Объект не найден

В ожиданиях, сомнениях и расследованиях прошла почти целая неделя. Ничего особенного выяснить больше не удалось, а после Сергей и Стас попрощались с близкими и отправились в Екатеринбург, едва ли не на перекладных: предстояло состыковать маршрутку, автобус и поезд. В столицу Урала прибыли в первой половине дня, решили начать с цветмета. Медь и немного бронзы ушли быстро и за хорошую цену. Затем отправились в центр, еле сориентировавшись в автобусных маршрутах. Слегка растерявшись от шума городских улиц, Стас верной тенью следовал за Елецким — боялся отстать — и, в то же время, постоянно порывался крутить головой. Разглядывал улицы, дома, людей. В ходе сделок, опять же, молчал, но цепко наблюдал, слушал и впитывал. Все встречи с покупателями проводили в кафе, выбирая места в слепой зоне видеокамер. Легенда для всех была одна: «Сами не местные, приехали из Ленинградской области. Да, действительно накопали, а в Питере спрос небольшой, ну и стремновато. Пасут». Заказчики в большинстве своём были охотниками, но попался даже один идейный коммунист: одарил ребят брошюрами, горячо благодарил, призывал приходить на собрания и передавать привет «Авроре». Тур по городу закончился лишь к вечеру. На следующий день остался только один заказчик. Однако перед тем, как отправиться в хостел, парни успели в центральное отделение Сбера и оформили депозит для Стаса; Елецкий тоже перевел почти все деньги своей доли на карту, оставив на двоих сумму, достаточную, чтобы посмотреть Екатеринбург и немного развлечься. — Можно будет в обсерваторию сходить или вроде того, — он протянул Стасу несколько тысяч. — Сам решишь, что лучше, а сейчас предлагаю есть и спать. — Обсерватория — круто! — оживился Стас. — Давай еще в парк чудес «Галилео», в переходе флаеры раздавали. Вроде прикольно по описанию. И пиццу в номер закажем! Будем отмечать! Не! Лучше две пиццы! Я голодный как слон! В гостинице парень ночевал впервые в жизни, и если на ресепшене вел себя сдержанно, в номере дал себе волю: первым делом сунул нос во все шкафы, оценил санузел, бурно возрадовавшись наличию горячей воды. Вскоре раздался звонок, возвестивший о прибытии пиццы, — издав воинственно-ликующий клич, Стас ринулся встречать курьера. Расплатился и хищно навис над коробками, потирая ладони с видом киношного злодея. Издал звук — будто монстр втягивает слюну. Пара кружек, блюдца, пакетики чая, сахар и кофе 3:1 обнаружились на прикроватном столике. Кулер стоял в коридоре — общий на весь этаж. Стас заварил чай себе и Сергею, нарезал пиццу — и закрыл глаза, с урчанием вгрызаясь в аппетитный сырно-ветчинно-грибной кусок. — Фкууфна! — еле выговорил Стас с набитым ртом. Улыбнулся блаженно. Вспомнился дождливый вечер и первый ужин у Елецких: как не знал, куда деться от смущения, чувствовал себя неуместным и грязным. И ночевку у костра. Ведь и месяца не прошло, а столько всего стряслось и переменилось! Никто не орет, не прилетают зуботычины, не нужно прятаться — и Сергей рядом, как-то они прям сдружились за эти дни. Возможность обратиться за советом, делиться впечатлениями и шутить много стоила! Стас сам по себе представлял довольно странный коктейль: жуткие пробелы в знаниях по школьной программе — и начитанность, правда, сплошь фантастика и фэнтези. В последнее время парень всерьез увлекся биологией, географией, историей. Годы в маргинальной среде наложили отпечаток: при Елецких, особенно старших, он изо всех сил старался не выражаться, но прорывалось то и дело. Однако, никто ему замечаний не делал, — пропускали мимо ушей. И Стас был благодарен Сергею еще и за эту тактичность, в старшем товарище он видел пример и тянулся к его уровню. На четвертом куске дело пошло медленнее. Звягинцев блаженно растянулся поверх покрывала, погладил себя по набитому животу. И неожиданно сам для себя предложил: — А хочешь, я тебе массаж сделаю? Ну, в смысле плечи размять… мы же