Просто Соня с бородой

      Ко мне удивительно неуверенно и бочком вошёл Поттер. — Директор, можно… — подросток сел на краешек кресла и сложил руки на коленях, просто пай-мальчик, как есть. — Ты что-то хотел спросить, мальчик мой? — бросила взгляд поверх очков-половинок и продолжила строчить по пергаменту дальше.       Парень заёрзал, вздыхая. — Мне тут Уизли сказал…       Теперь я посмотрела на него, из-под недоумённо приподнятых бровей. Сейчас мне некогда. Я скоро убегаю в Министерство. — Он говорит, что у семьи Поттер есть фамильный артефакт — мантия-невидимка… Был… — Что был? — Был этот артефакт… Директор, простите! Я так не считаю!!! — закричал мальчишка, а я скривилась от громкого голоса. — Это Уизли говорит, что вы украли у моего отца мантию, из-за чего моя семья погибла…       Я отложила перо и потёрла переносицу. Может, всё же свернуть Мигелю шею? Похоже, мой ритуал с участием этой мантии под угрозой. — Очень любопытно, — отозвалась я, посмотрев на парня, который как-то весь скуксился. — Я не стану отрицать, что ваша семья является обладательницей волшебной мантии. Но вот беда, я совершенно не в курсе того, как ею распоряжался твой отец.       Я решила всё отрицать по формуле: «Не знаю, не помню». В конце концов, Соня ни в чём не виновата. К тому же, я почувствовала острую необходимость побиться головой об стену. Мне давно следовало выяснить, каким Макаром мантия попала к дедушке. Но я и подумать не могла, что наступит день, когда эта информация выплывет наружу! Будь этот попаданец неладен! — Я так и думал, — мальчик посмотрел на меня глазами, в которых стояли слёзы. — Вы ведь не причастны к смерти моих родителей, директор?       Я грустно покачала головой и Поттер, вскочив со своего места, врезался в меня, судорожно хватая-обнимая. Я в ответ обхватила его дрожащие плечи. Мальчишка молчаливо разрыдался. Я «убью» этого рыжего сосунка!       После того, как Поттер успокоился, не без помощи умиротворяющего бальзама, я отправила малька в слизеринские спальни, отдохнуть. И что теперь? — Мистер Эпплби! — взвыла я в камин. — Мистер Эпплби! — Что такое, мистер Дамблдор? — обеспокоенно. — Перенеси, пожалуйста, заседание на завтра. У меня появились непредвиденные обстоятельства, — хмуро доложила я референту. — Что-то случилось, господин мини… Чародей?       Я хмыкнула. Настроение от шутки Хамфри немного поднялось. — Очень прошу тебя быть добрым, и не оговариваться так в присутствии госпожи министра. — Виноват! Могу я чем-то помочь? — уже без тени шутливости с искренним участием. — Постарайся так перенести заседание, чтобы у заседанцев не возникло лишних вопросов.       Хамфри коварно растянул губы. — Безусловно. — Надеюсь на тебя, мой друг.       Когда зелёный огонь мигнул тёплым оттенком, я снова сыпанула в камин дымолётный порошок. — Сигнус! — иерихонской трубой снова завопила я. — Сигнус! — Где пожар?! — возникла передо мной недовольная зелёная рожа аристократа. — Рад тебя видеть, мой мальчик! Где Сириус? — Где-то бегает со своим блохастым волком.       Я осуждающе покачала головой. — Дорогой мой Сигнус, этот, как ты выразился «блохастый волк», уважаемый человек. Известный сотрудник министерства и прочее. Ты несправедлив. К тому же твой племянник так же блохаст. — Бесспорно, — прошипел Блэк сквозь плотно сжатые губы. — Этот недоумок не может и дня посидеть тихо. От его буйного нрава ходит ходуном весь дом.       Я удивлённо приоткрыла рот от подобной откровенности. — Как прекрасна молодость! — Иногда мне кажется, что Нимфадора и… эта ошибка природы…       Я злорадно улыбнулась. — Нимфадора? Мальчик мой! Ну это ж здорово! — моего оптимизма не разделяли. — Молодые люди притираются, привыкают друг к другу. Вспомни Вальбургу и Ориона, — ткнула пальцем в небо я.       От моего сравнения Блэк закашлялся и покраснел, прикрыв глаза ладонью. Я довольно покивала. — Вот видишь, мой мальчик, кровь не водица! Впусти меня в дом. Мне надо переговорить с четой Поттер, — потребовала без перехода, будто так и должно.       