Вопросы безопасности

Как же Юнги задолбался. Он же постоянно на нервах! Куда бы не пошел, нужно следить за своими действиями, словами, эмоциями, выражением лица, и все это так сильно выматывает, что Юнги скоро действительно решит, что повеситься будет лучшим исходом. За всю свою жизнь он не уставал так, как устал за последние полтора месяца: задумайтесь, в его распоряжении было всего 25 лет, 22 из них он провел, не зная горести, остальные два года прошли в небольшом стрессе из-за новой работы, ну, а сейчас… Такое чувство, что он испытал больше стресса, чем за всю свою жизнь. Юнги смотрит перед собой, уложив голову на согнутую в локте руку, и задумчиво жует губу. Посмотрела бы на него сейчас мама, сразу бы начала дико угорать. Нельзя быть таким придурком. Нельзя, Мин Юнги! Парень перед ним задирает футболку из-за слишком жаркой погоды, стирает капли пота со лба, трясет волосами и в общем выглядит очень по жаркому. Юнги в его темно-синем костюме становится еще душнее, чем до этого, а желание самоубиться усиливается пропорционально тому, как высоко Пак Чимин задирает свою чертову футболку. Юнги отводит взгляд. Жизнь так чертовски не справедлива к нему! Ну как, как, можно было запасть на этого школьника? Ему же пять недавно было! Он еще под стол даже не ходил, когда у Юнги уже была первая ссадина на брови за драку с одноклассником-придурком, о каких вообще романтических чувствах может идти речь? Оказывается, может. Жизнь над ним поиздевалась и засунула в этот дом, больше похожий на замок из сказок Диснея, в котором Чимин не собирается вести себя как культурный человек и продолжает разгуливать полуголым, заставляя своего телохранителя каждый раз вздрагивать, появляясь в дверном проеме гостиной первого этажа. — Я собираюсь заваривать чай, тебе сделать, хен? «Хен» заканчивает делать вид, что изучает увлекательную книгу по архитектуре, и со скучающим видом качает головой: — Слишком жарко для чая. Чимин поднимает брови. — Ты всегда можешь раздеться, хен. — Да-а… — интеллектуально тянет Юнги, поднимаясь и быстрым шагом проходя в сторону кухни, сбегая из своего прошлого убежища. Он останавливается рядом с мальчишкой и испуганно говорит: — но лучше бы мне этого не делать. Чимин смотрит на него, а глаза у него хитрющие и такие ясные, что Юнги на несколько секунд остается в таком положении, не трогаясь с места. Школьник склоняет голову набок и оставляет на губах маленькую улыбку; его челка спадает на лоб и глаза, и рука у Юнги так и тянется убрать ее, чтобы та не закрывала такой прекрасный вид. Но Юнги все-таки взрослый человек и умеет держать себя в руках, и оттого пересилив свои никому ненужные желания отходит от парня подальше, когда слышит где-то вдалеке звук закрывающейся входной двери. Девчачий голос поет «я вернулась» и в прихожей появляется очаровательная девушка, чем-то похожая на Чимина, но больше — на его отца. Ее маленькое лицо омрачняется, когда она замечает парня. — Не ожидал увидеть тебя так рано, — произносит Чимин в ее сторону, и голос его звучит так отвратительно; Юнги бы не хотел больше слышать этот тон. — Не ожидала увидеть тебя, — отвечает ему девушка и стягивает свой школьный пиджак — он у нее такой же, как и у Чимина, с гербом Ханим. Настроение в доме сменяется, и Юнги хмурит брови, кажется, эти двое совсем не ладят. Он проходит на кухню и садится за барную стойку, проверяя почту на телефоне. Тэхен пишет, что хочет встретиться и поболтать за выпивкой сегодня вечером, и старший отвечает, что если бы мог, свалил бы прямо сейчас. На кухню заходит Чимин, намного менее радостный, чем пару минут назад. Он резким движением включает электрический чайник, открывает шкафчик сверху, дотягиваясь до самой верхней полки еле-еле (Юнги не издевается, он и сам полтора метра ростом) и доставая с нее какой-то маленький пакетик. — Ты пьешь чай с сахаром или без? — немного грубо спрашивает он. Юнги заинтересованно поднимает брови. — Без, — отвечает он просто, — Вы с сестрой не ладите? Конечно, он знал, что у Пак Чимина есть двоюродная сестра, но не знал, что они живут вместе. Задавать подобные вопросы своему клиенту — довольно опрометчивое решение, но, хэй, у него отключены оба наушника, никто его не прослушивает, и карма сможет снизойти на него только если Пак Чимин решит нажаловаться на Юнги его начальству. Но кто боится Хо Сольджи в 21 веке? Чимин фыркает. — Если бы мы не ладили, мы бы просто не разговаривали, — вода в чайнике закипает, и парень на время затихает, разливая ее по чашкам. Он аккуратно ставит их на стойку перед собой и Юнги, и поднимает на телохранителя глаза. — А мы друг друга ненавидим. Мы родились от разных матерей, разве могло быть по-другому? Чонхва и я слишком разные, мы никогда не сможем ужиться в одном доме. Тем более, я слишком не понимаю девушек, это вдвойне усложняет ситуацию… — Трудности с девушками, значит? Чимин смотрит на него: — Небольшие. Но мне они и не нужны. Ну вот опять! Юнги попадается на его чары так легко и просто, ему аж самому за себя стыдно. Он растерянно отводит глаза и рассматривает декор комнаты. — Так как продвигается ваше расследование? Уже нашли дневник Сыль… — Чимин останавливается и опускает взгляд в свою чашку. — Ее дневник. — Конечно, нет. И даже наслали на себя новую беду, — жалуется Юнги непроизвольно. Чашка в его руках очень горячая. Очень, но не настолько, как взгляд Чимина, которым он его награждает. Юнги чувствует себя неуютно и ерзает на месте, будто ему десять. — Нам пообещали, что в следующий раз разговор придется вести с адвокатом. — О. Тогда вам не повезло, — Чимин становится довольным, как кот, что совершенно не вяжется с его словами. — Если адвокатом будет тот человек, о котором я думаю, то вам лучше уже начинать этого побаиваться. Юнги с подозрением на него смотрит: — Что, все настолько плохо? — Ну, — школьник пожимает плечами, делает глоток чая и мягко улыбается. Сердце Юнги заходится быстрым ритмом. — Будет интересно.

