиарнис.. – Где Тиарнис с Октарином, к слову? – всё же решился уточнить я. Кэрид осмотрелся, отвлёкшись от Эолейва. – Наверняка отец расписывет им, чтобы они следили за нами ещё пристальнее, – Кэрид скорчил жуткое лицо. – Чтобы вам всё нравилось и ты не подумал, что мы какие-то мрази. – Всё настолько плохо? – Отец вечно думает на нас, будто мы уроды какие-то. Я не удержал тяжёлого вздоха. Настолько всё плохо? Конечно, сложно о чём-то судить. Я здесь только второй день, и ничего не могу сказать наверняка. Но если всё так, как они описывают, и как я могу судить по тем воспоминаниям, что вытащил у них из голов, мне их очень жаль. Даже двойчата такого не заслужили. – Как-то Итрауд напоролся в своей крольчатне на угол и у него был синяк на половину ноги. Отец это увидел и конечно же, первое, о чём он подумал, что мы побили его. Кэрид возмущённо оглянулся на Риберту, который недовольно выдохнул, кривя губы. – Чуть головы нам не открутил. А мы его даже не трогали. Хотя бы раз мы его били? Нет. Итрауд виновато опустил взгляд, сжимаясь в плечах. – В общем, в представлении отца, если Тиарнис не будет ходить с вот таким лицом и следить за нами, мы быстро натворим что-нибудь плохое. И кстати, надо решить, чем мы займёмся, – он так неожиданно отвлёкся, что я сам опешил. – Есть предложения? Он обращался ко мне, так что я пожал плечами. – Варианты? Совсем уж честно, я бы предпочёл остаться с Тиарнисом и Эолейвом, без посторонних лиц, и в частности – без этих двоих. Они стали мне неприятны ещё после того, как Тиарнис сказал, что они задирают Итрауда, а теперь, когда они явно показали себя, желания общаться с ними стало ещё меньше. Хотя вся эта ситуация с отношением Брунлейва к ним немного меня осадила, но.. Такому поведению нет оправдания. И, наверное, так будет лучше для них в том числе? Я не верю, что настолько им нравлюсь, чтобы они хотели проводить со мной время. Так что давайте разойдёмся и каждый проведёт время с удовольствием. – А что ты любишь делать? – Не знаю? – Давай мы покажем тебе Редхильдс. – Совещательные залы? – уже успел обрадоваться я, но, конечно, снова поторопившись. – А нам туда можно? – Кэрид оглянулся на Риберту, и тот молча покачал головой. – Вряд ли. Прости. Можно выбраться на крышу. Походить там. – Это весело? – правда не понимая, уточнил я. – Когда вас семеро, что угодно весело. – Как мудро, – я чуть не закатил глаза. Учитывая отношения между ними, такие фразы выдавать было очень глупо. Как будто они хорошо общаются или что-то вроде того? Но они только высмеивали Октарина и Тиарниса, а Тиарнис утром удивлялся, что они прекратили задирать Итрауда на целый один день. Весело им, да? – О, кстати. Итрауд может показать тебе кроликов. Кажется, эта была идея Кэрида, а не самого Итрауда, судя по тому, как тот сразу встревоженно вытянулся. – Эм. Не стоит, наверное, ходить туда в такой одежде.. А-.. Вн.. Не надо. Кэрид закатил глаза, недовольно выдыхая. – Ме-ме-ме. Разговаривай нормально. Тебя плохо слышно. Ни слова не разобрать. А вот и оно. – Кэрид, – сразу отреагировал Эолейв. – Не надо с ним так. Тот усмехнулся, уже как-то совсем не хорошо скалясь, и я осмотрелся, в надежде увидеть где-нибудь старших. Нам срочно нужен Тиарнис.. – Тебе, знаешь.. Надо носить с собой посох, как у священнослужителей. Чтобы бить нас, когда нас заносит. Двойчатам почему-то показалось это смешным, а Эолейв только устало закрыл глаза. – Всё чаще и чаще начинаю задумываться над этим. Может, после хорошего удара по голове вы начнёте вести себя нормально. Представив, как Эолейв бьёт братьев по голове, и не просто палкой, а посохом священнослужителя, я всё-таки не сдержал усмешки. Хорошо, что на меня никто не смотрел, иначе не поняли бы. Хотя не похоже, что ссора кого-то смущала. Даже Итрауда, хотя казалось бы. Люди вроде него должны тяжело переносить ругань. Но он, похоже, был только заинтересован. Ну, даже хорошо. Я бы не пережил, если бы он расстроился ещё больше. – Вряд ли достигнем твоего уровня, конечно, но попытаться можно. Меня эта ситуация напрягала и смешила одновременно. Смешила в частности потому, что двойчата буквально только что сокрушались насчёт отца к ним, и тут же грозились избить младшего брата. Вообще, когда они только начали плакаться, у меня возникла мысль, что отношение Брунлейва может быть обоснованным. Не может же он быть просто уродом? У его мнения о своих детях явно есть какое-то подкрепление. И вот теперь это подтвердили. Не такие уж они и невинные, да? Успокоились они так же быстро, как начали ругаться, так что вскоре Кэрид устало опёрся об стенку, откидывая голову и не то недовольно, не то задумчиво приоткрывая рот. Я, снова вернувшись в мыслях к теме про их зубы, даже пожалел, что отказался от предложения обменяться укусами. А сейчас уже и напоминать не вежливо.. – Может, сбежим? – вскоре снова предложил Кэрид. – Поплаваем? – Нет, – Риберта успел вперёд меня обозначить, что идея не очень. – Отец узнает. Ты не слышал? Тиарнис сказал, за нами вчера весь день следили. Кэрид беззвучно выругался, скрещивая руки на груди. – Лучше оставаться в Редхильдсе. – И что делать? Итрауд, ну давай. Можешь скелетов показать. – Отстань от него? – Эолейв постепенно выходил из себя. – Да я же нормально спрашиваю? – возмутился Кэрид. – Лесар же спрашивал про Висан. Может, ему тоже интересно такое? Ох.. Не надо думать, что если кто-то в моём роду был талантлив, то я непременно такой же.. Кэрид уставился на меня, и пока они не спросили прямо, я решил уточнить. – А у вас нет ваших черепов? Я обращался к Эолейву, прекрасно помня его просьбу не разговаривать с Итраудом (у которого, по логике, должны