******
Проснувшись, я сполна ощутил то самое лёгкое недомогание. Настолько сполна, что едва ли его можно было назвать лёгким. Наверное, я всё же вдохнул слишком много? Ну, сокрушаться было уже поздно. Немного покатавшись по кровати и так и не справившись со своим телом, я замер и уставился в потолок. Сознание и понимание вещей понемногу возвращались, и от этого становилось ещё хуже. Наверное, мне хотелось думать, что это был просто плохой сон? Но было бы это сном, я бы не проснулся в таком ужасном самочувствии. А так. Естественные последствия от вдыхания настойки морозника. Скоро пройдёт, нужно только выпить воды.. Но до неё нужно сперва добраться. А я сейчас, при всём желании, даже не встану. Ещё, было бы всё это сном, здесь сейчас не было бы Эльнедила. Но он сидел на кресле у дальней стены и внимательно следил за мной. Скорее всего, отец отправил его поговорить со мной? Сам он прийти не захотел? О, ну конечно. Эльнедил, очевидно, тоже не горел желанием беседовать со мной. Заметив, что я уселся, он с огорчённым вздохом отвернулся. – Привет, – первым начал я. – Как ты себя чувствуешь? – тут же выпалил он. Я, правда, о себе говорить не хотел. – Вы узнали, что произошло? Эльнедил неловко поджал губы, и я уже ожидал, что он продолжит уклоняться от разговора. Но нет. – Ну, – усевшись поудобнее, начал он, – учитывая, что есть заклинания, способные восстановить образы людей. И мы можем увидеть, кто был в комнате, когда и что он там делал.. Я никогда не слышал ни о чём подобном, а потому, понятное дело, меня это немного смутило. И насколько подобные заклинания доступны и просты? Ведь это же просто идеальный инструмент для расследования преступлений. Если всегда известно, кто где был и что именно делал. И никакие подлоги и ложные свидетельства не сработают. Всего-то надо нанимать в правоохранительные органы людей, которые могут проводить подобное. Но, раз так не делают, есть причины..? – И кто это был? – опомнившись, спросил я. – Сиаль Веле. Из делегации Фаорэ, – тут же пояснил Эльнедил, – если ты помнишь. Я в уточнениях не нуждался – воспоминания об этой несчастной делегации у меня были ещё совсем свежими. Хотя бы из-за того, как внезапно они явились и какие глупые у них были причины. Что, надо думать, что изначально их целью было убийство..? Факт произошедшего как будто заново осознался. Вилче мертва. Более того, её убили. Этот человек был в нашем доме, мы принимали его у себя. Просто смешно.. Но я прямо физически чувствовал свою неспособность отреагировать полноценно и так, как я хочу. Видимо, действие морозника ещё не закончилось? Моро говорил надо больше пить.. Но если, когда это закончится, я распсихуюсь, то и чёрт с ними. Посижу в спокойствии побольше. – Я помню, – пробормотал я, растирая лицо. – Но и что дальше? Причины у поступка были? Когда я посмотрел на Эльнедила, он неловко опустил взгляд. – О.. Никто не может в это поверить, потому что это очень глупо. Ну.. Помнишь, давным-давно, Вилче очень отрицательно отнеслась к идее, чтобы Талар женился на Микаэле? Подумав немного, я кивнул. Вообще-то, мне не терпелось узнать все подробности. Но таких намёков я не понимал от слова совсем. Как это может быть связано? Ещё и такое многообещающее начало. "Никто не может в это поверить, потому что это очень глупо". Что же там такое? Я уже был близок к тому, чтобы сидеть и нервно хихикать. А я на сильнейшем успокоительном, вообще-то. – Некоторым людям.. А Сиаль был не один, – отдельно пояснил Эльнедил. – Показалось, что Вилче собирается активно препятствовать экспериментам по.. Смешению народов, скажем так. Через воздействие на тебя, не знаю.. На время прервавшись, он обречённо покачал головой. Очевидно, он сам не понимал того, что пытается донести? Или находит это очень глупым, как он и сказал. У меня у самого было подобное состояние. То есть, это всё серьёзно? – В общем, с лёгкой руки Бацато Фалоне, в этих экспериментах заинтересовалась Катернин. И, чтобы ей никто не мешал, она приказала Сиалю убить Вилче. Катернин Эрл. Третья принцесса Фаорэ, которая по положению может позволить себе заниматься медициной сколько угодно. Властью она не обременена, а жаль. Смешно, на самом деле. Мне всегда казалось, что медицина – это та сфера, где в первую очередь ценят практическую пользу. Если способ не рабочий, или результата можно добиться более простыми методами, на это просто не тратят время. Как и на что-то бессмысленное. Как, например, попытки скрестить людей и люцифернианцев. С лёгкой руки Бацато Фалоне, твою мать.. – Это уже.. Точно? Я очень не завидую Эрлам, если их дочь действительно замешана в подобном. Ещё и человек уровня Бацато. Как они теперь будут объяснять произошедшее? – Расследование ведут Коло, Моро и я. Мы все сошлись на том, что Сиаль виновен. Он уже схвачен, – одновременно с тем, как я захотел спросить это, обозначил Эльнедил. – Ведётся обыск. Материальных доказательств у нас пока нет. Они с Катернин всё обсуждали лично, а письма он сжигал. Остаётся верить, что у неё найдутся подтверждения. Хотя в любом случае показания в виде образов котируются, и в Фаорэ в том числе. Мы можем потребовать суда. Мне было неприятно это делать, – нельзя, всё-таки, – но я снова принялся растирать лицо. Суд, да.. Мы должны отдать всех виноватых под суд. А то и затребовать право крови за кровь. И хорошо, что всем этим будет заниматься отец, потому что мне бы было стыдно. Да, мы потерпевшие, но серьёзно? Из-за такой глупости мы должны нарушить мир во всей Преисподней? Это жуткий позор. Даже представить сложно, что теперь будут делать Эрлы. Это невыносимый позор. Катернин и свою семью подвела, и задела одновременно нас с Кьяелоном. Надо же было умудриться.. Мы ведь действительно сейчас окажемся чуть ли не в состоянии войны? Вилче была единственным человеком во всей Преисподней, кто относился одновременно к двум императорским семьям, и убили её. Да Фанорины с ума сойдут, когда узнают. Пусть Эрлы молятся, чтобы Януш с одним только Ронсевалем не отправился уничтожать их империю. – Из-за такой глупости, – выдохнул я, и Эльнедил покачал головой. – Да. Из-за такой глупости. – Эрлы уже прокомментировали это? Сколько я вообще спал? Что-нибудь ещё произошло за это время? Фанорины сказали что-нибудь? Вилче их "дочь и сестра", и отец наверняка уже рассказал им обо всём. – Отец отправил им письмо, – Эльнедил кивнул. – Как предупреждение. А сейчас туда отправился Януш. – О.. – удивился я. – Он уже тоже знает..? – Да, – выразительно протянул Эльнедил. – Хорошо, что ты не был там, когда им рассказали.. Да уж. Хотя крайне интересно увидеть реакцию людей на такие новости. Я сам-то никак не мог поверить. А я видел тело и был не на месте убийства, конечно, но рядом. А если кому-то рассказать.. Они, наверное, решат, что это плохая шутка. Просто если попытаться найти случаи в истории, когда в последний раз было что-то подобное. Когда убили члена императорской семьи. Мне кажется, придётся искать очень долго. И то вряд ли получится, потому что.. С Пришествием Богов императорские семьи получили особый статус, и неприкосновенность каждого члена – это что-то настолько обычное, что.. Даже представить нельзя, что может быть по-другому. Что у кого-то поднялась рука и хватило смелости. И вдруг мы должны донести до людей, что принцессу убили. Это же полный бред. – Всё хорошо? Они не..? – Они в ярости – Эльнедил покачал головой. – Януш даже вызвался лично доставить сюда Енова и Катернин. – О, господи, – выдохнул я. – Он же не один туда полетел? Стоит быть осторожнее, учитывая последние события. А то ещё убитого принца нам не хватало. Хотя вряд ли Эрлы пойдут настолько далеко. Не совсем же они глупые? Хотя до убийства принцессы они же как-то додумались. Да и.. Что и плохо в нашем отношении к магии, это что никто больше ей не брезгует. И мы своим сохранением чистоты и отстранением от скверны никому лучше не делаем. Вот сейчас в Фаорэ направилась делегация. Предположим, Эрлы