Аристократ выпучил глаза от такой наглости, и что-то там забулькал. Как я поняла, он таким хитрым способом открыл камин. Но мне было не до него. Розовым вихрем в блёстках я пронеслась мимо него в комнату, где, как я помнила, была комната Гарри и стояли портреты его родителей.       Захлопнув за собой дверь, я запечатала помещение чарами конфиденциальности. — Добрый день, дети, — обратилась я к Джеймсу и Лили. — Здравствуйте, директор, — хором. Хорошие дети. — Джеймс, постарайся вспомнить, что было последним до того, как ты оказался на полотне?       Поттер ошарашенно посмотрел на меня, на жену, снова на меня… — Я открыл дверь дома… Поздоровался с Питом… С ним был кто-то в глубоком капюшоне… Я не придал этому значения, думая, что нас пришёл навестить кто-то из Ордена… Но, это оказался Волдеморт... Я закричал Лили, чтобы она спасалась и всё…       Поттер покраснел до корней волос, стыдливо насупившись. Мда… Бездарная смерть в собственном доме от беспечности — не та смерть, о которой мечтает бравый аврор. — А ты, моя девочка, что помнишь? — Я услышала, что Джеймс поздоровался с Питом и ещё с кем-то. Потом крик, что нас предали и грохот. Я закричала зовя мужа. Гарри проснулся от моего громкого голоса и заплакал. Аппарировать не получилось. Я заметалась по комнате, раскрыла окно, соображая, как лучше выпрыгнуть… По лестнице кто-то взбежал. В комнату ворвался незнакомец в тёмной мантии и направил палочку на сына. Я закричала от неожиданности и загородила его собой. Больше ничего не помню. — Лили, почему ты не воспользовалась мантией-невидимкой? — задала я неимоверно глупый вопрос, потому что и ослу было понятно, что хозяева дома под фиделиусом не успели бы воспользоваться вообще ни чем в стремительно развивающихся событиях, даже заботливо приготовленным тайником.       Поттеры уставились на меня пустыми глазами. — Простите, — поспешно извинилась я. — Я понимаю, что всё произошло слишком быстро. Вы были не готовы к нападению… — Мы слишком расслабились… — сокрушённо помотал головой Джеймс. — Ни палочка, ни мантия нам бы не помогли… Мантия… — повисла пауза. Джеймс растерянно смотрел на жену, молчаливо вопрошая. — Лили, ты не помнишь, куда я положил мантию? — типичный вопрос мужа к жене. — Что? — Лили широко распахнула глаза. — Я не помню. — И я не помню, — убитым голосом прошептал Поттер и перевёл на меня растерянный взгляд.       Всё ясно. Старик стащил мантию ещё раньше, а хозяевам подтёр память. От гадливости открытия захотелось сплюнуть. — Как нелепо всё произошло… — Лили тяжело вздохнула, обняла мужа и уткнулась в его шею. Он обнял её в ответ, приникая щекой к щеке. Моё сердце сжалось. Сейчас Поттеры напоминали мне замёрзших от стылого зимнего ветра несчастных птах. Проклятый старик! Я заскрипела зубами от ярости. — Спасибо, что поделились со мной этим нелёгким моментом… вашей судьбы, — я спешно заменила слово «жизнь», потому что именно в этот момент несчастные её и лишись. — До свидания. — До свидания, директор.       Ну что ж, мне повезло в том, что Дамблдор неплохо замёл следы в этой истории. Мальчик может разговаривать с портретами родителей сколько угодно. Даже не представляю, как бы я выкрутилась, если бы портреты указали пальцем на меня... Перепугалась я сильно. А кому охота отвечать за чужие грехи?       Вернувшись в кабинет, я попросила Акса доставить ко мне Рона. — Только сделай это тайно, не попадаясь никому на глаза, в том числе и ему. И усыпи предварительно, — попросила я.       На диване для посетителей лежала рыжая моя ходячая проблема.       Вот и всё, Мигель, допрыгался.       Ментальная наука с каждым разом, благодаря тренингам Основателей, давалась мне всё легче. Мой дар вступил в силу.       