быть черепа), но он всё равно нас услышал и после моих слов заметно напрягся. – А что ты хочешь? – быстро вмешался Кэрид. – Мы не подойдём? – Это грубо, я думаю? – А что за проблема? – Кэрид мотнул головой. – Можешь даже потрогать. У меня не было желания лезть кому-то в рот пальцами. Я бы и выделанный череп трогать не стал? Хочу просто посмотреть. Живые люди для этого тоже сомнительно подойдут. – Ну всё, – обернувшись к Риберте, начал Кэрид. – Теперь Итрауд начнёт намеренно убивать людей и делать препараты из них. Было вообще непонятно, как они к этому пришли, и что это вообще был за бред, а потому злиться уже начали все. Ну, мы с Эолейвом точно. Итрауд только испуганно завозмущался. – Эм? Не буду. Зачем мне это делать? – Чтобы было, – сходу начались издёвки. – Ты видел рисунки в книгах по человеческой анатомии? Кто-то должен сделать такие же по нам. И странно, что даже раньше нас изучали люди, а не мы сами. Надо исправлять это. Вот ты этим и займёшься. Итрауду стало окончательно плохо и он отошёл – уже не просто прячась за Эолейвом, а вообще в сторону. Я бы прекрасно его понял, если бы он ушёл к себе сейчас, но он задержался. Кажется, его начало тошнить? Но он так нехорошо прикрыл рот рукой. Просто бедный ребёнок. Он ещё был ниже всех остальных, и, наверное, когда на тебя сверху смотрят две такие наглые морды, это не очень приятно? Да даже если из голоса сочится мразотство, тут и без наглых морд до тошноты дойдёт. Вообще, я не любил нытиков и таких вот несчастных бедных детей, и не считал, что они достойны защиты. Иначе они и дальше будут вести себя так, во всём надеясь на окружающих. Но сейчас у меня таких мыслей не возникало. Может, потому, что я впервые сталкивался с унижениями ребёнка? Итрауд ведь ещё совсем маленький. – Тебе же нравится это? – Кэрид зачем-то продолжал. – И ты уже же вскрывал людей. Чего ты..? – Кэрид, уймись, пожалуйста. Чего ты добиваешься опять? Тот посмеялся и поднёс руки к глазам, изображая плач. – Ме, меня опять обижают. Эолейв стиснул зубы, и я не то чтобы разбирался, но это выглядело весьма угрожающе. Кэрид же продолжал веселиться, и я его настроя не понимал. Он думает, Эолейв не сможет больно его ударить? Они примерно одного телосложения, думаю, если его довести, он и без посохов отлично справится с задачей сделать больно? Или Кэрид думает, что их положение относительно друг друга не позволит такому случиться? Вроде как, младшие должны молча терпеть ужимки старших, как бы далеко они не заходили. Такая система была и у нас. Мне было неоткуда знать, как всё было на деле, но отец никогда не рассказывал о подобном. Ну, полагаю, у нас и воспитание отличается. Никто бы себе не позволил такое говорить, ещё и прилюдно. – Необучаемый, – только выдохнул Эолейв. – Тиарнис? Кэрид опять хочет довести Итрауда до нервного срыва. Я обернулся и тут же увидел направляющихся к нам Тиарниса и Октарина. Их появление меня даже успокоило. Наконец-то кто-то поставит Кэрида на место. Никому не в обиду сказано, но иногда это просто необходимо. Быстро оценив ситуацию (просто посмотрев на Итрауда, да), Тиарнис крепко втащил Кэриду по затылку. Затем, вцепившись ему в шею, он склонил его, и сам приблизился к нему. – Тебе говорили перестать? – зашипел Тиарнис. – Тебе говорили? В следующий раз расскажу отцу, будешь сам отчитываться, ясно? Я отвернулся, чтобы не видеть этого. Дикость, просто дикость, но что делать? Других вариантов, похоже, и нет. Раз Эолейв говорит про необучаемость. – Хотя бы при гостях можно вести себя нормально? – отталкивая брата, выплюнул Тиарнис. – Отвратительно просто. Эолейв выглядел довольным, хотя с моей скромной точки зрения наказания как такового даже не было. Может, конечно, Тиарнис сделает что-нибудь, когда они останутся наедине? Ну, просто понадеюсь, что когда-нибудь Кэрид успокоится, или хотя бы Итрауд научится переносить нападки спокойно. Намеренно или нет, но Тиарнис отправил двойчат по комнатам, использовав произошедшее как причину для наказания. Я не то чтобы был рад – мне не казалось, что это их чему-то научит, – но меня полностью устраивало то, как удобно получилось отделаться от них. Мы остались вчетвером – я, Тиарнис, Эолейв и Итрауд. Октарин сказал, что у него дела, и ушёл, так что всё получилось чуть лучше, чем просто идеально. Лучше и быть не могло. В библиотеке был читательский зал, обустроенный довольно неформально. В первую очередь в глаза бросался такой же мангал, что был в павильоне на улице, потом уже – полностью оборудованное место для соответствующих мероприятий. Диваны, стол, посуда, а у дальней стены даже был разделочный стол. И это в библиотеке. Замечательно, конечно. Вообще, обилие мангалов и любовь к такой еде не напоминали мне ни одну империю, и у меня уже начинали появляться некоторые вопросы. Возможно, это такое скромное влияние Первой Люцифернии? Если подумать, Дети даже одевались, как первые люцифернианцы. Хотя интересно отметить, что прислуга здесь одевалась на наш манер. Ничего страшного, конечно, но я впервые видел такое смешение. Хотя была Вилче, которой разрешили совмещать в образе мотивы знаков двух империй, но по большей части среди людей такое не ценилось. Нельзя носить чужую одежду, есть чужую еду, приготовленную не человеком из той империи, говорить на чужом языке. А тут такая интересная солянка, с позволения так говорить? Наши обычаи в поведении и в плане бытовых вещей, распределение ролей в семье, титулы, устройства замков. Но в одежде уже смешаны эльфегортские порядки и люцифернианские. В кухне, насколько я вижу, тоже Эльфегорт и Мегра? Ну и влияние самих Детей нельзя отменять. Как всё интересно.. Насколько