Враг мой

Дин проснулся в отличном настроении, когда багровое солнце только начало вставать над планетой и казалось будто нанизанным на верхушки обугленных деревьев. Он выкарабкался из-под крыла все еще спящего Каса и вышел из хижины. Костер почти прогорел, Дин разворошил угли и подкинул веток, чтобы пламя снова занялось. Хотя, если бы огонь потух совсем, снова разжечь его было не проблемой, но Дин и Кас предпочитали беречь остатки горючей жидкости, скачанной с истребителя Каса. Кас сказал Дину, как она называется, но Дин лишь в ужасе заткнул уши, ответив, что будет называть эту вонючую дрянь топливом. Он сходил к озеру ополоснуться, а когда вернулся, у костра уже сидел Кастиэль, сонный и растрепанный. Не думая о том, что делает, Дин наклонился и чмокнул пернатого в макушку. Тот поднял на Дина удивленный взгляд. — Доброе утро, — поздоровался Дин, садясь рядом с Касом. — И тебе, доброе, кордзиз, — отозвался Кастиэль, протягивая Дину завтрак. — Когда я был на озере, мне пришла в голову одна мысль, — сказал Дин, откусывая от лепешки. — Ну, то есть я часто об этом думаю, но как-то все не решался спросить. Тебе не кажется странным, что мы находимся на этой планете, по моим, земным подсчетам, уже больше четырех месяцев, а тебя так никто и не ищет? — Возможно, мои соплеменники решили, что я погиб. — У вас принято считать погибшими тех, кто пропал с радара, и их даже не пытаются найти? — удивился Дин. — Ты не забыл, что мы в состоянии войны? У моего народа нет возможности искать каждую пропавшую боевую машину. Дин покачал головой. — На борту станции остался мой брат. Он никогда не поверит в то, что я погиб, пока не увидит мой труп. И перевернет всю галактику с ног на голову, но найдет меня. Война или нет. Тут что-то не состыковывается. — Что такое «брат»? — невпопад спросил Кас. Дин вздохнул: Кас умел задавать сбивающие с толку вопросы и менять темы. — Брат — это кровный родственник, Кас. У людской расы есть два разных вида: мужчины и женщины. Они различаются внешне, и только женщины производят потомство. — А ты женщина? — подозрительно окидывая Дина взглядом с ног до головы, спросил Кас. Дин не выдержал и расхохотался. — Нет, Кас, я как раз мужчина и рожать не могу. Мужчины, говоря простыми словами, помогают женщинам получить ребенка в животе. Если одна женщина родила два раза, то ее дети, если они мужчины — братья. — Тогда значит, по земным меркам, я — женщина, раз могу рожать? Дин закатил глаза. — Нет, Кас, если сравнивать с людьми, то физиологически ты тоже мужчина. Кастиэль еще раз внимательно оглядел Дина, кивнул каким-то своим мыслям и вернулся к предыдущей теме. — Ты знаешь, как сообщить твоему брату о том, что жив? — Да. На истребителе находится черный ящик, который невозможно уничтожить. Это специальное устройство, записывающее все, что происходит во время полета. Но также на него можно делать и голосовые записи. Доберемся до ящика, и я смогу оставить для Сэмми сообщение. — Для кого? Дин подавил желание треснуть ангела по затылку. — Сэм, Сэмми — мой брат. Это разные варианты его имени. Точно так же, как я сокращаю твое имя до Каса. — Понятно. У нас не принято изменять имена, данные нам при рождении. Твое неуважение к моему имени извиняет только то, что ты кордзиз. И то, что, как ни странно, мне это нравится. А далеко до твоего истребителя? — Неблизко, сюда я шел целый световой день. — Значит, скорее всего, нам придется там ночевать: в темноте возвращаться обратно опасно. Надо взять с собой лепешки, мясо и воду. Выйдя ранним утром, к обломкам истребителя они подошли лишь к вечеру. Этот переход дался Дину проще, несмотря на то, что он тащил на себе тяжелый мешок с нужными в пути вещами. Все-таки надежда оставить Сэму весточку, что с ним все в порядке, да и присутствие живого существа, словно прибавляли сил. Теперь он был не одинок, рядом с ним был… тот, кому он мог доверять, и кто ему нравился, как ни странно это могло прозвучать по отношению к недавнему врагу. Сгоревший остов боевой машины уже успел покрыться толстым слоем бурой пыли. Дин безрезультатно попытался проникнуть внутрь. Корпус оплавился, намертво спаяв входной люк. Поняв, что без подручных средств, которых у них не было, истребитель не вскрыть, они решили заночевать под его крылом — это казалось самым безопасным местом, если вдруг начнется метеоритный дождь. — Дин, а как