В этом свете

Бриенна спускалась вниз по винтовой лестнице, минуя один уровень за другим, каждый из которых занимали те или иные группы: люди Станниса, люди Тиреллов, северяне и Ночной Дозор и, наконец, люди Ланнистеров, вверенные её командованию. Одичалым без зазрения совести отвели самый нижний уровень. Из своей ниши ей навстречу выскочил Джендри. Данный уровень представлял собой лабиринт из проходов и маленьких помещений в отличие от открытой и чёткой планировки верхних уровней. – Они были людьми Тирелла, – произнёс Джендри. – Кто был людьми Тирелла? – спросила Бриенна, проходя по коридорам, заполненным измождёнными солдатами Ланнистеров. – Кто атаковал Арью. Сир Гарлан сказал, они не досчитались у себя троих. Их пропажа совпадает со временем нападения. – Это ничего не доказывает, Джендри, – возразила Бриенна. Снизу послышался бой барабанов. Одичалые стремились развеять мрачность крипты, поэтому с их нижнего уровня часто доносилась музыка. Вскоре через вентиляционные отверстия полились звуки лютен. – Это была Серсея. Вы это знаете. Не понимаю, почему вы за неё заступаетесь, – настаивал Джендри. – У тебя нет доказательств, парень, – раздался голос Джейме за их спинами. Бриенна обернулась, взглянув на него через плечо. – И вы это знаете, – презрительно бросил ему Джендри. – Вам бы заковать её в кандалы. Она убийца. – Тебе не известно, ни кем были те мужчины, ни кто их подослал, – ответил Джейме. – Ты бы с большей пользой провёл время, сопровождая Арью и пытаясь её защитить. Джендри смерил его грозным взглядом. Все они понимали, что Арье не требовалась чья-либо защита. – Пусть это останется на вашей совести, – заявил ему Джендри. Джейме лишь молча смотрел на кузнеца, пока тот не повернулся и не удалился под гул барабанов снизу. Как только он скрылся в конце тускло освещённого прохода, откуда-то с лестницы до них донеслись звуки скрипок. Бриенна предположила, что её солдаты решили перебить музыку одичалых собственной игрой. Столько людей и столько врагов оказались согнаны в одно место и разделены по уровням, вынужденные с этим мириться. Поразительно, что они до сих пор не переубивали друг друга. Бриенна продолжила идти к узкому проходу, ведущему к усыпальнице, где она ночевала. Для неё не стало неожиданностью, что Джейме последовал за ней. Хотя им до этого не доводилось находиться в месте их ночлега одновременно, она знала, что одеяло у противоположной стены принадлежало ему. Было так просто и привычно делить с ним комнату. И даже делить постель. Вернее, раньше это было просто и привычно. А теперь между ними волнами било напряжение, не давая им сблизиться. Помещение было маленьким и холодным, три гробницы Старков стояли в ряд возле дальней стены. Бриенна обычно вынимала Верного Клятве из ножен и клала меч на пол, голубое пламя клинка производило достаточно света. Она не удивилась, увидев, что Джейме сделал то же самое с Вдовьим Плачем. Их взгляды пересеклись и задержались друг на друге, что-то пробежало между ними, намёк на то высвобождённое, необузданное чувство, которое она силилась в себе подавить, вспыхнувшая между ними искра. Она поспешно отвернулась, невзирая на то, что Джейме старательно не сводил с неё глаз. – Это была Серсея? – спросила Бриенна. Ей надоели отговорки, и она сдёрнула с себя верхнюю кожаную одежду, уставившись в стену, рядом с которой лежало её одеяло, отказываясь смотреть на Джейме. – Не знаю, – со вздохом признался он. – Я убью её, если она причинит вред Арье. – Не сомневаюсь, – устало отозвался он. – Она поймёт, что произошло между нами, если ты будешь спать здесь вместе со мной, – заметила Бриенна, недоумевая, зачем стремится его уколоть. – Что произошло... – Что мы переспали, Джейме, – сказала она. Произнесённое