Импульс, или Парень подруги моей девушки

Поначалу игра не шла. Кегли все никак не падали, как и член в штанах. Игорь постоянно отвлекался, пытаясь не смотреть на Стаса, но удар Машки и претензия о том, какого черта они проигрывают, заставили парня собраться с силами и включиться в игру. Девчонки, после эмоциональных торжеств — Дашка радовалась, а Машка картинно признавала поражение, нырнули в свой собственный мир, где фразами обмениваются со скоростью взмахов крыльев колибри. А Игорь, забытый своей девушкой, снова оказался наедине с тем, с кем не хотел оставаться наедине. Машка не знала о его дилемме, но Игорю хотелось думать, что это своеобразное наказание. За что-то очень-очень плохое, раз она соблюдала такое коварство. Он все равно поставил кровавую галочку на извилине мозга, отвечающей за ответственность. Потому что любил. — Чего-то ты сегодня необычно тихий, — наконец, разорвал тишину Стас, чуть ли не схлопотав от собеседника инстинктивный прямой правый в упор, которым Игорь отвечал на любую угрозу. Но тот успел спохватиться во время, включив голову. — Ну уж извини. Забыл концертный костюм дома. Может тебе польку? Сейчас забацаю. — Еще злой. Что случилось? — Ах, ты еще спрашиваешь, что слу… — Игорь только вздохнул, глядя на взволнованного его поведением Стаса. Тот искренне не догонял суть его пиздостраданий, хлопая своими наивными стеклянным глазками. Хотелось продолжить злиться, но черт возьми, Игорь обычный человек, а не генератор депрессоволн. — Все норм. А у тебя как дела? Дела у него были хорошо. И с каким бы скрипом телега признания не оглушала Игорю внутреннее ухо, но Стас оказался интересным человеком. Незаурядным, легким в общении, с ходу понимавшим его шутки. Ах, да. Еще он охуенно ебался. Где-то в перерыве на буфет, они поиграли еще раз, но окончательно разошлись на гендерные диалоги до конца вечера. Наконец, Машка скомандовала отбытие домой. Простившись со своей подругой, Игорь пожал руку своему. Погрузившись в машину и отчалив с парковки, только на полпути от боулинга парня с опозданием поразила мысль — почему, черт возьми, в его голове Стас стал считаться другом? Следующие три месяца наглядно показали причину и подтверждение гипотезы. Совместные занятия в фитнесе, походы в бары. Пэйнтбол, велокросс по пересеченной местности. Взаимных интересов оказалось больше, чем у Советов и Нацисткой Германии при разделении Польши. Вот только Игорь не мог решить, кто — Молотов, а кто — Риббентроп. Ведь к ним и тот, и другой политический строй отнесся бы не слишком дружелюбно. С одной стороны — мгновенная смерть, с другой — вечная работа на каком-нибудь БАМе. Оба они были голубыми и питали страсть к таким же голубым, и не важно, что женаты. Сам он в детстве слушал Наив, Пилота, Крематорий и с детства болел за анархистов, а Стас наверняка был евреем. Так красиво обрезан, что слюнки начинают течь при одном взгляде. Чего уж говорить о двоюродной тетке Игоря — цыганке, любившей погадать на ладошке. Или она просто был шарлатанкой, с фетишом на кольца и платки. Но тусовалась точно в табуре. Или тамбуре. У бабки была плохая дикция. В общем, три месяца развлечений Игорь подытоживал в себе кольями в спину каждый раз, когда происходящее переходило в секретный секс. А значит, их накопилось ровно столько, сколько раз они встречались. Много. Порой, даже не по одному. И не два. Целый лес вырос за это время на спине Игоря. Машка тоже не особо помогала, неосознанно благословляя каждую новую измену, лишь изредка вставляя что-то вроде: — Милая, мы сходим в «туда-то» — Хорошо, только не задерживайтесь. Мы сегодня быстро управимся. — Конечно, — хотя Игорь ни на миг не сомневался, что все затянется не меньше, чем на пару часов, что означало двойную порцию секса. Особенно, если у Стаса вывалится язык и пролепечет: — Ты подготовился для меня сегодня? Двойная жизнь. Двойное удовольствие. Хихикая про себя, как одиннадцатилетняя девочка, попавшая на концерт айдола, и уверенная, что посмотрел именно на нее, когда говорил, что любит своих фанатов, Игорь пребывал в стоической агонии. Стояло все. Люди, кони, время. Вопрос, проблема, член. Но самым ярким стояло и бушевало на шпиле Игоревых чертогов разума красочное знамя. Знамя на рассвете пиздеца.