***
Рука затекла, а грудь придавило что-то тяжёлое. Я открыла глаза и увидела перед собой чёрную кудрявую шевелюру. Попыталась пошевелить рукой. — Нет, — безапелляционно. — Что «нет»? — изумилась я. — Не шевелись. — Что значит «не шевелись»?! — Я запрещаю тебе шевелиться, тупица! Я вздохнула: — О, женщины, вам имя — вероломство! — вспомнились слова из Гамлета. — Оу, ты мне уже стихи читаешь? — насмешливо. — А должен бежать, сломя голову, и кричать о поруганной чести? Мне в ответ фыркнули, а потом расхохотались, видимо, красочно представляя перед внутренним взором такую картину. Упругие кудряшки упорно лезли в лицо, и я отвела их в сторону, но руку с головы не убрала. Некромант потёрлась о мою грудь щекой и вскинула голову, блестя чёрными глазами. — Сними уже с себя эту бесячую цепь! — капризно. Я решила не перечить, и цепь личины отправилась на тумбочку. Меня внимательно осмотрели и снова расхохотались. Я недоумённо вскинула бровь. — А ты модник! Боже… Я с озадаченно опустила глаза. Короткая каштановая борода с рыжим оттенком не скрывала того, что мы с Василисой оказались в идентичных розовых шелковых ночнушках с рюшами и кружевными вставками. «Ну, Акс! Ну, погоди!» — мысленно взвыла я и покраснела. Женщина, смеясь, плюхнулась на меня обратно, больно боднув грудную клетку своим непрошибаемым лбом. Отдышавшись, ведьма замерла, снова заняв удобную для себя позу. Мне оставалось лишь поражённо лицезреть всю эту наглость. Через пару минут она вздохнула и снова посмотрела на меня уже с серьёзным выражением лица. — Я думала, будет хуже. Я прислушалась к себе и поняла, что не испытываю мучительного истощения от проведённого ритуала. — Акцио очки артефактора. Ну что же, всё закономерно. Мистер Хог поддержал своего Хранителя, а я щедро поделилась с напарницей. Процесс её восстановления облегчало то, что мы оба были тёмными магами. Наша сила не конфликтовала, а тянулась друг к другу, учитывая наш тесный телесный контакт… — Дай посмотреть, — с меня, не дожидаясь разрешения, стянули очки и присвистнули. Надеюсь, ведьма не сложит два и два. — Впечатляет. Так вот отчего ты присосался к этой должности, как клоп. — И я вздохнула с облегчением, поняв, что Василиса расставила другие акценты. — Чего и тебе желаю. Как знаешь, один из моих преподавателей неожиданно «уволился». И я боюсь, милочка, вы — единственная моя надежда. — Дамблдор, ты даже в постели не можешь говорить по-человечески, толкая пафосные речи! «Уволился»? Теперь это так называется? Перестань ломать комедию. — Чистая правда! Меня уже тошнит от министерских. И теперь на меня свалилась такая проблема… Острый подбородок впился мне меж рёбер: — Которую ты додумался снова решать за мой счет? — деланно возмутилась она. — Но надо же мне оправдывать репутацию старого манипулятора! — взмахнула руками. — Не прибедняйся, тебе не идёт, — меня потрепали по короткой бороде и щёлкнули по кончику носа. — Бедный Квиррелл! Я до последнего надеялся, что он останется жив. И вакансия бы не освободилась… Ведьма зло фыркнула. — Не стоит, дорогая. Ты не переубедишь меня. Волан-де-Морт изнасиловал его душу, а потом убил. Мальчик ни в чём не виноват. И не спорь! Сейчас я тебе поведаю, как было дело. Когда чудовище перед ритуалом скинуло маску, я почувствовал сильное ментальное давление. Я едва сумел побороть желание усилить злой дух крестражами. А у меня, на минуточку, дар менталиста, правда, не до конца развитый, — пробормотала я, вздыхая на свою лень… — Я выстоял лишь благодаря окклюментному артефакту. — Мой печальный опыт теперь требовал всегда носить его при себе. — Допустим, — прозвучали упрямые нотки. — Лучше скажи мне, почему мы оказались выжаты как лимон, а древние реликвии рассыпались прахом? — заунывно провыла я. — Дух оказался слишком силён… — Некромант запыхтела