вслух её голосом, это слово показалось ей грязным, прозвучавшим грубо и невпопад; словно брошенная ребёнком фраза, в которой он ничего не смыслит. – Она поймёт. – Разве не будет выглядеть более подозрительно, если мы будем ночевать отдельно друг от друга? – мягко поинтересовался он. – Мы никогда не ночевали вместе в её присутствии, – ответила Бриенна. – Ты об этом позаботился. – Правда? По её спине пробежали мурашки от ледяной резкости его тона. Она откинула меха со своего одеяла и нырнула под них, повернувшись лицом к стене. Спустя минуту она услышала, как он спрятал Вдовий Плач назад в ножны, и голубое мерцание погасло. Джейме по-прежнему находился в центре комнаты, Бриенна была в этом уверена. Он стоял безмолвно, не двигаясь, и она крепко зажмурилась, запретив себе надеяться на то, что он сбросит с неё меха и присоединится к ней, запретив себе верить в то, что именно об этом он сейчас и размышлял. Я не хочу, чтобы он меня касался. Я не хочу, чтобы он меня касался. Я не буду этого желать... Бриенна призвала к себе сон, почувствовала, что начинает засыпать, несмотря на то, что музыка становилась всё громче, всё больше музыкантов брались за инструменты. Казалось, что вся крипта задалась целью потонуть в песнях, хотя музыка звучала так, словно играли только на их уровне. На мгновение, возможно, она и задремала, но сон как рукой сняло, когда до неё донеслись крики. Бриенна вылезла из постели, слыша, как Джейме бежит по проходу. Она отправилась вслед за ним, дойдя до широкой залы с низким потолком, где, по словам сира Аддама, первые Старки наверняка устраивали человеческие жертвоприношения, хороня своих королей. Зала освещалась горящими факелами и была полна людей самого разного толка. В одном углу сгрудились музыканты: одичалые, люди Ланнистеров и Тиреллов, северянин и даже парочка соратников Станниса. В другом углу Аддам раскачивал Пиа в подобии танца под хохот и одобрительные возгласы Аши с Лорасом, и даже седой брат Аши улыбался. Вдоль одной из стен расположились Старки, Джон сидел на полу, рядом с ним — двое Безупречных. Далее устроились Бран, Томмен и Под. Сандор Клиган стоял, прислонившись к стене и прижимая к груди закутанную в его плащ Сансу, так что виднелось только её лицо. Возле противоположного входа в залу Джендри разговаривал с сиром Давосом и Ширен, а находившаяся рядом с ними Арья беседовала с Хоулендом Ридом и его детьми. Джейме повернулся к Бриенне и посмотрел на неё, спрятав меч в ножны и закатив глаза. На его лице отразилось веселье. Он приблизился к ней, привалившись к стене за её спиной. Его рука скользнула по материи её туники; она ахнула, когда он медленно провёл большим пальцем по задней стороне её бёдра. Бриенна напряглась и огляделась вокруг, не заметил ли кто, как её касается Джейме. Однако они были надёжно укрыты, и никто ничего не видел. Джейме с лёгкой улыбкой обозревал происходящее, но, когда она застыла под действием его ласк, он опустил на неё тяжёлый взгляд. Бриенна отодвинулась от него, сделав полшага в сторону залы. И в этот момент она перестала слышать музыку, в её ушах гулом отдавалась лишь его удаляющаяся поступь — Джейме направлялся назад в их маленькую комнату. Бриенна ещё на минуту задержалась, окунувшись в тёплое оранжевое свечение празднества, а затем последовала за ним. Вернувшись в комнату, она застала Джейме стоявшим в центре с Вдовьим Плачем в правой руке. Голубое пламя меча затмевало золотой блеск, и металл казался похожим на плоть. Он поворачивал клинок в разные стороны, осматривая его, как будто искал в нём изъяны. Пока он вертел мечом, огненное зарево игралось с тенями на его лице и с золотом в его волосах и бороде. В один миг Джейме казался старее, в другой — моложе; он то становился тем