я мог судить, библиотека была довольно крупной, и шкафов здесь было так же достаточно. Возможно, я не так оценил проблему, когда они сказали, что все книги здесь – это оставшиеся после людей. Но мне почему-то казалось, что их здесь будет мало. А на самом деле всё не так уж и плохо? Даже приятно. – Книги Висан? – сразу спросил Эолейв, когда наши взгляды случайно пересеклись. – М. – Тебе нужна копия? Мало ли, – тут же решил пояснить он. – Вдруг тебе интересно. Я сперва даже не понял, к чему мне она. Потом понимания не прибавилось, потому пришлось вежливо отказаться. – Нет, спасибо. Я могу поискать тут что-нибудь сам? – А, конечно. Тут везде общая письменность, так что бери. – Общая, – уже начал я, но вдруг вспомнил, что у Детей была и своя, Эолейв говорил об этом. – Я могу помочь, если вдруг понадобится что-то конкретное. – Тут есть что-то о вашей истории или.. Подобное? Я не знал, как выразиться точнее. Отчасти потому, что вообще не был уверен, занимались ли они какой-то документацией. – О, тебе такое интересно, – осёкся Эолейв. – Я почему-то думал, что ты увлекаешься медициной. Я устало закрыл глаза. Вот почему плохо иметь одарённых предков. Все ждут от тебя подобных результатов или хотя бы увлечений, а ты.. Ты. Не то чтобы обидно. С возрастом смиряешься со своей никчёмностью, но всё же неприятно. Сразу задумываешься, а не упустил ли ты чего. Хорошо, что со мной это нечасто случается. Когда Эолейв направился к шкафам, я поспешил за ним. Не хватало ещё потеряться здесь. – А книги на вашей письменности здесь есть? – пока мы шли, решил узнать я. – Несколько штук осталось. Хочешь посмотреть? – Если можно. Их ты тоже переписываешь? – Нет. Ну, вернее.. Переписываю на общую письменность. Отец приказал избавиться от всего, что на нашей, и вот. Приходится. – А, – я немного опешил. – Зачем? – Это у него от Эленоха, наверное? Ненормальное желание быть как можно дальше от той части семьи. Когда мы только вышли из воды, было тяжело сразу перейти на общую письменность, и записи вели так. Сейчас приходится избавляться от этого. Хотя странно, что он разрешает прислуге продолжать пользоваться той нашей.. Действительно. Или Брунлейву принципиально только чтобы его дети были далеко от той части семьи? Просто интересно. – В Низах почти все книги на нашей письменности. Можно принести, если что. Вскоре Эолейв остановился. – Всё, что связано с гуманитарными науками, здесь. История, м.. – он провёл рукой по полке. – Возможно, ещё этот шкаф? – Я могу взять их себе? – Конечно. Я не думаю, на самом деле, что это то, что ты ищешь. Но возможно. Как здесь темно.. Недовольно оглянувшись, он отошёл в сторону, чтобы не перекрывать то небольшое количество света, что доходило досюда. Я сразу принялся осматривать корешки книг, вчитываясь в названия и авторов и выискивая нужное мне, или хотя бы близкое. Как Эолейв и говорил, как таковой истории здесь не было. Записи о войне, об обновлении Люцифернии, но всё это было людское, а я хотел найти именно детское, что-то, что написали бы именно они. Как они смотрят на те события? Что думают? Может, они знают что-то, чего не знаем мы? Интересно ведь. Но ничего не было. Возможно, стоило спросить, но я решил пока ограничиться этим. Потом вернёмся сюда, заодно посмотрим на верхние полки и доберём то, на что сейчас места на руках не хватило. – Ничего? – вскоре я осёкся. – Что я столько беру? Мало ли, вдруг Эолейва это раздражает. Он, кажется, занимается этим местом. Я бы даже сказал, что увлекается им, и вдруг его напрягает, что шкафы настолько опустошают? Я же не буду одномоментно это всё читать, зачем они мне все сразу? Взял бы пару и успокоился. – Я верну потом, всё нормально, – он только помахал рукой. – И ты можешь оставить их в читательском зале, чтобы не тащить всё это к себе. – О, спасибо. Я почему-то забыл про существование читательских залов, действительно.. Вытащив ещё пару книг, я напоследок оглядел шкаф. Хотелось запомнить пару названий, чтобы в следующий раз долго тут не стоять. Эолейв, дожидавшийся меня, почему-то направился в другую сторону. Я же пошёл в ту, откуда мы пришли, и, заметив это, мы оба замерли, неловко уставившись друг на друга. – Мы ведь в читательский зал? – уточнил Эолейв. – Он разве не там? – То зона отдыха. Ну, мы так это называем. А читательский зал тут. – О, ладно, – я направился к нему. – Тут так много места. – Да, – Эолейв посмеялся. – Удобно, всё помещается. Хотя когда я просил отца выделить помещение, я не думал, что он отдаст настолько большое. – А что здесь было раньше? Общее обустройство и расположение смутно намекало, что это место не планировалось под библиотеку. Если бы не шкафы и это разделение на секции (которого изначально тут не было, очевидно), думаю, это был бы отличный зал для.. Каких-либо крупных собраний людей? Торжественных мероприятий и так далее. – Не могу сказать. Но, учитывая украшения на стенах. Какой-то зал для.. Встреч? Эолейв осмотрелся. – Но отец сказал убрать отсюда всё важное и чтобы ничего часто посещаемого здесь не устраивали. Боги, как будто в Редхильдсе в целом кто-то часто бывает. – Здесь что-то случилось? Мы суевериями не страдали, но в некоторых империях такое встречалось. Если в комнате кто-то умер, её или запечатывали, или очищали специальными обрядами, или закрывали и никак не использовали какое-то время. Какие поверия тут? – Ещё при Эленохе кто-то, – Эолейв задумался, подыскивая слова. – Разрисовал здесь стену. Потом на какое-то время про это место забыли. Как часто здесь бывает. Я слабо усмехнулся. Такой грустный вздох. – А потом отец начал гонять нас, чтобы мы осматривали замок. Тогда