В которой путешествие заканчивается
***
— Можно мне, пожалуйста, глянуть на барьер? Есть у меня одна теория, и мне хотелось бы проверить её, — произносите вы настолько твёрдо, насколько позволяет не угасающая внутри вас тревога. — Ну конечно! Меня нисколько не затруднит тебя проводить, — с этими словами Азгор поднимается со своего места и широким жестом приглашает вас проследовать за ним. — Идём же. Непоколебимая стена, служащая печатью извечной темницы для многих поколений, переливается в солнечном свете, и кажется, словно даже несчастные лучики, попав внутрь неё, уже не способны вырваться на свободу. Воздух вокруг барьера вибрирует и гудит от силы настолько ошеломляющей, что даже вы, с вашим-то полным отсутствием каких либо познаний в магии, можете это ощутить. Эта сила столь необъятна и столь устрашающа, что перед её ликом вы чувствуете себя крохотной песчинкой, но это не ослабляет вашу решительность. Азгор, бородатое лицо которого в данный момент выражает дружелюбную заинтересованность, внимательно наблюдает за вашими действиями со стороны. Конечно, вы бы предпочли обойтись без свидетелей, но ведь не можете же вы сказать королю «кыш!» в его собственном замке. Вы подходите к сотканной из магии преграде ещё ближе и касаетесь её, ожидая, что ваша рука пройдёт сквозь это препятствие, но ничего не происходит, и в вашей голове вспыхивает паническая мысль: — «Чт… Почему это не работает?!» Однако буквально пару секунд спустя вы начинаете чувствовать, как что-то внутри вас резонирует с барьером и, будучи храбрейшим из глупцов, вы без задней мысли освобождаете свою душу из своей грудной клетки. Помещение заполняет алое свечение, выдавая вас с потрохами. За вашей спиной слышится изумлённый вздох Азгора, который, всё же, пока никак не вмешивается. Вы подносите свои объединённые души почти к самой поверхности барьера, и они спокойно проникают внутрь переливающейся поверхности, словно нож в масло, окрашивая значительный участок этой «стены» во всевозможные оттенки красного. Будто своеобразный ледокол, они прорезают путь сквозь саму структуру барьера, разделяя его ровно настолько, чтобы вы могли шагнуть внутрь. Азгор, наконец-то, начинает что-то подозревать и делает быстрый шаг по направлению к вам. Он пытается вас окрикнуть, но слишком поздно, вы уже внутри барьера, который схлопывается позади вас. Моментально на вас накатывает ужасающее ощущение, словно вы оказались на огромной глубине, где на вас давит колоссальная толща воды, заставляя чувствовать приближающийся приступ клаустрофобии. На какой-то момент вам кажется, что силы вашей души может оказаться недостаточно, чтобы удержать барьер, и в конечном итоге он погребёт вас под своей массой, мгновенно раздавив, словно мошку, либо же навеки пленив внутри себя. Но вот, вы делаете последний шаг, выходя за пределы барьера, и вздыхаете с облегчением. Снаружи сияет солнце, постепенно подбираясь к наивысшей точке своего пути через небосвод. Его по-утреннему яркие и тёплые лучи слепят вас после густых теней подземного королевства, но вы не обращаете на это особого внимания. Так далеко, насколько достигает ваш взор с высоты отвесного утёса, на краю которого вы в данный момент стоите, простираются зеленые холмы, леса и горы, а почти на самой линии горизонта виднеются столпы небоскрёбов. Здесь, наверху, так тихо и спокойно; вокруг нет ни души, но, несмотря на это, вы не чувствуете себя одиноко. В конце концов, вам есть, с кем разделить этот момент и этот вид. «В первый раз на поверхности, а, Санс? — спрашиваете вы у своего соседа по голове. — Ну, в смысле, никакого странного чувства дежавю или ещё чего-нибудь в этом роде?» «неа», — ваше внутреннее видение показывает скелета в куртке стоящим возле вас, со взглядом, направленным за горизонт, даже несмотря на то, что он, вероятно, в этот момент смотрит вашими глазами и видит то же, что и вы. Как же это, всё-таки, странно. Припомнив момент в комнате желаний, вы с улыбкой спрашиваете: — «Нравится вид?» «ага», — он немногословен, но это выражение на его лице… Как будто он пытается затолкать какие-то свои эмоции куда поглубже, но это действие заблаговременно обречено