все замешаны в этом деле, а не одна Катернин, то есть, вся семья заинтересована в том, чтобы их дочь не забрали. Предположим, у них вся стража обучена магии. И что кьяелонцы ей противопоставят? И их всех убьют.. Ладно, боже. Что я тут выдумываю всякие ужасы. Не будут Эрлы такое делать. Если они совсем там не обезумели со своими экспериментами над людьми. – Нет, конечно, – нервно посмеялся Эльнедил. – С целым конвоем. Хотя, учитывая, что это Кьяелон, они уже этим составом могут разрушить какую-нибудь маленькую империю. Да они и большую разрушат, если будет достаточно времени. Как будто людям есть, что противопоставить драконам. Так что Януш, при желании, в гордом одиночестве может от всей Преисподней оставить одно только пепелище. Было бы желание и время.. Представив, как весь Фаорэ превращается в большую выжженную пустыню, я испытал смутное удовольствие. Возможно, такие мысли понравились бы мне больше, если бы я не надышался успокоительного? Не важно. В любом случае, было бы неплохо, случись что-то такое? Эрлы заслужили. Видеть, как от их империи, которую они зареклись хранить и поддерживать, не осталось ничего. Хотя простые люди не должны страдать из-за дурости членов императорской семьи, но мне просто хотелось. Чтобы кто-нибудь пострадал. И чтобы виноватые были наказаны в полной мере. В попытках успокоиться я попытался откинуть голову назад, но спинка у кровати была слишком широкой – я не мог опереться головой о стену, – и низкой – я не мог положить голову на неё. Поэтому пришлось выпрямиться обратно. Сплошное разочарование от этой жизни. – Ты хочешь побыть один? – вдруг спросил Эльнедил, и я посмотрел на него. Он так долго молчал. Я почти забыл, что со мной тут кто-то есть. Да, и это при том, что Эльнедил стоял у меня перед глазами. Смешно. – Нет. Останься. Кто-то серьёзно думает, что в такой ситуации кто-то хочет быть один? Хотя, может, кому-то и хочется. Но явно не мне. – М, – неловко протянул Эльнедил. – Кстати, я.. Наложил печать на дверь. Сюда не пройдёт никто с дурным намерением. Если ты вдруг боишься, ну.. Что ты в опасности.. Кажется, ему было неловко говорить это, но я не понимал его отношения. Чего он волнуется? Он так говорит, будто после этого заклинания он сам не смог сюда пройти. – Спасибо. Это отец тебя попросил? – Да, – честно сознался он. – И ещё.. Он сказал мне следить за тобой. В смысле, я теперь твой охранник. Сопровождаю тебя везде. – Зачем это сделано? – так ничего и не придумав, спросил я, и Эльнедил отвернулся. – Я не знаю, стоит ли говорить о таком с тобой сейчас. Но.. Сиаль убил ещё двух стражников. Охрану на том посту. Сперва он оглушил их с помощью магии. И отец, видимо, решил, что будет правильнее, если тебя будет защищать ещё и маг. Договорив, он неловко поджал губы и отвернулся. Похоже, его что-то сильно смущало? Возможно, я бы понял лучше, не будь мне так плохо и.. Плевать, в общем-то. Маг, не маг, да пусть хоть десять человек стражи тут со мной поселят. Какая разница. Вилче стража не спасла. Ах, ну да. Поэтому отец Эльнедила сюда и пригнал. Очень предусмотрительно с его стороны. – Все уже знают, наверное? – спросил я. – Отец же не скрывал это от наместников? – Вроде, нет, – Эльнедил говорил слишком неуверенно. – Так что, скорее, все уже отчитались своим.. Вышестоящим. Значит, скорее, все уже в курсе. Скоро все начнут присылать письма с соболезнованиями. Со вздохами о том, как ужасно произошедшее, как они соболезнуют нашему горю.. Но так не должно быть? Я не должен всё это видеть и слышать, господи.. – Вообще, – вдруг снова заговорил Эльнедил. – Многие сейчас в панике. Отец усилил стражу на твоём этаже. Я уже несколько раз слышал, что.. Они возмущены. – Их сослуживцев убили, – я пожал плечами. – Понятное дело, им страшно. Я бы тоже не очень обрадовался. По сути, произошедшее подразумевает, что и я под угрозой? Пока мы не убьём виноватых, пока Эрлы не принесут публичное извинение, никто и не успокоится. А то и потом будут переживать. Это я могу понять. – Лесар? – медленно поднимаясь с места, начал Эльнедил. – Всё.. Хорошо? Издевается, что ли? Какое "всё хорошо"? – Возможно, это грубо.. – я неловко посмеялся. – Но знаешь. Можно пережить, когда человек умирает за что-то серьёзное. Ради науки, великой идеи, это ещё можно понять и. Признать, что ли. Хотя бы смерть была не напрасной. Но когда из-за такой ерунды? Это просто невозможно. Потому и так сложно принять, что Вилче действительно мертва. Ради чего? Почему её убили? Потому что кто-то что-то не так понял? Потому что какой-то девчонке захотелось поиграть в заводчика красивых необычных зверушек? Полулюди-полулюцифернины, прекрасно же. Но это же невозможно, чёрт возьми. Почему Бацато.. Аргх, этот урод. Решил, что я скрываю от него что-то? Что я вру насчёт того, что это невозможно? Или что мы хотим первыми отметиться в этой сфере? Да его убить мало после такого. С лёгкой руки, мать его. Он же дошутится, и я доведу дело до того, чтобы и его казнили с Сиалем и Катернин. Исследователь чёртов. Закрыв глаза, я медленно выдохнул. Всё. Дышим и успокаиваемся. Моро сказал, что месть не принесёт мне удовлетворения, если я сам не успокоюсь. Хотя почему я должен ему верить? Их мать, жену Коло, насколько я знаю, не убили, так откуда ему что-то знать? Но и по нашим законам не стоит сильно увлекаться какими-либо эмоциями, плохими тем более. Но как можно быть спокойным, когда такое происходит? Надо будет обязательно напроситься на встречу с Эрлами. Узнать, какое наказание для них затребует отец. Ну и послушать, что они скажут. Катернин одна это всё затеяла и устроила, или вся их семья к этому причастна? Столько вопросов. – Мда, – неловко протянул Эльнедил, кажется, не зная, куда деваться и что сказать. Правда, совсем скоро он нахмурился, что-то вспомнив. – А тебе разве.. Не давали морозник? – Давали. – Чёрт, и чего ты сидишь? Эльнедил торопливо направился к столу с чайником и прочими принадлежностями для чая. Там же были графины с питьевой водой, да.. – Спасибо, – когда Эльнедил принёс мне стакан, сказал я. – Ты не знаешь, когда Эрлы прибудут? – Я думаю.. Ну, хотя нет, – тут же передумал он. – Вряд ли тебя предупредят. – Ты можешь узнать? Пойти и спросить? Эльнедил замер, неловко поджимая губы. Очевидно, нет. – Отец сказал, чтобы я не оставлял тебя одного. Поэтому нет, я никуда не пойду. – А вместе мы можем сходить? – предложил другой вариант я. Важно было уточнить, мне запрещено покидать комнату вообще (и Эльнедил боится сказать об этом), или только без Эльнедила? Отец мог выкинуть всё, что угодно. – Можем, – но он согласился. – Но я пойду с тобой. Я покачал головой, пока не двигаясь с кровати. Нужно было сперва прийти в себя.******
– Ваша дочь приехала? – поинтересовался отец. – Д.. Да. Енов был очевидно на взводе – было видно и по поднятым плечами, и по бледноте лица. Ещё он постоянно начинал ковырять ногти или свои кольца, но каждый раз останавливался и раскладывал руки на столе. Бедный человек. – Но.. Её забрала ваша стража. – Мы поговорим с ней позже. С вашего позволения, конечно, – тут же уточнил отец. – Как её отец, вы говорите от её лица. Может быть, вы всё проясните? Что произошло? Енов посмотрел на отца, потом на Вафара, который тоже сидел здесь с нами. Как "отца" Вилче, его тоже пригласили на выяснение обстоятельств её убийства. Так же здесь были Януш с Тайлорой и Сумной – сторожили у входа, – и Коло. И мы с Эльнедилом. Отец, похоже, совсем разошёлся, раз позволил ему аж показываться людям? Хотя сейчас всех будет интересовать совсем другое – никак не придворный маг-иностранец. Так что можно считать, что сейчас крайне удачное время для вывода Эльнедила в свет. В общем, у нас была очень благоприятная обстановка для разговора. Такая благоприятная, что на месте Енова я бы попытался как-нибудь быстро убить себя, просто чтобы не терпеть этот позор. Хотя стоило сделать это ещё по пути сюда. Или сразу после получения письма от отца. Он