***

Разозленный чем-то Чонгук входит в ресторанчик, где подают отменную говядину, и бросает на стол свой телефон. Тот скользит по гладкой поверхности и уже практически падает вниз, но Тэхен, находящийся в небольшой степени шока, успешно ловит его свободной от палочек для еды рукой и икает. — Грандиозный выход. — Она мне только что звонила, — никак не реагируя выплевывает Чонгук и громко садится на стул рядом с ним. Юнги, сидящий на противоположной стороне, задумчиво пережевывает салат, даже не пытаясь строить догадки о том, какого хрена этот ребенок здесь забыл. В последнее время Тэхен часто с ним тусуется, но того требовала их работа, и видеть этого малого в неформальной обстановке для Юнги немного странно; но что он может с этим поделать — раз Тэхен все еще с ним общается, значит, не такой уж он и плохой, этот ОСБшник. Тэхен дожевывает свое мясо, проглатывает и осторожно интересуется: — «Она» это кто? Если бы от человека мог идти пар из-за того, насколько он зол, то от Чонгука бы он уже давно шел. Тэхен облизывается. Что ж. — Бэ. Джу. Хен. — Адвокат, — любезно поясняет подошедший только что Югем. Его приход заставляет Юнги немного скривиться в лице; не то, чтобы он этого парнишку не любил, просто отношения у них с самого начала сложились не особо хорошие. Югем садится за столик рядом с ним и просит тетушку, заведующую рестораном, принести бутылку колы. За рулем, понимает Юнги и причмокивает губами, подливая еще соджу себе в стакан. — Да она прям-таки адвокатище, — ругается Чонгук и сует в рот лист салата. На его лице — вся ненависть к этому миру, и если бы мог, Тэхен бы испугался. Но сейчас почему-то ему не страшно — Чонгук слишком горячий, и уж тем более тогда, когда на его лице целый спектр агрессивных эмоций. — Тон у нее был прям… Я никогда в жизни не хотел убить человека только из-за его тона. А я ее еще даже в живую не видел ни разу! Насколько мерзко я себя чувствую сейчас… Югем поднимает стакан с колой и подмигивает Тэхену: — Я выпью за ваше здоровья, ребята. Чувствую себя невероятным счастливчиком из-за того, что не мне приходится это все терпеть. Я уже и так Юнги не завидую, Вам приходится каждый день терпеть выходки подростка с гормонами… Соджу попадает не в то горло из-за двусмысленности чужих слов, и Юнги начинает яростно кашлять и бить ладонью по столу. Тэхен спешит ему помочь, но в голове у него крутятся одни вопросы, а глаза горят заинтересованным огоньком. Юнги поднимает на него взгляд «даже не вздумай» и еле-еле успокаивается. — Я что-то не то сказал? — недоумевает растерянный Югем и смотрит вопросительно на улыбающегося Тэхена. Тот мотает головой и ухмыляется. Конечно, он подозревал, что хен совершенно точно ни коим образом к девочкам ничего не испытывает, но чтобы ко школьнику клинья подбивать… До такого-то даже Тэхен не способен упасть! Они обязательно поговорят об этом, но потом, когда рядом не будет других людей и в особенности Чонгука. Настолько пугать его Тэхен пока не готов. Ему уже хватает самой очаровательной в мире реакции на все его незамысловатые подкаты и милые словечки, но это только пока. Ждать слишком долго Тэхен не намерен, и поэтому незаметно подливает в чужую рюмку еще немного соджу. Югем подозрительно покашливает.