и нервно завозилась, сползла с меня и села рядом, облокотившись на мягкое изголовье. — Надо было добавить в ритуал ещё один этап… — Но ты же диагностировала его перед ритуалом! — возмутилась я. — Да, диагностировала! — неистово заорали на меня так, что я чуть не оглохла. — Форс-мажор, сука! Во время ритуала, этот кусок говна откуда-то сосал силы и начал сопротивляться так, что мы вообще могли сдохнуть! Только благодаря этим грёбаным реликвиям мы живы и остались!!! — Ну, всё, всё, успокойся, — миролюбиво прошептала я, обнимая некроманта за плечи. Я перетащила дрожащую женщину к себе на колени, принимаясь укачивать её. В меня больно вцепились, но орать перестали. — Ещё раз заикнёшься про эти долбаные реликвии, и я порву тебя на тряпочки, мудила-мученик! — свистяще прошипела ведьма. — Знала бы, где упасть… — проворчала она, злобно растягивая на мне ночнушку и через ткань больно царапая когтями кожу. Мне снова пришлось незаметно уплотнить кожный покров, воспользовавшись своей аниформой. Я сильней обхватила женщину, препятствуя её нападкам: — И как следовало усложнить ритуал? — Надо было сначала загнать эту гадину в «ловец душ», — недовольно объяснили мне, наконец угомонясь и немного утихнув. — Тогда у него не было бы такой свободы, эх! А меня вдруг стала терзать какая-то мысль. Она больно кололась, как острая булавка, застрявшая в одежде. — Силы… силы… — бездумно бормотала я, и мне вдруг поплохело. Я разжала объятия и стремительно вскочила, кубарем слетая с постели. Василиса злобно чертыхнулась, кувыркаясь по моей вине в обратном направлении. — Ты совсем ополоумел! — О, Боже! О, Боже! — бегала я по комнате, заламывая руки. — Да что происходит? Объясни! — Северус! — трагический вопль. Я зарылась в шкаф, спешно натягивая одежду и хватая сумку. «Зелья… Зелья… Где же эта хрень целебная, над которой я столько пыхтела?!» Выбежала в кабинет, шаря по всем полкам ураганом София и сметая находки в сумку. Василиса, будто привязанная, носилась за мной по пятам. — Кто?! — Акс, немедленно найди зельевара и перенеси меня к нему! — Ты куда?! — Мне некогда, — повернулась я к ведьме, совершенно обезумев от чудовищной догадки. — Не смей меня игнорировать, сукин ты сын! — и топнула ногой. Василиса молниеносно трансфигурировала ночнушку в платье, а тапочки в туфли. И когда Акс появился, ведьма метнулась к нам и вцепилась мне в руку. Так вместе мы и перенеслись к мертвенно бледному телу Северуса. — О, нет! Я упала на колени и распахнула сумку. Василиса принялась быстро и профессионально накладывать диагностирующие чары. — Жив он, жив. Не кипишуй! Только вот магический резерв опустошён до дна и расход затронул жизненные силы. Я заботливо приподняла Снейпа и прислонила к себе, свободной рукой спаивая модифицированный эликсир жизни. Тело зельевара задрожало в судороге и он закричал, выгнувшись. Я прикусила губу от расстройства. Его левую руку неимоверно дёргало. Я чарами разрезала рукав и уставилась на страшную язву на месте тёмной метки. Она сильно кровоточила, но помимо этого выделялись жёлтая сукровица и какой-то чёрный пузырящийся гной. — Фу! Какая мерзость! — брезгливо прокомментировала увиденное ведьма. — Для некроманта ты слишком чувствительна, — съязвила я, копаясь в сумке. Вторую порцию эликсира я применила наружно, промывая им рану, будто перекисью водорода. Эффект был очень схож — рана покрылась тонким слоем шипящей пузырящейся белой пены. Снейп, не приходя в себя, заскулил и замотал головой. Я бормотала слова утешения и целовала мокрый от испарины висок. Рана начала затягиваться, а пострадавший успокаиваться. — Ты слишком трепетно за него волнуешься, — вдруг враждебно выпалила Яга. — Значит, это правда? Я выпростала Снейпа из своих объятий и медленно поднялась, не менее враждебно сверкая глазами на ведьму. — Ты