нашлась и эта комната, и.. Сперва эту картину пытались закрасить, но Редхильдс не давал. Потом пытались прикрыть шкафами, это ему тоже не понравилось. В конце концов, отец сказал, я уже озвучил. Чтобы здесь устроили что-нибудь бесполезное, чтобы сюда не приходило много людей и это никто не видел. И потом они решили, что для библиотеки это будет идеальное место. Звучало довольно уныло, но я был восхищён его заботой об этом месте. Хотя это можно было отнести к тем его проблемам, что он берёт себе лишние обязанности и ответственно их выполняет, хотя это никому не нужно. Но ладно. Возможно, это его единственная отрада. В конце концов, они отрезаны от мира. Каждый тешит себя, чем может. – А что за картина? Можно посмотреть? – Ну, – Эолейв немного замешкался. – Да. Только.. Ладно, я думаю, ты довольно спокойный и не будешь злиться. После его слов я заинтересовался ещё сильнее, но сперва стоило зайти в читательский зал. Это была такая же ограждённая секция, непривычно небольшая. С другой стороны, много желающих посидеть здесь тоже не было видно. Четырёх столов было достаточно. И совсем не страшно, если я займу один.. Здесь же, рядом, располагался шкаф с ценными книгами. Он сразу бросался в глаза из-за другой постановки тех самых книг и того, что единственный здесь был застеклён. Очевидно, что-то ценное? Так и тянет подойти. Я успел рассмотреть всё только мельком, проходя мимо, но потом быстро вернулся. Эолейв тоже остановился здесь, уже доставая из-за пояса ключи. – Это то, что мы успели отреставрировать, – снова начался ввод в курс дела. – В Редхильдсе, опять же, слишком много места. Отец занялся его исследованием относительно недавно, и мы до сих пор иногда находим те же книги или какие-то другие вещи, оставленные людьми. Это успели найти. А те же книги Висан нет. К сожалению. – Что поделать, – хотелось его успокоить, чтобы он не переживал так, но я не умел. – До вас ими вообще никто не занимался? Эолейв покачал головой. – Эленох увлекался человеческой культурой, но не знаю, почему было такое отношение. Отец, наверное, тоже сидел бы спокойно, если бы не наша любовь к побегам? Ну, он заставляет нас обыскивать Редхильдс в наказание. После упоминания побегов я заинтересовался, как всё это связано, а после пояснений поражённо выдохнул. – Интересные распорядки, конечно. И интересные стечения обстоятельств. Что ж, ладно. Хотя бы в конце концов всё в порядке. Аккуратно сняв книгу с подставки, Эолейв передал её мне. Я и раньше понимал возраст этих книг, но теперь, когда одна оказалась прямо у меня в руках, мне стало ещё страшнее. – Боже, – не сдержался я. – Это вообще можно трогать.. – Если очень аккуратно. По большей части, меня беспокоило только оформление и читать это я не собирался. Опять же, медицина меня не привлекала. Привлекала – попросил бы копию, которую можно было бы листать, не боясь. Но сейчас меня интересовал внешний вид, наши орнаменты и подпись Висан – подтверждение, что это действительно написано ей. Всегда приятно видеть что-то, принадлежавшее твоим предкам. У нас её труды высоко ценились и все оригиналы хранились так же в отдельном шкафу. Как коллекция: можно смотреть и восхищаться, но не трогать. Для чтения были новые копии, да, а все оригиналы использовались только для любования. Сейчас же видеть её книгу, неизвестную до этого, было довольно странно. Как будто встретился с мифическим зверем. Что-то слышал, но не был уверен, что оно существует. – Эльфегорт так интересно выделяет свои книги и инструменты, – вдруг решил поделиться Эолейв. Ну, наверное, заметил, что я слишком много времени трачу на изучение одной только обложки? Но простите. – Да, мы это любим. По нам и самим видно, наверное. Мне не нравилась наша любовь к роскоши и украшению всего вокруг, но семья требовала не возмущаться, поэтому я ныл завуалированно и только когда выдавалась возможность. Очень грустно быть мной. – Ну, – Эолейв повёл головой. – Из людей, мне кажется, вы не самые примечательные. – В плане внешнего вида, да. Но видели бы вы наши замки. Да и чего далеко ходить, посмотрите, как мы оформляем книги. Это нужно читать или поставить на полку и не трогать, чтобы, не дай бог, не замарать своими грязными руками? Я этого не признаю. Понимаю, что красота важна, что "видимое определяет сознание". Но это книга в первую очередь, во вторую уже украшение, и зачем всё это делать? – Но это из-за того, что мы не принимаем ювелирные украшения. Наверное, ходили бы понаряднее мухариктцев. – Это..? – Эолейв сощурился. – Прости, я не так хорошо различаю людей. А мне казалось, что наоборот..? Но не суть. От него это даже не так грубо смотрится, чтобы оскорбляться. – Видел, может быть? Они носят нимбы. Полукруглые украшения на голове с различными подвесками? – А, да, – протянул Эолейв. – Я видел. Здесь даже осталась пара штук. – Да? – я глянул на него. – От людей? – М. Здесь, на самом деле, довольно много ваших вещей. Музыкальные инструменты, одежда, украшения. Мы постоянно их находим. – И что вы с ними делаете? – сразу спросил я. Книги сносят сюда и перепечатывают, хорошо. А прочие вещи? – Наша мать их коллекционирует. У неё несколько залов, куда всё это сносят и.. Вот. Что-то вроде музея. – Как интересно, – протянул я. На подобный ответ я и надеялся, на самом деле, и.. М? Когда можно будет сходить посмотреть? – А с нимбами, помнится, у нас даже книга есть? – Эолейв осмотрелся, будто ища её. – Где они подробно рассматриваются. – Да, это их.. Народный символ, скажем так. Писать про них книги – святое дело. – Ну, смотрится интересно. Не знаю, как носить подобное целыми днями. Но чисто с точки зрения.. Искусства. – Да, – согласился