Я распахнула спящее сознание парня и наставила ему ментальных закладок. Во-первых, теперь он будет испытывать непреодолимое желание держаться как можно дальше от Поттера. Во-вторых, едва он решит открыть свой рот, или как-то иначе вознамерится поделиться своим знанием канона мадам Роулинг, он начнёт неистово икать следующие несколько часов. Надеюсь, дрессура Павлова* принесёт плоды, как и в случае со сквернословием. --------------- * Теория условного рефлекса. ---------------       В ночь с тридцать первого октября на первое ноября я подготовила на полу ритуального зала фигуру призыва по всем правилам демонологии. Основатели, с решительными лицами стояли по углам помещения, вооружённые личными магическими големами* высотой в два человеческих роста, страхуя своего ученика и готовые прийти на помощь.       Мантия, палочка и камень заняли свои места. Я же стояла в специальном охранном круге, остро вспоминая повесть «Вий» Гоголя. Руки заледенели от волнения, пальцы мелко дрожали.       Советуясь с наставниками, я проявила желание расширить ритуал шведским столом для «гостьи», памятуя о легенде, что Госпожа, могла иметь отношения с земными мужчинами.       Стол щедро накрыт дарами: вином высочайшего качества, жаркое из нежнейшего мяса, запечённая на углях рыба, различные закуски, овощи, фрукты, ароматный хлеб с румяной хрустящей корочкой и многое другое. Рядом я установила троноподобное резное кресло, обитое тёмно-рубиновым бархатом. На небольшом, в тон с креслом столике, мы расположили раскрытый ларец с разнообразными сияющими в нём драгоценностями, отражающими во все стороны играющие по стенам блики. Рядом с ларцом стояла музыкальная шкатулка из зачарованного хрусталя. Если откинуть крышку, букет из хрустальных колокольчиков начинал мелодично звенеть ненавязчивую мелодию. Мало ли, даме захочется музыки… К одной из колонн была привязана сиротливо стоящая жертвенная овца. На всякий случай.       Кажется, я предусмотрела всё. Но боюсь, мне всего лишь кажется.       Настал час Самайна.       И я приступила к ритуалу призыва. Что-то неуловимо изменилось. Я почувствовала чужое присутствие. Чувство охватило меня настолько чуждое, что все имеющиеся у меня волосы, вероятно, встали дыбом. В ушах заиграли барабаны.       Магический всплеск, и перед глазами возникла небольшая, я бы даже сказала, хрупкая фигурка, закутанная в чёрный плащ, такой чёрный, что стало казаться, что он поглощает в себя весь свет, достигающий его. Фигурка оплыла по контуру рисунок вызова, поочерёдно останавливаясь у каждого «дара Смерти».       Через некоторое время потусторонняя сущность направилась в мою сторону. Я отчётливо ощутила могильный холод, запах мокрой земли и крови. Замутило… от страха. — Повелитель? — будто проскребли когтями по стеклу. Голос оказался без половой принадлежности. Края капюшона мистически развевались, напоминая дементора. «Гостья» остановилась на пограничье охранного круга защиты демонолога. — Госпожа? — отозвалась я дрожащим голосом, который никак не брался под контроль. — Повелитель? — теперь голос ласково пропел девичьими нотами, завораживая. — Ты боишься меня? — в голос добавилось веселья. Существо откинуло капюшон, и в то же мгновение предо мной предстала обворожительная нимфа. Сказочная. Невероятно прекрасная. Её внешность плавно текла, постоянно меняясь. Описать гостью было совершенно невозможно. Меня затапливал всепоглощающий восторг. — Божественная Госпожа, простите меня, что побеспокоил. Если бы я знал, как ещё можно связаться с вами, я бы непременно попросил о встрече заранее и по всем правилам этикета. Меня зовут Альбус Дамблдор, и я не могу быть вашим Повелителем.       Существо мелодично засмеялось. — Значит, ты не хочешь, чтобы я служила тебе… — она закончила фразу, но я почему-то продолжила её реплику обращением «смертный». — Ты собрал вместе все мои дары, Альбус. — Я считаю, что это нелепое заблуждение…       Мелодичный смех, но не предвещающий мне ничего хорошего, от которого хочется скрыться, спрятаться. — Я заблуждаюсь, Альбус? — О нет! Заблуждение людское. Как может божественная Леди служить какому-то смертному? — Ты прав, Альбус, этот слух пущен мной в шутку, чтобы обнажить плотское сердце.       