о чём? Василиса неспешно с грацией большой кошки приближалась ко мне. — Я не просто так приехала в Англию. Прости, — с насмешкой, — но, я далеко не «Красный крест», спешащий на помощь сирым. — Не понимаю, — я дёрнула головой и прищурилась. Однако, в противоположность сказанному я слишком хорошо всё понимала. Я ни на миг не обманывалась ролью Василисы. Шпион. А сейчас, должно быть, она сообщит мне задачу, которая перед ней стояла изначально. — Я собрала достаточно сведений, пообщавшись с тобой и твоим окружением. Неужели ты считаешь, что я слепая? — С чего ты взяла? — Ты испытываешь слабость к этому мальчику, ведь так? Я заледенела. Будь я проклята, если не стою сейчас на перекрёстке судьбы. Чем там увлекался Дамблдор? Шахматами из человеческих жизней? А какая самая агрессивная шахматная фигура? Ферзь. Ферзь очень любит перекрёстки. И этот ферзь — я! Подняв, таким нехитрым образом, свой боевой дух, я резко успокоилась и снисходительно прикрыла глаза. — Я беспокоюсь о всех своих преподавателях, Василиса. Профессор Снейп… — Северус! — Профессор Снейп, — упрямо и с нажимом, — в зоне риска, как носитель метки Пожирателя. И совершенно логично, что, потеряв одного коллегу, я беспокоюсь за другого, — вздёрнула бровь, — разве нет? — Ха! Очень остроумно. Но ты не видел себя со стороны, — мне мерзко улыбнулись, глядя глаза в глаза и подойдя совсем близко. Ведьма торжествовала. — И я определенно убеждена, что Геллерт сбежал с твоей помощью. Неужели ты реально решил, что я поверила твоим бредням о том, что этот ублюдок мёртв? Я закатила глаза. — Я помог сбежать Геллерту? Какая абсурдная мысль! — я саркастично рассмеялась. — И мне очень любопытно с чего такие выводы? Или это из-за того, что я не приставал к тебе в постели, дорогая? Ты обиделась? Женщина в ярости выхватила палочку будто из воздуха, но я была быстрее. Быть хозяином кольца очень удобно. Все почему-то считают тебя безоружным, ведь артефакт под чарами невидимости. Не знаю уж, что «Штирлиц» в юбке собиралась использовать на мне, но я уже распланировала свои действия, когда вспомнила о ферзе. Однажды Василиса обмолвилась о том, что Альбус как-то уже обвёл её вокруг пальца. Более чем уверена, что это произошло, потому что ведьма его недооценивала. И вот всё повторяется вновь. Ведь я выгляжу таким рохлей с этими голубыми овечьими* глазами. — Легилименс. Я стала закручивать в лакуны все воспоминания, начиная с пробуждения. Женщина болезненно кричала, потому что я вломилась через её достаточно сильные щиты довольно безжалостно. Они были слишком монументальны для более кропотливой работы с сознанием. Однако я обладала значительно большей магической силой. После того, как лакуна была сформирована, она распылялась, что так же не добавляло моей жертве удовольствия. Скорее всего, у Яги несколько дней будет сильнейшая мигрень. Я не желаю ей зла, поэтому помещу женщину на это время в стазис и применю к ней все свои достижения на поприще колдомедицины от мага воды. И мой коронный эликсир, конечно. Только я пока не решила, который использовать — модифицированный или чистый… Я застонала от собственных кровожадных мыслей и посмотрела на тело, распростёртое у ног. Что-то ты, Соня, перегибаешь палку. Лучше попридержи «жидкий круциатус» для Пожирателей, которых тебе, несмотря ни на что, придётся реанимировать. Сто пудов, они точно так же, как Снейп сейчас, опустошены в ноль… Или даже в минус. «Бедный Северус!» — я обошла ведьму и вернулась к зельевару. — Экскуро, — убрала последствия лечения — чёрную жижу, копошащуюся на полу слепыми червями. После очередной диагностики мне стало ясно, что Хог уже подключился к восстановлению здоровья своего профессора, восполняя его силы. Снейп мирно спал. Я наклонилась к зельевару и дотронулась до пострадавшей от ритуала