я. Только так некоторые явления в мире и можно было воспринимать. Вернув книгу на место, Эолейв закрыл шкаф, а я, осматриваясь, заметил в стороне большой пьедестал. – Гостевая книга? – долго думать здесь не надо было. – М. Можешь посмотреть, если интересно. Там есть Гильлорд и Висан. И другие люди. Наверное, ты знаешь их потомков. Такие книги обычно делали большими, потому что гости в Замках, как правило, появлялись часто, а учёт нужно было вести строго. По крайней мере, у нас было так. Эта книга походила на те, что вели мы, только из всех страниц в ней были исписаны от силы первые три. Что очень мало, логично? И это ведь с самого основания Редхильдса? Аккуратно отлистнув на самое начало, я принялся просматривать имена. Гильлорд стоял самым первым, затем следовал Талар Рар-Дайр – император Кьяелона тех времён, и только потом уже шли остальные императоры. Кто бы удивился. Где-то мы были не первыми? Вскоре из имён исчезли даже знакомые мне фамилии, но графа "Цель" всё объясняла: тут были врачи, учителя, смотрители.. Империи присылали людей для помощи, конечно. И когда же Редхильдс покинул последний человек? Можем сейчас точно высчитать дату.. Или здесь просто не делали записей, или на деле всё было правда очень плохо. Но даже тогда люди и распада тут не "продержались". А я думал, тогда отношения между людьми и люцифернианцами процветали? А там был всего жалкий распад. – Нас не записали, – не увидев в конце более "новых" имён, отметил я. – Ты не против? Вдруг это обязанность Эолейва, а я тут лезу, даже не спросив разрешения? Не хватало ещё оскорбить кого-нибудь. – Конечно, – он только отошёл. – Честно, я даже не думал об этом. Какой смысл вести учёт, если за столько времени вы первые здесь. Перья и тушь были тут, и я с приятным удивлением отметил, что всё это в хорошем состоянии. И если перьям ещё можно было не удивляться – их принёс и положил, им ничего не будет, хорошая тушь удивляла. Эолейв тут всё в чистоте держит? Даже такая "бесполезная" зона в чистоте и готовая к использованию. – Кто знает, как всё сложится, в конце концов, – отозвался я, выводя имя Коло. – Возможно, теперь эту книгу придётся перенести куда-нибудь в более оживлённое место. Чтобы не бегать каждый раз сюда. – Да конечно, – Эолейв слабо посмеялся. – Зная отца, вы либо так же будете последними, либо только ваши имена там обновляться и будут. – И тем не менее. Эолейв выдохнул, видимо, всё ещё несогласный, но без желания спорить. Вскоре его потянуло на разговоры о другом. – Почему эта книга не рассыпалась, интересно. – Она заколдована. Ты не чуешь? – Нет, я не.. Силён. С позволения спросить, почему с этими так не сделали? – За всех говорить не могу, но книги Висан такие потому, что мы на такое не способны. Но я знаю, что это возможно. Эльнедил занимался подобным, и, в общем-то, те же книги Висан у нас только потому и хранились до сих пор, что их защитили от влияния времени. А всё с помощью магии, которую мы так ненавидим, да-да. – Хм, – Эолейв оглядел книги. – Как полезно. – У вас нет учителей магии? Я слышал, Дети довольно талантливы. – Наш талант, – он почему-то говорил об этом снисходительно, – заключается в подражании. Если у нас будет хороший учитель, мы можем перенять его уровень, но большая редкость, чтобы из нас получалось что-то действительно выдающееся само по себе. – О, – я даже нахмурился. – То есть, в Редхильдсе нет сильных магов? Вообще? – Нет. В основном, распространена бытовая магия. И то не самые сильные варианты. – Даже у вас? Среди братьев, я имею в виду. – Мы.. – Эолейв устало почесал за ухом. – Не сказал бы, что что-то достойное внимания. Тиарнис никак не научится нормально накладывать печати. Хотя он может воздействовать на предметы с расстояния и, ну, мы говорили вчера, он чует чужую магию и попытки воздействовать на него. – А мысли из вас всех читаешь только ты? – решил уточнить я. По сути, это было единственным, что стоило выяснить. И ещё вчера, когда мы только заговорили про магию, но что-то у нас не вышло. Хотя это считается за правило хорошего тона: сразу обозначить, на что ты способен, чтобы люди знали, чего от тебя ожидать. – Тиарнис умеет, но он этим не занимается. Принципиально. Какие, интересно, могут быть принципы у человека, чтобы он отказывался от такого? Господи, что только не придумают. – И Итрауд. Но обычно он тоже не лезет. Октарин вообще ничего не умеет. Кэрид и Риберта боевые маги. Не знаю, как у людей, у нас это подразумевает, что не-боевая магия для тебя не доступна. – Да, у нас так же. – Что ещё не сказал.. Я. Тоже в основном бесполезен. – Как самокритично. Мне не нравилось такое отношение к себе. Хотя было странно. Я впервые видел человека из другой империи, на фоне которого даже я смотрелся не так плохо. Среди людей мы самые убогие, ну, если не считать Кьяелон, у которых вообще магических способностей нет. А тут ещё и люцифернианцы выделяются. Хотя я слышал, их относят ко второй категории. Может, Эолейв прибедняется? Или у людей всё это время были неверные данные. – Вы ведь ещё совсем дети, я правильно понимаю? Ну, в рамках вашей жизни? – Ну да. – Может быть, с возрастом что-то изменится. Эолейв только пожал плечами. – В общем-то, и бытовая магия не так уж и плоха. Если найти свои сильные стороны. Ну или в вашем случае – хорошего учителя, да? Они бы могли пригласить кого-нибудь. Теперь..? Не прямо сейчас, конечно, и, скорее, не в ближайшее время, но это же станет возможно? Им тем более некуда торопиться. – Да, только вот.. Нам опять придётся положиться на людей в этом вопросе. А единственные наши друзья – это вы. Самые не способные к магии среди