ты собираешься оставить сообщение, что ты жив, если мы не можем добраться до этого черного ящика? — пыхтя, спросил Кас, с трудом протискиваясь на четвереньках под наклоненное крыло истребителя. — У меня нет другого плана, — глухо прозвучал голос Дина, ползущего следом. Он подполз к Кастиэлю и сел рядом с ним, прислонившись к обшивке истребителя. Кастиэль привычно, словно всю жизнь так и делал, приподнял крыло, и Дин, не раздумывая, привалился к нему под бок. Они долго молчали, и Дин уже подумал, что Кас заснул, когда тот вдруг поднял руку и мягко погладил Дина по щеке, а потом нерешительно наклонился к нему. Его дыхание тепло касалось губ Дина. Дин запустил пальцы отросшие волосы ангела, массируя кожу головы. Он не хотел возбуждать его, для секса место было совершенно неподходящее, поэтому просто легко поцеловал приоткрытые губы, коснулся прикрытых век, а потом отодвинулся. Кастиэль словно понял его и открыл глаза. — Давай спать, Кас, утро вечера мудренее, — сказал Дин и зевнул. — Завтра мы обязательно что-нибудь придумаем, — отозвался Кастиэль. Утром Дин проснулся в одиночестве. Он пошевелился и зашипел сквозь зубы: от неудобного положения затекли мышцы и болели, казалось, даже кости. Дин с хрустом потянулся, поморщился и полез из-под крыла истребителя наружу. Кастиэля нигде не было видно, и Дин начал нервничать и взволнованно оглядываться, когда заметил его, с задумчивым видом выходящего из-за самолета. — Я все утро думаю, — не поздоровавшись, с места в карьер начал Кастиэль, — как оставить послание твоему брату, но пока так ничего дельного и не придумал, — развел он руками. — И тебе доброе утро, — буркнул Дин. Он с тоской осмотрел унылые окрестности, обломки такой родной Детки и почувствовал, что начинает злиться. Ему вдруг мучительно захотелось почувствовать вкус кофе из любимой кружки, услышать гомон перешучивающихся друзей за завтраком в столовой, ощутить надежное плечо Сэма рядом. А вместо этого он застрял на дурацкой планете, рядом недавний враг и тепловатая, мутная вода вместо кофе. Дин глубоко вздохнул и попытался успокоиться. — А что вообще ты придумал? — Ну, сначала я думал нацарапать сообщение камнем на борту твоего истребителя. Я даже попробовал, но броня слишком крепкая. Дин согласно кивнул. — А еще я подумал выложить какое-то слово камнями на земле где-нибудь рядом с истребителем. — О, а вот это мысль, — оживился Дин. Сначала они вместе собирали подходящие по размеру камни. Вдруг Кастиэль поднял какой-то предмет и подошел к Дину. — Дин, что это? — спросил он. — О мой бог, — выдохнул Дин. — Это же фляга Бобби! — Он осторожно принял из рук Каса покрытый пылью предмет и бережно стряхнул грязь ладонью. — Бобби был нашим с братом наставником, он был нам почти как отец. Это — единственная память, оставшаяся мне от него. Она всегда была прикреплена у меня к поясу, но когда я выбирался из горящего истребителя, скорее всего, она отстегнулась, а в тот момент я был занят тем, чтобы выжить. — Дин взглянул на Каса чуть покрасневшими влажными глазами и незаметно стер слезу с щеки. — Спасибо, что нашел ее, Кас. Я тебе очень благодарен. Кастиэль кивнул, принимая благодарность. Они продолжили собирать камни. Наконец Дин приступил к работе, а Кас продолжал приносить еще материал. Через некоторое время Дин закончил выкладывать слово и оттер пот со лба. — Все, — выдохнул он. — Можем возвращаться. Я мечтаю о нашем озере, кажется, у меня песок даже на зубах скрипит. — Да уж, — хмыкнул Кастиэль, — ты похож на… на… — Он пощелкал пальцами, словно пытаясь вспомнить слово. — У нас на Мерифри есть животное, которое любит валяться в грязи... — Лучше молчи, — весело фыркнул Дин, — сам выглядишь не лучше. Его настроение сдвинулось вверх на пару делений с отметки «дерьмово». — Схожу за вещами, — сказал Кастиэль и направился к истребителю вдоль выложенных камней. — Ты много написал, как это вообще можно будет увидеть? — заметил он, когда они уже отправились в обратный путь. — Нет, Кас, немного. Всего лишь одно слово, — ответил Дин. — Потерпи пару часов, потом поймешь. Они пересекли пустыню и начали подниматься в гору. Достигнув вершины, Дин потянул Каса за плечо, разворачивая. — Теперь я понял, его хорошо видно с воздуха, — выдохнул Кас, с интересом рассматривая огромные, неровно выложенные, но все же явно видимые буквы. — Что оно обозначает? — ЖИВ.