целый день с этими рюкзаками таскались. — Хочу. Если тебя еще съеденное к подушке не тянет. — Елецкий стащил с себя футболку и лег на кровать, положив голову на сцепленные пальцы. Стас сходил в ванную, вымыл руки и прихватил с полки детский крем за неимением массажного. Почему-то отчаянно билось сердце. Закусил губу, подошел каким-то кошачьим шагом и опустился на край постели — скрипнули пружины. Сподручней было бы усесться сверху, но он усомнился, уместен ли будет такой жест. Залюбовался изгибом спины, острыми лопатками. Кончиками пальцев коснулся волос на затылке. Провел изучающе и ласково, скользнул ладонью к шее, потом по плечам, поглаживая и расслабляя. Выдавил немного крема, начал мягко разминать напряженные мышцы, массируя. Увлекся, освоился… Движения становились все более уверенными, хоть и были чистой воды импровизацией. Спустился по плечам до локтей, потом назад, к шейным мышцам, — и ласково погладил ладонью спину… Он чувствовал себя довольно странно: словно забыл как дышать, но при этом не нуждался в кислороде. А на собственных лопатках ощущал легкое жжение, будто там собирались прорезаться крылья. — Я сейчас засну, — тихо выдохнул Сергей, — спасибо! — Вот и спи! — хитровато отозвался Стас, — ему сейчас хотелось большего, — как минимум, спуститься ниже, закрыть глаза и изучать тело, прикасаясь везде, скользя по нему сперва кончиками пальцев, потом губами, отдаться самому, — но мысленно одернул себя, напомнив о предупреждении. Уже то, что Сергей подставил ему спину, позволил прикоснуться, говорило о многом и многого стоило. А Звягинцев дураком не был — доверие ценил и терять не хотел. Теперь он лишь задумчиво вырисовывал по поверхности кожи узоры легкими щекочущими прикосновениями — заметил, как проступили мурашки. По ногам, впрочем, тоже прошелся — просто чтобы снять напряжение от ходьбы. Промял икроножные мышцы, голень. Потом снова вернулся к блужданию кончиками пальцев — обнаженная спина завораживала. Так долго, что и сам начал клевать носом. Лег рядом, прижался — Сергей мирно спал, и вроде бы удалось даже не потревожить его, — натянул поверх обоих край пледа, обнял — и коснулся губами щеки. Во сне Сергей прижал Стаса к стене, у которой стояла кровать, обнял, подмяв под себя. Отпустил лишь под утро и рассмеялся: — Тебе хоть было чем дышать? Стас смущенно потер переносицу и потупился: тесный контакт на одной кровати в сновидении обернулся гораздо бОльшим. Подсознание дорисовало деревенский заброшенный дом, Стас ступал по дощатому полу, зачем-то считая половицы, в окна били косые солнечные лучи, а потом подошел Сергей, прижал его к стене, втискивая колено между ног. Взял за запястья, заводя их назад и лишая возможности двигаться, заткнул ему рот поцелуем, горячо и требовательно. И Стас втискивался в него всем телом, ноги стали будто ватные и готовы были подкоситься, ослабли в коленях… и голова шла кругом…. А теперь, проснувшись, не знал, куда деть глаза. И стояк. Нормальная, в общем-то, физиологическая реакция просто выбила парня из колеи: кинестетик по природе, да еще и почти подросток, сейчас он готов был проклинать свое тело, поставившее его в неловкое положение. Но было и кое-что еще: ощущение тепла и спокойствия пронизанной солнцем комнаты, пришедшее из сна. Натянул одеяло на бедра, пытаясь скрыть свой конфуз. Мучительно покраснел и выдал первое, что пришло в голову: — Это… так здорово было! … «Что я несу?!» — про себя. Сергей лишь улыбнулся: — Ну, у тебя выбора почти не осталось. После чего выбрался из постели. В джинсах, как и уснул. И в области ширинки они заметно так топорщились. Стас заметил. Брови удивленно поползли вверх. «Ого!» — едва не присвистнул. Одеяло натянул еще выше, чуть ли не до ушей, обхватил себя руками, словно пытаясь вернуть и продлить ощущение объятий, — и во сне, и наяву это было приятно на удивление и теперь хотелось повторения. Снова засмотрелся на изгиб спины: