Я рассказал ему о наиболее крупном племени, Волкихар — жестоких и безумных вампирах, чьё дыхание леденит кровь в жилах их жертв. «Бессмертная кровь»
— Как думаешь, что нас там ждёт? — спросила Довакин напарника. Стражи Рассвета стояли у входа в крипту, отчаянно кутаясь в меховые накидки, дабы спастись от бушующей вьюги, и в тысячный раз жалея о том, что не купили у травницы зелье сопротивления морозу. С одной стороны, хотелось побыстрее зайти внутрь и укрыться от леденящего ветра, но с другой — крипта Ночной Пустоты хранила древний вампирский артефакт, а значит, встречи с его создателями было не избежать. — Смерть, — коротко и сухо ответил Алдуин. — Наша смерть или наших врагов? — нахмурилась Драконорождённая. Однако парень ничего не сказал, решив оставить беседу на мрачной ноте. Вот уже на протяжении трёх дней он упорно игнорировал нордку; для Сильви царившее между ними молчание было невыносимо. Как только ей стало казаться, что над разделявшей их пропастью выстроился хрупкий мостик взаимопонимания, Алдуин безжалостно его разрушил. На самом же деле, вновь нацепив на себя маску безразличия, бывший дракон пытался избавиться от «неправильных» чувств. Первый зал пещеры, в центре которого журчал ручей, плавно сменялся нордскими руинами. Выводы насчёт вампиров подтвердились: за шумом водопада были слышны голоса двоих кровопийц. Притаившись за каменной колонной, Сильви достала лук, а Алдуин приготовил свой арбалет; но прежде, чем убивать врагов, было разумнее узнать, о чём они беседуют. — Эти Дозорные не понимают, когда пора сдаваться, — произнёс вампир-мужчина. — Прийти сюда в одиночку… Тупица, как и все они, — вторила ему хладнокровная вампирша. — Но сражался он хорошо, с Джероном и Брезотом на раз справился. — Хоть бы Локил поторопился. Мне не терпится вернуться в замок и рассказать Харкону, какому ничтожеству он доверил это задание. «Им не жаль даже собственных соклановцев?» — удивилась Сильви, а затем бросила серьёзный взгляд на Алдуина и прошептала: — Стреляем на счёт «три». Твой тот, что справа. — Дождавшись утвердительного кивка, Драконорождённая натянула тетиву. — Раз, два… три, — выдохнула она, отпуская хвостик стрелы. Изран был прав: серебро действовало на нежить не хуже яда. Эти вампиры никогда не узнают, от чьей руки они погибли. Проход в следующее помещение закрывала решётка, которая, вероятно, поднималась каким-нибудь механизмом. С намерением осмотреть стену в поисках рычага или рукоятки, Довакин сделала несколько шагов, но вдруг споткнулась обо что-то крупное. Посмотрев под ноги, она резко отшатнулась назад, ибо на земле лежало мёртвое тело. Тело Дозорного Толана, с которым они совсем недавно пересекались в форте Стражей. Минуту или две Сильви простояла в ступоре. Жутко было осознавать, что кого-то из знакомых ты в один день можешь увидеть бездыханным. Наконец, она перевела взгляд на Алдуина, будто ища в нём поддержки, но в его огненных глазах блестел необъяснимый холод. «Наверное, мне тоже стоит научиться равнодушию», — подумала нордка. На противоположном краю пещеры располагалась невысокая башня, и девушка быстрым шагом направилась к ней, лишь бы скорее попасть в следующее помещение. Интуиция Сильви не подвела: цепь, открывающая решётку, оказалась именно там.***
Когда Стражи Рассвета зачистили главный зал склепа, у них появилась возможность как следует его изучить. Украшенный каменными гаргульями, он заметно отличался от других комнат: архитектура здесь была явно не нордской. Посередине высилась круглая платформа со множеством жаровен и стрельчатых арок по периметру, но особенно привлекал внимание пьедестал с чем-то вроде кнопки. Сильви смело шагнула в центр платформы и дотронулась до круглого выступа, не сочтя следы крови на полу подозрительными. Кнопки ведь придуманы для того, чтобы их нажимать, верно? Внезапно ладонь насквозь пронзило острым шипом, и девушка не сдержала крика боли. — Что такое?! — метнулся к ней Алдуин, готовый в любой момент обнажить меч. Как только парень увидел, что происходит, он потянулся к раненой руке Сильви, чтобы помочь её освободить, но был остановлен. — Нет, не надо!.. — взвизгнула Довакин. — Кровь — это плата. Подобная кровавая печать была в храме Небесной Гавани, куда мог войти только Последний Драконорождённый. И действительно, спустя пару секунд кнопка вернулась в прежнее положение, а к жаровням побежали дорожки фиолетового магического пламени. Рука всё ещё адски болела и непроизвольно тряслась. — Ал, пожалуйста, достань