людей, да. Как иронично. – Не в обиду сказано, – обозначил Эолейв, вдруг смутившись. – Для нас это скорее комплимент. И у нас в империи всё же есть неплохие маги. Коло, например. Или наместники из других империй. Эолейв снова молча покачал головой. Очевидно, он был настроен очень скептично к идее, что мы продолжим тесное общение? И что Люциферния сблизится и с остальными империями? Ну, я не в праве что-либо говорить. Возможно, он прав. Возможно, нет. Поживём – увидим. В конце концов я решил сменить тему. – Покажешь, что здесь нарисовано? – А, да. Это там. Снова через шкафы мы пошли к дальней стене. Я очень вовремя вспомнил, что мы здесь, вообще-то, не одни, и прислушался. Возможно, Тиарнис и Итрауд ни о чём и не говорили, но я не слышал никаких голосов. Интересно, а они нас слышат? Тиарнису не стыдно за то, что его сейчас так сдали? Вчера Кэрид так взъелся из-за своего возраста, а на разглашение такой информации всем плевать? Просто интересно. – Вот, – вдруг Эолейв остановился. – Она самая. Здесь была целая серия картин, изображающая, как вскоре стало понятно, события Первой войны. Это была война между людьми Преисподней, между существовавшими тогда империями, и окончилась она Пришествием – явлением тринадцати Зверей, которые взяли себе под опеку выжившие народы и присмирили их, решив конфликт. Батто – наш покровитель – считался, да и считается сейчас, заклятым врагом Акид и Галатея. По легендам он долгое время не давал им покоя, преследовал, пытался их убить, уничтожал их детей.. На этих картинах были сцены их вражды. Вот Батто их топит (топить рыб, так ужасно), вот вызывает бури, вот нападает и душит. Оканчивалось всё появлением человека, который успокаивает Батто, после чего тот оправляется спать на дно океана. По характерным знакам можно было понять, что это был Модо. Избранник Батто, человек, которого мы считаем основателем нашей семьи.. И даже слов нет. Никого он не успокаивал и не усыплял. Батто сам выбрал его, точно так же, как все другие звери тогда выбрали себе народ для опеки. Батто взял эльфегортцев, Акид и Галатей – люцифернианцев, тогда ещё первых. И никого Модо не успокаивал. Я не буду обелять Батто: их отношения с Акид и Галатеем никогда не были секретом, и мы не должны это таить. Но когда распространяют откровенный бред. Такого рода. Про моих предков. .. Ладно. Как мы сегодня уже отметили, некоторые вещи нужно оценивать с точки зрения искусства, а не исторической достоверности, в данном случае. Кого волнуют такие мелочи, в конце концов, когда сделано красиво? Ну, стоило признать, исполнение и правда было хорошим. Даже понятно, почему Редхильдс отказывается смывать это с себя. И почему Брунлейв не хотел, чтобы это кто-то видел. – Похоже на эрмерский стиль. Я сам не понял, зачем сказал это. Но, наверное, это была неосознанная попытка отыскать виноватых. Ну, кто считает себя самым умным, конечно, они. – Да, мы уже определили. – У вас кто-то увлекается искусством? – Тиарнис. – О, – я почему-то удивился. Только потом понял, что смущаться тут нечему. Что ему мешает, в конце концов? И надо радоваться. Хоть кто-то в этой семье увлекается, чем положено. После этого мы вернулись к зоне отдыха. Тиарнис и Итрауд всё так и сидели здесь, и заслышав наши шаги, Тиарнис развернулся к нам. Тут же он недоумённо нахмурился, видимо, не очень довольный стороной, откуда мы пришли. – Ты показывал ему? А говорить о человеке в третьем роде в его присутствии невежливо.. – Да. Тиарнис с опаской покосился на меня, и Эолейв поспешил уточнить: – Всё хорошо. Вроде? – Ну, мы здесь все взрослые люди, я думаю? Можем не переживать. Тиарнис как-то слишком нервно выдохнул, и я даже испугаться успел – ему опять поплохело? Но, усевшись в полразворота к нам, он продолжил вполне спокойно. – Вы долго планируете здесь сидеть? Может, попросить принести еды? – Можно попросить служанок приготовить что-нибудь, – предложил Итрауд, и Тиарнис глянул на него. Похоже, это была их совместная идея. Ну или они оба были заинтересованы в этом. – Мы же только что с завтрака, – Эолейв недоумённо поморщился. – Вы не наелись? – Молодняк всегда голодает. – И Тиарнис болеет, – договорил Итрауд. Так мило защитили друг друга. – Боги. Ну, никто не запрещает. – Итрауд? – Тиарнис быстро обратился к младшему. – Сходи. Тот резво подскочил и унёсся в сторону выхода. Как будто ему больше всех надо было. Хотя, возможно..? Только что сказали, что молодняк всегда голодает. Может, опять какие-то их возрастные особенности. И почему нельзя выражаться нормально? "Молодняк", боже.. Когда мы уселись, я первым делом попытался учуять от Тиарниса что-нибудь странное, но ничего не было. Возможно, стоило подсесть ближе? Но было странно липнуть к нему, тем более, что мне не стоило тешить себя в этом вопросе. Не хватало ещё заинтересоваться в ком-то. В Тиарнисе, да. Но с другой стороны..? Так, всё. Тут рядом есть люди, читающие мысли. Постесняйся хотя бы немного. – Вы будете сидеть тут весь день? – к счастью, Тиарнис начал разговор, и у меня появилось, на что отвлечься. – Претензии? Или идеи? Я тоже развернулся к нему, заинтересованный этими же вопросами. Он, помнится, ещё утром отзывался об этом не очень хорошо. Какие-то проблемы? – Скорее, непонимание. – Нам всё равно нечем заняться. Или у вас были какие-то планы? – У кого – нас? У меня были идеи, но пока вмешиваться в такие замечательные разговоры я не хотел. Да и можно было оставить всё это на потом. Мы тут надолго, времени впереди ещё много. Лучше иметь пару дел в запасе. – Кэрида и Риберты сегодня не будет? – после недолгой паузы спросил Эолейв. – Я подумаю, – Тиарнису не хватало курительной