Сергей потянулся, мышцы проступили под кожей. Растрепанный после сна, он был неожиданно милым. И каким-то… домашним что ли. Звягинцев улыбнулся крамольным мыслям. — Пойдешь в душ? Я тоже хочу, но так уж и быть, пропущу тебя первым… А еще… если хочешь, могу помочь! — Спасибо, сам справлюсь. — усмехнулся Елецкий. Через четверть часа, изо всех сил стараясь не залипать на мокрого после душа товарища, Стас бочком протиснулся в ванную, прикрыл за собой дверь — и с тяжелым вздохом сполз на кафельный пол, запустив пальцы в шевелюру. Втянул ноздрями теплый влажный воздух. В тесном замкнутом помещении остался запах, и он сводил с ума. Усилившееся возбуждение нахлынуло жаркой волной, скрутило внутренности в тугой узел. Вцепившись зубами в запястье, чтобы не застонать в голос, свободной рукой довел себя до пика наслаждения за считанные минуты — его аж выгнуло — а потом вжался в стену, то царапая, то лаская бежевую кафельную плитку, будто она была живым существом, гладкой и теплой кожей. Стер туалетной бумагой следы с пола и со стены и снова не выдержал, задумчиво и нежно погладил кафель, закрыл глаза и прижался к нему щекой, представляя Сергея. И потом, в ванне, расслабившись под теплыми струями, подставлял им лицо, зажмурившись: чудился летний дождь. Слепой, когда солнце, и радуга, и вода с неба — все разом. А еще пытался сообразить, что же это за дом из сна? И как они оказались там вместе? Про себя Стас искренне недоумевал: почему Сергей при очевидном уже желании не использует возможности, ведь ясно же дал понять ему, что не против… И видел, что не противен, не напрягает. Но почему тогда?! И списывал то на разницу в возрасте, то на неуверенность друга из-за отсутствия опыта с парнями. Потом осенило: Сергей просто не воспринимает Стаса с его чувствами и намерениями всерьез. Неутешительный вывод. Или же… проверяет. А вот это уже дает повод надеяться! И стимул совершенствоваться. «Интересно… как это вообще по ощущениям?» — провел ребром ладони между ягодиц, задумчиво тронул себя и прислушался, — приятно. Представил, как Сергей подходит сзади, упирает его в бортик ванны, заставляя наклониться и прогнуться в пояснице. — Ч-черт! — выдохнул он. Пошарил глазами по полкам в поисках подходящего предмета — ничего не нашлось. Из лейки душа полились ледяные струи, охладив пыл. Пришлось в срочном порядке завершать водные процедуры и выбираться. Обсохнув, он натянул футболку и джинсы, сгонял в коридор за кипятком для кофе. — Там «макдак» внизу через дорогу, я вчера видел. Пошли там позавтракаем и двинем. — Да, пора. Еще один заказчик остался. Встреча в одиннадцать, — кивнул Сергей. Они выпили кофе, построили маршрут и собрали вещи. «Кофту надень, не так тепло как тебе кажется», — заслышав такое, Стас было вскинулся… ну, не огрызнуться, — но дух противоречия взыграл. Да и весна уже вовсю, день выдался солнечный. И осекся, не успев открыть рот. Осознал: «Да ведь он заботится! Прикольно!» — вытащил из рюкзака старый свитер, поддел под ветровку. Дальше действовали по отработанной схеме и, попрощавшись с заказчиком, получили заверение, что если у них будет еще советская оптика, можно звонить ему напрямую: хочет укомплектовать все свои карабины. И потом, когда сделка уже завершилась, Стас шагал за Сергеем по узкому тротуару, не в силах сдержать совершенно дурацкую улыбку: здорово все-таки они провернули! Оставшееся время потратили с пользой: просмотрели полнокупольную программу в планетарии, исследовали парк аттракционов и два небольших уральских музея. Сергей купил несколько книг и когда на вокзале дожидались поезд, рассказывал по ним о первых исследованиях Африки. В зале ожидания Стас стянул кроссовки и уселся, поджав ноги под себя. Обсуждая с Сергеем самые яркие события дня, он словно проживал их повторно. От впечатлений голова шла кругом: телескоп, зеркальный лабиринт, экспонаты… Потом вместе листали энциклопедии, и, неожиданно для