у меня из рюкзака красное зелье и бинт… Хотя девушка предпочла бы всё сделать самостоятельно, это было физически невозможно. Дважды просить не пришлось — Алдуин, кажется, за неё беспокоился. — Как это использовать? — спросил он в нерешительности. — Вылей на рану полфлакона, потом перевяжи. От зелья руку нещадно жгло, но Сильви, стискивая зубы, терпела. Её больше волновал тот факт, что в ближайший час она не сможет нормально держать оружие. Пожиратель Мира накладывал ей повязку с осторожностью, если не сказать с нежностью, будто извиняясь таким образом за своё поведение. Когда последний узел был затянут, Алдуин не сразу отпустил её ладонь, а Сильви бы душу продала за то, чтобы он не отпускал её вовсе. Но, увы, чудеса случаются только в детских сказках, а им ещё предстояло решить головоломку с жаровнями. Выполнив ряд манипуляций, они провели фиолетовую энергию по всему кругу, после чего из-под платформы выехал гранитный саркофаг. — Ставлю сто септимов на то, что там сидит очередная проклятая Молаг Балом тварь, — прокомментировал сын Акатоша. — Есть лишь один способ проверить… — Драконорождённую, как всегда, одолевало любопытство. — Ничему тебя жизнь не учит, — проворчал Алдуин и принялся отодвигать тяжеленную крышку саркофага. Женщина, которую они обнаружили спящей со скрещенными на груди руками, была очень красива, но бледна. Она была одета в изящную вариацию вампирских доспехов с чёрным плащом и узорами, напоминавшими клыки. За спиной у неё был… Древний свиток? Но откуда?.. Осознав, что её многовековому заточению пришёл конец, вампирша изумлённо посмотрела на нордов своими янтарными глазами, светящимися в темноте. — Э-э… а где… те, кто вас послал? — поинтересовалась она, растерянно переводя взгляд то на Сильви, то на Алдуина. — А кого ты ожидала? — дракон задал встречный вопрос, раздумывая, стоит ли убивать незнакомку. — Ожидала кого-то… такого же, как я, — призналась она. — Почему ты была заперта в этом склепе? — Это… довольно сложно, и я не совсем уверена, что могу вам доверять, — уклончиво ответила вампирша. — Но если хотите узнать всю историю, то помогите мне добраться до дома. Туда, где живёт моя семья. — Не раньше, чем ты расскажешь, где достала Древний свиток, — отрезала Сильви. Эта женщина казалась ей чересчур таинственной. Такие, как правило, морочат тебе голову, а потом предают. — Я правда не могу об этом говорить. Прости. — А мы правда можем бросить тебя в этом подземелье. «Прости», — Довакин редко пользовалась методом угроз, но сейчас ей, видимо, захотелось поиграть в хорошего и плохого стражника. — Я должна доставить Свиток отцу и о его предназначении знаю мало. Кстати, меня зовут Серана, — улыбнулась она, демонстрируя два аккуратных клыка. — Приятно познакомиться. — Ладно, допрос пора заканчивать, — с неизвестно откуда взявшимся дружелюбием сказал Алдуин. — Серана, куда, говоришь, тебя надо отвести? — Моя семья жила на острове к западу от Солитьюда. Интересно, там ли они ещё. Во время поисков выхода из крипты Пожиратель Мира завёл с Сераной непринуждённую беседу о том, каково человеку (или дракону) на тысячу лет выпасть из реальности. Сильви шла позади них и прожигала взглядом спину новой знакомой, хотя прежде у неё не возникало неприязни к кому-либо на ровном месте. Агрессивный и заносчивый Алдуин — это плохо. Холодный и закрытый Алдуин — это очень плохо. Алдуин, игнорирующий тебя, но мило общающийся с «проклятой Молаг Балом тварью» — гораздо, гораздо хуже. Впрочем, длилось это недолго. До тех пор, пока одна из чёртовых статуй не превратилась в настоящую, живую гаргулью.***
— Леди Серана вернулась! Открывайте ворота! — воскликнул пожилой сторож замка Волкихар. Да, «семейный дом» оказался чуть больше, чем предполагалось. Раз в тридцать. Сама леди выглядела довольно взволнованной. Она повернулась к своим проводникам и, нервно переминаясь с ноги на ногу, озвучила просьбу: — Я вам безмерно благодарна, но, когда мы попадём внутрь, я буду действовать сама. Я думаю… Я знаю, ваши друзья тут попросту бы всех перебили. Надеюсь, у вас хватит ума ничего такого не делать. Давайте просто не поднимать шума. — Ты уверена, что нам ничего не угрожает в замке, кишащем вампирами? — осведомился Алдуин. Сильви тоже была настроена весьма скептически. — Иначе я бы вас сюда не привела. Отец непременно захочет наградить людей, которым его дочь обязана свободой, так что следуйте за мной. — Притворимся, что это звучало обнадёживающе… Едва завидев на пороге