же ещё там объяснил, что произошло, наверное? То есть, Енов знал, что у него спросят. Ну, надо полагать, он готовился говорить об этом? Раз он жив и здесь. – Да, конечно, – Енов сел ровнее и выдохнул, как будто пытаясь успокоиться. – Но, для начала.. Я понимаю, что никакие слова не изменят того, что сделала моя дочь. Но примите глубочайшие извинения от лица нашей семьи. Отец молча кивнул. У меня же пока не было желания разговаривать или как-то вмешиваться, так что я сидел молча, ожидая пояснений. Енов вскоре продолжил: – Катернин действовала одна. Ни я, ни моя супруга, никто из других наших детей ни о чём не знал. Ваше письмо было.. Жуткой и неприятной неожиданностью для всех нас. Отец посмотрел на Коло, и тот кивнул. Значит, не врут. Хорошо, значит, претензии у нас к одной только Катернин, а не всей их семье. Уже хорошо, конфликт будет не таким громким. – Имя Сиаль Веле вам знакомо? – спросил отец, и Енов кивнул. – Это преподаватель и покровитель Катернин в её исследованиях. – Это он её надоумил? Или она сама..? – Этого я не могу знать. Мы с ней.. Пытались поговорить, когда получили ваше письмо. Но она молчит. – Молчит? – удивился отец. – Что это значит? Енов пожал плечами. – Не сказала ни слова. – Ясно, – протянул отец, деловито опуская взгляд и поправляя халат. – Обычная молчанка преступников. Вы привезли её бумаги? – Да. Я взял всё с её стола, но. Не могу знать. Я попросил людей обыскать её комнату. Если вы позволите ещё раз посетить нас, мы бы могли забрать и найденное ими. Или кто-то мог бы привезти их сюда. – Долго, – хмыкнул отец. – У нас уже есть доказательства в виде образов. Понятыми при этой процедуре были все наместники, в том числе и госпожа Яртрея, ваша наместница. Все отчётливо видели, что произошло. У нас есть бумаги с подписями, если вас это беспокоит. – Я.. – у Енова даже язык начал заплетаться. – Не сомневаюсь в ваших словах. Лишь пытаюсь сделать всё, что в моих силах, для следствия. – Так просто? – не поверил отец. – Простите, но вы так легко подтверждаете вину вашей дочери, хотя, как вы говорили, она с вами ни о чём не говорила. – Когда пришло ваше письмо, у нас было немного времени. Я сразу пошёл к ней и спросил, что происходит и правда ли это. Она ничего не сказала, но я уловил её мысли, что.. Сиаль не справился. Это подтверждение её вины для меня. Похоже, она отправила его сюда для этого. Но с того самого момента я не хочу иметь отношения к этому человеку. – Она отправила? – уточнил Коло. – Делегацию отправляли не вы? – Я понятия не имел о том, что происходит. Как здорово. Император понятия не имеет, кто покидает империю и куда направляется. Просто замечательно. Из всех наших сверстников у меня больше всего обязанностей по делам дома и страны, и то дела визитов и делегаций ведёт отец. Я не имею права что-либо решать без него, или веду подобные дела только при его прямом указании. Как так получилось, что в другой империи третья дочь занимается такими важными делами, ещё и умудрилась провернуть всё незаметно от родителей и вообще кого-либо? Просто смешно. Какой бардак творится в Фаорэ? – Как так вышло? – задумчиво пробормотал отец. – Впрочем, уже неважно. Вы позволите поговорить с Катернин? – Я всё позволю, – кивнул Енов. – Я готов сотрудничать. Но, возможно, она вам ничего не скажет. – Можно же прочитать мысли, – хмыкнул Вафар, поглядывая на Эльнедила. – Надо же узнать, что было в голове у человека, который пошёл на такое. Енов только кивнул. К этому моменту он уже успокоился (похоже, понял, что мы не собираемся настаивать на наказании для всей их семьи), а вскоре и вовсе осмелился на просьбу. – Господин Скарел, – он почтительно кивнул. – Пока мы здесь и.. Ничего не началось. Позвольте официально отречься от Катернин. Все присутствующее удивлённо уставились на него. Думаю, такие потребности удивили всех, не только меня? Но практика отречения была.. Довольно нестандартной процедурой. Настолько нестандартной, что даже я понятия не имел, как её проводить. И то, что кто-то просит этого.. В целом, подходит к ситуации. Катернин убила человека, и желание её семьи избавиться от неё вполне понятно. Другое дело, что уже поздно, и какой тогда смысл в этом? Но это полностью дело Енова. Раз он сам проявил желание, как можно ему отказать. Енов решил пояснить: – Думаю, вы понимаете, какой это позор для нашей семьи. Пока вы не казнили её.. – Я ещё ничего не говорил по казнь, – улыбнулся отец, и я испепеляющим взглядом уставился на него. Он что, с ума сошёл? Он не будет требовать казни? – Если этого не сделаете вы, я сам отправлю всех причастных на эшафот, – Енов покачал головой. – Это несмываемое пятно на истории и авторитете нашей семьи. Думаю, моя жена и остальные дети со мной согласятся. Мы должны избавиться от него. – Ваше отречение на данном этапе мало что изменит. Но если вам так будет спокойнее, конечно. В благодарность за вашу помощь следствию. Хотел бы я узнать, что Енов такого сделал для этого самого следствия. Но очевидно, отец просто пытался быть вежливым. Всё-таки, хоть мы и потерпевшие, но мы же должны сохранять лицо?******
– Это тоже, видимо, некая предрасположенность? – рассуждала Дар-Наши, и Мумед задумчиво покачала головой, затягиваясь. Я, немного заинтересовавшись их беседой, аккуратно пристроился рядом. Хотя как будто меня могли увидеть. Опять же, чуять фантомов могли только единицы. И даже такие талантливые маги, как Мумед, могли не отличаться в таком простом, казалось бы, деле. Ну, мне и на руку? Можно спокойно следить за всеми и ни о чём не переживать. – Я давно говорила, что у них не всё в порядке с головой. Боги, если что-то дают, они что-то и отнимают. И когда тебе дают гениальность, ты так же лишаешься.. Чего-то. – Человечности, я бы сказала, – хмыкнула Дар-Наши, и наконец затянулась. Она давно держала сигарету у рта, но никак не закуривала. – Возможно, – выдохнула Мумед, и Дар-Наши торопливо продолжила. – Но просто кем нужно быть.. Отринув всю жалость и всё человеческое. Когда ты решаешь убить кого-то, надо непременно выбрать принцессу Эльфегорта и уроженку Кьяелона. Во всей Преисподней это был единственный человек, который был важен двум семьям. И убили именно её. Я нервно усмехнулся. Да уж, действительно. Лучше жертвы и не сыскать. – Не удивлюсь, если Скарел сейчас затребует смерти всех виновников. О, так люди ещё не знают..? Похоже, отец пока решил придержать эту информацию между ним и Еновом.. – Я полностью его поддержу, – Мумед пожала плечами. – Они оставили троих детей без матери. Упоминание Талара и остальных немало меня удивило. Ого, о них кто-то помнит. Спасибо. А то всех так заботит, что скажет отец, Кьяелон, иногда и про меня вспоминали. А что насчёт детей Вилче? Талар уже довольно взрослый, думаю, он прекрасно понимает, что происходит. Интересно, как ему скажут, что его мать больше к нему не придёт? Когда остальные вырастут, что скажут им? Так же, как и мне? Косвенно будут внушать, что мать – это не тот человек, кем я должен интересоваться и переживать? Ну, надеюсь, отец поможет мне в этом деле. У него опыт уже есть, с ним будет легче устраивать подобное. – Сейчас и состояние Лесара под угрозой. Когда заговорили обо мне, я снова заинтересовался. Всегда интересно узнать, что о тебе говорят за спиной. А тут ещё и такая ситуация. Почему моё состояние под угрозой? Я когда-то успел показать себя, как плаксивого слабака? Который из-за смерти супруги сам не захочет жить? – Думаете? – спросила Мумед. – Я бы не сказала, что ему сильно плохо? – Нет, – Дар-Наши повела головой. – Это большая потеря для него. Просто вы же знаете, как в Эльфегорте относятся к таким вещам. В частности, в этой семье. И кого мог воспитать Скарел, который сам отнёсся к смерти своего отца так, будто это в порядке вещей. Мумед задумчиво затянулась. – Да, вы правы, – вскоре заключила она. – Ну, все надежды на адекватность Скарела. Что он не допустит.. Ухудшения состояния. Что Лесара, что всей этой ситуации в целом.******