самого себя, Стас вспомнил о экспедиции Ливингстона. Оказывается, тоже читал когда-то. Прямо гордость взяла, что может поддержать разговор. Сидели на соседних сиденьях, плечом к плечу, увлеченные разговором, и в этом своем единении как-то отгородившись от окружающего мира. Вокзал шумел пестрым фоном, обтекая их как широкая полноводная река… «У каждого свой путь, а мы — остров!», — подумалось. Потом сбегал и притащил еще кофе себе и Сергею. В картонных стаканчиках с трубочкой. Дома такого не попьешь! — Я б еще на неделю остался! Здорово тут! — Я бы тоже. — отозвался Сергей, — Думаю, когда все это закончится, нам еще доведется посмотреть на столичную жизнь изнутри. Решишь, что тебе подходит, подберешь колледж. А если все сложится, то и стариков можно будет перевезти. Планы далеко идущие, но почему бы и нет? На высказанную Сергеем мысль о возможном поступлении Стас помялся, глянул с сомнением: говорить или нет? А потом вытащил из кармана свернутую трубочкой брошюру с логотипом уральского государственного горного университета: — Вот! В музее со стенда для абитуры спи... взял, — парень полистал и ткнул в нужную строку пальцем. — Зырь! Специальность «Геология и разведка нефтяных и газовых месторождений», колледж в составе университета, поступление по результатам вступительных экзаменов. Хе... эммм… фиг знает... вдруг… вдруг получится! — испытующе глянул на Сергея, будто ища в его лице тень сомнения или наоборот, поддержку. — Если попробовать поступить… Как думаешь, я смогу? — Придется очень много работать, — кивнул Сергей, одобряя выбор Стаса. — В смысле, учить много. Ты готов? Надо найти хорошие курсы, но думаю, что в Екатеринбурге проблем с таким не возникнет, да и те же студенты, аспиранты подрабатывают репетиторством именно для своего университета. Главное — чтобы повестка раньше не пришла. Но, думаю, у тебя будет отличный шанс и в том, и в другом случае. В армии можно послушать вечерку. Если получишь повестку в этом году, я поговорю с отцом: пусть поднимает старые связи. Служить в Подмосковье и учиться там же всяко лучше, чем где-нибудь на Чукотке. Стас воспрял духом: — Приедем — сразу начну готовиться! Сходим в бункер еще раз, ближе к лету, загоним оптику, будут деньги. А в июле вступительные. Подам документы. — Надо подождать. Если снова что-то произойдёт, вряд ли получится, так легко отмазаться. Конечно, хочется большего, но нужно грамотно распорядиться тем, что у нас уже есть. Там в конце тетради у того ханурика есть еще одна карта — другой район. Вот предлагаю этим заняться, но не на следующих выходных, а где-то через полмесяца. Осторожность не будет лишней. — Да, конечно. Выдвинемся когда скажешь. Я, правда, не знаю тот район, но по карте разберемся, думаю. Да и потеплеет. А то я в прошлый раз до костей промерз, если честно! Дубак все-таки по ночам… Он бросил взгляд на табло. — Бля! Это ж на наш электрон посадку объявили! Валим! — подорвался, подхватил рюкзак и ринулся к выходу на платформу, кинув взгляд через плечо, не отстал ли Сергей. Неслись по перрону, обгоняя других пассажиров, — ветер в лицо, шальное веселье в крови. И едва успели заскочить в закрывающиеся двери. Смеясь, рухнули на полку. Вагон оказался полупустым, а в пригороде и вовсе почти все вышли. Остался только старичок, дремлющий в противоположном конце. Стас, разувшись, забрался на сиденье с ногами, по привычке. Удобно примостился у Сергея под боком, положил ему голову на плечо. За окном мелькали вечерние огни какого-то поселка. Дома подступали к самым путям, и видно было, что в окнах: кто-то ужинал, светились экраны… кто-то возился в огороде…Звягинцев остро позавидовал чужому налаженному быту. Он тоже так хотел: не скрываясь, не пряча глаз, приходить домой, где будет ждать кто-то и ужин — почему-то представился Сергей в фартуке и с поварешкой, парень прыснул в кулак, но тут же стушевался под недоуменным взглядом Елецкого. — Насчет