трубки для полного образа. Такой важный, аж противно. – А они так спокойно слушаются тебя? – спросил я. Просто было интересно. Допустим, прямо сейчас – что им мешает сбежать и пойти заниматься своими делами? Пойти в комнату Тиарниса и что-нибудь там сломать, м. За ними же никто не следит, и что? Слова брата настолько авторитетны для них? – Им лучше слушаться, – выразительно протянул Тиарнис, и я выдохнул, отворачиваясь. И как с таким братом они умудряются быть такими? Или Тиарнис больше пугает? Про Брунлейва бы тоже хотелось уточнить. С таким отцом они все должны по линейке ходить. Или их отцу плевать, что происходит между ними, лишь бы никто не покидал Редхильдс? Очень интересная политика. С Итраудом сюда пришла одна служанка, и на фоне её – взрослой высокой красивой женщины – он смотрелся ещё смешнее. Братья создавали ему более приятный фон, и эта его детская нескладность не так сильно бросалась в глаза. Или я просто не обращал внимания? Но в любом случае, бедный ребёнок. Расставив блюда, дама быстро удалилась. Я, проводив её взглядом, обернулся к братьям, и тут же заметил, как заинтересованно Тиарнис и Итрауд пересаживаются ближе к столу. Как будто со вчерашнего дня не ели, бедные дети. Мы с Эолейвом их интереса не разделяли. Мне от одного вида такого количества еды даже больно дышать стало. И они вдвоём собрались всё это съесть? Не настолько же они прожорливые.. – А Кэриду и Риберте можно будет выйти на обед? – вдруг спросил Итрауд, оглядывая Тиарниса. – Да, – хмыкнул тот, и тут же напрягся. – Так, ты что, видел их? – Нет, просто подумал, как они будут есть, когда проголодаются. Как мило, он переживает за них. И к слову, об этом. Насколько двойчата злопамятные и обижаются ли они именно чтобы серьёзно? Сейчас их отправили сидеть в комнате. Это серьёзное наказание? Когда мы встретимся, они будут злиться на Тиарниса или дуться? Просто вчера всё было так здорово. И я, наверное, привык, что в основном со мной только один Кэрид и разговаривает? Потому интересно, что будет в его отсутствие, или если у него будет плохое настроение. – Как-нибудь поедят, – Тиарнис тоже не впечатлился. – Нашёл, о ком волноваться. Вот тоже вопрос. Если двойчата издеваются над Итраудом, зачем он о них беспокоится и делает для них всякие вещи, вроде заточки ножей? Кэрид, судя по его удивлению, не просил его об этом, а тогда? Надеюсь, Итрауд не надеяться так добиться от них более хорошего отношения. Это так жалко и грустно. Вдруг заметив что-то на столе, Эолейв даже дышать перестал на время. – А что, уже появились языки? Я оглядел его, потом так же – суши. Под языками, похоже, имелась в виду какая-то рыба? Просто такой интерес смотрелся странно. Я, может, чего-то не понимаю.. – Да, рановато. Но эти неплохие. Эолейв вскинул брови, как будто слабо веря. – Ты где-то уже успел попробовать? – Эм, – вдруг смутился Итрауд, и Эолейв быстро обозначил: – Ладно, тише. – Лесар, ты не будешь? – спросил Тиарнис. – М-м.. Есть я не хотел, но они меня заинтересовали. – Что такое языки? – Рыба, вот здесь. У вас таких нет? Вы ведь тоже морская империя. И мы рядом. Живность должна быть примерно одинаковой. – Возможно. Но надо уточнить, одно и то же мы имеем в виду или нет. – Ты узнаешь мясо? – Эолейв указал на одно из блюд, предлагая попробовать, но была небольшая проблема. – О. Спасибо, я не буду. – Какие-то проблемы? – аккуратно поинтересовался Эолейв. Хотелось ответить прямо. "От такого количества сырой рыбы меня просто вывернет", но это будет грубо? Да и уже сейчас было видно непонимание, а что будет, если я прямо скажу, что мне плохо от сырой рыбы? Для них это, наверное, будет слишком? Но в итоге мне стало интересно, и сознавался я больше поэтому. Чтобы понаблюдать за реакцией. – Слишком много сырой рыбы. Тяжело такое есть. Как и ожидалось, они все уставились на меня ещё более удивлённо. – А, для людей это.. Ладно, – Эолейв прикрыл рот рукой. – Просто странно звучит. Я бы оскорбился, наверное, если бы мне не было всё равно, и если бы вчера я так же не удивлялся их проблемам с мясом. Но так можно считать, что мы просто приспособлены каждый к своей среде обитания. Всё в порядке. – Но это же человеческая кухня, разве нет? – спросил Тиарнис. – Люди же не травятся от всего подряд. – Я не часто сталкиваюсь с такой едой. Не было возможности привыкнуть. – М, ясно. Тут есть без рыбы. Или где её мало. – Спасибо. Может, позже. Пока я не сильно хотел есть, а набивать желудок мне не хотелось. Хотя эти "языки" меня порядком интересовали, но увы. Придётся пока отложить это на попозже. Возможно, как-нибудь наберусь смелости.. Заметив, что нам не принесли чай, я даже расстроился. Не то чтобы он был мне нужен, но так я хотя бы мог заняться им. Заварить, разлить по чашкам.. Чайные церемонии я не то чтобы любил, но это хотя бы могло занять время и руки. А сейчас что мне оставалось? Только ненавязчиво следить за братьями. Вообще, Эолейв упоминал, что они едят суши, но сейчас увидеть не то что мегрийскую кухню, а даже их способ сервировки, было странно. Сколько я уже думал об этом, но никак не получалось смириться с тем, что здесь было столько заимствований из других культур. Братья, по крайней мере, эти трое, ещё и на удивление хорошо управлялись с палочками. Хотя если для них это обычная еда, почему бы им не уметь. Но просто странно. Непривычно. Вчера, сегодня – за официальными приёмами пищи еда была обычной для меня. А сейчас вдруг приносят суши, при этом, ни одного мегрийца в замке нет. И готовил их наверняка тоже не человек из Мегры. Были бы мы сейчас среди людей, все бы с ума посходили от такой дикости. Ну или просто сильно возмутились. Смотря насколько сильно будем утрировать. – М, молодые, – вскоре выдал Эолейв, кажется, разочарованный. Хотя попробуй не расстройся, когда ожидал чего-то вкусного, а на деле. – Есть же можно, – Тиарнис, похоже, был не таким привередливым. – Я бы лучше дождался сезона. – А мне нравится, – тихо проговорил Итрауд, и Эолейв быстро передал ему свою тарелку. – Ой, спасибо. – Чай не принесли? – осмотревшись, отметил Эолейв и с тяжёлым вздохом поднялся. – Пойду схожу.******