Мелодичный смех. — Угощайтесь, пожалуйста, Госпожа, — я, взмахом руки, показала в сторону с приготовленными яствами и дарами. — О… — протянули-пропели мне в ответ. Существо, не касаясь пола, приблизилось к креслу и село за стол. — Как необычно и мило… — шкатулка заиграла хрустальными переливами. — Это так приятно… Очень вкусно. Спасибо.       Леди в расслабленной позе откинулась в кресле, с интересом рассматривая овцу. — А что здесь делает это милое животное? — насмешливо спросила она. — Простите. Я не знал. Вдруг бы вам захотелось принять жертву, — смутилась я.       Госпожа весело рассмеялась и поднялась из кресла, снова направившись в мою сторону. — Жертва животного Смерти от некроманта? Что за глупость, почему жертва не человек, милый? — существо хотело дотронуться до моей щеки, но рука наткнулась на преграду. — Ах, да… — грустно вздохнула Смерть, — ты такой пугливый зайчонок, Альбус. — Лучше быть пугливым, но живым зайчонком, чем храбрым, но мёртвым львом… Я неправильный некромант, Госпожа, — я учтиво поклонилась Смерти кивком головы, — я не люблю тревожить мёртвых и причинять вред живым. — Ах, — Смерть изумлённо распахнула глаза и прикрыла рот ладошкой, — ты очень милый, — улыбнулась она.       А я подумала, что смерть уже сто раз повторила слово «милый» в разных вариациях. И почему мне хочется от этого удавиться? — Мёртвых действительно не следует беспокоить. Ты мне нравишься, — доверительно сообщила мне Смерть, отчего я чуть не упала в обморок. Как же бьёт по нервам общение с потусторонней сущностью! — Я готова тебя выслушать, Альбус. — Я позвал вас, чтобы спросить разрешение на временное использование ваших даров. Их настоящий наследник в настоящее время слишком мал, чтобы взять на себя ответственность быть их хранителем. Ему всего одиннадцать.       Вы помните, как влияла на меня бузинная палочка? Воскрешающий камень вообще неизвестно что такое. А мантией-невидимкой я воспользовалась лишь раз и со страшным скрипом исключительно по необходимости, долго потом восстанавливая душевное спокойствие. Вещи оказались воистину фамильными, и в руки чужакам не давались. — Ты прав, — пропела Смерть. — Юный Поттер ещё совсем маленький… А ты сильный взрослый некромант. Хорошо. Пусть будет так. Я хочу тебя поцеловать.       Я вытаращила глаза, а Смерть снова переливчато рассмеялась. — Можно вопрос, Госпожа? — Я слушаю. — Вы сказали про поцелуй, Госпожа… А кто такие дементоры? Они тоже любят поцелуи, — пробормотала я, снова рассмешив гостью. Она даже начала танцевать вокруг меня, под колокольчики продолжающей играть шкатулки. — Это взрослые, набравшиеся сил духи… вы их называете боггартами. Они рождаются от страхов и предрассудков. И перерождаются во времена войн. Так что дементоры — это творения людей. Всех людей. Даже тех, кого вы неосмотрительно называете магглами. Многие ныне существующие дементоры появились во времена мировых войн. — Можно ли их уничтожить, Госпожа? — Нужно, мой милый Альбус. Об этом ты тоже узнаешь в своё время. А теперь дай мне поцеловать тебя. Не бойся, — длинные волосы и плащ, непрестанно струящийся, как мозговзрывающие фрагменты фантазии Дали, взметнулись веером, — клянусь, что не причиню вреда твоему телу, душе и силе, — на этих словах Смерть коснулась силового поля, и защита рухнула. Лицо божественной Леди мгновенно оказалось на одном уровне с моим, и её ледяные губы коснулись лба, — назначаю тебя, Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, регентом рода Певерелл и дарю тебе своё благословение. Все инструкции ты найдёшь в родовом сейфе, Сонечка. Найти замок ты должна сама. Твоя мечта осуществится.       …       Очнулась я в своей постели. Мне о многом следует подумать.