смертных, Вингальмо, советник лорда, пришёл в ярость, которая вскоре сменилась замешательством. Когда он всё-таки поверил своим глазам и поспешил сообщить радостную новость остальным, спутники Сераны облегчённо вздохнули. С балкона им открылся вид на весь обеденный зал, где за тремя длинными столами восседало около дюжины вампиров. В качестве блюд здесь подавались суп из крови и рагу из человеческих внутренностей. Омерзительное зрелище. — Моя давно пропавшая дочь наконец вернулась! — торжественно объявил хозяин замка. Голос у него был низкий, властный. — Надеюсь, мой Древний свиток у тебя? — И после стольких лет это первое, о чём ты спрашиваешь? Да, он у меня. В общем, воссоединение семьи прошло не слишком удачно: Серана была обижена на отца, ибо между ней и Свитком он бы без колебаний выбрал второе, а лорд Харкон пытался оправдываться, не забыв несколько раз упомянуть её «предательницу-мать». И вот речь зашла о её освободителях. — Есть лишь один дар, которым я могу отплатить за спасение Древнего свитка и моей дочери, — моя кровь. Примите её, и вы станете львами среди ягнят. Люди будут дрожать при вашем приближении, и вы никогда больше не будете бояться смерти. «Стать вампиром?.. Ну уж нет!» — пронеслось в голове у Сильви. — А если мы откажемся от твоего дара? — выпалила она, ни секунды не сомневаясь в своём решении. В этот момент все обитатели замка, отшатнувшись назад, зашипели, точно дикие кошки. — Тогда вы станете добычей, как и все смертные, — глава Волкихар неодобрительно поглядел на Драконорождённую. — Я пощажу вашу жизнь на этот раз, но буду вынужден изгнать вас из замка. «Как будто пребывание здесь доставляет мне удовольствие». — Может быть, вы нуждаетесь в убеждении? — продолжил лорд. — Узрите мою силу! После этих слов с Харконом начало происходить что-то невероятное. Его тело окутала красно-чёрная пелена, и оно начало трансформироваться. Когда вампир издал страшный рык, гостям открылась его истинная форма с бледно-синей кожей, мощными крыльями и длинными когтями, способными одним движением разорвать горло медведю. — Теперь делайте свой выбор! — Я отказываюсь, — твёрдо сказала девушка, ожидая услышать от Алдуина такой же ответ, но сын Акатоша медлил. Это было слишком большим искушением; он заплатил бы любую цену, чтобы вновь обрести бессмертие и возможность парить над землёй. Силы вампира приблизили бы его к былому могуществу. Такой шанс нельзя было упускать, и дракон шагнул вперёд. — Я… — начал он, но вдруг почувствовал на себе взгляд Сильви. Это был умоляющий взгляд. «Прошу, не делай этого, ведь мы окажемся по разные стороны баррикад», — говорил он. Пожирателю Мира не составило бы труда переступить через этот взгляд и через саму Сильви, только… он не хотел. «Любая цена» включала в себя вечную жажду крови, боязнь солнечного света, уродливый облик, физические страдания — что угодно, кроме разлуки с Довакин. И хотя внутри сидел зверь, зеленоглазую полукровку он уже принял в свою стаю. Посмотрев Харкону прямо в глаза, Алдуин произнёс: — …Мне тоже не нужен твой дар. — Да будет так! На нордов обрушилось заклинание школы Колдовства, и очнулись они уже на пристани. Ближайшим городом был Драконий Мост; оттуда они планировали добраться до Морфала, где оставили Гравюн, а затем вернуться с докладом к Израну.***
В Драконьем Мосту путников встретила отнюдь не радушная хозяйка постоялого двора, а гонец. «И как он меня всё время находит? Талморцам впору брать уроки у этого паренька», — усмехнулась светловолосая. — У меня тут письмо и гора золота, — гонец вручил девушке посылку и был таков. — Может быть, аванс за какую-нибудь работу? — предположила Сильви, вскрывая конверт. Её глаза быстро забегали по строчкам. — Нет… — прошептала она. — Нет, нет, нет! — Что там написано? — Алдуин заглянул ей через плечо. Записка гласила: Довакин Сильвия! Ярл Лайла Рука Закона, от чьего имени я выступаю, с превеликим сожалением сообщает вам о смерти вашего друга Вилхельма в результате нападения вампиров. По завещанию вам причитается доля имущества покойного в размере 800 золотых. Двор ярла вычел сумму в размере 80 золотых как правомерный и почётный налог. Остаток передан доверенному гонцу для доставки. Весь двор ярла скорбит вместе с вами в этот день. Мы утешаемся лишь тем, что покойному были щедро дарованы как верные друзья, так и богатства, чтобы одарить их. Пусть это законно обретённое наследство окажется свидетельством вашей нерушимой веры друг в друга и благорасположения ярла к вам обоим.