на провал. «А знаешь, мне действительно жаль, — вздыхаете вы, ощутив внезапно накатившую грусть. — Жаль, что я не смогу устроить вам самую хорошую концовку прям как в игре». «не то, чтобы в этом была твоя вина», — он безразлично пожимает плечами, по-прежнему не отводя взгляда от неба. «Наверное, ты прав, но меня всё равно как-то коробит, словно что-то тут не так… Ну, по крайней мере ты смог попасть сюда и увидеть солнце собственными глазницами! Разве это не потрясающе?» «агась. ослепительный видок», — он как всегда отшучивается, но невозможно не почувствовать то, насколько он взволнован. Этот слабый отголосок надежды внутри вашей души, принадлежащий не вам, но кому-то другому. Вы смеётесь, однако смех этот связан, по большей части, не с каламбуром, а с этим драгоценным проблеском светлого чувства внутри крохотной души. Это же просто замечательно. Больше всего на свете сейчас вы хотите, чтобы он снова ощущал надежду, и вы цепляетесь за это желание. Глубокий вдох, во все свои несуществующие лёгкие. Вдох воздуха настолько свежего и чистого, что на мгновение у вас начинает кружиться голова. Прочистив свои мысли, вы приходите к окончательному решению. «Санс?» — обращаетесь вы к своему соседу, бросая на него лукавый взгляд. «да, дружище?» «Я сделаю тебя счастливым, — придушенный кашель, явно выражающий замешательство, служит вам наградой. — Я сделаю счастливым тебя и всех монстров до единого, и не важно, насколько это будет трудно! Пофиг на всё, я помогу вам всем, чем только смогу!» Да, прозвучало это, как напыщенная речь того, кто перечитал героических романов, но в своём решении вы непреклонны. Вы полны надежды и уверенности. Вы полны любви к каждому отдельно взятому монстру. Вы полны РЕШИТЕЛЬНОСТИ. И в водовороте всех этих чувств вы начинаете свой спуск с вершины горы. «твои слова, э-эм… прямы, как рельсы, но ты точно катишься в нужном направлении?» — Санс явно чувствует себя довольно неловко, но на его способность генерировать каламбурчики это никак не влияет. Сперва вы просто звучно выдыхаете, но потом вас снова прорывает на смех. — «Понятия не имею, но надеюсь, что я не тронусь окончательно». Санс отвечает вам тихим фырканьем, и вы чувствуете гордость за себя. — «неплохо, дружище. весьма неплохо. но серьёзно, — вас накрывает волной исходящих от него смешанных эмоций. — ты из тех людей, у которых в черепушке не все дома, а?» «Что ты имеешь в виду?» — вы, как бы, этого и не отрицаете, но вам всё же интересно, что именно он подразумевает. «я не могу поверить, что кто-то может вот так с ходу взять, и пройти через барьер. скажи, как и с какого перепугу это вообще взбрело в твою голову?» «Всё легко и просто. Это то, что сделал Азриэль ещё тогда… ну, ты в курсе, — замявшись, вы опускаете взгляд. Сейчас история тех детей кажется вам даже ещё более трагической, учитывая то, что это не просто выдумка. — А также это именно то, что Ториэль говорила Азгору в игре. Что он мог выйти на поверхность, когда у него уже была одна душа, и собрать остальные здесь». «оу. я… никогда всерьёз не рассматривал такой вариант. вот теперь мне действительно интересно, почему он и впрямь так не поступил…» — в его голосе проскакивает что-то, что немного тревожит вас. «Азгор? Ну, вообще-то, я думаю, что у него были причины, — вы решаете вступиться за козло-батю. — Он дал монстрам надежду тем, что объявил войну человечеству, но на самом деле он не хотел никому причинять боль, ведь так? К тому же, война не принесла бы монстрам ничего хорошего, ведь люди… мы можем быть невероятно опасными, когда боимся. А боимся мы всегда и всего». Вы с сожалением вздыхаете, ведь правда не настолько радужна, как вам того хотелось бы. И всё же, оптимист внутри вас берёт верх. «Впрочем, сейчас мы НАМНОГО более цивилизованы, чем в те дни! Конечно, до идеала всё ещё далеко, однако ситуация уже гораздо лучше. Но Азгору-то об этом не известно. Кроме того, здесь по-прежнему присутствует та аномалия… Я лишь надеюсь, что это только Флауи, и что мы сможем остановить его силой душ, — немного подумав, вы внезапно начинаете жалеть о своём спонтанном решении пройти через барьер. — Я также не знаю, так ли