жалким Джейме Ланнистером, только что покинувшим темницу в Риверране, то разбитым существом, которого Бравые Ребята привязали к ней верёвкой; а вот он уже был отрешённым рыцарем, кому она изливала душу после Пеннитри, и, наконец, её взору предстал Джейме в Винтерфелле — Джейме, вернувший себе руку. И каждый из них, каждый Джейме, являвшийся ей в свете пламени, был Джейме, которого она любила, которого желала и который мог одним лишь взглядом заставить её захотеть его. – Мы, храбрые рыцари, мчим на звуки битвы, – насмешливо произнёс он, его взгляд резал её, точно нож. – Я не рыцарь, – ответила Бриенна. – Нет? Всех девиц предостерегают от таких рыцарей, как ты, – возразил Джейме, нагнувшись и положив Вдовий Плач на пол. – В темноте их речи сладострастны, а нежные ласки кружат голову. Глубокой ночью они крадут у девицы невинность, а при свете дня отказываются смотреть ей в глаза. Он начал приближаться к ней; грудь Бриенны неровно вздымалась, она сделала порывистый вдох, отчаянно заглотнув в лёгкие воздух. Джейме не сводил с неё взгляда, его глаза пылали ярким огнём. – Днём нет света... – отчасти она услышала его слова, распознала их смысл, однако уже окунулась в его близость, в обещание того, что последует. Теперь он стоял прямо перед ней, не касаясь её, но близко…так близко. На миг он опустил глаза, посмотрев на её рот; Бриенна бессознательно закусила нижнюю губу и провела по ней языком. Джейме повторил её действия. У неё подкашивались ноги, бёдра непроизвольно подались вперёд. – Ты отрицаешь, что познала меня, – прошептал он, склонившись к ней, почти задевая её губы своими с каждым изрекаемым словом, – отрицаешь, что овладела мной в ночи... Сердце Бриенны билось где-то в горле, она с трудом переводила дыхание; его взор вновь пригвоздил её, маня желанием, вид которого её едва ли не пугал. – Джейме... Он наконец дотронулся до неё, положив руки ей на лицо, скользнув пальцами в её волосы. Бриенна вдохнула, ожидая поцелуя, который так и не последовал. Джейме крепко держал её лицо в своих ладонях, наклонив ей голову, чтобы она взглянула на него. – Признаешь ли ты меня завтра? – спросил он хрипло, его руки слегка дрожали от напряжения. – Я знаю тебя, – прошелестела Бриенна. Он притянул её к себе, зажав, точно в железных тисках, смял её губы, углубив поцелуй и скользнув языком ей в рот. Она жаждала этого, жаждала его прикосновений, ощущения тепла его прижатого к ней тела. Они сорвали друг с друга одежду, и вот уже она чувствовала на себе его обнажённую кожу. Джейме обхватил её за талию и повалил на свои меха, устроившись сверху. Его губы провели дорожку от её уха вниз по линии подбородка до горла, цепляя чувствительную кожу зубами, царапая её бородой, заставив Бриенну ахнуть. Он просунул руку меж её бёдер, и она застонала, когда его пальцы вторглись в неё и стали ласкать, вынудив её сжаться от желания быть наполненной им изнутри. Его губы добрались до её соска, он поцеловал его, взял в рот и пососал. Бриенна запустила пальцы в волосы Джейме, в то время как он оторвался от её груди и посмотрел на неё. Его взор был отягощён страстью и чем-то ещё — обвинением? Я тебя отвергла? – Джейме, – прошептала она, нежно обняв ладонями его лицо, почти страшась, что может причинить ему вред. Прикрыв веки и слегка склонив голову, он, казалось, наслаждался её прикосновением. Его лицо в её ладонях было для неё откровением, явлением, которое она наблюдала впервые. Пока она погружалась в эту нежность, его глаза опять распахнулись, мягкость испарилась, как исчезли и дразнящие пальцы возле её женского сосредоточия. Нависший над ней Джейме глухо рыкнул. Его лицо было подобно набежавшей грозовой туче и горело нетерпением. Бриенна потянулась к нему, вскинув бёдра и приняв в