руки. На ней виднелся лоскут новой кожи. Думаю, шрама не останется. Потому что проклятие чёрной метки окончательно вытекло из жил Снейпа, а эликсир убрал рубец и избавил нервные окончания от дёргающей боли. Я бросила на мужчину согревающие чары и переместила его на диван. — Акс! — Да, мой великолепный хозяин! — я закатила глаза. Эльф откровенно тащился от выплеснутой мной на эмоциях силе, которая клубилась вокруг меня тонким газообразным шлейфом. Домовик жадно поглощал лишнюю для меня силу, пьянея на глазах. — Притормози, приятель, — укорила я помощника. — Перенеси меня и мою гостью обратно в спальню. Верни трансфигурированным на ней вещам первоначальный вид и уложи аккуратно в постель. Она в стазисе. Но ты всё равно пригляди за ней. До вечера я буду плотно занят. Акс с небывалым энтузиазмом принялся за исполнение полученных поручений. Вернувшись к себе, я снова повесила на шею цепь личины. Посмотрела на свою безразмерную сумку мешком. Ну что ж, мне сейчас придётся вооружиться «чемоданчиком первой помощи» и отправляться на сбор урожая долгов жизни. И начну я с Люциуса. Мне пришлось задержаться, чтобы забрать из бункера огромную бутыль с живительной, но едкой жидкостью. ----------------------- * Овечьими - то есть, кроткими. Смысл не внешнего, а внутреннего содержания.***
Как мне попасть в Малфой-мэнор? Можно «позвонить» по камину. Можно отправить Маркса с запиской к Нарциссе. Можно попросить Фоукса плюнуть на охранные чары поместья. Вариантов много, но какой лучше? Как бы мне ни хотелось начхать на приличия и щёлкнуть аристократов по носу, мой выбор остановился на камине. Пускай я и могу беспрепятственно пробраться в менор с помощью феникса, но потом мне придется, как дуре, блуждать по многочисленным коридорам в поисках его хозяина. Поэтому я вздохнула, встала на карачки и бросила горсть летучего пороха: — Малфой-мэнор, леди Нарцисса Малфой! Через несколько мгновений через зелёное пламя на меня смотрело бледное перепуганное лицо. Видимо, домовики доложили о каминном вызове и перенесли свою хозяйку в нужную гостиную. — Девочка моя, тут такое произошло! Мне срочно надо поговорить с Люциусом! Женщина всхлипнула, теряя светский вид, и заломила руки. — Что случилось? В ответ мне безутешно разрыдались. Очень похоже на истерику. — Срочно впусти меня! — прикрикнула я и тут же почувствовала, как пламя вспыхнуло иначе. Новая горсть летучего порошка утянула меня в зелёную вспышку перемещения. — Директор! — вскрикнула Нарцисса, кидаясь мне на грудь. — Помогите Люциусу! Я же знаю, что вы всё можете! Видимо, тут всё плохо, и даже хуже. Я порылась в кармане и извлекла флакон с умиротворяющим бальзамом. Леди без слов выпила его до дна. — Веди. Малфой лежал на постели, словно в гробу. Тело не подавало признаков жизни. Но диагностирующие чары показали, что он ещё жив. Я, не теряя времени, начала действовать. Для начала хотелось посмотреть на пожирательскую метку до применения эликсира, и я бестрепетно разорвала рукав тонкой сорочки. Татуировка сильно воспалилась и вспучилась, мерзко пульсируя. Нарцисса вскрикнула и зажала себе рот. — Миледи, не стоит на это смотреть. Вам лучше присесть, — посоветовала я, деловито вынимая из сумки большой пузатый хрустальный графин. С ним в комплекте шёл стакан. Я не была уверена в трансфигурированной посуде, поэтому захватила «живую». Рефлексы работали. Стакан быстро опустел. Тело забилось в судорогах, рот широко раскрылся в истошном крике, пока голос не был сорван. Чёрная метка прорвалась и стала истекать той же пакостью, что и метка Северуса. Нарцисса, вконец запуганная увиденным, лишилась чувств. Чёрт! Вот я лошара! Первый блин комом, да? У Северуса-то всё прошло намного легче, потому что у него был щадящий эликсир! — Петрификус Тоталус! — тело потерпевшего замерло