***
Казань Кира сидела на краю невысокой сцены концертного зала Казани, больше, на взгляд Киры, подходящего для проведения корпоративных вечеринок. Кресел тоже не было — абсолютно пустое пространство. Видимо, организаторы рассчитывали продать как можно больше билетов. Сами парни тоже не были против этого. Их устраивало абсолютно всё. Порчи, как обычно, что-то жевал. В этот раз это были какие-то сухарики. Кира медленно потягивала содовую из бутылки и наслаждалась возможностью побездельничать, пока не пришли остальные и, главное, гиперактивный Мирон. С тех пор, как он ударил Киру, а затем его самого побил Англичанин, Федоров не разговаривал с Ивлеевой. Вообще никак. Он всячески пытался избежать любой встречи с ней. У девушки складывалось такое ощущение, что рэпер просто вычеркнул её из своей жизни. Саундчек был запланирован на 10 утра, но уже было 10:15, но практически никого из тур-команды даже и близко не было. В зале присутствовали лишь Кира, Эрик и Порчи. Эрик как обычно снимал абсолютно всё, что происходило, а Порчи подключал аппаратуру. Уилл, который вышел вместе с ними из номера, сказал, что ему нужно срочно что-то купить, и исчез в неизвестном направлении. Где были остальные, догадаться не трудно — спали в номерах. Если Мамай придет первым, то им мало не покажется. — Сколько можно есть, делись, — Кира отобрала у Пoрчи пакет с сухарями и запустила в него руку, — Как в тебя столько влезает? Порчи хотел ответить Ивлеевой, но тут его взгляд метнулся в сторону, и Кира, повернувшись, увидела Илью, который появился на пороге дальнего выхода из зала. Блондинка помахала ему. — Нам конец, — прошептал Порчи и вернул себе пакет с сухарями. — Как настроение? — Весело спросил Илья, приблизившись к ним, — Давайте по-быстрому проверим саунд и… Мамай посмотрел по сторонам и сразу же нахмурился. — Кстати, почему вас только трое? Где остальные? Кира с Порчи переглянулись. — Другие еще не пришли, — ответила Ивлеева. — Что значит «не пришли»? Я собственноручно зашел во все ваши номера и разбудил вас. Кира, я попросил тебя еще раз зайти ко всем, чтобы разбудить уж наверняка. Что за фигня происходит? Хотите концерт просрать? — Илья, мы, между прочим, пришли за полчаса до начала… — Почему-то стала оправдываться Кира, хотя лично от неё вообще ничего здесь не зависело. Она вообще могла и не приходить. — Да мне плевать, что вы пришли за полчаса. Какого черта вы только втроем пришли! Почему я должен за всеми бегать? Кира сжалась и зажмурилась. Она прекрасно понимала состояние Мамая. Тур подходил к концу. Оставалось всего лишь четыре города. Нервы естественно были на пределе. К тому же, Мирон не до конца вылечился. Еще и сейчас пришли только трое и то, Кира с Эриком в концерте не участвовали, поэтому по сути пришел лишь Порчи. — Илюш, давай мы сходим в отель за остальными? — Стой, где стоишь, Милашка! Никто никуда не пойдет! Давай, звони этим придуркам! Кира тут же достала телефон и молниеносно бросилась исполнять приказ. Рассвирепевший Мамай тоже достал телефон и набрал номер. — Федоров! Быстро тащи сюда свою задницу. И остальных за шкирку веди! Илья бросил на Киру, Порчи и Эрика злобный взгляд и, убедившись, что приказ выполняется, принялся расхаживать по залу туда-сюда, как тигр по клетке. — Илья, — осторожно позвала Ивлеева, — Мы дозвонились всем, кроме Ромы. Он не отвечает. — Англичанин, — произнес Порчи, показывая пальцем в сторону входа. В направлении сцены шел Рома. Что-то в его походке насторожило Киру. Он странно пошатывался и выставлял руки в стороны, как будто изображал самолет. На лице Англичанина блуждала глупая улыбка. Кира улыбнулась, а вот Мамаю явно было не до улыбки. Он подлетел к Сащеко и схватил его за плечи. — Ты что — пьяный? А ну дыхни! — Привет, Мамай! — радости Сащеко не было предела, он полез к Илье обниматься. — Странно… Бухлом не пахнет, — Илья озадаченно изучал лицо Ромы. И тут до него дошло. — А ну говори, что это? Травка? Таблетки? Кокс? Что? Что ты принял, твою мать?! Мамай схватил Рому за руки и развернул их