себя его член, который до самого конца вонзился во влажную глубину её изнывающего лона, заставив её задохнуться. – Джейме. Только не останавливайся, вот что она хотела сказать. Лихорадочно и ожесточённо, он толкался в неё снова и снова, и она вцепилась в него: пронзённая, натянутая струной, жаждущая большего. Заполнявший её твёрдый член, его яростно стиснутые челюсти и звук неровного дыхания — всё это она ощущала глубоко внутри, и её экстаз нарастал, вгрызаясь в самую душу. – Бриенна, – жар дыхания Джейме опалял ей ухо, и, услышав, как его уста произносят её имя, словно оно имеет значение, словно оно олицетворяет то, что он стремится заполучить, она зарылась лицом ему в шею с подкатившим к горлу удушливым рыданием. Одной рукой он откинул волосы с её лица, нежно приобняв её щёку, в то время как его вторая рука ласкала её чуть выше того места, куда с силой врывался в неё его член. – Бриенна. Она взорвалась при звуке собственного имени, синяя волна наслаждения унесла её на доселе неизведанную вершину, и она вскрикнула, обвивая высоко задранными ногами спину Джейме и прижимаясь к нему. На его ответный рык Бриенна разомкнула веки, не отдавая себе отчёта, когда успела их закрыть. Она увидела блеск в его глазах, как будто он одержал победу над врагом. Она вновь протянула к нему руку, дотронувшись до его лица; убрала влажные от пота волосы с его лба, встречая каждый его толчок; почти улыбнулась, ощутив, как его член набухает внутри неё, ощутив его неистовство, с которым он изверг в неё своё семя. Рухнув на неё, Джейме припал лбом к её щеке. Бриенна почувствовала, как содрогается его тело, и на миг её охватила тревога. Но, когда он приподнял лицо, она увидела, что он сдерживает смех. В ней пробудилась неуверенность, однако Джейме, ухмыльнувшись, успокоил её неспешным и долгим поцелуем. Отстранившись, он продолжал улыбаться, вглядываясь в её лицо, словно не понимая, почему она не разделяет его веселье. Она лишь в молчании смотрела на него, чувствуя разливавшееся в груди тепло. Он чмокнул её в кончик носа и, тихо вздохнув, вытащил из неё член и перекатился вместе с ней на бок, обняв её за талию. Притянув Бриенну к себе, Джейме уткнулся носом в её шею. Они многократно делили постель по ночам, но так — ещё никогда. Спиной она ощущала прикосновение его тела, и это до боли знакомое ей чувство было в то же время совершенно непривычным. – И ты не могла решить, что хотела этого уже очень давно? – шепнул Джейме, чей голос низким рокотом отдался у неё в ухе. Бриенна покраснела. До сих пор? Всё ещё краснею? Он тихо рассмеялся ей в шею: – Упрямая, упёртая… Она пихнула его локтем под рёбра, но его хохот только усилился. Лежавший на полу Вдовий Плач продолжал гореть, и в свете озарявшего комнату меча Джейме, обнимавшей её руки Джейме, смеха уткнувшегося ей в шею Джейме Бриенна впервые в жизни чувствовала себя в таком тепле. Удовлетворённая, пылающая, она осознала, что держалась от него на отдалении, напрягшись и отодвинувшись, но, согревшись, растаяла и расслабилась в его объятиях. Смех Джейме оборвался, и он прижал её к себе; Бриенна начала сомневаться, не умерла ли она. Не осталась ли она лежать мёртвой посреди мёрзлой пустыни, и это был всего лишь сон, лоскут её последнего желания, которое сбылось, прежде чем она провалится в небытие. На несколько минут он забыл о ней, Бриенна это знала. Она знала. И эта мысль согревала её больше всего на свете. – Спи, – прошептал он ей в ухо. И она заснула. Когда Бриенна вновь открыла глаза, её встретил омерзительный запах еды; той гадости, которой они питались. – Я уж подумал, что ты никогда не проснёшься, – произнёс Джейме где-то поблизости. Она обернулась, увидев, что он поместил Вдовий Плач в угол комнаты. Сам он сидел на