это просто, – забрать человеческую душу. Мне бы следовало сначала спросить об этом Азгора, но, видимо, теперь для этого уже поздновато». «ну и что теперь стоит на твоей повестке дня?» — вы догадываетесь, что Санс пока даже и не думает о том, чтобы начать вам доверять, так что решаете не донимать его этим вопросом. «Я хочу испробовать несколько вариантов. Но! — твёрдо думаете вы. — В мои планы, определённо, не входит убийство людей!» «не могу сказать, что я не уважаю это решение», — он разводит руками, а вы, тем временем, продолжаете излагать свои мысли. «На горизонте был виден город. А там, где есть город, есть и много людей! Будь уверен, я придумаю что-нибудь, пока мы будем туда добираться». «ты, как я понимаю, не собираешься отступаться от своей затеи? решимости аж полные штаны», — а вот сейчас вы не уверены, серьёзен он, или подкалывает вас, скорей всего второе, однако же вы сами абсолютно серьёзны. «А почему бы и да? Раз мы все равно уже на полпути». Несколько часов спустя вы уже не в первый раз жалеете о своём поспешном решении. Вы совершенно не подготовились, а ведь спуск по горе, он ой как не прост, даже при наличии всей необходимой экипировки. У вас же нет, ровным счётом, ничего. Иногда, чтобы спуститься ниже, вам приходится спрыгивать с довольно-таки высоких уступов, и всякий раз вас преследует страх, что вы можете сломать что-то или даже умереть, ведь вы понятия не имеете, способны ли хрупкие кости Санса выдерживать хоть какие-либо повреждения. И это не говоря уже о неустойчивых камнях и трещинах в горной породе, которые вам также приходится внимательно высматривать. Причём в необходимости этого вы убеждаетесь на собственной шкуре, потеряв свой тапочек, а вместе с ним и самообладание, когда вы вдруг начинаете скатываться по направлению к зияющему провалу в земле. В другой раз препятствием на вашем пути оказывается густой кустарник, пробираясь через который вы украшаете свою одежду фигурными дырками и выбиваетесь из сил. Вы не знаете, были ли вы хороши в походах, будучи человеком, но тело Санса, определённо, не подходит для подобной задачи. Вконец вымотавшись, вы тяжело опускаетесь на землю возле небольшого деревца и, немного отдышавшись, бросаете взгляд вверх, на уже преодоленный путь. «что, передумал, а, приятель?» — ваше воображение подкидывает вам язвительно ухмыляющийся образ Санса, чей видок оставляет желать лучшего. Похоже, эта прогулка сказалась и на его самочувствии, хотя это и не мешало ему оставаться неунывающе весёлым на протяжении всего пути, время от времени бросаясь шутками и подкалывая вас при каждом подходящем, и не очень, случае. «Нет, — думаете вы, качнув головой, потому что возвращаться назад – уже не вариант. Ведь, как-никак, там вас точно дожидается Азгор, непременно потребующий объяснений. К тому же, вы даже не уверены, что вообще сможете отыскать обратную дорогу. — Но я на полном серьёзе рассматриваю вариант вздремнуть». С этими словами вы потягиваетесь, и ваше позаимствованное тело отзывается гулом лёгкой боли, исходящей то ли от магических мышц, то ли от чего-то ещё. «хе-хе, вот теперь мы говорим на моём языке», — с сонливой улыбкой подмечает уставший монстрик. Вы закрываете свои глазницы, нежась под лучами солнца, омывающего вас приятным теплом. Лёгкий ветерок шепчет что-то успокаивающее, почти невесомо лаская ваш череп и, достаточно скоро, вы проваливаетесь в сон. Неизбежное пробуждение даётся вам нелегко. Ваши веки будто бы подписали петицию против того, чтобы когда-либо открываться снова, а кроме этого вам кажется, что при малейшем движении каждая, даже самая крохотная косточка в вашем теле, отзывается ноющей болью. Где-то на краю вашего разума стонет Санс, всё ещё погружённый в свой собственный сон. Похоже, не только у вас наступило плохое времечко. В конечном итоге вы выигрываете битву с собственными глазницами, заставляя их открыться, и обводите окрестности затуманенным, сонным взглядом. На землю уже опускается тьма, и вы снова ощущаете то же чувство, что и ранее, – магический эквивалент голода, к которому теперь, вполне вероятно, присоединилась ещё и жажда. — Тупо. Как же тупо, — тихо протягиваете