– Как Яртрея? – Мягко говоря, в ужасе, – Коло покачал головой. - Она даже хотела уехать из Эльфегорта. Я, правда, не совсем её понимаю. Её непричастность к этому делу подтверждена. Ей нечего бояться. – Её принцесса убила человека, – я же всё прекрасно понимал. – Приказала это сделать, вернее. Очевидно, ей неприятно здесь находиться? – Но она-то здесь не при чём. – Какая разница. Понятно, – решил обозначить я. – Что отдельно взятый человек не несёт ответственности за дела своего правителя. Но.. Ладно, я понимал чувства Яртреи, но не знал, как это объяснить. Да и мне казалось, что Коло и сам должен прекрасно понимать? А потому пояснять ему что-либо не хотелось. Мы ведь все насаждаем мнение, что члены одной семьи воспринимаются неразрывно от остальных, скажем так. Проступок одного – проступок всех. Приказ одного – приказ всех. Яртрея хоть и не Эрл, но она наместник от их семьи. А теперь принцесса её империи приказала убить принцессу в империи, где она служит. Очевидно, ей неприятно. Возможно, даже страшно? Интересно, как теперь к ней относятся слуги и прочие. В город теперь тоже выйти вряд ли получится.. Коло косо оглядел меня, но ничего не сказал – лишь молча продолжил копошиться возле моего стола. Вскоре, правда, снова раздался голос. – Как вы себя чувствуете? – Нормально, – хмыкнул я. – Что-то не так? Я правда не понимал, что может смущать Коло. Хотя я же в их глазах нежный мягкотелый ребёнок. Меня любое событие может вывести из себя так, что по ночам буду плакать всю оставшуюся жизнь. Хотя смерть – убийство, чёрт возьми, – не должно проходить незаметно для человека, и я считаю, моё поведение вполне естественно. Но мало ли, как на это смотрят отец и Коло. Вот что Коло, например, сейчас делает? Уж не подмешивает ли мне в мои травы для чая что-то новое? Что, они думают, что без успокоительных я совсем никак не справлюсь? Ну пусть, пусть. – Казнь – очень тяжёлое событие. – Я никогда странно не реагировал на казни, – напомнил я. – Не выдумывайте. – Хорошо, – Коло не стал спорить. – И какие у вас чувства, в таком случае? – Никакие? – подумав немного, ответил я. Но я правда не чувствовал ничего. Хотя я думал, что смерть Катернин принесёт мне немного удовольствия или хотя бы удовлетворения, но нет. Как Моро и говорил. – Я не чувствую удовлетворения. – Это делалось не ради вашего удовлетворения, – напомнил Коло. – Семья должна поддерживать лицо и образ. Мы не могли не сделать этого. Да как будто я к этому вёл, прости, господи.. – И сколько денег отец у них выпросил? Они думали, я не узнаю о "компенсации", как они это обозвали на бумаге? Конечно-конечно. Семья должна поддерживать лицо и образ, поэтому мы казним виноватых, конечно, но ещё примем в дар символическую сумму. Для компенсации морального ущерба, м. – Господин, – Коло устало прикрыл глаза. – Вы должны понимать, что.. – Что можно превратить смерть человека в выгодную сделку? – прервал его я. Тут же, правда, мне стало жаль, что я перебил его. Что, интересно, я должен понимать? Что мы всё ещё должны действовать в интересах империи? И если кто-то предлагает нам выплатить компенсацию, мы не должны отказываться? Я понимаю, конечно, что от таких вещей в целом затруднительно отказаться. Но это очень низко со стороны отца. Давайте, расскажите мне, сколько стоила жизнь Вилче. Очень хочу узнать. – Я понимаю, вам обидно, что к смерти дорогого для вас человека относятся так. Но поймите и вашего отца. Ну да, о чём говорить, если ему она никто. Просто другая успешная сделка. Для него смерть Вилче ничего не сорвала, не испортила. Зато дала возможность забрать немного денег у виноватых и повесить на нас облик жертв. А я должен молча смотреть на это, потому что семья должна сохранять лицо. – Конечно, вы возмущены и злитесь. Но ваше отношение – только ваше. На вашего отца оно распространяться не должно. Я хлопнул себя по лбу, уже просто окончательно разочарованный в этой жизни. Я прекрасно понимал, что это только моя трагедия, и никто со мной в полной мере её не разделит. Но разве я много прошу, когда хочу хоть немного сострадания или понимания? Да, я отлично осознаю, что Вилче имела какую-либо ценность не для всех. Я, Мори, для остальных больше так. Либо никто, либо человек, больше важный для политики. Все Фанорины, например. Но..? – Я как-то говорил, – вдруг снова начал Коло. – Что ваш отец – самый здравомыслящий и зрелый человек из всех, кого я знал. Я не меняю своего мнения и отношения. Однако это не значит, что я согласен со всем, что он делает и говорит. Я молчал, ожидая дальнейших пояснений. К чему Коло это начал? С чем именно он не согласен сейчас? С тем, что отец взял у Эрлов деньги? С тем, что он поступает не очень вежливо, когда ожидает от меня поведения, будто ничего не произошло? – Особенно это касается случаев, когда надо бы проявить некоторое сочувствие. Такие ненавистные вам эмоции, – я не видел лица Коло, но мне показалось, что он закатил глаза. – Ну, может, хотя бы при вас в вашей семье изменится отношение к таким вещам. – Разве не Батто запретил тратить силы и время на такие низости, как эмоции и переживания? Какая разница, как на это смотрим мы, и я в частности? Если это написано в заветах, которыми мы должны руководствоваться. Даже если я буду учить своих детей, что можно жить по-другому, а не просто игнорировать всё происходящее, "Чтобы душа и разум были спокойны", какой от этого толк, если богослов будет учить их другому отношению? Если они и сами будут читать про это? – Видно, как хорошо вы учились, – вздохнул Коло. – Не можете даже отличить завет Модо от завета Батто. Я удивлённо вскинул брови. Да, действительно, у нас были правила и от Модо, и от Батто, и чтить нужно было и те, и те. Довольно логично? Но да, иногда они расходились. Например, они по-разному смотрели на вопрос супружеской верности. Если Модо не поощрял неверность и разгульный образ жизни, Батто говорил делать, что только вздумается, но не увлекаться. "Если вдруг это исчезнет из жизни, печали возникнуть не должно". Я знал об этом, чтобы оправдывать своё поведение. Но про другие расхождения.. Я, может, и знал, но просто не помнил? Нет, но это даже не логично. – Батто тоже завещал жить спокойно. "В безмыслии покой", "душа и разум должны быть подобны безмятежному морю". Это сходится с презрением Модо ко всем этим страданиям и печалям. Всегда было интересно посмотреть на него. Как он жил и что с ним такого произошло, что в результате он пришёл к таким заключениям. Ещё и догадался написать несколько книг об этом. – Однако это невозможно, – Коло посмотрел на меня. – Ваше положение само по себе не располагает к тому, чтобы разум был спокоен. Смысл тогда беспокоиться и о чувствах? – Неожиданно слышать от вас подобное. Вы ведь богослов. Должны следить за соблюдением порядка. – Я лишь говорю, что, возможно, не стоит так серьёзно относиться к правилам. Смерть близкого человека – это всегда тяжело. Думаю, Батто не возненавидит вас за то, что вы закономерно злитесь и расстроены. Я с тяжёлым вздохом отвернулся. Насколько сильно меня волнует, возненавидит меня Батто или нет..? Да вообще плевать. Пусть хоть заберёт меня прямо сейчас, убив как-нибудь изощрённо, как Модо в своё время. Если уж на то пошло, Батто действительно не лень следить за нами? За тем, что мы думаем, что мы делаем? Если он следит за нами, насколько сложно ему было спасти Вилче..? Сделал бы он это, будь я более богопослушен? Возможно, когда-нибудь узнаю. – Спасибо, – не зная, что ещё можно сказать, хмыкнул я, и Коло наконец задвигался. – Ваш отец, скорее, так и продолжит считать, что вы должны пережить это спокойно. Но знайте, что вам всегда есть, с кем поговорить. Я кивнул в знак благодарности, и намеренно задержался, чтобы Коло точно понял, что это благодарность, а не просто согласие. Неожиданно, но было действительно приятно услышать такие слова. Хотя я бы никогда не пошёл плакаться к Коло. Что говорить, я бы