её одеяле, поедая похлёбку из миски. Ещё одна дымившаяся миска стояла на полу возле её головы. Бриенна потянулась за ней, но её затошнило, когда запах похлёбки ударил ей в нос. – Не ожидал, что еда настолько плоха, – заметил Джейме, нахмурившись. – Я поем чуть позже, – ответила Бриенна, отодвинув миску как можно дальше от себя. – Я принёс тебе воду для мытья, – он мотнул головой в сторону ведра, поставленного возле её ног. Она вспыхнула, взглянув на ведро: – Спасибо. – Если, конечно, ты не хочешь пахнуть мной весь день. Лютоволки могут на тебя ощериться... Её румянец стал гуще. Джейме рассмеялся. – Мне пора, – сказал он едва ли не с неохотой. – Я собирался проведать Мирцеллу... Не зная, что ему ответить, Бриенна кивнула, пока он забирал из угла Вдовий Плач. Джейме, внимательно изучив её лицо, широко улыбнулся. Если какая-то частичка её сердца до сих пор ему и не принадлежала, то покорилась ему с этой улыбкой. Он спрятал меч в ножны, и, наблюдая, как его пылающий свет медленно угасал, она думала о том, что не возражала бы, если бы ей никогда больше не удалось увидеть рассвет, при условии, что она сможет сохранить в памяти его улыбку. Как только Джейме ушёл, Бриенна обнажила Верного Клятве, оделась и затолкала в себя похлёбку. Ей нужно было зайти к Тириону и обсудить с ним то, что она не рассказала ему накануне. – Миледи, вы пришли развеять мою скуку? – поинтересовался Тирион. Бриенна выдавила из себя улыбку, но она помнила, что он был в курсе про неё и Джейме: – Милорд, Станнис столь тщательно распланировал время моих дозоров, что я редко попадаю на стены вместе с собственными людьми. Тирион скривился: – Он никогда не отличался деликатностью. Я часто вижусь с леди Ширен — у неё сложности с Рейгалем, и она приходит ко мне за советом в сопровождении отца, который с ликованием напоминает мне, что контролирует единственного оставшегося у нас дракона. Ну, радуется этому лишь он один. – Он нацелен одержать победу над Иными, – тихо сказала Бриенна, – но при этом не забывает про Железный трон. Тирион провёл рукой по лицу: – Если бы только королева всё ещё была с нами... Он умолк, и она поняла его; не время предаваться размышлениям о том, что могло бы быть. Если Тирион и оплакивал кончину королевы драконов, он умело это скрывал. – Есть и другие новости, – ещё тише продолжила Бриенна. – Станнис уже дважды обратился к Джейме как к лорду Утёса Кастерли. Джейме никак его не поощрял, наоборот, он посмеялся над этим, но я решила, что вам стоит знать. Тирион улыбнулся: – Джейме мне рассказал. Уверен, Станнис надеется, что мы с братом развяжем войну и убьём друг друга. Естественно, тогда останется Серсея, а она хуже нас обоих вместе взятых. – Вы младший сын, – ответила Бриенна, – им был и Ренли. Станнис не может признать вас лордом, иначе это подорвёт его авторитет. – Надо же, леди Бриенна, – Тирион усмехнулся, – в вас проснулся политик? Она уставилась на него, жалея, что ей вообще приходилось думать о таких вещах: – Всё, что я умею — это сражаться, милорд. Пробираясь к выходу из крипты, она заметила, что Сэм находился вместе с Тристаном и Мирцеллой. Она вознесла за них безмолвную молитву к Матери и начала подъём по ступеням во двор. В холодном тёмном воздухе угадывалась вонь, приносимая с кухонь, откуда выгребали все отходы за день. Пока она взбиралась наверх к Охотничьим воротам, ей оттуда приветственно помахал Аддам Марбранд. – Всё спокойно, – сообщил он. – Несколько минут назад улетела леди Ширен, или же её дракон улетел вместе с ней, трудно сказать, кто из них главный. – А лютоволки? – спросила она. – Двое пока снаружи, – ответил Аддам. – Идите спать, – сказала ему Бриенна. Аддам, улыбнувшись, направился к крипте. Его сменил примкнувший к ней Джендри.