***
Юнги возвращается совсем неожиданно, бросая на устроившихся в гостиной перед телевизором девушек хмурый взгляд. Он ничего не говорит, лишь хлопает дверью своей комнаты, вызывая недоумение у подруги и ее девушки. Что-то явно случилось, и Пак это не нравится. Мин сам не свой. Чонгук объяснять ничего не нужно, она собирается и уходит, прекрасно все понимая, напоследок целует Чимин, вжимая в стену, и просит позвонить, как все устаканится. Проводив Чон, Пак идет в комнату друга, чтобы выяснить, почему он такой хмурной, и, возможно, она чем-то сможет помочь. Картина, которую видит Чим, ее совсем не обнадеживает. Юнги просто сидит на кровати, положив голову на коленки, смотрит в одну точку, по щекам скатываются слезы, но он быстро вытирает их рукавом кофты, злясь и на себя тоже. Младшая аккуратно садится напротив Юнги, стирает мокрые дорожки и обнимает крепко, успокаивающе гладя по спине. — У него кто-то есть, — шепчет Мин, судорожно выдыхая. — Слышишь? Чим, у него есть другой! Мы столько встречаемся, а он... — Кто сказал тебе такую глупость? — Добрые люди, — фыркает Мин, вспоминая лицо Хосока, когда он уходил, наговорив много лишнего. Тот пытался оправдаться, но Юнги не слушал, просто спешно собирал вещи, и уехал на ближайшем автобусе, который даже в его сторону не ехал. Просто, чтобы Чон не догнал. — Злые языки еще и не такое скажут, — говорит спокойно Пак, стараясь успокоить друга. — Ты бы убедился сначала, прежде, чем забирать вещи из его квартиры. Ты же любишь его, а так легко отпустишь? — Люблю, — соглашается Юнги, размыкая объятия. — Очень люблю. Не хочу, чтобы это было правдой. — Давай, сначала разберемся, — предлагает Чимин, ероша волосы старшего друга. — Хорошо? А потом ты снова перевезешь часть вещей или вообще переедешь к нему. — Ты целиком и полностью на его стороне! — Потому что знаю, как ты его любишь, и знаю, насколько сильно он любит тебя. Думаю, это просто недоразумение.***
Юнги хмурый и тучный, потому что Хосок обрывает его телефон, а он не отвечает, сбрасывая звонки. Чимин на это лишь мотает головой, ловит взгляд друга, который словно говорит "сам знаю, что поступаю как идиот", но все равно трубку не берет, заставляя своего парня нервничать еще больше на другом конце города. Пак получает от Чона сообщений десять в полчаса, вводит в курс царящей вокруг Мина обстановки, просит не опускать руки, — Хо и не собирается. Чонгук курит за университетом, когда к ней подходит Чимин, устало приземляясь на скамейку. После того дня они не разговаривали, ничего не обсуждали, поэтому есть неловкость, по крайней мере у Пак. Она думала о ней, о том, что будет, когда они действительно будут встречаться, пойдут на первое свидание. Чимин будто впервые в отношениях, эти для нее волнительны почему-то. Наверное, потому что это Чонгук. — Как Юнги? — спрашивает Чонгук, присаживаясь рядом с младшей. — Упирается пока. Он сам не верит, что Хосок мог ему изменить, но продолжает упорствовать и не брать трубку. — Чимин, — зовет Чонгук, заставляя повернуться девушку. — Что? — Я могу тебя поцеловать? — С каких пор ты спрашиваешь разрешение, и теперь оно тебе не к чему, — отвечает Пак, выбрасывая сигарету. Чонгук тянется за поцелуем, но Пак останавливает ее, накрывая пальчиками губы старшей. — Мы в университете, не забывай, — улыбается порыву Чонгук девушка. — Я могу тебе позволить все, но только не на работе. — Так уж все? — ловит на слове Чонгук свою девушку, желая, чтобы та сама поняла смысл сказанных ею слов. У Чонгук такой взгляд, что Чимин становится не по себе. В глазах Чон будто бушует адское пламя, зазывающее, чтобы вместе сгореть в этом огне, отдаться до последней капли. Пак дергается, когда Чонгук проводит пальцами по ее плечу, хочет сама впиться в эти губы, но старается себя остановить, хотя вся дрожит в предвкушении. Чон стоит всего лишь сказать пару слов и прикоснуться, чтобы Чимин завелась с полоборота. — Чонгук, остановись, пока не поздно, — кусая губы, просит Чимин, убирая руку девушки. — Я держусь из последних сил. — Любишь же ты мучить нас обеих, — обреченно вздыхает Чон, положив голову на плечо Пак. — Но тем интереснее будет после, — шепчет старшая на ухо Чимин, оставляя багровый засос на тонкой шее.