вообще ни к кому не пошёл. Но важен сам факт. – Ещё с вами всё желает поговорить люцифернианский принц, – со вздохом направляясь к выходу, сказал Коло. – Но никак не может сюда попасть. – Эльнедил постоянно тут, – я пожал плечами. – Понятное дело, он не придёт сюда. – Я приглашу его, – сам всё решил Коло. – И подзадержу пока Эльнедила. – Спасибо, – пробормотал я, неловко опуская голову. Было странно принимать помощь от кого-то вроде Коло в подобном деле. Но нам с Тиарнисом стоило поговорить, действительно. Немного объясниться. А то он, наверное, волнуется? Иначе зачем ему говорить со мной, конечно. Да, Тиарнис был здесь, в Анхеле. Брунлейв вернул его на пост наместника спустя некоторое время после его побега и возвращения, и вот, сейчас Тиарнис снова выполнял свои обязанности. Получается, его тоже пригласили быть понятым при том обряде? Как там Эльнедил назвал это, призыв образов.. Не важно. Главное то, что Тиарнис видел и тело, и сам момент убийства. Стоит ли мне пытаться прочитать его воспоминания, чтобы увидеть всё самому? Безумно интересно, конечно, но нужно ли мне это? Толком обдумать я ничего не успел – Тиарнис уже пришёл сюда. Как будто он ждал прямо под дверью всё это время..? Я очень надеялся, что это не так. Мне бы совсем не хотелось, чтобы кто-то слышал наш разговор. – Привет. Тиарнис аккуратно прикрыл за собой дверь. Я хорошо видел, как напряжённо он вслушивается, наверное, пытаясь уловить присутствие в комнате ещё кого-либо? Но даже когда он понял, что мы одни, спокойнее ему не стало. Я даже сам подхватил некоторую долю его волнения. Что-то случилось? Почему он ведёт себя так? Моё воспалённое сознание тут же нарисовало мне картину того, как Тиарнис не мог зайти ко мне в комнату. Хотя он прямо здесь сейчас, но было бы забавно..? Да, безумно смешно. Если бы человек, которому я доверял – отец, Эльнедил, или Коло, – не смог бы зайти ко мне после того, как Эльнедил наложил это заклинание. А ведь стало так интересно, как это вообще работает.. Неловко посмотрев на меня, Тиарнис тихо вдохнул. Я же, окончательно убедившись, что он не знает, как начать диалог, начал сам. – Как ты себя чувствуешь? – Разве это не я должен спрашивать..? – он нервно усмехнулся, качая головой. – Просто ты так выглядишь, – решил пояснить я. – Мало ли. Тиарнис снова вздохнул, всё так же продолжая избегать зрительного контакта. – Я просто.. – Никогда не видел казни? Это Тиарниса как будто задело. Он наконец посмотрел на меня, недовольно скривив губы. – Вообще-то, для нас нормально видеть смерть. Да даже убивать. Но просто.. Сам факт того. Её убили в наказание? Я пожал плечами. Да, в наказание. Хотя не было похоже, что Катернин сожалеет или вообще что-то чувствует по этому поводу. Не знаю, может, мне показалось. Но вела она себя поразительно спокойно для человека, которого ведут на эшафот. Хотя, возможно, когда понимаешь неизбежность какого-то события, как-то так ты на это и реагируешь? Откуда бы мне знать. – Это так странно воспринимается, – продолжал Тиарнис. – Вы.. Ещё недавно все вместе были на вашей свадьбе. Всё было так хорошо. – Вот так, – я пожал плечами. – Да, забавно. Никогда не знаешь, где таится крыса. – Прости, – тут же выпалил Тиарнис. – Я, наверное, не должен говорить об этом? – Да ладно, – протянул я. – Если хочется поделиться. Ты же.. Видел? Как её убили? Он уставился на меня, похоже, очень смутившись от такого интереса. Ладно, я и сам понимал, как странно это выглядит. Но просто было интересно. – Эм, да, – опустив взгляд, пробормотал Тиарнис. – Но.. Мы точно должны говорить об этом? – Не знаю, – я выдохнул, опуская плечи. Следовало следить за собой, и правда. Нельзя позволять себе слишком напрягаться. И тело тоже должно быть расслаблено. – Мне кажется, о таком лучше не знать, – Тиарнис нервно посмеялся, скаля зубы. – Это.. Прости, но просто ужасно. – Ну да, – пробормотал я. – Ну да. Прости, что тебе пришлось увидеть это. – Ты издеваешься? – воскликнул Тиарнис, но тут же отвернулся, выдыхая в попытке успокоиться. – Это.. Боже. Так он стоял какое-то время, большими от возмущения глазами рассматривая стену. Ладно, я сам понимал, что мои извинения смотрелись странно. Как будто это я его туда отправил, действительно. Но я должен был. Тиарнису и правда не следовало там находиться. Но наместники так же являются гарантами безопасности и честности. Поэтому в подобных ситуациях они обязательно выступают понятыми и свидетелями. Тиарнис, как наместник от Люцифернии, должен был. – Мы все были там. – Остальные хотя бы взрослые. Хотя как будто от этого привычнее наблюдать за смертью, – тут же задумался я, и Тиарнис согласно кивнул. – Да. Как будто это связано. Я слышал, это первый случай за.. Долгое время? – Наверное, это первый случай за вообще всю историю с самой Первой войны. Я не интересовался, – тут же обозначил я. – Не хочу. – Можно понять, – Тиарнис кивнул. – Эм, прости, я не очень знаю, как себя вести в подобных ситуациях. Ты чего-нибудь хочешь? – Ну, – я сам задумался. Чего я хочу? Что Тиарнис в это вкладывает вообще.. Чего я хочу от него? Вообще? Мне и раньше-то ничего не было нужно. Сейчас.. Выдать бы какую-нибудь мерзкую пошлость, что я хотел бы, чтобы всё оказалось сном. Но я уже почти смирился. – Не знаю? Но мы хотя бы поговорили. Эльнедил сейчас от меня не отходит. – Да, – Тиарнис неловко переступил с ноги на ногу. – Но ты хотя бы не один целыми днями. Это хорошо. Так и понимаешь, что всё плохо, когда Тиарнис и Эльнедил не начинают шипеть и хмуриться при упоминании друг друга. Интересно, это я так плохо выгляжу, что они так притихли и даже перестали ненавидеть друг друга настолько сильно? – М, – протянул я. Вообще-то, меня не то чтобы беспокоило одиночество. Если бы меня спрашивали, я бы предпочёл иметь прежнюю свободу, особенно если говорить о свободе выбора, с кем проводить время. Но увы. – Мне сейчас.. – всё же я решил его предупредить. – Скорее всего, будут подмешивать в еду успокоительное. Просто хочу предупредить. Насколько нагло с моей стороны полагать, что Тиарнис непременно заметит и будет волноваться? Не суть. – Просто если ты вдруг, ну. Будешь волноваться, что со мной произошло. Если я пропаду или стану очень грустным. – Понял, – Тиарнис кивнул. – Ну, я надеюсь.. Не что ты не будешь переживать из-за такой ерунды, конечно. Но.. Было видно, как ему тяжело подбирать слова, но этим, наверное, этот момент ценен и был? Что Тиарнис, даже не зная, что мне сказать и делать, всё равно пришёл поговорить. – Что ты перенесёшь это. Я покачал головой, пытаясь улыбнуться хотя бы чуть-чуть. Не знаю, зачем и для кого. Пытаясь так показать Тиарнису благодарность? Пытаясь так скрыть собственное волнение? Я-то помню, что должен умереть вскоре после Вилче. А вот Тиарнис, похоже, этого не знает. Ну, счастье в безмыслии, и так же неведении. – Спасибо. Правда.******