***

Когда на телефоне первая цифра с 20 меняется на 21, Йерим делает первый шаг. Ей потребовалось несколько дней на то, чтобы узнать все тайные ходы, через которые можно незаметно пройти в здание школы незамеченным. Она никому не говорила о том, что собирается сделать сегодня вечером, и если честно, она рада, что никто об этом не знает. Тэхен бы сто процентов посмеялся над ней, начальство не одобрило, так зачем кому-то говорить об этом? Лучше сделать все по-тихому и спокойно уйти домой… — Не могу поверить, что я тоже в этом участвую. Хиен прикладывает указательный палец к переносице и тяжело вздыхает. Она все еще не понимает, как смогла согласиться на эту авантюру: ей что, в жизни приключений мало? И ладно бы у нее дел никаких на вечер не было, так нет же, ей пришлось отменить встречу с одним хорошеньким парнишкой из отдела IT ради того, чтобы сейчас заниматься непонятной фигней. Но Йерим была очень убедительна, когда говорила о перспективах побольше узнать об учителе-педофиле (Хиен называет его так в своих мыслях, хотя сама не знает, как относится к его связи со своей ученицей — на все у всех свои причины, так ведь?). — Онни, — шепчет Йерим, пробираясь через заросли шиповника. — Тебе понравится. Знаешь, какой восторг я получаю каждый раз в такие моменты? Как будто оргазм испытываю! — Какой еще оргазм, у тебя и парня-то наверное не было никогда! — в ужасе шепчет Хиен в ответ и отводит в сторону особенно назойливую ветку шиповника. Девчонка оборачивается к ней с обиженным лицом. — Почему вы все думаете, что мне все еще десять лет? Есть у меня парень, черт возьми… Вообще, мы не об этом сейчас должны думать. Через десять минут охранник будет ходить по территории с фонариком, нам нужно успеть пробраться внутрь. — Парень есть, говоришь? Симпатичный? — заинтересованная Хиен равно ужасная Хиен, если с ней в таком состоянии встретиться — жди беды, выпытает все подробности, о которых знать порой даже не хотела. Они обходят территорию, которая находится под видеонаблюдением и забегают внутрь. Здесь Хиен пытается говорить тише: — У меня вот парня нет, потому что сегодня ты меня со свидания вырвала! Но ничего страшного, у меня таких как он еще штук десять на примете, знаешь, они так кидаются на мою хорошенькую мордашку… — Онни, сейчас не время! Йерим сдувает челку, падающую на глаза и поправляет съехавшую с плеча безразмерную футболку черного цвета с какой-то английской надписью. Когда она звала с собой эту девушку из ОСБ, Йерим думала, что та действительно чем-то ей поможет — слухи о том, как успешно она проходила свои миссии в качестве агента под прикрытием доходили даже до «Изумруда», но все, что пока видит Йерим, ее совсем не радует. Она всегда так много болтает? Они доходят до учительской, и младшая осторожно настолько, насколько это возможно, открывает раздвижную дверь и делает шаг внутрь. Там — гробовая тишина и темнота, хоть глаз выколи, а атмосфера такая загадочная, будто они в дом к колдунье забрели. Йерим ступает на носки, проходя к нужному столу, и тут же включает компьютер, указывая Хиен на шкафчики, которые нужно проверить. Та натягивает на руки латексные перчатки и присаживается на колени. — Что мы вообще ищем? Йерим жмет плечами: — Что-нибудь интересненькое. Не кажется он мне таким уж безобидным одуванчиком. Компьютер загорается синим цветом и просит ввести пароль: Йерим без труда подбирает нужную комбинацию и щелкает по клавише ввода. Первым делом она решает проверить корзину, но не находит там ничего интересного, только старые работы учеников и пустой текстовый документ. На дисках тоже не оказывается ничего стоящего, и Йерим уже отчаивается, когда случайно тыкает на папку с названием «Свое». Вроде бы, ничего необычного она там не видит, но ее цепкий взгляд останавливается на документе «Для тебя». — Какой нормальный учитель будет хранить в ящике своего рабочего стола леденцы? Нет, он точно педофил… Документ загружается мучительно долго, и Йерим уже начинает казаться, что по коридору кто-то двигается в их сторону, но она успокаивается, когда понимает, что это длинные ногти Хиен постукивают по поверхности стола. — Это что, чей-то телефон? Мда, я думала школы уже исключили данные методы воспитания из своей программы. Йерим достает мобильник и быстро открывает камеру, будучи готовой фотографировать внутренности документа, но так и застывает с телефоном в руке. Это письмо. Предсмертное письмо, напечатанное на этом конкретном компьютере; не фотография письма, не его скан, а именно оно само — неповторимый оригинал. — Так и знала, — шепчет она, и теперь уже шаги ей вовсе не слышатся. Хиен встречается с ней взглядом и судорожно открывает последний ящик. — Что это черт возьми такое, — шипит она и срывает прикрепленный стикер, чтобы поближе рассмотреть, что на нем написано. — «Мун Сонха, 99-18-06»? Что это еще за фигня, почему он такой скрытный?! — Черт, онни, — Йерим экстренно вырывает шнур питания у компьютера, предварительно сделав все нужные фотографии, и приседает рядом со старшей. Они пересекаются взглядами и кивают друг другу. Надо валить. Стикер Хиен случайно прихватывает с собой.