ладонями наружу. — Ладно… Тут ты чист. — Мне выписали таблетки… — Англичанин вытащил из кармана упаковку каких-то колес. — Дай сюда! — Мамай выхватил коробку и, быстро прочитав название, схватил Сащеко за шкирку. — Ты меня за идиота держишь? Ты думаешь, я не знаю, что это за таблетки и для чего их покупают? Выписали ему! — Илюх, я в порядке, — Рома смотрел в пол. — Так, это я забираю, — Илья убрал таблетки в свой карман. — Только попробуй накосячить на концерте! И еще раз увижу тебя под кайфом — получишь. Роман неуверенно дошел до края сцены и сел рядом с Ивлеевой, положив голову ей на плечо. — Ром, ты хорошо себя чувствуешь? — Заботливо спросила Кира, поглаживая Англичанина по голове. — Заебись. Вообще налегке. Живее всех живых. В этот момент в зал ввалились Мирон и Ваня, а за ними Уилл. — Ой, кого я вижу! — Мамай двинулся им навстречу с улыбкой, не предвещающей ничего хорошего. — Вы решили почтить нас своим присутствием? Мы уже и не надеялись, что нам выпадет такое счастье. — Ты намекаешь на то, что мы опоздали? — Рудбой невероятно догадлив. Кира еле сдерживала себя, чтобы не засмеяться. — Евстигнеев, я не намекаю. Я прямо спрашиваю: какого хрена вы заявились как ни в чем не бывало только сейчас, а? И ты, Мирон, ты вообще должен был прийти раньше всех. — Всё будет нормально, Илюх, не нервничай, — сказал Мирон. — Так, парни… Даже не знаю… Хотел вас матом обложить, но после такого как-то язык не поворачивается. Быстро на сцену. Кира, слезай со сцены, Рома, вставай за аппаратуру. Все тут же повиновались, и работа закипела. Несмотря на то, что саундчек был под угрозой срыва, сам концерт прошел как всегда на высоте. Конечно, если не считать проблем с электричеством. Оно просто не выдержало, и в итоге вырубился звук. Англичанин в этом был не виноват. Скорее, накосячили организаторы. Мирон и Ваня естественно справились с этой проблемой и блестяще зачитали треки без музыки. Фанаты были в восторге.***
Набережные Челны — Кира, пойдем, — Рома стояла перед девушкой, которая сидела на диване в позе лотоса. Ивлеева делала вид, что чем-то усердно занята, хотя на самом деле это было совсем не так. Она просто хотела, чтобы Рома ушел. Вернее не так. Она хотела, чтобы он остался, просто прекратил этот разговор. Само присутствие Англичанина никак не мешало девушке. Скорее наоборот. — Рома, я не пойду. — Ты нужна ему. — Нужна? Ты серьезно? — Кира с вызовом посмотрела на Романа, закрыла крышку ноутбука, встала с кровати и подошла к Роме, — Нужна для того, чтобы он снова смог выместить свою злость на мне? Прости, родной, но я не хочу снова ходить с синяками. У меня еще губа не до конца затянулась. — У него депрессия. Скоро концерт, пойми. — Они специально послали тебя ко мне, да? Чтобы я согласилась. — Кир, я буду за дверью. Если что, я помогу. Просто он не пускает никого к себе. Даже Рудбоя. — Твою мать, Рома. — Пойдем. Ивлеева вздохнула, закатила глаза и, отпихнув Рому, вышла из своей спальни в гостиную. Там собрался весь Окситабор. Увидев Киру, Ваня тут же вскочил с дивана и подбежал к девушке. — Ни слова, Евстигнеев, — со злостью в голосе произнесла Кира, посмотрев на парня, — Уйдите отсюда, пожалуйста. Ивлеева подошла к комнате, где был Мирон и постучала в дверь. — Могу я войти? Это Кира, — прижавшись лбом к двери, произнесла блондинка. — Уйди, — раздался голос по ту сторону двери. — Мирон, пожалуйста, пусти меня. Я помогу тебе. — Уйди. Губы Киры сжались в тонкую полоску, и она обернулась. Никто из парней и не собирался уходить. Они как сидели в гостиной, так и продолжали сидеть. Все, как один, смотрели на блондинку так, будто от неё зависела их жизнь. — Я сделала всё, что смогла. Он не хочет. Можно я пойду обратно? — Кира совершенно не хотела оставаться наедине с Мироном, — Почему вы просто не можете войти в комнату? Там же открыто. — Нельзя, — твердо сказал Мамай, — Он должен сам разрешить войти. — Что за бред? Кира начинала нервничать. Она никак не могла понять, почему все так носятся с «болезнью» Мирона, да и вообще с ним с самим, как