– Я не хочу, чтобы из её смерти устраивали массовые мероприятия. – Я учту, – кивнул отец, и я уже ожидал, что мне скажут, что всё равно на поминки позовут всех, кого только можно. Но я слишком плохо думал об отце. Как только посмел. – Но, надеюсь, ты понимаешь, что на трапезу сочувствия мы должны пригласить людей для нормального прощания. Сейчас, конечно, я закрою Анхель для посещения. Ну, с исключением для тех, кто уже здесь, – тут же дополнил отец. – Но потом уже будет полноценное официальное мероприятие. Такой вариант тебя устроит? Немного подумав, я кивнул. – В целом, да. Трапеза сочувствия уже не такое серьёзное и личное событие, так что туда отец пусть зовёт кого хочет. Сейчас же, первое время после смерти, не надо созывать сюда всю Преисподнюю. Этим людям тут и нечего делать. Опять же, Вилче имела ценность для дай бог двоих людей. Один из которых это я сам. И наблюдать тут парад лицемерия, когда все будут сокрушаться насчёт её смерти, когда им откровенно плевать, я не хочу. Надеюсь, отец избавит меня от этого. – Хорошо, – он удовлетворённо кивнул. – Как ты себя чувствуешь? – Терпимо. Отец внимательно оглядел меня, но в целом, похоже, ответ его удовлетворил. – Хорошо. Я рад. Я не стал отвечать. После всего произошедшего у меня не было желания много общаться с отцом. Потому я пользовался своим положением, чтобы пересекаться с ним как можно реже. Это же играло против меня. Потому что было бы лучше мне притворяться, что всё хорошо и я в полном порядке. А так отец будет думать, что я предаюсь унынию, и надо продолжать опаивать меня успокоительными.. Но мне уже было плевать. Хотя я старался не пить и не есть то, что мне приносят, – а было очень сложно, между прочим, – иногда всё же приходилось. Похоже, отцу с Коло удалось привлечь к этому и Эльнедила? Так или иначе, он иногда предлагал мне попить чай. Я же не мог ему отказать? Потому приходилось заваривать эту гадость и пить её. Не знаю, догадались они или нет, что я обо всём знаю.. Но как бы и не важно. Что в этом было хорошего – это что на Эльнедила успокоительные тоже влияли, и его сон был крепче обычного. У меня хотя бы была возможность сбегать к Тиарнису по ночам. В последнее время это было моей единственной отрадой. Хотя, по сути, мы просто спали рядом. Ну, ещё Тиарнис оставлял для меня немного еды без подсыпанных туда лекарств. Так что это было ещё и моим способом выживать. Мда уж. В какой момент моя жизнь превратилась в это. – М, – так и не дождавшись продолжения, начал я. – Я могу идти? – Конечно. – Вы не отдадите мне бумаги? – указывая на пачку писем, спросил я. Отвечать людям было моей обязанностью, и хотя было понятно, почему сейчас мне не дают никакую работу.. Но если я хочу и сам попрошу? Немного полеплю печати. Это даже успокаивает. То, что мне сейчас нужно. – А ты хочешь взять? – отец удивился. – Если.. Ты можешь, то конечно. – Хорошо, – я кивнул. – Я заберу и потом принесу вам. Или отправлю Эльнедила. – Да-да, – уже утыкаясь в свои документы, отозвался отец. – Только не перенапрягайся. – От пары писем не умру, – буркнул я. Мне не нравилось, что меня видят таким сопляком. Но что поделать. Надо полагать, родители все такие? Для них их дети всегда будут слабыми и немощными, им всегда нужна будет помощь и опека.. Это же родители. Эльнедил ждал меня в коридоре, и когда я вышел, мы вместе направились в мою комнату. Честно говоря, мне уже начинало нравиться, что у меня есть собственная охрана в лице такого красивого молодого человека. Насколько странно было думать о таком в наших условиях? Плевать. Мне нравилось думать, что я так отвлекаюсь от всех ужасов происходящего. Уж как умею. По крайней мере, я всё ещё не скатился в беспробудное пьянство. Но кто знает, что будет, когда я увижу тело Вилче? Его скоро должны подготовить и можно будет попрощаться. Я не могу пропустить этот этап, но опять же – сложно предсказать, как это скажется на мне. Вдруг заслышав голоса, я оглянулся на Эльнедила. Он сразу перевёл взгляд на меня, вопросительно вскидывая брови. С его слухом, надо полагать, он уже давно услышал это бурное обсуждение? – Кто там? – Тиарнис и господин Брунлейв, – быстро отозвался Эльнедил. – И что такое? Он только кивнул головой, намекая мне самому пойти и узнать. Ну, мы и были недалеко. Так почему бы и нет, да? Но близко подходить нам и не потребовалось. Вернее, даже мне одному. Эльнедил-то и так всё прекрасно слышал, и с того расстояния. Почему только не рассказал мне и так? Надо было обязательно гнать меня сюда? – .. я не боюсь, Тиарнис, – Брунлейв хотя и старался говорить тише, было отлично слышно и его речь, и что он зол. – Я осмотрителен и хочу спасти вас. Звучало так, будто если ему не дадут их спасти, он сам станет тем, от кого надо будет спасать. Впрочем, так уже есть прямо сейчас. От кого – от них, чёрт возьми? От нас, людей? – Да это глупость, – Тиарнис пытался спорить. – Я только вернулся, ты снова меня забираешь? – Тиарнис, – предупреждающе протянул Брунлейв. – Ты слишком высоко оцениваешь себя и свою роль здесь. И значение твоей должности для меня. Осознав, к чему идёт дело, я недовольно выдохнул. Брунлейв хочет забрать Тиарниса? Видите ли, здесь небезопасно? О, просто отлично. Только этого нам и не хватало сейчас. Ладно, конечно, он правильно сказал. И что Тиарнис слишком высоко себя оценивает, и что у Брунлейва есть полное право сделать это. Но какой в этом смысл? Он прикрывается безопасностью, но ей-богу. Как будто у нас постоянно кого-то убивают. Не надо забирать Тиарниса, пожалуйста.. Оглянувшись на Эльнедила, я уже хотел было спросить, что он думает, но быстро расхотел. Известно, что он может думать, и нечего нам тревожить друг друга.******
– Скоро тело Вилче подготовят к прощанию. – М, – протянул отец, даже не отрываясь от бумаг. Я уже хотел было посмотреть, что он постоянно там делает. Целый день ведь сидит, похоже? Что можно так долго писать? Это не похоже на работу по организации чего-то, так чем отец занимается? Украсть его почту, что ли..? – Я бы на вашем месте не пускал туда Лесара, – выждав немного, сказал Коло. Перед этим он так пристально разглядывал отца, будто надеялся, что тот сам заметит и догадается, что что-то не так. Но отец на него даже не смотрел. Так что можно было и не тратить время. – Почему? – Он в очень плохом состоянии. Я боюсь, если он увидит тело, он может не выдержать. Столько сил вложено в его выздоровление, и будет грубо спустить всё в никуда. Я даже усмехнулся. Как приятно слышать подобное, кто бы только знал. Ладно, вообще-то, я давно знал и понимал, что меня отец тоже расценивает как сделку или вложение, точнее говоря..? Понятное дело, что он вынужден. Для нас нет ничего важнее империи, и это диктует относиться к другим вещам и сферам жизни довольно странно. Нельзя осуждать его за желание сохранить империю. Хотя бы сохранить в прежнем состоянии, а не сделать хуже, как было до его пришествия. И точно так же передать её тому, кто так же не сделает хуже. Наша семья восходами хранила Эльфегорт не для того, чтобы потом кто-то просто взял и всё разрушил. Поэтому мне понятно, почему они так ко мне относятся. Как к вложению, которое не может прогореть. Ведь столько сил убито на него, и вдруг что-то случилось. Нет, такого допускать нельзя. – Я уверен, он справится, – заверил его отец. – Да и он сам в любом случае проберётся к ней. Я его не удержу. – И всё равно я бы рекомендовал дать ему попрощаться, конечно, но не более того. Отец наконец поднял на него взгляд, недоумённо хмурясь. – А будет что-то ещё..? – отец задал тот же вопрос, что задал бы и я. – Я не совсем понимаю. – Вы не помните слова Батто? Второй из пары умрёт вскоре после первого. Я заинтересованно выпрямился в спине. О, так всё-таки, Коло помнит? Хотя было бы очень странно, если бы он забыл. Он же был там, лично всё видел, ещё и проводил сам обряд призыва. А вот что насчёт отца? Он помнил? Что он думает об этом? – Вилче мертва, – продолжил Коло после недолгой паузы. – Вы же не можете загубить семью. – А что я могу сделать, Коло? – вдруг отложив всё, отец уставился на него. – Запереть его в комнате? И так же продолжать отпаивать его успокоительными, чтобы он не сошёл с ума? Коло, похоже, и сам понятия не имел, что ещё можно придумать в нашем случае. Мог бы и изначально не начинать этот разговор.. К чему? Чтобы разозлить отца? Хотя он не злился. Возможно, немного. А так мне казалось, что он просто уже устал. Ну, учитывая, что я сейчас не работал и никакими делами по Анхелю не занимался, надо полагать, всё это на себя взял отец. А это не просто. Наверное, мне надо понемногу уже отбирать у него обязанности. Хотя бы вернуть себе те, что и раньше были моими. – Я могу только надеяться, что когда Батто предсказал это, у нас в планах не было никакой Люцифернии, – отец принялся растирать лицо. – И смерть Вилче – это.. Непредвиденное событие. Не то, что должно было произойти. – Вы думаете, Батто не знал о том, что произойдёт? Мне тоже было интересно. Бог гаданий и будущего, и не знал о чём-то? Просто смешно. – Я