вы. — Как же можно было умудриться так протупить? Ни снаряжения, ни еды, ни воды, ни даже фонарика. Как вы вообще собираетесь хоть что-то сделать? Не похоже, чтобы ваши оптимизм и решимость могли бы осветить ваш путь или утолить жажду. Вы поднимаетесь на ноги и встряхиваете головой, прогоняя прочь панику и все гнетущие мысли. Вам не остаётся ничего другого, кроме как двигаться вперёд и надеяться на лучшее. Всё ниже, и ниже, и ниже. С каждым прыжком, соскальзыванием и осторожным шагом вы приближаетесь к подножию горы. Достаточно скоро уклон становится не таким крутым, и густые кустарники сменяются полноценным лесом, благодаря чему идти становится гораздо легче. Словно следуя вашему примеру, солнце так же устремляется к уровню горизонта, и вот, когда его диск уже полностью прячется за горным хребтом, вы замечаете кое-что необычное. Несмотря на нехватку солнечного света или вообще хоть каких-либо источников оного, вы все ещё довольно неплохо видите. Похоже, в вашу копилку юного натуралиста попал ещё один факт о монстрах-скелетах, а именно, – что они способны видеть в темноте. Хотя, может это просто штучки Санса. Поди его разбери. Ваше дальнейшее путешествие приводит вас к просёлочной дороге, ленту которой вы заметили, пока спускались с горы. Теперь у вас есть путь, которому можно следовать, но также это добавляет ситуации весомую долю опасности. Вы – монстр, ну, по крайней мере, находитесь в теле монстра, а это значит, что если вас кто-то заметит, то добром это не кончится, поэтому вы набрасываете на голову капюшон, радуясь, что он всё ещё держится на вашей куртке. Всё-таки, вам пришлось знатно повоевать за него, когда к нему цеплялись колючки в непролазных зарослях на склоне горы. Остаётся надеяться, что такого прикрытия будет достаточно. Вокруг царит абсолютная тишина. Слишком тихо, для того, чтобы было комфортно. Санс всё ещё спит, и вам хотелось бы его разбудить и поболтать, но на беднягу столько всего свалилось за один день, что пусть лучше отдыхает. Вам, конечно, тоже пришлось нелегко, но не можете же вы просто прилечь на обочине, поэтому вы идёте вперёд с таким упорством, словно завтра уже не наступит. И снова вы обращаете внимание на тишину, которую нарушают лишь шелест листвы на ветру да звук ваших шагов, когда вдруг вдалеке слышится какой-то протяжный крик. По вашим костям проносится дрожь, хотя, вероятно, это просто птица или какой-нибудь мелкий зверёк. «Определённо, не монстр», — думаете вы с горькой ухмылкой. Проходят минута за минутой, а вы всё так же бездумно шагаете по дороге, толкаемые вперёд голодом и решимостью, наверняка, похожие в данный момент на некую разновидность зомби. И, в конце концов, когда вы уже не надеетесь куда-то выйти, вы находите идеально подходящее вам место. Кладбище. «Похоже, сегодня мне везёт», — отмечаете вы, делая мысленную заметку в своём списке мест, где можно поискать оставшиеся от людей души. Надгробия, памятники, кресты. Не самое изысканное местечко, в котором можно скоротать ночку. Вы бы предпочли посидеть в кафешке или улечься в уютную, мягкую кровать, но, скорее всего, в ближайшее время вам это не светит. Из кустов за вашей спиной слышится внезапный, непонятный шорох, и вы торопливо оглядываетесь, однако там никого нет. Видимо, это просто ветер или ваше разыгравшееся воображение. Бредя среди низких оградок, вы внимательно смотрите по сторонам, выискивая малейшие признаки цветного сияния или ещё какие-либо знаки, которые выдали бы вам местонахождение души, всё ещё скрытой внутри человеческого тела. Дюжину минут спустя вы так и не находите ничего, заслуживающего вашего внимания. — «Похоже, это тупиковый вариант. Ну, ладненько. В следующий раз обя…» Ваши размышления довольно грубо прерывают. С глухим стуком что-то тяжёлое и твёрдое резко опускается вам на голову, дробя ваш череп и заставляя вас ощутить, как мир взрывается невыносимой болью. Последним, что вы улавливаете своим угасающим сознанием, пока ваш прах медленно развеивается между могильными плитами, оказывается дребезжащий голос старика, бормочущего что-то о растреклятых мертвяках, которым должно оставаться в своих могилах в его смену.