с маленьким ребенком. Он просто самовлюбленный тип, который пытается обратить на себя внимание. Это же очевидно. Ивлеева не собиралась подстраиваться под желания Федорова и поэтому сама открыла дверь и вошла в спальню. Ваня дернулся, чтобы пойти следом за ней, но Англичанин остановил его, сказав, что Кира сама знает, что делает. — Мирон, — позвала рэпера Милашка. Федоров сидел в темноте. Лишь свет фонарей за окном хоть как-то освещал комнату. Мирон тяжело сглотнул и прикрыл глаза. Он понимал, что буквально в нескольких десятках метров от него находятся огромное количество человек, которые очень хотят его увидеть, услышать его голос. И он не уверен, что хочет видеть их так же, как они его. Рэпер перехватил взгляд Милашки и посмотрел на неё. Девушка подошла к Мирону и дотронулась ладонью до его плеча. Блондинка уже поняла, что это не просто самолюбие парня. Увидев глаза Мирона, девушка сразу провела параллель с Мироном из прошлого. Тогда, когда она вытаскивала его с балкона. Сейчас было то же самое. Точно такое же состояние. Она чувствовала, что ему хреново. — Насколько всё плохо по шкале от одного до десяти? За весь тур у Мирона первый раз депрессия. Обычно она случалась тогда, когда Федоров забывал принимать лекарства. Но в этот раз он вроде как всё делал вовремя. Но это не всегда помогает. Мирон знает, что сам виноват. Он слишком много нервничал в последнее время, часто курил. Все вокруг говорили ему, чтобы он больше спал, не ссорился с Милашкой, не курил. Но это сложно. Они все просто не понимают, как это сложно. Сложно уснуть, когда препараты сбивают весь сон. Сложно не ссориться с Милашкой, когда она косячит день за днем. Сложно не курить, когда он постоянно нервничает. Ему выходить на сцену через час, а рэпер чувствует, что не может. Он с ужасом понимает, что ему безразлично, состоится концерт или нет. Ему плевать на фанатов, плевать на то, что они заплатили, плевать на Мамая, плевать на Окситабор. — Сойдет, — произносит Мирон, переведя взгляд куда-то в пол. — Сейчас ты встанешь, пойдешь на сцену и разъебешь всех. Ты сможешь, Мирон. Ты сильный. Борись. Кира встала перед Мироном и, взяв его за руку, потянула на себя. Федоров встал. — Посмотри на меня, — прошептала Кира. Мирон поднял голову и посмотрел девушке прямо в глаза. Столько боли Кира еще не видела. Он действительно боролся. Пытался бороться со своим состоянием. Пытался внушить себе, что ему не всё равно. — Я не хочу туда идти, — произнес Мирон. — Ты должен. Я буду рядом с тобой. — С чего ты взяла, что я хочу, чтобы ты была рядом. — Я могу уйти. — Проваливай. Голос Мирона тихий, спокойный, безразличный. Он не злится на неё, не нервничает. Ему просто всё равно. Кира понимает это. Она разворачивается и пытается уйти, но Мирон не пускает её, схватив за запястье. — Прости. — Мирон, я не понимаю, чего ты хочешь. — Я и сам ничего не понимаю. Я просто не хочу никуда идти. Давай останемся здесь. Пусть Рудбой сделает всё за меня на сцене. — Мир, шесть тысяч человек стоят сейчас около сцены и ждут тебя. Им не хватит одного Вани. Если ты не хочешь видеть меня за кулисами, то я останусь здесь. Мирон, я сделаю всё, что захочешь, только выйди на сцену. — Пообещай, что останешься со мной до конца. — Что ты имеешь ввиду? — Просто пообещай. Я не хочу терять тебя. Не думаю, что я скажу это, когда приду в норму, поэтому говорю сейчас. Ты нужна мне, Милашка. Мирон резко замолчал. Он провел кончиками пальцев по губам девушки, заставляя блондинку поморщиться от легкой боли. — Прости меня, — прошептал рэпер. — Почему ты не можешь быть таким всегда? Почему, чтобы быть милым со мной, тебе нужно доводить себя до такого состояния? — Потому что я мудак. Кира грустно усмехнулась. — Я обещаю, что останусь с тобой до конца. Я буду рядом всякий раз, когда тебе это будет нужно. — Пойдем. — Куда? — На сцену. Ты же за этим пришла? — Ты уверен, что сможешь… — Ты дала мне обещание. Мирон слабо улыбнулся и вышел из спальни. На самом деле он с радостью остался бы в спальне, лег на диван и провел на