парализованным. Да, так и буду поступать. Иначе, больные поломаются в процессе лечения. — Экскуро, — убрала я чёрную жижу, вытекшую из руки и продукты жизнедеятельности… Да, да. Прости, Люциус. А теперь, внимание, вопрос: следует ли обработать рану эликсиром? Я засомневалась, что из этого выйдет что-то хорошее. Поэтому достала из сумки стандартную заживляющую мазь. «Шрам останется, — подумала я, меланхолично смазывая воспалённую, но чистую рану. — Может, это и к лучшему. Пускай смотрит на него, чтобы всегда помнить о своей глупости и глупости своего отца». Дыхание мужчины изменилось. — Фините Инкантатем, — отменила я проклятие паралича. Больной тут же открыл глаза и застонал потрескавшимися губами. Я немедленно наколдовала стакан воды и напоила его. — Мистер Дамблдор, — просипел он сорванным голосом, — как вы здесь оказались? — лорд смотрел на меня непонимающе и как-то беспомощно. — Не «как», а «почему», — проворчала я. — В час, когда я окончательно уничтожил Волан-де-Морта, ты, мой мальчик, почувствовал «лёгкое недомогание», плохо совместимое с жизнью. — Вы уничтожили Лорда? — Люциус вытаращил глаза и приподнялся на локтях, трясясь от слабости. — Да, — припечатала я. — Умирая, он пожелал утащить за собой и своих «верных» слуг. Если быть точнее, то через рабское клеймо на твоём левом предплечье. Люциус уставился на ужасный шрам и содрогнулся. — Долг жизни! — потребовала я. — Признаю, — просипели мне в ответ слова древней клятвы и бессильно откинулись на подушки. Мою руку на мгновение обожгло. — Теперь мы связаны с тобой покрепче, чем ты со своим прежним господином, мой мальчик. — Я в вашем распоряжении… мой Лорд. — О, Люциус, раз ты шутишь, значит, идёшь на поправку. Я рад. Ты же сам знаешь, что если бы долга не было, то клятва не сработала бы. Но это лирика. Я вытащила из внутреннего кармана мантии пергамент и самопишущее перо. — Мне нужны имена всех твоих соратников и их каминные адреса, — сдержанно по-деловому проговорила я. В ответ мне хрипло засмеялись. — Вы держите меня за предателя, мистер Дамблдор? — О нет, мой мальчик, ты неправильно меня понял. Я не собираюсь ни тебя, ни кого бы то другого тащить в Аврорат. — Разве? — Люциус вздёрнул бровь и посмотрел так, будто вёл светский разговор на приёме, а не лежал в кровати. — Конечно. Мне не нужны аресты и прочие глупости связанные с этим. Мне нужны слуги. Не одному же тебе отдуваться, мой мальчик, — съехидничала я, а Люциус оскорблённо закусил губу. — Зачем вам слуги? — Незачем. На самом деле мне совершенно не нужны слуги. И я не собираюсь как-то вмешиваться в вашу жизнь. Однако, это обстоятельство станет маленькой гарантией того, что ваши интриги, господа, не станут так радикально вредить Англии, как раньше, с Томом во главе. Люциус застонал. — И вот перед тобой сидит другой полукровка. Хотя… Я возможно поближе к чистокровности, чем Том. Моя мать не была магглой. Она была ведьмой первого поколения… — Замолчите, сэр! — Не нравится, да? Ну что ж, тогда я пойду? — я убрала в сумку всё, чем пользовалась и поднялась со стула. — А список? Люциус выдохнул с облегчением? — Не стоит, сынок, пока мы с тобой задушевно болтали, твои товарищи, должно быть, уже отдали концы, — я блефовала, чтобы добиться своего. Впрочем, если Люциус не поторопится, мои слова могут сбыться. — Что?! — Риддл не просто опустошил ваш резерв, Люциус. Его загребущие руки залезли и в вашу жизненную силу. Поэтому тебе и стало так плохо. Я поднял тебя только благодаря имеющемуся у меня эликсиру жизни, настоянному на философском камне. — Что?! Беллатрикс!!! Она должна была родить в начале сентября! Что с ней? — не своим голосом закричала леди Малфой, которая давно очнулась от обморока и всё это время внимательно слушала наш разговор. — Успокойся, Нарцисса! Я немедленно отправляюсь в Азкабан!