– Нет, просто это интересно выглядит. – Но у людей это считается за..? Грубость? – Неуважение, да. Вы днём ели суши. У людей бы так нельзя было сделать, если в замке нет представителя Мегры или хотя бы повара оттуда. – В смысле? – Тиарнис поморщился. – Что за бред? Эолейв шикнул на него, не то возмущённый, не то заинтересованный. – И что, – сразу осёкся Тиарнис, – мы своим поведением кого-то оскорбляем? – Сложно сказать. В конце концов, у вас это уже давно распространилось? Это уже часть и вашей культуры. У вас должны быть права на это. Хотя сложно ручаться, что это не вызовет возмущения. Но сперва бы людям узнать о том, что здесь происходит. А это же может и не произойти, и какая тогда разница. Да и что-то я слабо представляю, что в таком случае будет. Ну, кто-то посмотрит с осуждением? И что дальше? Это же не подразумевает отказ от чего-то. Тем более, что в данном случае это уже и невозможно. Опять же, сколько времени они живут так? Какие к ним могут быть претензии. Тиарнис устало вскинул брови. – Но у людей так. Если ты не представитель этой империи, нельзя использовать её символы или какие-то черты. Одежда, еда. Язык или письменность. Можно читать, учить, но не говорить и не писать. – И нужна вам вся эта морока. – Хочется поусложнять жизнь, – я пожал плечами. Честно, я тоже слабо понимал, к чему такие правила и формальности. Но для меня это было обычным поведением и просто правилом приличия. Да и не то чтобы я интересовался чужими обычаями настолько, чтобы хотелось тащить их в свою жизнь. Так что мне это никак не мешало. – Ну, у нас тут ад, наверное, для блюстителей ваших обычаев? Я согласно покачал головой. – Воспринимается странно. Вы ещё, так я понимаю, переняли какие-то привычки от первых люцифернианцев. Тиарнис покачал головой. – Неизвестно, каким образом, но немного, да. – Ну, одежда у вас точно их. Это перенять не сложно. Что-то должно было остаться в Редхильдсе от людей, вероятно? Как те же песцы и хорьки. Вот, они нашли, оставили себе, и дальше шили уже подобное. Правда, было бы логичнее, если бы они переняли нашу одежду. Но не критично. Хотя и странно, что прислуга в Редхильдсе одевается на наш манер – такие же чёрные платья у дам и доспехи у стражников, – а правящая семья носит совсем другую одежду. Но, опять же, мне почти нет дела. Наоборот, даже интереснее. Например, их ремни. Бляшек в общепринятом понимании тут не было – было два кольца, между которыми закреплялся пояс. В других случаях – Эолейв и Тиарнис ходили так – вместо ремней были махровые пояса, у которых один конец не затягивали до конца, а оставляли полупротянутым, чтобы снизу оставалась петля. Я не знал, что это значит, так как модой и бытом Первой Люцифернии особо не интересовался, но смотрелось интересно. Да, сейчас бы цепляться к поясам и тому, как их завязывают. Но допустим, мне просто нравится рассматривать чужую одежду, тем более, что это новое явление. В других империях такого точно не было, нигде. Авторитетно заявляю. – А от живых людей? Понятно, что часть кухни у нас от Мегры. Что ещё и от кого? – Вам прямо по списку? – уточнил я, немного подумав. Вопрос не то чтобы вызывал у меня затруднения. За два дня я порядком его обдумал, и перечислить все пункты – их и было-то немного, – труда не составит. Но насколько они хотят меня слушать? Я, вроде как, довольно нудный человек. Точно кому-то надо , чтобы я что-то перечислял? – А ты его составил? Я подвигал рукой. Ну так. Больше непроизвольно вышло? У меня это всегда выходит само собой. Высматривать закономерности, общие черты.. Самого бесит, но что делать. Даже не знаю, откуда это взялось. – Просто чтобы знать, кому и что мы должны теперь. Что у них у всех за проблемы, господи.. – Вы ещё не видели людей, кроме нас. И никто вам ничего ещё не предъявлял. – Но люди же могут, раз у вас это ненормально? Вас, кстати, не смущает, что мы живём по вашим традициям? Ох уж эти вопросы с подвохом. Он надеется вывести меня на эмоции? Надеюсь, нет, иначе жаль его расстраивать. – Насколько я знаю, мы сами вам их предложили. Возмущаться сейчас глупо. Тиарнис повёл головой, щурясь, и я тоже недовольно выдохнул. Он как будто нарывался, и это уже не выглядело хорошо. Это ведь то самое? О чём мы говорили, что Тиарнису очень не нравится, что они живут по людским законам? Но я почему-то совсем по-другому его комплексы представлял. Не так агрессивно, что ли? А он как будто серьёзно возмущён таким расположением дел. Ну, я могу повторить ему те свои мысли про глупость его позиции, если ему так хочется обсудить этот вопрос с кем-то. – И от других империй здесь не должно быть много.. Вещей. – Ну да, основное влияние шло от вас. – Проблемы? – наконец решил уточнить я. Не то чтобы он меня окончательно достал своим тоном, но просто хотелось узнать на будущее. Тиарнис пожал плечами. – Нет. Немного. Я покосился на Эолейва. Насколько глупо было ожидать от него вмешательства? Он сейчас вообще не имеет права ничего говорить, по сути. И мне бы самому как-нибудь пресечь конфликт. Но я привык быть третьей стороной, а не одной из двух. Как же плохо постоянно находиться в окружении вежливых и воспитанных людей, ужасно..