***

Юнги напивается. Просто в хламину напивается и горланит песни, когда они вываливаются из ресторана, заранее заплатив за все съеденное мясо. Тэхен угрюмо на него смотрит. — Ты должен мне тридцать баксов, хен. И как вообще ты умудрился так наклюкаться? Когда я упустил тот момент, ту точку невозврата… Он осматривается по сторонам. Чонгук клюет носом, обхватив фонарный столб двумя руками, и выглядит как сущий ангелок, из-за чего Тэхен еле заметно дергается. Кажется, у него слишком часто бьется сердце. — Я подвезу его, — говорит Югем, самый лучший человек в мире (Тэхен буквально проникся к нему огромной симпатией!), и подхватывает веселого и продолжающего орать песни Юнги под руки. — Но с Чонгуком тебе придется разобраться самому. Только… — он замолкает, и Тэхену почему-то становится очень смешно с его следующих слов. — Обещай, что возьмешь на себя ответственность с утра, Тэхен. Тэхен щелкает пальцами: — Ты такой прекрасный друг. Но тебе не о чем волноваться, парень. Посмотри на него, — он ведет рукой в сторону Чонгука — тот стеклянными глазами вдупляет на бескрайнее звездное небо и, видимо, ни черта не соображает. Югем понимающе хмыкает. — Я не смогу воспользоваться его слабостью. «Потому что, кажется, его слабость — это моя слабость», думает он про себя, но вслух ничего не говорит. Это слишком ванильно и сладко даже для него. — Чонгук, — говорит он, — нам нужно ехать домой. Где ты живешь? — Я не могу поехать домой, у меня там мама… младший брат… — Чонгук, ты что, с родителями живешь? — Тэхен удивляется и проводит ладонью по чужой спине. Югем сигналит ему на прощание и трогается с места. — Тогда… Ты переночуешь у меня? Чонгук поднимает глаза, и у взгляд у него яснее некуда, будто и не пил он сегодня вовсе, но Тэхен на эту уловку не попадается. — Да. Поедем к тебе. Замечательно. Просто великолепно. Чон Чонгук у него дома, бухой Чон Чонгук, а Тэхен все что может — это удерживать идиотские смешки, когда тот запинается об обувную тумбочку в прихожей и чуть не роняет рисоварку на кухне. — Видимо, хорошо вам пл-платят, — делает он свой пьяный вывод. — А у меня вот даже денег на квартиру н-нет. Я нас-столько хрено-ово работ-таю? Тэхен берет его за предплечье и дергает в свою сторону, подальше от стойки с ножами. Парень еле держится на ногах и от того чуть не врезается в Тэхена своим немаленьким телом; он становится рядом и приоткрывает рот, смотря на него пьяными глазами. — Нет, — отвечает Тэхен односложно, потому что на большее при такой близости просто не способен. Все-таки, он тоже был тем, кто пил сегодня вечером, и алкоголь в его крови говорит ему делать что-нибудь такое, о чем завтра он будет жалеть. Он кладет свою ладонь на чонгукову шею и немного надавливает пальцами: в глазах Чонгука что-то загорается, он неосознанно придвигается ближе и… — You're doing amazing, sweetie. — Я не п-понимаю, Тэх-хен… — И не нужно, — быстро отвечает тот и заставляет парня приблизиться еще, заключая того в объятья. Хорошо, ему хватит и этого на сегодня, он вовсе не жадный.  — Ты должен пойти спать, Чонгуки. Ты же не против, если мы поспим на одной кровати?