репетитора… знаешь… — Стас решил вернуться к прерванному разговору. — Я сперва думал просто набрать книг и готовиться своими силами. Но уровень не тот. Не потяну. Придется ехать на курсы. Ну, хорошо хоть деньги есть заплатить. Нехер! Не хочу сгнить как быдло! Вроде ж, если поступлю, дадут отсрочку от армии, да? Ну, в крайнем случае, служить все равно два года. Потом-то уж точно можно будет учебой заняться вплотную. Главное только не спалиться там, — смущенно улыбнулся. — А ты меня будешь ждать? — Ну куда ж я денусь! Тем более с моей любовью к общению и людям вокруг. Поезд набирал ход, выстукивая колесами ритм. Покосившись на старичка — тот по-прежнему спал — Стас взял руку Сергея, переплетая с ним пальцы. — Я. Буду. Стараться. И добьюсь. Даже если расшибусь в лепешку! — в голосе прорезалось какое-то злое упрямство. Теперь у него была Цель. И тот, кто в него поверил… Ради этого стоило бороться! Сергей удобнее перехватил Стаса. Обнял, облокотив на себя еще больше. Тот замер — от нежности перехватило дыхание и стало так хорошо и тепло, как никогда раньше, до странного правильно, и разом все отодвинулось на второй план. Он полностью ушел в ощущения, впитывая их всем телом и пытаясь запомнить, сохранить теплом внутри себя: чувство, будто в коконе или гнезде, под защитой. Стук сердца — пульсацией в диафрагме. И только одно острое желание: чтобы не кончалась дорога. И чтобы кольцо рук не разомкнулось… Это было очень странное ощущение: будто они двое — это лента Мёбиуса. И весь мир — это тот вариант вселенной, где параллельные пересекаются, а реальность закручивается сама в себя бесконечной восьмеркой. От фантастического видения захватывало дух, — что-то вроде откровения. Парни дремали, временами вслушиваясь в репродуктор, пока до нужной станции не осталось две или три остановки. Только после этого Сергей освободил Звягинцева, шепнул: «Нужно собраться». Стас вздрогнул, потряс головой, пытаясь согнать сонное оцепенение. Прижавшись к Сергею, он расслабился, еще и стук колес убаюкивал, — а теперь спросонья подтормаживал и мерз. Елецкий набросил и застегнул куртку, проверил лямки рюкзака, дожидаясь, пока Стас обуется, — поезд уже тормозил. Чудом успели на последний автобус. — Ого! Как свезло! — удивленно присвистнул Сергей. — Я уж было приготовился двадцать километров по грунтовке шлепать. Ну, скоро дома будем. Старый пазик трясся на ухабах разбитой дороги, выхватывая фарами придорожные кусты и столбы. Затормозил у остановки — темно хоть глаз выколи, только у горизонта цепочка огоньков: гарнизон. Но ноги привычно несли по грунтовке, дорога была знакомая. С болота донесся лягушачий хор. — Оттаяли! — рассмеялся Стас в бархатное темное небо, — вон месяц народился! К удаче! И звезд дохуи… много! В городе не видно их. А тут вон… вылупились! Ты созвездия знаешь? Ему хотелось опять растормошить Сергея — тот молчал и как-то… отстранился что ли опять… или погрустнел? — в темноте не разобрать. — Да, некоторые, — кивнул Сергей. Запрокинул голову, и тут же споткнулся. — А ты какие созвездия видишь, кроме Медведиц? Стас рассмеялся: — Да я только Ковш и знаю! Вон он, как раз над гарнизоном висит. Так вроде видно, фигуры какие-то складываются… но кто там кто — фиг знает… — Дома атлас звездного неба лежит. Посмотрим потом. Звягинцев согласно кивнул, а потом робко тронул запястье Елецкого: «Можно с тобой за руку пройтись?» — ни слова ни говоря, тот мягко сжал его пальцы в ответ. Грунтовку под ногами сменил разбитый асфальт. Выбитыми окнами чернел дом офицеров. Проходя мимо него, Стас инстинктивно придвинулся к Сергею, будто подсознательно искал защиты от… теперь уже просто дурных воспоминаний. У панельной пятиэтажки Стас задрал голову: в его старой квартире свет не горел. «Упился и дрыхнет, наверное, старый хрен» — подумал и от всей души пожелал не сталкиваться с отчимом никогда в жизни. Окна же Елецких смотрели на другую сторону...