сказал, что я надеюсь, Коло, – повторил отец. – Так я, конечно, не смею ставить предсказания Батто под сомнение. Но если и с Лесаром что-то случится.. Я, наверное, убью и себя. Отец нервно посмеялся, говоря это, и я, не зная, как реагировать, посмотрел на Коло. Он не скажет отцу, чтобы тот не нёс ерунды..? Такие вещи нельзя говорить. Отцу кто-то должен сказать, что он даже думать о таком не должен. – Это будет только моя вина. Что я не досмотрел и.. Не поддержал его? – отец как будто размышлял вслух. – Но что я могу сделать? Я пристыженно опустил голову. Отлично, теперь ещё и отец думает о чём-то странном и ужасном. Он же вообще не должен переживать. Ладно, нет, он может. Но не так же, чтобы ещё и о самоубийстве думать? Могу ли я поговорить с ним..? Сказать, что всё в порядке (ну, с его стороны), и он не должен переживать? – Когда умер мой отец, я перенёс это довольно спокойно, – продолжал размышлять отец. – Я думал, и он просто.. Успокоится рано или поздно? – Господин, – наконец заговорил Коло. – Не ваша вина в том, что вы такой человек. Я тоже думаю, что Лесару просто нужно больше времени. Но.. Хотелось бы сделать что-то ещё. – Я тоже, – отец кивнул, медленно выдыхая. – Знать бы только, что именно.******
– Бацато Фалоне совершил самоубийство. Моро говорил так, будто это было обычное дело. Я же не знал, как на такое реагировать, так что оглядел всех остальных за столом. Все замерли, кто в ужасе, кто в удивлении. Дар-Наши, только собирающаяся отпить, опустила стакан обратно на стол. Яртрея в ужасе вздрогнула и уставилась на Моро. Умеет он навести панику, конечно.. – Что случилось, интересно? – протянула Мумед. – Успешный важный человек, и вдруг такое.. – Так я понимаю, это связано с нашим делом? Катернин как раз спрашивала у него про люцифернианцев. Моро покосился на Брунлейва, который сидел с поразительно невозмутимым видом. Хотя не знаю, чего я ожидал от него. Но.. А что он вообще думает, кстати? О всей этой ситуации? Что люди хотели попытаться скрестить людей и люцифернианцев. Брунлейв, вроде бы, отрицательно относится к контактам с людьми. А тут такие мысли и более того, такое ими увлечение. Аж до убийства дошло. Так вот даже понимаешь его мысли о том, что все люди опасны, и лучше взаимодействовать с нами как можно реже и со всей осторожностью. – Похоже, что Бацато, что Катернин – оба увлеклись мыслью добиться получения гибридов. И оба решили, что им будут мешать. Моро посмотрел на меня, и я закатил глаза. Вот делать нам больше нечего.. Я же сразу ему сказал? Впрочем, я с первого нашего разговора чуял в Бацато это недоверие и какое-то.. Желание лично проверить и убедиться, что ли. Но кто же знал, что зайдёт настолько далеко. Насколько же увлечённым исследователем нужно быть? Насколько сумасшедшим человеком. – Но для меня по-прежнему большим вопросом остаётся то, почему Катернин решила, что главной проблемой на пути к таким экспериментам будет покойная госпожа. Яртрея прикрыла лицо рукой, судорожно выдыхая. – И смех, и грех.. – выдохнул отец, и Моро продолжил. – А теперь, когда Катернин мертва.. Возможно, Бацато решил, что следствие доберётся и до него? Хотя ему стоило уточнить, что бумаги Катернин, где, в теории, могли быть улики против него, нам не передали. Корректнее сказать, мы их не взяли. Вину Катернин подтвердили все – от наместников до её отца. После этого никакого "следствия" толком и не было – её просто отправили на казнь. И никакие другие улики отец даже изучать не хотел. Впрочем, его можно понять. Кому вообще хочется копаться в этой грязи. – Или ему стало стыдно, и он так попытался.. – Были бы свиньи вроде него способны на стыд, – Алстон заговорил так резко и громко, что я аж вздрогнул, – мы бы сейчас тут не сидели. Прости, Авест, этих людей.. Это не было тостом ни в коей мере, но вместе с ним отпили ещё несколько человек. Выглядело как некий жест поддержки, и я сам нервно потянулся за стаканом. Насколько странно просить прощения за людей у Богов, которым они даже не поклонялись? Плевать, в сущности.******
– Ты не обязан идти туда, – у самого входа вдруг сказал Эльнедил, и я замер. Потом обернулся к нему. – Думаешь, мне не стоит? – Смотри сам, – Эльнедил, похоже, успел передумать. – Готов ты это видеть или нет. И хочешь ли. – Я должен, – отворачиваясь к дверям, сказал я. – Это прощание. По нашим традициям, после смерти тело хранили ещё оборот: считалось, что душа – персона, – ещё не отправилась в мир мёртвых, и может воспринимать окружающий мир. Это время использовали для прощания с умершим, логично? Можно было поговорить, попрощаться.. Так же было важно вести в это время Последний дозор – постоянно находиться рядом с телом покойного. Как правило, мы поручали это страже или близким слугам, но сейчас, например, там был Януш. В целом, семья покойного обычно и несла Дозор, но мы же не можем бросить все дела и целый день вздыхать в келье? А Фанорины могут. Хотя, вообще-то, я планировал попросить их отдать пару дней мне. Опасаться стоило того, что отец может не оценить таких идей. Учитывая услышанное ранее.. И почему все так уверены, что я сойду с ума, если буду вести себя обычно? Нельзя даже нормально попрощаться с человеком. Януш, заметив наше появление, быстрым шагом направился к нам. Даже сложилось впечатление, что он ждал нас, и очень хотел что-то сказать? Что-то очень плохое, по всей видимости. Но я никогда не видел его таким хмурым и злым. Похоже, нахождение тут наедине на пользу ему не шло? Вообще-то, во время прощания полагалось высказать усопшему последние слова, попрощаться, опустить все обиды, если у вас были таковые, и расстаться достойно и друзьями. Януш же, похоже, упивался ненавистью и желанием отомстить. Что безумно плохо. – Брат, – поприветствовал меня он. – Как ты себя чувствуешь? – Бывало лучше, – стараясь не смотреть на пьедестал с телом, пробормотал я. – Давно ты здесь? – Со вчерашнего обеда. Мы меняемся в полдень. – Я могу побыть дозорным? – настороженно уточнил я. Стоило выяснить, давал ли отец какие-либо указания насчёт этого. Я бы очень хотел. Вилче моя супруга, всё-таки. – Конечно, – подумав немного, Януш нахмурился. – Почему ты спрашиваешь? – Мало ли. В таком случае, ты предупредишь..? Что я буду здесь. – Конечно. Я довольно повёл головой. Ну вот, осталось только, чтобы отец ничего не узнал. А то он наверняка прогонит меня отсюда. С лёгкой руки Коло. Какое глупое выражение.. – Не говори отцу и Коло, – оглянувшись на Эльнедила, сказал я, и тот кивнул. – Спасибо. Януш, заметивший эти наши переглядывания, ничего не сказал. Не знаю, почему он должен был, но.. В целом, у него должна была быть хоть какая-то реакция на Эльнедила. На то, что теперь со мной постоянно ходит мало того, что маг, так ещё и иностранец. Но, наверное, он предпочитал игнорировать этот факт? Как и всё, что ему не нравится. – Мне оставить вас? – вдруг спросил Януш, и мельком глянул на Вилче. – Нет, не стоит. Я не был уверен, что хочу оставаться тут один. Так что ни Януша, ни Эльнедила я прогонять не собирался. В любом случае у меня ещё будет возможность побыть с Вилче вдвоём. А пока.. Януш кивнул и немного отступил назад, рукой указывая на пьедестал. Предложение подойти ближе? Как любезно. Хотя я мог наблюдать за процессом бальзамирования и подготовки тела, – это не запрещалось, – я предпочитал не вмешиваться в такие дела, и потому сейчас увидел Вилче впервые со дня её смерти. Надо сказать, от таких вещей ждёшь куда больше эмоций. Но я не испытывал вообще ничего. Оно и к лучшему, конечно – не хотелось бы позориться перед людьми. Но даже немного стыдно. Это нормально – быть таким спокойным на похоронах? Тело уже подготовили к погребению. Я не был знаком со всеми процедурами бальзамирования, так что для меня это включало только саван и посмертный макияж. Но даже такой, – действительно хорошо подготовленной, – видеть Вилче мне было сложно. Даже странно? Наверное, из-за того, что я видел её мёртвой. Совсем другой, если