Лекарство для Карлайла

      Голова гудела, как колокол.       Мне было плохо настолько, что в себя приходила я долго. Сначала я очнулась на несколько минут и смогла только понять, что лежу в какой-то комнате. Моя постель широкая и достаточно удобная, в помещении есть только тумбочка и стол со стульями. Больше ничего рассмотреть я не смогла, а о том, чтобы подняться, и речи идти не могло. Я была буквально прикована к постели, боль и усталость совершенно лишили меня возможности соображать.       Я снова ушла в небытие. Мне ничего не снилось, но там было как-то спокойнее. Обидные слова Карлайла больше не беспокоили меня. Я думала не о них, а том, как же хорошо просто лежать, пусть у тебя и болит голова, но ничего решать не нужно.       И вот я очнулась уже окончательно. Сквозь сон я чувствовала, как кто-то держит меня за руку, а теперь поняла, что так оно есть, это мне вовсе не казалось. Перед моей постелью сидел Карлайл, который и держал меня за руку.       — Белла, — выдохнул он, отпустил мою руку и коснулся лба. Его голос был уставшим и измученным, а под глазами залегли глубокие тени.       — Где мы? В больнице? — я не узнала свой голос, он был каким-то надтреснутым.       — Как ты себя чувствуешь? Голова болит?       — Болит. Но мне уже лучше.       Он торопливо ощупал мою шею, аккуратно, даже не попросил меня подняться. Затем успокоился, сел снова на стул.       — Что-то еще болит? Голова кружится?       — Немного. И все-таки, Карлайл, мы в больнице? Я упала на улице, а затем… ничего не помню. Что случилось, ты можешь сказать?       — Ты потеряла сознание. Белла, только не волнуйся, я уверен, все будет хорошо. Нас с тобой похитили. И держат в плену.       К удивлению Карлайла, моя реакция была довольно сдержанной. Я не стала орать. Возможно, сказалось мое состояние, но такой исход, учитывая, что раньше мы были вампирами, ожидаем.       — Вольтури?       — Не думаю, что это Вольтури. Я даже уверен в этом. Они не действуют так. Зачем? У них есть непобедимое войско, состоящее из таких уникумов, как Джейн, которым нет нужды скрываться.       — Они говорили с тобой? Что вообще произошло? — спросила я. Место, где мы оказались, было маленьким. Комната оказалась немного неправильной формы, но теперь я смогла рассмотреть дверь, которая почти сливалась со стенами. Думаю, за ней был туалет и душ. Другая дверь кардинально отличалась. Внизу в ней было проделано отверстие, которое тщательно закрывалось дверцей. Сама дверь была сделана будто бы из металла, но я не могла определить точно. Карлайла трясло.       — Когда мы с тобой поссорились, я не стал искать тебя. Но позвонил через полчаса, ты не ответила. Еще через полчаса твой телефон был выключен. Я искал тебя по больнице, но не нашел. Я думал, тебе стало плохо, мы нашли с врачом патологию в твоей сердечной деятельности, и я ужасно волновался. Я был готов уже обратиться в полицию, как мне позвонили. Я не узнал голос, он сказал мне, что ты у него, и если я хочу увидеть тебя, то должен явиться в место за Стамбулом, где меня будут ждать. Я нашел его. Это оказался какой-то недостроенный дом на окраине. Там мне снова позвонили и сказали выпить таблетки, которые я найду в коробке, что лежит у недостроенного дома.       — И ты так выпил неизвестное тебе вещество? Почему не позвонил в полицию? О Карлайл! Это могла быть ловушка! Меня могло не быть уже в живых!       — Я верил, что ты жива. И у меня было другого выбора. Очень хотел найти тебя, я понимал, что шансов мало, но еще меньше было бы, если я обратился в полицию. А звонить Эдварду не было бы времени… Белла, — он взял меня за руку, — не беспокойся, мы выживем. Если б нас хотели убить, то давно бы сделали это.       — Что было дальше?       — Я отрубился. Думаю, это был какой-то транквилизатор, но я не смогу определить, какой. Очнулся уже здесь. Ты без сознания, с капельницей. Я снял ее и ухаживал за тобой. Ты часто бредила, звала меня, Рене, Элис, Чарли… — Я смутилась, представив, что могла наговорить, — трижды в день сюда доставляют еду. Пропихивают через дверцу. Однажды попытался схватить за руку человека, который это делает, в следующую секунду меня ударили электрошокером, и я отрубился, — Карлайл показал след, который очень напоминал ожог, — и прислали послание.       Он протянул мне листок бумаги.       «Уважаемый доктор Каллен! Уверяю вас, если вы еще раз попробуете совершить подобное, электрический ток ждет вашу замечательную спутницу. Держите себя в руках, и нам не придется применять силу».       Листок выпал у меня из рук. Я чувствовала, как по щекам текут слезы, но не хотела утирать их. Что толку? Пусть текут, раз так вышло.       — Что от нас хотят?       — Я спрашивал, — только сейчас я увидела, что руки Карлайла будто разбиты, костяшки превратились в почти месиво, — долбил в дверь, орал, но не было ответа. Только однажды мне было сказали закрыть рот, если я хочу, чтобы ты выжила.       — Кому надо подобное? Кто может знать нас? Мы здесь по поддельным документам…       — Что говорил о том, что тот, кто сделал это, знает нас. И не думаю, что это было сделано тем, кто понятия не имеет о нашем вампирском прошлом.       — Быть может, кто-то хочет синтезировать лекарство? — спросила я.       — Не могу сказать. У нас обоих брали кровь. Впрочем, твои вены и так исколоты, но у меня есть место прокола, думаю, и тебя постигла та же участь. Кровь необходима для того, чтобы выяснить состав лекарство. Я думаю, оно до сих пор течет в наших венах. Считаю, что оно выработало особые антитела, которые победили вампирский яд, как вирус, и запустили процесс старения организма. И лекарство до сих пор борется с вампирским ядом, поэтому мы не перерождаемся. Ты ведь помнишь, как я вводил яд себе? Ничего не получилось.       — С точки зрения науки, мы уникальны, — невесело пошутила я. Но мне было страшно от того, что моя шутка была на редкость правдивой, — где еще встретишь двух вампиров, которые умудрились переродиться в человека и не умереть.       Карлайл молчал.       — Что дальше? — Ждать, — только и ответил он, — помочь тебе дойти до туалета?       Я лишь кивнула. Верить в то, что я самостоятельно дойду, не могла. Стоять на ногах было сложно. Карлайл обхватил меня за талию, и помог добраться до маленькой ванной комнаты. Он завел меня туда и вышел, предварительно пообещав быть рядом.       Я была одета в сорочку и носки, под ней же было нижнее белье. Моей одежды, правда, не оказалось, но я была рада, что должным образом прикрыта. Я не стала идти в душ, просто справила естественные надобности, а руки, лицо и остальное помыла над раковиной. Меня качало и трясло. Постепенно до меня стало доходить, в какой ситуации мы оказались.       Ванная была маленькая. Унитаз, обшарпанная раковина, душ, который закрывался потрепанной шторкой. Тут же я нашла полотенце. Вытерлась им и вышла из ванной. Карлайл тут же подхватил меня и довел до постели.       Я легла, прикрылась одеялом. Как будто могло помочь, что я натянула его до подбородка!       Он сел на стул. Я даже не хотела думать, о чем размышляет сейчас Карлайл. Вероятно, он сейчас был раздавлен.       Затрещала дверца, и я вскочила с кровати. Карлайл предусмотрительно схватил меня за подол сорочки и потянул на себя, я почти упала, но все равно продолжала рваться вперед.       — Пусти! Пусти! Боже, мы же не можем просто так здесь сидеть?!       Мой всплеск эмоций остался без ответа.       Через отверстие на пол поставили поднос с бутылками, тарелками и бумагой. Дверь снова закрылась, оставив нас в помещении без окон, в котором мы даже свет не могли регулировать.       — Белла, — Карлайл хорошенько встряхнул меня, несмотря на то, что я едва могла стоять на ногах, — ты должна держать себя в руках. Мы не знаем, что это за люди, надо вести себя осторожно. Если они захотят, они убьют нас также легко, как похитили. Помни об этом. Ты больше не вампир.       После этого он уложил меня в постель и накрыл одеялом.       Сам же пошел за подносом и скоро вернулся. Поднос он поставил на пол, мне протянул одну из бутылок с водой, предварительно тщательно осмотрев ее и проверив на осадок. Сам он отпил из второй и достал бумагу, которая тоже лежала на подносе.       Прочитал. Протянул листок мне.       «Уважаемые Белла и Карлайл! Пожалуйста, не пытайтесь сбежать, у вас ничего не получится. Любая попытка препятствовать нам обернется для вас фатально. Ешьте и пейте, яда в том, что вам принесено, нет».       — Что скажешь? — спросил Карлайл, внимательно смотря на меня. Его руки дрожали.       — Нам стараются задобрить, это мило, но я не могу понять, зачем это делать.       — Я не про это. Посмотри на написанное. Они написали текст, а не напечатали. Обрати внимание на детали.       Я снова стала пристально разглядывать листок, но он решительно ничего не мог мне сказать сверх того, что там было написано. Карлайл со вздохом отобрал у меня его.       — Написали сами, а не напечатали — значит, не имеют опыта в таких делах. Употребили множественное число — значит, либо действительно их двое и больше, либо хотят уверить нас в том, чтобы мы опасались. Это смесь британского английского с американским, допущены мелкие ошибки — смотри вот здесь — он указал на одно слово, которое и правда было написано как-то странно. Почерк нарочито детский, человек не привык часто писать по-английски. Это не носитель языка. Учитывая, что мы в Турции, не думаю, что тут очень распространены другие иностранцы. Это турок. Причем не турок даже, а девушка из Турции.       — Почему ты решил?       — Почерк женский. И это человек с образованием.       — Есть еще вариант, что нас дурят, — сказала я, — давай поедим, на сытый желудок лучше думается.       Карлайл отложил в сторону листок и положил на колени поднос. На еду он смотрел с сомнением. На тарелках были два турецких сандвича, кажется, они назывались кебабами. Еще принесли обычную картошку-фри, к которой я привыкла. Еда, правда, была уже холодной.       — Не думаю, что нас хотят отравить. Слишком сложно, — сказала я и принялась за сандвич. Карлайл последовал моему примеру. Съели мы немного, у обоих не было особого аппетита.       — Нас даже искать некому. Если только Фахрие забеспокоится, — я вздохнула, Карлайл же отнес поднос и поставил его перед дверью.       Вскоре он вернулся и придвинулся ко мне.       — Можно попробовать снова схватить того, кто придет. Я схвачу его за руки, когда он будет забирать поднос…       — И что это даст? У него может и не быть ключа, а ты получишь удар током. Они хорошо подготовились, — попыталась я остудить его пыл.       — Хотя бы посмотреть на него!       — Даже если ты узнаешь, кто похитил нас, что это даст. Ни одному турку нет нужды похищать нас, если он знает, кто мы. Быть может, это вампиры, которые знали тебя, но зачем им это? Сомневаюсь, что многие захотели бы нашу участь проверить на себе.       Карлайл молчал.       — Ты устал. Тебе надо поспать.       — Все хорошо, Белла.       — Почему ты сидишь на стуле? Почему не сядешь рядом?       — Белла, хватит, сейчас не до этого…       — Карлайл, если ты продолжишь себя винить я утоплюсь в душе, чтобы этого не видеть больше. Сил это терпеть у меня не будет.       — Ты не понимаешь, Белла, — он вскакивает и начинает носиться по комнате, что происходит? Нас не просто украли, тебя украли, прямо из моих рук, когда я был так близко! Каким я был идиотом! Каким феерическим дебилом, что и не стоит говорить!       Но скоро он замолчал и покорно лег рядом. Мы оба очень устали, поэтому сил на возражение у него не нашлось.       Это была одна из самых странных ночей в нашей жизни. Свет скоро выключили. Мы лежали на кровати, почти прижатые к друг другу. Только сейчас я поняла, насколько далеки мы были до этого. Любовь? Он был приемным отцом моего бывшего мужа, которого я считала своей судьбой. А теперь я была готова перегрызть горло всем тем, кто сделал такое с Карлайлом.       Я лежала, просто смотря в потолок. Посреди ночи Карлайл, наконец задремав, прижался ко мне, не контролируя себя. Его голова оказалась у меня на груди, он свернулся калачиком и смешно засопел. Я осторожно, боясь его разбудить, касалась его волос. Это действие дарило мне успокоение. Сама я не сомкнула глаз.       Утром Карлайл проснулся. Он беспокоился обо мне, но я заверила его, что спала. Мы снова провели безрадостный день в размышлениях и обсуждениях. Нас снова покормили. Затем была ночь, в которую я проспала около двух часов.       На утро второго дня Карлайл, тщательно расспросив меня о дне похищения и узнав, что меня поил соком Мурат, заявил, что нас похитила Фахрие.       — Фахрие! — завопил он, вскакивая с кровати, — чего ты хочешь от нас? Скажи! Может хватит прятаться, скажи?       Ответ на его вопли пришел буквально через пятнадцать минут, подтвердил, что наши разговоры подслушивали. Дверца отворилась, и хорошо знакомый нам голос сказал:       — Это я, Карлайл, ты оказался прав.       Карлайл метнулся вперед, попытался просунуть руку в дверцу, но смог нащупать только воздух.       — Чего ты хочешь? Ты ведь знаешь, кто мы, так чего ты хочешь?       — Очень просто. Я хочу, чтобы вы занялись сексом. Именно для этого мы вас и похитили, — сказала Фахрие, которая наверняка отодвинулась подальше от дверцы.