нем всю жизнь. Но еще Мирон знает, что никогда бы так не поступил. И даже если бы Ивлеева не дала обещание, он всё равно вышел бы. Потому что он, черт возьми, Оксимирон. И если он оступится, то это будет конец. Конец всему, что Мирон так долго и упорно создавал. Конец всего, к чему он стремился. Пока он идет по коридору, Кира идет рядом с ним и держит его за руку. Вернее нет, это Мирон держит Киру, не отпуская её. Он сжимает её кисть до боли, но девушка не подает этому вид. Она понимает, что так надо. Позади них идет Охра, затем Порчи и Уилл. За ними Мамай. Замыкает колонну Эрик с камерой. Англичанин уже на месте. Он проверяет звук. Первые несколько мгновений Мирон ничего не понимает. Сцена и фанаты сливаются в его глазах в одно пространство. Он ничего не видит и не слышит. — Йоу, йоу, йооооу, — кричит Федоров в микрофон. Тысячи человек взрываются криком. Мирон улыбается, чувствуя, как пустота обволакивает его. Он хочет обратно. Хочет к Милашке. Хочет чувствовать её руку, видеть её лицо. Федоров оборачивается и смотрит за кулисы. Она стоит у самого края и её взгляд встречается с глазами рэпера. Блондинка улыбается и показывает большой палец, как бы говоря, что всё хорошо. Нихрена не хорошо. Мирон хочет заорать на весь зал, что ему хуёво. Хочет либо броситься в толпу на растерзание, либо упасть прямо сейчас на пол. Хочет полностью погрузиться в пустоту. Мирон делает всё на автомате, почти не контролируя себя. И никто этого не замечает. Толпа машет руками, кричит, читает с ним его тексты. Федоров практически не слышит себя, не слышит Охру. Не слышит ничего. Лишь слабые отголоски музыки, и лишь это помогает ему не сбиваться. Спустя примерно три трека Мирон уходит за кулисы, и его место занимает Sedated. Зал встречает его криками. И это не удивительно. Демонический голос Уилла сразу же завораживает и не дает оторваться. Толпа шумит, тянет к нему руки. Они в восторге. Мирон же сразу прижимается спиной к холодной стене и съезжает вниз. У него есть два трека Уилла, чтобы прийти в себя. Кира тут же появляется рядом. — Ты в порядке? — Спрашивает девушка, садясь на колени перед ним. — Нет. Ивлеева протягивает Мирону бутылку воды, и Федоров тут же осушает её. Затем прикрывает глаза и отключается ровно на восемь минут. Всё это время Милашка находится рядом и никого не подпускает к Мирону. Она знает, что он сможет встать и продолжить разъебывать зал, когда это потребуется. И Мирон встает сразу же, как только Уилл заканчивает исполнять второй трек. И снова в бой. На сцену. К фанатам, которые его ждут, к темноте, которая заждалась его и уже протягивает свои руки, чтобы захватить Мирона в свои объятия.***
— Уснул? — Спросил Евстигнеев, когда Кира, наконец, вышла из спальни. Концерт, как всегда прошел на высоте. Для фанатов. Для Мирона это был провал. Он повторял это до тех пор, пока не уснул. Кира же пыталась поменять его мнение, но вряд ли у неё это вышло. Для самой девушки этот концерт был одним и самых сильных концертов Мирона. Несмотря на все проблемы, он выложился на все сто. Очевидно, Федоров понимал, что не справляется, и от этого старался сильнее обычного. Сейчас же рэпер мирно спал в своей постели. Кира же легла на диван и закрыла глаза. — Ему очень плохо, Вань, — произнесла девушка. — Я знаю, Милашка. Но, черт возьми, я не понимаю, как ему помочь. Но у тебя все-таки, получается выровнять его душевное состояние. — Ваня, я не врач. Я не смогу постоянно помогать ему. В конце концов, тур закончится, следом за ним начнется следующий. Там меня уже не будет. Да и в обычной жизни мы с ним будем пересекаться лишь в «1703» и то, если моя смена совпадет с приходом Мирона. — И что ты предлагаешь? — Ему нужна помощь специалистов. Другого выхода нет. Поговори с Ильей об этом. Ваня ничего не ответил. Он и сам понимал, что Кира права. Но без согласия самого Мирона ничего не получится. А Мирон не хочет. И не захочет. — Ты ему нравишься, — вдруг сказал Евстигнеев. — Не, Вань, ты ошибаешься. Он ненавидит меня. И его отношение ко мне не изменится.