точнее выражаться. Бледной, с тогда ещё открытыми глазами, в крови.. Понятное дело, Вилче была одета, но, вспомнив о методе убийства, я безумно захотел снять с неё всё и увидеть, что сделали с ранами на её животе. Зашили? То есть, кто-то прокалывал иглой её кожу, пропускал нити, сшивал каждый порез..? Омерзительно. Вот уж действительно осквернение человека. А ведь этим людям дали умереть достойно. Ну да, отсекли головы, что тоже вмешательство. Но теперь это кажется более справедливым решением. – Враги наших семей ещё поплатятся, – вдруг ко мне подошёл Януш, и я даже вздрогнул. Он нарочно? – Катернин уже казнили, – напомнил я. – Это была расплата. – Никакая это не расплата, – Януш отрицательно покачал головой. – После расплаты чувствуется удовлетворение. Ты чувствуешь удовлетворение? Никакого удовлетворения я не чувствовал, но я бы объяснил это тем, что я в целом был не самым впечатлительным и эмоциональным человеком. Я и изначально не хотел ничьей смерти..? Это и бессмысленно. Вилче это уже в любом случае не вернёт, и к чему тогда? Я думал об этом, конечно. Но эти мысли не приносили мне никакой радости. И казнь Катернин и Сиаля так же ничего не изменила. Логично полагать, что и смерть кого-либо ещё не облегчит моё состояние? – Я последние несколько дней ничего не чувствую. – Вот и оно. Скарелу следовало затребовать смерти всех. Чтобы каждый, кто имел отношение к этой твари.. – Януш, – остановил его я. – Не при покойных. Он недовольно уставился на меня, но тем не менее не продолжил. Лишь кивнул, он сказал: – Думаю, Вилче хотела бы того же. Вилче, несмотря на своё происхождение и все стереотипы о кьяелонцах, не была злой и мстительной, потому лично я затруднялся сказать, чего бы она хотела. Но я не думал, что она увлекалась бы идеей отмщения. Ну, можно будет спросить её после моей смерти. Вроде как, это должно случиться довольно скоро? Возможно, я даже не успею забыть. Другое дело, что день Белого моста ещё не близко.. Плевать, впрочем. Я ещё не умираю, чтобы всерьёз задумываться над этим. Так как речь зашла о Кьяелоне и их обычаях, я вдруг задумался. – А где её оружие? Я уже хотел было спросить, не похоронят ли его вместе с Вилче, как вспомнил, что таким уже давно никто не занимается. Особенно в Кьяелоне, где оружие – это чуть ли не продолжение человека, и считается воплощением его идеалов и цели. Хоронить оружие с его владельцем позволяется в единичных случаях, и как правило, это повязано на некотором символизме. Если вырождается ветвь семьи, например, или умирает человек, так и не нашедший себе пару или преемника.. Обычно же оружие передавали потомкам. Вот только где оружие Вилче? Коло забрал его? Я как-то упустил этот момент. И не стоило мне, наверное, спрашивать такое? Ведь так ответственно и мило с моей стороны потерять то, чем Вилче так дорожила. Надо будет обязательно найти его и убрать или в мою комнату, или куда-то ещё, но чтобы точно знать, где оно. – Не знаю, – хмыкнул Януш. – Я думал, ты забрал его? – Оно у Коло, – пробормотал я. – Я заберу его. – Забери, – согласился Януш. – Раз Вилче теперь мертва, Талару и Силариону его передать должен ты. Я снова оглянулся на Вилче. Как неловко получилось. Она ведь должна была научить их пользоваться таким видом оружия. А так – какой в этом толк? Но это, наверное, можно считать её последней волей. Так что.. Я должен.******
– Ты что, напился? Я аккуратно – неожиданно для своего состояния, – подвигал стакан в руке. Жидкость внутри так красиво перекатывалась.. Только бы не разлить. – Немного выпил. – Лесар, ты себя видел? – Эльнедил чуть не выронил из рук поднос. – Боже.. Я откинул голову назад. Внизу, под рёбрами, у меня было странное ощущение. Не совсем приятное, но тяжесть головы всё компенсировала. Я почти не обращал внимание на боль в груди, или она так стиралась от удовольствия в голове..? Или не было никакого удовольствия, и была только боль, которую я пытался выдать за удовольствие..? Плевать, в сущности. Эльнедил очень неодобрительно осмотрел бутылки, которые я от нежелания убираться и пускать к себе в комнату служанок, составлял на подоконнике. Но составлял аккуратно. Я считал, за это можно меня простить. Хотя бы чуть-чуть. – Лесар, – проходя прямо ко мне, пробормотал Эльнедил. – Нельзя же так.. Я выдохнул, хватаясь за грудь. Было очень неприятно. Вообще никакого удовольствия. Просто пора признать, что я пью через физическую боль, и ничего приятного от этого мне нет. Но хотя бы после этого я усну быстро и легко. А не как в последнее время. Я вообще потерял какой-либо сон. Либо я ворочаюсь до раннего утра, либо нужно пить успокоительные перед сном, причём, в очень немалых дозах. Что это за жизнь такая? – Эльнедил, – в ответ позвал его я, – а это отец сказал тебе подмешивать мне успокоительной в чай, да? Хотя это было очевидно, но мне почему-то захотелось прояснить этот момент. Эльнедил уставился на меня, но я так и не понял – это из-за вопроса или того, что я случайно не удержался и громко рыгнул. Простите, я просто украл немного игристого.. А после напитков с пузырьками постоянно так.. – Простите.. – Какие успокоительные, – к счастью, Эльнедил решил проигнорировать это. – Ты думаешь, я не узнаю в чае совершено новый вкус? Я столько его пил. За всю жизнь я перепробовал все возможные комбинации трав, и я прекрасно знаю, какая каждая на вкус. Предельно очевидно, на мой взгляд, что я узнаю новую примесь? На что они вообще надеялись. Нет бы попробовать давать мне успокоительные травы? И то я бы их узнал. И, скорее, они бы на меня уже не подействовали, но не суть. – Ладно, не важно, – в конце концов отмахнулся я. – Можешь не отвечать. – Ты будешь есть? – после тяжёлого вдоха спросил Эльнедил, и я заинтересованно повёл головой. Он принёс еду? Опять какую-то дрянь или что-то нормальное? – Дай попробовать. Эльнедил приблизился, почему-то глядя на меня настороженно. Как будто ожидал, что я его ударю, или сделаю что-то страшное, когда он приблизится? Меня такое отношение расстроило. Почему они все смотрят на меня так? Настолько я плох? Еда опять была полной гадостью. Туда как будто выжали лимон или что-то подобное.. Неужели мне и в еду начали что-то добавлять? Точно отравить меня хотят.. Съев пару кусочков курицы, я не выдержал и отодвинул тарелку к краю кровати. – Убери, пожалуйста. – Ты не будешь? – сходу злясь, спросил Эльнедил, и я поспешил пояснить. – Туда как будто лимон выдавили. Попробуй сам? Эльнедил аккуратно попробовал кусочек, после чего недоумённо на меня посмотрел. Похоже, подтверждения моих слов, которое я хотел услышать, не будет..? – Может, тебе после алкоголя кажется? – аккуратно спросил Эльнедил. – Вчера и позавчера было не лучше, – отползя от изголовья кровати, я улёгся. – Но, наверное, дело и правда во мне. Эльнедила я больше не видел, но я мог слышать, что он никуда не уходил. Что, стоит и грустно смотрит на меня? Самим ещё не надоело? – Поспи со мной, пожалуйста, – попросил я. – Я не буду приставать. Сейчас я, наверное, был особенно мерзким? Пахнущий алкоголем и весь такой размазанный.. Но я не собирался к нему приставать, правда. Просто хотелось, чтобы рядом со мной кто-то побыл. Не так уж и много хочу. – Прости, что приходится терпеть меня такого, – когда матрас рядом со мной прогнулся, сказал я. – Всё нормально, – хмыкнул Эльнедил. Было прекрасно слышно, как "всё нормально", но я уже не решился допытываться.******
– Он что, напился? Я лежал, не подавая вида. Очевидно, отец не знал, что я не сплю? Ну и нечего выдавать себя. Хотя неловко подставлять Эльнедила, которому наверняка выскажут за это. Что я тут спиваюсь, а он смотрит чёрт знает куда. Но.. Будем надеяться, отец поймёт. – Открой окно, – вдруг приказал он, на удивление грубо. – В комнате вонь стоит. Что он пил? Эльнедил, подошедший к окну, зазвенел бутылками. – Эм..? – Господи, боже, – огорчённо выдохнул отец. Ну, похоже, всё? Теперь и никакого алкоголя? А я только вошёл во вкус.